Текст книги "Проклятое Пророчество (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Отряда Данирэля не было пять дней. К этому сроку, я уже места себе не находила от волнения, без конца ощупывая брачный браслет, хоть он и оставался теплым.

Когда они, наконец, появились, семь эльфов и один орк несли на носилках четверых тяжело раненных воинов – троих орков и одного эльфа. А Данирэль, идущий последним, левитировал за собой, бессчетное количество, скользящих над землей, мешков с чешуей. Ну, силен! Все маги со стихией Воздуха умеют левитировать. Правда, в зависимости от величины своего магического резерва, кто-то может поднять в воздух сорванный с дерева одинокий листок, а кто-то приподнять над землей собственное тело. Но вот такой груз тащить по воздуху не удавалось еще никому.

Хвала Небесам, все тринадцать членов отряда живы. Вначале, я бросилась исцелять раненных орков и эльфа. Потом поделилась Силой с эльфами, резервы которых были пусты. А потом, и сама обессиленная, слушала рассказ довольного Данирэля об этой охоте, и думала – вот ведь, мужчины! Когда речь заходит об охоте, добыче, сражении, они становятся, как неразумные хищники. Разве такой риск стоил этой чешуи, без которой вполне можно было обойтись?

В результате, чешуи, с туши одного Титанура, конечно, не хватило, чтобы покрыть всю, немаленькую, площадь крыши нашего дома. Поэтому ею выложили только высокий центр, четырехскатной деревянной крыши покрытой тонким слоем эластана, и широкую кайму по низу периметра. Получилось очень красиво. Вскоре, мы с Данирэлем перебрались в свой новый дом, радуясь простору и привычному комфорту.

Соседний дом занял Орестонэль, категорически заявив мне:

– Я должен быть рядом с тобой.

– Учитель, я буду только рада. Но разве ты не вернешься, через некоторое время, в Лангос? – удивилась я.

Он как-то тяжело, мне даже показалось горестно, вздохнул и ответил:

– Нет, но мы поговорим об этом позже.

В целом, все было хорошо и соответствовало моим планам. Единственное, что заставляло меня иногда тревожиться и нервничать, это заметная ревность ко мне и взаимная неприязнь между Данирэлем и Орестонэлем. Правда, они оба старались ее не демонстрировать, видя, как это огорчает меня.

А потом, случилось непредвиденное, нарушив душевный покой и радость жизни, всех нас.

***

Активировался амулет связи Данирэля с градосмотрителем Борнавоса. Градосмотритель сообщил Данирэлю, что он срочно ждет его в своем городе. Ситуация критическая и выходит из-под контроля, без кризисного Советника не обойтись.

– Но ведь Королева обещала найти тебе замену, – расстроено сказала я, услышав этот разговор.

– Обещала, – тяжело вздохнув, согласился Данирэль. – Но, до сих пор, не нашла, раз не сообщила мне об этом. И не вызвала на встречу, чтобы я мог передать вновь назначенному кризисному Советнику, находящиеся пока еще у меня, и амулет связи с Королевой, и амулеты связи с градосмотрителями всех городов Леса. Так что, я все еще наделен полномочиями и ответственностью. Я не хочу расставаться с тобой, боюсь оставлять одну, беспокоюсь о тебе, но ехать надо.

– Ну, так я поеду вместе с тобой, – ни на секунду не сомневаясь, заверила я.

– Нет, Сердце мое, ты останешься здесь и будешь меня ждать. Тебе опасно отправляться в дорогу, тем более, такую дальнюю. Да и если тащить за собой отряд воинов твоей охраны, значит не обойтись только взятым в дорогу запасом лиофилизированных продуктов. Придется охотиться по пути, и терять на это время. Один, на своей карете, я быстро обернусь туда и обратно, а воины хоть и могут бежать часть пути, все равно, замедлят движение. Да и тебе столько времени быть в дороге тяжело, к тому же, еще и в окружении восьми посторонних мужчин. А еще и я, и твой телохранитель. Всем нам, таким большим составом, тащиться в такую даль, нет абсолютно никакого смысла.

– Но, ты же помнишь, как тебе было плохо, когда я была от тебя далеко, – волнуясь за него, возразила я.

– Такое не забудешь, – с горькой улыбкой, согласился он. – Но тогда, я был без тебя очень долго и не знал, увижу ли еще хоть когда-нибудь. А сейчас, это не займет много времени, и я буду знать, что ты меня ждешь. Да еще, на нас брачные браслеты, и их магия поможет мне продержаться.

