Текст книги "Только слова (СИ)"
Автор книги: Amberlover
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Я аккуратно придвинулась к Оукеншильду так, чтобы «невзначай» касаться плечами. Возмущений не последовало, даже когда я абсолютно случайно, поправляя плащ, задела его ладонь. На нас не обращали внимания, да и сидели мы в отдалении от костра, так что я буквально рухнула на короля, устраивая голову у него на плече. В ответ мне раздался обреченный вздох: «Ведь плохо ты подумала, признай». Я заерзала, надувшись:
– Ты просто обязан испортить момент, да?
На этот раз Торин промолчал, как-то неловко обнимая меня за пояс. Тогда я чуть не взвизгнула от радости, но вовремя укусила себя за палец, чтобы не привлечь косые взгляды.
– Ты что делаешь? – брови гнома взметнулись наверх.
Я послушно опустила руку с довольно четким отпечатком зубов. Хорошо, что не до крови. При движении камень в кольце приветливо блеснул отразившимся последним лучиком солнца, и последнее скрылось за горизонтом. Вместе с темнотой пришла и сонливость. Абсолютно неважно, что я и так фактически спала черт знает сколько: накопленная за время похода усталость давала о себе знать.
– За синие горы, за белый туман… – затянули гномы уже известную мне песню. Их поддержал и Торин, глухо напевая себе под нос.
– В пещеры и норы уйдет караван, – сонно пробормотала я, не имея ни сил, ни желания реагировать на удивление гнома. Не иначе эта песня обладала чарами – второй раз меня вырубало именно после нее.
Утром меня разбудил шум сворачивавшегося лагеря. Я лежала, завернутая, как бурито, в два плаща – свой и Торина, а сам гном маячил на горизонте. Восстав, аки Беорн после смены обличия, я подползла ближе к месту действия. «Доброе утро!» – радостно встретил меня Бильбо. От еды я отказалась, потому что кусок в горло не лез и я помнила о гостеприимстве уже упомянутого хозяина, меняющего шкуры. Хоббит искренне не понимал, как это можно было пренебречь трапезой. Особенно в отсутствие второго завтрака, полдника, а иногда и обеда.
Оукеншильд кивнул, когда я вернула ему плащ, и в целом ничего не поменялось. Гном не бросился меня обнимать, признаваться прилюдно в вечной любви и заверять, что все золото Смога отныне принадлежит мне. Представив подобную сцену, я прыснула и предпочла отойти на безопасное расстояние. Торин как обычно был задумчив, хмур и молчалив, а мне не захотелось лезть к нему.
– Пора, – сказал Гэндальф, стукнув посохом, и мы вереницей стали спускаться по каменной лестнице.
На последних ступенях, засмотревшись на блестевшую гладь реки, я чуть не упала, но была вовремя подхвачена под руки братьями. Оукеншильд кашлянул и не удержался от комментария: «Вы все же не хотите спускаться нормально, да, леди?»
Больше я ни от кого ничего не услышала, пока мы не дошли до речки. «Какая красота, Ниэнор! – восхитился хоббит. – Неплохо было бы искупаться!» Послышались крики гномов: вся компания разделяла желание Бильбо (и мое, к слову сказать).
Самые проворные раздевались на бегу и прыгали в воду, ну а мне пришлось страдать. Деревьев там не росло, река просматривалась на добрый километр в ту и другую сторону, так что мне оставалось лишь усесться на берегу и с пресной миной наблюдать на купанием.
Ко мне подсел Гэндальф, положив посох на колени и надвинув шляпу на самые брови. Он завел разговор о погоде, но в какой-то момент я – возможно, не очень вежливо, – прервала мага:
– Вы уходите?
– Меня ждут другие дела. Это не мое приключение, леди.
– Они попадут в беду в лесу, – пробубнила я. – Свернут с тропинки… Бильбо…
Волшебник рассмеялся:
– Каков маленький хоббит! Но, подозреваю, все кончится хорошо? О, леди, я, конечно, не могу предсказывать грядущее, но кое-что мне, как и всякому долго жившему на этом свете, дано. Вас гнетет то, что поход завершится не вполне благополучно, но вы не знаете, как это изменить.
Я не спорила.
