Текст книги "Чужая (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– А зачем приносить жертву? – поддержала я диалог.

– Чтобы Духи предков, за полученную кровь и жизнь сородича, рассказали бы Шаману, который умеет позвать их и  услышать, какие новости на нашей земле. Где ближайший клан, большой ли он, много ли в нем воинов, есть ли чем поживиться. Где хорошие пастбища и охота. Скоро ли вылупятся ящеры из яиц. Где найти воду, и многое важное другое. Ну, вот и наступила ночь, –  этими словами он закончил свои объяснения и нетерпеливо заявил:  – Снимай  одежду, хочу посмотреть, так ли ты хороша без нее, как в ней. Хоть ты и мелкая очень, но, если  мне понравишься, возьму тебя третьей женой.

– Я пока не решила, хочу ли ею стать. Слишком мало я тебя знаю. Нужно время, посмотреть и подумать, – возразила я ему.

– Что тут думать?! Я самый сильный Вождь! – самодовольно выкрикнул он, стукнув кулаком себя в грудь. – У меня есть жены: эльфа и орка, а будет еще иномирка. Все будут завидовать мне!

– У тебя есть эльфийка? – вытаращила я удивленно глаза. – Где ты ее взял?

– В набеге, с боем! – гордо ответил он, выпятив грудь. – Поняла, как тебе повезло? Раздевайся!

– Ну, это ты, так о себе говоришь, а надо мне самой вначале убедиться в твоей силе и ловкости. Так что, я  пока подожду.

– Вот упрямица! – сердито воскликнул Вождь. – Но я тебе уже говорил, что терпеливый. Подожду еще. Но поглядим, насколько хватит терпения у тебя быть привязанной к столбу дни и ночи. Да только смотри, не прогадай, без еды и воды потеряешь свою красоту, станешь не женой, а рабыней. – Посмотрев на Эдмунизэля, раздраженно закончил: – А тобой, эльф, я займусь завтра. И не думай, что с тобой я буду так же добр и терпелив. Ты еще узнаешь у меня, что такое орочья плетка для наказаний.

Повернувшись к оркам, он приказал:

 – Быстро мне еду принести в шатер! Караул увеличить до четырех, проверю!

Все засуетились, забегали, готовя запоздавший ужин. Когда, наконец, все угомонились, охранять нас сел, в непосредственной близости, один караульный и еще трое расположились недалеко. Через некоторое время вышел, как и обещал, Вождь. Подошел ко мне.

– Ну что, не передумала? – спросил, трогая мою косу и принюхиваясь.

– Пока нет, – ответила я, притворно скромно опустив глазки.

– Ну, думай, думай,  моя маленькая, сладкопахнущая  иномирка, – постоял еще немного, хмыкнул и ушел уверенный в себе, и не сомневающийся в моей будущей покорности.

Лихорадочно соображая, что же мне делать, с разочарованием констатировала – вся надежда на ментальную магию Эдмунизэля. И не ошиблась.

 Караульные, один за другим, завалились на землю и крепко заснули, а из шатра Вождя вышла женщина, в фигуре и походке которой было что-то странное. Тихо подойдя к Эдмунизэлю, она ножом разрезала веревки, стягивающие его руки и ноги. Приставив палец к губам в жесте молчания, направилась ко мне. Эдмунизэль, опередив ее и  перехватив из ее руки нож, быстро рассек мои веревки. Тут я и разглядела, что женщина – эльфийка! Опять жестом, она указала следовать за ней. Я, кое-как ковыляя, затекшими и дрожащими от слабости ногами, поддерживаемая Эдмунизэлем за талию, пошла за эльфийкой.

Когда мы отошли достаточно далеко она заговорила:

– Меня зовут Ирголаэль. Шестьдесят лет назад, меня выкрали орки, в чем я сама, по молодости и недальновидности, была виновата. Но это долгая история и на ее рассказ сейчас нет времени. А тебя, Эдмунизэль, я помню.

– Ты хочешь уйти с нами? – спросил Эдмунизэль.

