Текст книги "Чужая (СИ)"

Автор книги: Алин Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Эдмунизэль нес рюкзак с Петросом, девочки шли сами, поражая своей выносливостью. Я, из-за костюма, опять потеряла ощущение счастья, а снять его Эдмунизэль не позволял. Единственное, что удалось отстоять – снять хотя бы  перчатки. Идя в середине отряда и держа девочек за руки, я была довольно расслаблена, полностью положившись за безопасность на мужчин. Мои мысли были заняты подведением итогов от увиденного, за все время пребывания в этом Мире.

Итак, все три разумные расы здесь обитающие – пришельцы. Скорее всего, первыми были эльфы и выбрали себе для жизни самое райское местечко. Затем гномы, которые получили подходящую, как они считали, для себя территорию. Орки были последними и земли им достались по остаточному принципу. Как можно заключить по количеству детей у орков, их численность высока, но прогресс пока еще стоит на нижних ступенях развития.

Отмечается явная тенденция к вымиранию у всех рас.

У высоко цивилизованных, магически одаренных, поначалу быстро развивающихся и прогрессирующих эльфов, из-за генетического сбоя, рождается мало детей и они, возможно  из-за близкородственного скрещивания, все менее одарены. Им явно нужен приток новой крови.

 У гномов ухудшается здоровье и снижается продолжительность жизни. Их раса явно слабеет и, если эту тенденцию не переломить, они тоже, с течением времени, угаснут. А причина этого кроется в чудовищно тяжелых условиях жизни и однообразном питании, с которым они недостаточно получают витаминов, микроэлементов и биологически активных веществ, необходимых для сохранения здоровья. С ними надо вести просветительскую работу на эту тему и, хорошо бы, улучшить их медицинское обслуживание.

Теперь – орки. У них явный дефицит пищи, отсюда такая агрессивная, жестокая, конкурирующая борьба за существование. Убивая друг друга в набегах, а по мере совершенствования оружия все в большем и большем количестве, да еще и совершая жертвоприношения соплеменниками, они, рано или поздно, поставят себя на грань гибели. Уже сейчас видно, что женщин у них гораздо больше, чем мужчин. Оркам надо бы менять менталитет в сторону большего гуманизма. Да еще научить создавать оросительные мелиоративные системы, способные увеличить урожайность земли, на которой они могли бы выращивать съедобные растения. Это повлечет за собой и положительные изменения ландшафта, климата, увеличение и разнообразие видов растений и животных.

Все три расы могли бы быть полезными друг другу в решении этих проблем.

Эльфы могут получить приток новой крови. Для них это главное. А еще гномы могут быть полезны им своими магическими кристаллами-накопителями и артефактами, а орки  –  как наемная рабочая сила, которая никогда не бывает лишней при быстром прогрессе цивилизации.

Гномам орки  вроде бы не нужны, но вот эльфы  с  Целительским Даром и Зельевары, могли бы, в значительной степени, решить проблемы здоровья гномов. Жаль, что Целителей так мало среди эльфов.

Оркам нужны и гномы, и эльфы. Гномы, могли бы снабжать орков артефактами, а эльфы со своей магией  Природы, как никто другой, помогли бы улучшить ландшафт орочьего материка.

Сплошные «могли бы». Понимаю, что это рассуждать легко, а реализовать в жизни очень трудно, если, вообще, возможно. И главное тут, добиться изменения психологии. А эти изменения идут в разрез с вековыми традициями, опытом, знаниями, укладом жизни.

Да, ни какой мессии не под силу так изменить сознание и менталитет разумных. Ну, ладно, буду жить по принципу – делай, что должно и будь, что будет.

 На четвертый день пути, вечером, когда мы с орчатами, уже уставшие, еле передвигали ноги и мечтали о ночном привале, вдруг, раздался треск деревьев, а потом мы услышали  громкий, низкий, угрожающий трубный рев, от которого сердце замерло в страхе.

