Текст книги "Дети капитана Гранта"

Автор книги: Жюль Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Жюль Верн
Дети капитана Гранта

Часть первая

Глава первая
Молот-рыба

26 июля 1864 года по Северному каналу мчалась великолепная яхта. На верхушке ее бизани развевался английский флаг, а на грот-мачте – брейд-вымпел с расшитыми золотом инициалами «Э. Г.».

Яхта эта носила название «Дункан». Она принадлежала Эдуарду Гленарвану, почетному члену известного всему Соединенному королевству Темзинского яхт-клуба. На борту яхты находились: сам владелец, его молодая жена Элен Гленарван и двоюродный брат – майор Мак-Набс.

Только что спущенный со стапелей верфи, «Дункан» заканчивал испытательную поездку по Клайдскому заливу и теперь возвращался в свой порт – Глазго. На горизонте уже вырисовывался силуэт острова Аррена, когда вахтенный матрос доложил, что за кормой плывет какая-то огромная рыба. Капитан Джон Мангльс немедленно сообщил об этом владельцу яхты.

Поднявшись на палубу вместе с майором Мак-Набсом, Гленарван спросил у капитана, что это за рыба.

– Я полагаю, что это большая акула, сэр.

– Акула в этих водах? – недоверчиво воскликнул Гленарван.

– Да. В этом нет ничего удивительного, – подтвердил капитан. – Это такая разновидность акулы, которая встречается во всех морях и под всеми широтами. Это молот-рыба. Если вы разрешите, мы попытаемся поймать ее; это доставит развлечение миссис Гленарван и разрешит наши сомнения.

– Как ваше мнение, дорогой Мак-Набс? – спросил Гленарван. – Стоит ли заняться этой ловлей?

– Заранее согласен с вашим решением, – флегматично ответил майор.

Капитан Мангльс заговорил снова:

– Я хочу еще добавить, что этих опасных хищников необходимо повсеместно уничтожать. Предлагаю воспользоваться случаем и одновременно посмотреть любопытное представление и сделать полезное дело.

– Хорошо, Джон, – сказал Гленарван, – я согласен.

Он послал за женой. Элен, заинтересованная предстоящим зрелищем, поспешила подняться на палубу.

С капитанского мостика можно было без труда следить за всеми движениями огромной хищницы… Она то ныряла в прозрачную воду, то устремлялась вслед за яхтой с поразительной быстротой.

Джон Мангльс отдал нужные распоряжения, и спустя короткое время матросы бросили в воду крепкую веревку с крюком на конце; на крюк был насажен большой кусок сала.

Акула, хотя и находившаяся на расстоянии пятидесяти ярдов11
  Ярд – мера длины, равная 0,91 м.


[Закрыть], мгновенно учуяла приманку и стрелой понеслась к ней. Теперь отчетливо можно было видеть, с какой силой бьют воду ее плавники, серые на концах и черные у основания. По мере того как она приближалась к приманке, ее огромные выпуклые глаза загорались жадностью; усеянная четырьмя рядами зубов пасть широко раскрылась. Голова акулы имела форму двустороннего молота, насаженного на рукоятку. Джон Мангльс не ошибся: это действительно была самая хищная и прожорливая представительница отряда акулоподобных – молот-рыба.

Пассажиры и команда «Дункана» с живейшим любопытством следили за каждым движением акулы. Вскоре хищница оказалась возле самого крюка; она повернулась на спину, чтобы удобнее было проглотить сало, и приманка в одно мгновение исчезла в ее огромной пасти. Тотчас же, рванув канат, акула сама себя «наколола» на крюк, и матросы стали вытягивать ее из воды при помощи системы блоков, прикрепленных к концу грот-реи.

Акула судорожно забилась, почувствовав, что ее вытаскивают из родной стихии. Но это не испугало матросов; они живо справились с ее яростью, накинув акуле на хвост мертвую петлю. Через несколько минут акула была поднята на палубу. Тотчас же к ней осторожно подошел матрос и, улучив момент, ударом топора отрубил ее страшный хвост.

Ловля окончилась. Хищница теперь не представляла никакой опасности. Ненависть моряков к акулам была удовлетворена, но не их любопытство. В самом деле, на кораблях вошло в обыкновение исследовать желудки пойманных акул. Зная прожорливость этих хищниц, матросы надеются на самые неожиданные находки и редко в этом обманываются.

