Текст книги "Забери мою девственность (СИ)"
Автор книги: Зинаида Хаустова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Конечно же я не религиозная фанатичка. Что бы он там себе не придумал. Вообще это обычная ловушка сознания. Мы строим предположения, не имея достаточной информации. Потом на собственных гипотезах делаем глобальные выводы, не имеющие к жизни никакого отношения.
Если бы Андреа знал, что у меня есть прекрасный план сексуальной жизни, он бы не пошел по ложному следу. Не думал бы, что меня останавливают религиозные ограничения.
Что же меня останавливает? Почему я не спешу проводить в жизнь свой прекрасный план? Первый пункт выполнен – девственности я лишилась. Дальше должен быть свободный секс без обязательств с понравившимися мужчинами. Андреа вполне подходящий кандидат. Думаю, мне бы понравилось. И его помолвка просто пшик. Для секса без обязательств она не является препятствием.
Бесит тема с плебейками. Да, я знаю, что Андреа не говорил ничего подобного. Но нет никаких сомнений, что они с его товарищем-снобом ягоды с одного поля. Не сомневаюсь, что мой сталкер воспринимает меня в том же ключе. Это больно бьет по самовосприятию. Морально тяжело прыгать из принцесс в плебейки.
И тут я невольно прихожу к главной причине моей нерешительности. Со мной случился Ларин. Теперь мой план не кажется таким прекрасным. И каждого мужчину в моей жизни я подсознательно буду воспринимать как измену тому самому единственному.
На кураже я чуть не переспала с Андреа. Но этого не случилось. Теперь переступить черту будет гораздо труднее. Придется сталкеру смириться с моей неготовностью.
Остается что-то решить с деньгами. Я не хочу быть обязанной Андреа. Поэтому надо собраться и порвать всех оставшихся противников.
Под душем вспоминаю вчерашний прогон про филиокве и отношение к телу в двух конфессиях. Чем больше думаю, тем больше понимаю, что православные мыслители не зря считают католиков отступниками.
По сути, принцип филиокве вступает в противоречие с заповедями, запрещающими блуд и прелюбодеяние. Тут одно из двух – или тело нужно смирять, или оно свято. Если свято, то нужно исполнять его желания. Раз возникает такое глубинное противоречие, следовательно идею можно смело отнести к ересям.
Хотя теперь становится понятнее, почему у них случилась эпоха Возрождения, а у нас «загадочная русская душа», Толстой и Достоевский.
Завтракать иду одна. Похоже, на этот турнир Пышка для меня потеряна как спутница и компаньонка. Рада за нее. Время проводит продуктивно. Главное, чтобы не вляпалась, как я с Лариным. Никаких чувств – не будет разочарований.
Захожу на шведский стол. Накладываю тарелку, наливаю кофе, сажусь на террасу, дышу вкусным воздухом, наслаждаюсь горными видами.
Рядом падает Андреа, даже не интересуясь моим разрешением.
– Привет! Ты красивая. Поцеловать дашь?
Не дожидаясь ответа, наклоняется к губам. Успеваю отвернуть голову. Мажет в уголок рта. Отодвигаю стул на комфортное расстояние.
– Я снял номер. Зайдешь в гости?
– Не думаю, – скептически хмыкаю, – надеюсь ты теперь будешь спать только у себя.
Задумчиво смотрит на мои губы, вгоняя в краску.
– Надеюсь не один, – говорит то ли мне, то ли самому себе, – как настрой, готова к партии?
– Прекрасный настрой. Хочу вернуть тебе деньги.
Берет приборы в руки и усмехается себе под нос.
– Думаешь, я немного туповата для этого? – спрашиваю с вызовом.
– Просто не понимаю твоего настойчивого желания. Я просто исправил свой косяк, тебя ни к чему не обязывает.
– Тем не менее я чувствую себя обязанной, – тихо говорю в тарелку, – и мне это не нравится.
Смотрит внимательно и вздыхает.
– Как хочешь.
– Только не мешай мне играть, – прошу я, – если у нас сделка, условия должны быть честными.
– Если ты забыла нашу договоренность, я напомню. Я не буду тебя тревожить в турнирном зале, если ты со мной ужинаешь, – освежает мне память сталкер.
