Текст книги "Несломленная (СИ)"
Автор книги: Злата Тур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
И Тимохин, который с благоговением взирал на Ярцева как на Гуру, заочно познакомил его со всеми потенциальными постояльцами КПЗ, а также их родственниками. Он рассказал также всю подноготную «отцов» города и озвучил имена местных знаменитостей.
Не успели они договорить, как в дежурную часть поступило заявление от одного из «отцов» об ограблении. Из заявления следовало, что в отсутствие хозяев в дом пробрался неизвестный и, отключив камеры наблюдения, похитил драгоценности, денежные средства в рублях и долларах на общую сумму пять миллионов четыреста тысяч, хранящуюся дома по причине назначенной на завтра оплате свадебного торжества дочери и приобретению подарков. Пострадавший, Морковкин Петр Иванович, владелец нескольких пансионатов на Селигере, а также на Черном море, с супругой, дочерью и будущим зятем находились в указанное время в Москве.
Ярцев испытывающе посмотрел на Сергея:
– Ну-с, молодой человек, Ваши действия.
– Поехать на место преступления, собрать улики, опросить возможных свидетелей, прежде всего соседей, – бойко отрапортовал Тимохин.
– Все соседи сейчас на месте? Предлагаю разделиться, – в Ярцеве проснулся азарт ищейки, похороненный было под кипами бумаг.
– Соседи. С одной стороны Жердев, владелец почти всех торговых точек города, он сейчас в одной из них. Дома может быть жена, домохозяйка. С другой – адвокат Сафронов, тот наверняка в Москве или Твери, у него слишком большая клиентура, поэтому дома бывает только на выходных. Жену, Марию Алексеевну, можно застать, она тоже домохозяйка. Дочь Алена на работе, она преподает в школе искусств. Об этой девушке нужно сказать особо. Она художница, устраивает благотворительные мероприятия и еще…
Но Феликс, видя, как взгляд молодого сыщика сделался телячьим, не дал ему договорить, справедливо предполагая, что опрос Тимохиным этой свидетельницы не может быть объективным.
– Ну поезжайте к домохозяйкам, экспертную группу в дом к Морковкину, а я побеседую с этой «особой» особой.
Глава 4
Открыв дверь, он понял, что Муза этой художницы наверняка прилетала на запах кофе. На столе стоял термос, содержимым которого девушка как раз и приманивала капризную вдохновительницу. Хотя, судя по запаху, он был обычным, растворимым, и Муза должна быть очень неприхотливой, чтобы на него соблазниться.
-Алена Викторовна? – открыв двери, спросил он.
-Да, я вас слушаю, – подняв голову, приветливо ответила она.
. Наверно, таким и должен быть класс рисования. Все уютно, солнечно, детские рисунки на стенах, стеллаж с цветущими растениями, выставка поделок и свисающие с потолка разноцветные бумажные фигурки. Просто праздник какой-то! Была еще какая-то деталь, невидимая глазу и поэтому ускользавшая, но ощущавшаяся им на уровне «сыщицкой чуйки». Ярцев хотел было найти ее, но вид девушки отвлек совершенно от всяких раздумий.
Девушка была хороша. Пепельно-русые густые волосы завязаны в какой-то небрежный узел, придававший ей вид растрепанного воробушка. Аккуратный носик, упрямо изогнутые пухлые губы и огромные на пол-лица зеленовато-серые глаза, которые…Нет, не может быть! Ярцев тряхнул головой, будто отгоняя наваждение.
Она искренне улыбнулась, и взгляды их буквально переплелись. Ее взгляд, вначале выражавший доброжелательную приветливость, вдруг будто ушел внутрь, остановился. И хотя он находился достаточно далеко, мог поклясться, что зрачки ее расширились, будто она заметила привидение.
Невероятно, но она покраснела, мило прикусила губку и явно растерялась. На ее выразительном лице сменилась целая гамма эмоций. Какая-то радость узнавания, чувство стыда за прошлые прегрешения, быстро сменившееся лукавством, озорство и совершенно непонятная затаенная боль.
