Текст книги "Чужая (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

 То ли было время разгара активности эльфов, то ли «сарафанное радио» разнесло весть о моем появлении и любопытство выгнало их из домов, но Центральная улица, по которой мы шли, просто кишила местными жителями,  глазеющими на меня. Я, без стеснения, отвечала им тем же.

Трудно с непривычки увидеть индивидуальные особенности, поэтому, внешне, все эльфы показались мне похожими на Адаминэля. Высокие, худощавые,  гибкие, пластичные, стремительные. С вытянутыми лицами, острыми ушами, без волос. Носы аккуратные, глаза большие, различных оттенков фиолетового цвета. Лица правильные, гармоничные, идеально симметричные. Губы узкие, и это, на мой взгляд, единственный  недостаток, нарушающий нечеловеческую красоту их лиц. Эта красота не была излишне яркой, бросающейся в глаза, но завораживала так, что взгляд отвести невозможно, хотелось смотреть и смотреть. Изумительная светлая кожа, даже на вид кажущаяся шелковистой и гладкой, на ней никаких  дефектов, шрамов, пятен, родинок.

 Обратила внимание, что детей на улице нет, и не сразу смогла понять, чем женщины отличаются от мужчин. Потом сообразила – у женщин одежда светлая, у мужчин – темная. Хотя, в целом, одежда унисекс, на тех и других надеты рубашки и штаны одинакового покроя. Но это цветовое различие помогло разглядеть, что женщины немного ниже ростом и более хрупкие. В отличие от моих крутых изгибов, их талия, грудь и попа  слабо  выражены, руки и ноги худые и длинные, у нас такую фигуру назвали бы подростковой.

 Все обращенные на меня взгляды были полны брезгливого любопытства, презрения и надменного превосходства. Неприятно. Пожалуй, я вчера поспешила с выводами о своей женской привлекательности, возможно, Адаминэль здесь единственное исключение в этом вопросе.

Большое впечатление на меня произвели и редкие, но разнообразные экипажи, едущие по улице в обе стороны. Эти транспортные средства передвигали ящеры всевозможных размеров и цветов.

– Адаминэль, а зачем вам повозки? – негромко спросила я, идя с ним рядом по тротуару. –  Ваш город невелик, и его можно обойти пешком, а за пределами города  никто не ездит. Ведь, за полтора  дня, что мы с тобой шли по дороге Древних,  нам, так никто и не встретился.

– Они используются для перевозки грузов, и эльфов на большие расстояния, в том числе, в те пять других городов, о которых, я тебе рассказывал. А дорога, по которой мы шли, ведет  к пустынному берегу Океана и по ней, действительно, редко кто ездит. Ну, и еще, повозка это вопрос престижа.

– А что случилось с остальными городами? – уточнила я.

– Заброшены, нет столько жителей. Даже здесь, в столице, много пустующих домов, – уныло вздохнул он.

– Сколько же вас всего?

– Очень мало, около ста тысяч.

– Но, это же катастрофа! – не удержалась я от удивленного восклицания, шокированная услышанным. Не поняла я сразу, что дело до такой степени плохо. Не удивительно, что они вздыхают о своих Древних, удивительно то, что сумели сохранить хотя бы остатки своей цивилизации. Наверное, это удается только благодаря их магии, которая не требует высоких технологий.

– Да, – невесело согласился он.

Когда мы, свернув с улицы, и пройдя через какой-то парк, подошли к зданию Королевской Резиденции, я застыла от восторга. Такого красивого здания я еще не видела. В отличие от остальных, оно было существенно больше и имело три этажа. Центральный фасад украшали колонны, а вход – парные каменные вазоны с шапками красных цветов. Такие же цветы увивали открытую галерею, шедшую по периметру всего второго этажа. Окна третьего этажа представляли собой застекленные эркеры. Крыша покрыта очень крупной чешуей какого-то животного и  переливается, под лучами солнц,  всеми оттенками перламутра.