Закусываю губу. Я и правда уже забыла. Прошло всего два дня, по ощущениям пара недель.
– А теперь, когда мой друг занят твоей подружкой, ужинать мы будем наедине, – плотоядно заканчивает Андреа.
Прибываем на турнир. Смотрю жеребьевку. Соревнования проходят по швейцарской системе – тебе достается соперник, у которого набрано такое же количество баллов. Поэтому получается, что мой эпик фейл в первых турах играет мне на руку. В ближайших партиях я буду играть с такими же лузерами, каким являюсь сама на данный момент.
Сажусь за свою доску и жду противника. К столу подходит подросток лет пятнадцати. Провожу аутотренинг и требую от себя не расслабляться. Нахожу глазами Андреа. Он сегодня сидит спиной ко мне, следовательно прожигать взглядом не будет. Тепличные условия для партии.
Мальчик попадается упорный, играет почти до конца своего времени. Наконец-то сдается в обреченном эндшпиле. Пожимаю ему руку. Собираю бланки со стола. Встаю и сразу попадаю в лапы сталкера. Хватает за талию и на этот раз ловит губы.
– Умница, – шепчет на ушко.
Странные ощущения. Я-то за его партией не следила. Немного неудобно.
– А где Юлька? – оглядываю зал и понимаю, что Пышка уже закончила.
– Она выиграла, – оповещает меня Андреа, – они с Марко ушли любить друг друга, – красноречиво играет бровями.
Не могу удержаться, смеюсь и бью его ладонью в грудь. Ловит мою руку, сцепляет пальцы.
– Голодная?
– Мы договаривались на ужин, а не на обед, – хмурюсь я.
– Тебе все равно не с кем разделить трапезу. Так и быть составлю тебе компанию.
Ведет меня на выход. На улице встречаем группу итальянцев. Узнаю молодого человека, который регистрировал нас в первый день. Видимо, это организаторы.
Андреа по-дружески приветствует всех и перебрасывается с ними фразами на итальянском. Меня при этом обнимает одной рукой за талию собственническим жестом. Чувствую себя крайне неловко.
Про себя отмечаю, что правильно тогда решила не устраивать скандал. Только выставила бы себя истеричкой. Андреа ничего бы не было. Он здесь свой, это я чужая.
– Ты не первый раз играешь в этом турнире? – спрашиваю, когда отходим.
– Нет. Стараюсь его не пропускать, когда есть время. В шахматы не так часто удается поиграть, а здесь можно совместить приятное с приятным. И поиграть, и отдохнуть, – объясняет мужчина, – а в этом году можно совместить приятное с приятным и с приятным, – говоряще смотрит в мои глаза. Отворачиваюсь и оглядываюсь по сторонам.
Если подумать, то что он мне предлагает, называется курортным романом. В нашем случае можно переименовать в турнирный роман. Отдельные женщины только за этим на моря и ездят. От меня требуется только расслабиться и поменьше думать, все остальное Андреа сделает сам.
– Быстро пообедаем и мне нужно в номер, – говорю вразрез своим мыслям, – надо проанализировать сегодняшнюю партию и подготовиться к завтрашней.
– Я могу помочь, – тут же предлагает мужчина.
– Нет, я сама, – решительно отвергаю предложение.
Глава 9. День сурка
Наши турнирные дни текут по одной схеме. Я встаю одна в номере, собираюсь на партию. Завтракаю с Андреа. Каким-то неведомым образом он всегда появляется сразу за мной. Подозреваю, что кто-то из персонала отеля является его осведомителем.
Отправляемся на тур. Играем партию. Иногда обедаем вчетвером, но чаще вдвоём с Андреа.
Чем больше я с ним общаюсь, тем больше понимаю, что мы похожи. Склонны идти против общественного мнения, ставить под сомнение избитые истины. Нонконформисты и бунтари. Поэтому мне очень странно, что он так покорно относится к договорному браку. Удивительная смесь бунта духа при внешней покорности традициям. Поэтому Андреа мне и близок, и одновременно выбешивает. Но явно не оставляет равнодушной.
После нашего обеда я удаляюсь в номер и углубляюсь в подготовку.
