Текст книги "Только слова (СИ)"
Автор книги: Amberlover
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
– Вы отправляетесь с нами.
– Благодарю вас, – я решила как-то разнообразить лексикон, – только… у меня нет сапог.
Взгляд Торина отражал все, что гном думает обо мне. За секунды его молчания я успела с ужасом подумать, что Средиземье против моего вероломного вмешательства в историю и сейчас Оукеншильд ответит: «На нет и суда нет». Но Торин повздыхал и приказал отряду поискать запасные сапоги.
Следующие полчаса я провела за примеркой. В итоге все же обзавелась обувью «от Кили»: сапоги были черные, без меховой оторочки, но с несколькими ремешками по голенищу. Наверное, живи Кили в моем мире, он был бы тем еще модником. Отлучившись в ванную комнату под предлогом типичного девичьего «посмотреть на свое отражение», я покопалась в коме своей одежды и надела носки. Все же негигиенично как-то расхаживать в чужой обуви…
Когда я вернулась, посуда была вымыта, столы прибраны, а гномы расходились по выделенным спальням. Один Гэндальф сидел у камина и неспеша курил трубку. На этот раз я не стала подходить ближе: а то мало ли была в табаке сонная трава, опять просплю все… и уйдут еще без меня. На Торина я натолкнулась у входной двери, когда хотела подышать свежим воздухом и обдумать все обрушившееся на мою голову.
Гном достал из рюкзака (у них же есть термин «рюкзак»?) длинный плащ: «Наденьте пока это, в ближайшей… лавке купите подходящие вещи». Разумеется, у меня все карманы были набиты средиземскими деньгами. А, еще вопрос – а что у них тут за валюта? Доллар? Евро? Международные стандарты?.. Но ладно, я выкручусь как-нибудь с деньгами, главное, чтобы до «ближайшей лавки» я не обледенела.
Завернувшись в довольно приятно пахнущий плащ, подбитый мехом, я вышла в маленький садик перед норой. Подняла голову и посмотрела на далекие мерцающие звезды. Ни большой, ни малой медведицы не обнаружилось.
Я не знаю, сколько простояла, разглядывая небосвод, но когда Бильбо меня окликнул, что пора бы идти спать, шея порядком затекла. Моя спальня была самым наглым образом занята кем-то из гномов, которых я худо-бедно могла узнать в лицо, но уж никак не со спины в щелку двери. Пришлось искать Бильбо. Хоббит маялся тем же, чем и я – ему пришлось отдать парадную комнату Торину, – и в результате мы оба расположились в самой дальней спальне, где чудом (а скорее из-за сонливости) уместились на одну кровать.
Утром я слетела на пол, благодаря очередному повороту хоббита, и, проморгавшись, услышала шум в коридоре. Гномы уходили… Я взглянула на Бильбо. Будить или не будить? В конце концов он должен сам решиться на такое… но он ведь забудет носовой платок, шляпу и деньги. На шляпу – плевать, все равно не понадобится. Деньги… прорвемся. А вот взять платок было как раз в моих силах.
Аккуратная стопочка выстиранных вещей, среди которых и нашлась нужная мне, возвышалась на тумбе в ванной комнате, куда я заглянула довольно случайно. Накинув на плечи плащ и обувшись (не забыть прятать носки…), я столкнулась нос к носу с Балином. Гном учтиво поклонился, пожелал доброго утра и прошел дальше. Потом я видела его, несущего в руках яблоки. Вот ведь!
Отряд встретил меня «добрым утром», и я почувствовала себя Гэндальфом, который, кстати, куда-то запропастился. Ответила на приветствие, даже поклонилась слегка. «Мы выступаем, а мистер Бэггинс встретит нас у харчевни «Зеленый Дракон», – сказал Торин. И да, от него я тоже услышала многострадальное «доброе утро». Даже удивительно. – Леди Ниэнор, пони не были рассчитаны на еще одного участника, поэтому нам и придется задержаться и уладить кое-какие проблемы». А, он сделал меня виноватой? Но при этом обратился-то как! Я чуть челюсть не уронила.