Элен Гленарван не пожелала присутствовать при этом отталкивающем зрелище и вернулась к себе в каюту.

Акула еще была жива. Это был крупный экземпляр длиной в десять футов22
  Фут – мера длины, около 30 см.


[Закрыть] и весом в шестьсот фунтов33
  Фунт – мера веса, равная 403 гр.


[Закрыть]. И вес и размеры пойманной хищницы были нормальными для этой разновидности акул, одной из наиболее опасных.

Вскоре огромная рыба была разрублена топорами на части. Крюк проник до самого желудка, оказавшегося совершенно пустым. Видимо, акула долго постилась. Разочарованные моряки хотели было уже выбросить за борт рассеченную тушу, как вдруг внимание боцмана привлек какой-то странный предмет, плотно застрявший в одной из складок желудка.

– Что это такое? – воскликнул он.

– Это кусок скалы, – пошутил один из матросов, – который акула проглотила вместо балласта!

– Нет, – ответил ему в тон другой, – это ядро, которым выпалили в брюхо этой обжоры; только она не успела переварить его!

– Помолчите! – сказал помощник капитана Том Аустин. – Разве вы не видите, что эта акула была горькой пьяницей и, чтобы не потерять ни капли напитка, проглотила его вместе с бутылкой!

– Как? – воскликнул Гленарван. – У акулы в желудке оказалась бутылка?

– Самая настоящая, сэр, – ответил боцман. – Только можно с уверенностью сказать, что она попала в брюхо акулы не прямо из винного погреба!

– Том, достаньте-ка эту бутылку, – сказал Гленарван. – Только поосторожней: найденные в море бутылки часто содержат важные документы.

– Вы верите в это? – спросил Мак-Набс.

– Верю, – ответил Гленарван.

– О, я не собираюсь спорить с вами. Вполне возможно, что бутылка действительно хранит какую-нибудь тайну.

– Сейчас мы это узнаем. Ну, как дела, Том?

– Готово, сэр, – ответил помощник, показывая какой-то бесформенный предмет, не без труда вытащенный из желудка акулы.

– Отлично, – сказал Гленарван. – Велите хорошенько вымыть бутылку и принесите ее в кают-компанию.

Том Аустин повиновался, и вскоре найденная при столь странных обстоятельствах бутылка очутилась на столе, вокруг которого расселись Эдуард Гленарван, майор Мак-Набс, Джон Мангльс и Элен Гленарван, любопытная, как все женщины.

В море всякий пустяк – событие. Сидевшие вокруг стола сосредоточенно молчали. Все испытующе смотрели на бутылку. Заключала ли она в себе весть о страшной катастрофе или только вздорные писания какого-нибудь скучающего моряка, брошенные на волю волн?

Гленарван тотчас же приступил к осмотру бутылки. Он действовал со всей осторожностью, приличествующей случаю. Глядя со стороны, его можно было принять за следователя, осматривающего ценное вещественное доказательство. И, поступая так, Гленарван был совершенно прав, ибо часто самый ничтожный след может натолкнуть на важные открытия.

Прежде чем раскупорить бутылку, Гленарван внимательно осмотрел ее снаружи. У нее было длинное горлышко, оплетенное заржавленной проволокой. Толстые стенки бутылки, способные выдержать давление во много атмосфер, ясно говорили, что это бутылка от шампанского. Такими бутылками виноделы Эпернея разбивают стулья, причем на стекле не остается даже царапины. Неудивительно, что эта бутылка безнаказанно перенесла все случайности долгого странствия.

– Бутылка клико44
  Клико – известная марка шампанских вин.


[Закрыть], – удостоверил майор.

И, так как он являлся знатоком в этой области, его утверждение было принято без возражений.

– Дорогой майор, – сказала Элен, – не все ли равно, что это за бутылка, если мы не знаем, откуда она приплыла?

– Том, достаньте-ка эту бутылку, – сказал Гленарван.

– Мы узнаем это, Элен, – ответил Гленарван. – Уже сейчас мы можем утверждать, что она приплыла издалека. Посмотрите, какие наслоения образовались на стекле под влиянием минеральных примесей в морской воде. Эта находка совершила длинный путь по океану, прежде чем попала в утробу акулы.

