Текст книги "Всё, что тебе нужно (СИ)"

Автор книги: AgentSolt

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Я ни в чём не уверен, всего лишь высказал вам свою точку зрения, – буркнул он.

– Спасибо вам за неё, – Торин быстро чиркнул ручкой в паре мест, протягивая ему бумагу.

– Я ничего вам не говорил, – инспектор забрал её и быстро вышел из кабинета, попрощавшись уже на ходу.

– Не знаю, получится сегодня или нет, но завтра точно нужно будет съездить в релакс-клуб, боюсь, как бы тот тип со шрамами не пришёл в клинику, – негромко сказал Кили брату, кладя ладонь на ручку входной двери. Они только-только вернулись с работы, уставшие, обессиленные и немного сонные. Совсем не привыкшие работать без выходных.

Замок щёлкнул, и Кили раскрыл дверь, входя в просторный холл дома, где ярко горел тёплый свет. Стащил куртку, кинул её на рогатую вешалку, потянулся, медленно и лениво, как домашний котяра.

– Я же сказал, что с тобой поеду, поэтому только скажи, – Фили тоже избавился от верхней одежды, измученно выдыхая. – Кстати, ты заметил, в каком расположении духа был Торин? Он рвал и метал. Боюсь, Кили, что с Лесной Феей ничего не вышло. Может, сейчас он поведает нам, что там произошло. Или предпочтёт молчать, как обычно бывает, если от одной темы разговора его начинает мутить.

– Да. Завтра с утра поеду в клинику, вдруг он перегнул палку – пробормотал себе под нос младший брат, направляясь в гостиную.

Из столовой послышался зычный и раздражённый окрик Торина, который явно услышал, что племянники вернулись:

– И сколько вас ждать надо?!

– Мы хотели срезать и попали в пробку! – отозвался Фили, качая головой брату. – Сейчас начнётся, – шепнул ему, и вновь крикнул погромче. – Сейчас переоденемся и спустимся!

– Ужин стынет, мойте руки и сюда!

– Он просто в бешенстве, – Кили нахмурился, чувствуя, как всё внутри умирает, теряя последние крупицы надежды.

Оба брата поплелись в уборную, что находилась на первом этаже, чуть за углом. Включив воду, Кили ополоснул лицо водой, чтобы хоть немного взбодриться. Он посмотрел на себя в зеркало и увидел там свою разнесчастную, ничтожную физиономию. Когда же он стал таким, превратившись из вечно сияющего улыбкой молодого мужчины в унылое говно? Да вот несколько часов как и стал. Счастье испаряется из нас вместе с надеждой, а надежда на то, что Торин примет Трандуила, рухнула именно столько времени назад.

– Если он запретит мне видеться с ним, я уйду из дома, – вдруг заявил он, глядя на своё отражение. – Он ведёт себя так, словно мы ещё малые дети, но ведь это не так. И если он стыдится того, что я влюблён не в девушку, мне здесь делать нечего.

Идти против всего мира легче. Идти против дяди, которого он так любил и уважал, – гораздо тяжелее, но он готов и на эти жертвы. Он готов на всё.

– Ты чего, Кили? – встревоженно глядя на него через плечо, спросил Фили, целясь в унитаз. – Ты хочешь уехать, а как же я?

– Ты будешь классным руководителем компании, – улыбнулся младший брат вымученно и немного печально.

Он тоже не представлял своей жизни вдали от брата. Тот был ему самым родным, самым близким человеком на всей планете, несмотря ни на что. Но разве были какие-то другие варианты? Нет. Он будет нести в себе чувства вопреки запретам и осуждениям, вопреки болезненному ощущению тоски, которое уже возникло, едва он подумал о разлуке с Фили, вопреки тому, что любовь его совершенно безответна – что ж, он готов быть другом, готов забить на своё эмоциональное противостояние, лишь бы рядом. Ему хватит, если Трандуил просто позволит заботиться о себе, а его огня хватит на них двоих. Решение было принято. Оставалось лишь услышать Торина, чтобы окончательно удостовериться, что иного пути нет.

Покончив со своими делами и мытьём рук, они оба вошли в столовую, таща за собою свои печальные настроения, да так и застыли на пороге, проваливаясь в шок, как в ледяную, тёмную воду.