========== Глава третья. А можно ли что-то исправить? ==========
Когда мы подошли к рынку – да, пожалуй, я буду называть его так, – Торин разделил отряд: троица гномов под предводительством Бомбура занялась провизией, пятеро были отправлены за пони, сам Оукеншильд и Балин (последний был довольно трогательным старичком… ну, на человеческий взгляд, разумеется: не думаю, что в реальности он уступил бы в бою какому-нибудь орку) поднялись в харчевню, чтобы там дождаться Бильбо, а меня и «молодежь» чуть не пинками заставили подыскать «не такой срамной наряд».
Кили и Фили, несмотря на жуткую разницу в возрасте, выглядели от силы моими старшими братьями (чуток не удавшимися в росте), а вели себя и вовсе как дети. Конечно же, пока их жизням или кому-либо в отряде не угрожала опасность. Но пока все было мирно, поэтому гномы, не стесняясь ничего, обсуждали проходивших мимо хоббитянок, щипали за щеки полненьких хоббитят и иногда что-то у меня спрашивали. В основном это касалось их будущей жизни и жен.
Я чуть не расплакалась, когда увидела полные надежды темные глаза Кили. Ну как я могла заявить ему, что никакого радостного будущего их не ждало? «Что, она будет страшная?» – расхохотался Фили, ткнув брата в бок. Я помотала головой, заодно прогоняя ненужные минорные мысли:
– Мне не дано видеть то, что будет после вашего похода.
Кили обиженно поджал губы. Надо было все же уверенно сказать, что его жена будет красавицей, каких свет не видывал, а не отмалчиваться… Может, решит еще младшенький, что его ждет гром-баба со скалкой…
– Скажите, а наш поход, он завершится успехом? Мы отвоюем у Дракона Гору? Это вы видите?
– Не только в Драконе проклятие Горы, – протянула я. Все, минута лирики прошла. Настало время пользоваться умением говорить загадками. – Как только избавите мир от огнедышащего, прочувствуете сполна его наследие.
Кили присвистнул. Фили сдвинул брови. Ни того, ни другого жены уже не волновали. Погрузившись в мир размышлений, они продолжили путь в молчании, и мне стало как-то не по себе. Зря я это, что ли?
– О, гляньте! То, что нам нужно.
Мы остановились перед лавкой, на вывеске которой застыли во время танца платье ярко-желтого цвета и штаны на подтяжках. Выглядело забавно. Внутри лавки было светло и чисто, а хозяин со сползшими на нос очками дремал у стенки. Никаких камер слежения, никаких проверок… бери, сколько влезет, если сделаешь это тихо.
– Уважаемый! – окликнул хоббита Фили.
Хоббит подскочил, отчего очки слетели на пол и лишь чудом не разбились. Кили до переговоров дела не было и он шастал между полками с тканями и образцами.
– Добро пожаловать, – хозяин вернул очки на нос. – О, мистер гном? Давненько мы вас не видывали в наших краях!
– У вас не найдется платья на леди? – спросил Фили и подвинулся, чтобы хоббит мог разглядеть мои габариты.
Платья? Подождите, как они представляют, что я буду ездить на лошади, убегать от орков и вообще выживать? Да я же запутаюсь в подоле тут же, растянусь на земле и буду съедена! Так себе перспектива. Мне нужны штаны! Нет, не эти «почти-шорты», одолженные у Бильбо, а нормальные, для моего роста…
Я запротестовала и высказала все доводы, но Фили только пожал плечами: «Вам об этом лучше с дядей поговорить». Торин, черт тебя дери! Это не игра «самый умный», тут не надо доказывать, какой ты крутой! И так все знают, кто главный.
– Хорошо, пусть будет платье, – я вздохнула.
Я была у́же в талии среднестатистических хоббитянок, зато намного выше, поэтому, переодевшись в предложенное, я стала похожа на колокол на ножках. Ну вот надо было плюнуть на окружающий мир и переться в джинсах!
– А убрать это можно? – поинтересовался Кили, появившийся как раз вовремя и оттянувший ткань у меня на спине.