– Нет. Я не могу уйти, здесь мои дети и уже двое внуков, без них моя жизнь потеряет смысл. К тому же, за эти годы,  я уже приспособилась к жизни с орками, хоть она и очень жестока. Орки легко убивают друг друга, но зато, их жизнь насыщена событиями, риском, сильными эмоциями и нет такого скучного однообразия как у эльфов. Будучи  женой  Вождя, я всегда сыта, обута, одета и имею немалое влияние…

– Пожалуйста, – взмолилась я, перебивая ее, понимая, что сейчас я могу узнать самое главное, – расскажи о своих детях и внуках. Как тебе удалось родить, сколько их, на кого они похожи?

Она ответила охотно, с гордостью в голосе:

– Пятьдесят пять лет назад, когда я была женой того Вождя, который меня похитил, я родила от него дочку. Внешне  она вылитая эльфийка и у нее есть Дар, в ней нет ничего от орков, кроме волос на голове. Сейчас, она уже и сама жена  одного из  Вождей.  Тридцать лет назад, во время набега, меня захватил в плен наш сегодняшний Вождь. Но я не была рабыней, ни одного дня, он сразу назвал меня первой женой.  Вскоре, я родила от него  сына, который внешне абсолютный орк. У моей дочери такая же история. У нее двое детей. Старший мальчик – орк, младшая девочка – эльфийка.

Эдмунизэль вопросительно посмотрел на меня. Я согласно кивнула:

– Да, такое возможно. Называется – наследование внешних признаков сцепленных с полом. В таком случае, родятся не полукровки, у которых во внешности смешаны признаки обоих родителей, а девочки – той  расы, к которой принадлежит мать,  мальчики – той, к которой относится отец.

Ирголаэль, с интересом выслушав меня, уточнила:

– Значит, моя внучка тоже будет рожать эльфиек и орков?

– Да,  – уверенно подтвердила я.

– Очень интересная и полезная для меня информация, – сказала Ирголаэль. –  Однако, к сожалению, сейчас  нет времени для разговоров, поэтому, о главном. Несмотря на то, что число жен у орка может быть до трех, а рабынь-наложниц без ограничений, вернее столько сколько он прокормить может, я долгое время была единственной женщиной Вождя. Но, ничто не вечно, даже звезды. Вождь стал охладевать ко мне, он взял вторую жену, расковал пять рабынь, сделав их своими наложницами. Рано или поздно, я потеряю свое влияние на него и на клан. Поэтому я хочу, чтобы Вождем стал мой сын, а это возможно только в результате победы в поединке за звание Вождя. Мой сын сильный и смелый воин, но он еще очень молод и отца ему, пока, не победить. А ждать для меня опасно, и я должна дать сыну  возможность победить, уже сейчас.  Видимо, сами Небеса решили мне помочь и послали вас. Ведь у тебя, Эдмунизэль, с собой духовая трубка с иглами?

– Да, – невозмутимо подтвердил Эдмунизэль.

– Отдай мне их, и поединок для моего сына закончится победой!

Однако. Недаром говорят, с кем поведешься от того и наберешься. Вот это коварство! Вот это кровожадность! Толкать сына к убийству отца! Я была поражена услышанным, но вида не подала. Эдмунизэль тоже отреагировал хладнокровно, спокойно вынул длинную, узкую, плоскую коробочку из внутреннего нагрудного  кармана и  передал ее эльфийке.  

– Спасибо. А теперь вам надо торопиться, утром будет погоня, –  прошептала Ирголаэль, пряча коробку запазуху, с довольной улыбкой.

– Ирголаэль, подожди, – попросила я, – а сколько живут орки?

– Никто из орков не доживает до естественной смерти, кроме шаманов, которых очень берегут. Шаманы рождаются редко и они единственные, кто здесь обладает магией. Это,  чуждая  для эльфов, Магия Смерти, их Дар –  Некромантский.  Так вот они, живут и до пятисот лет.

– Понятно, а теперь слушай, – обратилась я к ней. –  Если твой сын станет Вождем, сделай ему предложение от имени эльфов. Ровно через месяц  после будущего Нового Года, когда Красное солнце не поднимается на небеса,  он может прийти на берег Океана, как раз напротив этой стоянки и произвести с эльфами обмен. Эльфы, на плоту, подвезут вам свои товары, а орки в обмен отдадут детей-рабов, которые окажутся здесь  нежелательными, лишними ртами.

