355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Жюльетта Бенцони » Любовь и замки. Том 2 » Текст книги (страница 7)
Любовь и замки. Том 2
  • Текст добавлен: 15 сентября 2016, 02:09

Текст книги "Любовь и замки. Том 2"


Автор книги: Жюльетта Бенцони



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

КАНДЕ
Эпилог к роману о короле

Вы должны верить мне, когда я говорю, что считаю невозможным продолжать нести возложенную на меня ответственность и исполнить, как я. того хотел, мой королевский долг без помощи и поддержки женщины, которую я люблю.

Герцог Виндзорский

«В начале марта 1937 года, в 6 часов утра, Кэтрин, Герман и я отправлялись в Канде. Нас сопровождал уполномоченный французским правительством инспектор Ивэнс, который уже давно вернулся из Великобритании; нас охраняли два инспектора из сыскной полиции: они ехали за нами следом в машине, где также расположились служанка Кэтрин и моя горничная. Мы ехали под проливным дождем, который не прекращался всю дорогу».

«Проведя ночь в Руане, мы прибыли в замок на закате дня. Чтобы избежать встречи с репортерами, о которых мы были заранее предупреждены и которые уже заняли свой пост у решетки замка, мы проникли в дом из парка, откуда перед нами впервые раскрылся великолепный вид Канде, с его толстыми серыми стенами, высокими, устремленными к небу, мокнущими под дождем башнями. На крыльце нас встретила госпожа Бедо. Она сразу поразила меня своей красотой, грацией и умением держаться».

Женщину, которая напишет эти строчки спустя много лет, уже не звали миссис Симпсон, но она еще и не была герцогиней Виндзорской. На какое-то время она взяла свое девичье имя: Уоллис Уорфилд, из Балтимора, Соединенные Штаты. Но для всего света, который несколько недель выслеживал и неотступно преследовал ее, она останется миссис Симпсон, той женщиной, ради которой отрекся от власти король Англии, пробыв на троне одиннадцать месяцев.

В Канде она приезжает с единственной целью – выйти замуж. Ей предоставляется такая возможность, так как только что было объявлено о ее разводе, втором по счету. Существовало сразу несколько причин, по которым был избран замок Канде, принадлежавший французскому промышленнику Шарлю Бедо: «Не слишком большой, достаточно удаленный от любопытных глаз, расположенный в глубине лесистого парка, окруженный сказочным пейзажем». Однако миссис Уорфилд никогда раньше не видела семью Бедо. Ее друзья – Герман и Кэтрин Роджерс, которые последовали за ней после того, как любезно предоставили ей свой дом в Каннах во время бури, отыскали этот замок. Этот выбор одобрил новоявленный король Англии.

Буря эта была ужасной. Она потрясла все Соединенное королевство и даже всю Европу. Но вернемся на несколько месяцев назад.

Вечером 11 декабря 1936 года весь мир замер у приемников, слушая БиБиСи, которое вещало о беспрецедентном в истории кризисе, затронувшем британцев. Несколько часов назад король Эдуард VIII, который взошел на трон 26 января прошлого года, подписал следующий документ:

«Я, Эдуард VIII, король Великобритании, Ирландии, Британских доминионов, император Индии, заявляю о моем бесповоротном решении отказаться от трона без права передачи его моим наследникам. И я желаю, чтобы все необходимые действия для отречения от власти были проведены немедленно».

Ему остается только распрощаться со своей Англией, которая так его любит, и которую он тоже любит, и куда ему, очевидно, уже не вернуться. Именно обо всем этом и ждут вестей от английского радио.

В назначенное время в Виндзорском дворце раздался телефонный звонок: в трубке звучал взволнованный голос:

«Вот, наконец, после долгого молчания, я могу произнести несколько слов».

