Текст книги "Несломленная (СИ)"
Автор книги: Злата Тур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Гордо вскинув голову, самопровозглашенная жена прошествовала в кабинет.
Появившись на пороге, Жанна застала Феликса врасплох.
Глава 6.3
Ярцев отрешившись от дел перелистывал фотки на телефоне, останавливаясь на тех кадрах, где была Алена.
Легче птички Жанна подлетела к нему и жарко поцеловала в шею, чуть прихватив кожу губами и лаская языком.
– Что ты здесь делаешь? – оправившись от изумления, сдавленно спросил мужчина.
-И это надо полагать, приветствие?! Я соскучилась, – и Жанна бросила в бой свой коронный взгляд.
– Тебе не следовало приезжать. Я работаю и не могу тебе уделить время, -Феликс едва находил слова.
Жанна чуть ли не физически ощутила, как невыносимо чешется язык сказать колкость насчет той, кому он уделяет свое время.
– Ну, я хочу побыть с тобой, навести порядок в твоей холостяцкой берлоге, приготовить что-нибудь вкусненькое.
– Жанна, ты забываешь, что прошло уже много лет с тех пор, как я сам организую свой быт. Слава Богу, есть приличные кафешки с почти домашней кухней, стиралка– автомат и приходящая женщина, чтобы разогнать пыль по углам. Да и с каких пор ты приобрела навыки ведения хозяйства?
– Ты меня выгоняешь? – дрогнувшим голосом спросила она. – Заботиться о быте любимого мужчины –это врожденный рефлекс любой женщины.
– Когда это ты стала причислять себя к категории – любые? Ты же единственная и неповторимая! – Тут Ярцев, будучи поборником честности, ни капли не солгал. Как никто другой, Жанна умела преподносить сюрпризы. Наверно поэтому он с ней и не разрывал отношения. Она была умна. Чертовски сексуальна и изобретательна.
– Ну так я прощена? – шаловливая улыбка легонько заиграла на ее губах, а глаза засияли неподдельной радостью.
Ярцев попал в щекотливую ситуацию. С одной стороны по умолчанию их отношения основывались на сексе и нечастых выходах в «свет» и никаких далеко идущих перспектив. Но с другой – это все же были отношения. И не разорвав их, он имел, получается, вполне определенные обязательства. Опять же исходя из понятия – честный человек.
При других обстоятельствах он был бы, возможно, и рад ее приезду, но сейчас просто не знал, что ему делать.
Все дело в Алене. Эта девушка вошла в его жизнь и раскрасила ее. Он научился улыбаться. Видеть ее, говорить с ней стало частью его самого. И несмотря на их совершенно платонические отношения, ему бы не хотелось, чтобы она узнала о Жанне. Его отношения с женщинами были тщательно избегаемой темой. До сих пор. Теперь нужно будет как-то объясняться. Надеяться, что Алена не узнает, просто глупо. Хотя никогда и ни одной женщине он ни в чем не отчитывался.
В минуты смертельной опасности умея принимать моментальные и единственно правильные решения, сейчас он чувствовал себя как человек, пытающийся с завязанными глазами вдеть нитку в иголку.
– Жанна, иди на улицу, мне нужно еще сделать пару звонков и я догоню тебя, – протянул ей брелок с сигнализацией и, сделав вид, что не понимает причины недовольного выражения на лице женщины, взялся за телефон.
«Я ничего не знаю, я уверена в том, что являюсь единственной женщиной в его жизни», – как мантры, повторяла Жанна, чтобы случайно не выйти из роли инженю, и, нацепив на лицо победоносную улыбку, зашагала к выходу.
– Алена, извини, я сегодня не смогу к тебе забежать, ко мне совершенно неожиданно нагрянули гости. Прости, пожалуйста.
– Да, конечно…, – спокойно ответила девушка, однако сердце ее почему-то екнуло.
