Текст книги "Опусы или опыты коловращения на двух континентах"

Автор книги: Юрий Скрипников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Ура. Исчез грузовик, таща за собой мой оборвавшийся трос. Сил реагировать на это нет. Делаю только то, без чего не обойтись. Скаты-ваю "форда" на обочину. Батарея аварийки тоже села. Чтобы на меня никто не налетел в темноте, зажигаю фонарик и кладу на землю сзади маши-ны.

Все. Ни троса, ни грузовика и темная, пустая во все стороны дорога.

Покурю и спать.

Подсознательно я испытываю облегчение от того, что больше не нужно принимать реше-ния и что закончилась пытка вождения втемную.

Не успеваю докурить, как далеко впереди возникают огоньки фар. Хоть верь внутреннему голосу, хоть не верь, но я с первой секунды уве-рен, что возвращается мой грузовик.

Точно, он.

– Ребята, а я думал вы уехали с концами. -

– Хреново думал. Сказали, что дотащим и дотащим. Слово держим. Ты хоть время от вре-мени чуть в сторону выкатывайся ...... (это он матом), а то тебя ..... (это он опять матом) ни .... (тоже матом) не видно .... (сами догадайтесь). -

Опять как в кинофильме "Последний дюйм". Фильм такой был, а, вообще-то, рассказ Джеймса Олдриджа. Там двенадцатилетний мальчик вел самолет с израненным акулой бес-помощным отцом-летчиком.

А здесь я, неумеха, болтаюсь в малоуп-равляемой машине за грузовиком в смутной на-дежде куда-нибудь доехать.

Расслабиться не могу не на секунду. Ви-жу только огни грузовика. Накат, тормоз, рывок. Накат, тормоз, рывок....

Где мы, сколько проехали – ни малейшего представления.

Впереди что-то освещенное. Грузовик ос-танавливается. Пост ГАИ. У всех документы проверяют и я вылезаю, пошатываясь, подхожу и показываю документы лейтенанту.

Смотрит права, возвращает корочки мне: – Давай-ка ты, друг, на обочину. С ума спятил? – ни огней, ничего. Убиться хочешь? -

В который раз повторяю повесть о проби-той прокладке, машине-иномарке, про жену и двухлетнего сына в машине.

– Я фонарик зажженный за задним си-деньем перед стеклом положил, так что сзади меня видно, – растолковываю.

Смотрит на меня, измочаленного. Тихо говорит:

– Давай, поосторожнее. Удачи, – и отхо-дит.

Опять битва с тросом. Опять темнота по сторонам и огни впереди. Они для меня все – ориентир, смысл моей битвы, центр внимания.

Начинает светать. Вроде открывается второе дыхание. Как-то полегче стало. Уже на какие-то секунды почти расслабляюсь. Уже не вцепляюсь в руль мертвой хваткой.

Всю ночь в голове не осознанно, а просто как сигнал или, точнее, приказ самому себе кру-тится – сын, Света; сын, Света.

Сильны мои путешественники. Яшка, ка-жется, мирно проспал все мытарства и теперь смирно сидит, как ни в чем ни бывало. Света утром предлагает меня подменить. Нет, нельзя. Я за ночь чуть приспособился к этой дикой езде.

И вот Батайск. Затаскивают нас на ог-ромную стоянку. Изматерив меня еще раз за все свои страдания, мужики отцепляют мой трижды разорванный и связанный узлами трос и отъез-жают в сторону.

Вроде где-то, вроде в каких-то краях по слухам есть некий магазин запчастей для ино-марок. Это хорошо, но я знаю, что "фиеста" в России машина экзотическая. За весь год я толь-ко одну видел. Поэтому ничего мне в этом мага-зине не предложат. Есть еще вариант – отсюда можно Свету с Яшкой отправить в Краснодар поездом или автобусом, а я уж буду выбираться, как Бог на душу положит. Света и слышать не хочет:

– Мы с тобой. -

Да куда со мной-то? Толку-то, что Рос-товская область позади?