Это долгое молчание было навязано королю во время тяжелого, изнурительного боя, который он выдержал не против преданного ему народа, который даже, быть может, мог его понять, а против своего премьер-министра Стэнли Болдвина, против архиепископа Кентерберрийского, и, что самое обидное, против своей собственной матери и братьев. Ему не позволялось обращаться к народу, но теперь, когда он отказался от всего, когда он больше не являлся Его Королевским Высочеством герцогом Виндзорским (отмечу, что у герцогини никогда не будет права именоваться Королевским Высочеством), никто больше не мог лишить его этого права. Его первыми словами было провозглашение королем его брата, герцога Йоркского, который сменил его на троне под именем Георга VI:

«Все это я говорю от чистого сердца. Всем известно, почему я уезжаю, но все также должны знать, что, принимая такое решение, я не забыл страну, которой я изо всех сил старался служить в течение двадцати пяти лет как принц и как король. Но вы должны верить мне, когда я говорю, что считаю невозможным продолжать нести возложенную на меня ответственность и исполнить, как я того хотел, мой королевский долг без помощи и поддержки женщины, которую я люблю».

Эти бесхитростные слова вызвали потоки слез, ибо они шли из самого сердца. Но это сочувственное волнение вскоре сменилось разочарованием и даже гневом. Ни у кого не вызывает ни малейшей симпатии миссис Симпсон, и все полагают, что в его-то годы (Эдуарду VIII сорок два) он мог бы иметь побольше здравого смысла. Он был самым очаровательным принцем Европы, и все уже давно перестали считать принцесс, юных и красивых, а также молодых англичанок из знатных семей, которые претендовали на то, чтобы стать превосходными королевами. А Уоллис Симпсон немолода (всего на два года моложе короля), да к тому же и некрасива. Однако ее обаяние и элегантность безграничны, а потому она долго будет входить в список десяти самых элегантных женщин мира. Впрочем, надежды на то, что ей удастся подарить наследника английскому престолу, было слишком мало, учитывая ее возраст, а также тот факт, что от предыдущих браков она детей не имела.

Принц повстречал ее два года назад и сразу же привязался к ней. Вместе со своим мужем англичанином (первый был американцем и звался Эрлом Спенсером) она вошла в небольшую компанию, которая проводила каждый свой уик-энд в Форт-Бельведере, в замке принца, где он страстно отдавался незатейливым радостям садоводства.

Об этой связи много говорили, но настоящий скандал вспыхнул лишь летом 1936 года по поводу средиземноморского круиза, в котором участвовали новоявленный король и миссис Симпсон, плюс несколько друзей и минус Эрнест Симпсон. По возвращении последовал развод.

Сразу же началась настоящая битва. Битва с обществом, с церковью, с парламентом, с прессой, со всей королевской семьей, с самой Уоллис, приведенной в ужас надвигающейся бурей. У него была единственная поддержка в лице крепкого и воинственного Уинстона Черчилля.

Но все же вся эта борьба незаконна, несмотря на манифестации народа, а также сторонниц равноправия женщин, прогуливавшихся по улицам с огромными плакатами, на которых дамы начертали следующий приказ, относящийся в первую очередь к Стэнли Болдвину: «Руки прочь от короля!»

Вполне возможно, что можно было прийти к соглашению, если бы король мог довольствоваться морганатическим браком; но он не хотел этого: Уоллис станет королевой, или он перестанет быть королем.

Теперь дело сделано. Он уходит и так завершает свою краткую речь:

«И сейчас у нас у всех есть новый король. Я желаю ему, также как и вам – его народу – от всего сердца счастья и процветания. Да благословит вас всех Господь. Да хранит Господь короля…»

Уже через несколько минут герцог Виндзорский садится в машину и направляется под проливным дождем в Портсмут. Он один, без сопровождения. В порту его ожидает военный корабль «Фьюри». Он движется по направлению к Франции. Но экс-король здесь не выходит: развод Уоллис еще не получил законной силы и он не имеет права присоединиться к женщине, ради любви к которой он пожертвовал самой великой короной в мире. Он останавливается в Австрии, в замке Энзесфельд, подле Вены, где ожидает звонка Уоллис.