– Но на это уйдет время… Я должен снять мерки…
– Мы заплатим, – уверил хозяина Фили и потряс кожаным мешочком. А, как же хочется посмотреть на их деньги!
– И еще вот тут подлиннее, – продолжил Кили, указывая на смешно топорщившийся подол. – А бусины вы можете добавить?
Мать моя женщина, эта ошибка гномьей природы – и впрямь знаток моды!
– Если у вас нет, я надергаю из его бороды!
Фили такая перспектива не понравилась, и братья стали носиться по лавке в попытке побить друг друга. Тем временем с меня снимали мерки. Ну и скучища же… Пострадав, пока созванные швеи закончат изменять платье, я, наконец, смогла переодеться. Хоть и отказалась менять штаны на панталоны, а рубашку забрала с собой в виде трофея.
Теперь в зеркале отражалась девушка, а не хоббит-переросток. Победа! Впрочем, все относительно. Я больше смахивала на Франкенштейна: человеческое лицо, лишенное задорных веснушек; тоже человеческие прямые короткие волосы; фигура, как у полукровки (слишком неизящная для эльфа, слишком низкая для человека и, наоборот, высокая для хоббита или гнома); хоббичье платье с вышивкой и штаны; гномьи сапоги… Меня словно собрали из разных конструкторов.
Я проворонила момент оплаты, но когда мы выходили из лавки, хозяин остановил Фили и что-то вложил гному в ладонь: «Это для леди». Фили сначала внимательно рассмотрел вещицу сам, потом показал брату, а я увидела ее только на крыльце харчевни. «Красивая, вам пойдет…» – пробормотал Кили, в чьих глазах не поубавилось надежды на светлое будущее. В моих руках оказалась брошь… Да, «эльфийский лист». Интересно, откуда она у владельца лавки в Хоббитании?
– Осталось десять минут, – заметил кто-то из гномов, – а мистера Бэггинса все нет.
– Он придет, – сказала я и принялась крепить «лист» как застежку к плащу. Вот, теперь в моей внешности есть кое-что и от эльфов!
– И сколько нам его ждать? Седлайте пони, а леди и Балин встретят нашего взломщика, – последнее Торин произнес как можно тише.
Я не успела сориентироваться на этот раз, и гномы выскользнули наружу. Балин достал из кармана красное яблоко и предложил мне. С рождения я предпочитала зеленые, что обычно были кислее, но в тот день обошлась без завтрака, поэтому поблагодарила гнома и с приятным хрустом откусила от яблока кусок. Чудом брызги не разлетелись по всей харчевне и не угодили на только что приобретенное платье.
– Вынужден признать, что вы очень привлекательны в этом наряде, – улыбнулся Балин. – Хоть и не похожи на наших женщин.
– Благодарю, сэр.
– Жаль, я не обзавелся семьей до похода… теперь, может, и поздно будет.
– В вашем сердце живет желание покорить еще одну Гору, но опасайтесь того, что живет слишком глубоко. Не будите Древнее Зло.
Лицо гнома приобрело задумчивое выражение, и он надолго замолчал, а когда поднял на меня глаза, раздался шум:
– Стойте! – с таким восклицанием ворвался в харчевню Бильбо. Увидев, что мы с Балином никуда не торопимся, хоббит смутился.
– Вы как раз вовремя, милостивый сэр. Пора начинать наше приключение.
У выхода уже собрались остальные, все на пони. Двалин, Кили и Фили держали за поводья еще по одному. Самый маленький пони, предназначавшийся Бильбо, вызвал у меня внутренние визги.
– Теперь залезайте – и в путь! – скомандовал Торин.
– Прошу прощения, я не успел надеть шляпу, забыл носовой платок и не захватил денег. Вашу записку я получил только в десять сорок пять, чтобы быть точным, – пролепетал хоббит.
– Вместо шляпы… у меня есть лишний плащ, – и Двалин протянул его Бильбо.
– А у меня – платок, – наконец-то мой очередной эффектный выход!