Эльфийка замерла, как громом пораженная, а на Эдмунизэля я даже взглянуть побоялась. Когда она справилась со своим, мягко говоря, удивлением, спросила:

– Зачем тебе это, иномирянка?

«Ага, щас-с-с,  все тебе расскажу», – иронично подумала я, ответив:

 – Деток жалко, – и демонстративно хлюпнув носом, по-деловому продолжила:  – Подумай, что бы вы хотели получить от эльфов, только оружие пока не проси, – сказала я, решив, что глупо вооружать врагов.

Она, не задумываясь, воскликнула:

– Нормальную одежду! – и добавила уже спокойнее: – Ткани, нитки, иголки,  обувь, эликсиры, индивидуальные фляги для воды.

– Хорошо. Ты все это получишь и, тем самым, усилишь свое влияние. Твоя задача убедить орков, что  забрать товар у приплывших с того берега эльфов, убив их,  не дальновидно. Тогда, это будет всего лишь одноразовая польза, а если сделка пройдет успешно, то этот обмен можно будет повторять и чаще, чем один раз в год. И последнее, запомни, эльфов будет всего четверо и орков должно быть не больше.

Наш диалог остановил Эдмунизэль:

– Есть в вашем стане тот, кто заменит убитого Шамана? – спросил он Ирголаэль.

– Конечно, – ответила она. – Без Шамана, как и без Вождя, не может быть самостоятельного клана. Поэтому у Шамана всегда должен быть ученик, будущий приемник.

–  Тогда, отведи меня к кибитке, где находятся дети, предназначенные в жертву, – и, повернувшись ко мне лицом, посмотрев в глаза, решительно, не допуская возражений, сказал, – Еваниэль, ты ждешь здесь.

Я, в отличие от эльфийки, спорить не стала, а она принялась было возражать, но Эдмунизэль быстрым, неслышным, скользящим шагом направился к кибиткам, на ходу жестко сказав:

– Ирголаэль, мне нужна моя заплечная сумка, пустая. Принеси, пока я буду вытаскивать детей.

Эльфийка вынуждена была смириться, поднимать шум было не в ее интересах.

 Пока я ждала, думала, что от волнения и тревоги, поседею.  Когда увидела приближающегося Эдмунизэля, держащего за руки двух девочек, послушно идущих рядом с ним, бросилась навстречу. Третий ребенок, самый маленький, спал сидя в рюкзаке, из которого через две проделанные снизу  дырки  свисали его ножки.

– Счастье мое, быстро сажай девочку себе  на спину, у меня одна рука должна быть свободной. Я  усыплю ее, и мы уходим, бегом.

Он подсадил мне ребенка на спину, я схватила ее за ручки и, сложив их у себя на груди, чуть наклонившись вперед, побежала. Эдмунизэль бежал впереди, закинув вторую девочку себе на плечо, придерживая ее за ноги.

Чередуя бег с шагом, мы двигались всю оставшуюся  ночь и утро, пока я не споткнулась, упала, и обессиленная, уже не смогла подняться. От страха, что нас поймают, от изнуряющей усталости, сердце стучало где-то в ушах, дрожащие ноги подкашивались, пот застилал глаза, жажда пересушила рот, губы потрескались.

Не видевшая, все это время, перед собой ничего, кроме спины Эдмунизэля, я, тяжело даша, огляделась – хорошо, мы уже глубоко в лесостепной зоне, до океана рукой подать, но плохо, что сил подняться нет.

Эдмунизэль, присев рядом, погладил успокаивающе по голове:

– Отдыхай, можешь поспать часок.

Как только я услышала слово «спать», тут же отключилась.

Разбудил меня Эдмунизэль со словами:

– Счастье мое, надо снова  спешить.

Я тут же поднялась и, преодолевая страшную усталость, сжав зубы, схватила спящую девочку и побежала вперед, посылая Кроки ментальный Зов:

–  Ко мне! Жди у воды!

