Текст книги "Только слова (СИ)"
Автор книги: Amberlover
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Бой гигантов продолжился до того момента, как нашей скале отрубило голову. Ногу, на которой мы все это время стояли, резко повело вперед, и на нас с Бильбо несся горный выступ. «Держитесь!» – рявкнул Торин, и его голос не иначе как с помощью магии прорвался к нам довольно отчетливо. Я сжала ладонь хоббита, глубоко вдохнула и выпалила: «Прыгайте!» Я неслабо приложилась всем телом, но приземлилась на чей-то рюкзак, и это не позволило мне стать рагу.
– Ниэнор, – простонал Бильбо, потирая лоб, – я больше не могу. Тролли, орки на волколаках… теперь каменные гиганты. Эх, зря я покинул нору… зря, что бы ты ни говорила.
– Мистер Бэггинс прав. Ему не место среди нас, – хлестко заявил Торин, подошедший к нам с остальной частью отряда. Хоббит застыл, словно ему отвесили знатную пощечину, и я подняла глаза на короля. – Двалин! – Оукеншильд заметил пещеру.
Я последовала за ними, хоть меня и не звали. Вообще, это отражало мое присутствие в истории.
Торин отчего-то не возражал, сказал Двалину осмотреться, потому что «пещеры в горах редко бывают незанятыми», а потом повернулся ко мне. Выглядел Оукеншильд неважно, но все равно вызывал какой-то трепет внутри. Королевскую суть дождь не мог убить.
– Что же, значит, гномы неприступные и гордые настолько, что не в состоянии поблагодарить одного хоббита? – он усмехнулся, скрестив руки на груди. – Боюсь, что было просто не за что.
– Я напомню вам… позже. Там, где один потеряется во тьме, второй обретет силу. Следите за клинком.
В пещере было теплее, чем под ливнем, и я почувствовала, как от усталости подкашивались ноги. Хотелось лечь и проспать до обеда, но… никаких удобств. Поход есть поход. А уж если ты направляешься к Одинокой Горе, то времени отдыхать не будет. К тому же Торин – совершенно справедливо – запретил разжигать костер, чтобы просушить вещи, и пришлось ограничиться переодеванием. Гномы вновь меня поразили бережным отношением к моей персоне – мне выделили уголок и Кили с Фили, сверля дыру в полу, подержали плотный плащ Оукеншильда, чтобы я смогла спокойно сменить одежду. Носки были тоже мокрыми, но чтобы избежать вопросов, я сунула их в карман брюк.
– Ложитесь спать, – приказал Торин, когда все более или менее привели себя в порядок. – Выступаем на рассвете.
Я легла рядом с Бильбо, свернувшись калачиком, чтобы хоть немного согреться. Скоро гномы захрапели, и хоббит тоже сделал вид, что уснул. Я повернулась так, чтобы можно было тихонько за ним подглядывать, и прикрыла глаза. Через какое-то время раздалось легкое шуршание. Гномы спали слишком крепко, чтобы расслышать столь негромкие звуки, да и я, впрочем, вряд ли бы их разобрала, если бы не знала. Путь мистера Бэггинса между отрядом был быстрым, но осторожным, правда, хоббит не учел одного – Бофура, который сидел, покуривая трубку, у выхода из пещеры.
– Ты куда это собрался? – прошептал гном.
Я приподнялась на локтях, с опаской глядя на Бофура и Бильбо. А вдруг из-за меня уже что-то пошло не так и… мистера Бэггинса отпустят?
– Обратно в Ривенделл, – ответил Бильбо, которому явно было неудобно.
– Нет-нет! – гном даже вскочил со своего места. – Ты не можешь сейчас уйти. Ты участник похода, ты один из нас!
– Это вовсе не так… Торин сказал, что мне не место среди вас. И он прав.
Я покачала головой и заметила, что Оукеншильд также бодрствовал и прекрасно слышал весь диалог. Он лежал, положив меч на грудь и будто обняв его, не снимая наручи даже сейчас, готовый броситься в бой. Я засмотрелась на короля и вздрогнула, когда Бильбо произнес:
– …Кочевать с места на место, не иметь своего дома!..