Засиявший хоббит облачился в плащ, положил в карман носовой платок и взобрался на пони. Пешей осталась только я. Когда-то в далеком-далеком детстве я ездила на лошадях – самых настоящих, больших, – но за десять лет все прекрасненько забылось. Еще платье мешало… На меня уже выжидательно косились, и, посчитав, что Торин сам виноват, я поставила правую ногу в стремя, перекинула левую через туловище пони и преспокойно взялась за поводья. Да, я сижу по-мужски, что в этом такого? Кто-то ахнул, кто-то возмущенно забормотал. Но Торин – Торин, дамы и господа! – приподнял бровь, а потом с уважением кивнул. Мы тронулись в путь, но не успели отъехать от харчевни, как нас догнал Гэндальф, вручивший Бильбо трубку.
Выстроились «по значимости»: первым, на своем ослепительно-белом коне, ехал маг, за ним – Торин, после – Балин и Двалин (не знала бы, что братья, ни за что не догадалась бы), мне место нашлось примерно в середине импровизированного каравана, ну а замыкал процессию Бильбо. Эти гномы просто не имели представления о том, что не будь с ними хоббита, их бы поджарили тролли… О, да, я вовремя вспоминаю о грядущем.
Сначала проезжали хоббичьи территории, и тогда я просто пялилась по сторонам. Все было настолько мило, уютно и тепло, что захотелось вцепиться в ближайшее дерево и сказать, что дальше не поеду. Конечно, кто в своем уме откажется от второго завтрака, мягкой постельки и благоухающего садика под боком? Особенно, если этот «кто» в курсе, что его ждет встреча с троллями, готовыми без зазрения совести превратить любого в жаркое, пауками… брр… ну и гадость… напыщенными лесными эльфами, всякими там алчными бургомистрами и Драконом. А, ну еще никто не гарантирует безопасность в пути: например, нападут волколаки, а я меч в руках держать не умею…
Но я сама вызвалась, потому что тогда, в норе Бильбо, приключение к Одинокой Горе мне виделось увлекательной прогулкой. Должно быть, как сейчас оно виделось и самому хоббиту. Теперь, прощаясь с землями улыбчивого народца, я уже жалела, что решила становиться спасителем мира.
К первой остановке у меня заныли бедра, которые я бы стерла в кровь, если бы не настояла на хоббичьих штанах под платьем. Я слезла с пони (надо будет придумать ему имя) и, тщательно имитируя поведение мешка с картошкой, развалилась на траве. Гномы достали трубки, и полянка затянулась туманом. Ко мне подсели Кили и Фили, оба долго молчали, потом младший поинтересовался:
– А у вас… все так ездят?
– Женщины? – уточнила я. Гном кивнул. – Да, нас учат одинаково. Жаль, я давно не занималась верховой ездой.
Вновь наступило молчание, прерванное уже замечанием Гэндальфа, что «пора бы продолжить путь». Подойдя к пони, я обнаружила, что совершенно и абсолютно не хочу на него залезать: организм опасался очередной порции неприятных ощущений, которые меня ожидали. Вот было бы нормальное седло… Чтобы не вскрикнуть от неожиданной боли, я была вынуждена закусить губу и сжать всю свою волю в кулак. Так, я потерплю. И как-то нерадостно было осознавать, что это только начало. Чертово начало.
Когда стало темнеть, остановились на ночлег. С пони меня уже снимали. Хочу домой! Плевать на приключения! Хочу обратно в свой мир!
– Леди, мне нужно осмотреть вас, – обратился ко мне Балин, кажется, больше других проникшийся к моей персоне. – Не сочтите за грубость…
Я окончательно утвердилась во мнении, что гномы – несмотря на свое буйство на пиршествах – существа невероятно этичные: после слов Балина об осмотре, все как один уселись вдалеке от нас и повернулись спинами.
Чтобы снять штаны, мне надо было стянуть сапоги… и продемонстрировать Балину обворожительные носки. О, как мне не пришло в голову, что и белье-то у меня «современное»?! Нет, здорово, что оно у меня вообще было, а то стыда не оберешься, но как может отреагировать добропорядочный гном на столь вопиющее безобразие – одежду, не вписывающуюся в «канон»?