 Эдмунизэль  крикнул мне:

 – Это Титанур! На дерево, быстро! – и ухватив  за талию, он  подкинул на ближайшую ветку меня, потом девчонок, а затем и Петроса в рюкзаке сунул мне в руки. Дал сигнал воинам:  – За мной! – и побежал в сторону, откуда раздавались такие пугающие звуки.

Рев не прекращался ни на минуту, слышались какие-то крики эльфов. Мне ничего не было видно и я, повесив рюкзак с Петросом на сук, велела девочкам крепко держаться за ветки, а сама полезла выше. С вершины дерева увидела только голову гигантского ящера на длинной змееподобной шее, которая, то поднималась, то опускалась, продолжая реветь так, что уши закладывало.

Понимая, что ничем помочь не могу, и Кроки не пошлешь на помощь, он слишком маленький, с бешено стучащим от волнения сердцем, я всматривалась в место боя. И, не переставая, шептала: «Хоть бы все обошлось, и все остались живы». В какой-то момент рев усилился, а по хаотичному движению головы я поняла, что ящер ослеплен. Мне казалось, что битва длится ужасно долго. Вдруг, я увидела, как огромное дерево со страшным треском падает на землю. Земля вздрогнула. Голова ящера исчезла из поля моего зрения и рев затих.

Я спустилась пониже, к притихшим, испуганным детям. Успокаивая их и себя, стала рассказывать, что воины победили страшное чудовище, про себя, с замиранием сердца, спрашивая  – какой ценой?

Когда увидела Эдмунизэля, я от радости взвизгнула и прыгнула к нему сверху, не тратя времени на спуск. Он меня ловко поймал, а я стала лихорадочно ощупывать его:

– Ты не ранен?

– Нет, – устало садясь на землю, ответил он. Весь в крови, вонючей слизи, он  отстранился от меня. – Не трогай, я грязный. Очищусь, когда резерв немного наполнится.

– Все живы?

– Да.

 С облегчением выдохнув и начиная успокаиваться, я крикнула детям:

– Лирин, Надин, спускайтесь, а я слазаю за Петросом.

Когда мы все собрались около Эдмунизэля, попросила, сгорая от любопытства:

– Можно мы на него посмотрим?

Он кивнул, встал и повел нас к месту битвы. Подойдя к убитому животному, я внимательно осмотрела его. Это был настоящий теропод – хищный динозавр, перемещавшийся на двух ногах с четырехпалой стопой, рудиментарными передними конечностями с трехпалой кистью. Огромных размеров туша, длиной около восьми метров, была покрыта крупной чешуей, которую сейчас вырезали воины. Обойдя этого монстра со всех сторон, увидела в глазницах отравленные шипы. Череп расколот большим упавшим деревом. Ноги, брюхо и хвост изрублены мечами.

– Как вам удалось его убить? – пораженно спросила я.

Ответил один из воинов:

– Эдмунизэль сумел  выманить его на поляну, ослепить, а потом Силой вырвать из земли и повалить на него дерево. Мы же, только помогли его быстрее утихомирить.

– Эдмунизэль, а почему именно дерево? –  не поняла я его выбора.

– А что еще? Большой Огонь в лесу использовать опасно, может загореться все вокруг.  Ментальная магия на него не действует. Остается только стихия Воздуха, больше мне ничего не доступно. Вот, в подходящий момент, Воздухом и свалил на него дерево, – объяснил он мне.

– А зачем чешую вырезаете? – снова обратилась я к воинам.

– Она очень ценная и используется во многих случаях, начиная от красивой пуговицы и кончая прочным доспехом. Еще отрежем куски от внутренних органов, для изготовления зелий и эликсиров. В общем, возьмем столько, сколько сможем унести.

– Почему же вы специально не охотитесь на таких опасных монстров, что бы обезопасить свою жизнь, а только защищаетесь в случае столкновения? – пыталась я осмыслить все произошедшее.

– Слишком большой риск. Чаще всего, при такой встрече, кто-то погибает, – ответил один из воинов.

– Так надо подумать, как уменьшить этот риск. Но необходимо избавляться от таких тварей под боком, иначе, однажды, погибших  будет намного больше. Они хоть не объединяются в группы? – разволновалась я.

– Нет, предпочитают охотиться в одиночку, тем более в животном мире им нет соперников.

Пока все были заняты, любопытные, бесстрашные дети уже пытались расшатать и выковырять из разбитой пасти динозавра огромные, острые, трехгранные зубищи.

Каждый из воинов вырезал по несколько чешуй и, очистив их, убрал в сумку, кто-то что-то отрезал от внутренних органов и, завернув в листья, тоже убрал. Эдмунизэль, уже чистый, скомандовал:

– Уходим, скоро здесь будут падальщики, – и все, быстро собравшись, пошли прочь.

Оставшиеся восемь дней пути прошли без происшествий. Только со мной стало происходить что-то странное и неприятное. Отекло горло, нападали приступы головокружения, нарастала слабость, тошнило, и все время хотелось плакать. Ничего подобного, раньше, со мной никогда не было. Эдмунизэль, конечно же, заметил, что со мной что-то не так, хоть я и старалась не подавать вида, чтобы его не расстраивать  и не задерживать весь отряд.

– Что с тобой, Счастье мое? – с тревогой, спросил он.

– Не знаю. Я чувствую себя нездоровой, но и болезни никакой отыскать не могу, – беспомощно пожала я плечами.

– Может быть, нам разбить лагерь и постоять на месте два-три дня и ты отдохнешь? – предложил он заботливо.

– Нет, мне хочется скорее добраться до дома, – глотая слезы и стараясь утаить от него свое ужасное состояние, ответила я.

– Тогда давай я понесу тебя, – с паническими нотами в голосе, сказал он.

– Нет, пока могу, буду идти сама, – категорично замотала я головой.

Мы поспорили немного на эту тему, но я настояла на своем.

Оставшуюся часть пути все мои силы уходили на то чтобы держаться на ногах, идти вперед и скрывать свое состояние от окружающих, ведь они все равно  ничем помочь мне  не могли.

 

 

 

Глава 6.

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЭЛЬФАМ

 

Когда подошли к Асмерону, я от слабости, недомогания и нервного кома в горле даже радости не почувствовала. Хотелось только одного: помыться, забраться в постель, свернуться в позу эмбриона, закрыть глаза и ничего не видеть, и не слышать.

Наш отряд заметили издалека. Раздался оповещающий звук колокола у поста, и весть о нашем прибытии быстро распространилась по городу. Нас вышла встречать целая толпа, что нетипично для эльфов.

Первым к нам подбежал Пионарэль, коротко обняв меня, хлопнув Эдмунизэля по плечу, кивнув дозорным, он с тревогой приступил к расспросам:

– Не передать словами, как я рад вас видеть. С тех пор, как вернулся от гномов, места себе не нахожу, беспокоясь о вас. Но мы ждали возвращения воинов Дозора три дня назад. И уже завтра, собирались отправлять поисковую группу. Что случилось, почему вы так задержались?

– Во-первых, вышли на день позже, во-вторых, с нами дети, и мы шли медленнее, в-третьих, мы столкнулись с Титануром, – объяснил нашу задержку Эдмунизэль.

– Как вы с ним справились? Кто погиб? Какие дети? – удивленно распахнув глаза, опешил Пионарэль.

– Посмотри за наши спины, и ты увидишь, что никто не погиб и о каких детях идет речь. Но, друг мой, все вопросы потом, Еваниэль нездорова! Нам нужно, как можно быстрее, оказаться дома, и нужна твоя помощь.

Тут, Пионарэль увидел Петроса, сидящего в рюкзаке за спиной Эдмунизэля, Надин и Лирин, стоящих у меня за спиной. Но, быстро справившись с удивлением, как его и просили, вопросов задавать не стал.

Увидев впереди толпу, я взяла девочек за руки и пошла вперед, не обращая ни на кого внимания, одна мысль стучала в голове: «Душ! Постель!»