Торин нахмурился и с шумом втянул носом воздух. Он не мог не видеть, что я наблюдаю за ним, но тем не менее не сдерживал эмоций. Когда Оукеншильд наконец посмотрел на меня, взгляд у него был такой тяжелый, что меня буквально прижало к одеялу.
– Постой, что это?.. – растерянно спросил Бофур, и дальше наступила зловещая тишина.
Я вскрикнула, когда пол накренился и вся компания ухнула под землю. Мы сначала летели, потом катились по какому-то желобу и в конце концов приземлились в некую чашу из криво сколоченных досок. К нам тут же бросились гоблины. Они были несуразными, кособокими и отвратительными. Нас не били, но не церемонились – передавали из рук в руки, попутно отбирая оружие и обыскивая на предмет еще чего-нибудь ценного или опасного. Когда нас повели по плохо освещенному подвесному мосту, я потеряла из виду Бильбо. Видимо, ему удалось улизнуть… или он, правда, свалился. Мне оставалось надеяться, что все случится так, как должно.
В главном зале, если это можно было так назвать, нас встретили музыкой – вкусы у наших захватчиков были специфические. На каменном троне восседал огромный гоблин с просто тошнотворной рожей. Меня бы непременно вывернуло наизнанку, если было бы чем.
– Кто это осмелился заявиться сюда с оружием?! – грозно выставив посох, увенчанный головой рогатого животного, и бешено вращая покрасневшими глазами, воскликнул верховный гоблин. – Шпионы? Воры? Убийцы?
– Гномы, – ответил кто-то из толпы прислужников.
– Что вы здесь делаете? – он приблизился к нам. Мне становилось не по себе от его жуткого внешнего вида и явно нездорового поведения. Еще бы – провести всю жизнь под землей… не позавидуешь такой участи.
Устроенное гномами представление, когда начинал отвечать на вопрос один, а другой его перебивал и заново рассказывал историю нашего появления с новыми подробностями по типу растущих вокруг тропинки цветов, быстро наскучило верховному гоблину.
– Если не хотите говорить, мы заставим вас вопить! Принести кромсатель, принести костолом! Начните с младшего!
Наши охранники тем временем принялись перебирать награбленное оружие. Стоило одному из них наткнуться на меч Торина и взяться за эфес, как поднялась шумиха. Гоблины заметались с криками, даже их главарь взобрался на свой трон и оттуда уже голосил: «Я знаю этот меч! Убейте их! Кусайте, режьте!» На нас накинулась толпа отвратительных созданий с кнутами. Гномы старались держаться кучно, и нас с Кили и Фили затолкали в середину. Несколько гоблинов разом накинулись на Оукеншильда, и все бы закончилось вконец печально, если бы не яркий свет, неведомым образом проникший в пещеру и в мгновение ока ослепивший всех гоблинов.
По подвесному мосту неспешно шел Гэндальф Серый.
Пользуясь замешательством, гномы похватали оружие и вступили в схватку с гоблинами. Мне всучили мой клинок – все еще бесполезный в моих руках, – но на переднюю линию не пропустили. Я оказалась под присмотром мага.
– Быстро за мной!
Отряд побежал вслед за Гэндальфом. Я не представляла, откуда во мне взялась эта выносливость, но я практически не отставала. Мы неслись по коридорам, известным одному только волшебнику, а топот босых ног все слышался позади: гоблины не отчаивались и, очевидно, вознамерились преследовать нас до последнего. Один раз Торину и Гэндальфу пришлось остановиться и принять бой. Хорошо, что добежавших до нас тварей было немного.
И вот… за очередным поворотом стали виднеться солнечные лучи. Мы прибавили и протиснулись между камнями, завалившими выход, в последний момент. Из горы донеслись разочарованные и гневные крики. Но мы не прекратили бежать – спустились по склону горы, огибая высокие сосны, и только после этого перевели дух. Я была готова рухнуть прямо под дерево.
– Как ты? – едва различимым шепотом спросил Торин. – Не задело?
Я нашла в себе силы только помотать головой. Перед глазами расплывались черные точки. Определенно, больше побегов я не выдержу.