Оба знают, что их долгожданная встреча не за горами. И 4 мая герцог прибывает в Канде.

Свадебное торжество проходит 3 июня, великолепным солнечным днем. На невесте платье из нежно-голубого сатина (знаменитый голубой цвет Уоллис), которое сшил знаменитый кутюрье Мэнбоше, и комбинированная шляпка, работа великой модистки Каролины Ребу. На свадьбе присутствуют лишь друзья, причем их намного меньше, нежели журналистов, засевших за решетками Канде.

Имена гостей: Рудольф Черчилль, лорд и леди Меткелф, леди Сэлби, барон и баронесса Ротшильд, Джордж Аллен и, наконец, Хьюго Лойд Томас. Не считая, конечно, Роджерсов. Англиканский священник, преподобный Р. Андерсон Джардин, пренебрег гневом своего епископа и обвенчал своего бывшего короля. А через несколько часов герцог и герцогиня Виндзорские отправляются в Австрию, где будут жить в мире и согласии тридцать пять лет, пока смерть не унесет герцога. Канде снова окружит тишина. И все же надо сказать несколько слов о замке. Он был построен в 1508 году кардиналом Гийомом Брисонне, который вступил в свои права после того, как овдовел и достиг самого высокого положения: советник короля Карла VIII, затем суперинтендант, затем архиепископ де Рем. Однако он теряет свою кардинальскую шапочку, поддержав короля Людовика XII против папы Юлия II. Постепенно замок переходит к семье Бродо, затем к семье Флери, Драк дель Кастильо, пока в 1927 году его не приобретет Шарль Бедо.


КАРРУЖ
Кровь феи

Все арабские благовония не смогли бы очистить от запаха крови эту маленькую ручку.

Шекспир «Макбет»

Стоял ли уже этот замок, или по крайней мере дом-крепость на развилке лесных дорог, на высоком холме, возвышающемся над всей Нормандией времен Меровингов, когда господствовали кровожадные Клотэры? Или же это всего лишь легенда, рожденная в стародавние времена?

Что ж, вернемся в это время, когда хозяином Карружа (так на местном наречии называется распутье) был граф Ральф, супруг одной очень благородной и очаровательной женщины с поистине сказочным именем: Эвелина дю Шан де ля Пьер. Эта пара была бы совсем счастлива, если бы только у них был ребенок, но, несмотря на то, что их брак длился вот уже семь лет, колыбелька по-прежнему оставалась пустой.

Наконец однажды графиня сообщает, что небеса снизошли к ее просьбам и мольбам, и что у нее есть надежда подарить графу дитя.

Такие события всегда отмечаются. Супруги так и поступают. Они устраивают пир для всего окружения, друзей и вассалов, а также для всех, кто только желает придти, а таких немало. И вот во время этого празднования, включающего, как это и положено в лесных краях, охоту, граф Ральф исчезает. Проходят часы, а его все нет, наступает ночь, и он все не возвращается.

На самом деле с ним не произошло ничего страшного. Преследуя дичь, он так увлекается, что теряется в лесу, где его и настигает ночь. Пробродив несколько часов, он выходит на маленькую полянку. Взошла луна, и свет ее озарил воду в озере, возле которого стояла девушка, одетая во все белое; такой красавицы Ральф никогда раньше не видел. Это была фея юности и красоты, к ногам которой граф бросил свое сердце и свои желания, тотчас же позабыв о своей жене и будущем ребенке. Улыбнувшись, фея закружила его в безумном танце возле озера, где они, наконец, упали оба – уже для иных забав.

Поутру граф вернулся домой, где уже все сбились с ног. Он объяснил, и это было почти правдой, что заблудился, и ему посчастливилось набрести на хижину дровосека. Это происшествие все позабыли, но, лишь настал вечер – под предлогом того, что его жена должна находиться теперь в полном покое – он оставил ее спать одну, а сам выскользнул в ночь.