Адаминэль подтолкнул меня в спину, прервав мое восторженное любование. Мы, войдя в высокие двухстворчатые двери, оказались в огромном холле занимающим всю площадь первого этажа, с окнами от пола до потолка, залитым солнечным светом.

Навстречу нам вышла эльфийка. Мой чувствительный слух как будто приласкали, так мелодичен и красив был ее голос, она буквально пропела:

– Адаминэль, тебе не позволено зайти в Зал Совета со своей спутницей, подожди здесь. А ты, – перевела она надменный взгляд больших светло-фиолетовых глаз на меня, – следуй за мной.

Адаминэль, державший меня за руку, сжал пальца в жесте поддержки, и отпустив мою ладонь, отступил на шаг.

По центральной, широкой, деревянной лестнице, огороженной с двух сторон  красивыми, причудливой формы,  резными  балясинами с перилами, мы, с эльфийкой, поднялись на второй этаж. В небольшом холле  было две двери напротив друг друга. Открыв левую дверь, эльфийка пропустила меня вперед.

 От волнения сердце громко застучало в груди. Вот, сейчас и решится, стану ли я частичкой их народа или нет.

В центре большого зала, за круглым столом, в мягких креслах, сидели одиннадцать эльфов. Я слегка поклонилась и застыла у дверей. Эльфы встретили меня внимательными взглядами на холодных, совсем не дружелюбных лицах.

Ничего не происходило, меня никак не приветствовали, не предложили пройти и присесть, все молчали. Игра в гляделки продолжалась минут пять, усиливая мое волнение и рождая внутренний протест. За это время я решила, что если они будут агрессивны или будут меня унижать, я  уйду, и буду искать себе другое место в этом Мире. Но, к моему облегчению, женщина с обручем на голове, наверно это и есть Королева, прервав мучительно долгое  молчание, звонким, певучим голосом произнесла:

– Приветствуем тебя, Еваниэль, в нашем доме. Присаживайся, – и указала на жесткий стул, хотя, я обратила внимание, что эльфы предпочитают пользоваться креслами, и это еще один дополнительный штрих к их менталитету. Стул стоящий на значительном удалении от их стола, как бы подчеркивая наше неравенство.

Ну, что ж, вы уже знаете о моей беде. И если не обладаете гостеприимством  и сочувствием, обойдусь! Я собрала все силы и волю в кулак, не позволяя пробиться наружу моим опасениям, тревогам, волнениям, неуверенности, мучительному чувству одиночества. Села, приняв расслабленную позу, закинув ногу на ногу, всем своим видом демонстрируя отсутствие страха, независимость и чувство собственного достоинства. Хотите играть в такие игры, пожалуйста, буду вести себя аналогично.

Все так же молча, мы рассматривали друг друга. Четыре женщины, семь мужчин. Хоть Адаминэль назвал их «старыми маразматиками», все выглядят одинаково молодо, красивые, а к их лысым головам я уже привыкла. Выражения лиц холодные, надменные, сосредоточенные,  никаких их мыслей и чувств не ощущаю, наверное, у всех ментальные щиты стоят.

А затем, так мне и не представившись, они начали перекрестный допрос, по-другому не скажешь. Как я сюда попала? Что этому предшествовало? Где находится мой мир? Кто его населяет? Сколько нас? Каков уровень развития моей цивилизации? Есть ли шанс, что вслед за мной придут  другие? И так далее. Затем последовали вопросы личного характера. Кто я? Кто родители? Сколько мне лет? Чему обучалась? Чем занималась? И тому подобное. Потом затронули, видимо больной для них, вопрос физиологии и особенностей размножения моей расы.

За это время несколько раз возникало чувство щекотки в голове. Но мне некогда было сосредотачиваться на посторонних предметах, как советовал поступать в таких случаях Адаминэль. Поэтому я мысленно отмахивалась от этого чувства, как отмахнулась бы от навязчивого комара, и эта щекотка, в тот же миг, пропадала. Может мое сопротивление их ментальному сканированию и усилит их настороженность, но я не хочу перед ними оказаться душевно обнаженной, да и некоторые мои секреты им знать ни к чему.