В свою очередь и Феликс чуть не задохнулся от нахлынувших воспоминаний. Фотографическая память выдала информацию, не подлежавшую сомнению: эта красавица, безусловно, была тем самым маленьким демоном в ангельском обличии, который просветил его насчет Барби и заставил выработать иммунитет на любовь к детям.
Ярцев вспомнил историю многолетней давности, которая впечаталась в мозг каленым железом.
Когда он только начинал работать опером, ему пришлось спасать похищенную девочку. Он целые сутки вынужден был с ней общаться, умоляя ее вести себя тихо. Ведь как обычно, получив информацию, он ринулся проверять ее в одиночку, и потом обречен был сидеть, не высовываясь, в ожидании подкрепления.
Так вот это маленькое порождение нечистой силы так его достало, что он грешным делом подумал о своем явно несвоевременном вмешательстве. Еще чуть-чуть и похитители, наверняка, сами предложили бы родителям денег, только бы ее забрали. Это было женское воплощение Кевина из «Один дома» с разрушительной силой, увеличенной втрое. Когда Ярцев через окно ворвался в квартиру, где ее держали, то очень сильно испугался за психическое состояние малышки, которая сидела привязанной к стулу и с заклеенным ртом. Осторожно, трясущимися руками, он развязал ее и начал было сюсюкать, чтобы успокоить, но сам был повергнут в состояние шока. В огромных, на пол-лица зелено-голубых глазищах не было ни малейшей тени страха. Она посмотрела на него с интересом ученого-энтомолога, как на интересный экземпляр бабочки, и приготовилась его препарировать..
-Та-а-к, дядя! Я надеюсь, ты окажешься не таким слабаком, как эти,– и она кивнула на двух преступников, которых вырубил Ярцев. – Я только предложила им поиграть. Сначала в города, потом в корову, потом в прятки, потом в журналиста и попросила рассказать о своих детях, бабушках и дедушках, родителях. Ну, сначала я рассказала о себе, своих подругах, своих куклах. А когда мне это надоело, я вспомнила, как домработница смотрела передачу «Суд идет», и сказала, что сейчас я буду прокурором. Они почему-то обиделись, меня связали, и я поняла, что играть они не умеют. Давай тогда сначала. Я журналист…
С суеверным страхом он хотел попятиться назад и трусливо сбежать, потому что события многолетней давности всплыли с четкостью вчерашних. Внутренне сжавшись, он ожидал, что сейчас этот ангелочек скажет:
– Ну что, дядя, поиграем?
Вместо этого она продолжала зачарованно смотреть на него, не в силах ни отвести взгляд, ни произнести хоть слово. Повисшая в воздухе звенящая тишина с каждой секундой так накаляла пространство, что казалось, любой звук взорвет воздух.
Каждый понимал, что нужно как-то прервать молчание, но сделать этого не мог. Спас положение телефонный звонок, который заставил машину времени, на которой они оба унеслись в далекое прошлое, вернуть их в реальность.
– Да мама, как всегда. В шесть часов. Все, целую.
И отложив телефон и уже обретя дар речи, она сказала:
-Здравствуйте, Феликс Андреевич! Присаживайтесь. – Она указала рукой на небольшой диванчик, стоявший у стены напротив ее стола
Немой вопрос, застывший в глазах Ярцева, рассмешил девушку.
-Нет– нет, Сережа мне не называл вашего имени, он сказал, что зайдет начальник выяснить, что мне известно об ограблении соседей. Просто у меня память на лица и события очень хорошая, поэтому я прекрасно помню, что именно вы спасли меня в детстве от бандитов и зовут вас Феликс Андреевич. Хотя вероятность нашей встречи, надо признать, была близка к нулю.
Произнеся это, она снова густо покраснела от воспоминаний и добавила:
-И судя по выражению вашего лица, надо понимать, что и вы меня узнали.