Так будет продолжаться несколько месяцев, до тех пор, пока графиня Эвелина не обнаружит, что ее супруг вместо того, чтобы отправиться спать, пожелав ей спокойной ночи, пришпоривает своего коня и уносится в лес. Однажды вечером она проследила за ним и поняла свое несчастье: при лунном свете ее Ральф танцевал с прекрасным созданием, после чего погружался с ней в искрящуюся воду.

На следующий день она пришла на свидание раньше его. Фея сидела у озера и расчесывала свои длинные белокурые волосы. Тогда Эвелина достала золотой кинжал из-за пояса и нанесла удар. С ужасным криком ее соперница исчезла в озере, вода которого окрасилась кровью. А убийца тем временем спешила в свой замок.

Наутро возле замка был найден труп графа. Тот же клинок, убивший фею, перерезал его горло. Конечно, сразу же побежали сообщить эту ужасную новость графине, которая еще спала. Но когда дневной свет озарил ее лицо, все с ужасом заметили большое кровавое пятно, красующееся на ее лбу. Это пятно, наподобие того, которое запятнало леди Макбет, никогда не сотрется. Более того: когда появится на свет ее долгожданный ребенок, его маленький лобик будет помечен таким же кровавым пятном. Его будут звать Карлом. Для всех он останется Карлом Красным.

Если отойти от легенды и вернуться к Истории, можно найти самого первого сеньора де Карружа еще в 1150 году. Его звали Роже и это он впервые провозгласил серебряные геральдические лилии. В дальнейшем замок и поместье принадлежат герцогам Нормандским, и точно неизвестно, от кого они его унаследовали. Но настоящая драма отметила замок в XIV веке. Жан де Карруж, отправляясь к английским берегам вместе с адмиралом, Жаном де Вьеном, оставил под присмотром свою красавицу жену, Маргариту. Очевидно, охрана была недостаточной, так как, вернувшись, Жан застал Маргариту в слезах. Она сказала ему, что была изнасилована неким Ле Гри, камергером герцога д'Алансона. Можно догадаться, как был разгневан супруг. В конце концов после долгих расспросов и выяснений, он подал жалобу в нормандский парламент. Ле Гри же, со своей стороны, сфабриковал себе алиби на ту ночь, но Карруж ему не поверил  Он просит, он требует законного права на дуэль. Дуэль состоялась. И Ле Гри был убит.

Как вы думаете, что произошло дальше? Графиня де Карруж, в отчаянии, мучимая угрызениями совести, отправляется в монастырь, чтобы, заперевшись в одиночной келье, провести там остаток своей жизни.

Во время Столетней войны Роберт Карруж переходит на сторону англичан, меняет свои убеждения, что стоит ему недешево: английский король Генрих VI конфискует его земли.

Впрочем, кончились времена Жанны д'Арк и Нормандия ненадолго перейдет к Британии. Как бы там ни было, наш Карруж участвует в защите Мон-Сен-Мишеля и погибает в сражении при Верней.

После него поместье попадает в женские руки, затем переходит к роду де Блоссе, и наконец к Филиппу Ле Венору, сеньору де Тильеру. Род Ле Веноров будет владеть Карружем до 1936 года.

Надо признаться, это удивительная семья. Несмотря на то, что они были выходцами из Бретани, они были переименованы в Монморанси Нормандских. Их фамилия передавалась им по наследству вместе с обязанностью королевских ловчих.[6]6
  Le Veneur (Ле Венор) – фр. – ловчий.


[Закрыть]
Огромные нормандские леса служили им выборными землями. А они собирались подняться очень высоко.