Они продержали меня без воды и еды до глубокой ночи. Под конец, отвечая на их вопросы, я уже хрипела пересохшим горлом, а они как будто этого не замечали. Вот холодные, бессердечные сволочи! Неужели Адаминэль единственное исключение?

Это длительное общение с одиннадцатью эльфами научило меня выделять их индивидуальные особенности. Они  уже не казались мне все на одно лицо. Для себя я выделила Королеву, еще одну женщину и двух мужчин. Эти четверо отнеслись ко мне чуть более доброжелательно. Еще, двух мужчин, которые особенно подчеркивали свое брезгливое презрение ко мне. Один мужчина,  удивил  меня тем, что за все это время не задал мне ни одного вопроса, ни разу не отвел от меня взгляда, и  его я хоть как-то чувствовала, отмечая направленное на меня постоянное,  напряженное внимание. Не знаю, как воспринимают его сами эльфы, но меня он поразил своей запредельной красотой, отличавшей его, даже на фоне своих миловидных соотечественников. Оставшихся двух женщин и двух мужчин я никак для себя  не отметила.

– Спасибо, Еваниэль, ты можешь идти, – равнодушно сказала Королева, когда их многочисленные вопросы, наконец, иссякли.

Несмотря на нечеловеческую усталость, обида и злость ярко вспыхнули в моей душе. Ну, нет, так дело не пойдет! Буду общаться с вами только не паритетных началах! Иначе, больше вы от меня ничего не добьетесь!

– Извините, но теперь моя очередь задавать вопросы, –  уверенно возразила я охрипшим голосом.

Их сдержанная холодность и непроницаемость дали трещину. На лицах «тех двух» обнажился злобный оскал. Лица остальных удивленно вытянулись. И только у «того одного», черт возьми, как трудно без имен, даже не представились, гады, ни один мускул не дрогнул на лице, только зрачки расширились.

– Уважаемые миледи, леди и лорды, я хотела бы знать, дадите ли вы  мне возможность жить в вашем городе, и если да, то на каких условиях? Буду ли я полноправным членом вашего общества? Могу ли я самостоятельно решать свои проблемы так, как считаю нужным? В том числе, зарабатывать деньги, нанять учителя, приобрести дом? И, может быть, вы подскажете, как это лучше сделать?

После длительной паузы, во время которой все сверлили меня недобрыми взглядами, соизволила ответить Королева, на лице которой я сумела уловить недовольную тень:

– Мы заинтересованы в том, чтобы ты жила с нами. Многие твои знания будут полезны для нас. Но, по нашим представлениям, ты еще ребенок и аура у тебя соответствующая, так что, тебе нужен опекун. Он и должен решать все твои проблемы от содержания, до поиска Учителей, если посчитает это нужным. Работать ты, пока,  не можешь, как и распоряжаться собой. Кто будет твоим опекуном, мы решим позже, когда немного лучше узнаем тебя.  Адаминэль  настойчиво  просил назначить его твоим опекуном, да и ты выбрала его дом, но он сам еще очень молод и у нас есть сомнения, что он справится с этой ответственной ролью. До принятия решения мы дадим тебе месяц, то есть пятьдесят дней, чтобы ты могла немного освоиться, приглядеться к нам, а мы к тебе. На все это время ты, временно, останешься в доме Адаминэля.

– То есть, о равноправии речь не идет?  – все же, уточнила я.

– Нет. Это все на сегодня, – и легкий кивок головы.

Ладно, не буду их больше злить, похоже, для этого у меня еще есть время впереди.

– До свидания, – кивок всем сразу. Вышла.

Голова гудит от пережитого напряжения, урагана чувств и мыслей. Но сейчас надо все выбросить из головы, завтра, на свежую голову, подумаю обо всем, что я сегодня видела и слышала.