Все удивление Балина уместилось в краткое «хм», и я с облегчением вздохнула. Без объяснений теперь было не обойтись, но хотя бы меня не сдали с криками: «Ведьма!» А, я же и так числилась чародейкой… Ну, не знаю тогда, что гном мог бы прокричать.
После краткого врачевания Балин с мягкой улыбкой посоветовал «впредь править лошадьми, как леди» и отошел.
На следующий день невезение не оставило меня: выяснилось, что у меня аллергия на пони. С какого она проявилась так поздно и почему в детстве я спокойно могла общаться с ними, я не понимала, но всю дорогу доводила гномов, хоббита и мага чиханием. Еще слезились глаза, так что со стороны, наверное, я походила на наркомана. Никаких лекарств Средиземье мне не предложило, и как ни ворчали мои спутники, сделать было ничего нельзя. Гэндальф только разводил руками: наверное, он раньше не сталкивался с таким термином – «аллергия». В целом так можно описать мою жизнь – я попала в мир, где передвигаться можно исключительно на лошадях, с аллергией на последних. Что красочнее покажет, как я была любима судьбой?
На энный день я поняла, что пони ехали не так быстро, чтобы я не успевала за ними, и решила сопровождать компанию пешком. Так стало полегче, и насморк практически перестал одолевать.
– Выглядите не очень, – сказал как-то Бильбо, когда мы устроили привал.
– Подозреваю, – буркнула я. Мы ехали не больше недели, но хоббит заметно похудел и теперь органичнее вписывался в отряд коренастых гномов.
За это же время я успела разобраться, что меня скорее уважали, чем терпели, но не была уверена, что попади я в беду – все бы бросились на помощь просто потому, что не пережили бы моего отсутствия, а не из-за чувства долга и так далее.
С Балином мы иногда разговаривали «о прошлом», я, как могла, намекала на то, что жить в Мории не самая лучшая идея, пыталась предупредить о том, что у Торина съедет крыша: «Произойдет то, чего один из вас боится, когда явитесь вы в чертоги древние». Бильбо, так же мало подготовленный к длительным переходам и отсутствию разносолов, видел во мне собрата по несчастью, да и мои «способности» восхищали хоббита сильнее прочих. Кили и Фили рассказывали мне гномьи сказки, перебивая друг друга и периодически ругаясь, и в итоге их обоих поправлял кто-нибудь из старших. В целом же отношения с отрядом сложились ровные, чему я была безумно рада.
К началу второй недели – мне приходилось просто запоминать количество дней – чуда не произошло, и я… гм, «загрязнилась». Гномы тоже почесывались, хоть и не жаловались, Бильбо вслух описывал, как приятно было бы принять ванну… И было решено остановиться в подходящем месте у реки на пару дней, чтобы выстирать и высушить вещи, а заодно искупаться самим. Шампуня еще не изобрели, гномье мыло напоминало дегтярное, вода в реке не отличалась высокой температурой… но это все было гораздо лучше, чем проходить еще месяц в таком виде, а потом обзавестись блохами.
Мне было выделено отдельное место для купания и приведения себя в порядок: крохотный кусочек леса превратился в дом со стенами из плащей и несколькими натянутыми веревками для сушки белья. Полотенец не выдавали, и я, развесив одежду, села прямо на траву. Кожа на внутренней стороне бедер зажила благодаря усилиям Балина, но сесть на пони я теперь согласилась бы лишь по великой нужде. Нет, мой мини-конь рыжей масти был прелестен, но от него я производила сопли в невероятном количестве.
Дни, что мы провели у реки, были последними погожими днями и последними относительно нормальными. На следующее утро полил дождь и никак не хотел перестать. Я говорила о великой нужде? Так вот, она настала довольно быстро: дорога превратилась в место для принятия грязевых ванн и о передвижении пешком не могло быть и речи.
– Подумать только – июнь на носу! – проворчал Бильбо, ехавший рядом со мной. Так я узнала, какой был месяц, потому что уж на что я помешалась на книге, но дату отправления отряда не запомнила. – Наверняка вода попала в мешки с едой.