Повисла оглушительная тишина, во время которой Кили слышал лишь отчаянное буханье своего сердца. Оно будто увеличилось в размерах – настолько сильным и мощным был этот звук.

За одним столом с Торином сидел Трандуил. Он смотрел на вошедших братьев с лёгкой, смущённой улыбкой, похожей на мираж, и был мило растрёпан, словно только проснулся. Такой робкий и тихий, и весь его вид выражал неуверенность и осторожность. Рот Кили открылся было, но потерял всякий дар речи, закрываясь, а потом снова открываясь, как у рыбы, брошенной на берег. И Торин угрюмо смотрел на него, пока вновь не уткнулся в планшет, чем и занимался всё то время, что Трандуил здесь сидел – так он скрывал своё раздражение по этому поводу.

– Ну, и что стоите? – сухо спросил он, пробежав глазами по заголовку статьи. – Сказал, всё стынет.

– Да, конечно, но ведь.., – Фили указал ладонью на Трандуила, прошёл на своё место и сел, пододвигая свою тарелку поближе.

А Кили всё стоял, забывая, кто он и где, будто тоже словил амнезию. Его губы перестали двигаться на время, – всего на пару мгновений, – но затем, спустя ещё какое-то время, лицо озарила такая внезапная и светлая улыбка, что радостная энергия, выплеснувшаяся из него и волной распространившаяся по всему помещению, невидимым, тёплым цунами накрыла всех, кто тут находился.

– Торин.., – наконец, прорезался его голос.

Дядя поднял голову и удивился. Давно ему не доводилось видеть своего младшего племянника таким. В тёмных глазах сверкали звёзды, улыбка сияла, счастливая и солнечная. От одного только взгляда на этого парня? Неужели он так сильно влюблён? Не допустил ли Торин ошибку, привезя сюда источник такой безумной радости? В любом случае, думать об этом уже было поздно, когда дело сделано. Оставалось только надеяться, что проживание под одной крышей с Трандуилом поможет племяннику увидеть в последнем не прекрасное, почти мифическое существо, а обычного, ничем не примечательного человека.

– Садись уже.

– Торин, спасибо, – это прозвучало настолько искренне, на что дяде оставалось только проворчать.

– Не за что, и помни о своём обещании.

– Да, я помню, – кивнул Кили, быстрым шагом подходя к столу и усаживаясь рядом с Трандуилом.

Он притянул к себе тарелку, оглядывая стол, но чувствуя, что есть совсем не хочется от трепетного, волшебного чувства, которое волнами накатывало на него, проходя через всё тело и замирая где-то как раз в районе желудка. Пальцы его сжали вилку только для того, чтобы хоть что-то было в руках. Он ничего не мог с собой поделать, но уголки его губ сами по себе ползли вверх, так что ему было невдомёк: как же заставить себя не улыбаться? И, конечно, он не должен сидеть так, уставившись на то, как ест Трандуил – это тоже не приведёт ни к чему хорошему. Торин может не на шутку разозлиться.

Когда же гость в очередной раз поднёс вилку ко рту, Фили, наблюдающий за этим, не удержался от комментария и произнёс вполголоса:

– А ты вообще-то не ешь мясо.

Вилка так и замерла у губ.

– Ты сама.. сам.. кхм, извини, всё никак не привыкну, мне говорил, – продолжил он, глядя в зелёные, широко распахнутые глаза.

– Какое ещё «не ешь мясо»? – вставил Торин своё грозное слово. – Посмотри на него, он же бледный, как смерть. Мы за него отвечаем как-никак.

Трандуил перевёл вопрошающий взгляд на Кили, но тот пожал плечами, как бы говоря «поступай, как хочешь».

– Ешь-ешь, – настаивал Торин, по виду которого можно было понять, что с ним лучше не спорить.

Поколебавшись ещё мгновение, Трандуил всё же вложил кусочек ростбифа себе в рот. Он всё равно ел мясо в течение всего этого времени, что был в клинике. А, кроме того, ростбиф был настолько мягким и вкусным, и удержаться от соблазна было всё равно невыносимо. Зато он узнал о себе ещё какую-то деталь, немало удивившую его, потому что совершенно не вязалась с тем, что он уже знал о своей прошлой жизни.

