Текст книги "Forever is not enough (СИ)"

Автор книги: Alena Liren

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Хочу взять тебя на прогулку, – сказал маг лениво. – Это не должно занять много времени, мы просто пройдемся, я покажу тебе сад.

– С чего вдруг столько внимания к моей персоне, господин? Я чувствую себя неловко.

– Просто ты вдруг оказалась такой интересной, Эллана, что я решил бросить все дела, – ответил мужчина. – Не заставляй меня ждать, я этого не люблю. Надевай форму и пошли.

Дикарка тоже много чего не любила. Приказов, сырости и серных болот, не любила недосыпать и весь день чувствовать себя сонной, не любила вареную морковь и мясо черношерстного нага, запах примятой травы и сладкое… Но ее вкусы и желания никого под этой крышей не волновали. Эванурис бесстыдно пялился на ее тело, а Эллана, что до сего момента никогда себя не стеснялась, прижимала к оголенной груди одеяло. Маг вышел не сразу, он еще немного побыл рядом с ней, смотря в окно, за которым только поднималось солнце.

Как и следовало ожидать, слуги и господа еще спали. У всех был достаточно сложный день, все устали, и только один из эванурисов решил вскочить так рано. Эллана даже радовалась тому, что Магнолия не застукала мага в ее спальне. Она могла вообразить себе что-то страшное…

Дикарка собралась быстро. Избавиться ото сна оказалось не так легко, но девушка справилась неплохо. Черная ткань закрыла ее тело, на этот раз, испугавшись холода, шедшего от земли, эльфийка решила надеть кофту с длинными рукавами. Магнолия принесла ей парочку, чтобы можно было выбирать, когда дикарка пожаловалась ей на сырость подвала.

Пока маг терпеливо ждал ее у входа, он прислушивался. Не проснулся ли кто-то еще? Эльфу бы не хотелось быть уличенным в позорном бегстве от собственных гостей, но, если кто-то и узнает, Фен’Харел отнекиваться не станет. Эллана вышла осторожно, как тень. Она ступала вдоль коридора тихо, уже разведав, какие половицы скрипят под ее весом, а какие – нет.

– Куда идем? – спросила она шепотом, приближаясь к хозяину.

– Вот увидишь, отличное местечко.

Его игривый тон даже раздражал. На плече мага виднелась сумка, битком набитая какими-то склянками. Из нее торчала пара коротких полированных палок. Грудь эльфа снова была не прикрыта, только слегка, накинутой на плечи шкурой какой-то твари. Мех у убитого зверя был рыжим и пушистым, но кому он принадлежал, Эллана понять не могла, как бы ни пыталась. Хозяин снова не надел ботинок.

Маг открыл перед ней дверь, галантно придерживая ее перед девушкой, и эльфийка шмыгнула на улицу. Она редко выбиралась за пределы сада одна, хотя Магнолия уже не возражала против ее вольных прогулок. Где-то в глубине сознания Эллана била тревогу. «Ты одомашниваешься», – говорил разум, предупреждая об опасности, но дикарка умело игнорировала его звонкий голос, убеждая себя в обратном.

Дальше шли в молчании. Фен’Харел впереди, а девушка плелась за ним, опустив глаза к земле. Мелкие ветки и колючие корешки цеплялись за ее ступни, камни кололи пальцы. Эльф шел быстро, не оглядываясь. Он почему-то знал, что дикарка не отстает от него, что сил в ней достаточно для того, чтобы шагать вровень. Казалось, что маг был даже бодрее, чем с утра на их общем ложе, хотя поспать и отдохнуть за пять минут без рабыни он бы все равно не успел.

– Мы идем искать волков? – спросила девушка громко, когда их окружили деревья. – Если так, то мы идем не в ту сторону.

– Ты, что, их чуешь? – спросил Фен’Харел. – Пугающая была бы способность.

– И не очень полезная, – заметила девушка.

Больше он не говорил ничего, но почему-то остановился, чтобы взять ее за руку. Молча. Дикарка как раз успела заплести косу, когда шла за ним, и теперь непослушные волосы не мешали ей смотреть вперед и не спотыкаться о преграды. Эллана чувствовала тепло его ладони, ставшее для нее слишком приятным. Она почему-то вспомнила, как отец ее держал за руку мать, как он ей улыбался. Не так, как всем остальным.