– У каждого своя судьба, леди. Смертные остаются смертными, даже если они живут сотни лет.
– Разве я не могу ничего сделать?
– Вы сказали Торину, что все зависит от цели их путешествия. Как мне кажется, именно в ваших руках повлиять на то, станут ли они мстительными ворами или благородными и храбрыми воинами…И, возможно, род Дурина не прервется.
Я открыла рот. Гэндальф все знает?
========== Глава восьмая. Как правильно ходить в гости ==========
Гэндальф, очень умело не заметив моего шока, продолжил говорить о погоде. Большую часть его слов я пропустила и отвечать не решилась. Значило ли все это, что маг согласился принять меня в отряд, предвидя окончание похода? Но, постойте, сначала он сказал, что «у каждого своя судьба», а потом, мол, «может, род Дурина не прервется». Как это можно было связать, я не понимала. Если судьба, то Торин и братья должны были погибнуть, а род, соответственно, – прерваться. Если нет, то… нет, без понятия. Хотя Гэндальф был прав в одном: меня угнетал факт собственной потенциальной бесполезности.
Когда все искупались, привели себя в относительный порядок и подсохли, мы направились в сторону дома Беорна. Встреча с огромным медведем-оборотнем, ммм… просто мечта. Разумеется, это было лучше пауков или орков, но я бы предпочла обойтись без знакомства с ним. Нельзя просто тихонько переночевать, а потом уйти, не привлекая внимания?
– Гэндальф сказал, что хозяин дома меняет шкуры, – Бильбо повернулся ко мне, и брызги от его не до конца высохших кудряшек попали на лицо, – но он же не простой меховщик, верно?
Мой кивок должен был подтвердить догадки хоббита.
– И конечно же, все не закончится простыми дружескими посиделками? – продолжил мистер Бэггинс. – В нашем приключении вообще ничего просто не бывает, я заметил.
– Он друг, – только и ответила я, потому что на меня в кои-то веки обратил внимание Торин, шедший впереди. Гном обернулся через плечо, окинул взглядом весь отряд, потом остановил его на мне, и синхронно с этим прозвучал гадкий вой волколаков.
Я восхваляла небеса, что мы неслись по долине, а не по лесной чаще, но клинок, отныне висевший на поясе, бил по ногам, затрудняя движения. Мне казалось, что орки нагоняли нас с поразительной скоростью и вскоре какой-нибудь волколак должен был вцепиться мне в лодыжку. Но отчего-то погоня все время оставалась позади. Мы выбежали на поле, усеянное цветами, и устремились дальше, к пасеке. Мелькало розовое полотно клевера – черт, я помнила, что это был клевер, – жужжали пчелы, а могучие дубы даже не собирались приближаться. На «финишной прямой» Гэндальф крикнул: «Скорее!» – и отряд припустил с новой силой.
Наверное, судьба меня недолюбливала, потому что в принципе не имея проблем с координацией движения, я внезапно запнулась о какой-то торчащий корень, когда мы пересекли границу дубовой рощи. Поскольку мы с Бильбо замыкали «забег», никто не заметил, что я растянулась на тропинке, скорее всего исцарапав лицо. Я вскочила на ноги практически мгновенно, но и секундной проволочки оказалось слишком много: орки уже высыпали на пасеку. Они мчались с криками, и тогда повторилось то же самое, что и около прохода к Ривенделлу. Стоило орку взглянуть на меня, и я поняла, что тело меня больше не слушается. Я застыла посередине дорожки и словно со стороны наблюдала, как из-за горизонта появляется бледный Азог на белом волколаке. Ситуация напоминала приближение волн цунами, когда тебе нужно сматываться, а ты стоишь, завороженный силой природы… Меня била мелкая дрожь. Мир вокруг переставал казаться реальным, и я начала проваливаться в пелену забытья. Последние шаги до меня орки делали уже размытыми пятнами…
Когда я почти потеряла сознание, другое – очень большое – черное пятно закрыло от меня весь луг. И тут же я будто вынырнула из воды, чуть не задохнувшись. Мир вновь приобрел четкие очертания, звуки и запахи. «Черное пятно» было самым настоящим громадным медведем с блестящей черной шерстью. Беорн выглядел еще крупнее, чем я думала: его габаритов хватало, чтобы закрыть весь проход между дубами. Пришлось быстро распрощаться с размышлениями – орки все еще существовали «по ту сторону медведя». Я мотнула головой, услышав испуганные крики гномов, и бросилась вглубь рощи.