Глупая улыбка непрошенно появилась на лице Ярцева, который не мог отрицать очевидного.
– Да уж, вас трудно забыть, – со смехом сказал он. – Первое время вы мне чуть ли не в кошмарах снились. Я еще подумал о ваших родителях, что всем родителям детей аисты приносят, а им, бедным, точно Змей Горыныч подкинул.
– Простите меня, пожалуйста, я, действительно, была несносным ребенком. И могла своими допросами лишить невозмутимости даже гранитный памятник, как обо мне говорили часто меняющиеся гувернантки.
Напряжение, предшествовавшее этим взаимным признаниям, было настолько велико, что схлынув, в виде разрядки принесло безудержное веселье. Они хохотали так искренне, будто знакомы уже сто лет и были при этом лучшими друзьями.
Удивительно, но Феликс не мог вспомнить, когда он смеялся последний раз так по-детски беззаботно.
– Феликс Андреевич! Хотите кофе? Я вас плюшками угощу. Наша приходящая домработница такое чудо печет! У меня есть еще одна чашка.
– Премного благодарен, но вынужден отказаться. Я вообще человек абсолютно неприхотливый, но, как у любого старого зануды, есть пунктики.
– Ничего вы не старый! – возразила девушка.
-Старый-старый одинокий волк, который действительно не ест молоденьких девушек, потому что зубов нет. Нет, это шутка, зубы есть, просто не ест –вегетарианец, – смеясь ответил он девушке. И сам не зная, зачем, добавил, – и даже принципиально не заводит с ними романы.
– А чем вам не угодили молоденькие девушки?
– Я им не смогу угодить, со мной может быть опасно, трудно и вообще, я старый брюзга, – посерьезнев, ответил он.
Решив уйти со скользкой почвы, Алена поспешила сменить тему разговора.
– А что у вас за пунктик с кофе?– теперь уже Ярцеву вновь почудились интонации маленького бультерьера из детства Алены, который не выпустит добычу, пока не вытрясет всю информацию. Опять знакомое: «Поиграем?»
Глава 4.1
Кофе для него больше, чем напиток... На несколько мгновений на лице Феликса отразилась боль, но привычка держать эмоции под контролем снова взяла верх.
– Во время войны моя бабушка, будучи в интересном положении, была эвакуирована в Казахстан. Без родственников, без знакомых – совершенно одна. И ее приютила там семья армян. Вернее, женская половина, бабушка, дочка и три внучки – мужчины были на фронте. И хотя им самим несладко жилось, они просто спасли бабушку и родившуюся маму. И поделились особым секретом приготовления кофе. Потом бабушка научила мою маму, а мама хотела научить мою будущую жену.
Алена почувствовала, что мама уже никогда не сможет поделиться этим секретом.
– Мне очень жаль, -тихо произнесла она. Феликс удивленно посмотрел на девушку – он не сказал, что мама погибла, а Алена все поняла и не задала лишних вопросов, ответы на которые до сих пор отзываются болью.
– Вот с тех пор я пью кофе только в определенных местах, где делают этот волшебный напиток по своим рецептам.
– А вы не умеете готовить? – удивленно спросила девушка.
– Ну, я конечно бы мог научиться, но тогда бы чашечка кофе стала просто частью завтрака или полдника. А здесь даже не ритуал, а священнодействие. Мне его готовила мама. С любовью. А любви к себе я точно не испытываю. Я же говорил вам про причуды старого зануды. Не обращайте внимания. Так что никоим образом я не хотел обидеть ваш кофейный фаст-фуд, простите великодушно.
Алена была очень заинтригована. То, что нарисовалось давным –давно в ее детской головке, получало новые черты, будто в сказке на мертвом скелете фантазии стала нарастать плоть живого человека. Не любит себя…
Старый зануда. А ей никогда не нравились ровесники, наверно, потому что Ярцев виделся долгие годы мужским идеалом, который по определению должен быть старше, опытней.