И тут, к Эдмунизэлю, как вихрь, подлетела Агейлаэль и повисла на его шее. «Совсем как я с Учителем,  у гномов» – подумала отстраненно, без какой– либо ревности. Но это оказалось другое.

– Я так соскучилась, дорогой, где ты был так долго? И зачем ты привел назад эту уродку, да еще и с орками?! – прижимаясь к нему всем телом, возмутилась она.

В тот же миг, я увидела, как Агейлаэль летит по воздуху спиной вперед, подхваченная воздушным вихрем, и падает на попу.

Прикрыв глаза, я обреченно подумала, что вот, когда я так хочу скорее оказаться в постели, кое-кто опять устраивает разборки.

– Кого ты назвала уродкой?! Мою Дармию?! – с бешенством в голосе, взревел Эдмунизэль.

– Какая Дармия?! Ты что?! Глаза открой! Посмотри на нее! Мало того, что у нее внешность отталкивающая, так она даже ауру потеряла! Как бревно какое-то! Такое существо не должно жить рядом с нами! Пусть убирается!

Во время ее возбужденной речи, я отстраненно посмотрела на эльфов вокруг. Многие с недоумением и осуждением смотрели на Агейлаэль, кто-то остался равнодушен, но кто-то был доволен и солидарен с происходящим.

Эдмунизэль оскалился как зверь, верхние клыки обнажились, фиолетовые глаза приобрели красный оттенок, руки сжались в кулаки и, хрипя от ярости, он прорычал, обращаясь ко  всем вокруг:

– Убью любого, кто действием или словом обидит мою Дармию!

Вся толпа в ужасе, отшатнулась назад. Еще бы, для них немыслимо убить себе подобного. Но зато, я почувствовала, что Эдмунизэлю, наконец,  поверили. И в то, что я его Дармия, и в то, что он за меня убьет.

– Эдмунизэль, опомнись! – воскликнула Королева, которая, оказывается, тоже присутствовала здесь.  – Дармия не может так отрицательно влиять на эльфа. Ты ведешь себя недостойно и говоришь чудовищные вещи!

А я подумала, что если меня сейчас же не пропустят вперед, я сама тут всех поубиваю.

В этот момент наши воины-дозорные встали рядом с Эдмунизэлем, в знак поддержки, и положили руки на рукояти своих мечей. Эдмунизэль обратился к ним:

– Помогите мне довести детей до моего дома, вы ведь знаете, как моя Дармия устала.  –  Передав  кому-то из них рюкзак с Петросом, он подхватил меня на руки и пошел сквозь расступающуюся толпу. А я уткнулась лбом в его шею, не желая никого видеть.

 Когда мы, наконец, подошли к порогу дома Эдмунизэля, его глаза перестали полыхать алым. Он, с волнением глядя мне в глаза, спросил:

– Еваниэль, любимая, ты согласна быть хозяйкой в моем доме?

Если бы мне не было так плохо, я бы возмутилась убогостью ритуала бракосочетания у эльфов, но сейчас я, утвердительно кивнув, быстро  ответила:

– Согласна, – про себя продолжая повторять:  «Душ! Постель!», и совсем  не чувствуя торжества момента.

Счастливая улыбка на мгновение расплылась на  лице Эдмунизэля,  он шагнул через порог, крепко прижимая меня к  себе, и поспешил к лестнице наверх.

 Кто-то из воинов остался с детьми на первом этаже, а Эдмунизэль, быстро поднимаясь на второй этаж, одновременно переговаривался с Пионарэлем, не отстающим ни на шаг.

– Что с ней, она не ранена? – с тревогой спросил Пионарэль.

– Нет, ран и отравлений нет. Я не понимаю, что с ней происходит! Счастье мое, где болит? – занеся меня в спальню и осторожно положив на кровать, он стал аккуратно расстегивать магнитные застежки моего костюма. Когда он снял его, я сразу же почувствовала непередаваемое облегчение.

– Учитель, рада тебя видеть, – чувствуя, как возвращаются эмоции, и улучшается самочувствие, сказала я.

– И я рад. Вижу, что не все так страшно, как мне показалось, когда я, даже не видя твою ауру, чувствовал твое изнеможение. Скажи, как ты исчерпала весь резерв Силы?

– Не знаю, ничего такого не делала. Я чувствую себя плохо, без видимых причин, уже несколько дней.

Он, в повисшей напряженной тишине, сел на кровать рядом и, не притрагиваясь ко мне, стал внимательно осматривать  от  головы до пяток. Потом вдруг неожиданно улыбнулся и радостно, возбужденно воскликнул:

– Ты беременная!

– Как беременная?! – подскочила я. – Когда? Почему?

Эдмунизэль, рухнув на колени около кровати, закрыв глаза, прижался губами к моей ладони.

– Что за глупые вопросы?!  –  улыбнулся Пионарэль. –  Успокойся, все хорошо. Плод, пока, очень маленький, размером с крошечное зернышко. Теперь понятно, почему тебе было плохо. В момент имплантации, то есть внедрения эмбриона в матку, был задействован весь твой резерв Силы. Это очень ответственный момент, от которого зависит, наступит беременность или нет. И наступает этот момент на десятый день от момента оплодотворения яйцеклетки. У вас, че-ло-ве-ков, так же? – нараспев произнес он, непривычное слово.

– Да, все точно также, только имплантация, обычно, наступает на седьмой день.

– А сколько длится беременность у твоей расы и какого размера рождается ребенок?

– Длится, двести восемьдесят дней. Ребенок приблизительно около трех с половиной килограмм весом и около пятидесяти трех сантиметров, то есть почти с твой локоть длиной. А у вас?

– У нас двести пятьдесят дней длится беременность и ребенок существенно меньше,  –  охотно пустился он в объяснения. –  Наши женщины, с их узким тазом, не смогли бы родить такого большого малыша. Значит, у нас дети еще более недоношены, еще более беспомощны при рождении и, по-видимому, еще медленнее развиваются и взрослеют. Но все это, мы с тобой обсудим потом. А сейчас, мои рекомендации, – подвел итог Пионарэль, – всю беременность постельный режим, разнообразное питание, положительные эмоции!

Я возмущенно возразила:

– Это у вас так. А у нас – больше движения, активности, прогулок, разнообразных впечатлений, ну, насчет питания и эмоций – согласна.

– Хорошо, только в меру. Сейчас я  передам  тебе немного Силы, и отдыхай, а мы пойдем, поговорим с Эдмунизэлем.

Эдмунизэль все это время слушал нас с таким напряженным вниманием, что даже острые кончики ушей шевелились.

Пионарэль положил мне на живот руку, и от нее теплая, приятная волна разлилась по телу. Захотелось спать и, закрывая глаза, я только и успела сказать:

– Пожалуйста, займитесь детьми.

Проснувшись, я почувствовала себя неплохо. Не имея другой одежды, я, прям в нательном комбинезоне, спустилась вниз и пошла принимать  душ, до которого я так и не добралась, до сих пор.  Обмотавшись полотенцем, снова поспешила неверх с вечным вопросом в этом мире  –  «что надеть?». Заглянула в шкаф Эдмунизэля и, с недовольным ворчанием:  «сколько же это будет продолжаться?», надела его рубашку, закатав рукава. Ну, хоть расческа у меня в этот раз есть, не придется пальцами волосы раздирать.

Любимым способом, скатившись вниз по перилам и, влетев в кухню-столовую, увидела такую картину – эльфы все еще заняты беседой. Эдмунизэль, уже в который раз, подробно обсуждает наши визиты к гномам и оркам, а дети, оставшись без надзора, шарят по всем шкафчикам.

– Мы есть хотим! – заявила я, сгребая на ходу детей и усаживая их за стол.

 Оба эльфа виновато подпрыгнули, Пионарэль бросился к очагу, а Эдмунизэль ко мне и, обнимая, глядя счастливыми глазами, стал выспрашивать о моем самочувствии.