Светили оба солнца, голову припекало, последние силы  покидали меня, пересохшим горлом просипела:

– Может снять костюм и у меня будет больше энергии?

– Нет, уже скоро берег, – ответил Эдмунизэль, и в его голосе я услышала и сочувствие, и жалость, и страдание.

Я бежала и повторяла про себя, как мантру:  «еще чуть-чуть, скоро берег, еще чуть-чуть, скоро берег…»

Орки  настигли нас у самого океана.

Они бежали широкой цепью, далеко друг от друга, это нас и спасло. Мы уже спустили плот на воду, когда орк, вышедший на нас, поднял, прицеливаясь, лук. Эдмунизэль послал ему ментальный приказ: «Не стрелять!» и орк ненадолго замешкался, сбив прицел. А те два орка, что находились справа и слева от него, оказались далеко. Выпущенные ими стрелы упали, не долетев до нас, потеряв кинетическую энергию.

Эдмунизэль мощно оттолкнул плот от берега, запрыгнул на него и, схватив весло, начал интенсивно грести, приказав мне:

– Лежать!

И я лежала, прижимая к себе спящих детей и зовя Кроки:

– Опасность! Плыву по воде! Ко мне!

Орки, подбежав к кромке воды, напротив нашего плота, выпустили в нас град стрел. Но, мы уже были для них недосягаемы, у них ведь не эльфийские луки и такой дальности полет стрелы им недоступен. Вождь, беснуясь, угрожающе размахивая руками и хвостом, топая ногами, что-то кричал нам вслед, но я его слов разобрать уже не смогла, только слышала ярость в его голосе.

Вдруг, рядом с нами вспенилась вода и из нее показалась алая пасть… Кроки. О-о-о! Неужели все закончилось так хорошо? Послала залезающему на плот Кроки команду:

 – Охранять! Детеныши! – и с облегчением закрыла глаза, пытаясь расслабиться и избавиться от внутренней дрожи напряжения. Кажется, все самое страшное позади.

Эдмунизэль размеренно греб веслом, сидя впереди на коленях. Чуть отдышавшись, я подползла к нему сзади, обняла со спины. Прижалась щекой, и постаралась передать ему свою благодарность за его безоговорочную поддержку, и надежду на его прощение за мое самоуправство. Тихо сказала:

– Я тебя так сильно люблю!

Он замер, положил весло на плот, обернулся, прижал мою голову к груди:

– А я без тебя жить не смогу… Но предупреждаю сразу, еще раз притворяться, терпеть и молчать, как ты просила, я больше никогда не буду. Это невыносимо, а главное, неправильно. Еле удержался, чтобы не натравить, на всех этих орков,  стадо ящеров, чтоб затоптали и следа не оставили. Или, как только окажутся развязанными руки, не направить заклинание Огня на этого  Вождя  и сжечь его, а пепел разнести по Степи.

– Ты можешь такое?! – удивилась я.

– Да.

– А ты ментально контролировал Вождя?

– Да. Но в его голове не родилось ни одной мысли, которую я мог бы использовать, кроме:  «может, заняться ими завтра?» Вот с караульными не было проблем, каждый из них думал:  «вот бы поспать», и Ирголаэль сразу вышла на Зов.

– А ты сам не можешь внушить нужную мысль?

– Наверно, теперь могу, но только при прямом контакте. Надо, хотя бы, прикоснуться рукой.

Я восхитилась его терпением, пониманием, удивительными возможностями и потянулась к его губам. Он нежно накрыл мои губы своими, но поцелуй быстро пришлось прервать из-за боли в моих потрескавшихся  губах и вкуса крови. Мы некоторое время посидели обнявшись. Затем, он снова взял весло и начал грести.

– Бедные матери этих детей, мне их так жалко, – тяжело вздохнула я.

– Они будут утешать себя тем, что дети спаслись, ведь ты рассказала    им, что иномиряне не убивают детей.