Гэндальф обходил отряд и считал присутствующих: четырнадцать участников похода, учитывая меня. Тринадцать гномов, один человек и… никаких хоббитов. То, что Бильбо остался в горе, открылось практически сразу, но далеко не всех повергло в шок. Если Балин, Кили, Фили и Бофур настаивали на том, чтобы устроить привал и подождать мистера Бэггинса хотя бы день, то «король под Горой» бесконечно гордился тем, что оказался прав насчет непригодности хоббита. В результате идею с привалом одобрили, но не перестали спорить по поводу целесообразности возвращения за Бильбо.
– Он придет, – сказала я во время очередных дебатов. – Потому что ему суждено пройти путь, что будет гораздо длиннее вашего.
В конце концов Гэндальф заявил, что либо гномы выдвинутся спасать хоббита, либо он покинет отряд. Это несколько образумило часть компании, и братья даже вскочили чуть ли не с боевым кличем, но осели с круглыми глазами. «Как?..» – ошалело спросил Кили у того, кто стоял за моей спиной.
– Бильбо, – довольно улыбнулась я и повернулась.
– Волшебниц пугать неинтересно, – мистер Бэггинс явно был разочарован. – Вон, даже мистер Гэндальф удивился…
– Мой дорогой Бильбо, – маг посмеивался в бороду. – Говорил я вам, что просто так никого в поход не приглашаю!
Хоббита тут же захватили гномы, расспрашивавшие обо всем – куда пропал, как играл с Горлумом в загадки, как сбежал… Бильбо держался молодцом и, краснея от похвалы, не проговорился о Кольце. Почему-то я была уверена, что как раз со мной он это еще обсудит. Только вот не хотелось видеть его изменения. Интересно, я могу что-нибудь сделать, чтобы Кольцо не так сильно влияло на Бильбо?
– Что теперь? – Торин, решивший проигнорировать всеобщее ликование и восхищение, коснулся моего локтя, намекая, что нам стоит отойти от костра.
– Азог… – я проверяла свою теорию, в принципе понятия не имея, что дальше говорить.
Реакция гнома последовала моментально, избавив меня от надобности придумывать продолжение:
– Азог мертв, он был повержен в битве с гномами!..
Ужас охватил все тело. Белый орк существовал и, разумеется, мертвым не был. Торин пока что находился в неведении, но осталось, судя по всему, недолго. Не думаю, что между побегом от гоблинов и поджогом деревьев прошло в истории много времени.
– Нет, – я выдохнула. – Азог напал на след и теперь преследует отряд.
Оукеншильд, прищурившись, взглянул на меня:
– Кто еще знает? – подавил в голосе любые эмоции.
– Мне было видение, как верховный гоблин договаривался с ним насчет твоей… головы. Я не успела никому сказать, – да-да, видела я, как же. Я бы усмехнулась, если бы ситуация больше располагала.
– Что будет дальше?
– Огонь-разрушитель встанет на обе стороны, и спасет тебя голубой клинок, – для убедительности я закатила глаза, насколько могла.
– Хочешь сказать, что Азог нас настигнет? И меня спасет хоббит? Или я воспользуюсь его оружием?
– Кажется, мы отдохнули и теперь пора двигаться дальше, – теперь меня выручил Гэндальф. И в унисон с его голосом прозвучал отдаленный волчий вой.
Меня передернуло. Нет, на что я подписалась? На историю, где меня в любой момент могли убить. Да и я помнила, как в прошлый раз на меня накинулся орк, словно именно я была их целью, а не Торин или кто-либо еще… и Кольцо, которое покинуло меня, пропутешествовав от силы десятую часть на цепочке. Почему оно было со мной?.. Может, поэтому орки и нацелились на мою персону?
Крик: «Бежим!» – вывел из оцепенения. Утробное рычание приближалось, и мы вновь дали деру. Бильбо, чья передышка длилась меньше всех, успевал ворчать на бегу, но его слова доносились, словно через пленку. Я чувствовала, как по щекам от страха и боли в боку текли слезы. Внезапно меня схватили сзади за рубаху, и я уже попрощалась с жизнью, ибо это должен был быть волколак, готовый меня растерзать.