– Я до сих пор не могу поверить, что ты это сделал, Торин, – с довольной улыбкой произнёс Кили, искоса глядя на Трандуила, любуясь им в течение этой пары секунд.

– Я сам не могу в это поверить, – сухо ответил тот, отпив воду из стакана, и сразу же снова уткнулся в свой планшет, чувствуя, что начинает закипать от одного только взгляда на то, как смотрит его младший племянник на эту чёртову Лесную Фею. С каждой секундой ему становилось понятнее, какую ужасную ошибку он совершил.

В столовой воцарилось вынужденное молчание. Оно длилось довольно долго, и создало атмосферу дискомфортную, напряжённую, но Кили ощущал не её, а серебристую туманную завесу, что проникала в каждую пору его кожи, устремляясь прямо в сердце и пульсируя там тёплым, приятным, нежным. Он сделался таким сентиментальным в последнее время. Ещё немного – и увидит радугу со скачущими по ней единорогами.

– Кили, – в какой-то момент повернулся к нему Трандуил, и тот сразу расцвёл, едва не подпрыгнув от радости, – могу я кое о чём попросить тебя? – говорил он почти шёпотом, но это только сильнее привлекло к себе внимание, и вот уже все собравшиеся за столом принялись прислушиваться, чтобы понять, о чём пойдёт речь.

– Конечно, проси, о чём хочешь, – с готовностью отозвался Кили, добавляя про себя, что сделает всё, что он ни попросит. Купит ему любую вещь, недоступную простым смертным, сделает в этом доме капитальный ремонт, достанет звезду с неба, развяжет Третью мировую – вообще всё.

– Ты не мог бы одолжить мне что-нибудь из своих вещей. на время?

Кили внимательно посмотрел на то, во что был одет Трандуил, – обыкновенная одежда, что любила Лесная Фея. Не больничная роба, к счастью.

– Могу без проблем, но я не ношу ничего такого, – его взгляд проскользил по лёгкой, льняной тунике гостя. – Обычные футболки и джинсы тебя устроят?

– Именно они меня и устроят, – кивнул тот, смущаясь.

Кили нежно улыбнулся ему, даже не осознавая, как чревато выказывать при Торине такое бескрайнее обожание. То, что Трандуил наденет его вещи, почему-то возбудило его, и он заелозил на стуле. К его великой радости, дядя был занят чтением, а потому не увидел того, что вызвало бы его праведный гнев.

– Торин, а какую комнату ты выделил ему? – спросил он, чтобы просто перевести тему, пока собственные фантазии не привели к чему-нибудь непоправимому.

Дядя поднял на него тяжёлый взгляд исподлобья.

– Ту, в которой Даин останавливался. Что ты морщишься?

– Она такая.. м-мм.. антикварная.

– Все комнаты для гостей такие, – возразил ему Торин, а затем повысил голос, отчего оба племянника так и вжали головы в плечи. – Уж не хочешь ли ты предложить переселить его к тебе?!

– Не-еет, я даже не думал об этом, – с обидой произнёс Кили. – Я хотел сказать, что если бы сам жил в такой комнате, меня взяла бы хандра. Ты же знаешь, как я не люблю все эти старинные вещи из прошлых веков.

– Мне всё нравится, – вставил своё слово Трандуил, сконфуженно взглянув на Торина.

Ужин продолжился в молчании, и Торин старался не замечать мимолётных, но весьма частых взглядом младшего племянника на их гостя. Спустя минут двадцать оба брата почти одновременно откинулись на стульях, поглаживая животы от обжорства, и даже не просили десерт.

– Если ты закончил, мы можем пойти ко мне, чтобы ты мог выбрать что-нибудь из вещей. У меня там есть совсем новые, с этикетками, – предложил Кили Трандуилу, заметив, что его тарелка тоже пуста.

Торин тотчас поднял на них свой мрачный взгляд. Таким взглядом он смотрел только тогда, когда племянники делали что-то совсем из рук выходящее. Но Кили считал, что сейчас не тот случай, ибо он действительно хотел помочь Трандуилу с одеждой, и на этом всё.

– Фили, пойдёшь с ними, – приказал старшему племяннику Торин.