Интересная встреча у них получилась. И нахохотались, и взгрустнули. Но пора и подумать о том, ради чего пришел – опомнился Ярцев. Пришел –то по делу.
– Алена Викторовна, давайте используем вашу феноменальную память для пользы расследования. Не видели ли вы чего-нибудь необычного на территории владений ваших соседей?
– С большой долей уверенности я могу сказать, что видела подозрительного человека вчера вечером, практически на закате. Мне сделали беседку, из которой открывается прекрасный вид на Селигер, но это с одной стороны, а с трех других она увита розами, так что меня в ней практически не видно, зато я вижу все. Так вот, молодой мужчина лет тридцати сначала смотрел издалека, потом подошел поближе и прошелся вдоль забора, а у Морковкиных он довольно высокий.
– А вы могли бы узнать этого человека?
– Да вы и сами узнаете его, я нарисую портрет, и можете показывать его всем потенциальным свидетелям.
Пока Феликс оглядывал мастерскую или вернее класс рисования, Алена быстрыми движениями карандаша отобразила на бумаге внешность предполагаемого преступника.
И только Ярцев собрался подойти к ее столу за рисунком, она с хулиганским выражением на лице сделала из него самолетик и запустила точно в руки Феликсу, не давая ему приблизиться.
– Ну, Алена Викторовна! Вы, кажется, не избавились от своих детских привычек шокировать людей, – шутливо пожурил он девушку.
– Я больше не буду, – с притворным смирением, смешно сморщив носик, произнесла Алена. И с веселыми бесенятами в глазах добавила:
– И меньше тоже.
Прощаясь, уже в дверях Феликс сказал:
– Вот уж, поистине пути Господни неисповедимы. Никак не мог ожидать, что кошмар моей молодости превратится в такую приятную встречу. Спасибо вам и до свидания.
– До свидания,– эхом повторила Алена.
Глава 4.2
Собрав оперативную группу, Ярцев внимательно выслушал все доклады.
Начальник оперов Литовцев подвел итог:
– Картина складывается следующая. Камеры слежения отключены. Сделал это профессионал. На месте преступления отпечатков пальцев не обнаружено. Сейф не взломан, открыли или родным ключом, что бросает тень на домочадцев или дубликатом, который опять же никто не мог сделать без их помощи. Следовательно, нужно рассмотреть всех и выяснить мотивы.
– Что говорят соседи? – спросил Феликс.
-Никто ничего не видел, очевидно, ограбление совершено ночью. Тем более если заходили со стороны озера. Так что пока нет ничего.
Ярцев раздал отксерокопированный портрет предполагаемого преступника.
– Задача номер один – найти его. Нужно выяснить контакты Морковкиных, кто был вхож в дом, что за люди они сами. Светлана – жена. Какие отношения с мужем, интересы, с кем общается. Сам Морковкин, дочь Изабелла, ее жених. Опросите ненавязчиво соседей, одноклассников будущих молодоженов. Андрей Иваныч, – обратился он к Литовцеву, – распределите обязанности. А я еще раз схожу к Сафроновой, они наверняка общаются с Изабеллой по-соседски, мне кажется, женский взгляд на проблему будет нелишним. Заодно и в администрацию загляну.
Он тут же придал себе самый суровый вид, какой только может быть в арсенале начальника – нужно ж было реабилитироваться в глазах подчиненных! И промах с невыясненными вопросами к свидетельнице представить в виде «так и было задумано».
Ярцев пришел в ужас – любого из подчиненных просклонял бы в хвост и в гриву за такой косяк. Но…было слишком много эмоций…
– Феликс Андреевич! Вы там поаккуратней с Аленой Викторовной, – с какой-то затаенной печалью сказал Тимохин.
– А что, меня можно заподозрить в поедании молоденьких девушек? Или это мне предостережение, чтобы я не попал под чары и не потерял голову от юной красавицы? Успокойтесь. Я уже не в том возрасте.
«О, юноша слюни роняет ...» – подумал Феликс.