Сложнее всего отбивать атаку после ужина, но я пока держусь. Спасает убеждение моего сталкера, что я сама должна его возжелать и кинуться на шею. Поэтому он не переступает последнюю грань, и я избавлена от наглых домогательств. Остается самой не дать слабину. Для верности исключила весь алкоголь из своего меню.
Перед сном ворочаюсь и страдаю по Ларину. Всё чаще думаю, что если бы прекратила сопротивляться, ночи были бы заняты и думать было бы некогда. Но наша с Андреа борьба стала делом принципа, и сдаться уже как-то западло и не спортивно.
Но у Андреа есть колоссальные достижения по моему покорению. Замечаю, что я уже воспринимаю его прикосновения как что-то само собой разумеющееся. Приучает к себе, как собаку Павлова.
Его руки только и ждут повода, чтобы подразнить легкими поглаживаниями мои чувствительные зоны. Рядом с ним я постоянно нахожусь в полувзбудораженном состоянии. По телу разливается тепло и разбегаются мурашки.
Его пальцы постоянно изучают мое лицо, обводят брови, губы и ласкают щеки. Он гладит мои волосы, царапает кожу головы.
Постоянно что-то рокочет мне по-итальянски. Не понимаю ни слова, но знаю, что говорит что-то ласковое. Мне кажется, я уеду из Италии наркоманкой, зависимой от его нежностей. Нет, я не могу сказать, что влюбляюсь в Андреа. Но, несомненно, мое тело влюбляется в него все больше и больше. Моя кожа уже горячо любит его подушечки пальцев.
Турнир стремительно движется к концу. Скоро мы разъедемся в разные стороны, и наш недороман сам собой закончится.
Смотрю утром турнирную таблицу. Гонголо вчера тоже выиграл. Он обгоняет меня на половину очка, а Юлька на те же пол очка отстаёт. Её Марко откровенно забил на соревнование и плетется где-то в конце таблицы.
Похоже, Пыховцева интересует его больше, чем шахматы. Как только она заканчивает партию, он тут же сдается в любой позиции, чтобы не терять ни минуты совместного времени. Это так умилительно, что я готова простить ему мерзкий снобизм.
Сегодня играю с итальянкой. Она чем-то похожа на Франческу, так что считаю победу делом чести. Выкладываюсь за доской на полную, стараюсь не отвлекаться. Вообще на этом турнире чувствую повышенную ответственность, потому что дело касается чужих денег. Ещё и поэтому хочу, чтобы он побыстрее закончился. Жажду сбросить с плеч метафизический груз.
Точными выверенными ходами медленно добиваю итальянку, с удовлетворением наблюдаю за признаками паники на ее лице. Не ослабляю хватку удава, пока противница не смиряется со своим поражением. Удовлетворенно принимаю сдачу.
Встаю и привычно попадаю в объятия Андреа. Боковым взглядом замечаю завистливый взгляд псевдофранчески.
– Молодец. Это было красиво, – как всегда льстит мне сталкер.
– У меня не было выбора. Она похожа на твою невесту, – пожимаю я плечом.
– Тайа, неужели ты меня ревнуешь? – поднимает лицо за подбородок, гладит щеку большим пальцем и всматривается в глаза.
– Нет, конечно, – вырываю подбородок, – просто неприязнь с первого взгляда. Такое бывает. К тебе не имеет никакого отношения. Просто твоя невеста вела себя враждебно. Вполне естественно, что я отвечаю ей взаимностью.
Скептически ухмыляется, покачивает головой из стороны в сторону, но никак не комментирует.
Обвивает талию рукой и ведёт меня на обед к ресторану возле заповедника.
Уминаю пасту с морепродуктами. Близка к гастрономическому оргазму. С удовольствием бы выпила вина, но в последний момент удерживаю за зубами свою просьбу.
После обеда Андреа тянет меня к местной конюшне и интересуется, езжу ли я верхом.
Неприятно царапает вопрос, напоминает, что я плебейка. Нехотя признаюсь, что не пробовала ни разу. Андреа не разочарован, а почему-то даже рад. О чем-то говорит с конюхом по-итальянски, и вскоре нам выводят лошадь с двойным седлом.
Дыхание перехватывает, но я не отказываюсь от предложения о конной прогулке. Благо сегодня в джинсах. Почему бы не попробовать. Андреа помогает мне залезть в заднее седло. Сам садится впереди.