У самого уха прогремело: «Лезь на дерево!» Я оглянулась и увидела, что гномы уже расселись на ветках, как птицы. Даже Гэндальф, на что он был явно немолод, забрался на верхушку сосны. Маг, черт побери. Подбежав к ближайшему дереву и подпрыгнув, я повисла беспомощной сосиской. Как же это неловко – быть убитым потому, что в отличие от того же седого старичка Балина не смог подтянуться до первой ветки…
– Леди! Мы вам поможем! – и меня подняли две пары сильных рук. Кили и Фили.
Дальше ветки не так отставали друг от друга, поэтому я справилась и сама. Меня пропустили вперед, почти на самый верх, а братья устроились чуть ниже, чтобы крона не закрывала обзор. Куда делся Торин, я не поняла, зато осознала, что мы находились на краю обрыва. Нет, орлы и все такое… но как-то становилось не по себе.
Волколаки, добежавшие до наших импровизированных укрытий, завыли. Их было так много, что они кишели перед глазами. Урчали, пытались зацепиться за ветки, царапались… И тут появился он. Белый орк с металлическим крюком вместо руки, верхом на волколаке-альбиносе.
Он осклабился, что-то с пафосом сказал своим. Возможно, речь была обращена и к нам тоже, но… я лично не поняла ни слова. Потом, также не переходя на общее наречие, орк отдал приказ, наверняка сводящийся к «убить их». Волколаки повторили попытку осады. Теперь они прыгали выше, и хоть меня непосредственно это не касалось: до меня им точно было не дотянуться, – душили опасения за других. Эволюционировав в кратчайшие сроки, волколаки уяснили, что лучше попытаться выкорчевать деревья, чем прыгать и кусать ветки. Через какое-то время им удалось, и первая сосна упала на соседку. Дальше все попадало как в домино. Цепная реакция кончилась на нашем дереве. Теперь не было ни клочка свободного места, и когда нас уже окончательно зажало, Гэндальф швырнул в волколаков горящую шишку.
Огонь сделал свое дело на нашей стороне – отогнал орков и волколаков, – но вспыхнувший пожар внизу, очевидно, подпалил и корни сосны. Дерево накренилось, многие не удержались в сидячем положении и теперь цеплялись за сучья, чтобы не свалиться в пропасть. Кололись иголки, но я мужественно держалась за макушку. Если полечу – меня уже никто не подхватит. Пристально следить за остальными сил не было, но то, что Торин двинулся навстречу Азогу, сперва остолбеневшего от столь безумного порыва, от глаз не укрылось.
Я закрыла глаза. Нащупала эфес кинжала. В себе нашарила намек на отвагу. Когда вновь открыла глаза – Торин лежал на земле, а Бильбо спускался по стволу. Хватаясь за любой выступ, я двинулась за хоббитом. Внутренности скручивало, все холодело. Я. Иду. Защищать. Короля.
Волколак-альбинос, на котором восседал улыбающийся Азог, схватил Оукеншильда поперек туловища и отбросил на камни. Мелькнула шальная мысль, что после такого не живут. По невероятной причине главарь потерял интерес к Торину, а другой орк нарочито медленно шел к «королю под Горой» – давал время Бильбо сбить его с ног. Я в это время вытащила клинок из ножен, закрывая гнома от вновь опешившего Азога.
Сцена была трагично-комичная. Потерявший сознание гном, размахивающий кинжалом как сачком для бабочек хоббит, я с дрожащими руками и… орки. Много орков. И они напали. Я выставила оружие вперед, не заботясь о блоке или чем-то еще, но волколак налетел на клинок, вспоровший ему шею, и свалился рядом с Торином. Пока орк-наездник не вылез из-под туши, я, навалившись всем телом, проткнула ему грудь. Кинжал вошел легко, словно и не было доспехов… Орк захрипел, и его глаза остекленели. Конечно, это все было не благодаря моему мастерству, но как минимум значило, что убить меня могут не с первой попытки.
