Текст книги "Джаг"

Автор книги: Зеб Шилликот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 69 страниц)

Глава 10

Деревенька состояла из халуп, на скорую руку сложенных из подручного материала: жести, досок от ящиков, самана: эдакая жилая дыра, последний след Постцивилизации перед ее окончательным угасанием.

– Ты что, действительно собираешься перейти Солонку? – картаво защебетал хозяин притона, обдавая пришельцев таким зловонным дыханием, что им можно было запросто уложить буйвола. – В таком случае тебе следовало бы запастись более упитанным попутчиком, чем этот, – пошутил он, кивая в сторону Джага. – Луни и грифы клювы себе пообломают. Да и тебе самому, если вдруг кончится продовольствие, нечем будет полакомиться, разве что косточки обсосешь!

Закончив свою тираду, он разразился истерическим визгливым смехом, как-то не вязавшимся с его солидной комплекцией, большим подрагивающим брюхом, бившимся о стойку, заляпанную подозрительными пятнами и загаженную мухами.

Патч поднялся рано утром хмельной и разобранный до невозможности, но несколько чашек черного кофе со щепоткой пороха быстро привели его в чувство. Почувствовав себя бодрее, он разбудил Джага, правда только с третьего раза.

В Богом забытую деревушку, приткнувшуюся у края Великой соляной пустыни или Солонки, как ее еще называли, они шли в облаках едкой соленой пыли – это «райское» местечко постоянно обдувалось ветрами, тянущими из пустыни.

Шум вокруг стоял страшный: беспрестанно хлопали ставни, северный ветер, завывая, лез во все щели и нес с собой тучи тончайшего песка, от которого не было спасения нигде, даже в постели.

– Чтобы жить здесь, нужно быть чокнутым, – произнес Патч. – От постоянного воя ветра свербит в ушах, а проклятый песок все время скрипит на зубах.

– Это не песок, – возразил хозяин притона. – Это стертые в порошок кости тех, кто рискнул бросить вызов Солонке!

Он снова захохотал, взвизгивая при этом как старая вдовушка, окончательно потерявшая надежду вторично выйти замуж.

Допив пойло из перебродивших листьев, Патч и Джаг вышли наружу. Им тут же ударил в лицо порыв злого колючего ветра.

– Толстяк подсказал, что в конце этой улочки живет торговец скотиной, – произнес Патч. – Я хочу посмотреть на его зхоров. Ты идешь со мной?

– Я пройдусь по деревне и потом присоединюсь к вам, – ответил Джаг, почувствовав вдруг непреодолимое желание поближе познакомиться с клоповником, в который они попали.

– Хорошо, только не задерживайся и будь осторожен!

Джаг подождал, пока крепкая фигура наставника не исчезла за углом барака, и приблизился к сараю, подрагивающему под ударами порывистого ветра. Он заприметил его, еще когда они входили в деревню.

Пристальный взгляд, брошенный между неплотно пригнанными досками, подтвердил его первое впечатление, и Джаг не смог сдержать восхищенного свиста. Значит, зрение его не подвело, когда, проходя первый раз мимо сарая, его внимание привлекла мимолетная красно-белая вспышка.

Толкнув легко подавшуюся створку ворот, он на цыпочках вошел в сарай, словно в светлицу.

Под крышей этой утлой дощатой хибары покоилось настоящее сокровище – машина на трех колесах, какой он до сих пор еще никогда не видел, но слышал от Патча, что такие есть и называются они мотоцикл с коляской.

Монстр, а иначе его и нельзя было назвать, покоился в центре сарая, массивный, огромный и в то же время элегантный, сверкая полировкой и хромированными деталями, в которых парнишка мог видеть собственную искаженную физиономию: то круглую, как огромный экзотический плод, то вытянутую и узкую, как клинок сабли.

Совершенно очарованный открывшимся ему зрелищем, Джаг ходил вокруг сверкающей машины, чтобы получше ее разглядеть. Она не шла ни в какое сравнение с уже виденным им громыхающим металлоломом! Кому может принадлежать такое чудо? Учитывая его ухоженный внешний вид, было ясно, что мотоцикл поставили в сарай совсем недавно.

Джаг робко протянул руку и коснулся полированной поверхности металла. Осмелев, он положил на выпуклый бензобак ладонь и стал любовно поглаживать его.