– Эдмунизэль, я взяла на себя смелость говорить с Ирголаэль от имени эльфов, но прекрасно понимаю, что, скорее всего, ни Королева, ни Совет Старейшин, ни твои сородичи не согласятся принять к себе орчат.  Если эльфы не захотят воспитывать этих детей в эльфийских традициях, я сама воспитаю их в традициях своего мира. Поэтому прошу тебя, помоги мне убедить их, выделить для меня с детьми резервацию.

– Что такое «резервация»? – напряженно спросил Эдмунизэль.

– Это охраняемая территория для насильственного, обособленного поселения, выход из которой запрещен.

Его аж передернуло от негодования и смятения:

– Счастье мое, иногда мне кажется, что мы говорим на разных языках и никак не можем понять друг друга. Постарайся осознать – я никогда не оставлю тебя, если ты сама не прогонишь, я никогда никому не дам тебя обидеть и отправить в резервацию, я всегда поддержу тебя в любом твоем начинании.

– И ты пойми. Я никогда не прогоню тебя, но всегда буду оставлять тебе возможность самостоятельного выбора, оставляя такое же право и за собой, – непреклонно возразила я.

– Да, – вздохнул он, – я понял, язык общения  один, традиции разные, и это, иногда, труднопреодолимо… – и, помолчав, продолжил: – Что касается резервации, об этом не может быть и речи. Мы сумеем убедить остальных в том, что орочьи дети – залог выживания нашей расы, и в этом нам очень поможет пример Ирголаэли. Но, кроме правильных слов и наглядных примеров, для этого нужно еще и время. Поэтому, прошу тебя, не спеши.  И не убегай, если что-то, поначалу, пойдет не так, как хотелось бы.

Дальше плыли молча, говорить не было никакой возможности, от сухости во рту язык прилип к небу. Детские личики от обезвоживания заострились, им, видимо, перед ритуалом, тоже не давали пить.

Нас заметили с эльфийского берега издалека и навстречу поплыли двое  дозорных на плоту. Когда плоты поравнялись, мы радостно приветствовали друг друга. Было видно, что эльфы безмерно счастливы видеть нас, и что на возвращение Эдмунизэля они почти не надеялись. И теперь, смотрели на него, как на героя, о котором будут слагать легенды.

–  Вода есть? – первое, что спросил Эдмунизэль. – Мы вторые сутки как не пили.

 Ему тут же перекинули две фляги, которые он протянул мне. Взяв одну, повернулась к детям, которых эльфы не заметили за нашими спинами.

– Эдмунизэль, детей надо напоить, ослабь, пожалуйста, их сон, – попросила я.

После того, как Эдмунизэль коснулся рукой головы каждого ребенка, я, по очереди приподнимая детские головки, осторожно вливала им воду в рот. Они, к счастью, глотали. Дозорные от увиденной картины безмолвно,  потрясенно застыли, забыв, что надо грести, и их плот стал отставать от нашего. Когда вода в первой фляге закончилась, я выпила половину из второй. Протянула оставшуюся  воду Эдмунизэлю, но он отказался, и никакие мои уговоры, и демонстрация недовольства, не помогли. Поэтому, и эту воду, я влила в детей. Тут, наши встречающие, взяли себя в руки и, наконец, задали вопрос:

– Откуда у вас орочьи дети и  зачем  они  вам?

Ответил Эдмунизэль:

– Это долгий рассказ, на который сейчас у нас нет сил. Доберемся до берега, поедим, попьем, помоемся, поспим, а потом все  объясним. А вы пока доложите, что было у вас в наше отсутствие.

– За те четыре дня, что вас не было, происшествий нет. Смена дозора через  декаду.

– Хорошо. Скорее всего, мы дождемся смены дозора и вместе с вами вернемся в Асмерон.

Когда приблизились к берегу, я попросила:

– Эдмунизэль, разбуди, пожалуйста, детей. Пусть они видят, как попали сюда, будет меньше вопросов и недоверия в будущем.

Дождавшись осмысленного взгляда орчат,  я, гладя их по головам, спокойным, ласковым голосом стала объяснять, что мы плывем по Океану, вот на этом плоту. Что дома нечего кушать, а здесь, на другой  земле, и еды полно, и жить интересно, поэтому, мамы отпустили их с нами. На удивление дети спокойно восприняли мой рассказ, ни слез, ни капризов, ни желания вернуться назад.