Аббат дю Бек, затем дю Мон-Сен-Мишель, епископ Лизье, затем великий капеллан Франции, Жан Ле Венор, в 1526 году повенчает Элеонору Австрийскую и Франциска I. Это друг Рабле. И даже больше: это именно он в 1532 году представляет королю Жака Картье из Сен-Мало. И когда его протеже предпринимает великий морской поход в Канаду, то поход этот состоится только благодаря великодушию кардинала Ле Венора.

Его внучатому племяннику Габриелю Макиавелли посвящает он одно из своих произведений.

Он является другом королевы Екатерины Медичи, но Карруж унаследует его брат, который в 1570 году откроет там двор. Это очень благовоспитанный человек, придерживающийся умеренных взглядов, и во время религиозных войн он, сражаясь, как того требует долг, все же отказывается наказать Авранш, губернатором которого его назначают, когда от него этого требуют:

«Я уже достаточно жестоко с ними расправился на поле битвы, чтобы хоть теперь не быть для них палачом!»

Этот герой в 1550 году женился на Магдалене де Помпадур, от которой у него было двое детей: Жак и Мария, которая, выйдя замуж за Поля Сальма, стала прародительницей Франциска Лотарингского, который примет титул императора Австрии, женившись на Марии-Терезе.

Жак Ле Венор предпринимает в замке довольно значительные работы, доделывая начатую работу великого кардинала Ле Венора, который здесь уже построил флигель. После него замок мало-помалу принимает свой теперешний вид, который Ля Варенд описывает так:

«Карруж распускается во всей своей красе и поднимается из своих высушенных рвов, окружающих баллюстрады. Огромный и разнообразный дом, в который внесли свой вклад все века (начиная с XIII столетия), заложив в него по кирпичу и камню. Место великолепно и сурово. Оно, должно быть, было совсем другим в те времена, когда к югу простирался обширный пруд».

Вместе с замком разрастается и род, и здесь можно вести счет знаменитым союзам, великим именам, которые в течение многих лет сливаются в дом Ле Венор. Здесь можно встретить такие имена, как Руан-Шабл, Бассомпьер (ее звали Екатериной, и она была сестрой знаменитого маршала, компаньона Генриха IV), д'Арукр, дю Гие, де Банель, Лувуа, д'Эспарбес де Люссан и еще много других. Никогда Ле Веноры не вступали в неравные браки, и, переступая через года, остановимся на, быть может, самом любопытном персонаже этой семьи: Алексисе-Поле, жизнь которого, с 1746 по 1833 год, займет почти целый век.

Начав свою военную карьеру совсем юным, он удостаивается Гибралтарского трона, а затем имеет честь быть представленным в Генеральные штаты. Но, подобно многим молодым офицерам, Алексис поворачивается лицом к либеральным идеям, рожденным войной за независимость в Америке. Он даже предлагает отказаться от привилегий, начиная с 20 марта 1789 года, а в Карруже, в качестве примера, оплачивает обучение самых уважаемых подданных и прощает всем долги. Он также назначает пансион Марии-Франсуазе Купиль в парижском монастыре. Эта Мария-Франсуаза выйдет позже замуж за Эбера, ужасного Папашу Дюшена, и окончит свое существование, как и он, на эшафоте. Но даже после смерти короля Ле Венор останется преданным Республике. В своих угодьях в Тильере он имеет, в качестве адъютанта, сына одного из своих ловчих: Лазаря Оша. И именно этот Ош в 1793 году поможет спастись Ле Венору, когда тот, подобно Кустину и Богарнэ, будет арестован.

При Империи он – депутат, и Наполеон дарует ему титул виконта Ле Венора. Его имя выгравировано под сводом Триумфальной арки в Париже. Однако умирает он в Карруже, 26 мая 1833 года. Он был женат на Шарлотте-Генриетте де Вердлен, которая во время Террора проявила себя самой преданной и любящей супругой, которая только может быть. Она осмелилась предстать перед судом Конвента и не спасовала перед унизительными визитами к Робеспьеру.