Вечер перешел в ночь и этот утомительный день, наконец, закончился. Пионарэль ушел переваривать полученную информацию. Орчата спали. Мы с Эдмунизэлем лежали в постели, обнявшись, после умопомрачительной близости, когда его губы  ласкали меня везде, а наши хриплые стоны выдавали степень нашего возбуждения. А потом, нежно поглаживая меня, Эдмунизэль заговорил о главном:

– Любимая, я счастлив, что у нас будет ребенок, но, в то же время, так боюсь за тебя. Ты такая маленькая,  нежная, а ребенок, как я понял, будет очень большим. Не опасно ли это? Справишься ли ты? Ты же знаешь, что я не переживу, если с тобой что-то случится. Может быть, можно вызвать ребенка на свет раньше, пока он не вырос таким большим, как ты рассказываешь?

– Эдмунизэль, не тревожься, все будет хорошо, я уверена в этом. Не такая я маленькая и нежная, раз выдержала и путь к гномам, и путь к оркам. К тому же, мы не знаем, сколько времени у меня, здесь, будет длиться беременность и какого размера будет ребенок. Ведь, я рассказывала о том, как это происходит в моем мире, а тут все может оказаться по-другому. И потом, есть очень веский аргумент против твоих опасений – эльфийка родила от орка! Что же ты думаешь, мне будет труднее?

– Хорошо, ты меня почти убедила,  –  неуверенно кивнул он. –  Но я успокоюсь, только если ты мне пообещаешь, что во время беременности не выйдешь за пределы Асмерона.

– Ладно, обещаю, – легко согласилась я, про себя подумав, что же я, дурочка что ли, так рисковать малышом?

Несмотря на разомлевшее состояние от  ласк Эдмунизэля,  уснуть я никак не могла, уже выспалась днем. И Эдмунизэль был слишком возбужден событиями сегодняшнего дня, и тоже не мог  заснуть.

– Эдмунизэль, – я решила задать неприятный мне, но интересующий, вопрос, – почему Агейлаэль так себя вела с тобой? У вас в прошлом были близкие отношения?

– Нет, никогда. Мои отношения с женщинами всегда носили временный характер, о чем я их честно предупреждал, потому что, ни одна не вызывала у меня глубоких чувств и мне было комфортнее жить одному. Но я не типичный случай. Женщин так мало, что стоит им только пальцем поманить и каждый счастлив быть рядом, на любых условиях. Отношений же с Агейлаэль я сознательно  избегал. Она никогда мне не нравилась. Может быть, именно из-за этого она меня так настойчиво добивалась. То ли хотела получить недоступное. То ли добиться реванша, привязав к себе. А возможно, это указание Королевы, которая всегда хотела большего влияния на Совет Старейшин и, в частности на меня, решив действовать через дочь. Но не только Агейлаэль испытывает к тебе ревность,  – тяжело и огорченно  вздохнул Эдмунизэль. –  Многие другие наши женщины, тоже, будут интриговать против тебя. Эльфийки кокетливы, непостоянны, привыкли повелевать и брать, не давая ничего взамен. Ты же ведешь себя по-другому, и они видят в этом угрозу своему благополучию и привычному положению. Они опасаются, что вдруг, мужчины оценят твое поведение и захотят получить от них того же? Я уже голову сломал, думая, как оградить тебя от их интриг и возможных нападок? Правда, пока ты ждешь ребенка и будешь кормить грудью, тебе ничего не угрожает. Женщину, в этот период, все опекают и искренне заботятся о ней.

– Ну, вот и не волнуйся. За это время мы найдем способ отвлечь их внимание от меня, – успокоила я его, и сама стараясь не думать о плохом.

На следующий день я проснулась в отличном настроении, чувствуя себя здоровой и полной энергии. Ох! Больше никогда не надену свой костюм! Боевой костюм космического десантника, значительное технологическое достижение в моем мире, здесь меня чуть не угробил. В каждом мире, свое оружие и свои средства защиты. И, как я убедилась, в другом мире они могут оказаться бесполезны или даже вредны.