Эльфы ошарашено рассматривали орчат и прислушивались к моим словам.

Когда мы причалили, Эдмунизэль быстро раздал команды:

 – Есть! Пить! Мыться! Пока мы заняты, установите за Дозором просторный шалаш, где мы все впятером временно поселимся. – Поймав мой полный обожания взгляд, тихо сказал:  –  Ты напрасно опасаешься, что детям могут причинить вред, эльфы не способны убить ребенка, к какой бы расе он не принадлежал. Просто, так будет удобнее всем. И детям привыкать легче в привычных стенах, и воинам, которым, поначалу, общение с этими детьми надо дозировать.

Ели дети с большим энтузиазмом, и в таком количестве, что я опасалась за их самочувствие, но обошлось. По ходу дела, я рассказывала о незнакомых им фруктах, овощах, как растут, как собирать, чем полезны. Девочки слушали с интересом, мальчик больше с любопытством глядел по сторонам, маленький еще.

Проблемы возникли, когда пошли мыться. Детям эта процедура  не понравилась, особенно мытье головы. Были и крик, и слезы, но я, продолжая их отмывать, объясняла, как это здорово, полезно, красиво, приятно быть чистым и душистым. Рассмотрев их внимательно, отметила, какие они худые. Торчат ребра, позвоночник, суставы, выпирает живот, головы сзади приплюснуты, кожа сухая, шелушащаяся. Истощение и авитаминоз – констатировала я. Выяснилось, что мальчику пять лет, одна из девочек его сестра, ей восемь лет, а второй девочке – семь.

Призвав на помощь Эдмунизэля, попросила его сбрить мальчику волосы на голове, и гигиеничней, и для эльфов привычней, но девочкам волосы оставила, будем теперь втроем щеголять косами.

Во что одеть? Вот в чем вопрос! Эльфы, наблюдая за всей этой кутерьмой, визгом, писком, смехом и слезами, постепенно как-то расслабились, даже намек на улыбку иногда появлялся. И я решилась попросить их поделиться чем-нибудь из одежды или тканей, ножницами, иголкой и ниткой. Мне выделили простыню светло-голубого цвета. Я, недолго думая, разрезала ее поперек, на три части, в каждой, посередине, вырезала дырку для головы, зашила с боков, оставив проемы для рук. Надев на детей эти балахоны, прорезала сзади дырочки для хвостиков. Подпоясала яркой веревочкой. Получилось вполне симпатично. У детей это была первая одежда в жизни, и они были в восторге, гордо задрав кверху носы, демонстрируя себя окружающим. Очень забавно.

К этому времени был готов наш дом-шалаш, детей уложили в нем спать и они, без помощи Эдмунизэля, мгновенно заснули. Эдмунизэль назначил одного из дозорных караульным по лагерю, на случай неожиданного вторжения, на прилегающую территорию, диких животных.

Ну, теперь, наконец, можно заняться собой. Зашли в душ вместе. Эдмунизэль, быстро сбросив одежду, помог раздеться и мне. Стон удовольствия вырвался невольно, когда я осталась без костюма. Такой прилив радости жизни, энергии, слияния с этим Миром.

«Хорошо?» – возник в голове вопрос Эдмунизэля.

 «Очень!» – послала я ответ.

«И мне хорошо, когда тебе хорошо».

 «Спасибо».

Он притянул меня, крепко прижав, и сердце, вздрогнув, упало в пятки. Привстав на носочки, обняла его за шею, притянув его голову, лизнула и  чуть прикусила  кончик его уха:

– Я соскучилась…

 – И я… – шепнул он, посасывая мою нижнюю губу, а его ласковые руки заскользили по моему телу, уделив особое внимание моей груди.

 Возбуждение такой силы накрыло меня, что ноги подкосились, и я бы грохнулась на пол, но он удержал меня, приподняв и прислонив спиной к стене, поддерживая за бедра. Я крепко вцепилась в него, обняв руками и ногами. Шепча слова любви, он, своим проникновением, подарил мне такое наслаждение, что чуть не лишил сознания. Потом, вымыв и завернув в полотенце, отнес меня, обессиленную и сонную, в наш шалаш. Положил рядом с детьми, укрыл одеялом, лег рядом, прижавшись, и мы все дружно засопели во сне.