Интересно, как она улыбается ему, Фен’Харелу в ответ? Также сладко, также… Влюбленно? Она все же споткнулась, задумавшись об этом. Мужчина приостановился, но не обернулся, почувствовав ее затруднения. Эллана готова была поклясться, что почувствовала, как его палец успокаивающе погладил ее по горячей ладони.

– Я иногда тут прогуливаюсь, – сказал маг, улыбаясь. – В лесу спокойнее, чем в доме, правда?

– Да, – подтвердила девушка. – В лесу спокойно.

Какой-то комок застрял в ее горле, не двигался ни в одну сторону, задерживая внутри слова. Хозяин Элланы не был жестоким, не был и требовательным. Она могла бы отказаться и никуда с ним не идти… Зачем же эльфийка сейчас тащится рядом, словно собака на длинной цепи?

Ответа не было ни у нее, ни у спутника. Маг сжимал ее ладонь в своей крепко, словно боялся, что она вот-вот убежит… Девушка кусала губы. Ей хотелось скорее перевести сбившееся дыхание, добраться до «секретного» места, к которому они двигались. Эллана смотрела вперед, выискивая дорогу меж изумрудных морей листвы. Деревья здесь были низкими, росли они слишком друг к другу близко, были еще молоды и хилы. Должно быть, кто-то сажал их сам, надеясь в будущем спрятать что-то в густой чаще. Рядом виднелась небольшая скала, скованная не то ветром, бушевавшим здесь за многие годы до появления эванурисов, не то дождями и грозами.

Маг отодвинул ветвь от своего покрасневшего лица, проходя вперед. Он подтолкнул Лавеллан вперед, мягко положив руку на ее талию, и Эллана тихо вздрогнула. Фен’Харел улыбнулся, чувствуя ее смущение. Дикарка оказалась не такой смелой, как он предполагал, и это очень польстило мужчине.

– Смотри, – произнес он полушепотом, почему-то закрыв руками глаза девушки.

– Куда? – спросила она, смеясь. – Вижу только темноту.

– Сейчас, сейчас… Подожди. Так эффект будет лучше, неожиданней.

Они сделали еще пару шагов, пока маг закрывал Эллане обзор, указывая ей путь, прижимая девчонку к себе. Дикарка улыбалась, руками она пыталась убрать от лица его широкую ладонь, покрытую мозолями не то от посоха, не то от кистей. Когда свет вновь ударил ей по глазам, девушка зажмурилась.

Водопад. Низенький, совсем небольшой. Он не был для Элланы открытием: она слышала шум воды в отдалении, все нарастающий гомон капель. Удивительно глубокое лесное озеро развернулось перед ней. Его берега слишком резко уходили вниз, становясь дном, ведя не то в бездну, не то на другой край света. Прехорошенькие розовые цветы окружили часть берега, мягкий сладкий запах исходил от них, обволакивая тело дикарки, словно дорогое жасминовое масло.

– Нравится? – спросил маг шепотом.

Чтобы задать вопрос, ему пришлось наклониться к ее уху. Горячее дыхание мазануло по смуглой коже, Эллана невольно вздрогнула. Эльфийка не ответила… Но ей нравилось. Здесь пахло свежестью, пахло утерянной свободой, и не было ни души. Только он, только она в прохладной тени деревьев. Солнце выползало из-за горизонта, солнце пальцами скользило по наклоненной скале, и Эллана увидела на ней рисунок.

Волк. Огромный черный волк, пасть его измазана в крови. Рядом с животным стоял эльф, сжимавший в руках магический посох, наконечник которого был украшен желтовато-белым черепом хищника. Контуров нет, тени слишком странные… Девушка сразу узнала его почерк, она только сейчас поняла, что за склянки были в сумке мага все это время. Краски. Палки – кончики его кистей. Он взял ее с собою, чтобы порисовать, понаблюдать за работой мастера, стоя в сторонке.

– Это… Это вы? – спросила она, рассматривая фигуру эльфа, нарисованного рядом с волком. – У вас не такие уж рыжие волосы, оттенок не тот.

– Ты так мила… – ответил маг, не подтвердив, но и не опровергнув догадку рабыни. – Порисуй со мной.