После себя они оставили много детей, которые позаботились о Карруже, их потомки заботились о нем вплоть до второй половины XX столетия. Но у замка было слишком много запросов. И все окончилось тем, что его продали государству.


КЛО-ДЕ-ВУЖО
От странной Столетней войны до рыцарей Тастевина

Всегда с вином. Никогда не виновен.

Бургундский девиз.

Чтобы воспеть Бургундию, надо быть бургундцем, а я здесь всего лишь гостья. Поэтому предоставим одному известному здешнему писателю возможность представить Кло-де-Вужо, прекрасный замок, расположившийся у подножия роскошного Золотого Берега, в нескольких километрах от Дижона, Бона и Нуи-Сен-Жоржа. «Старая крепость, – пишет Гастон Рупнель, – окружена тишиной своих благородных виноградников, ровными рядами расположенных по склонам. Суровый и монументальный замок, не нуждающийся ни в соседской помощи, ни в обрамлении пышной зелени, он выделяется на фоне сплетенных виноградных лоз, возносится над ними, со своими стенами, сложенными из крупных камней, и старыми серыми крышами, похожими на бесцветные склоны горы, и так он стоит задумчиво и горделиво, словно удерживая на себе неотвратимо наваливающееся небо».

Это давящее небо Бургундии может быть и другим, бесконечно мягким и нежным. Оно похоже на истории, происходившие в стенах замка, знавшего и мгновения сказочно богатой жизни и дни беспросветной нищеты.

Восемь необработанных наделов земли составили первоначальное владение. Их уступили монахам соседнего аббатства Сито за 20 су и две туники из бумазеи. Итак, мы в XII веке, почти в то же время Рейнальд, аббат Сен-Жермен-де-Пре, дарит еще четыре надела, принадлежавших настоятелю соседнего Жильи. Появятся и другие дарители, например, господа де Вержи; наконец, герцоги Бургундские откажутся от своих герцогских прав на эти монашеские виноградники.

Так был основан Кло и начал делать вина, оцененные позднее гурманами. Все началось с пап, живших в Авиньоне, их кардиналов и бесконечного числа епископов, аббатов, настоятелей и деревенских кюре, поселившихся там и освятивших на их же счастье французские земли; не следует забывать при этом о влиятельных герцогах Бургундских, этих западных герцогах, богатство и блеск двора которых сияли весь XV век.

Следует помнить и об английских завоевателях, управлявших на протяжении трех веков виноградниками Бордо и добавивших в свое меню и бургундские вина. Но герцоги честно несли свою службу, и английские леопарды не добрались до бургундских виноградников.

К сожалению, то, что не удалось англичанам, удалось другому завоевателю в XVI веке, полностью опустошившему Кло-де-Вужо. И так было почти сто лет.

В 1548 году тля, саранча и прочая нечисть напала на бургундские земли и опустошила их. Можно подумать вначале, что речь идет о нечисти в иносказательном смысле: что это голод, обрушившийся на Францию, а также все канцелярские крысы королевства, движимые голодом и особенно жаждой, которые набросились на богатую Бургундию. Но речь на самом деле идет о насекомых, называемых тлей.

Осталось только указать причину этого нашествия. Катастрофа привела к тому, что в 1550 году священниками из Дижона было решено, что для того, чтобы победить всякую нечисть, напавшую на виноградники, необходимо провести общую службу 25 марта, после которой каждый должен был исповедаться и причаститься.

Церковь, наряду с виноградарями, вступила в борьбу с этой самой филлоксерой. Это естественно, ведь виноградники не становятся неуязвимыми для нечисти, если они принадлежат монахам. Но церковь пошла и еще дальше. В 1553 году Филипп де Берби, главный викарий Лангре, издал указ, предписывающий провинциальным кюре прочесть следующую молитву: «Во имя Господа, проклинаю и предаю анафеме мух, тлю и саранчу и их потомство…»

Так филлоксера и ее потомство – саранча и все такое прочее оказались проклятыми до третьего колена, как когда-то короли Франции, главным священником!