– Только медленно, – прошу я.
– У меня не было плана тебя угробить, – смеётся мужчина.
Пускает лошадь шагом. Я медленно покачиваюсь в седле и вцепляюсь в Андреа. Он сидит прямо и держит осанку. Я же падаю на его спину и обнимаю торс руками. Сразу понимаю смысл его задумки. Первый раз я сама обвиваю его тело руками, а не позволяю ему делать это.
Я чувствую перекатывающиеся мышцы мужчины, его усиливающийся мужской запах. Кровь разгоняется по жилам, и ускоряется дыхание. К концу прогулки я уже не хочу отлепляться от его тела и призываю на помощь всю свою силу воли для сохранения выдержки.
Героическими усилиями вечером возвращаюсь в свой номер. Долго мечусь и меряю комнату шагами. Выхожу на террасу. Вдыхаю горный воздух. Замечаю темный силуэт Андреа на его балконе. Слышу его беззвучный зов.
Я смотрю в звездный купол. Тут в горах светил необыкновенно много. Но не оставляет ощущение чуждости, не узнаю звездную карту.
Здесь под венецианским небом остро ощущаю себя зависшей в пространстве между двумя цивилизациями. Я застряла где-то меж Византией и Римом.
Здесь католик Андреа приручает мое тело, но моя душа все также принадлежит русскому Ларину.
Знаю, что совершаю величайшую глупость, но я должна дать последний шанс Андрею все исправить. Захожу в номер, скрываюсь от прожигающего взгляда Гонголо.
Набираю номер Ларина, задерживая дыхание. Пальцы подрагивают, отбиваю чечетку по поверхности стола. Голова куда-то плывет от возникшей разреженности. Гудки в трубке бьют по натянутым нервам. Наконец слышу на том конце:
– Да, Тая.
В этом коротком приветствии столько теплоты, что я чувствую натянутый между нами канат. На том конце самый близкий мне человек. Каждая пора моей души рвется к нему, готова лететь через тысячи километров. Хочу рассказать о своих чувствах и своей тоске, но Андрей добавляет холодным тоном:
– Что-нибудь срочное?
Он опять натягивает маску безразличия. Прикрываю глаза от боли и выдаю сухим тоном:
– Просто хотела сообщить, что планирую переспать с другим мужчиной.
Жду его вердикта с замиранием сердца. На том конце повисает бесконечная тишина. Я знаю, что сейчас он борется с собой, и это момент истины. Мысленно прошу, чтобы он выбрал меня. Ему нужно всего лишь меня остановить.
– Делай, как считаешь нужным, Тая, – сдавленным голосом выдает Ларин. Это выстрел в голову и окончательный конец. Я жму на отбой.
Канат разрывается с треском и противным скрежетом, как перетянутая струна. Внутри еще долго резонирует этот тревожный звук, отталкиваясь от стенок черной пустоты.
Глава 10. Партия
Результаты жеребьевки вводят в ступор. Я играю с Гонголо. Он подходит сзади, обнимает за талию.
– Готова, детка? Наконец-то сегодня я тебя выебу, – шепчет на ухо.
– Мне кажется, ты слишком самоуверен, – локтем сильно пихаю его в бок.
– Нисколько. Я объективно оцениваю ситуацию. А еще у меня есть цель – прокатить тебя с первым местом.
Злюсь и снова пытаюсь ударить локтем, но Андреа ловит его ладонью. Резко разворачивает меня к себе, обхватывает затылок ладонью и властно трахает языком мой рот.
Отпускает и сразу же идет к нашему столу.
Провожаю его взглядом и какое-то время просто стою неподвижно, собираясь с духом. В чем-то самоуверенность Андреа обоснована. Он сильнее энергетически и слегка меня поддавливает. Психологически он больше готов к этой партии. Шахматная подготовка сегодня не играет решающую роль.
Несколько глубоких вдохов и иду к доске. Сажусь и подаю противнику руку. Мужчина с силой жмет ее, до боли сдавливая кисть. Включает часы. В голове крутится это его «выебу».
Сейчас жалею о том, что никогда не смотрела партии Гонголо. Сегодня мне предстоит узнать его ближе. По стилю игры всегда можно безошибочно определить, что за человек перед тобой.