– Я не умею, – ответила Эллана, пропустив комплимент мимо ушей. – Я все испорчу, господин.

– Не нужно, – ответил он, но эльфийка все равно не поняла, что именно ей «не нужно».

Не нужно все портить? Или ей не нужно говорить? Маг только сейчас выпустил из рук ее горячую ладонь, перебросив сумку поближе. Он выудил оттуда разные баночки и коробки, осторожно клал их рядом со скалой, на которой изображался волк. Рисунок был высоким, магу явно приходилось вставать на что-то, чтобы дотянуться. Камень был гладким словно кем-то отшлифованным и приятным на ощупь.

Эльфийка стояла молча, пока ее хозяин доставал все необходимое. Краски он оставил на земле, пару тонких кистей сжимал в руках. Эллана не решилась подойти сама, но маг жестом велел ей встать ближе. Неуверенными шажками она добралась до него, остановившись прямо напротив нарисованного эльфа, чью фигуру прикрывала только белая набедренная повязка.

– Иди сюда, – сказал он, улыбаясь. – Эллана, не волнуйся, я тебе помогу, и тогда ты точно ничего не испортишь.

Он протянул руку, вручая девушке кисть, которую заранее обмакнул в белую краску. Когда девушка потянулась за ней, маг ловко схватил ее за запястье, притянув к себе. Эллана неуклюже поскользнулась, но Фен’Харел не дал ей упасть. Ее спина снова прижималась к его груди, потому что хозяин повернул ее лицом к скале, а сам стоял сзади. Слишком плотно, слишком сильно сжимая ее мокрые от пота ладони.

– Мы рисуем галлу, – пояснил Фен’Харел, пальцами Элланы зажимая в ее ладони кисть. – Я сделаю контур, если хочешь, а дальше тебе придется самой.

– Вы справились бы без меня, – ответила девушка, чувствуя его дыхание на своей шее.

Холодная краска стекала по кисточке, попадая на кожу эльфийки. Маслянистая субстанция пахла не то несвежим маслом, не то протертым в пыль ладаном или старым благовонием из сухих костей. Эллана жаловаться не стала, но тело ее выдало трогательную реакцию. Стайка мурашек пробежала вверх по руке, и маг тихо усмехнулся прямо ей в ухо. Девушка чувствовала, что снова начинает краснеть, что чувствует краску не только на щеках, ушах и на лбу, но и где-то внутри, у низа ее живота, где что-то потянуло ее в сторону.

– Ты мне снилась, – зачем-то сказал эванурис, когда начал выводить рога. – Вчера ночью. В коротком камзоле с золотыми рукавами и большим золотым украшением на шее.

– Что же мы делали в вашем сне? – спросила девушка, опуская руку. – Это было что-то интересное?

– Более интересное, чем это, Эллана.

Маг тихо хмыкнул. Он бросил кисть, которую держал рукой эльфийки, белая краска капала на землю… Эллана стояла неподвижно, все еще ощущая его дыхание, непростительную близость горячего тела. Девушка хотела повернуться назад, но не успела. Он сам ее повернул, и дикарка гордо вскинула подбородок, намереваясь встретить ущемленный или злой взгляд. Но увидела она только его улыбку. Хитрую, лукавую улыбку демона.

– Я сейчас тебя поцелую, Эллана, – предупредил он. – Ведь это будет интереснее…

Он не спрашивал разрешения, просто наклонился к ее губам, коснулся их своими. Теплыми и шершавыми, потрескавшимися губами, на которые маг никогда не наносил модных в его кругу бальзамов. Этот поцелуй был ее первым. Девушка не знала, как ответить, что нужно делать в это время… Глаза закрыть или смотреть вперед?

Предупреждение Магнолии всплыло в памяти, но шум водопада заглушил его, превратив в тихий шепот давних воспоминаний. Язык эльфа мягко касался ее языка, точно приглашая его на долгоиграющий танец, и когда девушка наконец ответила, маг улыбнулся сквозь поцелуй.

Он обнял ее, прижал к себе, оставив на одежде Элланы след белой краски. Им обоим не было до этого дела, потому что все внимание сосредоточилось на другом. Жар исходил от их тел, и оба чувствовали его опасность. Румянец на щеках эльфийки затопил ее валласлин, Эллане казалось, что голова ее идет кругом. Эванурис оторвался от горячих губ дикарки, заглядывая в ее опьяненные глаза.