Коридор и лестницу освещают  светлячки. Зачем, если у всех есть ночное зрение? Может для красоты? Спустилась вниз и оказалась в объятиях Адаминэля. Он чмокнул  меня в нос и с беспокойством спросил:

–Я так волновался, почему так долго?

– Идем домой, а? Я очень устала, больше уже не могу говорить, горло пересохло и болит.

– Ответь хотя бы, ты им понравилась? – с тревогой спросил он.

– Нет.

– Но они оставят тебя у нас, в Лесу? – разволновался Адаминэль.

– Да.

– А оставят со мной? – с не меньшим волнением.

– Не знаю. Скорей всего нет.

Когда, в темноте, мы пришли домой, не встретив никого на своем пути, видать  эльфы устали дожидаться мой выход, хотелось только пить, пить, пить, есть, в туалет и спать. Выполнив все свои насущные желания, я рухнула на кровать. Уже засыпая, подумала, что все не плохо, я ведь и не рассчитывала, что меня здесь встретят с распростертыми объятиями, а свое место, под их солнцами, я еще успею отвоевать.

Утром, привычно скатившись по перилам вниз, первый вопрос, который я задала Адаминэлю:

– Где же ваша пресловутая личная свобода, если я сама не могу выбрать себе опекуна и учителя?

– На тебя не распространяется личная свобода, ты не эльфийка. Да еще, представляешь интерес и угрозу всему эльфийскому народу.

– Какую еще угрозу?! – прифигела я.

– А вдруг ты неуравновешенная, агрессивная, неадекватная личность и задумала причинить нам вред?

– А зачем?!  – усмехнулась я.

– Ты чужая, откуда нам знать, что у тебя в голове. Кстати, тебя ментально читали?

– Да, но, кажется, у них не получилось.

– Тогда, тем более, понятно, что тебя опасаются. Лучше бы ты открыла им свой разум. Все-таки расскажи, что там вчера было? – не в силах больше сдерживать любопытство спросил он.

В процессе своего пересказа, заодно выяснила, что «те четверо», которые отнеслись ко мне неплохо – Королева, ее ближайшая подруга и сильный менталист Хазаруэль, Целитель Пионарэль, старейший и сильнейший маг Зоровадэль. «Те двое», которым я особенно не понравилась – принципиальные поклонники любви между мужчинами. Они пара. Один из них  воин с Даром Огня, отвечающий за внутренний порядок в городе – Басонамэль, второй – лучший эльфийский певец, обладающий каким-то особым Ментальным  Даром – Грансимэль. И, наконец, «тот один, красавец», что молчал и не сводил с меня глаз – командир воинов, Эдмунизэль. Из оставшихся четверых – двое мужчин, Королевский Казначей и Смотритель дорог,  две женщины – Хранительница  Эльфийской  Библиотеки и Координатор по связям с другими городами.

– А теперь объясни, чем мне грозит отсутствие равных прав, ведь, вроде бы, рабства у вас нет?

– Что мы, орки что ли?! Конечно, рабства нет!  – возмутился Адаминэль. –  Но если эльфа нельзя убить, ни при каких обстоятельствах, то представителей других рас, в том числе и тебя, может убить любой, и за это ему ничего не будет. А если ты убьешь эльфа, даже с целью самообороны, тебя тут же казнят.

– Слушай, может тогда мне лучше, не теряя времени, убраться отсюда? – серьезно задумалась я.

– Не бойся, я буду защищать тебя, – с жаром заверил Адаминэль, порывисто сжав мои ладони в своих.

– Ладно, посмотрим, – ответила я, решив, что пока, надо осмотреться, а потом уже делать выводы и принимать решения.