Меня встретили извинениями – особенно корил себя Бильбо, что не углядел мое падение, – и Гэндальфу пришлось напоминать, что лучше было бы поспешить укрыться в доме. Мы вновь побежали, потому как медвежий рев и боевые кличи орков не являлись хорошим знаком. Когда я услышала визг волколаков, не стерпела и обернулась на бегу (теперь падать было не так опасно).
Пасека, насколько я могла ее видеть сквозь дубовую рощу, опустела. Ни врагов, ни громадного черного медведя с блестящей шерстью. Наверное, передовой отряд орков был невелик, и Беорн погнал их обратно… что же, раз даже Азог не спешил связываться с оборотнем, значит, нас ждало несколько дней спокойствия.
Я притормозила, восстанавливая дыхание. Вот же черт – гномы были старше меня во много раз, но выносливостью обладали просто невиданной. Если мне уже хотелось лечь, притворяясь мертвой, то даже Бомбур (которого я бы не смогла обнять, такой он был упитанный) выглядел бодрее. Что уж говорить о Фили и Кили или Торине. «Надеюсь, они не сунутся сюда больше», – простонал Бильбо. Я готова была подписаться под его словами. Какая жалость, что гадостные орки будут преследовать отряд до самой Одинокой Горы…
Наконец, мы добрались до высоких и широких ворот, которые пришлось открывать всей компанией. За ними был сад и деревянные постройки, которые на удивление не вязались с внушительным забором. Возможно, дело было в том, что Беорн в облике медведя не оставался в доме.
Впрочем, мы приблизились к строениям, и они уже не показались скромными лачугами – я едва доставала макушкой до нижнего края оконной рамы. Что-то в месте, обустроенном оборотнем, напоминало Хоббитанию: благоухающие цветники, грядки и плодоносные деревья. Велико было искушение сорвать с ветки яблоко или выдернуть морковку, которую я узнала по «вершку», но брать что-либо во владениях у того, кто, во-первых, только что спас твою шкуру от недружелюбно настроенных орков, а во-вторых, мог раздавить тебя и не заметить, было жутко неосмотрительно.
– Кто это был там, в роще? – спросил кто-то из гномов, пока отряд осматривался.
– Беорн, – ответила я. Все зашептались.
– Превосходно, – процедил Торин.
– Он спас нас от орков! – напомнила я, чувствуя обиду за хозяина угодья. – Он последний истинный друг на пути к Горе!
– Леди права, – сказал Гэндальф. – Беорн не причинит вреда, Торин. А теперь зайдемте в дом.
В основное строение мы все же не пошли, а разместились в сарае. Несмотря на то, что рядом находились стойла для лошадей и свободно перемещались козы, пахло здесь почти что приятно: сеном и лишь немного мускусом. Нигде не висела паутина, не лежала пыль, и в общем было очень уютно.
Животные не обратили внимания на наше вторжение, и поэтому гномы стали устраиваться на сене: постелили плащи, впервые сняв оружие с поясов, и легли, закуривая. Я отправилась на разведку и обнаружила в углу сарая бочку с водой и рядом кадушку. Вот мой шанс помыться с комфортом!
– Что случилось на пасеке? – мои радужные мечты были нагло испорчены голосом Короля под Горой.
Он был без плаща, кольчуги, наручей и перевязи для меча. Домашний монарх в количестве одной штуки. Умеет колоть дрова, ест много, но без разбору, к горшку приучен, иногда выражается на своем языке. Неприхотлив, но если его совсем запустить, может прожигать взглядом.
Я не знала, что случалось тогда, когда на меня смотрел орк. И ведь странно, когда мы с ними бились, я могла двигаться и махать мечом… Магия, не иначе. Вряд ли бы гнома устроил такой ответ, но он вообще не стал дожидаться, пока я рожу нечто удобоваримое.
– Если что случится еще раз, – сказал Торин, и я почувствовала себя нашкодившим щенком, – ты не молчишь! Поняла?
Мне было обидно, что попытки не подвергнуть отряд излишней опасности были гнусно проигнорированы. Как я могла кричать, если компания бежала к спасительным воротам дома Беорна? Да и, признаться, даже если бы хотела позвать на помощь… не смогла бы и рта раскрыть. Меня передернуло от воспоминаний о преследователях.
Оукеншильд скрестил руки на груди, привалившись к грубым доскам стены. Явно ждал какого-то ответа, а я феерически тупила и пялилась на сапоги. Впрочем, терпение не было главной добродетелью гнома, и он, разочарованно вздохнув, ушел к остальным. А я сползла на пол, размазывая навернувшиеся слезы.
Через какое-то время компания, очевидно, забеспокоилась по поводу моего отсутствия, и первым разузнать обстановку отправили Бильбо. Благо, к тому моменту я привела себя в относительный порядок.
– Ниэнор, что ты тут делаешь?
– Я… да вот… умывалась.
Да, полчаса, или сколько там я просидела у бочки. Просто я медленная.
– Эх, девушки! – хоббит всплеснул руками. – А Торина ты не видела? Он тоже куда-то запропастился. Впрочем, он наверное с Гэндальфом… опять обсуждают планы, драконов, ключи и двери. Но это хорошо, что ты нашлась! Сейчас мы будем есть! Кили и Фили были на разведке, говорят, что в погребе у Бе… этого, Беорна полно…
– Мистер Бэггинс, – от голоса Гэндальфа, с которым, конечно, не было Торина, Бильбо подпрыгнул, – позвольте узнать, не собираетесь ли вы обчистить нашего друга? И где же Оукеншильд? Я, признаться, не думал потерять гнома в… ммм… сарае.
– Он ведь ушел к остальным, – сказала я и чуть не отвесила себе затрещину. Тут же на меня устремились взгляды мага и хоббита. Ляпнуть нечто более неподходящее у меня бы при всем желании не вышло.
– Значит, вы говорили? – Гэндальф прищурился.
– Ну, да, – пробормотала я. – Ничего такого… – и пока мне не задали очередного вопроса, добавила, – но я его поищу.
Я вывалилась на улицу. Нет, к сожалению, никаких Королей не наблюдалось. Одни козы и лошади. Обойдя сарай несколько раз, я решилась проверить другие здания. Это место не напоминало об одиночестве, в котором жил Беорн. Впрочем, животные тут, как я помнила, были обучены ходить на задних ногах и заниматься абсолютно «человеческими» делами. Возможно, это и не давало хозяину заскучать…
После полнейшего фиаско я вернулась в сарай в надежде, что Торин уже объявился, но гномы покачали головами. Кили и Фили вызвались было мне помогать, но мне жуть как не хотелось встречаться с Королем при свидетелях, поэтому я вновь свалила. На улице начало темнеть, и живот намекал на то, что было бы неплохо перекусить… О да, путешествие к Одинокой Горе не походило на поход студенческого отряда. Не буду кривить душой – особо я не страдала, но мысли о том, что и дома было неплохо, не покидали меня.
Я остановилась у колодца, около рукоятки которого вверх дном лежало ведро в обхвате, наверное, больше моих плеч. Хотя… чего я ожидала от Беорна? Что он будет черпать воду наперстком? Чуть поодаль в полено, доходившее мне до груди, был воткнут огромный топор. Сначала я обрадовалась, что если внезапно на меня кто кинется из темноты, то будет чем защищаться, но потом прикинула, что выдернуть топор мне не под силу.
Кто-то коснулся моей руки, и я заорала, наверное, так, что и в Ривенделле было слышно. Рванулась в сторону с твердым намерением добежать до топора и во что бы то ни стало вытащить его, но вряд ли даже сдвинулась с места – таинственный кто-то держал очень крепко. И молча. А я продолжала звать на помощь и пытаться отвоевать руку. Потом раздался смех, глубокий и странный, и я взмыла в воздух и беспомощно замахала ногами.
– Человек, – заключил высокий, под два с чем-то метра, мужчина с густой черной бородой, подняв меня на уровень своего лица.
Это был Беорн, и я от неожиданности так резко захлопнула рот, что прикусила язык.
– Зачем вы пришли ко мне? Так много гномов… Алчные невежи, – буркнул он себе под нос.
– Вы… спасли меня, – кое-как успокоившись, сказала я. Про цели визита пусть Гэндальф или Торин докладывают, а то испорчу еще все. – Там, на пасеке… от орков.
Беорн снова рассмеялся:
– Не тебя, наивное человеческое дитя. Я охранял свои владения, на которые по вашей милости напали. Я не люблю гномов, но ничто не сравнится с моей ненавистью к оркам.
– Я приношу извинения, что мы нарушили ваш покой здесь… Мы не хотели злоупотреблять вашим… эм… вашей добротой.
– Не хотели, значит? – спросил Беорн, иронично выгибая кустистые брови. – И в то же время решали, как же лучше меня обворовать! Вот поэтому я не переношу гномов: все время норовят забрать чужое и притворяться оскорбленными. Но ты не гном… Что тебя заставило пойти с ними?
– Я… я осталась одна, и они меня приютили.
Беорн перестал усмехаться, устремив на меня понимающий взгляд. И тут мой выжидавший подходящего момента живот дал о себе знать. Это еще сильнее разжалобило оборотня, и он даже аккуратно поставил меня на землю:
– Разделишь со мной трапезу?
– Оставь ее! – ответил за меня Торин, возникая откуда-то из-за колодца и воинствующе размахивая мечом. За Королем выскочил Бильбо с клинком, а потом явился и весь отряд, гремя оружием.
– Все хорошо! – видя, что мои слова мало повлияли на настроения компании, я повторила уже громче. – Все хорошо, правда!
– А это что за фитюлька? – Беорн кивнул в сторону шумно дышавшего Бильбо.
– Это мистер Бэггинс, хоббит безупречной репутации, из очень хорошей семьи, – из тени выступил Гэндальф. Любит эффектные появления, черт!
Бильбо попытался поклониться, сняв шляпу, но не обнаружил таковой и стыдливо замялся, почесав затылок. Гэндальф же продолжил:
– Я волшебник, вы, возможно, не слышали обо мне, но, может быть, вам знаком мой кузен – Радагаст Бурый?
– Славный малый, – протянул Беорн. – Но хватит, у вас будет время рассказать мне все за ужином.
Он двинулся вперед, без проблем пройдя сквозь неплотный ряд гномов, и отряд поспешил в дом. Мы впятером – я, Бильбо, Торин, Кили и Фили – задержались на крыльце с высокими ступенями.
– Как здорово, что все обошлось! – воскликнул хоббит. – Но Беорну знатно повезло, что он не имел дела со мной!
Я улыбнулась. Следовало спросить у Торина, куда он запропастился, когда его искали, но одно только недовольное выражение лица предводителя компании заставило меня передумать и оставить расспросы на потом.
– А ты говорила, что он друг, – фыркнул Торин.
– Он меня испугал!
– Ты так кричала, что я сам… – наверное, гном забыл о слушателях в лице племянников и мистера Бэггинса и замолчал под взглядом округлившихся глаз Кили и Фили. – Нам пора ужинать.
Заходя в дом, он отвесил подзатыльники племянникам и зыркнул на Бильбо. Я юркнула за Торином внутрь.
В комнате, где уже разместились гномы, волшебник и Беорн, было светло и пахло молоком. На столе на глиняных тарелках лежали пышные круглые хлеба, яйца, запеченные в золе картофелины и зелень. Конечно же, свободное место по чистейшей случайности оказалось лишь рядом с только что севшим Королем.
Для вошедших последними братьев и Бильбо волшебные собаки, умеющие ходить на задних ногах, придвинули круглые колоды.
После того, как все поели, Беорн попросил рассказать о том, какими судьбами мы очутились в его владениях. По большей части говорил маг, его изредка перебивали ради необязательных подробностей, и я не особенно вслушивалась в разговор. Я заметила, что Бильбо стал клевать носом и чуть было не пролил мед из кружки. Гэндальф закурил, выпуская чудные колечки сизого дыма. Все притихли, словно задумавшись о своем, и меня тоже начало клонить в сон.
– Значит, ты тот самый Оукеншильд?.. Скажи, почему Азог охотится за тобой? – Беорн встал, чтобы налить молока из кувшина.