– Ты… Ты можешь остановить меня в любой момент, – сказал он шепотом, снова обнимая ее, но теперь уже убирая руку под бесформенную кофту девушки. – Мне не понравится, Эллана, но я обещаю, что остановлюсь, если ты попросишь.

На этот раз улыбнулась она. Эллана закусила губу, смотря ему прямо в глаза, и сама сняла с себя кофту, на которой теперь виднелся отпечаток его ладони. Девушка изо всех сил старалась выглядеть смелой, но маг-то видел, как трясутся ее пальцы. Это у нее впервые, это она делает только сейчас, только с ним.

Она точно не знала, как происходит «секретный» акт любви, что заключают новобрачные и смелые не скованные узами пары, что не боятся родительского гнева. Фен’Харел хотел бы раздеть ее сам, но он позволил рабыне столь маленькую дерзость – отобрать сомнительную привилегию себе, открыть столь прекрасный вид. Кожа у нее оливковая, и бледные руки мага, возложенные на смуглую грудь, были удивительно контрастны. Соски эльфийки стали твердыми от холода, и маг, случайно или намеренно, задел оба, поглаживая ее упругое тело.

Девчонка тихо взвизгнула, когда эльф возложил руки на ее бедра, погладив особенно чувствительную кожу. Он закрыл ее рот поцелуем, наслаждаясь мягкостью искусанных губ. Белая краска теперь покрывала ее тело, она прилипала к коже, и магу вскоре надоело с этим мириться. Он поднял рабыню на руки, в два шага донес ее до водоема, в который с шумом влетал вертикальный поток воды. Эллана держалась за его шею, пока эльф не опустил ее в воду.

Он целовал ее плечи, острые, с выпирающими косточками. Маг улыбался, рассматривая задорные веснушки, выцветшие без солнечной подпитки. Эллана хотела хоть как-то откликнуться, целовать его в ответ, обнимать, прижимать к себе, но она могла только всхлипывать от накатывающих ощущений. Новых, еще не испытанных. Девушка снова закусила губу, когда язык мага прошелся по ее шее.

– Ты восхитительна, – шептал он, пока пальцы эльфа бегали по внутренней стороне ее бедра. – Ты прекрасна, Эллана.

Она – дикий цветок, который вот-вот окажется в его корзинке. Ногтями она вцепилась в его спину, когда пальцы эльфа все же прошлись там, внизу… Эллана пыталась сдержать внутри стон, но он все же выскочил. Она чуть было не попросила хозяина о пощаде, но что-то удержало эту просьбу внутри. Зуд, мучавший эльфа, был невозможно навязчивым. Он не мог больше терпеть это напряжение внизу его живота.

– Ты не сказала мне: «Да», – прошептал эльф, когда естество его коснулось ее оголенного бедра.

– Вы ни о чем… Ни о чем меня не спросили, – шепнула она в ответ.

– Это значит: «Нет»?

– Не заставляйте меня… Ждать дольше, господин.

Он снова поцеловал ее, наклоняясь ниже, прижимая дикарку к песку. Озеро быстро уходило вглубь, и Фен’Харел находился на том удобном уровне… Он вошел почти сразу, двинувшись в ней слишком резко. Маг поцеловал эльфийку, когда та вскрикнула от боли первого движения, испугавшись, что она тут же попросит его перестать. Он дал ей обещание, что не тронет, если та воспротивится, но сейчас понимал, что уже не сможет принять отказа.

Эллана заскулила, из глаз ее брызнули слезы. Белая краска отходила от кожи, уплывала вместе с водой вглубь озера. Девушка закрыла глаза, когда Фен’Харел начал набирать темп. Боль все еще разъедала нутро, но девушка старалась скрыть этот факт от того, кто ее причинял.

– Прости меня, прости, – шептал он, чувствуя, как туга она внутри. – Ч-ч-ч-ч-ч-ш-ш.