Был ли он человеком чести или слишком предан экклезиастическим догмам? Но, так или иначе, Божья кара исчезла. Возможно, и потому, что насекомым больше нечего было пожирать.

В самом деле, не осталось ни единой лозы не только в Кло-де-Вужо, но и по всему Золотому Берегу. И лишь виноградник на холмах Поммара, как Ноев ковчег у горы Арарат, уцелел, похожий скорее на небольшой букет винограда. Увы, слишком маленький, чтобы пытаться через него восстановить потери. Пришлось привозить растения отовсюду, в том числе и из Крыма.

Аббат Сито решил в 1540 году построить замок. И какой замок! Восхитительный, солидный и роскошный одновременно! Монахи за его спиной перешептывались, думая о внушительных расходах и вспоминая о том, что аббат – один из последователей Святого Бернара, проповедовавшего святую нищету. Почему бы аббату не довольствоваться маленькой крепостью в Жилье, соседствовавшей с Кло?

Ему нужно было жилище, достойное его величия и величия его аббатства! И он получит его. Вокруг большого погреба XII века, существующего до наших дней, где проводились большие праздники, поднялась импозантная крепость из золотистых камней с серыми крышами, которой законно гордится Золотой Берег!

Гордыня нашего аббата не знала границ. Как только он покрыл крепость крышей, Божья кара и исчезла. Движимый тщеславием, как господин Ле Труаден распутством, он дошел до того, что отворил ворота войскам короля Франции и стремился заменить аббатство Ситосвоим владением. Это вызвало протест монахов. Но когда пробил его час, он умер со спокойной и счастливой душой.

Для Кло последующее время не стало идиллией. В 1636 году войска австрийского императора вторглись в Бургундию, заняли Сен-Жер-де-Лозне и добрались до Вужо, погреба которого были основательно разграблены. Но век спустя новый ураган судьбы обрушился на аббатство Сито и его достояние, в том числе и Кло-де-Вужо: Революция. 13 февраля 1790 года Ассамблея постановила, что это часть национального достояния. Слава Богу, никогда не покидавшему своих добрых агнцев, грабежа удалось избежать.

Последний хранитель погребов Кло, отважный Гобле, принял управление Кло от имени нации после торгов, так ни к чему не приведших. Его управление было настолько справедливым, что Директория вознаградила его за это двумя столовыми приборами.

Ему пришлось покинуть Кло и поселиться в Дижоне. Он покинул Кло со слезами на глазах, не забыв прихватить с собой достаточное количество хорошего вина, чтобы скрасить свои грустные дни.

Вина Кло-де-Вужо настолько известны, что генерал Биссон, возвращаясь из итальянской кампании, построил свои войска перед Кло, чтобы представить армию виноградникам и их старому стражу – замку.

Замок с тех пор много раз менял владельцев, пока в 1889 году Леонс Боке его не отреставрировал при помощи дижонского архитектора Феликса Вионнца. Господин Боке устраивал там восхитительные праздники, но незадолго до его смерти местность вновь была разорена нашествием филлоксеры. Это было в начале XX века. По его последней воле, его похоронили при входе в столь любимый им замок.

Несколько лет спустя замок достался, наконец, последнему владельцу, Этьену Камюзе, отдавшему его в распоряжение Братства рыцарей Тастевина, созданного в 1934 году, которому стало тесно в погребе Нуитон. 29 ноября 1944 года рыцари вступили во владение замком Кло-де-Вужо, являющимся с той поры их главной достопримечательностью.

С тех пор слава Кло-де-Вужо привлекала к себе многих людей со всего мира: послов, великих звезд, писателей, удостоившихся чести носить красно-золотую ленту, на которой висит серебряный Тастевин.

Посетившие большой погреб на Веселых вечерах после награждения, где можно испытать все радости старой Бургундии, мечтают непременно побывать здесь вновь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю