Текст книги "Африканское сафари"

Автор книги: Зденек Вагнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Что скажешь на это? Что я не совсем добропорядочный христианин? Что хожу в церковь лишь от случая к случаю? Иногда я хожу на воскресную службу, но это, скорее, дань общественной традиции, чтобы соседи не подумали, что я варвар. Я верю, что существует некая высшая сила, совершенный творец всего, которую кто-то называет Бог, кто-то – Творец, Аллах или Господь, но как это реализовать здесь, в буше? И вообще правильно ли хоронить Фупи тут, в африканском лесу? А полиция? В любом случае я должен сообщить объездчикам о случае со слоном. Но, с другой стороны, что делать с мертвым телом? Если я хочу догнать и обезвредить слона, у меня нет времени, чтобы везти тело в Кингупиру, расположенную в пяти-шести часах езды по ужасной дороге. Поэтому я принимаю решение и говорю про себя, что за несчастного лесоруба буду молиться честно и с открытым сердцем.

– О'кей, я помолюсь за Фупи. Давайте наконец похороним его. Пойдемте, пусть хотя бы после смерти его душа обретет покой.

При всей фантазии сложно было бы придумать более простые похороны. Кули и Сумак поддерживали с двух сторон Суди, рядом стояли два моих следопыта, а я выступал в роли священника. На чешском языке я пожелал покойному всего лучшего, попросил Господа простить его и, произнеся «Аминь!», начертил в воздухе над могилой крест. Потом на одеяло, в которое был завернут покойник бросил горсть глины и перекрестился. Надеюсь, Бог простил меня за то, что я вмешался в Его компетенцию. Африканцам обряд очень понравился, но меня не удивило, когда Сумак снял с покойного одеяло, сказав:

– У него пятеро детей. Одному из них оно очень пригодится.

Я повернулся и со смешанным чувством вернулся в лагерь.

Там я прикрепил на поясе нож и патронташ с патронами, сунул в карман фляжку с водой, повесил на шею бинокль, затем проверил оснащение Джумы и Панго, который нес запас провизии, и мы трое оставили лагерь. Джума точно вывел нас на место, где погиб Фупи и откуда начиналась наша работа – идти по следу слона,

Судя по всему, это был самец средних размеров, на стопах у него еще не было глубоких борозд, которые возникают с возрастом, когда растрескивается кожа. На правой задней ноге имелся деформированный ноготь, который оставлял характерный отпечаток. Следы вели на запад. Слон часто останавливался, ломал ветви, рвал траву – видимо, был голоден. В одной из многочисленных лощин он нашел болотце, в котором охлаждал ноги и водой обливал тело.

Уже было три часа пополудни. С нас ручьями лил пот. Мы сделали остановку, чтобы поесть сухарей и запить их водой. Панго поднял голову вверх и объявил, что видит грифов. Жуя сухарь, я посмотрел в бинокль. Действительно, в небе кружили около сорока хищных птиц. Похоже, это были те самые грифы, которые хотели попробовать мяса Суди. Они не опускались на землю и, скорее всего, за кем-то наблюдали.

– Там что-то есть, мзее, – снова позвал меня Панго и показал в противоположную сторону. Это «что-то» находилось в трехстах метрах от нас, и невооруженным глазом ничего не было видно. Зато в бинокль я рассмотрел десяток грифов, которые сидели на вершине высокого дерева. Я понаблюдал за ними несколько минут. За это время несколько птиц спустились на землю, а несколько, наоборот, поднялись на дерево.

– Да, там действительно что-то есть. Мы должны посмотреть, – сказал я, не отрывая бинокль от глаз.

Поразмышляв о чем-то своем, Джума задал всего один вопрос:

– Почему туда не слетаются все остальные?

Я должен был признать, что следопыт смотрел глубоко в корень. Мы упаковали остатки сухарей и двинулись дальше по следу. К нашему большому удивлению, следы слона повернули в сторону группы грифов. Мы шли очень осторожно, по возможности прячась за кустами.

– Мзее, – позвал меня Джума, – Что-то есть в траве, видишь? Смотри, как раз оттуда взлетел гриф!

Мы находились метрах в шестидесяти от указанного Джумой места, когда из травы вынырнула голова гиены. Она показалась всего лишь на долю секунды, но этого было достаточно, чтобы идентифицировать животное.

– Фиси, – сказал Панго, – Значит, там что-то есть, иначе не было бы ни гиен, ни грифов.

Внезапно мне в нос ударил тяжелый запах мертвечины.

– Фу! – скривился Панго, – Эти гиены – мерзкие падальщики. Даже умея охотиться, они жрут в большинстве случаев мертвечину и сами воняют на километр вокруг. Фу! – повторил он и сплюнул.

– Удивительно, – прошептал Джума и схватил меня сзади за плечо, – Ньюмба йа фиси,[52]52
  Ньюмба (суахили) – логово. Ньюмба йа фиси – логово гиены.


[Закрыть] – Он показал влево, где в траве катались несколько щенят. На земле лежала старая самка, по которой ползал совсем уже маленький щенок.

Я показал рукой назад, давая сигнал к отходу.

Согнувшись, мы вернулись метров на сто, а потом стороной обошли семейство гиен, выискивая следы слона, который, судя по всему, прошел прямо через гиенье логово.

Обычно слоны обходят логова гиен – невероятно сильный запах падали даже у таких гигантов отбивает всякую охоту приближаться. Наш же слон, наоборот, вел себя так, словно специально искал приключений и опасностей. По-видимому, у слона прилично съехала крыша. Мы вновь нашли след и двинулись по нему на запад. Я посмотрел на свой наручный хронометр – через два часа будет темно. Нужно было торопиться, но я уже понял, что в этот день мы слона не догоним. По сравнению с нами у него было преимущество – он мог идти и ночью!

В четверть седьмого мы оказались на небольшой возвышенности, с которой хорошо были видны окрестности. Джума и Панго стали рубить ветви для строительства укрытия и разводить маленький костер, на котором мы обычно готовим чай. Я уселся на ветке раскидистой акации и принялся обследовать местность в бинокль. Увидел группу антилоп, далее паслись импалы, водяные куду и три бегемота. В одном месте, за бегемотами, мне показалось, что шевельнулось большое дерево. Я пригляделся, и действительно – огромная крона дерева вновь закачалась. Это под силу только человеку и слону. Людей здесь нет. Следовательно – слон. Я позвал следопытов, и они без всякой оптики увидели то же самое, что я в бинокль.

– Тембо, – тихо произнес Джума, а Панго добавил:

– Похоже, это тот самый чертов слон, из-за которого мы продираемся по бушу, словно толпа павианов. Подожди, мерзавец, мы еще сыграем тебе музыку!

Наступила тишина. Достаточно долго ничего не происходило. Без десяти семь слон вынырнул из гущи буша. Он шатался из стороны в сторону, и у него действительно был только один бивень! Скорее всего, это тот самый слон! Жаль, что сейчас уже не пять часов. Мы подошли бы к нему за час, даже не обязательно было бы идти по следу – все отлично видно и так! Кто знает, где он окажется утром!

– Джума, Панго, он там, – сказал я и повернулся к костру.

Оба следопыта подняли головы, я показал им направление.

– Да, это похоже он! У него один бивень, и следы ведут в ту сторону. Плохо, уже темнеет, – произнес Джума, вновь подсаживаясь к костру, в свете которого он чистил ружье.

– Лишь бы он нас не заметил, а то еще прогуляется по нам, – опять принялся пророчествовать Панго, вызвав наш с Джумой смех.

– Не думай так, Панго. Не настолько он кровожаден. Ведь это всего лишь слон, а не лев или леопард, – рассудил я, но Панго запротестовал: – Сразу видно, мзее, что в слонах ты не очень хорошо разбираешься. Они более сообразительны, чем люди. Они помнят все нанесенные им обиды. Горе тому обидчику, который встретится со слоном вновь. Слоны, мзее, это такие сволочи! – закончил свою речь Панго.

Теперь была моя очередь защищаться. Я полагал, что неплохо знаю слонов, поскольку за двадцать лет жизни в Африке много раз встречался с этими крупными животными.

– Ты прав, когда говоришь, что они очень сообразительны, но люди все же хитрее. Мы же не просто так идем за этим слоном. Если бы слон был умнее нас, мы бы за ним не шли, а прятались бы от него. Но так как я знаю слонов и их привычки, то я спокойно пойду за ним и обману его!

Мои слова утонули в наступающей темноте. Через минуту откликнулся Джума.

– Мзее, что с ним вообще разговаривать! Посмотри, он весь трясется от страха! Ручаюсь, он не будет спать всю ночь. Зато мы хорошо выспимся, пока нас будет сторожить этот трус.

– Нет, нет. Я не боюсь. Я только опасаюсь. Вы же знаете, сколько людей убивают слоны каждый год. А перед нами настоящий убийца. Я не боюсь, но мне не хочется, чтобы с вами произошло то же, что и с Фупи.

В этот момент шагах в двадцати от нас раздался треск ветвей – прямо за спиной Панго, который готовил чай на костре. Джума, уже дочистивший и зарядивший один из карабинов, вскочил и снял оружие с предохранителя. Я успел взглянуть на Панго – тот в два прыжка исчез за нашим укрытием. Я тоже снял карабин с предохранителя. Шум продолжался еще несколько секунд, потом появился небольшой танк. Бегемот! Он промчался мимо костра вниз по холму в направлении слонявшегося по долине слона. Панго, спрятавшийся в укрытии, ничего не видел. Когда фырканье бегемота стихло и звук шагов удалился, он вылез и с выпученными глазами зашептал мне:

– Это был тот убийца, мзее, – Видя, что все молчат, Панго продолжил: – Сегодня я буду спать на дереве. Он обязательно вернется. Не забывайте, сегодня день разноцветного солнца, а оно не отпускает свои жертвы. И зачем только я сюда пришел!.. Мзее, я тебе тоже советую устроиться на дереве. Вспомни, что у тебя произошло с ухом, или ты забыл?

Джума, стоявший в стороне, расхохотался. Он смеялся долго и только через несколько минут произнес:

– Ты трус, но разноцветное солнце было вчера. У тебя со страху все перемешалось в голове. Ты глупее тех рыбаков у реки. День солнца! Лучше бы слон стукнул тебя по башке, чтоб у тебя в ней прояснилось и ты перестал нести чепуху.

– Так что это было? Ведь ревело, как слон, а пыхтело еще громче, – подавленно произнес Панго, не реагируя на слова Джумы. Он и впрямь боялся, ведь обычно он не задает вопросы – у него самого всегда есть сто ответов на один вопрос.

– Ты слышал, мзее? – веселился Джума, – Ревело, как слон! А ведь этот кибоко[53]53
  Кибоко (суахили) – бегемот.


[Закрыть] не подал и голоса! Только пробежал мимо и немножко пыхтел при этом. Эх, ты, герой!

Мы с Джумой некоторое время еще смеялись над порядком струхнувшим Панго, а тот продолжал оглядываться по сторонам.

– Разводим три костра! – отдал я последний в этот день приказ.

Наутро первой моей задачей был осмотр в бинокль окрестностей – вдруг слон где-то поблизости? Но как я ни старался, ничего не увидел – в поле зрения бинокля его не было.

Мы быстро съели по паре сухарей, выпили чая и направились к тому месту, где я вчера видел слона. След от дерева, которое вчера раскачивал слон, вел на юг, и только к полудню мы поняли, почему. Мы вышли к небольшой речке, в которой слои купался незадолго до нас. Поскольку стояла адская жара, мы разделись и тоже выкупались. Вода была восхитительно прохладной. Пусть мы потеряли десять ценных минут, зато сполоснулись. Освежившись, идти по следу гораздо легче.

– Он здесь, – прошептал Панго, который шел первым и первым оказался на вершине небольшого холма. Я посмотрел на свой хронометр. Четыре часа.

– Это он, мзее, – тихо произнес Джума, и мы увидели слона, шедшего по руслу высохшей реки. Я проверил ветер – нам следовало обойти слона с севера, чтобы оказаться с подветренной стороны. На это у нас ушло полчаса. Но когда мы обогнули холм и осторожно выглянули с другой стороны, слон исчез!

Мы осторожно спустились к речке, берега которой заросли папирусом. Мне пришло в голову, что где-то здесь должен быть источник воды и рядом – болото. Ноги стали вязнуть в смеси глины и песка. На минуту я остановился и почувствовал, что проваливаюсь еще глубже.

– Назад! – прошептал я и показал руками то же самое: назад! назад!

Мне пришлось приложить большие усилия, чтобы выбраться, в эти мгновения я и сам со стороны напоминал слона.

– Сюда, мзее, – тоже шепотом позвал Джума, – Здесь твердая почва.

– Где Панго? – спросил я, оглядываясь по сторонам.

– Не знаю, был где-то здесь.

В эту минуту я добрался до Джумы и потопал по земле, проверяя ее на прочность.

– Подай сигнал, – приказал я, слыша, как у одного из нас бурчит в желудке.

На наш сигнал тут же поступил ответ. Он пришел из тростников, которые росли слева, метрах в тридцати от нас.

Вновь я услышал бурчание желудка, и тут мне стало ясно, что это голос не моего желудка. И не желудка Джумы.

– Тембо, – предупредил следопыт.

У меня в руках мгновенно оказался снятый с предохранителя карабин, и я вполголоса позвал:

– Панго, где ты застрял?

– Мзее, помогите мне. Быстрее! – закричал Панго на всю округу, – Я уже по пояс в болоте и не могу выбраться. Как можно быстрее! Слон рядом со мной. Я его слышу, но не вижу!

– Джума, быстро сруби пару веток, – сказал я и стал медленно приближаться к тому месту, откуда доносится голос Панго. Внезапно воздух прорезал звук, от которого у меня захолодело сердце. Трубный звук слона, который он издает только во время атаки. Звук оглушительный, смешанный с чавканьем болота. Я понял, что животное находится ниже меня, и услышал отчаянный крик Панго:

– Помогите! Быстрее, или он убьет меня.

В том месте, где рос самый высокий папирус, в воздух взлетела болотная грязь. Это как раз рядом с Панго. Гулкий голос слона и шлепанье по болоту доносились только оттуда. Слон нас учуял, а после криков Панго и услышал. Видимо, он сильно разозлился и решил до нас добраться. Я выждал минуту и, поскольку слон не приближался, сделал два шага вперед. Я перемещался по песку, который был более надежен, чем глина. Джума принес ветви, и мы, поочередно выкладывая их на землю, стали быстро продвигаться вперед. Я уже завидел Панго – он сидел по пояс в болоте и безуспешно пытался из него выбраться.

– Не двигайся, иначе провалишься еще глубже! – крикнул я, и вновь рядом со мной раздался трубный звук. Ошметья грязи посыпались совсем близко от Панго.

– Быстрее, мзее! Он почти надо мной. Быстрее, или он убьет меня! – в отчаянии выкатив глаза, вопил следопыт.

Джума с максимальной быстротой выкладывал на земле ветки, а я с карабином у плеча следил за качающимися стеблями тростника. Слон был почти в пятнадцати шагах от Панго. Удивительно, почему он не бросается?! Глухое ворчание и трубные звуки, доносившиеся до нас, говорили, что слон находится на одном и том же месте.

Очередная порция ветвей легла на землю, и мы оказались на том участке болота, где недавно прошел слон, оставив за собой тоннель в высоком тростнике. Слон вновь затрубил, но в этом звуке был слышен скорее страх, чем ярость.

– Видишь его, мзее? – прошептал Джума, показав на тоннель в тростнике.

– Вижу. Но почему он стоит к нам задом? – удивленно пробормотал я. Джума только пожал плечами.

Слон повернул к нам голову, и я увидел его налитый кровью глаз. Я быстро прицелился между глазом и ухом и нажал на спусковой крючок. После выстрела слон задрожал, голова его опустилась, тем не менее он не упал. Может быть, я промахнулся? Но с такого расстояния это невозможно. Здесь не более двадцати шагов! Слон не двигался. Я видел только спину и часть уха. Все остальное было скрыто тростником.

– Джума, быстрее, – гундосил Панго, о котором мы, признаться, чуть не забыли в эту минуту.

Джума достал из рюкзака длинную веревку и приготовил петлю.

– Мзее, почему не стреляешь? – произнес Панго со слезой в голосе, – Стреляй, или я сойду с ума!

С минуту я наблюдал за слоном, и мне показалось, что он немного приблизился. Я прислушался, но слон не издавал ни звука. Время от времени раздавалось только бульканье.

– Хватай! – крикнул Джума и бросил конец веревки Панго.

С первого раза веревка не долетела, но после второго броска лассо обмоталось вокруг груди Панго. Мы потянули что было сил, но, как нам показалось, Панго не сдвинулся ни на йоту. Я предложил Джуме действовать на счет «три», и мы снова впряглись в веревку. Похоже, дело пошло. Панго ревел от боли и проклинал всех слонов в Африке. Через несколько минут он уже лежал на животе и медленно полз к нам.

– Где он? – спросил Панго, боязливо оглянувшись на заросли папируса.

Я посмотрел в тоннель и ничего не увидел. Видимо, после смертельного выстрела слон все же упал на землю.

– Мне кажется, этот тембо увяз в болоте, как и Панго, но никто не поспешил ему на помощь. А как же другие слоны, Панго? Ты ведь говорил, что они умнее людей, не так ли? – рассмеялся Джума.

– Отстань! Неужели не видите, что это опасно! – огрызнулся Панго, весь покрытый болотной грязью.

Страх за жизнь следопыта отпустил нас, и мои помощники вновь начали пикироваться.

– Мы умнее слонов. Один выстрел, и слон ликвидирован, разве не так? – улыбнулся Джума, – Слышишь, что он говорит, мзее? Он утверждает, что здесь не безопасно…

– Вы ненормальные, отстаньте от меня! – прошептал Панго, тупо вглядываясь в тоннель.

Оставив Панго на твердой почве, мы с Джумой осторожно, шаг за шагом, стали продвигаться по тростниковому тоннелю. Я твердо верил, что слон мертв, но мне необходимо было убедиться в этом и к тому же выломать бивень, который мне полагалось сдать объездчикам в Кингупире вместе с протоколом.

Увы, мы недооценили болото! Когда мы добрались до слона, он действительно был мертв. В ярости, в том бешеном состоянии, в котором находился, тембо забыл об осторожности и провалился в болото – он слишком далеко забрел в коварные тростники. Если бы я не застрелил слона, болото засосало бы его живьем. Моя пуля попала гиганту в мозг, но он уже глубоко сидел в болоте и потому не мог упасть набок – у него только поникла голова, и тембо умер.

Мы стояли на спине мертвого слона. Это было небезопасно – бульканье в болоте говорило нам, что слон погружается. Голова с бивнем уже глубоко ушла в болото, поэтому я не мог определить, обломан второй бивень или отстрелен. Эту тайну слон забрал с собой в предательские глубины болота.

Еще до вечера мы вышли к речке и опять затеяли купание. Теперь нам некуда было торопиться. Мы постирали верхнюю одежду – она не только была испачкана болотной грязью, но и насквозь пропотела. Только теперь я почувствовал, насколько голоден и устал. Мы решили заночевать здесь, у реки, а для этого необходимо было соорудить навес из веток и развести три костра. Сухари и чай были нашим ужином. Впрочем, никто не жаловался. Поев, мы втроем буквально повалились на подстилку из сухих листьев.

На следующий день к полудню мы вернулись в лагерь лесорубов, где нас ждал небольшой сюрприз. Лесорубы исчезли. Наша машина стояла там же, где мы ее оставили, а на сиденье водителя лежал пластиковый пакет с самым ценным, что было у бедолаг, – едой. Этим они отблагодарили нас за помощь.

– Мзее, иди-ка сюда, – позвал Джума, который успел осмотреть окрестности и тропинку, ведущую к главной дороге, – Видишь? Следы автомобиля, но это не наша машина.

Действительно, следы протекторов, которых до этого здесь не было.

– Араб, – тихо сказал я, и Джума кивнул в знак согласия.

– Ты прав, это Мухаммади! Когда лесорубы рассказали ему, что здесь произошло, он испугался, погрузил их в машину и уехал. Мухаммади знает, что мы скоро уедем отсюда, и тогда он вновь привезет сюда лесорубов!

К нам присоединился Панго, который уже погрузил в машину рюкзаки и оружие.

– Возможно, это следы машины объездчиков, – предположил он, – Скорее всего, лесорубов арестовали из-за отсутствия необходимых бумаг. Что тут долго думать? До дороги всего три километра…

– Не забудь, от главной дороги вдоль реки вели следы только нашей машины. Может быть, объездчики увидели свежую колею и поехали по ней? Наверное, подумали, что здесь браконьеры, но наткнулись на лесорубов и арестовали их. В сущности, лесорубы тоже браконьеры, хотя не убивают животных, а только валят деревья. Разрешения у них не было… – размышлял я вслух.

Джума обернулся ко мне:

– Какое нам дело, мзее? Мы сделали что смогли, и единственный, кто поплатился, был Фупи. Ему не удалось спастись от разноцветного солнца. Я думаю, было бы лучше, заглянуть к нему на могилу и попрощаться с ним, а заодно с этим паршивым местом.

– Хорошая идея, идемте, – сказал я и направился к могиле.

Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили раскопанную, пустую могилу! Тела Фупи в ней не оказалось.

– Все-таки это араб, – прошептал я про себя.

– Раз нет лесорубов, нет и суда, – заключил Панго.

А Джума добавил:

– Фупи увез араб, и у нас нет никаких доказательств. Что же теперь делать? Если мы об этом расскажем, нам никто не поверит, не так ли, мзее?

– Думаю, ты прав. Только лишние хлопоты с властями. Едем. Ничего тут не поделаешь. И судьбу этих несчастных лесорубов нам не изменить.

– Кое-что мы можем сделать, мзее. Мы можем помолиться солнцу, чтобы в следующий раз, когда оно изменит цвет, солнце оставило нас в покое и сорвало свою злость на ком-нибудь другом. Что вы на это скажете? На сегодня мы сыты по горло, – сказал Панго, вращая глазами, и мы согласились с ним.

Мы отправились в путь, и наши обычные улыбки были немного другие, они стали печальнее и мудрее.