Мы стали обсуждать, как проведем этот отпущенный мне месяц,  относительной свободы. Я хотела всего и сразу. И новой одежды, и физических тренировок, и научиться стрелять из лука, и продемонстрировать свои неплохие умения метать ножи, и поучиться бытовой магии, раз моя аура говорит, что это возможно, и сходить на охоту, попутно узнав, кого тут можно есть, а кого опасаться, и познакомиться с другими эльфами, если хоть кто-нибудь пойдет на контакт, и многое другое.

Адаминэль пригасил мой энтузиазм, заявив, что за такой короткий срок все мои пожелания выполнить невозможно, но обнадежил, что будем стараться.

 

 

 

Глава 3.

ПОБЕГ

 

Этот месяц пролетел, как одно мгновение, но принес очень много полезного.

На берегу реки, являющейся продолжением защитного рва, с западной стороны города, у эльфов был организован тренировочный полигон, они называют его – Тренировочное Поле. Туда, каждое утро, мы с Адаминэлем бежали наперегонки и начинали тренировку. Я показывала ему свой комплекс разминочных упражнений, он мне свой, я ему приемы самообороны, он мне – атакующие, я ему – метание ножей, он мне – стрельбу из лука по мишеням. Эти занятия шли на пользу нам обоим.

Имелась тут и полоса препятствий, для выработки и поддержания выносливости, ловкости и быстроты реакции. Среди препятствий были как знакомые мне, так и нет. Горизонтальное подвижное бревно, гладкий палисад, изгороди,  частокол, окопы, подземный лаз, ров, проволочные заграждения, лабиринт, разрушенный мост, стенка с двумя проломами, разрушенная лестница и многое другое удалось мне не сразу освоить.

Адаминэль  не понимал, зачем я так упорно тренируюсь. А я объясняла, что привыкла к большим физическим нагрузкам  и нуждаюсь в этом. Но на самом деле, это была не единственная причина. Я не была уверена в своем будущем здесь и хотела быть готовой к непредвиденным трудностям.

 Во время первой же тренировки я обратила внимание, что Адаминэль одинаково владеет правой и левой рукой.

– Ты что, амбидекстр? – удивленно спросила я.

– А что это такое?  – не понял он моего вопроса.

– Это когда оба полушария мозга развиты одинаково, и,  соответственно, одинаковая степень владения правой и левой рукой и ногой. В моем мире это редкое явление. Вот у меня, например, доминирует левое полушарие и поэтому, за счет перекреста нервных волокон мозга, наблюдается отчетливая доминанта правой руки и правой ноги.

– Как интересно! В таком случае все эльфы, как ты говоришь – амбидекстры.

Постепенно я разобралась и с их оружием. Кинжалы с двухсторонней заточкой и метательные ножи. Меч – оружие маневренное, но требует высокого мастерства. Эльфийский лук – большой, длинный, дугообразный, к нему колчан и стрелы с острым наконечником, иногда ядовитым. Арбалеты – с зубчатым механизмом натягивания тетивы. Сюрикены – в основном женское оружие. Духовые трубки с острыми ядовитыми иглами.

Тренировались мы не одни. Изредка появлялись здесь и немногочисленные женщины-лучницы, но в основном, там  собирались на тренировку и повышение мастерства  воины, находившиеся в это время в городе. Они менялись, кто-то уходил в дозор, кто-то на охоту, кто-то возвращался на отдых домой. Вначале, они сторонились меня, считая неприличным показывать свой интерес. Но постепенно, наблюдая за моими умениями, упорством и успехами, стали здороваться, затем подбадривать короткими фразами, а потом и вовсе, иногда, даже шутить. Вот в процессе такого общения я и поняла, что мой невысокий рост по сравнению с ними, формальный возраст и детская аура, многих  вводят в заблуждение, заставляя воспринимать меня как подростка. 