Второго орка я задела, пытаясь отвлечь от бедняги Бильбо, и вдвоем с хоббитом нам удалось затыкать врага. А дальше подоспела подмога в виде гномов. Азог, до этого игнорировавший битву, вышел из тени. Мистер Бэггинс размахнулся, но удар нанести не успел – волколак-альбинос прихватил его зубами, откидывая в сторону, как тряпичную куклу. Я встала спиной к королю: «Ты не убьешь его!» – крикнула орку. Азог понял меня и вернул, коверкая звуки: «А кто мне помешает, ты?»
Торин говорил, что у меня из оружия есть «только слова». Но даже за малое время пребывания в Средиземье я научилась ими пользоваться. Теперь это не было пустым сотрясанием воздуха…
– Ты тот, кто развяжет великую битву,
Желая богатства далекой Горы.
Ты тот, по кому не сложат молитву,
Кому не поклонятся наши миры.
Имя твое опорочено тьмою,
Давно позабытое в крае родном.
Убьет тебя ненависть лютой зимою,
И будешь лежать, закованный льдом.
Мой голос грохотал над воем волколаков, над треском пожара, я ощущала силу произнесенных слов. Что самое поразительное… я не выдумывала «предсказание». Оно само лилось из уст, и я служила лишь сосудом для передачи. Многие орки свалились в припадке на землю, закрывая уродливые уши кривыми пальцами. Даже Азог морщился, пока я говорила, и не мог двинуться с места. Что-то тут творилось странное… магическое.
И тогда прилетели орлы.
Комментарий к Глава шестая. Магии становится больше
Во-первых, автор извиняется за долгое отсутствие проды и благодарит всех за ожидание.
Во-вторых, автор не пишет стихи, но тут что-то понесло. Больше не будет :))
========== Глава седьмая. Немного романтики ==========
Орлы были поистине огромны, и в их цепких когтях мог уместиться полноценный гном. Но вначале отряд их не слишком волновал: они лишь подхватили и унесли тех, кто не кинулся биться с орками и едва держался на ветвях горящей сосны. Главной целью были как раз нападавшие – волколаков орлы скидывали с обрыва или швыряли прямо в эпицентр пожара; орков, недобитых гномами, постигала похожая участь. Вокруг царил хаос, визжали от страха и боли орки, трусливо выли волколаки, и горделиво летали орлы.
Азог был вынужден отступить, но чтоб меня это порадовало. «Ниэнор!» – крикнул Бильбо, который был не в курсе, что нас спасают, а не собираются съесть. Конечно, когда тебя поднимает птица, размером не уступающая какому-нибудь новорожденному дракону, впадешь в панику! Впрочем, крик мистера Бэггинса напомнил мне, что неплохо было бы захватить с собой оружие вспыльчивого короля.
Я наклонилась, чтобы подобрать меч, и тут Торин приоткрыл глаза. Не думаю, что он действительно пришел в сознание, и, находясь в каком-то бреду, угасающим голосом произнес: «Благодарю вас, леди». Времени удивляться не было – как раз в эту секунду орел соизволил забрать гнома. Вскоре подошла и моя очередь. Лететь в когтях, словно в клетке, было не очень-то комфортно, но зато можно было рассматривать пейзаж внизу. Конечно, ночь сделала свое дело, и восхититься красотами Средиземья в полной мере я была не в состоянии, но кое-что различала.
Когда нас «высадили» на горном уступе, уже наступило утро. Тогда я прочувствовала, как хотела есть и спать. От нервов и перенапряжения уже который час болела голова. Все просто превосходно складывалась… да, разумеется, я ведь подписалась на простую прогулку от Хоббитании до Одинокой Горы и обратно. Торина опустили первым, за ним – Гэндальфа и почти одновременно нас с Бильбо. Последний трясся то ли от страха быть съеденным, то ли от пережитой ночи в полете.
Волшебник поспешил к королю, встал перед ним на колени и зашептал не иначе как заклинание. Мы с хоббитом боялись подойти ближе и топтались вместе с остальными членами отряда.
– Все в порядке, – наконец раздался радостный голос мага. – Он здесь.
Оукеншильд завозился, вставая:
– Ты! – обратился он к Бильбо, нахмурив брови. – Куда ты полез?!
В тот момент мистер Бэггинс выглядел жалко: он не понимал, в чем провинился, и весь сжался. Я ободряюще коснулась его ладони. Ну же, Торин, не будь ледышкой!