Когда маг снова поцеловал ее в шею, когда он укусил ее, мягко оттягивая смуглую кожу, Эллана почувствовала слабое облегчение. Чувство щекотки у низа ее живота чуть усилилось, девушка снова обняла мага, когда тот начал двигаться быстрее. Руки его покоились на ее талии, эльф смотрел за тем, как прыгает грудь его рабыни, как волосы ее треплет вода.

Его рыжие локоны тоже растрепались, они прилипли к бледному телу. Маг нависал над эльфийкой, держа спину прямо. Он гладил ее руки, ее грудь, иногда наклоняясь, чтобы запечатлеть на холодном теле свой поцелуй. Эллана стонала сначала тихо, затем все раскованней и громче, все ярче были ее глаза…

Когда момент настал, маг тут же покинул ее тело, Эллана это почувствовала. Что что-то в ней лопается, что-то растекается по стенкам живота, даря всем нервам, каждому участку кожи приятную щекотку. Она шла изнутри, из недр тела-предателя, что так легко откликнулось на ласку. Щеки девушки продолжали краснеть, дыхание ее сбилось.

Фен’Харел позаботился о том, чтобы достать ее из воды. Мышцы дикарки точно сковала страшная усталость. Девушка ухватилась за его сильную спину, пока маг нес ее к суше. Грязную форму надевать не хотелось, маг не взял с собой пледа, совершенно не думая о том, чем обернется его поход. Когда все свершилось, хотелось сказать ей что-то, хотелось улыбнуться, сострить… Но маг просто прижал рабыню к себе, когда та задрожала от приступа холода.

– Это было… Неправильно, да? – спросила эльфийка, заглядывая в его серовато-голубые глаза. – Господин.

– Не надо, Эллана – повторил маг, целуя ее в покрытый испариной лоб.

– Не надо никому об этом рассказывать?

– Нет. Не надо звать меня господином.

========== 12. It wasn’t a wrong or a right he could choose ==========

Он хотел бы побыть с ней наедине чуть дольше, но долг звал обратно. Гости скоро разойдутся, придется вернуться, чтобы попрощаться с ними и пожелать доброй дороги. Маг первым поднялся с земли, вытаскивая из волос листья, попавшие туда не так давно. Он улыбался, светился изнутри, и Эллана тоже светилась. Если бы кто-то сейчас решил напомнить эльфийке о том, что всего пару недель назад она не хотела подходить даже к рабам, что имели дело с господами, она бы начала отнекиваться и лукавить, покрывая собственную страсть.

Маг убирал в сумку кисти, предварительно споласкивая их водой. Они все-таки дорисовали ту галлу вдвоем. Эллана ждала, пока кожа ее высохнет, чтобы надеть форму, она только сейчас натянула черную одежду на скользкое тело. Краска забила поры, вымывать ее придется долго. Рисунок вышел кривоватым, потому что руки у эльфийки дрожали. Но маг не видел в этом ничего плохо, он поцеловал ее в щеку, когда девушка скользнула по нему виноватым взглядом.

– Красивая, – сказал он, кивнув на галлу. – Достоверно вышло.

Белая шерсть и белые рога. Тени эльф создавал сам, потому что Эллана от этой работы отказалась. Глаза у животного были зелеными, а у обычных галл – черными. Шея была слишком тонкой, и ноги совсем неустойчивыми, рога не такими ветвистыми, но слишком крупными. Если бы своими мазками рабыня создавала жизнь, этой твари жить пришлось бы крайне нелегко и не слишком долго.

– Ты меня подбадриваешь, – улыбаясь, заметила эльфийка. – Она, конечно, ужасна, но мне так даже нравится.

– Твое племя никогда не рисовало на скалах? – спросил маг, завязывая волосы в хвост. – Эванурисы всегда называли вас вандалами, знаешь?

– Провокация и ничего больше, – шикнула эльфийка. – Нет, мы не рисовали ни на домах. Ни на скалах. Мы даже читать-то не умеем, если честно.

Сначала он засмеялся, перекидывая сумку через плечо. Эллана застирала одежду, от белого следа ладони не осталось почти ничего. Пока маг хохотал над ней, девушка опустила глаза. Она осторожно глянула на мутную воду вокруг водопада, заметив мелких золотых рыбешек, что жались далеко внизу. Ее одежда еще не просохла, и ткань липла к потному телу.