Он не пропустил ни одной детали: ни ярко-красного обтекателя, ни поблескивающего мотора, ни колес с посеребренными спицами, ни изящно изогнутых длинных выхлопных труб, ни широкого кожаного седла, ни украшавшей переднюю часть машины головы дракона с глазами-фарами. Всего коснулась его дрожащая от волнения рука.

Не в силах больше сдерживаться, Джаг неожиданно для самого себя оседлал металлического коня и заерзал на сиденье, усаживаясь поудобнее и мысленно представляя себя божеством, покоящимся на облаках. По его телу пробежал сладостный трепет, когда он подался вперед и, припав животом к бензобаку, положил руки на обвитые кожей ручки руля. Джаг уже видел себя мчащимся по дорогам: ветер свистел у него в ушах, земля мелькала под ним с такой скоростью, что трудно было различить какие-то детали, тело ощущало все неровности дороги, а нос пощипывал едкий запах бензина. Человек не мог не чувствовать себя высшим существом, управляя таким болидом.

Джаг с головой погрузился в сладкие мечты, но его грубо вернул к суровой реальности чей-то жесткий голос, словно бичом хлестнувший по ушам:

– Живо убери с машины свою грязную задницу!

Сначала Джаг подумал, что это Патч застукал его на месте преступления. Но поскольку тембр голоса не соответствовал вокальным данным наставника, он обернулся и увидел затянутого с ног до головы в черную кожу человека, чей силуэт четко вырисовывался на фоне светлого прямоугольника распахнутых ворот сарая.

Высокий, худощавый, с выбритыми висками и гребнем жестких волос, украшавших его шлем, пришелец стоял, чуть расставив опущенные вниз руки в перчатках с проклепанными крагами, и в его взгляде Джаг не видел ни грамма доброжелательности. На бедрах пришельца висели две кожаные кобуры, из которых торчали рукоятки зловещих длинноствольных револьверов.

Ощущение блаженства, в котором несколько секунд назад купался Джаг, уступило место паническому страху. Крупные капли холодного пота выступили у него на лбу, ледяными струйками потекли по спине.

Тип, стоявший на пороге сарая, носил знак Экзекуторов – шрам через весь лоб. А Джаг был немало наслышан о «подвигах» Экзекуторов. Патч долго рассказывал о них, описывая этих людей как безжалостные машины смерти, которым лучше не попадаться на глаза.

Обученные всем приемам ведения боя, они специализировались, тем не менее, на каком-то одном виде оружия, название которого становилось их именем. Повсюду ходили страшные слухи о Уэбли, Ятагане, Топоре, Палаше, Винчестере, Динамите и многих других, чьи имена Джаг просто не запомнил.

Дела Экзекуторов становились легендами, в песнях восхвалялись их боевые подвиги, а зловещая репутация не знала границ. Они предлагали свои услуги всем, кто мог хорошо оплатить их. И, если уж они подписывали контракт, то не было такой силы, которая могла бы остановить Экзекуторов на полпути.

– Сейчас ты слезешь и как следует выдраишь седло, которое осквернил своей паршивой вонючей задницей! Быстро! Языком!

Джагу казалось, будто его голова заполнена густым серым туманом, в котором вязли все мысли. В ушах у него звенело, парень не соображал, где он, что с ним происходит, как ему действовать дальше. Его полностью затопила холодная липкая волна страха. Он слышал неразборчивые звуки, сливавшиеся в один сплошной фон, слова не достигали его сознания, теряли свое первоначальное значение.

– Ты слезаешь или нет, сукин ты сын?

Туман в голове Джага только-только начал рассеиваться. Он уже собрался было повиноваться приказу, когда в воздухе что-то свистнуло, и плетеный хвост бича обвился вокруг его шеи.

Глава 11

Буквально вырванный из седла, Джаг перевернулся в воздухе и грохнулся коленками на каменистый пол.

Нога незнакомца тут же опустилась ему на спину и придавила к полу сарая, а бич натянулся, затягиваясь вокруг шеи мальчишки и вынуждая его поднять голову.

– Нужно немедленно повиноваться, когда тебе приказывает Двойная Шестерка, сопляк, – ухмыльнулся еще один пришелец, здоровенный костлявый тип с одним глазом, только что появившийся на пороге сарая. – Если он хочет, чтобы ты вылизал седло, нужно вылизать. Ты понял?

– Никогда! – прохрипел Джаг, упрямо мотнув головой.