Мне не хотелось расставаться с Данирэлем, но приведенные им аргументы показались убедительными. Особенно веским для меня был тот факт, что мое присутствие может спровоцировать нападение на весь отряд. Не хотелось подвергать других дополнительной опасности. Я, с тяжелым сердцем, согласилась. И проводила его в путь.

Без Данирэля яркие, чувственные краски жизни поблекли. Я скучала по нему. Из-за нерадостного настроения, мой магический резерв восстанавливался гораздо дольше, часто вызывая чувство усталости.

Но все же, работа помогала отвлечься. И я много сил и времени вкладывала в Эльгномор, очертания которого с каждым днем становились все более и более отчетливыми, давая представление о том, каким он будет в скором будущем. То, что получалось, мне нравилось.

Так прошло четырнадцать дней, когда я с ужасом обнаружила, что мой брачный браслет резко похолодел. Стараясь скрыть нарастающую панику, вызывающую внутреннюю дрожь, я сообщила об этом Орестонэлю.

– Не волнуйся, возможно, он временно оказался в месте, где магия экранируется, – попытался успокоить меня он.

– Это где же? Ведь он не в Гномьих Горах, а в Эльфийском Лесу. Нет, скорее всего, он опустошил весь магический резерв до критического состояния, или тяжело ранен, – не согласилась я. – Завтра это будет ясно. Если браслет не потеплеет, значит ранен.

Всю ночь, ворочаясь в кровати без сна, не в силах успокоиться, я постоянно ощупывала браслет. А утром, горестно констатировала, что он остался холодным, правда, не ледяным, как если бы Данирэль погиб.

– Учитель, – обратилась я к Орестонэлю, приняв твердое решение, что завтра я уйду отсюда. Добирусь до Асмерона, предупрежу близких, возьму карету и отправлюсь в Борнавос, – я еду к Данирэлю. Ему, наверняка, нужна моя помощь, ведь вдали от меня, его силы ослабевают.

– Нет, – категорически не согласился он со мной. – Как твой телохранитель я не могу допустить такого риска и не отпущу тебя. Данирэль мужчина, воин, сильный маг. Он должен справиться сам, не рассчитывая на помощь хрупкой, слабой женщины. Мало того, что ты его оскорбишь своей непрошеной помощью, так еще и собой рискуешь, ведь охота на тебя, скорее всего, продолжится.

– Послушай, – уверенная в правильности своего решения, не желая слушать его аргументов, но стремясь убедить и его, возразила я, – риска почти нет. Во-первых, никто не знает, когда конкретно я захочу выйти из Эльгномора, поэтому не может поджидать меня на дороге в Асмерон. Во-вторых, теперь у меня восемь воинов охраны и ты. Да и сама я уже не такая беспомощная как раньше. Со всеми нами даже Титанур не справится. В-третьих, ты, в полной мере, не осознаешь, что такое Дармия для эльфа. Вдали от нее, он долго не продержится, теряя физические, душевные и магические силы. Вся моя помощь Данирэлю будет состоять только в том, чтобы быть к нему ближе. Если ты не хочешь идти со мной в Борнавос, я уйду без тебя, расторгнув наши соглашения. Тогда ты не сможешь что-либо мне запретить, ни как Учитель, ни как телохранитель, – с вызовом сказала я.

После этих моих слов он надолго замолчал, что-то напряженно отыскивая в глубине моих глаз. Его лицо окаменело, губы плотно сжались, в глазах мелькнули обида, боль, страдание. Возникла неловкая пауза, во время которой я уже пожалела, что была так категорична. Надо было проявить больше выдержки и быть деликатной, ведь, возможно, он ревнует, а я на собственном опыте знаю, как это больно.

И тут, неожиданно, я вновь, уже второй раз, услышала слова, которые меня испугали, и которые я не хотела бы услышать, столько, сколько себя помню.

– Ты моя Дармия, – взволнованным голосом, тихо сказал Орестонэль.

Я потрясенно замерла и только обреченный, безрадостный, тихий стон сорвался с моих губ. Ну почему, почему это происходит со мной?! Теперь, всю жизнь чувствовать себя без вины виноватой! Нести груз ответственности за двух мужчин! А ведь я тихая, слабая, малоприспособленная к жизни и неуверенная в себе женщина.

– Может быть, ты ошибся? – почти без надежды спросила я после долгого молчания, отчетливо вспомнив, как изменился Орестонэль, когда в его жизни появилась я, и чему тогда, у меня не нашлось вразумительных объяснений.

– Нет. Я понял это сразу, как только увидел тебя впервые, среди зрителей, на финальных боях в Асмероне.

– Почему же сразу не сказал? – поразилась я его скрытности, терпению и выдержке.

– Наверное, это было глупо и недальновидно. Но я хотел дать тебе время лучше узнать меня и привыкнуть. А потом, появился Данирэль, и стало уже поздно.

– Что же мне теперь делать? – старалась не показывать свое огорчение, потрясение, страдание и невозможность чем-либо помочь, спросила я, опустив голову и спрятав глаза.

– Я знаю, что в твоем сердце другой, и ничего не жду от тебя. Но теперь, цель моей жизни – твое благополучие. Только не прогоняй. Вдали от тебя я не выдержу, – тяжело вздохнул он.

– Конечно нет, – ужаснулась я таким его мыслям. – Теперь, тебе, наверное, придется быть моим пожизненным телохранителем. Не вижу другого способа для тебя, быть около меня, как можно чаще и ближе. И прости меня. Я не хотела для тебя такой судьбы, – смаргивая слезы, сказала я.

– Тебе не за что извиняться. Я ни о чем не сожалею. Наоборот, очень рад, что встретил тебя. С тобой я понял, что раньше моя жизнь была скучная и безрадостная. Я чувствовал себя уже старым эльфом, бесцельно проживающим свою жизнь. А теперь, как будто проснулся после спячки. Столько новых, сильных чувств переполняет меня. Я ощущаю прилив сил, энергии, желание жить. Так развитый во мне инстинкт защитника, наконец, нашел свое применение, и это делает мою жизнь наполненной смыслом.

– Ладно, – вынуждена была я смириться и принять происходящее, – мы, все равно, не в силах что-либо изменить. Но, пожалуйста, не говори пока никому о том, что я твоя Дармия.

– Почему? Тебе это неприятно? Ты стыдишься меня? – удрученно спросил Орестонэль.

– Нет! Конечно, нет! Как можно стыдиться тебя или твоих чувств? Ты мужчина достойный всеобщей любви и уважения! Я могу только сочувствовать тебе и сожалеть о том, что не смогла ответить на твои чувства. Дело совсем в другом. Эдитаэль, младшая дочь моей сестры, имеет Пророческий Дар. Однажды, она произнесла предсказание для меня. В этом ее предсказании сказано, что я стану Дармией для двух воинов. Но, это только часть Пророчества. Есть в нем и еще кое-что, чего я очень опасаюсь. До сих пор, я надеялась, что это Пророчество окажется ложным, ведь Эдитаэль еще ребенок, и могла в чем-то не разобраться в своих видениях, ведь ее Дар, пока, не вошел в полную Силу. Я и сейчас, буду надеяться, что не все в этом предсказании, правда. Но, поверь, чем меньше я буду привлекать к себе внимания, чем позже эльфы узнают об этом Пророчестве, тем лучше для всех.

– Тебе предсказан ранний уход за грань? – с ужасом спросил он, порывисто схватив меня за плечи и притянув к своей груди.

– Нет, – ответила я.

Он облегченно перевел дыхание:

– Хорошо, раз ты считаешь, что это нужно сохранить в тайне, я буду молчать, – с пониманием отнесся он к моей просьбе.

– Спасибо, – выдохнула с облегчением и я. Не хватало мне только, чтобы обо мне судачили, под каждым кустом Леса, что я дважды Дармия.

– Твой рассказ заставляет меня волноваться. Знай, кто бы, что бы тебе ни предсказывал, я всегда буду рядом. Если понадобится, я готов вырвать сердце и кишки любому, кто обидит тебя. И приду на помощь даже ценой своей жизни.

– Спасибо. Всей душой надеюсь, что о такой цене никогда не зайдет речь. Но, раз я твоя Дармия, ты, как никто другой, должен понимать, что я нужна сейчас Данирэлю. Так что, не упрямься. Давай собираться в дорогу.

– Тогда, вначале, свяжись с отцом и расскажи ему о своих намерениях. Возможно, он что-то знает о том, что происходит в Борнавосе.

Это был хороший совет, и я, отстранившись от Орестонэля, тут же активировала амулет связи с Эдмунизэлем.

В отличие от Орестонэля, Эдмунизэль не препятствовал моему решительному желанию немедля покинуть Эльгномор. Еще и карету пообещал выслать навстречу. Сказал, что ждет меня в Асмероне, где и расскажет обо всем, что знает о происходящем в Борнавосе.

Весь день прошел в хлопотах. Сообщив о своем временном уходе из Эльгномора, я отдала все необходимые инструкции непосредственным руководителям строительства города. Предупредила восьмерых воинов Эдмунизэля, что мы завтра отправляемся в путь, и они должны к этому подготовиться. Собрала минимум из необходимого в дорогу, и улеглась спать, устало закрыв глаза. Но беспокойные мысли и навязчивый страх, что с Данирэлем случилось что-то страшное и, что я могу опоздать, уже вторую ночь не дали мне спокойно заснуть.

***

Опять я в дороге. Как я это ненавижу!

Всегда считала, что проведу свою жизнь в физическом и психологическом комфорте. В кресле за рабочим столом. На диване с интересной книгой. В любимом саду, чтобы привнести в него что-то новое. Буду в туфельках ходить по улицам Асмерона и с любопытством заглядывать к торговым мастерам, делясь с ними своими новыми идеями. Наслаждаться Голосом и музыкой Ивануэли, на концертах в выходной день, в конце каждой декады. С удовольствием дегустировать новые блюда в ресторанах.

А что в результате? Я, как воин, бесконечно передвигаю ноги, сплю на земле, тащу рюкзак, готовлю на костре, учусь рукопашному бою, и даже, пытаюсь сражаться. Мои перетруженные мышцы гудят, нежная кожа страдает от потертостей, грубая еда вызывает тошноту. Я завишу от окружающих, но еще хуже то, что они зависят от меня. Я борюсь с хроническим желанием заплакать и держусь только за счет своего магического резерва Силы. Как выясняется, моя жизнь совсем не та, что я себе представляла в фантазиях.

Но, как бы ни было тяжело и стыдно за свою слабость, путь, занявший четыре дня пешком и два дня в карете, которую выслал за нами Эдмунизэль, я, стиснув зубы, преодолела.

Орестонэль, проводив меня к дому родителей, ушел в гостиницу. Дома я застала только Еваниэль. После радости встречи и объятий, мы посветили друг друга в нерадостные новости.

Я рассказала Еваниэли, как Данирэля вызвали в Борнавос. Как мой браслет похолодел. Что я собираюсь, завтра же, отправиться к Данирэлю в Борнавос. Услышав, что я теперь еще и Дармия Орестонэля, глаза Еваниэли наполнились слезами сочувствия. Обнимая меня и прижимая к груди, она, пытаясь утешить меня, сказала:

– Ох, детка, хоть Пророчество малышки Эдитаэли начинает сбываться, но будем надеяться, что его последняя часть, ждет тебя через много-много лет.

– Нет, я все еще верю, что это ошибка и судьба не будет ко мне так сурова. Разве мало того, что я оказалась Дармией сразу двух мужчин? – пытаясь скрыть отчаянье, ответила я.

Рассказ Еваниэли, о происходящих здесь, в Асмероне, событиях, поразил меня не меньше, чем ее мой.

Когда все мои близкие вернулись из Эльгномора в Асмерон, выяснилось, что Лазарэль, а с ним еще пятнадцать воинов, исчезли из города в неизвестном направлении. А недавно пришло страшное сообщение из Борнавоса, что там убиты два орка. И, какое-то количество орков и полукровок оказались в заложниках у отряда эльфийских воинов, прибывших из столицы и требующих расовой чистоты Эльфийского Леса. Те борнавосские эльфы, которые пытались освободить заложников, оказались и сами взяты в плен. Никакие подробности не известны. Связи с градосмотрителем Борнавоса нет, его амулет не отвечает.

Эдмунизэль собирает отряд воинов, который завтра отправляется в Борнавос и там попытается, силовыми методами, разрешить конфликт. Сам Эдмунизэль не может покинуть Асмерон, здесь очень напряженная политическая обстановка. Город гудит и на глазах раскалывается на два непримиримых лагеря. Одни утверждают, что все, незнакомые раньше эльфам проблемы, возникли из-за орков, которым здесь не место. Другие, конечно, в первую очередь, те, кто женат на орчанках или полукровках и имеет от них детей, считают, что без орков, мы были в шаге от полного вымирания.

С трудом дождавшись вечера и появления дома Эдмунизэля, я торопливо, ужасно волнуясь, накинулась на него с вопросами:

– Что происходит в Борнавосе? Что с Данирэлем? Какой численности отряд туда направляешь? Когда он выходит? Кто командир?

– Отряд уходит завтра на рассвете. В нем тридцать воинов. Надо спешить, поэтому они отправятся на трех больших каретах. Командовать отрядом будет Адаминэль, этот выбор определяется тем, что я уверен в его искренней лояльности к оркам. Что происходит в Борнавосе, мы толком не знаем. Последняя курьерская карета из него не пришла. Связаться на таком большом расстоянии, как от Борнавоса до Асмерона, возможно только по особо мощному, стационарному артефакту связи. Такой есть у всех градосмотрителей. Но, от градосмотрителя Борнавоса, мне поступило только одно короткое сообщение.

– Почему, только одно? – удивилась я.

– Я объясняю однократность этой связи тем, что потом, у градосмотрителя не стало доступа к артефакту связи. При нашем разговоре, градосмотритель сообщил, что первый с кем он попытался связаться, была Королева. Но связаться с ней ему не удалось, ее амулет связи не отвечает. Он смог связаться только с кризисным Советником и вызвать его в Борнавос. Градосмотритель успел сжато рассказать мне, что эльфийские воины, прибывшие из столицы, ссылаясь на, якобы, приказ Королевы, взяли в заложники орков и полукровок. Они грозят их убить, если не будет выполнено требование – выдворить из Эльфийского Леса в Орочью Степь, всех, в ком течет орочья кровь. Двое орков, из числа заложников, уже убиты. Те эльфы, которые пытались противостоять этим столичным воинам, взяты в плен. На этом связь оборвалась.

– Что это за отряд воинов из столицы, о котором ты не знаешь? – потрясенная услышанным, спросила я.

– Я думаю, что в Борнавосе орудует отряд пропавшего Лазарэля. А Данирэль, скорее всего, в плену. Но мало этого, – Эдмунизэль на мгновение прикрыл глаза, справляясь со своими тревогой и раздражением, и продолжил рассказ ровным голосом, – как ты понимаешь, и в Асмероне страсти накалены до предела. Причем, их подогревает Королева своими неразумными высказываниями. Хотя она и утверждает, что к происходящему в Борнавосе никаким образом непричастна, но пользуясь этой тяжелой ситуацией, вновь ведет речи о нежелательности присутствия орков в нашей жизни. Звание Королевы традиционно рождает в эльфах безграничное к ней доверие и авторитет и заставляет серьезно присушиваться к ее словам.

– Что же делать? – в растерянности прошептала я.

– Совет Старейшин, в полном составе, сейчас пытается противостоять Королеве, но это усугубляет разделение эльфов на две взаимоисключающие, непримиримые позиции. Ситуация осложняется еще и тем, что в Асмероне много орков. Я, с трудом, удерживаю их, в том числе и Горуса, от того, чтобы они не вступили в открытое вооруженное противостояние со своими противниками, и чтобы не бросились на помощь своим сородичам, в Борнавосе. Иначе, реки крови, с обеих сторон, нам гарантированы. Блокировать решительный, деятельный, агрессивный темперамент Горуса очень помогает Ивануэль. В противном случае, не избежать бы разговоров, дескать, Владыка орков в Эльфийском Лесу себя хозяином чувствует и здесь распоряжается, указывая, как эльфам жить. Так что, все очень напряженно и безрадостно. Все ожесточены. Мы имеем тяжелый политический кризис. К сожалению, до сих пор не вернулся с востока Александрэль. Я уверен, что он мог бы эффективно разобраться с проблемами в Борнавосе, используя свою магическую мощь, но его тут нет. Так что все проблемы и здесь, и в Борнавосе, возможно, придется решать силовым путем, – с обманчивым внешним спокойствием закончил рассказ Эдмунизэль, и только появившийся опасный красноватый оттенок в глазах, выдавал степень его гнева и возбуждения.

Слушая Эдмунизэля, я чувствовала, как ужас от всего происходящего накрывает меня. Мои переживания из-за того, что я дважды Дармия, на этом фоне, показались мелкой ерундой, не заслуживающей внимания. Кто-то, наверняка, вообще был бы рад оказаться на моем месте, и посчитал бы мое огорчение, по этому поводу, лукавством. Сейчас, мне надо думать не о собственных трудностях, а о том, как спасти Данирэля, и как помочь своему народу преодолеть это опасное противостояние, угрожающее, всем нам, кровавым исходом.

– Детка, – обратился ко мне Эдмунизэль, – я не могу тебя удерживать от задуманной тобой поездки в Борнавос. Безусловно, шансы выжить у Данирэля возрастут, если ты будешь рядом. И если я тебя сейчас не отпущу, а с ним что-то случится непоправимое, ты всю оставшуюся жизнь будешь считать в этом виноватыми себя и меня. Но, очень прошу, ни во что не вмешивайся. Просто будь где-нибудь рядом, скрытно, и все. Пусть проблему решают воины. Иначе, сама можешь оказаться заложницей и не поможешь никому, а только усложнишь жизнь всех, кому ты дорога. Ты меня поняла?

– Да, – заверила я его. – Но мне не понятно, что именно должен предпринять отряд Адаминэля, если с захватчиками не смогли справиться местными силами многочисленные воины, проживающие в городе.

Ответила мне Еваниэль:

– Скорее всего, захватчики угрожают, в случае вооруженной попытки отбить заложников, убить всех взятых в плен. Это останавливает горожан действовать решительно, применив силу. Тем более, что, тысячелетний запрет на убийство сородича, преодолеть в себе, большинству эльфов, чрезвычайно трудно. Захватчики, которые берут заложников, угрожая их жизням и выдвигая взамен те или иные требования, называются “террористами”. Эльфы еще не сталкивались с таким явлением, поэтому и слова такого нет в эльфийском языке, придется заимствовать это слово из моего мира.

А в моем мире, методом проб и трагических кровавых ошибок, были выработаны правила поведения в отношении террористов. Если их требования направлены на получение каких-либо материальных благ, например, денег, ограниченных незаселенных территорий, высокотехнологичной продукции, дорогостоящих полезных ископаемых, космического транспорта, эти требования, как правило, выполняются. Жизнь разумных дороже материальных благ. И сохранение жизни разумного является высшей целью.

Если требования носят политический характер, или террористы требуют мощное новейшее оружие, предпринимается попытка, в процессе переговоров, достигнуть компромисса.

Если, в качестве требования выдвигается условие получения оружия массового уничтожения или лишение жизни одного или нескольких разумных, то такие требования не выполняются никогда. И тогда предпринимается вооруженный штурм того места, где удерживают заложников. Иногда, при неудачном стечении обстоятельств, обе стороны несут немалые потери. Сигналом, к началу такого штурма, служит убийство первого заложника. В этом случае, никаких дальнейших переговоров с террористами больше не ведется.

Итак, вначале, не вооруженное противостояние, а переговоры. Существует четыре правила переговоров:

Первое. Никогда не говори террористу – “никогда”.

Второе. Разговаривай постоянно. Когда разумные разговаривают, оружие молчит.

Третье. Не допускай в высказываниях негативной оценки личности террориста.

Четвертое. Не заставляй слишком долго ждать. Это озлобляет.

Ну, а в целом, – продолжила свой рассказ Еваниэль, – вся антитеррористическая деятельность состоит из четырех стадий или этапов действий:

Первый этап – ориентация. Надо понять, кто эти террористы, какими силами обладают, оценить приемлемость их требований.

Второй этап – переговоры. Попытка договориться мирным путем. Поиск компромисса.

Третий этап – освобождение заложников. В результате переговоров или силовой акции.

Четвертый этап – подведение итогов. Оценка предпринятых действий и накопленного опыта.

Как я понимаю, сейчас, городские власти Борнавоса не знают, что делать и как поступить, чтобы сохранить жизни заложников. Или же, они и сами в плену. Тогда, жители города, оказавшиеся без руководства, боятся самостоятельно совершить какие-либо действия, чтобы не навредить, и не сделать ситуацию еще хуже. Обо всем этом, я рассказала Адаминэлю, надеюсь, это ему поможет и разобраться с обстановкой в Борнавосе, и правильно, эффективно действовать, – закончила свое объяснение Еваниэль.

Я слушала ее, и мой привычный, правильный, гармоничный мир рушился на глазах, превращаясь в страшный, уродливый, противоестественный. А страх за Данирэля стал неконтролируемым. Слабость и возникшее под сердцем чувство внутренней дрожи перешло в настоящую панику. В глазах потемнело, а сознание стало уплывать.

Но теплые, ласковые руки Еваниэли легли мне на голову, ее Целительная магия окутала меня. Постепенно успокаиваясь, пришло понимание, что нельзя так отчаиваться, иначе, мир действительно рухнет.

Надо искать силы в себе, в соотечественниках, в окружающей природе, чтобы противостоять всему негативному, злому, отвратительному, жестокому и стремиться сделать жизнь вокруг добрее и лучше.