– Ты не шутишь? – спросил эльф, уже не улыбаясь. – Ты, что, тоже не умеешь читать?

А что в этом такого? Эллана, не знавшая, чего она лишена, непонимающе кивнула. Ее каштановые волосы были растрепаны, но девушка не собиралась снова убирать их в косу, судорожно расчесывая пряди пальцами. Дикарка потупила взор, чувствуя вдруг стыд за то, чего раньше никогда не стыдилась. Ей не нужен был этот навык, не нужен, когда она прыгала с ветки на ветку, выслеживая очередную лань или крольчиху… Ну что можно прочесть в лесу?

– Эллана, это же ужасно, – заметил маг, нервно улыбаясь. – Я тебя научу, если захочешь.

Ей не хотелось, но девушка все же согласилась, чтобы не разрушить призрачные надежды мужчины. Эллана вздрогнула, когда он еще раз взял ее за руку, возвращаясь обратно. Она не была уверена в том, что эти «отношения» – именно то, что можно так назвать. Может, хозяин просто приласкал рабыню со скуки? Может быть, она – временное развлечение, карамелька под его языком?

Дикарка хотела бы спросить об этом у Магнолии. Даже если все это – только развлечение для него, девушка не расстроится. Ей, в конце концов, тоже было весело с ним. Жалеть тут не о чем, первый опыт дикарки прошел на удивление хорошо, даже романтично. Конечно, он – не самый ловкий охотник, не поставленный надо всеми Хранитель и даже не рядовой разведчик, но… Что-то большее, чем обычный смертный.

– Надеюсь, ты не расстроена случившимся, – заметил маг, взглянув на погрустневшую вдруг девушку. – Ты же помнишь, что если не захочешь, я тебя никогда больше не трону?

– Я знаю, – ответила она гордо. – И не потому, что ты такой благородный. Только тронь…

– Посмею ли я, – смеясь, ответил ей маг. – Почему ты вдруг такая хмурая?

– Почему бы мне не быть сегодня хмурой? – спросила девушка тихо. – Как-то не по себе от всего, прости.

Он снова улыбнулся. Остаток дороги эльфы шли молча, маг сжимал ее ладонь в своей. Оба улыбались, чувствуя на душе что-то тяжелое. Дорога оказалась длинной, и когда девушка подошла к поместью слишком близко, она решила выдернуть ладонь из его хватких рук. Фен’Харел не стал возражать, он понимал ее осторожность, но не разделял ее. Привыкший действовать импульсивно, мужчина не желал прятаться.

Эльфийка первым делом посмотрела в окна верхних комнат. Никого. Должно быть, господа и их рабы еще спят, не успели улизнуть из дома, не попрощавшись с его щедрым хозяином. Девушка обернулась, отступив на шаг вперед. Она была не уверена в том, правильно ли ведет себя в подобной ситуации. Кто она ему? Рабыня, выполняющая свои обязанности или нечто иное?

Они вернулись в поместье, украдкой обнявшись на входе. Солнце было уже высоко, но стражи не выбрались из дома. Эллана шмыгнула в свою коморку, чтобы не показываться до вечера, маг с тяжелым сердцем побрел наверх. Внутри него что-то прыгало, что-то билось о ребра. Эльф отворил двери большого зала, встретив завтракающих «друзей» с кислыми лицами. Им не хотелось, чтобы веселье кончилось, но время поджимало. Нужно возвращаться домой и заниматься делами.

Пока Эллана лежала в кровати, обдумывая свою дальнейшую жизнь, Шартан сидел на главной улице древнего эльфийского города. Напротив него расположилась золотая статуя женщины с удлиненным носом, аккуратными ямочками на полных щеках и милой улыбкой. В руках у нее была плеть, за ней тащился старый раб. Черты его лица не были столь утонченными: щеки болезненно впалые, зубы кривые, выпирают вперед, а брови нависают над глазами. Эльф поморщился.

В своих руках Шартан сжимал не плеть, а черствую булку. Он навестил ту девчонку из борделя, и Сари угостила его куском хлеба, который юноша и обменял на то, что теперь крошил голубям. В его светло-зеленых глазах горели солнечные искорки. Та девица, рассказавшая магу о сестре, жила в огромном поместье одной из просвещенных эванурисов. Она не сказала ничего конкретного, не произнесла имени счастливого обладателя новой игрушки, но дала Шартану больше информации, чем кто-либо.