– Я же обещал, ты мне не веришь? – возмутился было Кили, но его запал немного угас, едва он подумал о том, что Торин может психануть и выставить Трандуила вон.

– О чём идёт речь? – удивлённо спросил гость. Он никак не мог взять в толк, о каком обещании говорится весь вечер и растерянно смотрел то на одного, то на другого.

– Фили идёт с вами, – повторил свой приказ Торин, игнорируя вопрос, поднялся и ушёл в кабинет.

Это было к лучшему – ему не пришлось лицезреть, каким взглядом одарил Трандуила Фили, чья фигура была облачена в одежду Лесной Феи. Они все трое вышли из-за стола, чтобы пойти наверх.

Сидя в гостевой комнате на гостевой кровати, Кили вдруг до конца осознал, что теперь всё так, как и должно быть. Трандуил рядом, в их доме, не связанный отношениями, не скованный льдом своей отстранённости. Мягкое чувство пьянящего блаженства разлилось в тот же миг по телу. Он сладко вздохнул, заглядывая в зелёные, вешние глаза, сияющие, как алмазы, и думал о том, счастливее его нет никого во всей вселенной.

– Отдыхай, – ласково сказал он и бережно взял ладонь Трандуила, легонько сжимая её. – Я даже словами передать не могу, как рад, что ты здесь.

– Мне не по себе, – признался тот, разрывая зрительный контакт и опуская глаза. – Ваш дядя.. он меня не переносит, я чувствую это.

Кили только покачал головой в ответ.

– Это не так, – и улыбнулся одними уголками губ, умирая от нежности. – У Торина грозный вид, но доброе сердце. Он может не доверять тебе, но никогда не обидит.

Трандуил задумчиво кивнул головой, соглашаясь, но был тем не менее, всё ещё напряжён.

Сзади устало выдохнул Фили, откровенно намекая на то, что пора бы уже закругляться. Он всё это время стоял тут так, как приказал Торин, хотя самому ему было неловко. Между этими двумя явно была химия, а он, как вынужденный соглядатай, наблюдал все эти неуклюжие заигрывания.

– Приятных снов, – рука Кили выпустила кисть Трандуила, проскользив по ней подушечками пальцев.

– Приятных снов, – эхом отозвался тот хрипловатым и бархатным голосом, словно наоборот только что проснулся.

Кили поднялся, задержал на нём взгляд ещё на какое-то мгновение, а затем направился к выходу, прошептав брату одними губами:

– Нужно ехать в клуб.

====== Часть 11 ======

Поздний вечер был дерьмовым – таким холодным и злым, свирепым. Обрушивая своё ледяное дыхание, он вымораживал далёкие, сияющие звёзды, а потом всё равно бросался на усталую землю, где носился и выл, словно желая показать, как ненавидит этот мир и сам же от этого страдает.

Город пытался устроиться на ночлег. Почти не было видно людей, лишь автомобили проносились мимо по дороге на большой скорости. Обычно насыщенный толпой, яркий, колоритный и эффектный, в этот вечер он выглядел жалко, одиноко и несчастно, всё ещё отчаянно мигая зелёными глазами светофоров, зазывая пешеходов на дороги, да только без толку.

Кили вёл авто сосредоточенно и молчаливо. Он сам был за рулём для того, чтобы отвлечься от свербящих в подкорке мыслей, которые вгоняли его в ужасный стресс. Предстоял серьёзный разговор с теми, кто не чтил закон и был опасен, но он больше переживал не за себя и даже не за брата – за Трандуила, что был сейчас подобен наивному ребёнку: трепетный и чувствительный, милый и напуганный, а его ждали в гиблом месте порока и разврата, засасывающем, словно в трясину, на самое-самое дно. Страшно представить, какой ужас он бы испытал, если бы явился туда. «Только бы всё утряслось, только бы всё утряслось.», – повторял Кили про себя и не заметил, как стал говорить это вслух.

– Не волнуйся, бро, утрясётся, – промолвил Фили, и тот только после этого понял, что произносил слова действительно громко.

– Остаётся верить, – стукнул ладонью по сигналу, выбрасывая в озябшую улицу резкие звуки автомобильного гудка для подрезавшего его водителя.