Когда пришло время пересекать реку, стало совсем темно, а мирный поток вздулся и переход на другой берег занял уйму времени. Ветер разогнал тучи, и выглянула луна… чтобы, собственно, отряд заметил, что Гэндальфа нет. А раз волшебник пропал, значит, близилась наша встреча с троллями. И я предалась размышлениям, пока Ойн и Глойн пытались развести огонь.
Если я предупрежу компанию об опасности, они не сунутся к троллям и те спокойно уползут в свою пещеру, а Бильбо не получит свой светящийся меч… Если не предупрежу – это подорвет мою репутацию, я и так за весь поход ничего не предсказала. Значит, от троллей надо было избавиться. Занимать место Гэндальфа и кричать что-то из-за холма я не могла, потому что магии во мне не было вовсе, а девчачий голос эти гады вряд ли даже разберут. Вот и задачка.
Я поднялась со своего места под деревом, напустила важный вид и пересела к Торину. Ничего другого я просто не придумала.
– Сэр…
Гном был угрюм, но не отмахнулся от меня. Посчитал, возможно, что раз я в пути не докучала ему разговорами, то теперь готовлюсь сказать нечто важное. Он подвинулся, и я полностью уместилась на сухой земле.
– Леди? – Торин выжидательно взглянул на меня.
– Беда вас ждет там, где огонь горит. Но пройдет все с рассветом, стоит лишь четвертому притвориться третьим, – я перевела дух. – И получите вы то, что не ожидали найти и что убережет одного от опасностей.
– Благодарю, – он серьезно кивнул.
И вдруг невесть чего испугавшийся пони, прежде чем его успели остановить, забежал в бурлящий поток. Поклажу унесло течением, а вернувшиеся с пони Кили и Фили понуро сообщили, что именно в утерянных сумках была большая часть провизии.
– Глядите, там огонь! – закричал Балин, который выполнял роль дозорного.
– Тролли, – прошептала я. Вскочивший Торин меня, думаю, не услышал.
Все зашумели, споря о том, что же делать дальше. Кто-то считал, что хуже не будет, если просто посмотреть, что там такое. Другие, наоборот, были уверены, что остаться невредимым легче, если не проявлять излишнего любопытства. Большинство между тем корило Гэндальфа, что тот столь не вовремя покинул отряд.
– Волшебник никогда не опаздывает, – забубнила я себе под нос. – Как и не приходит рано. Он приходит именно тогда, когда нужно.
Слух у Торина оказался чутче, чем я ожидала, и гном, криво улыбнувшись, покачал головой. Кажется, я дала все подсказки… Да, им придется пережить плен у троллей, но другого выхода я не видела.
– Господа, – обратился к отряду Оукеншильд, – с нами Взломщик. И мистер Бэггинс проверит, все ли там тихо и безопасно…
Бильбо вздрогнул. Это еще он не знал, что за существа ждали его у костра! А так бы точно не двинулся с места. Я не предприняла попыток остановить хоббита: да, хотелось, но я не знала, как изменится история, если я это сделаю. Слишком большой риск.
Дождь все лил, а Бильбо все не возвращался со своей вылазки.
========== Глава четвертая. В гостях у троллей ==========
– Что-то долго нет вестей от нашего Взломщика, – проговорил Глойн, которого я определяла по сходству с Гимли. Какая ирония, не правда ли?
– Он попал в беду? – спросил Торин, и только через несколько секунд тишины я поняла, что ответа он ждал от меня.
– А, может, сбежал мистер Бэггинс? – предположил кто-то.
– Есть беды, от которых не сбежать, и испытания, после которых открывается путь, – сказала я.
– Так, к огню, по одному! – скомандовал Оукеншильд.
Мне особых распоряжений выдано не было, поэтому я полезла в кусты вслед за всеми, но Торин схватил меня за локоть:
– Нечего женщине делать в бою. Да и у вас из оружия – только слова, леди. Вы окажете нам услугу, если присмотрите за пони и провизией.
Как он был прав! «Только слова». Он все держал меня под руку, заглядывая в лицо, а я не могла ни согласиться вслух, ни поспорить с ним. А ведь гном не старался меня задеть, он просто констатировал факт… На правду не обижаются?