Юноша смотрел на собственные ноги, по дороге исколотые мелкими камешками. Он поднялся, оттолкнувшись от холодной земли. Солнца сегодня почти не было, только холодные облака, кучкующиеся высоко над головой. Шартан брел вперед, рассматривая дорогу под ногами, он шел медленно, но уверенно, зная, где находится злосчастное поместье.

– Дорого, – сказал маленький лопоухий мальчик, выторговывающий скидку у продавца рыбы.

– Что ты, пес? – закричал старик, тряся пальцем. – Смотри, свежайшая же рыба! Принесешь к столу плохую, и тебе твои уши оторвут, щенок ты глупый. Бери, я выберу тебе пожирнее.

Маленький эльф смутился, считая деньги в кармане. Должно быть, он планировал немного сэкономить. На его тонком лице Шартан увидел тот же валласлин, что и у его главной доносчицы. Охапка длинных стрел – мальчонка принадлежал Андруил. Он из тех рабов, что, скорее всего, были свидетелями того, как решалась судьба Элланы. Пока продавец объяснял ребенку хитрости выбора морской и речной рыбы, мальчик кивал, считая монетки.

Когда сделка была заключена и продавец забрал деньги, вручив рабу товар, Шартан выбрался из тени. Краска на его лице тянулась, солнце разогрело ее, сделало сухой и противной. Маг аккуратно почесал бровь, петляя меж палаток. Он шел за ребенком, выжидая удобного случая.

Наконец кончилась шумная рыночная площадь. К ней шло множество дорог, но раб, на свою беду, выбрал дорожку самую узкую и темную. По одну ее сторону расположилась огромная прядильня с заточенными в ней женщинами, по другую – магазин ковров, производимых рабами, руки которых покрыты не проходящими мозолями. Здесь-то юноша его и нагнал, лишь чуть прибавив шаг, чтобы не потерять ребенка из виду.

– Малец, – крикнул он громко, заставляя парня обернуться. – Постой.

Простодушный мальчишка остановился, сжимая в руках купленные им продукты. Он не видел ничего странного в том, что совершенно посторонний раб решил окликнуть его посреди тихой улочки. Сверток со свежим морским осьминогом зашевелился, и парень ущипнул полуживую тварь. Шартан понимал, что от ребенка вряд ли дождется многого, но с мальчишкой явно проблем будет меньше.

Та желтоволосая эльфийка, рассказавшая юноше о его сестре, пойманной одним из господ, заподозрила что-то неладное. Шартан увидел это в ее темных глазах, прочитал по плотно сжатым губам, потрескавшимся без должного ухода. Девушка почти спросила у него, кому маг служит, чей это валласлин на его коже, но Шартан ловко убежал от вопроса, заметив, как хорошо на ней смотрится самодельный браслет из гладких камушков. И пока рабыня рассказывала ему о своем увлечении, тихо хихикая, эльф раздумывал над тем, из кого может выудить нужную информацию.

– Я хотел узнать… Про ту дикую, – сказал эльф задумчиво. – Как она себя вела? Как в баснях, да? Кусалась и все такое?

Парнишка глупо улыбнулся. Шартан неплохо сыграл свою роль: туповатого дурачка, охочего до сказок и историй. Эльф, несший домой продукты, тут же поставил корзину со свертками на пол. Должно быть, в городе знали о случившемся, и Шартан – не первый, кто интересовался нравом дикарки. Таких вздорных эльфов частенько ловили, да… Но видел-то их все равно не каждый.

– Я ее не видел, но девчонки сказали, что она на всех рычала, пока они ее одевали, – говорил мальчишка. – А еще у нее шрам, прямо под шеей. Это ее соплеменники покусали, когда они все дрались за добычу.

Чушь какая. Интересно, кто вливает в их уши столь щедрую порцию сплетен и домыслов? Кто превращает свободных от хозяев эльфов в дикарей, не способных жить в мире и гармонии? Шартан заставил себя проглотить эти россказни без эмоций, сделать удивленный и одновременно заинтересованный вид. Рабу явно льстило такое внимание к его персоне.