– Не могу не признать справедливости ваших замечаний, – сказал майор. – Этот сосуд, защищенный своей оболочкой, действительно мог совершить длинное путешествие.

– Но откуда он приплыл? – спросила Элен.

– Подождите, Элен, подождите, – ответил Гленарван. – Будьте терпеливы. Надеюсь, что не ошибусь, если скажу, что бутылка сама даст ответ на наши вопросы.

С этими словами Гленарван начал осторожно очищать от наростов горлышко бутылки. Вскоре показалась пробка, сильно попорченная морской водой.

– Досадно! – воскликнул Гленарван. – Если в бутылке хранятся документы, они, вероятно, окажутся подмоченными!

– Да, этого нужно опасаться, – согласился майор.

– Хорошо еще, – добавил Гленарван, – что акула вовремя проглотила эту бутылку и доставила ее на борт «Дункана»: при таком скверном состоянии пробки бутылка вскоре неминуемо должна была бы пойти ко дну.

– Безусловно! – подтвердил Джон Мангльс. – И все-таки жалко, что мы не нашли ее просто в море. Тогда, определив широту и долготу и изучив воздушные и морские течения, можно было бы вывести заключение о проделанном ею пути. А теперь, при таком почтальоне, который плавает против ветров и течений, можно предполагать все что угодно.

– Не спешите с выводами, Джон. Посмотрим! – возразил Гленарван и с величайшей осторожностью вынул пробку.

Крепкий запах морской воды распространился по каюте.

– Ну? – спросила Элен с чисто женским нетерпением.

– Да, я не ошибся, – ответил Гленарван. – Тут есть бумаги.

– Документы! Документы! – вскричала Элен.

– Только, – добавил Гленарван, – они, по-видимому, попорчены водой, и их невозможно извлечь, так как они прилипли к стенкам.

– Разобьем бутылку, – предложил Мак-Набс.

– Я предпочел бы сохранить ее в целости, – возразил Гленарван.

– Я также, – немедленно согласился майор.

– Вы, может быть, и правы, – сказала Элен, – но так как содержание всегда ценнее формы, то придется пожертвовать бутылкой ради документов.

– Достаточно будет отбить горлышко, – сказал Джон Мангльс.

Иного выхода действительно не было, и Гленарвану оставалось только разбить горлышко драгоценной бутылки. Пришлось послать за молотком, так как наросты на бутылке приобрели твердость гранита. Вскоре осколки стекла упали на стол, и Гленарван с величайшей осторожностью отделил от стенок бутылки прилипшие к ним листки бумаги, извлек их наружу, отделил один от другого и разложил на столе. Элен, Мак-Набс и Джон Мангльс тесным кругом обступили его.

Глава вторая
Три документа

Листы бумаги, извлеченные из бутылки, были наполовину разъедены морской водой, и на них можно было разобрать только отдельные, не связанные между собой и потому непонятные слова. В течение нескольких минут Гленарван молча внимательно рассматривал каждую бумажку, поворачивая ее во все стороны, разглядывая на свет, изучая каждую букву, пощаженную морем. Наконец он обернулся к своим спутникам, которые, затаив дыхание, не спускали с него глаз.

– Здесь три разных документа, – сказал он. – Один написан по-английски, два других – по-французски и по-немецки. По-видимому, все три документа заключают один и тот же текст. Я пришел к этому выводу, сличив уцелевшие слова.

– Можно уловить смысл документа? – спросила Элен.

– Трудно ответить на этот вопрос, дорогая Элен: оставшиеся слова слишком отрывочны…

– Но, может быть, текст одного документа можно дополнить текстами двух других? – спросил майор.

– Наверное, это возможно, – сказал Джон Мангльс. – Ведь трудно представить себе, чтобы вода уничтожила во всех трех бумажках одни и те же места. Сличая уцелевшие обрывки фраз, мы непременно раскроем их смысл.

– Правильно, Джон, – ответил Гленарван. – Но только эту работу нужно делать методично. Начнем с английского документа.

Эта бумажка имела такой вид:

– М-да… – промычал майор. – Нельзя сказать, что это вполне ясное письмо.

– Однако, – заметил капитан, – записка написана человеком, хорошо владеющим английским языком.

– Это вне сомнения, – ответил Гленарван. – Слова sink, aland, that, and, lost55
  Терпеть крушение, на земле, этот, и, пропавший (англ.).