Пройдя сквозь арку горящих любопытством глаз, Ярцев и его «жена» сели в автомобиль. Теперь новость о наличии супруги у Феликса Андреевича еще долгое время будет занимать верхнюю строчку в рейтинге росташковских новостей.
Дома Жанна первым делом поинтересовалась, из чего она может приготовить еду для любимого сыщика, чем немало удивила последнего.
Феликс вспомнил их недолгое совместное проживание. Видя ее неуклюжие попытки сотворить что-нибудь съедобное, мама обычно просила ее полить цветы или вынести мусор, желая занять ее делом и не обижать. Повариха из Жанны была никудышняя.
Сейчас же на столе стоял вполне пригодный к употреблению ужин, который при более близком знакомстве оказался довольно вкусным. Возможно, потому что шел в тандеме с коньяком.
«Может, зря я держу такую большую дистанцию с ней, – сыто подумал Феликс.– Как же чертовски приятно, когда о тебе заботятся. Да и в постели она такая горячая штучка, что любой мужик бы ему позавидовал ».
Понимая, что Тело периодически становится политическим отщепенцем, Разум и Душа поспешили напомнить, что после еды кровь приливает к желудку, мозг становится временно обесточенным и начинает лениво продуцировать такие потребительские мыслишки. И для наглядности подкинули изображение его облизывающегося тезки из рекламы кошачьего корма.
Стряхнув наваждение, Феликс озвучил себе, что человек –это не только желудок и … Не успел он про себя произнести «что еще не только», как Жанна сама подсказала. Ее ладони уже ласкали кубики его пресса, с однозначно читаемым намерением спускаясь все ниже. И его на данный момент не желающее противиться ласкам «и не только» оказалось в приятном плену горячих рук и губ.
Воздержание не способствует моральной устойчивости, а приличное алкогольное возлияние довершает нравственное падение. И крепость под названием Ярцев очередной раз выбросила белый флаг. Ну, или это были его белые трусы?!
После такого грехопадения мужья, кажется, говорят: «Милая, для меня это ничего не значит». Что это значило для Феликса? Как всегда Тело было в принципе довольно. Только сейчас Разум укоризненно помалкивал, а Душа обиженно насупилась, потому что прикипела совсем к другой женщине.
Кульминацией акции осуждения явилось поведение Франта. Феликс только сейчас вспомнил, что пес, издалека увидевший, с кем возвращается Хозяин, даже не вышел поприветствовать, не говоря уже о традиционных тапочках. Так он высказал свое собачье: «Фи!»
Глава 7
Редко улыбающийся, мужественный, подтянутый Ярцев с момента своего появления взбудоражил воображение всего женского населения Росташкова. Как только не пытались добиться его благосклонности!
Но он, как матерый волк– одиночка, легко уходил от преследований и посмеивался над «кустарными» любовными капканами. Оставив все попытки заполучить столичного красавца, кумушки успокоились. А образовавшийся неожиданно тандем Ярцев – художница Сафронова с иногда появляющимся на багажнике Тимохиным окончательно убедил всех, что у начальника полиции не все дома. Добродетельность Алены, несмотря на чуть ли не врожденную потребность злословить, под сомнение никто из жителей не ставил. Поэтому покрутив пальцем у виска в адрес Феликса Андреевича, народ понял, что совершенно ничего не понял. И смирился.
******
Мария Алексеевна вошла в комнату и, скорбно поджав губы, некоторое время посидела молча.
– Алена, я с тобой хочу серьезно поговорить!– Такое начало, как всегда, не предвещало ничего хорошего. – Мне никогда не нравилось твое общение с начальником полиции. И вот, оказывается, не зря не нравилось. Ты в курсе, что он женат и его супруга приехала к нему?
У Алены от этой новости заледенело сердце, а вместе с ним и руки, и взгляд. Хотя она понимала, что такой потрясающий мужчина не может быть совершенно одинок и что ей даже и мечтать не стоит о нем, но она хотела как можно дольше сохранить иллюзию возможности счастья. Теперь нет и иллюзии.
Но она быстро взяла себя в руки. Несмотря на молодость, девушка научилась невозмутимо реагировать на самые неприятные известия, лицемерные сочувствия и бестактные вопросы, на которые щедра Земля русская.
– Мама, ты же знаешь, мы с Феликсом Андреевичем просто друзья. Нам интересно вместе, мы говорим на одном языке. Так что его семейное положение этому никак помешать не может.
-Как это не может? Что люди скажут?!
– А что они сказали, когда увидели впервые нас вместе? Никто от разрыва сердца не умер. Все пережили. Переживут и это, – стараясь произнести это как можно более беспечно, ответила девушка.
И странное дело. Она твердо знала, что никогда ей не суждено стать чем-то большим для Феликса, чем друг, но новость о жене буквально резанула сердце. Алена чувствовала себя так, будто ее предал любимый человек, будто он ей изменил, обманул.
Разум и Душа оказались по разные стороны барьера. Разум говорил, что в их отношениях ничего не должно измениться, ведь они были чисто платоническими. Если он предпочитал ее общество какому-либо другому и не считал нужным прятаться по углам, приходил открыто, не под покровом ночи, значит, имея жену, в Алене не видел женщину.
Но Душа бунтовала. Она кричала о том, что такая эмоциональная связь, которая была между ними, уже была изменой по отношению к жене. Он не должен был допускать этой близости. Алена лучилась от счастья, когда строгий, суровый Ярцев улыбался как мальчишка, дурачился с ней. Как же им было хорошо! Теперь ее не покидало чувство, что все это счастье оказалось краденым. А ей краденого не нужно! Значит прежнего не вернуть…
Девушка горько разрыдалась. И чтобы совсем ее добить, к горечи потери присоединился стыд. Люди теперь точно начнут сплетничать о них. Решат, что между ними была позорная извращенная интрижка, если после приезда жены все отношения прекратились. Дорисуют в своих фантазиях, что та приходила, как водится в народе «волосья драть» сопернице. Фу, какая пошлость!
Как быть?
«Уйти нельзя остаться!» Боже, где же поставить запятую, чтобы принять единственно правильное решение?!
Глава 7.1
Женщина – акула праздновала победу. Ее план полностью осуществился.
Но торжество было преждевременным. Наутро Феликс, твердо глядя ей в глаза, сказал:
– Жанна, постарайся меня понять. Я тебе сегодня уделю время, покажу местные красоты. Но завтра тебе лучше уехать. По умолчанию, наши отношения построены на суверенности. Мы встречаемся, проводим вместе время. Я тебе верен. Все по-честному. Но сейчас ты захватываешь мою территорию. А мы так не договаривались. И не думаю, что со временем между нами может что-то измениться. Романтик во мне умер, но его убеждения остались. Я считаю, что семья – это надежный тыл, там нет предательства, там можно повернуться спиной, зная, что никто не нанесет удар. Наше прошлое показало, что это не для меня. Я жил один, живу и сейчас. И думаю, что так будет и дальше.
– Ты хочешь сказать, что я не могу пожить с тобой?
– Жаннин, это была чисто твоя инициатива. И вот лишнее подтверждение тому, что инициатива наказуема.
– Феликс, мне казалось, что тебе хорошо со мной…
– Так же, как и много лет назад, мое тело реагирует на тебя положительно. Но это не повод, чтобы жить под одной крышей.
Жанна попыталась снова включить свое обаяние на полную мощность. Но от пережитого огорчения, наверно, сели батарейки, и поэтому мило прикушенная губка, трогательный взгляд снизу вверх, сопровождаемый взмахом ресниц, не произвели ожидаемого эффекта.
«Ну, это мы еще посмотрим! После моего приезда наверняка эта жалкая калечка видеться с Феликсом не захочет .Ведь, судя по всему, она интересна ему с духовной точки зрения. Эдакий нежный цветочек, который уверен, что встречаться с женатым мужчиной – это верх неприличия для приличных барышень. А Ярцев оправдываться не будет. И вот тогда, в минуту душевной печали, Вы, Феликс Андреевич,может и передумаете....
**********
Не видя Феликса два дня, Алена грустила.
Сидя в своей беседке, она бездумно водила карандашом по бумаге, выводя замысловатые фигурки, то и дело смахивая набегавшие слезинки.
В таком растрепанном состоянии души Феликс и застал ее.
– Эй, что случилось со стойким оловянным солдатиком? Кто посмел обидеть?
И как ни в чем не бывало, прижал ее голову к себе, нежно гладя по волосам. От такой предельно допустимой между ними ласки девушка зарыдала.
Взяв ее лицо в свои руки, он серьезно посмотрел на нее и звонко чмокнул в зареванный носик. От неожиданности Алена опешила и, перестав рыдать, изумленно уставилась на Феликса.
-В чем дело? – спросил он.
– Ты не должен приходить ко мне.
– С чего такая суровость? У вас что, карантин?
– Ну ты же женат? Зачем нужны сплетни?
– Сплетни– неотъемлемая часть досуга обывателей. И ты хочешь лишить честных граждан духовной пищи?! Очень негуманно с твоей стороны. А кто-то еще мне рассказывал о своих благотворительных планах, – пытался в шутку перевести предстоящий разговор.
– Я серьезно.
– Ага, значит, первые полосы росташковских газет уже осветили мою личную жизнь. Алена, мы с тобой друзья. И поверь мне, на этот факт ничто не может повлиять. Людей, близких по духу не так просто найти, а так, чтобы и по духу, и по крови, и по.. уму, – после секундной заминки договорил он.– Мы обходили тему моей личной жизни. Может, ты там думаешь, что я дамский угодник, но это не так. У меня нет ни перед кем обязательств. Ко мне приезжала женщина, единственная, на ком я собирался жениться в пору зеленой молодости. Потом она ушла, а через несколько лет появилась с просьбой помочь, и мы периодически стали встречаться, как взрослые люди без всяких претензий друг к другу. И не более того.
Последние слова вызвали недоверчивую улыбку у девушки.
– То есть у вас только… секс? – спросив это, она помимо воли покраснела .
–Я не хотел бы обсуждать с тобой эту тему, – и слегка потешившись над ее смущением, серьезно добавил, – я ее никогда вообще не обсуждаю.
Мужской эгоизм правил бал. По ему самому совсем не понятной причине Феликс в душе ликовал, видя как Алена расстроилась из-за наличия у него жены. Нет, его радовала не причиненная девушке боль; он был счастлив, что занимает в ее сердце какую-то часть. У него есть прописка в ее душе! Непонятно, какая его часть испытывала эти эмоции, но разум говорил: «Ярцев, ну ты и гад вообще-то!»
– Ну что, давай сыграем в шахматы?
Глава 7.2
В жизни Алены и Феликса будто бы ничего не изменилось. Однако Жанна все равно не находила себе места. Она чувствовала, что ее мужчина приезжает к ней скорей по привычке. Не так давно она верила, что ей удалось вернуть его любовь, но неуловимые нотки отчуждения все отчетливее проскальзывали между ними.
Выждав некоторое время, Жанна снова снарядила «расследовательскую» экспедицию.
И открывая новый пакет с фотоотчетом, она словно царица из «Сказки о мертвой царевне» готовилась задать вопрос: «Я ль для Феликса милее, всех румяней и белее?» И отчетик ей в ответ: «Ты прекрасна, спору нет. Но Алена все ж милее, все ж румяней и белее». На фотографиях снова Феликс был с Аленой. Реакция у Жанны была примерно такой же, как и у сказочной царицы. Утонченная, воспитанная женщина поспешно ретировалась, уступив место разъяренной фурии.
Она швырнула фотографии, выругалась, как портовый грузчик, и заметалась по квартире в бессильной ярости. Затем схватила телефон, и, не помня себя от злости, набрала номер Алены.
– Милочка! А тебе не говорили, что с чужими мужчинами развлекаться недостойно?! Ах да, я забыла, тебе же собственный не светит. Я слышала, что калеки изо всех сил цепляются за жизнь. И те, кто не может ходить ногами, загребают руками все, что плохо лежит. Феликс мой! Я люблю его всю жизнь. А ты, жалкое подобие человека, что ты можешь дать ему?! Да он с тобой возится, как с экзотической зверюшкой. А наскучишь – сдаст на опыты. И он любит только меня! И в постели это постоянно доказывает. Жаль, что тебе не суждено узнать, какое это счастье – быть любимой таким мужчиной! Так что если у тебя вместе с ногами не атрофировалось чувство собственного достоинства, оставь Феликса в покое и перестань быть посмешищем!
Алена вздрогнула, будто ее ударили огненным хлыстом. Казалось, что рассекли кожу, мышцы, кости и оставили на сердце зияющую рану. На несколько секунд она потеряла способность не только мыслить, но и дышать.
-Что, Алена, молчишь? У тебя не хватило мозгов даже задуматься, как жалко ты выглядишь? Ты нагло вымогаешь у него внимание, а он не может отказать убогой, как не смог бросить на дороге эту рыжую противную псину.
Алена перевела дух. Она уже готова была согласиться с разгневанной соперницей, но упоминание о Франте ее остановило. Феликс искренне привязан к собаке, а значит и к ней испытывает не жалость, как к калеке, а что-то другое. И в ее положении на большее, чем это что-то другое, она и не рассчитывала. Так что все в порядке.
– Добрый день! Вы действительно считали, что я как-то до сих пор не заметила, что инвалид, и решили сообщить мне новость?! Смешно. Я об этом знаю. Но, Слава Богу, не на голову инвалид. Вы на всех женщин, с которыми контактирует Феликс, набрасываетесь? Он в магазине что-то покупает, стрижется у парикмахера, официантки в кафе его обслуживают. Они тоже в зоне риска? Я хоть и не обязана перед вами отчитываться, но мне вас жаль, поэтому могу успокоить.
Мы с Феликсом просто друзья. Хотя, похоже, наша дружба для него ценнее, чем эпизодический секс с Вами. Вы знаете мой номер телефона, знаете мое имя, а я о вас знаю только то, что Феликс иногда, как здоровый мужчина, удовлетворяет с какой-то женщиной свои физиологические потребности, использует как спермоприемник. Так что вопрос – кто более жалок – очень спорный. Желаю всего доброго.
Получив такую отповедь, Жанна с ужасом поняла, что никогда в жизни ее так не унижали. Она почувствовала себя каким-то дождевым червяком, размазанным по асфальту колесами автомобиля. И кто ее размазал? Девчонка из колхоза, да еще и в инвалидном кресле!
Скрипя зубами от ярости, она дрожащими руками никак не могла прикурить сигарету, плеснула виски мимо бокала. «Еще никто не оставался безнаказанным, обидев меня! Я ее уничтожу! Клянусь!»
Глава 7.3
Алена долго сидела, не шевелясь. Ощущение гадливости не покидало ее. Несмотря на то, что она отбрила любовницу Феликса, червячок сомнения грыз ее душу. Она боялась, что их необычные отношения внезапно закончатся, и наступит пустота. Тянущая, выматывающая, засасывающая, как болото. Та пустота, в которой она очутилась после аварии.
Но вспомнив об этом, она воспряла духом. Выбралась тогда, смогла реализоваться, выберется и теперь. И в конце концов – глупо раскрывать зонтик, когда дождя еще и нет. А пока у нее есть возможность общаться с самым замечательным мужчиной. Быть его светом в окошке, как он, шутя, говорил, узнавать его. И история с Франтом заинтересовала ее, а значит она ее узнает. И как только Ярцев появился у нее на пороге, она приступила к допросу с пристрастием.
– Феликс, а откуда у тебя Франт взялся? – словно мимоходом, наливая ему чай, спросила Алена.
Мужчина немного замешкался с ответом, так как не готов был надевать на себя рыцарские доспехи и поражать воображение юной девы своим благородством.
– Подарок, – коротко ответил он, опустив глаза в чашку.
– Подарок Вселенной? – пристально глядя ему в глаза, Алена дала понять, что соскочить с темы не удастся.
– А почему ты вдруг об этом спросила?
– А почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?– девушка уже догадалась об истинной причине, но ей хотелось знать все.
– Возьму тебя дознавателем к себе, будешь раскалывать тех, кто в несознанку уходит, – улыбнулся Ярцев.
Глава 8
Общение Алены и Феликса принимало уже характер некой зависимости. Они должны были обязательно рассказать друг другу о том, как прошел день, поделиться мыслями, Феликс как-то незаметно стал делиться с Аленой своими рабочими вопросами. Между ними образовалась невидимая ментальная связь, которая позволяла получить ответ даже на незаданный вопрос. И к тому же Алена действовала на него, как сильнейшее успокоительное. На работе он старался себя держать в руках, но раздражение все равно накапливалось. И только выговорившись, он чувствовал полнейший покой. И дело было не только в том, что девушка его внимательно слушала, она одним своим видом, одним взглядом своих бездонных голубых глаз вселяла в него чувство безграничного счастья. Ее мягкий грудной голос способен был растопить любую ледяную глыбу в его душе. Алена стала для него Ангелом-хранителем душевного равновесия. Казалось, что они на самом деле породнились.
Но однажды случилось непредвиденное. Уже неделю август словно забыл, что он лето, и совсем не баловал теплом.
С утра ничто не предвещало бури. Однако ближе к обеду небо заволокло тучами, и стал накрапывать мелкий, противный дождик. Затем налетел сильный ветер, и не оставалось сомнений, что сейчас грянет буря.
Феликс встал, захлопнул окно и подумал, что в такую непогоду не хотелось бы оказаться на улице. И словно в ответ на его мысли с неба полились потоки воды, подсвечиваемые, как в адском фонтане, голубыми молниями.
Ярцев поежился, достал сигарету и только собрался прикурить, как засветился экран мобильника.
– Да, Аленка, – беспечно начал он, думая, что его подруга сейчас скажет, что боится грозы или еще какую-нибудь девчачью милоту, и улыбнулся.
Но улыбка сползла с лица, словно смытая дождем, и он, на ходу вытаскивая ключи от машины, рванул из кабинета.
Алена просила о помощи.
Как лось от охотников, вломился он в калитку дома Сафроновых и помчался по дорожке, ведущей к «розовой» беседке. Сердце сдавило от жалости, когда он увидел Алену.
Как только начал накрапывать дождь, она собралась в дом, но неожиданно колесо коляски въехало в зазор между плиткой и бордюром и намертво там застряло.
Вымокшая до нитки, трясущаяся от холода и страха, она плакала от бессилия.
– Фе..фе…фе..ликс! Я так испугалась!– всхлипывая, бормотала она, обнимая его за шею, когда он подхватил ее на руки и побежал в дом.
– Ну куда смотрят родители! Нельзя ни на минуту оставить одну, куда-нибудь вляпаешься! – назидательно бубнил он.– Только что переболела, а тут вымокла вся, как цыпленок.
Усадив ее на кровать, он, не раздумывая, снял с нее водолазку, расстегнул бюстгальтер и откинул его. Прикрыв плечи и спину девушки одеялом, одним движением стащил с нее брюки вместе с трусиками.
Режим «спасать» включался в Ярцеве автоматически, поэтому он не сразу заметил застывший от потрясения взгляд Алены.
– Ты что сделал? – оправившись от шока, прошептала девушка, стягивая на груди одеяло.
Феликс словно очнулся и непонимающе посмотрел на Алену.
– Раздел, чтоб ты не заболела! А что? – тут только до него дошло, что обеспокоенный ее здоровьем, он вообще выключил мозги. Он поступил с ней… А как он поступил? Он растерянно потер лоб.
– Сейчас фен принесу и полотенце.
Чуть ли не бегом направился он в ванную, лихорадочно пытаясь дать оценку произошедшему. Несомненно, помимо функции спасателя в нем включился и обычный самец, который успел «сфотографировать» и красивую маленькую грудь, и нежную кожу, и даже маленький треугольничек в низу живота.
Ярцев боялся дышать. Шквал эмоций захлестнул его, и потрясенный, он сам теперь не знал, как быть. Несомненно, нужно миссию выполнить до конца, а затем уже думать о случившемся.
– Уходи, Феликс, – опустив глаза, проговорила девушка. Но он уже взял себя в руки и принялся разруливать ситуацию.
– Я сейчас высушу твои волосы, а ты сиди и не трепыхайся. И что на меня так смотришь?! Мы с тобой друзья? А друзья должны помогать друг другу. Ты разве не сняла бы с меня штаны, если б меня ранили и срочно нужно было бы перевязать, иначе умру от кровопотери? Ну-ка, подруга моя?
-Сняла бы,– растерянно ответила Алена. – Но ты не должен был, ты понимаешь, что мы не можем больше видеться. Уходи. – От стыда она не могла поднять глаз.
Глава 8.1
– Феликс. Ты что, не понимаешь? Друзья голыми не предстают друг перед другом!
– Очень даже предстают, – Феликс показной бравадой пытался сгладить неловкость, но теперь сам ни в чем не был уверен.
– Уходи, пожалуйста, дальше я сама справлюсь, – глухо, словно через силу выталкивая слова, попросила Алена. На самом деле она еле сдерживала слезы и не хотела, чтоб Феликс их видел.
– Хорошо, но ты звони.
По привычке чмокнув ее в макушку, Ярцев с тяжелым сердцем, удалился.
А Алена разрешила себе, наконец, выплеснуть всю свою боль. Зебры живут с зебрами, львы со львами, зайцы с зайцами. И невозможно представить, чтобы занимались любовью слон и белка, газель и лев. Это природа. Так и люди. Здоровые со здоровыми. А больные как в зоопарке, где на них смотрят со стороны, как на диковинку. С той разницей, что при виде таких, как она, не умиляются, а виновато отводят взгляд, будто боятся заразиться несчастьем. Иллюзия любви разбилась, словно мощный грузовик въехал в хрустальный замок. Нужно поставить точку, по-прежнему быть не может. И собрав волю в кулак, она написала смс-ку:
«Феликс, не нужно затягивать агонию отношений. Мне нужно заново учиться жить без тебя»,– и с закаменевшим от страдания лицом нажала "отправить".
Придя домой, Ярцев достал привычный свой пятизвездочный антидепрессант и погрузил бессмысленный взгляд в переливающуюся янтарную квинтэссенцию жизненной правды. Так перефразировал он «In vino veritas» Плиния Старшего и популяризированное Блоком. А что ему оставалось, кроме философствования?! Вся его устоявшаяся жизнь, до зубовного скрежета скучная, одинокая, но привычная и стабильная, летела со страшной силой под откос. Он вдруг сегодня ясно осознал, что ему жизненно необходима эта девушка. Причем не как друг, собеседник, советчик, а как женщина. И тут же эта женщина дает от ворот поворот. То, что они называли дружбой, имело более глубокие корни. Но не нужно быть Гигантом мысли, чтобы понимать, что Алена – это особая девушка. И не потому, что не может ходить. Дело в другом. Она словно из другого измерения. Чистая, открытая, искренняя. Та, которая не предаст и не продаст. Не Барби. Он уже и не мечтал встретить такую. И вот Судьба сделала ему подарок, а он, как Иван –царевич ( хотя какой на фиг Иван –царевич, настоящий Иван –дурак) сжег лягушачью кожу, разрушив хрупкое счастье.
Не имея физического контакта, они были близки. Слово, которое много лет назад он запретил себе произносить – было слово Любовь. Болезнь, наваждение – но у него были все симптомы. Латентный период кончился.
Ведь только любовью можно было объяснить происходящее с ним. Не верящий ни в Бога, ни в черта, с Аленой он стал другим, поверил в Судьбу, в Провидение. Ведь ничто иное, как вмешательство Высших сил, могло подстроить столь невероятные обстоятельства знакомства. Вытащить из беды ребенка и потом, спустя много лет, встретить. Бред! Ну ладно один раз! А разве спасая отчаянную байкершу, думал он, что когда-нибудь встретится с ней? Разве могут быть люди друг другу ближе, чем они? У них не просто кровь одной группы, у них одна и та же кровь, его кровь растворилась в ней. Они же понимают друг друга с полуслова, полувзгляда. Она подарила ему невероятное ощущение счастья. Словно он скитался где-то по чужим казенным углам и вот нежданно-негаданно обрел дом. Дом для души.
Глава 8.2
Ему теперь предстояло добиться прощения Алены, в противном случае, они будут несчастны вдвоем. Вернее, несчастны оба, но по одиночке. И зная потаенные стороны ее характера, которые в этом воплощении Алены почти не проявлялись, он подозревал, что тот маленький демон, который ему чуть ли не в кошмарах снился, и безбашенная мотоциклистка по-прежнему сидят где-то глубоко в ней. А это значит, что предстоит выполнить трудную задачу.
На звонки Алена не отвечала. Но то, что не занесла в черный список, уже давало определенную надежду. Она слишком гордая и…Господи, какая же глупенькая. Она вбила себе в голову, что ее никто не может полюбить, что ее могут только жалеть, а жалости она совершенно не переносила. Закрылась в своей раковине, как улитка, и не достучишься. Ее телефон выдавал длинные гудки и затем включающийся автоответчик все время, как Кролик из сказки о Винни Пухе, отвечал: «Никого нет дома».
Феликс послал ей смс-ку: «Аленка, прости меня. Давай поговорим». Ответа не последовало, но крепость сразу и не должна сдаваться. Терпение, только терпение.
И вот на телефоне мелькнуло долгожданное сообщение: «Феликс, приходи скорей. Я жду тебя!»
Отдав Литовцеву указания, он сел в машину и помчался, как на крыльях, к дому Алены.
Взлетев на крыльцо и открыв дверь, Феликс радовался тому, что наконец-то его душевный покой и тепло вернутся на место. Ему до ломоты не хватало ее теплого смеха, лукавого взгляда, ее молчаливого выслушивания. Ему не хватало той невинной ласки, допустимой между ними.
Едва переступив порог гостиной, он получил сокрушительный удар каким-то тяжелым предметом по голове. Последней мыслью, успевшей зацепиться за края сознания, была цитата из «Ералаша»: «Вот это сходил за хлебушком»
Незнакомец перетащил сыщика в гостиную, вытащил его пистолет, положил на журнальный столик и усадил у стены напротив дивана, на котором сидела Алена со связанными руками и заклеенным ртом.
– Ну вот, сестрица, теперь полный комплект. Видишь, как все чудесно сложилось. Весь этот сраный городишко видел, что неделю вы не общались, и это был нонсенс. Все сделали правильный вывод, что вы поругались. Потом он приехал, вы еще раз поругались, а он в гневе застрелил тебя, а когда понял, что натворил, застрелил себя. Отелло отдыхает. Занавес.
Посмотрев на Алену, он усмехнулся, увидев плескавшийся в ее глазах ужас.
– Тебе наверно интересно, что тут происходит?
Она обреченно кивнула головой и протянула руки с мольбой развязать.
– Да, конечно, развяжу, ведь в состоянии аффекта любимую не связывают.