– Ты знаешь Азога? – спросил Король, спиной опираясь о деревянную балку.
Тут был мой выход:
– Народ Беорна был рабами с гор… Азогу такие пленники казались забавными, – проговорила я вдруг севшем голосом. – Сажать оборотней в клетки…
Беорн посмотрел на меня, и Кили и Фили хором пояснили:
– Леди Ниэнор может видеть прошлое и будущее!
– Что же, да. Он вырезал практически всю мою семью, часть взял с собой для забавы… – возможно, оттого что я сказала за него, Беорну было чуть легче. Он встряхнул головой и перевел тему. – Вам надо выйти к Горе… до конца осени?..
– Да, до наступления дня Дурина, – подтвердил Гэндальф.
– Ваше время на исходе.
– И поэтому наш путь лежит через Лихолесье. Мы пойдем по тропе эльфов, она пока безопасна.
– Безопасна, – бросил Беорн. – Но лесные эльфы не похожи на своих собратьев. Они не так мудры и более вспыльчивы, – последнее он произнес, акцентируя свое внимание на Торине. Какие все вокруг тонкие психологи!
Король поднялся со своего места и отошел в плохо освещенную часть комнаты.
– Я не люблю гномов, – признался Беорн. Торин нахмурился, остальные напряглись, кое-кто сжал кулаки. – Но орков я не люблю еще больше. Что вам нужно?
– Пони, чтобы добраться до Лихолесья, и провизия, чтобы не умереть от голода, – ответил Оукеншильд.
Комментарий к Глава восьмая. Как правильно ходить в гости
Автор очень извиняется, что так долго не было новых глав.
========== Глава девятая. Несостоявшееся гадание ==========
У нас оставалось две ночи перед тем, как мы должны были выдвигаться. Мы устроились все в том же сарае, на сене, и я по привычке подвинула свои немногочисленные вещи к Бильбо. Я мечтала уснуть до того, как первый из отряда захрапит, но совершенно провалилась в этом, потому как стоило Бомбуру опустить голову на сложенный плащ, раздался довольно громкий храп. Тщетно пытаясь отдаться Морфею, я пролежала с полночи. А потом зашевелился мистер Бэггинс.
– Оно красивое, правда?
Я не сразу догадалась, что он обращался ко мне. Не получилось у меня даже изобразить спящую. Я открыла глаза – на ладони у Бильбо сверкало Кольцо Всевластия.
– Да. Ты уже видел, что там написано? – прошептала я.
– Не разобрать, этот язык мне не знаком… Но ты ведь прочтешь мне?
– Там сказано, что у всех будет одно бремя, и объединит Кольцо многие народы, и поведет оно их в таинственные земли, – это была вольная трактовка темного наречия. Очень вольная, которая уничтожила все зло в истории Кольца.
– Это так волнительно! Ты говорила, что оно, мол, само выбирает… Как?
Мы лежали и перешептывались, как детишки. Изредка кто-нибудь из гномов переворачивался, и тогда мы на время замолкали. Пока что Бильбо был самим собой… Возможно, Кольцо и не должно было его сильно изменить. Возможно, Кольцо неосознанно выбирало способных противостоять его магии.
– Это будет наш секрет! – объявил Бильбо.
Я согласно кивнула и протянула ему ладонь с оттопыренным мизинцем:
– У нас так скрепляют обещания.
Хоббит радостно исполнил «рукопожатие» мизинцами, и мы все-таки заснули. По крайней мере, я – точно. И тогда меня уже не тревожил ни храп, ни чье-то несвязное бормотание.
Было неудивительно, что мы с Бильбо встали позже всех. Настолько, что, похоже, компания отправилась завтракать без нас. Ожидая, что никакой вкуснятины не достанется – разве что Кили и Фили благородно поделятся краюхой хлеба, – я нацепила на лицо самую пресную из физиономий. Хоббит, кажется, и вовсе испугался, что отряд выдвинулся к Лихолесью. Пришлось напомнить о заслуженном дне отдыха, но это мало успокоило Бильбо. Ясно, перестанет нервничать, когда увидим остальных.