[Закрыть] – невредимы; skipp, очевидно, означает skipper – «шкипер», а соседние две буквы Gr – видимо, начало фамилии этого шкипера.

– Добавим сюда еще не возбуждающие сомнений толкования слов «monit» и «ssistance»66
  Monit – неполное слово monition – «документ»; ssistance – assistance – «помощь».


[Закрыть]

– Это уже не так плохо! – воскликнула Элен.

– Но тут не хватает целых строк! – возразил майор. – Как узнать название погибшего судна и место крушения?

– Узнаем! – уверенно сказал Гленарван.

– Без сомнения, – подтвердил майор, всегда соглашавшийся с мнением собеседника, – но как?

– Дополнив один документ другими!

– Так скорее же приступайте! – взмолилась Элен.

Второй клочок бумаги был попорчен больше, чем первый. На нем уцелели только несколько отдельных слов, расположенных таким образом:

– Это написано по-немецки! – воскликнул Джон Мангльс, посмотрев на документ.

– Тогда переведите нам содержание записки.

Капитан изучил документ и затем сказал:

– Прежде всего, мы имеем здесь дату происшествия: «7 Juni» – значит 7 июня. Сочетав это с цифрой 62 из английской записки, дату катастрофы можно установить совершенно точно: 7 июня 1862 года.

– Великолепно! – воскликнула Элен. – Продолжайте, Джон.

– В той же строке есть сочетание букв Glas. В английской записке в этой же строке есть конец этого слова: gow. Значит, речь идет о судне, приписанном к порту Glasgow – Глазго.

– И я так думаю, – вставил майор.

– Второй строки в немецкой записке вовсе нет, – продолжал капитан, – но зато третья содержит два важных слова: zwei, что значит «два», к atrosen – неполное Matrosen – «матросы».

– Следовательно, – сказала Элен, – речь идет о капитане и двух матросах?

– Весьма возможно, – подтвердил Гленарван.

– Признаюсь, – продолжал капитан, – что следующее слово – graus – меня смущает. Не знаю, как перевести его. Может быть, оно станет более понятным после ознакомления с третьим документом? Что касается двух последних слов – bringt ihnen, то объяснение их не представляет никакого труда. Дословно они означают: «принесите им», в сочетании же со словом assistance из английского документа они составляют связную фразу: «окажите им помощь».

– Да, это ясно, – сказал Гленарван: – «окажите им помощь»! Но где же находятся эти несчастные? До сих пор мы не встретили никакого указания на место происшествия. Откуда мы узнаем, где произошла катастрофа?

– Будем надеяться, что французский документ окажется более ясным! – воскликнула Элен.

– Посмотрим французскую записку, – ответил Гленарван. – К счастью, мы все знаем этот язык, так что чтение нас не затруднит.

Вот точная копия французского документа:

– Тут цифры, господа! – воскликнула Элен. – Глядите, тут есть цифры!

– Давайте делать все по порядку, – оказал Гленарван. – Начнем с начала и одно за другим восстановим значение каждого слова. Из первой строки ясно, что речь идет о трехмачтовом судне. Название его – «Британия»: это ясно из сличения этой записки с английской. Из двух следующих слов: gonie и austral понятно только второе77
  Южный (фр.).


[Закрыть].

– Вот это уже ценное указание, – заметил Джон Мангльс. – Значит, крушение произошло в южном полушарии!

– Этого еще мало, – возразил Мак-Набс.

– Продолжаю, – сказал Гленарван. – Слово abor – корень глагола aborder – «приставать»! Эти несчастные пристали к какому-нибудь берегу. Но к какому? Contin… Не к континенту ли? Cruel – «жестокий»…

– Тут есть слово «жестокий»? – вскричал Джон Мангльс. – Тогда мне понятно, что значит обрывок слова graus в немецком тексте: это grausam – «жестокий»!

– Идем дальше! – воскликнул Гленарван, любопытство которого разгорелось до крайности, по мере того как выяснялся смысл этих полуистертых отрывочных слов. – Indi… – как это понимать? Не попали ли они в Индию? А тут непонятно ongit… Ага, longitude – «долгота»! А вот и широта – 37°11’. Наконец-то у нас есть одно совершенно точное указание!

– Да, но долготы нет! – вставил майор.