– Ведь мог погибнуть! – продолжил «король под Горой», а хоббит искал поддержки у прочих гномов, беззвучно открывая рот и, очевидно, не зная, что ответить. Признаться, я бы тоже испугалась разгневанного Торина, если бы не помнила продолжение его речи.
– Я говорил, что ты будешь обузой, – предводитель отряда двинулся на Бильбо. – Что ты не выживешь в походе. Что тебе не место среди нас.
С каждым словом Бильбо мрачнел и опускал глаза все ниже.
– Я никогда так не ошибался в своей жизни…
Оукеншильд улыбнулся, обнимая будущего Взломщика под восторженные возгласы отряда. У самого Гэндальфа, до этого явно недовольного происходящим, поднялось настроение. Но, когда я надеялась, что дойдет очередь и до того, чтобы поблагодарить меня, Торин благополучно протопал мимо и уставился с драматичным видом куда-то вдаль. О да, Одинокую Гору заметил… я растрогана.
Гора виднелась на горизонте серым треугольником на фоне розово-оранжевого рассвета. Меня это почему-то не впечатлило, хотя все гномы, да и Бильбо, последовали примеру короля. «Смотрите, орлы возвращаются!» – воскликнул Кили, которого с Эребором не связывали такие теплые воспоминания… вообще какие-либо воспоминания.
Гордые птицы принесли хворост, кроликов, зайцев и барашка – наверное, Гэндальф успел поговорить-таки в полете с Повелителем орлов. Поскольку отряд по вине гоблинов лишился какой-либо провизии, то еда, добытая нашими спасителями, пришлась как никогда кстати. Свежевать тушки и разделывать мясо я не умела, но для приличия спросила, не могу ли чем-нибудь помочь. Балин вежливо поклонился и ответил, что «леди не пристало пачкать руки».
– Ниэнор, – Бильбо призывно махнул рукой. Его ничуть не смущал факт того, что все обращались ко мне на «вы» и исключительно «леди». Это, наверное, мне и нравилось в хоббите больше всего – он был дружески непосредственен.
Мы уселись в отдалении от костра, вокруг которого собрались «кулинары». Убедившись, что некому подслушивать или прерывать, мистер Бэггинс потянулся в карман:
– Я… нашел там кое-что. Оно помогло мне выбраться.
– Не показывай. Я знаю и никому не скажу, – пообещала я. – Только… то, что ты теперь хранишь, обладает огромной силой. Единственное, что поможет тебе выстоять против нее, – это доброта.
– Но почему, Ниэнор?.. Я видел это существо в пещере… Оно было несчастным от… – Бильбо перешел на шепот, – Кольца?
Я кивнула.
– В начале нашего путешествия Кольцо было у тебя, как оно оказалось у… него?
– Кольцо само решает, когда и к кому перейти, – если честно, я была без понятия. – Бильбо, ты… справишься со всем.
От костра послышалось веселое: «Где опять наш Взломщик? Бильбо, как бы ты не остался без завтрака!» Я встала, ведомая ароматом еды, протянула другу руку. Нас втиснули в круг, рядом с Гэндальфом и Торином. Напротив меня, с набитыми ртами, сидели абсолютно счастливые Кили и Фили.
– Леди, отведайте этого чудесного барашка, – сказал Балин, протягивая прожаренные куски мяса на веточке. – Он получился на удивление вкусно.
Да, завтрак мечты не был составлен из баранины, но тогда я с удовольствием съела свою порцию. После еды все разомлели и, не выставляя часовых (орлы все еще мелькали на соседних скалах), разбрелись по углам. Мистер Бэггинс устроился около тлеющего костра, и я очень хотела как обычно составить ему компанию, но на этот раз моей персоной заинтересовался Торин. Ледышка-король. Когда я втолковывала Оукеншильду, что благодарность лишней не бывает, то имела в виду Бильбо, редко слышавшего похвалу, но невольно предсказала и свою участь.
Торин курил трубку, выпуская колечки в голубое небо, и вроде как не намеревался спать. «Садись», – бросил он. Я фыркнула, но под недовольным взглядом все же приземлилась на расстеленный плащ. Будто побывала в шкуре мистера Бэггинса, честное слово! В чем я провинилась? А если вспомнить это: «Благодарю вас, леди», – сказанное в полубреду… то вообще становилось непонятно.