– Я верю. И ты должен.

Ветер продолжал остервенело бросаться в лобовое стекло, надеялся проникнуть между дверных щелей, вертел по дорогам какую-то бумажную рвань, намеревался распахнуть полы одежд, словно озабоченный. Малочисленные пешеходы, все до единого, стремились поскорее укрыться за тёплыми стенами домов. Такая непогода проявляла себя здесь не так уж часто, так что было непривычно.

Братья подъехали к релакс-клубу около двенадцати, но Кили ещё минут пять глядел на его разноцветные глупые огни, мигающие так призывно, так завлекающе, приглашая уставших посетителей отдохнуть и расслабиться под хорошую музыку, с бокалом крепкой выпивки, в окружении красивейших проституток. Трандуилу здесь не место. Даже если бы в нём всё ещё жила Лесная Фея, если бы память открывала всё новые и новые подробности, он бы всё равно ни за что его сюда не пустил. Ему нельзя в чужие жадные руки и под чужое пьяное дыхание. Он не заслуживает этого. Он лучше, чем всё время думал о себе.

Кивнув Фили, Кили вышел под порывы ветра первым и упрямо зашагал к сверкающему зданию, не замечая, как сильно треплет ветер копну его волос. За ним рванул и Фили. Он дал себе зарок надёжно охранять тыл младшего брата и, если что, взять любую опасность на себя. Возникало странное ощущение от всего этого, ведь совсем недавно этот клуб казался прекрасным местом беззаботного времяпрепровождения, весёлых, праздных развлечений, а теперь стойко ассоциировался с угрозой.

Музыка впилась в уши. Глаза ослепляли яркие тлеющие вспышки, разноцветные или резко-белые, что кромсали пространство, разрезая его своими безжалостными лучами. Жриц любви было много, и небольшая стайка сразу направилась к братьям, пожирая их плотоядными взглядами. Фили улыбнулся им, и сделал этим самым роковую ошибку, потому что они приняли это за невербальное согласие. Принялись обжиматься, обвивали своими цепкими руками, тёрлись. Кили тоже не мог сопротивляться такой настойчивости, ибо толкать женщин он бы не стал, а по-другому от них невозможно было увернуться.

– Ты знаешь куда идти?! – сквозь какофонию звуков прокричал младшему брату Фили, и тот уверенно кивнул. Прошлого раза хватило для того, чтобы запомнить не слишком сложный путь.

Когда они подошли к нужной двери, на которой значилась надпись «служебный вход», проститутки быстро ретировались. Поняли, что это по делу, и парни не стоят трудов, чтобы соблазнять их. Тем более всегда есть шанс подловить, когда они пойдут обратно.

Едва ладонь Кили легла на продолговатую ручку, как над ним и Фили нависла внушительная тень. Они слегка повернули головы – перед ними стоял плечистый верзила, такой гадкий на вид, что хозяин клуба мог показаться рядом с ним красавчиком. У этого парня было что-то с глазом. Может, бельмо? Выглядело отвратительно.

– Куда это вы? – грозно прорычал верзила, тупым взглядом глядя на братьев, и Кили, стоявший к нему ближе, отвернул лицо, не сдержавшись. У этого парня несло изо рта, да так, что приятнее было бы вдохнуть запах мусорного бачка. Мать твою, у него в желудке стухли головы лосося вперемешку с тофу?

Взяв себя в руки, Кили попытался справиться с собой, слишком не вдыхать носом и унять предательскую дрожь в коленях. Никто сейчас не мог его остановить. Даже такой вонючий и могучий.

– Нам нужно поговорить с хозяином клуба, – произнёс он, как ему казалось, довольно сурово.

– О чём? – верзила придвинулся так, чтобы ручка двери выскользнула из пальцев Кили.

– О Лесной Фее.

– Кто это? – здоровяк поднял глаза к небу, будто задумался. Выглядело весьма комично, потому, как взгляд казался абсолютно тупым. Наверное, шестерёнки в мозгу, заржавевшие до невозможного, отчаянно скрипели.

– Она работала тут, – подсказал Кили.

– Кем?

Лениво ворочая свою память, этот парень явно никак не мог вспомнить. Видимо, тупым он не только казался, а действительно таким и был.