 Рядом с кроватью лежал женский эльфийский костюм. Моего размера! Здорово, когда о тебе заботятся, но важно что бы эта забота не перешла в удушающую  опеку. И, я чувствую, мне над этим придется трудиться.

У эльфов «сарафанное радио» работает с молниеносной быстротой. Такое впечатление, что ночью никто не спал, а разносил по городу новости о нашем посещении гномов, орков, о битве с Титануром и … о моей беременности!

С раннего утра началось, поразившее меня, паломничество эльфов к нашему дому с различными маленькими подарками для меня, вопросами о моем самочувствии и выяснением, какого рода помощь мне нужна. Среди подарков обнаружились семь расчесок, всевозможные фрукты, сладости и одежда для будущего ребенка. Встречала я всех в саду,  провожала в беседку, там и вела светские беседы, в дом здесь не принято приглашать всех подряд, только очень близких.

От всей души радуясь доброжелательному вниманию такого количества эльфов, искренне, с улыбкой от уха до уха, благодарила за внимание и беспокойство, объясняла, что чувствую себя хорошо и ни в чем не нуждаюсь. Но помощь нужна – необходимо найти учителей для орчат. Сама я обучу их и эльфийскому языку, и как справляться с бытовыми нуждами без магии, которой они не обладают. Но физическое развитие, владение оружием, способность защитить себя в лесу, чтение, счет и письмо, нам с Эдмунизэлем не осилить. У него много важных дел, а я и сама хотела бы закончить свое обучение у Пионарэля. Где взять столько времени? Озвучивая эту просьбу, я, каждый раз, сталкивалась с эльфийским шовинизмом. Никто не захотел помочь. Все демонстрировали свое негативное отношение к орчатам.

В этот день меня посетили восемь женщин! Эльфийки, черт возьми, совершенно невозможно определить их возраст, с виду все молодые и красивые, интересовались только моей беременностью. Я чувствовала их восторг по этому поводу. Они, с искренней заботой, призывали меня беречь себя, больше кушать, спать и лежать, а я про себя недоумевала, как после такого образа жизни они могут самостоятельно родить, ведь все мышцы атрофируются. Может у них другой обмен веществ в организме? Надо с Учителем это обсудить.

Из них только одна неделикатно заметила, в отношении будущего ребенка:

– Хоть бы это была девочка и внешне похожая на нас, а не на тебя.

Одним из посетителей был Адаминэль. Он нерешительно топтался у входа в сад и виновато смотрел мне в глаза:

– Ты меня, наверное, ненавидишь?

– Что за глупые мысли?! Я рада тебя видеть, люблю тебя как друга и очень скучала! – чистосердечно воскликнула я, обняв его и на секундочку прижавшись щекой к его груди. И сразу отодвинулась, заметив, как он напрягся, а руки его сжали мою талию.

– Я хотел бы тебе объяснить…

– Не надо ничего объяснять, – решительно перебила я его, – будем считать, что произошло недоразумение, и мы больше о нем не вспоминаем. Согласен?

Он кивнул:

– Я тебе тут кое-что принес, – и торопливо достал из сумки знакомую мне деревянную шкатулку с перламутровой инкрустацией.

– Спасибо, я грустила, что у меня их нет, – улыбнулась я, рассматривая, когда-то подаренные им мне, расческу и шпильки.

– А я, так боялся, что их некому будет возвращать.

Я постаралась отвлечь его от грустных мыслей, заняв рассказом о своих приключениях за все это время. Потом, пожаловалась, что никто не хочет помочь мне с обучением орчат.

– Я могу помочь, – отозвался Адаминэль, – по крайней мере, во всем том, что касается физических тренировок.

– Ой, здорово! Спасибо тебе. Давай по утрам, когда сама тренируюсь, я буду приводить на Тренировочное Поле и орчат, – с радостным энтузиазмом, среагировала я.