Хотя, от нее и правда, трудно не потерять голову, если душа ждет настоящего чувства. Но Слава Богу, у него Тройной иммунитет. Он не женится никогда, с молоденькими не встречается и ни в кого не влюбляется. Но общаться с ней как с человеком доставляет большое удовольствие, которых в жизни не так уж и много. Значит, не стоит себе в них отказывать. Он еще раз воскресил состояние безоблачного веселья, которое подарила ему Алена.
– Сергей Антоныч, предупредите Алену Викторовну о моем визите, чтобы никуда не ушла. Я в течение часа подойду, – попросил он Тимохина.
«Он что, ничего не понял?!» – ошеломленно подумал тот.
⃰ ⃰ ⃰
– И снова я! Буду надоедать, приставать – поприветствовал Феликс девушку, пропуская выходящих из класса ребятишек.
– Так уж и приставать?! – с усмешкой отозвалась из-за своего стола Алена.
– Ну не так чтоб сильно – мне ж не положено по званию, но украсть у вас несколько драгоценных минут я должен. А то я так торопился, что и половину вопросов забыл – старость не в радость, – притворно сокрушенно произнес он и кинул провоцирующий взгляд на девушку. Потом одернул себя – уж очень это походило на заигрывания.
-Время – невосполнимый ресурс, поэтому я могу их вам подарить, чтобы вы не чувствовали себя неуютно,– солнечно улыбнулась она.
Вот поистине, если тучи можно разгнать иодистым серебром, то улыбкой Алены можно разогнать любую душевную непогоду. Феликс в ответ непроизвольно растянул рот до ушей.
– Алена Викторовна, расскажите, пожалуйста, об Изабелле Морковкиной, о ее женихе, об их взаимоотношениях.
– Не имею привычки отзываться о людях плохо, но одно сочетание имени и фамилии уже, по– моему, о многом говорит. Они ужасные снобы. Белла никогда не была мне подругой. Она, не подумайте про женскую зависть, безумно глупая и ограниченная девица, у которой два увлечения – еда и тряпки. Эдакая кустодиевская женщина в шмотках от Версаче. Учится она в Москве на какого-то менеджера, папа надеется со временем передать ей управление пансионатами. Познакомилась на вечеринке со студентом ее же вуза и, не откладывая дела в долгий ящик, решила женить на себе. Не представляю, чем она могла соблазнить такого избалованного женским вниманием молодого человека, скорей всего папиными миллионами. С ее драгоценностями мужикам и водки не нужно, чтоб посчитать ее красавицей. А ее, подозреваю, просто привлекала возможность выйти замуж за профессорского сына и приблизиться к заветному высшему обществу. Ну и конечно, фамилия – Князев. Изабелла Князева всяко лучше, чем Бэлка Морковкина.
– Да, под ваш язычок лучше не попадать,– задиристо улыбнулся Ярцев.
– А вы предпочли бы, чтоб я нарисовала вам идиллию и ваше расследование пошло б поступью кривой козы? Я думала, следствие состоит из пазлов, которые вместе дают ясную картину. А если один пазл не из этой истории?! – с видом Шерлока Холмса рассудительно произнесла девушка.
– Простите великодушно, не хотел вас обидеть, просто факт.
– А я до сих пор не научилась давать обтекаемые формулировки. Вы правы. Я лучше просто промолчу.
Феликс внутренне заулыбался. Он представил, сколько душевных сил нужно затратить ей, чтобы промолчать. С учетом того, что уже в детстве рот у нее не закрывался.
– Исходя из сказанного, можно сделать вывод, любовь не является цементирующим составом этого союза? Так?! – спросил он.
– Ну почему же?! Любовь к вещам, деньгам и вечеринкам их точно объединяет, триединство, – придав лицу показательно серьезное выражение, ответила Алена.
– А я думал, что любовь состоит из трех других компонентов…, – и видя ее невысказанный вопрос, добавил:
-Любви Души, Разума и Тела.