Дебюты, то есть начала партии, бывают открытые и закрытые. В первом случае игроки стремятся вскрыть пространство и атаковать фигурами, во втором построить противотанковые ежи из пешек и маневрировать за этим укрытием.
Первый вариант любят активные прямые люди, второй – осторожные и хитрые.
Гонголо сегодня, еще не сев за доску, ясно дал понять, что намерен атаковать.
Я смотрю на доску и спонтанно продвигаю вперед ферзевую пешку. Отрываю руку и переключаю часы.
К лицу Андреа прилипла усмешка. Да, я выбрала закрытый дебют. Он прекрасно знает, что обычно я так не играю.
Мы оба понимаем, что это значит. Я испугалась. Я пытаюсь выиграть время, чтобы вернуть самообладание. Мне нужна спокойная игра.
Делаю ход и быстро встаю из-за стола. Боковым зрением вижу, что Андреа моментально ответил, но не реагирую. Целенаправленно иду на выход. Я хочу кофе и минуту спокойствия.
За мной в холл вылетает Пышка.
– Тая, что случилось? Ты какая-то бледная.
– Я играю с Андреа.
– Я видела. Предложи ему ничью.
– Он не согласится, – качаю головой, – ясно дал понять, что намерен выиграть.
– Мало ли, что он намерен, – хмыкает Юлька, – обломится.
Я испугалась. Я почти проиграла.
– Для него это дело принципа, – прямо в данную минуту понимаю я, – если он сегодня добьет меня за доской, то сломит сопротивление и в жизни.
Самое ужасное, что я вчера уже решила проиграть ему в нашем противостоянии. Может поэтому заранее смирилась с поражением в этой партии. Если бы я ему сообщила заранее о своем решении, он сейчас не жаждал бы растерзать меня за доской.
Откидываю стаканчик в урну и возвращаюсь к столу.
Андреа разыгрывает Волжский гамбит – жертвует пешку за вскрытие позиции и инициативу. Не оставляя мне никаких шансов на спокойную позиционную игру.
Я сижу и вспоминаю его первый поцелуй в коридоре. Такой же напор и внезапная атака. Тогда его наскок потерпел фиаско, в связи с появлением на доске Франчески. После этого Андреа сменил тактику. Он начал неспешно, но неумолимо приручать мое тело, обволакивать своим вниманием, как коконом.
Но тот напористый Гонголо никуда не делся, а просто затаился, как хищник в засаде. Я сейчас это ясно понимаю, наблюдая за его игрой. Яркий атакующий стиль. В первый раз за партией я чувствую, как промокает мое белье. Непроизвольно облизываю пересохшие губы. Ловлю на них заинтересованный взгляд Андреа.
Этот взгляд движется ниже, ласкает мою шею, упирается в грудь.
Пульс шкалит. Я дышу чаще. Это не партия, а просто пытка.
Нервничаю. Делаю ошибку за ошибкой. Отстраненно отмечаю, что меня действительно ебут.
Кладу локти на стол. Падаю глазами в ладони. Ощущение тотального провала. Поднимаю взгляд на Гонголо. В его глазах мелькают нотки сочувствия, но главное выражение – триумф. Медленно останавливаю часы и протягиваю руку сдаваясь.
Андреа дергает за руку на себя. Встает, наклоняется и целует в губы прямо над доской.
– Теперь ты моя, детка, – шепчет убежденным тоном.
Вырываю руку, вскакиваю и делаю то, что не позволяла себе даже в детстве – выбегаю из турнирного зала.
Глава 10.1. Финал
Просыпаюсь с ощущением дежавю. Все это уже было. Состояние общей ублюдочности. Головная боль. Мужчина в моей постели.
Стараюсь вспомнить подробности. Я напивалась в баре после поражения, пытаясь смыть неприятный осадок. Пыховцева героически бросила Марко и составляла мне компанию. В какой-то момент появился ее кавалер со своим другом. Кажется, я устроила грандиозный скандал в баре.
Самое ужасное, что это ближайшее к турнирному залу заведение. По идее, там могла зависать половина турнира. Как же жутко стыдно. Благо сегодня последний день и последний тур. Но его все-таки предстоит пережить.
Перевожу внимание на Андреа, лежащего рядом. Главный вопрос тот же, что вставал тогда с Котовым. Было что-то у нас или нет? Как показывает жизнь, не всегда все так очевидно, как кажется.