Встретили мы их довольно скоро – как только вышли на улицу. Там кипела работа: кто колол дрова, кто их носил к сараю, кто набирал из колодца воду, а Балин, вот, сидел на деревянной колоде и… подшивал занавески! Даже Торин, который обычно прохлаждался на пару с Гэндальфом был при деле: именно он орудовал топором, который, конечно, был намного меньше виденного мною вчера.
– А вот и наш господин Бэггинс, – с улыбкой встретил нас волшебник, сидевший в плетеном кресле. – Леди, – он наклонил голову.
– Доброе утро, – сказала я.
– Утро? Да какое ж это утро? Мы на ногах с рассвета! – крикнул Двалин, укладывая поленья.
– И нам всем не терпится узнать, что же вы делали до полудня? – процедил Торин, всадив топор в пень. Мне стало как-то не по себе.
– Присаживайтесь, леди, – предложил Гэндальф. – Сегодня отличная погода. Ойн заварил травяной чай, не желаете попробовать?
– Благодарю, – я присела в такое же плетеное кресло.
Кружки у Беорна были под стать ему: их нужно было держать обеими руками и прилагать усилия, чтобы не пролить чай себе на штаны.
– Поскольку вы опоздали на первую трапезу, придется вам немного подождать. Скоро будет перерыв на обед.
– Замечательные новости, – я отставила кружку и потянулась.
Солнце приятно грело, я сидела в удобном кресле и смотрела на то, как другие работают. Бывают ли моменты счастливее? Возможно, когда ты знаешь, что на следующий день на тебя не нападут огромные пауки и эльфы не возьмут в плен… Брр.
– Плохо, что Торин не в духе, – с невиннейшим видом заметил Гэндальф и даже не потрудился повернуться в мою строну, когда я издала нечто вроде удивленного восклицания. – Не лучшее состояние для путешествия по Лихолесью. И уж тем более для встречи с эльфами. Поговаривают, что у их короля есть свои претензии к гномам…
«Я просто хочу свои подвески», – вспомнилось мне. Но почему волшебник сказал про Лихолесье? Опять угадал, о чем я думала? Да и вид у него был уж очень хитрый.
– Вы с ним знакомы? – спросила я, имея в виду Трандуила.
– Бывало, что мы виделись. Он, как и многие, больше заботится о своем народе, чем о всех прочих. Жаль, что встреча с ним… – маг отложил трубку и, повысив голос, сказал. – А не пора ли нам перекусить? Мы все славно потрудились и заслужили славную порцию…
– Постойте, встреча? – я прервала Гэндальфа, касаясь его плаща. Дыхания не хватало на все, и я запиналась. Сердце колотилось. – Вы говорите… их пленят, посадят в темницу… Вы знаете?!
– Я что-то такое сказал, леди? – он снисходительно улыбнулся. – Пойдемте, а то наш бравый отряд не оставит ни крошки.
– Но… – я хлопала глазами.
– Еще не пришло время для таких слов, леди, – наконец сдался Гэндальф. – Вы ведь не поделились с ними знаниями об исходе похода.
– Вы все знаете…
– Я тешу себя надеждой, что знаю не все. Неизвестно, что может измениться в пути… Вы согласны?
Я закивала, как болванчик, и мы пошли на террасу, где был накрыт стол. После обеда нужно было подумать о сказанном волшебником, но сначала – еда. К тому же как только я увидела, какое изобилие и разнообразие меня ждет, желудок мигом посоветовал мозгу заткнуться и следить лишь за тем, чтобы попробовать все. А уже потом пересмотреть свои взгляды на мир и собственное предназначение.
На этот раз я втиснулась на скамью между Бильбо и Балином, избавившись от необходимости лицезреть сведенные брови Торина, который отчего-то выглядел так, будто жаждал моей скоропостижной смерти. Он, конечно, всегда любил бурчать и в целом выражал заботу и любовь исключительно по отношению к племянникам, но теперь, несмотря на мирную атмосферу вокруг, от взгляда Короля мне хотелось спрятаться под лавку.
С Торином не рисковали заговаривать за обедом. Видимо, не только мне было страшновато к нему лезть, но и бывалым воинам. Гэндальф, правда, косился на Оукеншильда с загадочной улыбкой, но то волшебник…
– Фили, помнишь мы с тобой поспорили насчет одного дельца? – спросил Кили так громко, что все повернулись к братьям. Что-то мне не понравилось в его голосе.
– О! – с готовностью подхватил Фили. – Ты о том, кто из нас быстрее…
– Да-да, и вот мне теперь кажется, что… нас опережают.
– О чем это вы? – поинтересовался Бильбо, отламывая хлеб.
– Мы же наследники, – с гордостью произнес Кили. – И нам нужно найти…
О нет.
– Хватит! – рявкнул Торин, до этого молчавший, и его кулак с грохотом опустился на стол.
Я от испуга разлила молоко, так и не донеся кувшин до кружки. Теперь мои штаны и рубашка были насквозь мокрые, я сама, судя по ощущениям, – красная. Братья едва не заржали в голос, но посмотрели на меня и как-то поникли. Хотели задеть дядю?
– Я помогу, – засуетился вокруг меня Бильбо, вынимая из деревянных пальцев кувшин и пытаясь полотенцем как-то вытереть одежду.
– Кто вас учил, наследники, как вести себя за столом?! Уж тем более в присутствии леди! – Король поднялся. – Впрочем, постойте. Для вас найдется подходящее наказание. Леди как раз необходимо обучить владению клинком. Сегодня и займетесь, как только отыщете сменную одежду. И, возможно, где-то в рюкзаках найдете и жен. Вы же об этом спорили?
Кили и Фили, стыдливо опустив головы, поплелись с террасы. Если я не смогу ни во что переодеться и постирать одежду, то она провоняет молоком и это не добавит мне очков очарования. Не лучшая перспектива, поэтому я очень сильно надеялась, что братья отроют где-нибудь хотя бы ночную рубашку.
– Мистер Бэггинс, вы нас извините?
Ни я, ни Бильбо долго не понимали, что к чему, и Торин ледяным тоном пояснил:
– Мне надо поговорить с леди Ниэнор.
Я встала на ватных ногах, проклиная румянец и умение краснеть по любому поводу. Но, может быть, кому-то нравятся и такие?
Мы обогнули дом, что служил столовой, и миновали все прочие строения. Я ожидала, что Король приведет меня на какую-то потрясающую поляну с луговыми цветами, населенную чуть ли не сказочными животными. В моих мечтах там был стол с фруктами и вином, вокруг порхали бабочки, рядом спокойно текла речушка… Но вместо этого мы оказались около навозной кучи. Серьезно, я не преувеличиваю.
– Тут… мило, – выдавила я.
– Брось, нам не сюда. Пойдем на пастбище, я покажу кое-что.
Я не удержалась от вздоха облегчения. Отбросив мысли о романтических посиделках на лугу, я была рада просто свалить отсюда.
– Я хотел извиниться за то, что наговорил тебе вчера. И с утра. Просто…
– Ничего, мы все устали, – я пожала плечами. – Я не…
В свою очередь меня прервали взмахом руки.
– Просто я испугался за тебя, – было видно, что ему неловко это говорить. И скорее всего он пересиливал себя. – И мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты можешь за себя постоять. Да и лучше вам с мистером Бэггинсом не идти сзади, так безопаснее.
Я промолчала, собираясь с духом. Если Торин смог, то и я смогу. А то мы так и будем топтаться на месте. Стоило, черт подери, сказать гному, что я не планирую жить вечно… но как он воспримет новость о том, что старше меня в десять раз? И, собственно, есть ли в этом вообще какой-то смысл, если я даже была не уверена, что мое появление повлияет на будущее Торина. Отбросит коньки еще у Одинокой Горы, и что тогда? Хотя если не отбросит, то просечет фишку со старением, когда я покроюсь морщинами и буду шепелявить из-за вставной челюсти.
Тем временем мы дошли до забора, за которым начиналось пастбище. От увиденного у меня перехватило дыхание: десятки лошадей и пони разнообразных мастей паслись на огромном лугу. Я никогда не была ценителем лошадиной красоты, но здесь их ухоженный вид поражал. Даже учитывая аллергию, мне захотелось вскочить в седло и прокатиться вокруг владений Беорна. Чтобы мои волосы развевались на легком ветерке, на губах играла улыбка…