– Так вы романтик? – удивленно спросила Алена.
Ярцев поперхнулся. Договорился, дурак великовозрастный!
-Боже упаси! Я старый скептик, а это так, из области общих знаний,– поспешно начал оправдываться Феликс. И тут же перевел разговор на начатую тему:
– А если не будет одного компонента?
-Могу поспорить, если не будет денег, то помолвку отменят.
– Спасибо огромное, внутренний голос мне подсказывает, что ваша информация будет ключевой. И.. .очень приятно было с вами пообщаться.
– Взаимно, – взгляд девушки говорил о том, новая встреча будет ей так же приятна.
Глава 5
Альберта Князева, потенциального зятя богача Морковкина, опросить не удалось. По причине того, что он просто исчез. Рыдающая невеста сообщила, что после того, как съездили в салон на примерку платья, жених вернулся в Росташков. Нужно было срочно посмотреть выставленный на продажу новый теплоход – папа решил им сделать такой подарок. И с тех пор от него нет известий.
– Объявляем в розыск!– скомандовал Ярцев после того, как выслушал все доклады.
– Феликс Андреевич, мы можем облегчить задачу себе и узнать, что стоит искать: человека или тело. Принципиально разные концепции поиска, – робко сказал Тимохин.
Только Феликс хотел ответить, как звякнуло сообщение WhatsApр. Машинально мазнув пальцем по экрану, он чуть не поперхнулся. Воровато оглянулся – не стоит ли кто за спиной?! Сердце гулко стукнуло, он судорожно сглотнул и явно почувствовал шевеление в брюках. Ну, Жанна! Эта развратница предстала в предельно пикантном ракурсе. Она стояла спиной к камере на коленях с широко разведенными ногами, облокотившись на невысокий столик. Из одежды на ней был один белый кружевной бюстгальтер, поэтому ее восхитительная накачанная задница была видна во всех подробностях – с аккуратной соблазнительной, даже слегка приоткрытой дырочкой. Он медленно выдохнул, постаравшись сделать так, чтоб этого никто не заметил.
– Перекур десять минут, – скомандовал он, нацепив самую непроницаемую, по его мнению, маску, вышел из кабинета, прихватив сигареты.
Жадно затянувшись, он снова открыл фотку. Эта безупречная попка просто провоцировала на «взятие». И фотошоп так высветлил полосочку между ягодицами, что там было все нежного светлого цвета, как и остальная кожа.
Не успел он отойти от первого, следом дзынькнуло еще одно сообщение:
«Нравится, мой генерал?!»
Феликс нервно сглотнул.
«Кто тебя фотографировал?»
«Мастер из салона»
«Надеюсь, не из автосалона?»
«Ярцев, ну ты как прапорщик. И все-таки, как тебе моя попа?»
«Ей достанется за то, что отвлекла меня от работы»
«Ты не ответил»
«Ответил»
«Я отбелила анус».
Феликс едва не подавился сигаретным дымом.
«Что значит отбелила? Хлоркой или ванишем?»
«Ты одичал в своей глухомани! Это очень модная процедура. Попка красиво выглядит!»
«Приеду, оценю. Не отвлекай от работы»
Черт. Это не Жанна, а именно черт в юбке. Информация до сих пор не укладывалась в голове. Разыгрывает она его, что ли?! В какую больную голову придет такое?! Или с жиру бесятся люди?!
Докурив, он подал знак остальным, пожелавшим тоже подымить, продолжить работу.
– Так что предлагал наш товарищ Тимохин? – продолжил Феликс с того места, на котором остановились. – Искать тело или человека. Это каким же образом можно узнать?!К бабке –ворожейке пойдете?!
– Не к бабке, а к Алене Викторовне.
Ярцев начал потихоньку закипать. – Вы в своем уме, товарищ старший лейтенант?!