От жестокого удара кованым сапогом по ребрам Джаг покатился по земле как куль, набитый тряпьем. Перекатываясь через себя, он смог освободиться от проклятого бича и попытался встать на ноги. В следующий момент он успел заметить только меховую гетру, украшенную позвякивающими бубенчиками, затем хрустнули хрящи носа, и поток крови хлынул ему в горло.

Оглушенный, он опрокинулся навзничь, проклиная свое любопытство всеми известными ему ругательными словами. Какого черта он потащился в этот сарай? Старик был тысячу раз прав, называя его лопухом и бестолочью. Он, Джаг, действительно, ни на что не был годен. Слава Богу, что он хоть не обмочился от страха!

Внезапная жгучая боль заставила его сначала выгнуться, а потом сжаться в комок. Страшный удар бича, обрушившийся ему на спину, казалось, рассек мясо до самых костей. Джаг взвыл и, не помня себя от боли, метнулся вперед, упал рядом с мотоциклом. Ударившись лицом о колесо, он рассек губы о туго натянутые хромированные спицы.

Парнишка попытался шевельнуться, но не смог: толстые грубые подошвы сапог придавили к каменистому полу сарая оба его запястья. Джагу показалось, будто у него затрещали кости.

Он с трудом подавил рыдания, рвавшиеся из его пересохшего горла. Боже правый! Сколько же их свалилось на него одного? Как минимум трое: Экзекутор, здоровяк с бичом и еще один в меховых гетрах с бубенчиками. Трое – это одновременно и много и мало. «Дриллинг» по-прежнему был при нем, и при определенном навыке и везении можно было бы попробовать…

Чувствуя во рту солоноватый привкус крови, Джаг попытался вспомнить советы Патча, но в голову ему не пришел ни один подходящий. Уж кто-кто, а старик никогда бы не попал в такую западню!

– Так ты будешь лизать? – снова рявкнул одноглазый, ткнув Джага в щеку рукояткой бича.

И тогда парнишка понял, почему боль от удара, обрушившегося ему на спину, была столь невыносимой: в хвосте бича поблескивали маленькие крючки. Вряд ли его спина представляла собой приятное зрелище!

Второй удар пришелся по ягодицам. В воздух полетели клочья разодранных штанов и капельки крови. Джаг вцепился зубами в серебристую спицу, чтобы не закричать, умоляя о пощаде.

– Давненько мне не доводилось видеть такой свежей задницы, – с мерзкой ухмылкой произнес одноглазый. – В этом возрасте почти нет разницы между задницей мальчика и девочки. У меня появились интересные мысли…

Обезумев от страха, боли, злости и ненависти к своим мучителям, Джаг вдруг забился на полу, словно рыба, выброшенная на берег. Однако его безуспешные дергания ни к чему не привели. И он затих, уткнувшись лицом в пол, побежденный и обессиленный.

– Смотри-ка, мы имеем дело с крутым парнем! – насмешливо констатировал здоровяк, поигрывая бичом.

– А ведь от него хотели не Бог весть что, – отозвался второй голос, принадлежавший, как понял Джаг, типу в позвякивающих меховых гетрах, – просто немного прибрать за собой и все. Это не так уж много!

– В наши дни для молодежи нет ничего святого, она не уважает никого и ничего, – заговорил Двойная Шестерка. – Хорошие манеры ушли в прошлое. Что делать, это проблема воспитания и ничего больше. У нас есть еще время, чтобы немного пообтесать этого плута?

– На мой взгляд, на такое дело время всегда есть, – отозвался одноглазый. – Стоит лишь взяться. Кроме того, это пойдет ему на пользу.

– Дрессируют и старых лошадей, – вставил свой пятак Позвякивающие Гетры. – Не вижу причин, почему бы нам не обломать этого жеребчика! Надо только придумать как.

– Я мог бы засунуть ему в задницу ручку моего кнута, – задумчиво произнес одноглазый, – и проталкивать его через поганые потроха этого бездельника до тех пор, пока он не покажется у него изо рта. Думаю, это несомненно научит его хорошим манерам!

– Не уверен, – перебил его Двойная Шестерка, – совсем не уверен. Нынешняя молодежь погрязла в пороке: ты уверен, что это не доставит ему удовольствие? Нет, нужно что-либо другое, более убедительное…

Последние слова Экзекутора потонули в общем хохоте. Через минуту-другую в сарае установилась тишина, слышен был только заунывный посвист ветра, гулявшего за дощатыми стенами.