Смущает поза мужчины. Гонголо спит, лежа на спине. В прошлые наши совместные пробуждения он держал меня в железной хватке. Так хищник следит за добычей, которая может сбежать.
Означает ли его расслабленная поза, что он получил желаемое?
Мутит ужасно. Как я буду сегодня играть?!
Смутно шевелится осознание, что при сегодняшнем выигрыше могу зацепить третье место. Вспоминаю про деньги Андреа, которые вернуть не получится, и издаю сдавленный стон.
– Проснулась, алкоголичка? – Андреа перекатывается на бок и прижимает меня к себе.
– Надеюсь, твое благородство помешало тебе воспользоваться моим беспомощным состоянием? – с сарказмом спрашиваю я.
– Мне помешало, – улыбается Гонголо, – ты сама меня буквально изнасиловала.
– Я не верю, – шумно выдыхаю.
– Я предполагал, что такое возможно, – ржет Андреа, – вот снял тебе доказательство.
Запускает на телефоне ролик, где я с энтузиазмом объезжаю его сверху. Очевидно, что мне весьма нравится происходящее.
Закрываю глаза ладонями. Хочу это все развидеть. Благо это лицезрел только Гонголо. Но что еще я успела вытворить в баре?
– Не расстраивайся, детка, – целует меня в висок Андреа, – мне все очень понравилось, тебе тоже. Хочешь перемотаю на оргазм?
– Нет, – сдавленно протестую, – надеюсь, ты это сотрешь?
– Ни в коем случае, – цокает языком, – это трофей победителя.
– Почему ты меня не остановил? Как я сегодня играть буду? – вылетают риторические вопросы.
– Детка, ты была в хлам, когда мы пришли, – объясняет Гонголо, – может следовало появиться раньше, но я подумал, что тебе нужно время, чтобы остыть.
Кое-как собираюсь на партию. Сегодня вообще веселый день. Последний тур. Выезд из гостиницы. Что дальше? Мы хотели с Юлькой заехать в Венецию. Она явно будет не против. А я с трудом теперь это себе представляю.
Большое желание расстаться с Андреа прямо сейчас и больше не пересекаться со свидетелем моего позора.
Натягиваю черные очки и прихожу на тур. Играю с француженкой, которая тоже претендует на третье место. Смутно припоминаю, что вчера она тоже была в том баре. Смотрит на меня с превосходством и слегка с презрением.
Допиваю второй кофе и начинаю думать. Никогда не играла с похмелья. Сейчас с удивлением замечаю удивительный эффект. Чем больше погружаешься в расчеты, тем легче становится. Удивительно, но активная мозговая деятельность, оказывается, имеет антипохмельный эффект.
Раньше времени расслабившаяся француженка совершает серию ошибок и милостиво сливает мне партию.
Все не так плохо, как казалось. Пыховцева занимает второе место, я третье. Можно было бы отметить, но я теперь долго не смогу смотреть на алкоголь.
Глава 11. Пула
После награждения позорно сбегаю. Нет у меня никакого желания повторно посещать Венецию в сложившихся условиях. Оставляю сдачу номера на Пышку и прыгаю в автобус.
По пути пробую передвинуть нашу бронь в Пуле на пару дней пораньше, но ничего не получается. На ближайшие даты номера с отдельными кроватями заняты. Забиваю ближайший хостел на одну ночь. На месте разберемся.
Уже в темноте добираюсь на место. В комнате четыре человека, но мне уже индифферентно. В постпохмельном состоянии дорога совершенно выматывает. Падаю и вырубаюсь.
Утром ножками добираюсь до нашего отеля, и чудо свершается. Освобождается какая-то бронь и меня сразу селят. Обещают, что этот номер останется за нами на весь турнир.
Кидаю вещи, в банкомате снимаю немного местных денег, беру такси и прошу отвезти на пляж.
Проезжаем мимо огромного амфитеатра. Провожаю его глазами, но планы не меняю. Осмотр достопримечательностей оставим на потом. Пыховцева очень любит это времяпровождение. Подожду, пока приедет.