– Надо уметь довольствоваться малым, дорогой майор, – возразил Гленарван. – Знать точно широту – не так уж плохо! Несомненно, французский текст самый полный из всех. Так же несомненно, что каждая из записок представляет собой дословный перевод двух других, ибо во всех трех одинаковое количество строк. Поэтому нужно объединить все три текста, перевести их на один какой-нибудь язык и тогда уже искать наиболее логичное, ясное и вероятное толкование.

– На какой же язык вы собираетесь перевести документ: на английский, французский или немецкий? – спросил майор.

– На французский, так как французская записка сохранила нам наибольшее количество слов, – ответил Гленарван.

– Вы совершенно правы, сэр, – заметил Джон Мангльс.

– Итак, решено. Я перепишу этот документ, соединяя обрывки фраз, точно в том порядке, в каком они расположены в подлинниках, и, соблюдая пробелы, дополню обрывки тех слов, смысл которых ясен и несомненен, а затем мы посмотрим.

Гленарван взял перо и через несколько минут показал своим друзьям листок бумаги.

Гленарван взял перо и через несколько минут показал своим друзьям листок бумаги со следующими строками88
  В переводе составленного Гленарваном текста в скобки взяты обрывки слов, смысл которых неясен.


[Закрыть]:

В эту минуту в каюту вошел матрос; он доложил капитану Мангльсу, что «Дункан» вошел в Клайдский залив.

– Каковы ваши намерения, сэр? – обратился капитан к Гленарвану.

– Как можно скорее прибыть в Думбартон. Оттуда Элен вернется в Малькольм-Кэстль, а я поеду в Лондон, чтобы вручить этот документ лордам адмиралтейства.

Джон Мангльс отдал соответствующие приказания, и матрос вышел, чтобы передать их помощнику капитана.

– А теперь, друзья, – оказал Гленарван, – возьмемся снова за расшифровку. Мы напали на след большого бедствия. От нашей догадливости зависит жизнь нескольких человек. Надо напрячь весь ум, всю сообразительность, чтобы найти ключ к этой загадке!

– Мы горим желанием сделать это, дорогой Эдуард, – ответила Элен.

– Прежде всего, – предложил Гленарван, – расчленим этот документ на три части: первую – известную, вторую – позволяющую делать предположения, и третью – неизвестную. Что нам известно? Нам известно, что седьмого июня тысяча восемьсот шестьдесят второго года трехмачтовый корабль «Британия» потерпел крушение, что его капитан и два матроса бросили эти документы в море в какой-то точке земного шара, расположенной под 37°11’ широты; наконец, нам известно, что они просят оказать им помощь.

– Совершенно верно, – подтвердил майор.

– Какие предположения мы можем строить? – продолжал Гленарван. – Прежде всего, что крушение произошло в морях южного полушария. Здесь я прежде всего хочу обратить ваше внимание на уцелевшую часть слова «гони». Не есть ли это название страны?

– Патагонии99
  Патагония – природная область на юго-востоке Южной Америки, в Аргентине.


[Закрыть]? – воскликнула Элен.

– Да.

– Но пересекается ли Патагония тридцать седьмой параллелью? – спросил майор.

– Это легко проверить, – сказал Джон Мангльс, развертывая карту Южной Америки. – Так оно и есть! Тридцать седьмая параллель пересекает Арауканию, проходит по пампасам вдоль северных границ Патагонии и теряется в водах Атлантического океана.

– Отлично. Продолжаем расшифровку! Слово abor. Не есть ли это часть французского глагола aboreer – «приставать, причаливать»? Если так, то два матроса и капитан пристали к чему? Contin – к континенту. Понимаете, к континенту, а не острову! Что же с ними случилось дальше? На счастье, тут же стоят две буквы: pr; они рассказывают нам судьбу несчастных: это начало слова pris – «взяты» или prisonniers – «пленники». Кто же их взял в плен? Записка ясно отвечает: «жесток» – indi, то есть жестокие indiens – индейцы. Достаточно убедительно, правда? Разве недостающие слова не становятся сами собой в пробелы документа? Разве смысл записки не раскрывается на ваших глазах?

Гленарван говорил с глубоким убеждением. Его энтузиазм передавался слушателям. Вместе с ним они хором вскричали: «Это очевидно! Это бесспорно!»