– Ну надо же, – произнес юноша. – И неужели она такая кому-то понадобилась? Как по мне, так этих дикарей бы в клетки да на площадь.

– Да, – подтвердил мальчик. – Опасные они. Моя хозяйка подарила ее Господину Фен’Харелу. Они как раз сейчас у него в гостях, ее личная горничная нам расскажет о дикарке, когда вернется. Я поставил свой дневной паек на то, что она уже всех слуг там искусала.

– Еще бы, – подтвердил Шартан. – За ней не встанет.

Конечно же, он и не думал о том, что Эллана кого-то укусила. А вот прирезать пару слуг, что постараются помешать ей удрать домой – вполне могла. Когда ребенок взял тяжелую поклажу и побрел дальше, медленно семеня, маг стоял прямо, смотрел ему вслед. Фен’Харел. Будучи Первым, наследником почетного титула Хранителя клана, Шартан знал всех господ по именам, знал примерное местонахождение всех их резиденций, потому как должен был координировать перемещения клана в будущем и следить за выдержанным от них расстоянием.

Пешком отсюда идти не так уж и долго. В мозгу юноши вдруг пронеслась интересная мысль. Что если Эллана уже бежала из лап своего поработителя? Она же всегда была такой бойкой, что Хранительница готова была самолично ее прищучить, лишь бы подопечная посидела на месте хоть пять минут. У брата такая мысль тоже возникала, но гораздо реже. Не смотря на зависть, которую он питал к свободной от многочисленных занятий сестре, Шартан любил ее сильнее чем кто-либо из сородичей. Кровь от крови, его продолжение, неотъемлемая часть.

Мысль отказаться от своего дела и нагнать родных была приятной, волнующей. И все же юноша не решился уйти с протоптанной тропы. Да, сестрица могла удрать, но маг решил, что сначала он в этом удостоверится, а уже после повернет домой. Заработав пару монет на продаже рыбы, пойманной с утра, эльф приобрел несколько сдобных булок в лавке и большой кусок вяленого мяса не первого сорта. Свои продукты он использовал крайне расточительно, и поклажа, врученная ему заботливой Хранительницей, почти истощилась. Оставалось не так много…

Эльф вернулся к своей стоянке, минуя цветастые ворота большого города, он обессиленно опустился на камень, переводя дух. Наконец-то след. Медлить нельзя. Шартан торопливо зашвырнул все свои пожитки в наплечный мешок, накинув его на себя в спешке, упаковал все, что мог. Обглоданные кости он вымел прочь, чтобы не оставить от себя и следа, остатки костра развеялись ветром, что сотворил сильвановый посох юноши.

Галла паслась прямо у входа, когда юноша с разбегу запрыгнул на нее. Он не очень-то любил ездить верхом, да и справлялся со столь нетрудной задачей крайне скверно, но идти пешком ему точно не хотелось. Расстояние здесь приличное, а ноги юноша уже стоптал, шастая по городу. Примерное расположение ближайшего поместья Фен’Харела он знал, оставалось только надеяться, что эванурис остановился именно в нем. Если Шартан собьется с пути – не беда. Резиденции у господ слишком большие, чтобы проехать мимо, ничего не заметив.

Пока галла лениво шла по белеющей тропинке, эльф размышлял. Если Эллана там, она обязательно покажется. Рано или поздно сестра выйдет на улицу, чтобы выполнить какую-нибудь черную работу. Тут-то Шартан и… А что он сделает? Подаст ей знак? Выкрикнет что-то, надеясь, что никто кроме сестры его не заметит? Нет. Здесь нужен план, более тонкий, более возвышенный, осторожнее, чем обычный окрик.

Наверное, попади в такую ситуацию сам Шартан, Эллана кинулась бы выручать брата именно так: импульсивно и необдуманно. Если, конечно, она вообще решила бы помочь братцу, что всегда отставал от нее в развитии физическом.

Пусть охотница была ловчее, признаться в этом не сложно. Может быть, ноги ее проворнее, тело выносливее, а глаза – более зоркие, чем очи юноши. Но Первый всегда считал, что Творец одарил его более нужным даром: умом, памятью и сноровкой. Юноша улыбнулся, вспоминая о том, как читал для Элланы перед сном найденные ими книжки, письма и объявления.