Таксист привозит меня на оборудованный галечный пляж, забитый народом. Зато здесь можно купить все необходимое для ленивого отдыха. Приобретаю парео, крем от солнца, тапки для плавания и шляпу с большими полями. Арендую шезлонг и зонт тащу их на гальку.
Какая-то тетка читает Камю на русском. Устраиваюсь рядом с ней и договариваюсь о взаимном присмотре за вещами.
Весь день валяюсь на лежаке и много плаваю в море. Размышляю о том, что если убивать так все свободное время после партии, то здоровый спокойный сон без лишних мыслей гарантирован.
Возвращаюсь в отель, когда уже начинает темнеть.
Захожу в номер и сразу из коридорчика вваливаюсь в ванную комнату. Точнее душевую. Такая роскошь как ванна у нас не предусмотрена.
Намыливаю голову и понимаю, что нужно будет купить свой шампунь, в итальянском отеле был гораздо приличнее.
Когда к моей спине прижимается горячее тело, я издаю вопль паники, разворачиваюсь в прыжке, как боевой петух, и начинаю отбиваться. В голове проносится ураган предположений и все пропитанные страхом и ужасом.
– Прекрати, Тайа! – требует Андреа впечатывая меня в стену и фиксируя своим голым телом.
Замираю. Сердце все также стучит на грани тахикардии. Вместо забористого аромата шампуня мои ноздри забивает уже знакомый терпкий запах Гонголо. Никогда еще не чувствовала его кожа к коже. Хотя, может и чувствовала, но не помню этого. Страх медленно, но верно трансформируется в острое сексуальное возбуждение.
Гонголо разделяет мои волосы пробором посередине лица и убирает мокрые пряди за уши. Припадает к губам нежным поцелуем, лишь слегка проводя языком по деснам.
– Замучился тебя ждать, – доверительно сообщает сталкер.
– Как ты сюда попал? – ошарашенно спрашиваю я, приходя в себя после пережитого шока.
– Приплыл, – лаконично отвечает Андреа, пальцами лаская мое лицо.
– В номер! – поясняю уже возмущенно. Бесит, что с этим мужчиной понятие приватности исчезло из моей жизни.
– Я умею общаться с людьми, – самодовольно объявляет Гонголо.
Без дальнейших объяснений подхватывает под бедра и резко заполняет меня собой.
Я взвизгиваю и пытаюсь его оттолкнуть.
– Я уже взял тебя, детка, – хрипло объявляет Андреа, – просто расслабься и получай удовольствие.
Затихаю и смотрю в его потемневшие глаза. В них спокойная уверенность, что он в своем праве. И мое возмущение моментально испаряется, как роса на солнце.
Обвиваю руками его плечи и смиряюсь со свершившимся. Андреа издает глухой рык и делает первый мощный толчок. Вскрикиваю и тянусь к его губам. Гонголо накрывает мой рот. Трахает языком и членом одновременно. Наполняюсь пронзительным удовольствием. С каждым ударом в мои глубины спираль напряжения все больше сжимается, а потом резко выпрямляется, резонируя в теле острым оргазмом.
– Да, девочка моя, – шепчет мне на ухо Гонголо, ускоряя свои движения, когда я обмякаю на его плече.
– Нам надо перебраться в мой номер, – вырывает меня из безмыслия Андреа. Моя голова на его груди, его пальцы в моих волосах, подушечки мягко массируют кожу головы. Мы еле умещаемся на моей полуторке.
– У тебя есть номер? – лениво изумляюсь, перебирая колечки волос на груди мужчины, – я думала, ты приплыл потрахаться.
– Что за лексикон, Тайа? – цокает языком Гонголо, – девушке пристало говорить «заниматься любовью».
Закатываю глаза.
– Так что с номером? – обрываю я нравоучительную часть.
– Я смог освободить немного времени и решил сыграть в вашем турнире, – уведомляет меня Андреа.
– Ты не заявлялся заранее, тебя не возьмут, – объясняю очевидные вещи.
– Я умею общаться с людьми, – высокомерно напоминает мне Гонголо, – собирай свои вещи, детка, ты переезжаешь ко мне.
Глава 12. Эволюция
Я лежу под навесом на небольшой яхте Андреа. Долго плавала и смакую приятную усталость в мышцах. Мы болтаемся в открытом море. Вокруг только вода, и немного страшновато. Чтобы не думать о внезапно налетевшей буре, размышляю о жизни.