Король перестал курить, и его выражение лица не обещало мне ничего хорошего. Я едва не отшатнулась – нет, ну не прибьет же?.. Да и вроде как было не за что… Торин долго молчал, потом процедил: «Не смей рисковать собой ради меня». Готовясь к обвинениям любого рода, я была готова вступить в словесную перепалку, но теперь застыла в изумлении. Как реагировать?
– Твой дар слишком важен, чтобы его потерять просто так, – пояснил гном. В моей голове прозвучал стон разочарования. – Даже без меня отряд доберется до Горы, даже без меня род продолжится. Но ты – другое дело… Вы, леди Ниэнор, великая волшебница.
В горле застрял комок. Наивная я дура – ожидала иной формулировки. Наверное, Торин должен был еще в честь этого встать на одно колено и предложить стать королевой Эребора. Но он отчего-то не встал. Как, собственно, и не сказал, что я ему дорога не как одна магическая единица и что он хотя бы переживал.
Вот тогда Оукеншильд смутился. Я, чтобы не расплакаться при нем, припустила к костру, к более родному и понимающему Бильбо. Тот, услышав мои шаги, шевельнул ухом, как сторожевой пес, но продолжил дремать. Отлично, поговорить было не с кем… но это даже к лучшему – никто и не увидит слез «волшебницы». Закрыв глаза и закутавшись в плащ, я постаралась уснуть. Сон не шел долго: первое время я прокручивала в голове свой поступок, а потом думала, как его мог растолковать Торин.
Я проснулась ближе к вечеру, судя по тому, что горизонт окрасился в нежно-розовый, и оказалась только третьей из бодрствовавших: у костра сидели Гэндальф и Балин. Они оба почтительно склонили головы, и не сказать, что это вызвало у меня эйфорию. Я не заслуживала и половины подобного отношения – обуза, без определенных навыков выживания. Девчонка, которая когда-то мечтала оказаться в Средиземье.
– Торин хотел с вами поговорить, – улыбнулся Балин, прерывая самокопание. – Он не сомкнул глаз с тех пор, как вы… ушли.
– Вы все видели? – обреченно спросила я. Где же стена, чтобы побиться об нее?
– И кое-что видел, и кое-что слышал… То, что Торин держит все в себе, пусть вас не задевает. Он король, и часть эмоций ему лучше скрывать от посторонних глаз. Если что-то хотите узнать у него – спросите. Сейчас как раз подходящее время.
Гэндальф, держа трубку в зубах, усмехнулся, и в его усмешке слышалось дружеское подтрунивание, а не злорадство. Они будто бы видели меня насквозь. Видели то, что король начал вызывать у меня далеко не дружескую симпатию. Я посидела у костра, приводя мысли в порядок, и со страдальческой миной прошлепала к самому краю уступа.
– Торин, – пролепетала я.
Он посмотрел на меня с усталостью в глазах, и я подумала, что ему все-таки стоило поспать:
– Я чем-то тебя обидел?
Пауза. Я бьюсь об импровизированную стену головой, рву на себе волосы и скачу, как ненормальная.
– Я… помогла Бильбо тогда не потому, что знала, что сотворю магию и тем самым остановлю Азога. Я сделала это… потому что иначе не могла. Не могла дать тебе погибнуть, Король под Горой, – кое-как справившись с прыгающими интонациями, выдала я.
– Безрассудная! – рявкнул Оукеншильд, и усталость в его образе мгновенно пропала.
– Отважная, – возразила я и показала ему средний палец с кольцом. – Гранат ты сам мне подарил.
В Средиземье, как оказалось, этот жест не означал ничего предосудительного, потому что гном не разразился бранью и не сломал мне палец. Надо будет запомнить. Вместо всего этого Торин вздохнул, признавая свое поражение, и совершенно неожиданно сказал:
– Ты представляешь, сколько мне лет?
Я напрягла память и, чтобы выиграть время, пошутила:
– Меньше, чем Гэндальфу.