Их главный воин, наставник и командир – Эдмунизэль, с каждым моим появлением на Тренировочном Поле, отходил от своих воинов, откладывал оружие, садился на землю и все время моей тренировки неотрывно наблюдал  за мной. Ну, это было мне понятно, я здесь чужая и он меня пристально изучал, чтобы знать, что от меня ожидать. Мой жизненный опыт и мое окружение, там, дома, приучили меня не обращать особого внимания на внешнюю красоту, но, каждый раз, я невольно отмечала, что этот эльф  очень красив. Чуть ниже ростом и существенно шире в плечах, чем большинство здешних мужчин, он имел редкую для эльфа сильно развитую, бугрящуюся мускулатуру. Вместе с необычайной пластичностью движений в нем чувствовались хищная сила, опасный опыт и непоколебимая уверенность в себе. Его глаза,  особенного цвета,  настолько темно-фиолетовые, что казались  почти  черным, когда были направлены в мою сторону, тревожили меня, заставляя сердце стучать сильнее. Чаще, чем следовало бы, и я посматривала на него, испытывая странное чувство – мне, одновременно, хотелось и спрятаться от него, и быть рядом. Парадокс  –  он был опасен и, в то же время, была уверенность, что рядом с ним  безопасно.

После тренировки мы, опять бегом, возвращались с Адаминэлем     домой. Душ, завтрак, занятия бытовой магией. С магией у меня ничего не получалось, но я старалась не отчаиваться. Ведь все же видят во мне этот резерв магической Силы, значит рано или поздно я добьюсь результата.  Я упорно учила эти чертовы заклятия, и продолжала пробовать и пробовать вызвать искру, чтобы зажечь очаг, или  создать плотную волну воздуха, чтобы очистить одежду. Однажды, рассердившись, что у меня, как всегда, опять ничего не получается, я топнула ногой, резко выбросила руку вперед, выставив указательный палец и с яростью  прокричала:

– Хочу, чтобы это полотенце высохло!!! – и вдруг, над полотенцем поднялся легкий пар, и оно стало сухое. От неожиданности я села на пол, а Адаминэль, наблюдавший эту картину, сказал:

– Э-э-э… да ты оказывается импульсивник. Тебе не нужно учить заклятия, а нужно научиться направлять импульс внутренней магической  Силы на предмет, который ты преобразовываешь, с пониманием чего ты хочешь достичь и как это сделать. Это значит, что я был прав, когда впервые увидел твою ауру. Твой резерв  Силы небольшой, и ты не будешь сильным магом, но не огорчайся, сильных магов очень мало.

Я и не огорчилась этому. Пока, хотелось овладеть просто бытовой магией, чтобы быть хоть сколько-нибудь приспособленной. Здесь даже огонь разжечь нечем, кроме магической искры.

С тех пор дело пошло. Вначале, всегда приходилось четко представлять процесс желаемого явления на физико-химическом уровне, топать ногой, тыкать пальцем и эмоционально кричать, но потом, постепенно, внешне остался один указующий палец.

  Я быстро освоила эльфийское меню и рецепты приготовления еды. Вначале готовил Адаминэль, а я внимательно присматривалась. Затем мы готовили в четыре руки. А потом я одна, когда он был занят или уходил из     дома. Сначала  Адаминэль этому противился, уверяя, что я не должна готовить,  но я убедила его, что делаю это с удовольствием, и не надо меня его лишать.  На  самом  деле, в ответ на его заботу и хорошее отношение, я  хотела быть чем-то полезной, как-то отблагодарить, хоть готовка это не то, чем мне нравилось заниматься.

Во время сиесты я, с помощью Адаминэля, изучала атлас животных этого мира. Все, конечно, сразу выучить невозможно, но многое я узнала – кто, чем опасен, где слабые места, кого можно приручить с помощью ментальной  магии. А еще я учила алфавит, чтение и правописание эльфийского языка.

Вечером, когда спадала жара и становилось прохладнее, мы шли гулять по улицам Асмерона, рассматривали,  через калитки, дома и сады. Адаминэль рассказывал, кто живет в этих домах, как организовано производство и торговля в городе.