Когда-то я придумала себе план сексуальной жизни, который включал в себя секс без любви. Теперь он возвращается мне неожиданным бумерангом. До конца моих дней мне суждено довольствоваться только таким типом близости. Любимый мужчина для меня навечно недоступен. Ментальная карма какая-то.
Абсолютно голый Андреа выбирается из воды на палубу. Нас здесь никто не может увидеть, но я все равно в купальнике. Не сказать, что я стесняюсь своих данных. Оба Андрея щедро нахваливали мое тело и комплексами неполноценности я не страдаю. Наверное, это тот же страх стихии. Вдруг буря, а я в таком несобранном виде?
Мужчина падает рядом и накрывает меня мокрым прохладным телом. Контраст температур бодрит кожу. Андреа встряхивает головой, и на мое лицо опадает фонтан из брызг. Вскрикиваю от неожиданности. Быстро чмокает в губы. Отодвигает вниз чашечки еще влажного лифа и расслабленным языком облизывает соски.
– Соленая девочка, – бормочет удовлетворенно и откидывается рядом на спину.
Поворачиваю голову и рассматриваю правильный профиль. С Гонголо легко. Он местами поддавливает меня в бытовых вопросах, но принципиальных клинчей у нас не случалось. А еще он хороший любовник. Более склонный к нежности, чем Ларин.
Андреа чувствует мой взгляд и улыбается уголками губ.
– О чем думаешь, Тайа?
– Пытаюсь понять, был ли ты у Франчески в последний заезд в Венецию? – вскидываю бровь.
– Полагаешь, что это написано у меня на лбу? – хмыкает мужчина, – нет, не был. Я бываю у нее только в случаях крайней необходимости.
– А как же желательность удовлетворения своей женщины? – отпускаю шпильку, вспоминая его откровенность.
– Это и есть крайняя необходимость, – ухмыляется Гонголо, – если объявляется со скандалом, значит недотрах.
Он переворачивается на бок и облокачивается на руку, пальцами другой изучает линии моего лица.
– Почему ты спрашиваешь? Ревнуешь меня? – с надеждой интересуется Андреа.
– Нет, – отрезаю категорично, – я не люблю тебя, поэтому не могу ревновать. Ты нужен мне исключительно для секса.
Гонголо падает на спину и заразительно смеется. Сгребает меня к себе на грудь.
– Для секса значит? – продолжает улыбаться, мягко гуляя руками по спине и ягодицам. Его движения неспешные и дразнящие.
– Для чего еще можно использовать помолвленного мачо с низкой социальной ответственностью? – отвечаю я без тени улыбки.
– Осторожно, крошка, – грудным голосом в мои губы рокочет Андреа, – женщины склонны влюбляться в своих любовников.
– А мужчины нет? – склоняю голову набок и смотрю в его смеющиеся глаза.
– Мужчины полигамны, Тайа, мы можем трахнуть кого угодно даже без какой-либо симпатии.
– Я тоже полигамна, – заявляю уверенно.
Андреа хмурится.
– Сколько у тебя было мужчин? – в глазах нездоровый огонь.
– Ты второй, – нехотя признаюсь, чувствую себя немного дурой в связи с предыдущим громким заявлением.
Гонголо снова ржет. Сердито луплю его в грудь и сползаю назад на пенку. Хватает своими ручищами и возвращает назад.
– Женщинам нет нужды быть полигамными, Тайа. Эволюционно перед вами стоят другие задачи. Вам нужно найти здорового успешного самца, способного удовлетворить все потребности. Родить от него детей и сделать все для того, чтобы удержать его возле себя до взросления потомства.
– Лишнее подтверждение, что ты сексист и шовинист, Гонголо. Хотя для меня это уже не новость, – презрительно фыркаю, чем снова привожу его в прекрасное расположение духа.
– Мне кажется, тебе это очень нравится, детка? Что я сексист, и у меня есть член? – опрокидывает меня на спину и сдирает плавки. Нависая сверху, раздвигает ноги коленом и застывает возле входа, дразня легким проникновением головки.
Закусываю губу. Сталкер ждет моей мольбы о том, чтобы вошел глубже. Его любимая игра. Жарко смотрит в глаза и ждет.