– Леди Ниэнор, обещайте, что вы перестанете говорить мне о будущем, когда мы вернемся, и расскажете о прошлом. Своем прошлом, раз вы так хорошо знаете мое, – тихо сказал Оукеншильд.
– Я… – а что, собственно, «я»? Что я придумаю? О чем мне ему поведать, если все мое прошлое осталось в другом мире?
– Обещайте, – повторил гном.
– Хорошо, я обещаю… и, сэр, раз вы еще не вернулись… Бильбо… Бильбо нашел ключ, и когда вы будете открывать дверь…
– То вы будете с нами, – прервал меня Торин.
– Там тролли, – пискнула я, когда он практически скрылся в листве. Гном обернулся, и впервые на моей памяти его губы растянулись в улыбке. – Удачи, – пожелала я уже сомкнувшимся веткам.
Вернувшись к привязанным пони, я закуталась в плащ. Дождь прекращался, но трава, разумеется, сохнуть не намеревалась. Было как-то уныло и тошно от всего: от чертового платья, в котором я выглядела нелепо и чужеродно; от погоды, не обещавшей становиться лучше; от собственного бессилия… от этой улыбки Торина.
Я столько хотела исправить в истории, а на деле оказалась самым бесполезным членом отряда. Я не могла ничего противопоставить троллям, и гномы там, у их костра, должны были страдать в мешках, потому что в моем арсенале были «только слова». Не к месту вспомнила о том, чем должен был кончиться поход. Вряд ли только от моего эффектного появления что-то изменится…
Ладно, все негативные мысли следовало оставить на потом. Торин хотел услышать рассказ о моем прошлом. Значит, нужно было придумать, что преподнести ему в качестве правдивой истории. Сколько мне было лет? Или это гнома не волновало? Кем были мои родители? Самое простое, разумеется, – умолчать о них или сказать, что они «умерли, когда я была еще младенцем». Вариант посложнее – придумать нечто более конкретное. Например, я родилась в семье плотника… нет, плотники вообще не вяжутся с историей. Или… тут меня посетила просто гениальная идея.
Мой отец был капитаном стражи небольшого городка в глуши Средиземья, он славился среди жителей своей интуицией, которая впоследствии «перешла» ко мне. С матерью было сложнее… хотя о чем это я. Мать моя была дочерью бургомистра, а когда на город напали, она, выдав себя за мужчину, отправилась защищать земли. Там, в битве, они и встретились с отцом. Я родилась в полнолуние, и отец во сне увидел, что предначертано мне отправиться в долгое путешествие по городам чужим и обладать силой, заточенной в металле проклятом.
Еще до появления Гэндальфа перед домом Бильбо я знала о походе гномов к Одинокой Горе, и звезды нашептали, что моя помощь Торину Оукеншильду и компании необходима. Отправилась я в долгий путь, ну а дальше вы все сами знаете, мистер гном.
Наверное, это звучало неплохо. Вполне довольная собой, я пару раз повторила свою историю, чтобы не сбиться при рассказе. Конечно, я позаимствовала все у «биографий» Барда и Эовин, но не думаю, что они стали бы обижаться на такую ерунду.
Из-за кустов раздались громкие ругательства: тролли начали определяться со способом приготовления гномов. Я вскочила с места под испуганное ржание пони. Что теперь прикажете делать? Броситься с голыми руками на громадин, конечно, было бы храбро и в стиле какого-нибудь кино… Но здравый смысл этого не одобрял. Мне никто не вручил оружия, да даже если бы под рукой и оказался меч или лук, вряд ли это спасло бы положение.
В моих глазах Средиземье перестало походить на мир из милой детской сказочки, и внутри все безжалостно скрутило от страха, что с гномами может что-то случиться. Вдруг из-за моего появления история – вместо того чтобы исправиться по мановению руки – стала лишь опаснее?
Почти решившись выскочить из кустов с боевым кличем, я с остервенением сорвала с себя идиотское платье и принялась осматривать седельные сумки. Запасного меча, лука, секиры или хотя бы ножа не нашлось. На глаза навернулись слезы. Вот простою я так, у пони, а гномов… зажарят…
– Чего хорошего – жарить сейчас, всю ночь провозимся, – послышался голос Гэндальфа, которого тролли должны были благополучно принять за своего.