Шутка была встречена каменным выражением лица, уголок губ даже не дернулся в сторону.
– Ладно-ладно, – я примирительно подняла руки. – Для двухсот лет ты выглядишь очень даже ничего.
– Мне осталось жить не больше столетия, Ниэнор. Подумай об этом.
«Не больше столетия»… Да я за это время успею состариться и умереть, несмотря на то, что в десять раз младше. Хотя это все в случае, если я изменю концовку истории, а так рассуждать о возрасте вообще неразумно. Или надо было признаться Торину, что несмотря на странные магические фокусы, я человек, а не бессмертный маг? Нет, тогда бы меня тут же попросили из отряда.
– Подумала. Давно уже, – когда впервые читала книжку, ага. Впрочем, вру – при первом прочтении мне было от силы восемь, да и представить, что гном в голубом плаще с серебряной кисточкой окажется тем Торином Оукеншильдом, что стоял сейчас передо мной, было выше моих сил.
– Ты немного похожа на наших женщин, – он смягчился и даже расщедрился на улыбку. При этом вокруг темных глаз заплясали морщинки. – Разве что борода не растет.
– Ничуть! Леди Ниэнор ни разу за нами не гналась со сковородой!
Я испуганно вздрогнула и шарахнулась в сторону, эпично впечатавшись плечом в каменную насыпь. Сзади послышались спешные извинения.
– Вы свою мать должны только хорошими словами вспоминать, а попадало вам всегда не зря, – пожурил возникших из ниоткуда племянников Торин. – И сейчас бы попало, неприлично чужие разговоры подслушивать!
– Дядя, нам стыдно, – протянул Кили, который был не в состоянии спрятать задорную ухмылку. – Мы ничего такого и не хотели…
– Мистер Гэндальф просил передать, что лучше поспешить, если хотите поужинать, – сказал Фили, оттесняя брата. – Ойн и Глойн разводят огонь.
– Хорошо, – кивнул Оукеншильд. – А теперь, будьте так добры, исчезните и постарайтесь впредь не совать нос туда, куда не просят.
Они переглянулись и ретировались. Мда, каким бы ни был Торин строгим лидером для отряда, с племянниками он вел себя исключительно как друг и старший товарищ. Жаль, на меня такое лояльное отношение распространялось не всегда.
– Смотри, там внизу речка. Спустимся, сможем искупаться, – я чуть наклонилась, указывая на спокойный поток, и совершенно не собиралась сверзиться с обрыва, но гном за шиворот рубахи оттащил меня от края.
– Сможем, сможем, – согласился Торин, – но лучше пойдем по ступеням. Кстати, кто их выдолбил в таком месте?..
– Бе… – я прикусила губу. – Неважно, Гэндальф вам все расскажет, а то я еще ляпну лишнего. А теперь не пора ли нам перекусить?
Мы вернулись к костру, на котором подогревались «шашлыки» из баранины и кролика. Второй раз за день вкусно поев, гномы закурили трубки и завели разговоры о прошлом. Кили и Фили, пристроившись к старшим, с увлечением слушали истории о мифриле и самоцветах и особенно расспрашивали об Аркенстоне.
Меня же не покидали мысли о теплой ванне с собственной мочалкой и гелем для душа, мягкой кровати и ужине, приготовленном на плите. В походе я мылась только в прохладной реке, постоянно думая, не подглядывает ли за мной кто; спала на плаще и подложенном под голову рюкзаке; а питаться приходилось жестким мясом, а не куриным филе с грибами, например. Страдая от отсутствия водопровода и прочих удобств, я забывала даже о некоторых странностях во взаимоотношениях с Торином.
Сегодняшний разговор не то чтобы позволил мне разобраться хоть в чем-то, но… Балин был прав: Торин – король, а короли должны многое уметь держать в себе, чтобы их непреднамеренная гримаса не послужила началом войны. То, что как таковым правителем Оукеншильд в настоящее время не являлся, отходило на задний план. Главное – быть всегда готовым принимать послов и посылать эльфов. Даже на скале посреди владений орлов.
– Замерзнешь, – окончательно раздобревший Торин протянул мне плащ с меховой оторочкой, в который я тут же завернулась, и сел рядом.