– Феликс Андреевич! Действительно, Алена Викторовна нас выручала не раз, да к ней издалека люди едут, чтоб узнать о пропавших, – осторожно, опасаясь второй волны гнева начальника, вмешался рассудительный и основательный капитан Литовцев.
Ярцев подозрительно посмотрел на них. Да, были в его жизни случаи, когда он разыгрывал начальников и коллег. Но это было очень редко… и очень давно. Сейчас, конечно, стыдно вспоминать…
Может пресловутый эффект бумеранга сработал? И его невинные шутки к нему же и вернулись? Сидят и все с честными глазами смотрят – поведется или нет?
Два "развода" подряд – не перебор ли!
Мысли его находились в полном раздрае. Настоящий когнитивный диссонанс.
Наверно, пора на пенсию, думал Ярцев, вернувшись в свой кабинет. Или над ним сейчас подшутили, или Алена всех водит за нос. Хотя уже достаточно познакомившись с крутым нравом начальника, подчиненные не рискнули бы его разыгрывать. Ведь только анонимная проделка имеет шанс остаться безнаказанной. А тут они смотрели ему в лицо и несли эту ахинею. Значит, сами верят?!
Где же его хваленое умение разбираться в людях? Он, читавший всех, как открытую книгу, не смог разобраться в молоденькой девчонке! Тот факт, что она пудрит всем мозги, вызвал в нем невероятную смесь горечи, досады и злости. И на нее и в большей степени на себя. Он не видел ее пару дней, но из головы она у него не выходила. Ее озорная улыбка, временами грустный взгляд, смех, как звон серебряных колокольчиков. Какой-то маленький оазис душевности среди пустыни лицемерия, меркантильности и прочих составляющих социума.
Ярцев чувствовал себя обманутым. И каким-то задним умом понимая, что никаких моральных прав не имеет ее учить жизни, он уже выскакивал из управления, на бегу щелкая кнопкой сигнализации.
Хотя чего конкретно он хотел достичь, сам еще и не понял. Расставить все точки над i? Или на правах старшего вразумить, предостеречь?!
-Алена Викторовна, как вам не стыдно! – без приветствия и приличествующей случаю доброжелательности накинулся он на девушку.
Она, сидя за своим столом, удивленно подняла на него глаза и с возмутительным, с точки зрения Феликса, спокойствием ответила:
– И я вас очень рада видеть, Феликс Андреевич!
Но гнев Ярцева еще не излился, поэтому он продолжал изрыгать пламя, как огнедыщащий Дракон.
– Когда вы были несносным ребенком, способным кого угодно довести до психушки, это можно было списать на издержки воспитания или, что вернее всего, на происки дьявола. Но сейчас, будучи взрослой девицей, я так понимаю, из хорошо обеспеченной семьи, вы занимаетесь самым гадким и презренным делом!
– Вы что, обвиняете меня в занятии древнейшим ремеслом?! – от возмущения Алена начала хватать воздух, как выброшенная на берег рыба.
Ярцев опешил:
– Что вы конкретно имеете в виду? Проституцию или журналистику? И то, и то – древнейшая профессия!
Глава 5.1
-Это вы что имеете в виду, устраивая мне тут непонятно за что разнос! – гневно воскликнула Алена.
– Я подразумевал то, что вы обманываете людей! Выдавая свои фантазии за информацию, жизненно важную для людей. Я так разочарован! Думал, что вы какой-то луч света в темном царстве, а вы не просто врушка, но еще и мошенница!
До Алены, наконец, дошел смысл этих сумбурных обвинений. Ее гнев испарился, как мокрое пятно на солнце, уступив место бессильной горечи.
– Присядьте, – бесцветным голосом произнесла она. – Хотя я и не обязана перед вами оправдываться, но мне не хочется, чтобы вы были дурного мнения обо мне. Вы, наверно, слышали, что у некоторых людей после пребывания в коме открываются какие-нибудь новые возможности. Я могу увидеть, жив человек или нет, по фотографии, по вещи, а если человек знаком мне, то и просто, визуально представив его. Кстати, денег за это я не беру. И еще я умею видеть ситуации с помощью карт Таро. Вселенная справедлива. Забирая что-то одно, она компенсирует это другим. Три года назад, когда мы еще жили в Москве, я попала в аварию, и вот с тех пор я не такая, как все. Шесть операций, последняя, сказали, успешная, но …я по-прежнему не такая, как все.
