Текст книги "Всё, что тебе нужно (СИ)"

Автор книги: AgentSolt

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

– А..да.. там у друга произошло кое-что. Скажи, Фили, – он посмотрел на старшего брата с надеждой на то, что тот сможет на ходу придумать какую-нибудь правдоподобную историю, и тот тут же встрепенулся, открывая глаза.

– У-у него с ключами была проблема, – покосился на Кили, – ну и мы-ыы ездили помочь.

– Можете не сочинять, – дядя по-доброму усмехнулся, кивая головой, – так и скажите, что ездили по девочкам.

– Да нет же! – Кили с отчаянием взглянул на Трандуила, который сидел, уткнувшись в свою тарелку, и молчал.

– От твоей куртки за версту несёт женскими духами. И от куртки Фили тоже, – Торину, конечно же, импонировала мысль о том, что племянники ездили к нормальным женщинам, так что весь его вид был полным сдержанной радости и оптимизма.

Ох уж эти проститутки, которые обожают льнуть и обжиматься, едва переступаешь порог клуба! Да ещё и надушены всегда так, будто тратят за раз по пол флакона духов. Кили не знал, что сказать в своё оправдание. Сам вперил взгляд в свой надкусанный тост, насупился ещё сильнее. Надо же было Торину заговорить об этом за столом – настроение и так ни к чёрту, так ещё и это. Внутри него скопилось столько тёмного и болезненного, и так не хотелось делиться этим с кем бы то ни было.

Всё остальное время они провели в молчании. Кили с тревогой заметил, что за завтраком, – а это был уже поздний завтрак, – Трандуил почти ничего не съел, и, допив свой сок, извинившись, пошёл к лестнице, чтобы подняться и уйти к себе. Выглядел он каким-то очень подавленным, словно запрятал все болезненные эмоции как можно глубже, но это совсем не то, что было нужно для душевного равновесия и покоя, которых так хотелось от него добиться. Кили вскочил следом под неодобрительный взгляд Торина, поторопился за ним, чтобы успеть нагнать. Совершенно не понимал, зачем делает это, но чувствовал острую потребность объясниться. Догнал его уже в гостиной, схватил за руку, ощущая пальцами ледяную ладонь и мгновенно разразившуюся внутри сокрушительную битву. Нежность vs отчаяние.

– Мы не ездили по девочкам, мы ездили по делам, – произнёс он, заглядывая в зелёные глаза, казавшиеся в эту минуту слегка потускневшими. Ему так хотелось коснуться его лица, погладить его ладонью по щеке, чтобы успокоить и дать хоть какое-то ощущение надёжности.

– Почему ты оправдываешься передо мной? – Трандуил мягко высвободил свою руку, но выглядел при этом невозможно потерянно.

– Из-за Фили, – буркнув, соврал тот. – Я хочу, чтобы ты знал, что Фили ни с кем не был.

– Он свободен и волен делать то, что хочет, – голос тихий-тихий, с каждым словом угасающий. – Как и ты, – последняя фраза лишь вызвала беззвучные колебания воздуха.

Опустив голову, Кили вслушивался в его шаги по ступеням. Отчаяние выиграло с разгромным счётом.

Когда они вернулись домой, сумерки уже сгустились так, что налились переспелой черникой, и в небе заблестела россыпь блёклых звёзд. Торин как раз парковал свой автомобиль и был доволен тем, что его племянники только-только приехали, весь день пропадая где-то в городе. Он сам каждый час звонил им и узнавал, где они находятся. Контроль сейчас совсем не помешает, пока в доме находятся нежелательные гости, от которых ещё предстоит как-нибудь избавиться, и чем быстрее это сделать, тем будет больше возможностей обезопасить свою семью. Лучше перебдеть сейчас, чем потом корить себя за то, что своими руками устроил в доме Содом и Гоморру.

Навстречу им вышла домработница, зажигая свет в холле, вежливо здороваясь и предупреждая о том, что стол уже накрыт, а ужин ждёт, томясь в духовке. Из кухни и вправду тянуло одуряюще аппетитными ароматами, и Кили только теперь осознал, как же сильно голоден.

– А где Трандуил? – сразу спросил он, снимая куртку.

Женщина махнула рукой в сторону столовой, и Торин с сарказмом подумал, что, наверное, тот отъедается мясом за всё время воздержания. Он отослал племянников переодеваться, а сам направился туда, так сказать, из чувства любопытства, и застыл на пороге, глазея на то, как гость искусно расправляет сложенные в кольцах салфетки. На нём были футболка, джинсы и толстовка Кили – никаких признаков проклятой Лесной Феи. И его встречный спокойный, смущённый взгляд это лишний раз подтвердил.

Из кухни вышла вторая домработница с бокалами в руках и, поставив их на стол, тоже поприветствовала Торина.

– Вы как раз вовремя, – мягко улыбнулась она. – Сегодня на ужин перепела с прованскими травами. Трандуил мне помогал сегодня,.. а-аах, – не смогла удержаться от накатившей нежности, потянулась и ласково потрепала его за щеку, – он такой душка.

Торин нервно поджал губы, когда вдруг сзади услышал хихиканье Кили. Он оглянулся и увидел, с какими сверкающими глазами тот смотрит на их обнаглевшего в край гостя. Тут же тёрся и Фили. Всё это его в гроб загонит, как и его собственная слабость, послужившая поводом всего этого бедлама в их доме. Проблемы одна за другой появлялись на горизонте, а устранить их было делом чрезвычайно трудным, настолько, что придётся звонить тому, кого Торин категорически не переваривал до желания прибить. Это то, что касалось их фирмы, но с Лесной Феей он пока вообще не знал, что делать.

– А ещё он сам стол сервировал, всё так изысканно, я так не умею, – не переставала нахваливать его домработница, глядя на Трандуила не менее влюблёнными, чем у младшего племянника, глазами. С той лишь разницей, что чувства в ней гость вызывал, скорее, материнские.

Да что такое происходит?! Что это за чары, который хитро пускает в ход этот наглец?!

– Вместо того, чтобы лежать и сил набираться, он тут хозяйничает, как будто у себя дома, – несдержанно проворчал Торин. – Медсестра была?

– Была, – слегка побледнев, кивнул гость.

– Что встали, рты раскрыв?! – рявкнул Торин на своих племянников. – Сказал, идите переодеваться! – и вышел из столовой первым.

Кили подбадривающе подмигнул Трандуилу и вышел следом.

Сегодня он понял, сколько много у него хороших и верных друзей, способных поддержать в трудную минуту. Никто, ни один человек, к кому он обращался, не отказал ему в финансовой помощи, даже те транжиры, которые, как правило, спускали огромные суммы на себя любимых. А самое главное, не лезли в душу с расспросами, для чего ему вдруг понадобились деньги. Это подбадривало и помогало верить, что всё получится, а Трандуила ждёт новая жизнь без всей этой грязи, которая имела место быть в прошлой. Вряд ли в ней найдётся место для Кили, как для кого-то большего, чем друг, но он готов был побороться. Теперь он готов на всё.

Смауг расслаблялся в джакузи с бокалом виски. Это был поздний вечер воскресенья, почти ночь, а ему так необходимо было порелаксировать после сегодняшнего происшествия, когда одна дрянная шлюшка пыталась споить его, а потом вытащить всю наличку из портмоне. Он почти убил её, избив так, чтобы она наверняка запомнила, как делать не стоит. Он мог бы её действительно прикончить и хотел сделать это, но они устроили свои игрища в одном из отелей, владелец которого был давним партнёром Смауга, так что пришлось обойтись побоями, чтобы не доставлять ему проблем.

В потаскушке не было и ста семидесяти сантиметров, маленькая и проворная, теперь её нескоро узнает даже родная мать. Она совсем не была во вкусе Смауга, к тому же ещё и рыжая, в коротком дешёвом платье из вискозы, без капли благородства во внешности, но вот глаза её синие, как августовское небо, привлекли его внимание. Трахать кого-то из-за цвета глаз невероятно глупо, но ведь та, заметив его заинтересованный взгляд, продемонстрировала лёгким движением чулки под платьем, поэтому сомневаться не приходилось. К тому же, в отсутствие Лесной Феи никому не удавалось его как следует удовлетворить. Он пробовал позвонить этой суке и высказать всё, что о ней думает, но мобильник оказался выключенным. Нужно навестить её и напомнить о себе и о том, что она должна сделать. Тупая шалава.

Его собственный телефон неожиданно вздрогнул и зашёлся в вибрирующем припадке, едва не упав за край бортика джакузи. Легко подхватив его, Смауг нажал на кнопку ответа и поднёс к уху.

– Слушаю.

– Смауг Дракон, нужно встретиться и переговорить.

Смауг даже сел ровно, так что воздушно-водяной поток стал бить прямо в спину. Это было больно, но он не замечал, как не заметил бы сейчас ничего, даже если б в него стали тыкать ножом.

– Торин Дубощит? – его немало удивил столь поздний звонок, да ещё и на собственный телефон, чего раньше никогда не было. Глаза сверкнули неподдельным любопытством. – Чему обязан такой честью?

– Прекрати паясничать, я по делу.

– Погоди, – он отодвинулся от мощной струи, наконец, почувствовав её немилосердную расправу, – что у тебя?

– Надо встретиться.

– Прямо сейчас? – губы Смауга расплылись в хищном оскале. – Я в гидромассажной ванне с бокалом виски, хочешь, можешь присоединиться.

Последовала пауза на несколько секунд, так, что Смауг даже заволновался, а вдруг Дубощит и правда принял сарказм за правду. Но голос Торина зазвучал спокойно, как и обычно.

– Лучше встретимся через пару дней, я ещё наберу, и будь добр, не пей в ближайшие дни.

– Ой, вот только не надо со мной своим грозным тоном, я тебе не один из твоих туповатых племянничков, – огрызнулся тот, заливая в рот небольшую порцию алкоголя. – И хоть скажи, о чём пойдёт речь, а то могу напридумывать себе разного.

– О наших компаниях, о чём ещё? – настала очередь Торина огрызаться. Эти пошлые намёки от Смауга он ненавидел больше всего.

– Хм. Всё-таки решил отдать мне свой «Эребор»?

– Мой «Эребор» будет принадлежать только нашему роду, – отрезал Дубощит.

– Это мы ещё посмотрим.

– Завтра позвоню, будь в кондиции.

Сброс вызова лишил Торина ещё одной остроумной шуточки. Смауг откинул телефон на бортик, но тот, соскользнув, упал на мягкий пушистый коврик, лежащий рядом с ванной. Любопытство щекотало его мозг, заставляя крепко призадуматься и закручивая в узлы все внутренности. Для чего же Дубощиту самому ему было звонить, просить о встрече?.. Он почувствовал, как напрягается член.

И, как водится в последнее время, дрянной Феи нет рядом, чтобы удовлетворить. Раньше его устраивало, что стоит только свистнуть, и она ехала в клуб для него, как преданная собачонка. Он ни разу не привозил её сюда, к себе, и даже не собирался. Чтобы потом не возомнила о себе невесть что, будто он решил взять такую дуру себе в жёны. С неё сталось бы – могла и приезжать потом постоянно, выслеживать, караулить ну уж нет. А так она всегда была наготове, точно знала, что ему нравится, выглядела так, как ему нравится, а когда взбрыкивала, неизменно получала.

Ему не хотелось признаваться себе в том, что он немного, совсем немного, но всё же. соскучился по ней. Точнее, по сексу с ней. Для другого такая тупица бы не сгодилась.

Взглянув на свой маникюр, Смауг широко улыбнулся. Мысли вновь вернулись к Дубощиту и его неожиданному звонку.. Что же тот ему хочет сказать, что ищет встречи, а не говорит прямо по телефону? Весьма-весьма занятно.

Он поднялся, оставляя пустой бокал на полку, вылез из джакузи и прямо так, не вытираясь, голышом прошлёпал в гостиную, оставляя на паркете мокрые следы и стекающие с тела капли.

За панорамным стеклом темнело небо, и город сверкал огнями, устроив обычную ночную суету. Смауг смотрел на него сверху вниз, ощущая себя его господином и повелителем. Это было потрясающее чувство и единственное, которое могло так сильно будоражить его до головокружения. Проследив за полосой дыма, оставленной пролетающим самолётом, он усмехнулся, гадко и нехорошо. Сегодняшней ночью у него не было дел, он был предоставлен самому себе – мог делать то, что хотел, а хотел он, как правило, две вещи: кого-нибудь оттрахать и завладеть «Эребором». И если первое случалось не единожды в день, то со вторым было всё сложнее. Ничего, скоро, очень скоро Дубощита будет ждать позор, крах и все из этого вытекающие.

– Прошу прощения, заявление рассматривается в течение недели, – девушка за столом, опрятная и ладная, смотрела на Кили с искренним сочувствием. Её большие карие глаза были широко раскрыты.

Это был по счёту, кажется, седьмой банк.. или семьдесят седьмой, и везде ему говорили одно и тоже точно такие же милые девушки, и непременно с такими же печальными глазами и с сожалением в голосе. За такими же точно столами, по поверхности которых разложены стопками бумаги и папки с десятками, нет, даже сотнями заявлений на кредит. Тонкие, наманикюренные пальцы цепко держали его заявление, наскоро написанное корявым почерком, словно не желали расставаться с ним.

– Но мне нужно сегодня срочно, это не может ждать, – молодой человек сложил руки в умоляющем жесте и посмотрел на неё так, что кот из Шрека нервно курил в сторонке. Он уже не ждал ничего хорошего, но шансов получить срочную ссуду за приемлемые проценты оставалось всё меньше и меньше.

– Если бы только от меня что-нибудь зависело, я бы с превеликим удовольствием помогла вам, но я не могу ничего для вас сделать, – кредитный инспектор взглянула ему в глаза, думая о том, как было бы замечательно, если бы она могла решить его проблему, тогда, может быть, он попросил бы её номер телефона. Она сочла его очень привлекательным и была не прочь сходить с ним на свидание. Такие широкие плечи и такие красивые миндалевидные глаза оттенка горького шоколада.

– Что ж, – сразу помрачнел Кили, – тогда не нужно, – и буквально выхватил у неё из рук свой лист с заявлением, а вместе с тем вписанный туда номер своего мобильника.

Девушка ещё больше погрустнела и печально вздохнула, маскируя безнадёжность. Ей хотелось непременно ему помочь. Аура от него исходила такая приятная и добрая, да и к тому же он был на грани отчаяния, что было совершенно явственно видно.

– Вы можете перейти на другую сторону улицы, там напротив есть банк, он сразу рассматривает заявление. Мгновенно, если точнее, – доверительно понизила она голос, опасаясь, лишь бы никто не стал её подслушивать, а иначе не добиться ей награды «лучший кредитный инспектор года» во веки веков.

– Но ведь там чудовищно большие проценты, я был у них только что, – чуть не простонал Кили, и сотрудница банка с крайне жалостливым лицом пожала плечами. Ей было на самом деле его очень жаль, как и себя, ведь она осталась без красивого бойфренда.

Другого выхода не было. Объездив хучу туеву банков, Кили понял, что никаких мгновенных кредитов под адекватные проценты в ближайшее время ему не взять. Оставалось воспользоваться услугами самого ужасного из всех и взять нужную сумму под большие проценты, но что ему оставалось? Следующую половину дня ему пришлось наблюдать за тем, как Торин с задумчивым видом ходит по офису.

Один Двалин нехотя пытался навести порядки, но и он делал это без обычного рвения. Кили пришлось ездить по объектам, чтобы отследить всё то, что на него навесили, да только это ему было лишь в радость, ибо просто так спокойно сидеть за монитором он бы всё равно не смог. Всё внутри горело и трепыхалось, нервы были до предела натянуты, хотя в итоге он и собрал всю нужную сумму.

Вечером они ехали домой все вместе, включая Торина, автомобиль которого пришлось срочно отогнать в ремонтную мастерскую – обнаружилась небольшая поломка. Ехать сзади Торину было непривычно, но Фили водил уверенно и по правилам, а большего нечего и желать. А вот Кили, напротив, его беспокоил. Сильно-сильно беспокоил. Очень нервно вёл себя сегодня весь день. Внешне это не слишком проявлялось, возможно, лишь большей, чем обычно, активностью, но постукивание пальцами, покусывание губ, дёрганье молнии – обычно такого проявления не бывало, и Торин заметил. Но пока молчал, лишь настороженно наблюдая за ним.

Они ужинали все вместе, и Кили дивился, как быстро Трандуил влился в их семью, так, словно всегда тут жил, хотя ему и явно по-прежнему было некомфортно – это чувствовалось по скованным движениям, по тихому голосу, словно он старался держаться как можно незаметнее, особенно в присутствии Торина, который иногда вёл себя с демонстративным раздражением.

Вот и сегодня дядя совсем не казался жизнерадостным, сидел, будто на колу, а не на стуле, источая злую обречённость, и изредка бросал на Трандуила неприветливые взгляды.

– Завтра обещались приехать несколько родственников во главе с Даином, будьте добры вести себя прилично и без этих двусмысленных переглядок, – внезапно выдал он и пробуравил младшего племянника глазами.

– Прям среди недели? – отозвался тот, положил в рот кусок шницеля и сразу же продолжил. – Тогда нам лучше вообще куда-нибудь свалить. Я бы Даина поостерёгся, уж очень он бывает остёр на язык. Долго у вас будет продолжаться застолье? Может, мы лучше посидим с Трандуилом в какой-нибудь кафешке?

– Сколько тебе лет, что ты разговариваешь с набитым ртом?! – прогремел голос Торина. – Фили пойдёт с вами.

– О, нет, Торин, – запротестовал старший племянник, откинувшись на спинку стула. – Ведь у меня тоже есть свои дела, не могу я всё время пасти их.

Торин посмотрел на него крайне раздосадовано, но счёл аргумент весьма ёмким. Постоянно отсылать его проводить с ними время неправильно. От злости оставалось лишь скрипеть зубами.

– Мы только посидим в ресторане, на то время, пока у тебя гости, – спокойно объяснил Кили, и в его тоне не было абсолютно никакого подвоха.

Выслушав его, Торин нехотя кивнул. Пора бы уже научиться доверять, хотя, конечно, учитывая гены их матери, ветреной, непритязательной женщины, которые вполне могли передаться и её сыновьям.. это было сложно. Может, и правда перегорит всё, если не запрещать и не устраивать слежку. Да и Трандуил этот на коварного соблазнителя сейчас никак не тянул, скорее, на наивную, заблудшую овечку. Поэтому Торин не стал больше выказывать своего возмущения.

– Хочешь, посмотрим сейчас какой-нибудь фильм у тебя в комнате? – предложил Кили гостю, глядя на него с ласковой улыбкой, за которой пряталась надежда.

Тот кивнул согласно, и Торину вновь пришлось стиснуть зубы, хоть на душе у него кошки скребли.

====== Часть 12 ======

Комментарий к Часть 12 Какая огромная глава получилась >< Надо было разбить, но пусть уж будет так. Всё равно в предстоящие две недели обновлений не намечается – меня ждёт заслуженный отпуск^^

Полумрак, который не превращался в тотальную тьму лишь благодаря работающему монитору ноутбука. Поблёскивающие глаза от экранных бликов, с интересом следящие за происходящим в фильме. Две большие чаши с мороженым – белым пломбиром, политым шоколадным сиропом. Один уютный, клетчатый плед на двоих. Иллюзорное умиротворение.

Взгляд Трандуила был направлен на действия на экране, где раскинулась резервация инопланетян, прилетевших на Землю, а взгляд Кили блуждал по Трандуилу, потому что он его занимал гораздо больше, чем великолепный фильм. Разве может фантастика, пусть и снятая Питером Джексоном, предложить столько впечатлений, сколько мог этот красивый профиль с гладкой кожей, мерцающей мягким светом, с художественными тенями от ресниц и холодными от мороженого губами? Господи, Кили так влюблён, что с невероятным трудом сдерживал себя, чтобы оставаться в стороне и не прижать Трандуила к себе, не ткнуться носом в висок. Он изнывал от желания мягко коснуться его кожи и взять за руку. Все эти собственные чувства казались ему по-настоящему уникальными, и он продолжал и продолжал завороженно на него смотреть, пока не осознал, что это слишком неприлично.

– Вот-вот.. сейчас.., он сейчас ему наподдаст, – промолвил первое, что пришло в голову, тыча в экран пальцем и едва не опрокинув из-за этого свою чашку.

Трандуил медленно перевёл на него взгляд, и на его губах возникла лёгкая улыбка, но чёрт возьми, такая обаятельная.

– Нет, мне кажется, он не хочет насилия.

Их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга с переплетением всего – откровенно и смущённо, спокойно и с волнением, и Трандуил первым прервал зрительный контакт, возвращая взгляд фильму, где люди гонялись за инопланетянами, но его зелёные глаза смотрели не на экран, а словно сквозь него. Где витали его мысли? Какими они были?

– Твой дядя.. Торин.. не хочет, чтобы мы проводили время вместе, – задумчиво произнёс он, вспоминая о том, что есть в реальности, и забывая инопланетян.

– А ты?.. Ты хочешь? – внезапно вырвалось у Кили, и было уже поздно что-либо исправлять. Пришлось опустить свой взгляд на чашку, в которой таяло мороженое, и его пальцы медленно огладили фарфоровый ободок. Ему было совершенно непонятно, какой последует ответ, потому что даже несмотря на всю свою любовь, он не мог понять, какие он сам вызывает чувства у Трандуила. Хочет ли тот быть с Фили или же в его сердце теперь одна лишь пустота.

– Не знаю, что было раньше, но сейчас мне немного сложно с людьми, – следя за его пальцами, ответил Трандуил своим бархатным голосом и медленным темпом речи. – Мне кажется, они меня осуждают. За то, каким я был.. За то, что я делал.. Я не виню их, потому что, должно быть, заслужил. Но.., – он осёкся на мгновение, облизнув губы, – но с тобой всё иначе. Ты ведёшь себя со мной совсем по-другому. Так, словно у меня есть в этой жизни шанс. Если бы не ты, Кили, я бы окончательно сошёл с ума. И.. знаешь, время, проведённое с тобой, имеет для меня самую большую ценность, – он сам внезапно коснулся его руки. Это было так неуверенно и даже робко, но контакт был слишком вожделенный, а потому Кили бросило в дрожь от ощущения, что всё действительно идеально.

Почувствовав, как тот содрогнулся, Трандуил тут же убрал руку, с неуверенностью поглядывая ему в лицо.

– Пальцы у тебя холодные, – попробовал оправдаться Кили, чтобы не выдавать тайфун своих чувств, и светло улыбнулся.

– Я же ем мороженое, – такое невинное объяснение. – Почему ты так смотришь? Я делаю что-то не так? – и в глазах столько эмоций, словно Кили пугал его своими долгими, пристальными взглядами. Он действительно был похож на оленёнка, замерев и почти не дыша, словно его взял на мушку бывалый охотник. Такой встревоженный и прекрасный.

– Всё так. В тебе всё так.

Голова Трандуила вдруг поникла. Он словно провалился куда-то на тёмное дно своего сознания, а мысли, явно не совсем приятные, погребали его под своей тяжестью. Кили смотрел на его смятение, на уголки губ, опущенные вниз, на влажный блеск в глазах и уже не мог перебороть себя, с излишне шумным выдохом придвинувшись совсем близко и надёжно стискивая в своей руке его ладонь.

Это было так кстати, но в мозгу Трандуила всё продолжало звенеть:

«Ты выглядишь отвратительно!»

«Я говорил тебе, что так на людях показываться нельзя, говорил?! На тебя сейчас не взглянул бы и маньяк после трёх лет воздержания, !»

«Я любил Лесную Фею. У тебя.. у тебя были длинные, светлые волосы, глаза голубые. И вот теперь я узнал, что всё это ненастоящее.. Моей Лесной Феи нет…»

Словно лопнул нарыв, истекая гноем чужих слов и фраз, что успели принести за эти несколько дней столько расшатывающей боли, бесконечного внутреннего конфликта и чувства бесправия на дальнейшую нормальную жизнь.

– Мои светлые волосы и голубые глаза тебе нравились больше? – в голосе звучала невероятная горечь и не ясно откуда взявшееся чувство вины, от которых у Кили образовалась рваная дыра в груди. Так не должно быть у человека, который ничего о себе не помнит. Трандуил не должен был видеть столько разочарования в глазах окружающих его людей, подталкивающих его спрятаться обратно в кокон Лесной Феи. Больше никогда.

В темноволосой голове слышался лишь тарабанящий хаотичный пульс. Он всё исправит. Он должен.

– Неа, – ответил Кили твёрдо, буквально насильно заставляя себя улыбнуться и вложить в тон как можно больше беззаботности, – блонд не в моём вкусе. Он вызывает у меня приступ скуки.

Трандуил поднял, наконец, глаза и с ощутимым недоверием посмотрел на него.

– Ты говоришь мне правду или из чувства жалости лжёшь?

– Я слишком смел, чтобы лгать, – с губ сорвалась усмешка. – Говорил тебе раньше: «Будь собой, не прячься за образом», а ты не слушал. Голубых глаз дохреналион и больше, а зелёные куда более редкие. И мне так нравится, как ты выглядишь на самом деле без дурацкой мишуры. Мне нравится, как ты выглядишь сейчас.

– Одному тебе, – промолвил Трандуил тихо.

– Бывает, что этого достаточно.

И от этой фразы что-то словно взорвалось внутри, разливаясь тёплым, нежным, светлым и делая тишину такой морозящей и искрящейся. Может, это разорвалось сердце? Трандуил судорожно вздохнул, прикрывая глаза, снова шепча эхом эти простые слова. Кили больше не мог сдержаться и коснулся пальцами его щеки. Он думал, кожа будет тёплой, а она такая холодная. И он согревал её своей ладонью, заметив, сколько признательности зажглось у Трандуила во взгляде. В груди по-прежнему ныло, надсадно так, болезненно, тягуче. От того, что все его чувства оставались невысказанными, запертыми внутри. Колоссальными для обычного человеческого тела.

Нужно было вернуться к просмотру, а иначе он совсем потеряет голову, не может сдержаться и нарушит слово, данное Торину, чего никак нельзя было допустить.

Его рука опустилась на плед, а взгляд – к инопланетянам.

Мелькали картинки на экране, сменяя события. Мороженое таяло в чашах. А Кили умирал от нежности, любви и комбо из счастья и горечи. Он больше ни о чём не мечтал, лишь о спокойствии для Трандуила, чтобы тот ничем не терзался, не прислушивался к плохим словам, а верил ему. Вот так случилось, что для него теперь на первом месте не он сам, а кто-то куда более важный. Пусть это звучало для кого-то такого, каким он был сам, сопливо и сахарно, но ему было откровенно плевать на других, как и на себя предыдущего. Его сердце теперь, недавно раздробленное на части, заполнялось склеивающей патокой надежды, согревалось грандиозными чувствами, исцелялось. Он затаил дыхание, отмечая, что Трандуил вдруг навалился на него своим весом, засопел ровно и тихо – уснул, прислонившись виском к его виску.

Время не ждало, так что нужно было совершить несколько несложных манипуляций: отставить чашу с мороженым, осторожно взять другую чашу, отодвигая подальше и, бережно придерживая Трандуила, уложить его в постель. Укрыть, подоткнув одеяло, выключить компьютер, погружая комнату во тьму, и выйти из комнаты, унося с собой всё растаявшее мороженое.

Он сразу же направился в комнату Фили, который ждал его, чтобы ехать с ним в релакс-клуб.

Раннее утро, а в комнате Кили царил вечный кавардак. Он кое-как заправил постель, зная, что потом кто-нибудь застелет ровно, сложил вчерашнюю одежду в корзину для белья и достал из выдвижного ящика прикроватной тумбы наушники для телефона. Хотелось похандрить, лёжа в кровати, и чтобы музыка гитарных струн из динамиков бередила душу сильнее, а ещё лучше – пойти в комнату к Трандуилу и поваляться вместе с ним, но вместо этого нужно было ехать на работу.

Вчера они с Фили наведывались в релакс-клуб. Несмотря на страхи и переживания, всё прошло до удивления спокойно. Хозяин клуба взял из его рук сумку с деньгами, пересчитал всё, до последней банкноты, – а это заняло целую вечность, – и только потом отпустил братьев, не произнося ни слова по поводу того, что Лесную Фею больше не побеспокоят. Кили решился сам уточнить это, и тогда хозяин клуба расплылся в мерзкой, жуткой ухмылке, а после протянул не менее гадким тоном:

– Ага.

После этого Фили и Кили покинули клуб, и как надеялись оба – навсегда.

Когда братья вернулись с работы вечером, дома уже полным ходом шла подготовка к встрече родственников. Прислуга носилась туда-сюда с вазами для цветов, стульями и прочими предметами, которые могли бы сделать пребывание гостей в этом доме максимально комфортным. Из сада доносились одурманивающие ароматы мяса, что готовилось там на гриле в огромном количестве. На кухню привезли огромные кеги пива в большом количестве, и домработницы руководили грузчиками, чтобы те ставили их вдоль стены, а не в проходах.

– Я поеду к друзьям, ты со мной? – спросил Фили у брата, глядя на суматоху, царившую вокруг.

– Не, мы с Трандуилом идём в кафе, – покачал головой Кили.

– Можете присоединиться к нам.

– Хочу побыть с ним наедине, – и он светло улыбнулся Фили, весь в предвкушении от предстоящего вечера. Это будет не то, чтобы свидание, но что-то очень близкое к этому, где они смогут поговорить друг с другом о чём-нибудь важном,.. да просто поговорить без свидетелей.

Для начала он направился в душ, мечтая переодеться во что-то более комфортное, нежели ненавистная офисная одежда. Обычные футболка и джинсы были для него куда более предпочтительны. Придать кудрям небрежный, но художественный вид – и вот он уже готов идти в кафе. Рассовал по карманам кошелёк, телефон, обул первые попавшиеся под руку кроссовки и поспешил к Трандуилу.

Дверь в его комнату была приоткрыта, и Кили постучал, прежде чем просунул голову в проём. Трандуил сидел на кровати, вертел в руках какой-то телефон, глядя на его экран с нерешительностью и опаской.

– Привет, – Кили нежно улыбнулся, едва не стекая по наличнику от счастья лицезреть его, непозволительно прекрасного в такой простой одежде.

– Наверное, всё же стоит узнать, что там, – тот поднял на него глаза, и во взгляде металась тревога. – У тебя нет зарядного устройства для айфона?

– Неа, – протиснувшись сквозь проём, Кили встал на пороге. – Мы можем заехать по дороге и купить зарядку. Ты готов ехать в кафе? Я думаю, это будет лучше, чем оставаться здесь и слушать пьяные песни моих родственников. Они бывают шумными, – и рассмеялся, вспоминая, чем сопровождались посиделки в прошлый раз, когда Даин решил заставить Фили аккомпанировать им на электрогитаре. Тогда не спасали ни беруши, ни то, что Кили придумал скрыться от шума в гараже – родственники горланили так, что их наверняка слышали в Южной Америке, и всё это под гитарную игру старшего брата.

– Тогда поехали? – смущённо спросил Трандуил.

И они оба направились вниз, чтобы взять из гаража авто. Кили решил сам сесть за руль, потому что не хотел видеть сейчас никаких таксистов и сидеть в чужом салоне. А так можно было включить какую-нибудь романтичную музыку, совсем негромко, чтобы Трандуилу было комфортно, и разговаривать с ним на любые темы, не боясь быть подслушанным. Только они вдвоём весь этот вечер. Наедине.

Торин проводил их пристальным, мрачным взглядом, ни на йоту не доверяя Лесной Фее. Как говорят, «Каждому человеку, которому ты даришь своё доверие, ты даёшь в руки нож. Им он может тебя либо защитить, либо уничтожить». А ему не хотелось давать «холодное оружие» человеку, к которому он продолжал относиться с опаской, и переживал за племянников, ведь они были менее разборчивы. Бдительность, и только она способна ещё помочь.