Утром дети проснулись первыми и, затеяв возню, разбудили нас. Пора вставать и приступать к повествованию о нашем посещении орков, пока эльфы не умерли от любопытства.

Эдмунизэль раздобыл мне мужской эльфийский костюм, у которого я закатала рукава и штанины, сделал мне расческу, взамен утерянной у орков,     и вскоре я была готова. Позавтракав и отпустив детей погулять поблизости с Кроки, Эдмунизэль призвал пять свободных эльфов, пообещав повторить рассказ тем, кто сейчас в дозоре.

 Он рассказывал об Орочей Степи долго, обстоятельно, не упуская никаких мелочей. О природе, климате, о самих орках, их одежде, быте, ремеслах, оружии, о стадах ящеров и о том, что там с нами случилось. Несколько раз я ловила на себе осуждающие, гневные взгляды дозорных.

Особое внимание Эдмунизэль уделил встрече с Ирголаэлью, пересказав ее историю и ее поведение. За все это время, ни один эльф не шевельнулся и не произнес ни звука. Да и после рассказа, они еще долго сидели неподвижно и молчали. Видно, переваривали такой поток новой и очень важной информации.

Потом один из них спросил:

– Если эльфийка может родить ребенка от орка, может ли орчанка родить от эльфа?

Молодец! Правильный вопрос! Исходя из законов генетики и того факта, что мы уже знаем о том, что у орков мужская Y-хромосома доминирует над женской X-хромосомой, можно с уверенностью предполагать – мальчики будут эльфами. А вот с девочками вариантов несколько и, скорее всего, они будут или орчанками, или полукровками.

– Да, орчанка может родить ребенка от эльфа,  – уверенно ответила я. –  И результат будет таким, рожденные мальчики – эльфы.  Девочки  –  скорее всего, полукровки, и  как, в этом случае, смешаются эльфийские и орочьи внешние признаки, сейчас, угадать невозможно.

Я невольно задумалась,  такая половая совместимость не свидетельствует ли о том, что все гуманоидные расы во Вселенной имеют общего предка?

 

***

 

Эти несколько дней жизни у Дозора, до прихода смены воинов, были одними из лучших в моей жизни. Отложив тревоги о будущем, я наслаждалась яркими и многообразными ощущениями души и тела. Любовь и забота Эдмунизэля, радость и активность детей, необычное снисходительное добродушие эльфов, пришедшее на смену их настороженного раздражения, красота окружающей природы, полный магический резерв согревающий сердце  – все это, давало ощущение счастья.

Орчата обожали рыбалку с Кроки. Когда он выбрасывал, зажатую в пасти, рыбу на берег, они с азартными криками подбегали и падали на нее животами, чтобы она не убежала обратно в воду. Эдмунизэль, вырезав им духовые трубки, научил плеваться шипами растений, и они охотились на лягушек, скармливая их потом Кроки. Заодно, на рыбах и лягушках я научила их считать. Эдмунизэль объяснил мне, что у орков двенадцатеричная  система счисления и ее происхождение связано со счетом на пальцах. Мы, посоветовавшись, решили, что будем  учить детей  по десятичной системе, как принято у эльфов и гномов, поэтому считать на пальцах для них нежелательно.

Я учила их эльфийским словам, с грустью вспоминая Каа и сожалея, что сейчас у меня нет такого чудесного помощника. Исподволь готовила детей к переселению в Асмерон. Зная, как это для них будет нелегко, после жизни без всяких условностей, заманивала их рассказами об удобной постели и красивой одежде, повозках, на которых можно покататься.

Когда я категорично заявила, что деткам надо дать имена, без этого не только неудобно общаться, но и, вроде как, они лишены индивидуальности, Эдмунизэль согласился, но сказал, что это должна сделать я сама. Орк с эльфийским именем это как-то нелепо, значит, имена не должны быть эльфийскими. Но и орочий принцип, когда имя-прозвище, как клеймо, мне не нравился. В итоге, мальчика я назвала – Петрос, его сестру – Лирин, а вторую девочку – Надин.