Внезапно к завыванию песчаной бури прибавился новый звук – резкий высокий свист.

Джаг услышал чирканье зажигалки, за которым последовал глухой хлопок и вспышка, разогнавшая окружающий полумрак и высветившая все предметы в сарае ярким устойчивым светом.

Мальчишка почувствовал незнакомый запах и услышал, как к нему начало приближаться прерывистое высокое гудение… Резко повернув голову, округлившимися от ужаса глазами он увидел рядом со своим лицом узкий тугой факел синего пламени. Потрескивая, вспыхнула прядка волос его густой шевелюры, и характерный запах тут же заполнил сарай, словно здесь смолили дичь, прежде чем насадить ее на вертел.

– Потихоньку, Гор, потихоньку! – скомандовал Двойная Шестерка. – Посмотрим, может, он передумал, а уж если нет, тогда поджарим его живьем. Вполне вероятно, что наш юный друг решил-таки вылизать седло. Молодежь, она часто принимает противоречивые решения!

– Это было бы слишком просто! – возмутился одноглазый. – Уж если поднимаешь палку, нужно бить, иначе где же наука?

– Верно, согласился Позвякивающие Гетры, – какое же это воспитание без наказания?

– Я вижу, вы со мной не согласны, друзья, – вздохнул Двойная Шестерка с оттенком ложного сожаления в голосе. – Хорошо! Раз надо наказать, давайте накажем! У тебя есть идеи, Гор?

Гором, несомненно, звали типа, который держал в руках газовую горелку. Джаг не смог бы сказать, как он выглядел. Он видел только его руку, сжимавшую горлышко баллона с газом. Теперь его мучителей было четверо. Это конец. В общем-то, у него с самого начала не было ни малейшего шанса. Его судьба была решена в тот самый момент, когда его застукали в сарае. Повиновался бы он команде Экзекутора или нет, это никак не изменило бы положения дел. Для четверки подонков он представлял собой всего лишь очередное развлечение. Они никогда не оставили бы его в живых. Ему предстоит закончить жизнь здесь, в мерзком, продуваемом всеми ветрами сарае, не имея никаких шансов применить на практике знания, которыми с ним щедро поделился учитель. Джаг понимал, что превратился в скотину, которую с шутками и прибаутками вели на бойню.

– Для начала не мешало бы малость разогреть ему задницу, – предложил Гор отвратительно скрипучим голосом, – чтоб она пошла пузырями. Тогда этот щенок надолго запомнит урок. Потом его можно будет привязать к лошади и запустить в Солянку… Неплохая идея, верно?

– Возможно, это будет чересчур быстро, но мне твое предложение кажется довольно занятным, – оценил совет приятеля Двойная Шестерка. – Давай! Ну-ка, ребята, держите щенка покрепче!

Смирившись со своей участью, Джаг закрыл глаза.

Глава 12

Чьи-то руки рванули в сторону штаны Джага, уже вспоротые крючками бича, когда, как гром среди ясного неба, прозвучал еще один голос, заставивший всех замереть.

– Никому не двигаться без моего разрешения! Одно шевеление – и вы все покойники! Понятно?

Патч! Это был Патч! Он пришел! Джагу хотелось рассмеяться, броситься ему на шею, рассказать, как он рассчитывал на него, как ждал его возвращения, но он молчал, чувствуя глубокий внутренний надлом. Ему казалось, что он способен до скончания века лежать на каменном полу, плача от облегчения.

– Как дела, Джаг? Что же это получается? Выходит, я не могу тебя оставить и на пять минут, чтобы ты не влип в какие-нибудь неприятности? Ты меня слышишь, дырка от задницы?

Непроизвольная дрожь пробежала по телу Джага. Какое счастье вновь услышать ворчливый голос старика! Тем не менее, он был прав на все сто процентов, поскольку его слова полностью соответствовали сложившейся ситуации.

К Джагу вернулся дар речи.

– Все хорошо, – просипел он, – особенно теперь, когда вы здесь!

– Хорошо, – откликнулся Патч. – Очень хорошо.

В действительности все было не так хорошо, как ему хотелось. Он держал четверку негодяев под прицелом, но это никак не решало проблему. Джаг находился на линии огня, и противники Патча не собирались так просто лишиться такого козыря.

Самым лучшим в такой ситуации было набраться терпения и проявить выдержку. Нет никакого позора, если стороны мирно разойдутся и полюбовно уладят конфликт. Джагу останется лишь перевязать свои раны. В конце концов, он сам виноват в том, что с ним произошло. Ему это послужит хорошим уроком. С какой стороны ни подойди к проблеме, такой выход представлялся наилучшим.

– Полагаю, всем будет лучше, если мы договоримся, – заявил Патч. – Но сначала мне бы хотелось, чтоб специалист по разогреванию задниц бросил свой инструмент!

Гор повиновался с молчаливого согласия Двойной Шестерки.

Горелка со звоном упала на пол и покатилась, вынуждая Позвякивающие Гетры отскочить в сторону, освобождая тем самым правое запястье Джага, который, пьянея от всепожирающего желания отомстить за пережитый страх и унижение, выхватил «дриллинг» и упер стволы в пах человека с бичом.

– Нет, Джаг! Нет! – заорал Патч не своим голосом, видя, что теряет контроль над ситуацией.

И тогда начался настоящий кошмар.

Джаг нажал на курок, и «дриллинг» изрыгнул заряды картечи сразу из обоих стволов 12 калибра. Одноглазого подбросило вверх и отшвырнуло к дальней стене. Кучный заряд крупной картечи почти разорвал его пополам.

Оказавшись свободным, Джаг подхватил с пола газовую горелку и бросился на ее хозяина, застывшего от неожиданности с отвисшей челюстью. Оба покатились по полу, и Джаг, дрожа от ярости, сунул сопло горелки в рот своего противника.

Пользуясь тем, что Патч не мог пустить в ход свою артиллерию из боязни зацепить пацана, находившегося на линии огня, Двойная Шестерка выхватил револьвер и несколько раз выстрелил, прячась за своим мотоциклом.

Раненный в правый бок, Патч все же успел нажать на курки обоих своих пушек, прежде чем, закрутившись волчком, повалился на пол у старой поилки, служившей теперь ящиком для инструментов.

Кошмарный залп одной из «гаубиц» Патча начисто снес голову Позвякивающим Гетрам. Какое-то мгновение его обезглавленное тело, покачиваясь, продолжало стоять с опущенными руками, потом плашмя грохнулось на пол, заливая его потоками крови, толчками выбрасываемой еще работающим сердцем из разорванных артерий и вен.

Второй заряд картечи попал в мотоцикл, разнес вдребезги коляску и вспорол бензобак, откуда веером выплеснулся мгновенно воспламенившийся бензин. Топливо растеклось по полу, залило стенки сарая и с ног до головы окатило Двойную Шестерку, который с воплем ужаса выскочил из-за своего укрытия, не выпуская, однако, из рук оружия.

Джаг, словно одержимый, не мог думать ни о чем, кроме мести. Рыча от ярости и бешенства, он не слышал душераздирающего визга своего противника. С удесятеренными силами он все глубже совал в его распахнутый рот сопло газовой горелки, не замечая ужасных последствий своей работы: кожа сначала вздувалась пузырями, которые затем лопались; мясо обугливалось и трескалось; глаза превратились в две черные горошины; лицо осело, словно выеденное изнутри безумным пламенем; губы ороговели и почернели; зубы начали крошиться и проваливаться в глотку, где клокотал синий тугой факел пламени… Но Джаг не различал никаких деталей этого невыносимого зрелища, как не ощущал и кошмарного запаха обугленного мяса, исходившего от горящего изнутри черепа.

– Джаг! Осторожно!

Превратившись в живой факел, Двойная Шестерка бежал вперед, не разбирая пути, вместо того, чтобы кататься по земле, пытаясь сбить пламя. И он бежал прямо на Джага.

Патч сунул руку под мышку и испытал неприятное удивление, ощутив под пальцами пустоту. Черт возьми! «Комбат магнум стейнлес» выскользнул из кобуры, пока он изображал из себя вертящегося дервиша! И сейчас бесполезно искать его, потому что, по мере того как бензин хлестал во все стороны из разорванного бензобака, огонь быстро охватывал весь сарай.

Сквозь стену огня Патч видел, как Двойная Шестерка приближался к мальчишке.

– Дж-а-а-а-г!

Стряхнув с себя чары мстительности, Джаг внезапно осознал происходящее. Он обернулся в тот момент, когда Двойная Шестерка помчался на него, в последнем усилии подняв револьвер, оскалившись и страшно гримасничая, пытаясь найти в себе силы, чтобы не закрыть глаза, тогда как лицо его, поросшее трехдневной щетиной, уже начало, потрескивая, гореть.

Движимый скорее рефлексами, чем сознанием, Джаг в отчаянии направил горелку на противника, едва тот открыл огонь с обеих рук.

– Джаг! – пронзительно вскрикнул Патч, чувствуя, как железная рука страха сжала его сердце.

Забыв о сверлящей боли в правом боку, он схватил вилы, лежавшие в поилке и, выставив их перед собой, бросился вперед. Проскочив с диким воплем через завесу огня, Патч оказался на месте драмы. Ему хватило доли секунды, чтобы увидеть Джага, по-прежнему держащего в одной руке газовую горелку, нацеленную в пустоту, а другой схватившегося за окровавленную голову.

Чуть в стороне, покачиваясь из стороны в сторону и вытянув перед собой руки, как робот, шагал Двойная Шестерка. Его кожаный костюм местами уже обуглился и сбежался, обнажив худое тело, усеянное страшными волдырями.

Стиснув зубы, Патч изо всех сил нанес удар вилами. Пять заостренных зубьев вонзились в живот Двойной Шестерки. Тот судорожно выгнулся, и окровавленные острия показались с другой стороны его тела. Отброшенный назад мощным ударом Патча, который уже не помнил себя от ярости и боли, он ударился о подпорную балку и так и остался стоять, пришпиленный к ней вилами, словно жук в коллекции натуралиста.

Даже не задержавшись взглядом на горящем трупе, Патч двинулся было к Джагу и тут заметил на пороге сарая чей-то силуэт. Друг? Враг?

Почти тут же с порога грохнул выстрел, давая Патчу однозначный ответ на все его вопросы. Он бросился на землю, понимая, тем не менее, что целились не в него, поскольку нужно быть из рук вон плохим стрелком, чтобы не попасть в человека, который не ожидает нападения.

Но, если стреляли не в него…

Патча охватило чувство панического страха, и в этот миг он понял, насколько изменился, не отдавая себе в этом отчета. Безвозвратно ушло то время, когда его больше всего на свете заботили проблемы собственного выживания. Теперь его жизнь оказалась накрепко связанной с судьбой этого паршивого сопляка. Без него Патч уже не мыслил своего существования.

Полуоглушенный, он приподнялся, ища взглядом мальчишку, и увидел, как тот катится по полу, пытаясь ускользнуть от огня, который, спустя мгновение, облизывал своими жгучими языками то место, где секунду назад находился Джаг.

Завершив свой акробатический номер, Джаг схватил «дриллинг» и, сидя на полу, замер, нацелив на двери сарая все три ствола обреза.

Патчу показалось, что время остановилось. Перед его мысленным взором чередой пронеслись подробности схватки, и он понял, что с ними ничего серьезного не случилось. Он слышал гудение бушевавшего вокруг пожара, раздуваемого стонущим за пылающими стенами ветром, чувствовал щекочущий ноздри запах пороховой гари и вонь обугленной падали. Он видел, как в последних судорогах корчилось тело того, кого еще недавно звали Гором. Краем глаза Патч заметил, что от горящего тела Двойной Шестерки воспламенилась балка, к которой он был приколот вилами. Боль с новой силой запульсировала в его правом боку.

Джаг неподвижно сидел и, словно окаменев, глядел на своего противника, закутанного в длинный черный плащ и приближавшегося к нему с револьвером в руке.

– Джаг! – заревел Патч, теряя над собой контроль.

Пришелец повернул на крик голову и тогда старик все понял.

В то же время из-под плаща показалась вторая рука с револьвером, и его черный зрачок уставился прямо в лоб Патча.

– Джаг! – прохрипел он чуть слышно. – Джаг…

Наконец громыхнул «дриллинг».

Черный Плащ схлопотал пулю прямо в живот. Под воздействием взрывного заряда его разорвало на уровне поясницы, и верхняя часть, закутанная в плащ, мрачной кометой пролетела через сарай и упала на пороге охваченного огнем строения.

– Боже мой, – только и смог пробормотать Патч, – Боже мой!

Обретя обычную ясность мысли, он заметался по той малой части сарая, которая еще не горела, в поисках своей артиллерии, разбросанной там и сям в ходе кровавой стычки.