Перед каждым входом на личную территорию стоит довольно высокий столб. Если коснуться его рукой, внутри дома раздается мелодичный перезвон, это называется «сигнал посетителя». В том доме, где хозяин что-либо продает или оказывает какую-либо услугу, на этом столбе прикрепляется вывеска с ключевым словом, например, «сумки» – значит, здесь производит и торгует сумками мастер-сумочник. В дом тебя, конечно, никто не пустит, но на территории сада, недалеко от входа, есть небольшой торговый павильон. Не обязательно что-то покупать, не вызовет недовольство, если ты просто посмотришь на товары, потому что, возможно, ты будущий покупатель.

Гуляя по городу мы встречали прохожих, с некоторыми Адаминэль меня знакомил, но никто не задерживался около нас надолго. В большинстве случаев, эльфы демонстрировали свое превосходство,  пренебрежительное    или  безразличное  отношение  ко мне. Обидно.  Какая, все-таки, холодная,  высокомерная, нетерпимая и ограниченная раса, но удивительно эстетичная внешне.

– Адаминэль, а как вы определяете возраст друг друга? Вот мне кажется, что все вы одинаково молоды, – как-то во время прогулки спросила я.

– Мы просто интуитивно чувствуем это. А внешних признаков, действительно, очень мало. Практически, с возрастом меняются только глаза. По мере прожитых годов, они становятся менее яркими, как бы  выгорают, появляется легкий сероватый оттенок. Вообще, глаза самая выразительная часть лица, выдающая наши истинные чувства. Например, при ярости они приобретают красноватый оттенок. Хотя, конечно, мы мало эмоциональны, по сравнению с тобой.

– А когда к старости исчерпан жизненный ресурс, как эльфы умирают?

– Эльф поднимает над крышей своего дома траурный белый флаг, оставляет в доме письменное завещание, ложится спать и уходит за грань, во сне. Соотечественники, увидев флаг смерти, три дня не заходят в этот дом, мысленно прощаясь с решившим уйти сородичем. По истечении этого срока предают его тело огню и выполняют его волю, высказанную в завещании. А случается все это тогда, когда эльф потерял интерес к окружающему, считает,  что свое предназначение он выполнил, больше не может быть полезен, устал от жизни   и не видит смысла  оставаться, когда не рад новому дню,  – терпеливо объяснял мне Адаминэль особенности эльфийского менталитета.

Поздним вечером, возвращаясь домой, мы садились ужинать, весело болтали о том, о сем и напряжение дня отпускало меня. Адаминэль поглаживал мои пальцы, иногда даже теребил кончик косы, преданно заглядывая в глаза. Я с благодарностью пожимала его руку и не ленилась  рассказывать, как ценю его помощь и хорошее ко мне отношение, искренне считая, что мне очень повезло, что именно его я встретила в лесу.

И только ночью, оказавшись одна, в постели, закрыв глаза, я остро ощущала свое одиночество в чужом мире. С тоской вспоминала утерянный родной мир и  своих близких.  Борясь  со слезами  отчаяния,  я позволяла себе надеяться, что мои родители остались живы, сумели еще  родить детей и прожили долгую благополучную  жизнь, ведь на Земле уже прошло сто лет.

Однажды, во время вечерней прогулки, мы встретили эльфийку, ее звали Миланиэль. Она  единственная проявляла ко мне доброжелательный интерес и позвала нас к себе в гости «на бокал вина», что означало короткий визит. Мы    с радостью согласились. Ее дом внутри мало отличался от дома Адаминэля. Нам действительно налили по бокалу пузырящегося, изумительно вкусного, легкого фруктового вина, похожего на наш сидр, которое пилось как сок, но вызывало ощутимое веселое опьянение. Во время беседы Миланиэль сказала:

– Мы все с интересом следим за твоими успехами в освоении магии и стрельбы из лука, и я рада, что тебе так быстро многое удалось.

– Откуда знаешь? – вытаращила я глаза от удивления. Не замечала, чтобы ко мне, действительно, кто-то проявлял интерес, кроме Адаминэля.