Под руководством Эдмунизэля я, упражняясь в магии, научилась чувствовать объем своего резерва, а еще стала видеть ауру. Она оказалась похожей на свечение вокруг тела и имела различные цвета и оттенки. Одно оставалось без изменений, что всех очень удивляло – моя аура  не менялась, и все еще была как у ребенка. Не имея определенных цветов, она вся сияла равномерным светом, и определить мои способности по ней было нельзя.

Ну, и конечно, пользуясь каждой возможностью, мы с Эдмунизэлем стремились к близости. Коснуться, обнять, поцеловать, погладить и уединиться, всегда, когда это возможно. Хоть мы старались делать это незаметно для окружающих, иногда я краснела, заметив чужой взгляд в неподходящий момент.

Однажды, случайно услышала такой разговор Эдмунизэля с дозорными:

– Эдмунизэль, ты любой женщине можешь доставить такое удовольствие? – спросил с завистью в голосе один из них.

– Нет, парни, я ничем, в этом плане, не отличаюсь от вас. Просто, мне сказочно повезло, что я встретил женщину, единственно бесконечно желанную, а она оказалась невероятно чуткой и потрясающе отзывчивой.

За эти десять дней, заметно улучшилось ко мне отношение дозорных. То ли они оценили, какую важную  информацию я им добыла с риском для жизни, то ли, видя меня каждый день, оценили отсутствие капризов, позитивное отношение к жизни и окружающим, то ли видя, как трепетно ко мне относится Эдмунизэль, для них являющийся безусловным авторитетом. А может, все вместе. В итоге, я чувствовала их внимание, заботу, а иногда и восхищение. Да и к орчатам они стали относиться по-другому, вместо брезгливости, появился снисходительный  интерес.

Смена дозора пришла утром  и  пришедшие эльфы застыли недоуменной, шокированной скульптурной группой от увиденного.

На ветке дерева, обвив ее хвостами, висели вниз головами три орченка, дразня бегающего под деревом и сердито фыркающего Кроки, который считал, что детеныши должны быть на земле, а не висеть в воздухе. А свободные в это время дозорные весело смеются, наблюдая это забавное зрелище. Что именно поразило новых дозорных  больше – орочьи дети или благодушно смеющиеся над ними эльфы, не берусь судить. Эдмунизэль не дал им окаменеть навсегда. Поздоровавшись, он потребовал от них отчета о проделанном пути и рассказа о новостях в Асмероне.

Убедившись, что значимых новостей, как всегда, нет, Эдмунизэль позвал воинов поесть, отдохнуть после долгой дороги, и послушать историю наших приключений у гномов и орков. О двух месяцах пребывания у гномов они слушали, затаив дыхание, с большим интересом. Но четыре дня проведенные у орков произвели на них ошеломляющее впечатление. Мы с Эдмунизэлем мысленно посмеивались, уже не в первый раз видя такую реакцию. Да, после этого рассказа им  есть над чем подумать  –  вымирать или пересмотреть свои позиции на расовую чистоту?

Обычно, дозор сменяется в один день, одни пришли – другие ушли, но сегодня так не получилось. Слишком засиделись за рассказом, а идти в ночь не разумно. Поэтому ночевали двойным составом, пришедшие – на земле, в спальных мешках, недалеко от нашего шалаша.

Утром, поев, собрались, простились и двинулись в путь. Воины в полном боевом вооружении. На поясе короткий меч в ножнах, за спиной лук, крест-накрест на плечах с одной стороны сумка с личными вещами, с другой колчан со стрелами. У нас с Эдмунизэлем нет ни вещей, ни оружия, но на мне боевой костюм, на Эдмунизэле кожаный доспех, не обнаруженный орками. Кто-то предложил поделиться своим оружием, но Эдмунизэль отказался, заверив,     что ему достаточно духовой трубки, которую он себе сам вырезал, а иглы к ней сделал из больших шипов растений, позаимствовав у дозорных только яд к ним.