– Проституткой, – голос Кили невольно дрогнул от боли и раздражения.

– А-аа, белобрысая такая, долговязая и плоская.

– Ну.. да, наверное, – Кили точно не понял, Трандуила ли имел в виду этот человек, ему лишь хотелось, чтобы он поскорее пропустил их внутрь.

– Тху-ээ, – верзила сплюнул на пол. – Стрёмная.

Кили, сцепив крепко зубы, содрогнулся и сжал кулаки. Ему казалось, будто его голова наполнилась горячим-горячим паром. Он так хотел накинуться на этого сукиного сына с кулаками, но всё ещё был в состоянии осознавать, что они здесь по делу, а если начнётся драка, их просто-напросто вышвырнут отсюда, и неизвестно, пустят ли ещё. Пришлось прикусить язык чуть ли не до крови и промолчать.

– Лады, – верзила чуть подвинулся, – проходите, папашка здесь.

Кили глянул на брата многозначительно, смекая, что перед ними сын хозяина клуба. Как хорошо, что он не полез в драку. Это бы точно всё испортило и могло привести к отрицательному итогу. Иногда сдержать себя так полезно, ведь их всё-таки пропустили, и вместе с Фили он заторопился по коридору в кабинет, спотыкаясь о сбившуюся ковровую дорожку.

За дверью было тихо – ни гомона, ни смеха, – и братья стали волноваться, а действительно ли хозяин клуба здесь или же ушёл куда-нибудь. Кили приник к двери, прислушиваясь. Он надеялся, что никто не обнаружит его в таком положении, будто он что-то вынюхивал здесь, как доморощенный Шерлок.

– Я зайду с тобой, – шепнул ему Фили. – Одного я тебя не пущу, даже не мечтай.

Тот машинально кивнул, скорее всего, даже не слушая его из-за усилившейся нервозности, занёс кулак и постучал.

– Кто там ещё?! – послышался грубый голос.

Он был знакомым, кажется, и принадлежал здешнему руководителю, тому самому, с которым Кили уже однажды встречался. Братья переглянулись, мысленно подтверждая свою готовность, и вошли, раскрыв дверь, обитую шпоном, почти нараспашку. Проходить слишком далеко они не стали, остановившись почти у порога. Предусмотрительность и осторожность не помешают в данном случае – если что, будет возможность быстро сбежать.

Бесцветные глаза хозяина клуба уставились на них так, что те помертвели от страха. Боковым зрением Фили заметил, как чья-то тень шевельнулась слева, у грязных занавесок, чуть повернул голову и увидел ещё одного мужчину, что стоял возле окна почти спиной к ним, и, не обращая никакого внимания на незваных гостей, блаженно выпускал изо рта дым.

– Что-то мне не нравится, что ты зачастил сюда, парень, – произнёс хозяин клуба угрожающе, глядя на Кили. – Да и ты сам мне не нравишься. Закрой-ка дверь.

– Я по делу, – поторопился с ответом тот, делая так, как его просили.

– Передай Лесной Фее, что я приду за ней завтра. Меня бесит, что она думает так, будто я стану ждать её. У нас тут свои законы, которые нужно соблюдать, а кто так не делает, будет валяться в канаве со вспоротым брюхом.

Кили вздрогнул.

– Я т-тут как раз по этому поводу, – он обхватил пальцами ручку двери, чтобы в случае неминуемой опасности, можно было всё-таки дать из этого ужасного места дёру. – Я пришёл сказать, что она.. больше не вернётся сюда.

Надбровные дуги хозяина клуба дёрнулись, и взгляд, опасный, очень-очень опасный, вновь вонзился в младшего из братьев.

– Что ты сейчас сказал? – в глазах мелькнула ярость, а тон голоса не обещал ничего хорошего, и Кили ощутимо содрогнулся.

– В-вы же слышали..

– Она не вернётся сюда только в одном случае – если сдохнет. Она мертва?

– Н-нет.

– Тогда она вернётся, и я сам лично этим займусь.

– Послушайте, – в знак примирения Кили вскинул свою руку ладонью вперёд, – я пришёл поговорить. Я вам не угрожаю и хочу договориться. Что вы хотите в обмен на то, чтобы Лесная Фея больше сюда не возвращалась? Давайте совершим сделку, если вам угодно.