– Ну как же, Адаминэль рассказывает, – как само собой разумеющееся, объяснила она.

Я повернулась к нему:

– Когда, ведь мы почти все время вместе?

– Рано утром, когда ты еще спишь, ведь у тебя норма сна больше, чем у нас, – с извиняющимися интонациями ответил он.

– Значит, ты приставлен ко мне надзирателем? – разочарованно уточнила я у Адаминэля.

Тут вмешалась Миланиэль:

– Просто ты важна для нас, мы верим в предназначение. Раз Портал пропустил тебя в наш Мир – это неспроста. Поэтому к тебе все так лояльны, и мы хотим знать, как твои дела, что ты делаешь, как себя ведешь, что от тебя ожидать, и в чем же это предназначение?

Я промолчала. Это понятно, что меня не оставят без присмотра. Но то, что Адаминэль делал это втихаря, не предупредив,  неожиданно обидело.

Эта встреча с Миланиэль оказалась очень полезной. Во-первых, я чувствовала, что она отнеслась ко мне без предубеждения, и мы, возможно, сможем подружиться. Во-вторых, когда я пожаловалась ей, что стесняюсь демонстрировать свою выпирающую, в эльфийской рубашке, грудь, и мне нужна не стандартная одежда, она посоветовала обратиться к определенному портному, заверив, что он сумеет выполнить любые пожелания.

На следующий же день Адаминэль отвел меня к нужному портному. Сказав ему, что оплатит мой заказ, он ушел по своим делам, оставив меня впервые без присмотра. Заверил, что это безопасно, ведь все знают решение Королевы и Совета Старейшин и никто не решится причинить мне вред.

С портным мы быстро нашли общий язык. Я объяснила, что мне нужен все тот же эльфийский костюм, желательно светло-зеленого цвета, под цвет моих глаз, только он должен быть свободным, чтобы ничего не выпирало и не стесняло движений.

 – Хорошо, я понял, – ответил мне мастер. – Надо снять с тебя мерки.

Я, согласно кивнув, быстро разделась до нижнего белья, как привыкла это делать в своем мире, где нужно встать на крутящийся подиум, и считывающий световой луч построит трехмерную проекцию со всеми индивидуальными параметрами. Но, видимо, я сделала что-то не то, судя по тому, как эльф неподвижно застыл передо мной, а зрачки его глаз удивленно дрогнули. Что это он? Эльфы совсем не показались мне скромными и непорочными, что бы так смущаться отсутствием одежды.

– А что это на тебе надето? И зачем это нужно? – с недоумением спросил мастер, спохватившись.

Я охотно объяснила:

– Лифчик для фиксации груди. Она ведь не имеет жесткого анатомического каркаса, поэтому мягкая и подвижная. И это ограничивало бы возможность интенсивных физических нагрузок, при таком объеме груди,  как у меня. Конечно, можно перетянуть грудь куском ткани, но с лифчиком комфортнее и красивее. Хотя, твоим соотечественницам, с их маленькой грудью, он не нужен. А трусы нужны из соображений гигиены и экономии   сил, чтобы чистить каждый день не штаны, а только маленькие трусики. Вот   от них-то многие эльфы не отказались бы.

После того, как мастер обмерил меня какой-то веревочкой, я пожаловалась ему, что у меня только один такой комплект белья, и я опасаюсь, что из-за ежедневной носки и чистки он мне долго не прослужит. Спросила, может ли он сделать что-то подобное? Эльф, почесав свою лысую голову, попросил меня зайти за ширму, снять белье и дать подержать ему в руках. Высунув руку из-за ширмы, я отдала ему белье и долго ждала, переступая босыми ногами, когда он мне его вернет. Что там можно столько времени рассматривать? Наконец, получив свои вещички обратно, оделась, и мы стали прощаться.  

– Лорд, можно заказ будет моим долгом перед тобой, у меня еще нет своих денег, – попросила я его.