И мне на плечо опустилась рука мага. Хорошо, что я еще не успела хорошенько разрыдаться, поэтому могла посмотреть Гэндальфу в лицо и не волноваться о покрасневших глазах. Да кого я обманываю… Не о глазах я переживала.
Волшебник удовлетворенно кивнул, когда не отличавшиеся «умом и сообразительностью» громадины окончательно рассорились на почве кулинарии. Прищурившись, поглядел куда-то за деревья:
– Рассвет вас застанет – и камнем всяк станет!
Тогда уже я продралась сквозь кусты, как истинный победитель оцарапав локоть, и оказалась на поляне с грудой шевелившихся и ругавшихся мешков. Один лежал отдельно, и я предположила, что это был Торин, которому тролли уготовили участь быть приготовленным первым. Над мешком нависла громадная каменная статуя – честно, я не помнила, кто это был: Вильям, Том или… Берт, да – от которой у меня мурашки по спине побежали. Не думала, что тролли настолько огромные, жуткие и уродливые создания.
Мешок выплюнул какую-то определенно едкую (и возможно не совсем цензурную) фразу, и я, спохватившись, принялась развязывать толстенные веревки. Повезло, что тролли оказались самоуверенными, что не заморочились с тугими узлами.
– Превосходно, – посмеиваясь, сказал маг, вышедший на поляну вслед за мной. – О, а вот и наш мистер взломщик.
Я отвлеклась от своего занятия, выискивая взглядом Бильбо. Хоббит обнаружился не сразу, несмотря на то, что на зрение я не жаловалась. Скрытный народец, что сказать. Мистер Бэггинс неэстетично сползал по стволу сосны, и когда он наконец опустился на землю, то уперся руками в колени и так простоял с минуту. Я постаралась побыстрее расправиться с веревками и поспешить к хоббиту, но… Торин уже без моей помощи скинул мешок, и мы встретились глазами.
– Сэр, вы… в порядке? – спросила я, вопреки грозившему отняться языку.
Гном кивнул, удостоверился, что все оружие осталось при нем, и отказался от моей протянутой руки. А потом довольно скоро переключился на волшебника:
– Где вы изволили пропадать, мистер Гэндальф, если не секрет?
В голосе скорее было ворчание, чем действительное возмущение. Торин уважал мага, а, значит, и тут априори приписывал ему важные дела. Я, почувствовав себя явно лишней в их диалоге (все равно ничего нового не узнала бы), стала помогать передохнувшему Бильбо вызволять прочих гномов.
– Ясно, что у троллей должна быть выкопана где-то яма или пещера, куда они прятались от солнца, – проговорил волшебник чуть громче, чтобы услышали все. – Не мешает в нее заглянуть!
Гномы всполошились, Фили и Кили, не успев выбраться из мешков, устремились на поиски тропинки, ведущей к укрытию троллей. Тем временем отряд забрал пони, а Балин с серьезным выражением лица притащил мне чертово платье. Пришлось надеть снова.
Обнаруженные братьями следы сапог вели в лес, и мы шли по этим следам вверх по холму, пока не уперлись в каменную дверь, сокрытой кустарником. Открыть ее не могли (ясное дело, ключ-то все еще хранился у Бильбо в кармане), сколько ни толкали всем отрядом. Ладно-ладно, не всем. Я, Гэндальф и Торин стояли в стороне, пока последний не произнес:
– А случайно не поможет ли нам то, что вы нашли у тролля в кармане, мистер Бэггинс?
Моя челюсть едва не поздоровалась с землей. Торин Оукеншильд, Король под Горой, только что породил нечто, напоминавшее юмор? Говорил он без издевки, при этом глядя не на хоббита, а как раз на меня.
– Мне кажется, или в отряде становится слишком много волшебников? – рассмеялся Гэндальф. – Торин, неужели и вы можете видеть будущее?
– О нет, – ответил гном. – Мне этого, увы, не дано. О ключе мне поведала леди Ниэнор, – закончил он свою реплику неглубоким поклоном.