– А разве тебе можно? В твоем состоянии и тренироваться? – удивленно, даже с каким-то страхом, спросил он.

– Конечно можно, только тренировки должны быть более легкие и безопасные и, конечно, уже не на полосе препятствий.

Когда пришла Миланиэль, ей я тоже подробно рассказала о том, что со мной происходило все время, что мы не виделись.

– Миланиэль, ты могла бы позаниматься с орчатами чтением, письмом и счетом, – с надеждой и мольбой глядя на нее, спросила я.

Она надолго задумалась. Я ждала ее ответа затаив дыхание. Если и Миланиэль откажется, очень-очень трудно будет заставить эльфов принять орчат.

– Хорошо, – согласилась она, а я  облегченно выдохнула. – Но ты будешь мне должна. Помнишь свое обещание помочь мне в отношениях с Пионарэлем? Это будет твоя плата! – с заговорщицкой улыбкой сказала Миланиэль. – Каждый день, после  сиесты, один час занятий с этими детьми. Пусть кто-нибудь приводит их ко мне домой.

– Ты самая лучшая эльфийка на свете! Обожаю тебя! – искренне радуясь, кинулась я обниматься, но, заметив, как она напряглась и застыла от моих объятий,  непривычных и неприличных для эльфов, быстро отстранилась.

Весь этот насыщенный общением день, Эдмунизэль, боясь оставить меня одну, тоже принимал посетителей в саду, на лавочке у фонтана. Это были мужчины, в основном воины и кто-то из Совета Старейшин. Судя по их напряженным позам, они обсуждали что-то важное. В то же время, Эдмунизэль, контролируя происходящее вокруг, не выпускал меня и орчат из поля зрения.

Вечером, после утомительного дня, когда мы все вместе сидели за ужином, Эдмунизэль сообщил:

– С завтрашнего дня я должен приступить к своим обязанностям командира воинов. Боюсь оставлять вас одних. Поэтому договорился с одним из воинов, с которым мы вместе были в дозоре, что он будет вашим телохранителем.

– Ой, не надо таких сложностей, тем самым привлекая ненужное внимание. Мы сами можем себя защитить. Дети отлично стреляют из духовых трубок, а я закажу себе новые метательные ножи взамен отобранных орками.

–  У многих эльфиек есть телохранители. В  окружающем нас лесу полно опасных хищников и, хоть в городе относительно безопасно, но, за его пределы, большинство женщин всегда  выходят в сопровождении охраны. Так что, в наличии телохранителя нет ничего особенного. Во время сиесты я буду дома, и воин будет уходить на отдых. Счастье мое, не сопротивляйся, пожалей  меня, ведь иначе я от тревоги за тебя не смогу заниматься делами. Я это уже испытал и знаю, как это невыносимо  трудно.

– Ладно, согласна, – не стала я упрямиться. В этом, действительно, есть резон, не столько из-за меня, сколько из-за орчат. –  Но давай договоримся, что это временно, пока орчата не освоются и окружающие к ним не привыкнут.

 – И пока ты не родишь ребенка, – уточнил он.

– Хорошо, –  опять не стала я спорить, в конце концов, ему виднее, как лучше поступить в данной ситуации. – Какие у тебя пожелания, чем  я должна заниматься?

– Чем  хочешь, охрана мешать не будет.

– Спасибо, – промурлыкала я, перебравшись к нему на колени, довольная такой степенью доверия и свободы. – Эдмунизэль, а где твои родители, почему ты меня с ними не знакомишь?

– Мои родители, Юфемаэль и Ариканэль, у нас нет, как ты рассказывала, обращения «мама» и «папа», живут в другом городе – Лангосе. Дороги между городами не безопасны, поэтому сообщение между ними, фактически, только деловое и необходимое. Но даже если бы родители жили в Асмероне, мы бы виделись редко. У нас считается оскорбительной опека родителей  над взрослыми детьми.

– А причем тут опека? – удивилась я. – Разве ты их не любишь, не скучаешь, не хочешь чаще видеть?