– Хм.., – хозяин клуба отпустил свой угрожающий вид и задумался, наморщив лоб и сощурив страшные, водянистые глаза. – Тогда мне нужна неустойка, – продолжил он через полминуты, закидывая на стол свои мощные ноги, обутые в мощные ботинки с огромными протекторами. – Бабки плати за свою девку.

– Сколько? – воодушевился было Кили, но едва услышав сумму, удивлённо округлил глаза. – Так много? – упавшим голосом переспросил он.

– И не монетой меньше. Даю тебе срок в два дня. А не принесёшь деньги в понедельник, пойду искать её, и вытащу хоть из-под земли. За все те дни, что она на работу не выходила, будет пахать тут без выходных, подставляя свои дырки всем, кто пальцем ткнёт. Понял?! – Кили почувствовал, как рядом вздрогнул Фили, он и сам был близок к этому.

– Я привезу вам деньги, – пообещал он твёрдо и решительно вразрез с тем, как в действительности дрожали его колени. – После этого вы навсегда оставите Лесную Фею в покое?

– Оставлю, – гадко усмехнулся хозяин клуба, и не было понятно, врёт он или нет, но выбора не оставалось – приходилось верить на слово.

– Хорошо, – кивнул Кили. – Договорились. До свидания.

Он как-то резко повернулся, открывая дверь, и, пропустив брата вперёд, торопливо вышел следом.

Мужчина, что безмолвно стоял возле окна, в очередной раз с блаженством выпустил в воздух сизую струю дыма и тихо произнёс, глядя на оранжевые огни фонарей за стеклом:

– Ты ведь пошутил насчёт того, что оставишь её в покое, Азог?

Злобная, противная усмешка вспыхнула на лице хозяина клуба .

– От меня ещё ни одна шлюха просто так не ушла. Сначала обдирал её и заодно всех родственников, а потом всё равно тащил в клуб, где работа продолжалась. А уж тем более, если дело касается самой востребованной из всех. Я никогда не отпущу её. Разве что для тебя бы исключение сделал, если ты захотел бы забрать.

Смауг повернулся к нему с кривой ухмылкой.

– Я так похож на неудачника, влюбляющегося в блядей? Я не из рода Дуринов, к счастью. Работать Фее на тебя, пока она не утратит своей красоты. Но мне что-то уж совсем не нравится всё, что происходит. Шалава думает, что спряталась за спинами влиятельных людей, и, кажется, собирается кинуть меня с моим приказом. Пошли кого-нибудь следить за ней. За каждым её шагом. Может так статься, что Торин сам спалится с ней. Или хотя бы кто-нибудь из его глупых щенков. Хотя бы создадим им скандальную репутацию, что уже само по себе неплохо.

– Сделаем, – и Азог схватился за свой мобильник.

Кили открыл дверцу авто и плюхнулся на пассажирское сиденье. В его резких движениях угадывалось сильное раздражение. На этот раз Фили сел за руль, понимая, что во избежание проблем на дороге будет лучше, если сам поведёт автомобиль. Он смотрел на брата с сочувствием, с тем состраданием, способным делать его светлые глаза до трогательного грустными. Раньше ему даже в голову не приходило, что Лесная Фея шла в комплекте с такими серьёзными проблемами, сжигающими столько нервов и денег. Если бы они продолжили отношения, неужели ему пришлось бы столкнуться с тем же самым? Торин не зря гневался на то, с кем они связались, ведь его жизненный опыт подсказывал ему, что ничем хорошим это не обернётся. Торин был совершенно прав.

– У меня на счетах есть кое-какая сумма, я отдам тебе, а ещё мои кредитки.

– Спасибо, – машинально покивал Кили.

– Сдаётся мне, что ты, бро, остался без того нового авто, о котором так мечтал.

– Ничего, это всего лишь машина. Трандуил важнее. Но даже с этой суммой придётся брать в долг и в кредит, – он резко дёрнул ремень безопасности, вставляя его в пазу. – Я бы продал своё авто, но Торин тогда точно что-нибудь заподозрит.

– Не хочешь у него попросить?

– Нет, это не его проблема, и ты знаешь, он будет в бешенстве.

Фили кивнул и завёл мотор.

Утро выходного дня редко бывает плохим. Можно спать до обеда, а потом завтракать не спеша свежими гренками с джемом, потягивать из чашки кофе, наслаждаясь собственной безмятежностью и леностью, щуриться от солнечных лучей. Никуда не торопиться, не бежать, не мчаться и ни о чём не беспокоиться. Только медлительные движения и сонная нега. Обычно всё так и было, но не сегодня. И не для Кили точно, который всю ночь не мог сомкнуть глаз.

Все трое – дядя и племянники – встретились за завтраком, повставав с постелей одновременно, что бывало по выходным весьма нечасто. Кили старательно намазывал джем на тост, хмуро сведя брови на переносице; Торин просматривал недельные новости на планшете и готовился поехать в офис, несмотря на воскресный день; Фили досыпал, оперевшись виском о ладонь. Тишина укрыла комнату своим звуконепроницаемым саваном, даже не было слышно тихих переговоров прислуги на кухне, как обычно бывало.

Когда в проёме столовой обозначился ещё один высокий силуэт, Торин с досадой глянул на него и произнёс не самым гостеприимным тоном:

– Проходи, садись. Или ждёшь особого приглашения?

Стоило, наверное, пожелать доброго утра хотя бы, но пересилить себя оказалось слишком сложной задачей.

– Я могу потом, если вам угодно. Или на кухне, – сонно потирая заспанные глаза, ответил Трандуил, смущённо поглядывая на него из-под ресниц и, очевидно, вообразив себе, что был здесь лишним.

Торин резко развернулся к нему всем корпусом. Он уже не сдерживал рвущееся наружу раздражение, обволакивающее его, словно грозовой фронт.

– Ты чего добиваешься? Чтобы я встал и для тебя стул отодвинул?

– Пожалуйста, Торин! – взмолился Кили, глядя на широко распахнутые глаза Трандуила и на его напряжённое замешательство, способное развернуть и заставить сбежать. Тут же вскочив с места, он приблизился к гостю, взял за руку и подвёл к столу, пытаясь при этом оправдать дядю. – Торин не хотел грубить, он встал не с той ноги, только и всего.

Глядя на хозяина дома с опаской, Трандуил в нерешительности протянул руку к спинке стула.

– Да не съем я тебя, садись, – покачал головой Торин и вновь погрузился в чтение новостей, чтобы не смущать своим взглядом присутствующих.

Однако сосредоточиться на получаемой информации больше не удавалось. Уткнувшись в планшет, он слышал, как воркует с гостем его младший племянник, как пытается снять напряжение и шутить, совсем неловко, преодолевая влюблённое смущение. Господи, какая ж стыдоба. Да если бы хоть кто-нибудь узнал об этом, скандала было бы не избежать, не говоря уж о сотни родственников, способных потом заесть до самоубийства в осуждении и непринятии таких вещей. К счастью, было кое-что, что грело его сердце. Что бы там не выдумывали племянники, а их по-прежнему тянет к женщинам. Это всё ещё имело место быть, к счастью.

– Какие планы на сегодня? – нарушил их тихий разговор Торин, главным образом глядя на Кили.

– Вообще-то есть дела, которыми нужно заняться, – поднял тот на него немного встревоженный взгляд и прочесал пальцами по затылку. – Скорее всего, нас с Фили не будет дома, – и, повернувшись к Трандуилу, посмотрел на него внимательно, словно извиняясь за то, что оставляет его здесь одного. Ему ужасно этого не хотелось, но огромная сумма с потолка не свалится – нужно было ограбить банк или ездить по друзьям и просить у них в долг. Кили выбрал второе.

– Что ж, – Торина явно устроил этот ответ, ибо от одной только мысли, что племянники проведут целый день в обществе чёртового Трандуила, он по новой начинал раздражаться. – Вчера перед сном видел, как вы с Фили уезжали куда-то.

Кили заметно напрягся, непроизвольно выпрямив спину. Его взгляд вновь сделался хмурым, потому что он чувствовал лишь страшное давление отовсюду. Слишком много свалилось на его плечи. Чересчур. А тут ещё дядя со своими выяснениями.