Помолчав немного, Эдуард Гленарван заговорил снова:

– Друзья мои, эти предположения кажутся мне чрезвычайно правдоподобными. Я не сомневаюсь, что катастрофа произошла вблизи берегов Патагонии. Впрочем, в Глазго я справлюсь о маршруте «Британии», и тогда будет видно, могла ли она очутиться в этих водах.

– О, для этого не нужно ждать возвращения в Глазго, – сказал Джон Мангльс. – У меня есть здесь комплект «Торговой и мореходной газеты», которая даст нам требуемую справку.

– Ищите же, Джон! – воскликнула Элен.

Джон Мангльс взял комплект номеров газеты за 1862 год и быстро стал перелистывать его.

Вскоре он произнес с явным удовлетворением:

– Нашел!

В газете было написано:

«30 мая 1862 года. “Британия”. Капитан Грант. Перу. Кальяо. Назначение – Глазго».

– Грант! – вскричал Гленарван. – Уж не тот ли это смельчак, который мечтал основать новую Шотландию на одном из островов Тихого океана?

– Да, – ответил Джон Мангльс, – это тот самый капитан Грант. В тысяча восемьсот шестьдесят первом году он ушел из Глазго на «Британии», и с тех самых пор о нем не было никаких сведений.

– Больше нет сомнений! – воскликнул Гленарван. – Все ясно. Это именно он. «Британия» вышла из Кальяо тридцатого мая, а седьмого июня, то есть через восемь дней, потерпела крушение у берегов Патагонии. Вся история этой катастрофы раскрылась перед нами! Вы видите, друзья мои, что логика дала нам ключ к решению почти всей загадки, и единственным неизвестным теперь является только долгота, под которой произошло крушение.

– Но долгота и не нужна! – заявил Джон Мангльс. – Зная страну, у берегов которой случилась катастрофа, и точную широту, я берусь доставить судно прямо к месту бедствия.

– Следовательно, мы знаем всё? – спросила Элен.

– Всё, дорогая Элен, и я могу заполнить теперь все пробелы между словами с такой же легкостью, словно писал бы этот документ под диктовку самого капитана Гранта.

И, взяв перо, Гленарван, не задумываясь, написал следующие строки:

7 июня 1862 года трехмачтовый корабль «Британия» из Глазго потерпел крушение невдалеке от берегов Патагонии в южном полушарии. Направляясь к берегу, два матроса и капитан Грант попытаются высадиться (aborder) на континент, где они попадут в плен к жестоким индейцам. Они бросили этот документ в море под… долготы и 37°11' широты. Окажите им помощь, или они погибнут.

– Замечательно, дорогой Эдуард! – воскликнула Элен. – Если эти несчастные когда-нибудь вновь увидят родину, они будут обязаны вам своим спасением!

– Они увидят ее! – ответил Гленарван. – Теперь этот документ настолько ясен и красноречив, что Англия, не задумываясь, придет на помощь трем своим сынам, терпящим бедствие на пустынном берегу.

– Но ведь у этих несчастных, несомненно, остались семьи, оплакивающие их гибель! – сказала Элен. – Быть может, у капитана Гранта есть жена, дети…

– Вы правы, дорогая, и я берусь немедленно известить их, что надежда на спасение пропавших без вести моряков не потеряна! Ну-с, друзья, поднимемся на палубу: вероятно, мы уже приближаемся к порту.

Действительно, «Дункан» шел уже вдоль берегов Бюта, оставив позади Ротсей, очаровательный зеленый городок, расположенный в цветущей долине. Войдя в узкую часть залива, «Дункан» обогнул Гринок и в шесть часов пополудни ошвартовался у подножья базальтовой скалы Думбартона.

На пристани Элен Гленарван и майора Мак-Набса ждала коляска из Малькольм-Кэстля. Гленарван, усадив жену в экипаж, поспешил к поезду, отправлявшемуся в Глазго. Но перед отъездом он успел поручить самому быстрому посланцу – электрическому телеграфу – передать в Лондон следующее важное объявление:

За справками о судьбе капитана Гранта и трехмачтового корабля «Британия» из Глазго обращаться к Эд. Гленарвану. Шотландия, графство Думбартон, Люсс, Малькольм-Кэстль.

Через несколько минут это объявление было доставлено в редакцию лондонских газет «Таймс» и «Морнинг Хроникл».