Последние слова она произнесла совсем тихо, но слезы, подступившие к горлу, скрыть ей не удалось. С отчаянной решимостью она опустила руки, и ошеломленный Феликс увидел, что Алена выезжает из-за стола в инвалидном кресле.
Феликс всегда считал, что присутствие духа никогда и ни при каких обстоятельствах не может покинуть его. Никогда не говори: «Никогда!»
Сейчас он бессильно опустился на маленький диванчик, стоявший у стены. Большой начальник чувствовал себя раздавленным, опустошенным и безмерно виноватым, без малейшей возможности как-то загладить эту вину. С внутренним содроганием он вспомнил, как по-детски она пыталась защититься от своей боли, запустив в него самолетиком из портрета преступника, чтобы только он не подходил близко к ее столу и не понял ее положения. Только сейчас, как вспышка, высветилась деталь, которая не давала ему покоя. Издалека не было видно, что кресло необычное – стол закрывал его полностью, но ощущение чего-то, что было спрятано от поверхностного взора, все-таки было.
Сердце его болезненно сжалось от нахлынувших чувств: сострадание, стыд за свою толстокожесть, и еще одно, которое он не сразу смог идентифицировать. Потом понял, что это была радость от осознания того, что Алена не обманщица. Действительно, люди, заглянувшие за край жизни, часто приобретают какие-то способности. Конечно, это редчайшие случаи. Но сейчас он не сомневался, что Алена– одна из этих людей.
Эта девушка для него снова засияла, как некий эталон душевности, чистоты, человеческого обаяния. При такой красоте и лишиться возможности ходить! Феликс поразился еще раз силе духа, невероятному мужеству при такой хрупкости. Она не сдалась, не озлобилась, работает с детишками, пишет картины, еще помогает людям и…невероятно притягательно улыбается.
Ругая себя последними словами, он с тоской посмотрел на Алену. Ну как исправить положение?! Они знакомы всего ничего, но Феликсу удивительным образом нужна была ее улыбка, ее искрящийся смех. Друзья, перед которыми можно было дать душе свободно дышать, не загоняя ее в рамки официальности, остались в Москве. Здесь же временами нападала тоска от дикого одиночества, от которой приходилось «лечиться» коньяком. А так хотелось простого человеческого общения, душевности…
Он чуть ли не кожей почувствовал, какую боль причинил девушке. Боль, которую приносило ей каждое новое знакомство. Не было гарантии, что новый человек будет тактичен. В нашей стране люди любят поковыряться в чужой ране, начинают утрированно сочувствовать или что еще хуже расспрашивать. Но, похоже, в номинации «Мудак года» он одержал победу с невероятным отрывом от остальных гипотетических претендентов.
– Ну, вы и так не такая как все, – едва найдя в себе силы, проговорил Ярцев. – Ради Бога, простите меня. Понимаете, я немного повернут на честности, и любой обман меня сильно коробит. А тут я уже надел на вас нимб душевной чистоты, и вдруг меня захлестывает мощнейшая волна обиды за то, что я обманулся в вас. Я не знаю, что на меня нашло, просто потерял контроль над собой. Как про женщин говорят: «Сама придумала, сама обиделась». Знаете, я сейчас только осознал, что смотрел на вас, как на сестренку, которой у меня никогда не было, но иметь страшно хотелось.
Взгляд Алены потеплел, страдание понемногу разжимало свои тиски, и она с тихой улыбкой, будто не веря, переспросила:
– Кого бы вам хотелось иметь?
– Сестренку, – с облегчением выдохнул Феликс, увидев, что Алена уже не плачет.