Решившись, иду разыскивать ставший мне уже почти родным грузовик. Вон он, голуб-чик. И возле него один из двоих моих буксиров-щиков. Подхожу, начинаю:

– Слушай, дотащили до Батайска, тяните уж до Краснодара. Ну сам подумай, какого хре-на мне здесь делать? -

Он мнется: – Да я, вообще-то водила. Вон, мой экспедитор придет, пусть он решает. -

Подходит экспедитор. Вытаскиваю из кармана куртки пачку денег:

–Смотри, ребята, вот все, что я взял с со-бой в отпуск. И вот, – это уже из джинсов, – шестьдесят долларов . Больше у меня ничего нет. Все ваше будет. -

Мнутся. Потом водила как-то обреченно машет рукой: "Ладно, тянул всю ночь, потянем и дальше". -

(Я знаю, что не будь с нами Яшки, никто бы не стал возиться. Просто, все отцы и каждый встреченный нами, на секунду представлял сво-его ребенка в такой катавасии. Ну, а дальше рус-ский человек поматерится, чтобы оправдать пе-ред самим собой проявленную слабость, и запряжется помогать)

Тянут. Пару часов и уже Краснодарский край. Вроде и легче, но трос рвется еще раз, а потом еще. Уже вязать некуда. Буксировщики дают свой, в два раза толще. Теперь скорее пе-редок оторвется у машины, чем трос.

Час за часом, час за часом. На кратких остановках ясно, что мы уже на родине – воздух другой. И тепло. Куртки брошены на заднее си-денье за ненадобностью. Бригада моя молодцом держится.

Нет, что ни говори, а сын у меня силен. Не ноет, не просит ничего. В полном соответс-твии с Уставом гарнизонной и караульной служ-бы: "Солдат должен стойко преодолевать все тяготы и лишения воинской службы". Про Свету уж я не говорю – есть женщины в русских се-леньях, есть. Никакой паники и смятения в ря-дах моей команды не наблюдается. Капитану бы только выдержать....

До Краснодара осталось километров сто, когда наваливается еще одна напасть – сон. Ни-чего не могу с собой поделать. Смотрю на борт грузовика, а через секунду уже пошел перед гла-зами сон. Встряхиваюсь, мотаю головой. И опять проваливаюсь.

Нет, так нельзя, я сейчас вырублюсь и убью и Яшку, и Свету. Я не контролирую себя.

Свете: – Говори со мной -

– О чем? -

– О чем угодно, лишь бы мне не спать. -

Нет, не помогает. С силой кусаю себя за руку. От всей души кусаю. Боль отгоняет сон. Но ненадолго, на минуту. Опять кусаю. Уже все запястье синее. Что же мне теперь – руку себе откусить, что ли?

Бросаю жене:

– Достань растворимый кофе в банке. -

– И что? как я его тебе разведу? -

– Да не нужно мне его разводить! Набирай сухой кофе ложкой и мне в рот. -

– Ты что, с ума сошел? -

– Давай, Свет, вырубаюсь, давай. -

Ложка сухого горького кофе помогает. Помогает примерно на час. Потом еще одну, по-том еще – как лекарство.

Дело идет к вечеру, когда мы дотягиваем до Краснодара. На въезде мои ангелы-матер-шинники говорят:

– Все, мы в город не можем, нам дальше. Трос мы тебе оставляем. Еще одно – имей в ви-ду, если мотор не заклинило, его можно завести с наката. Тогда километров пять можно про-ехать, если медленно ехать. -

Как и обещал, рассчитываемся. Оба с детским любопытством рассматривают дол-лары: "Так это они самые? Настоящие?" -

Нужно попробовать, не заведется ли машина. Заталкиваем «форда» на боковую улоч-ку. Ставлю на скорость и пробуем разогнать ее с разбега. Один раз, второй. Нет, у нас со Светой сил не осталось. Какой уж тут разбег! Садимся рядышком на бордюр и, свесив руки с колен, дышим. Яшка уже нашел что-то вроде песоч-ницы и самозабвенно в ней копается. Грязный наш, замурзаный детеныш, безропотно проси-девший почти двое суток в машине.

Осталось одолеть километров пять. Сей-час, ребята, сейчас, я только сгребу себя в подо-бие единого целого и пойду искать, кто бы нас доволок.

После долгих мытарств лихой адыгеец за оставшиеся у меня десять тысяч рублей дотаски-вает нас до центра, где живут мама с отчимом. Еще бросок – до четвертого этажа. Принимай, бабушка Саша, внука!

Два дня понадобилось на то, чтобы заря-дить аккумулятор. Теперь нужно проверить не-маловажную деталь – живой у машины двига-тель или его заклинило. Если заклинило, то «фордику» пришел конец. Ставлю аккумулятор, подсоединяю клеммы. Поворачиваю ключ зажи-гания. Мотор заводится с пол-оборота, будто только и ждал этого момента. Ну, дедушка Форд, классные движки твои немецкие работяги делают!

Через приятеля договариваюсь с некими умельцами (все-таки, родной город). В сарае у военного аэродрома бригада самородков быстро снимает крышку движка. Аккуратненько отде-ляют виновницу торжества – ту самую искомую прокладку. Главный мастер кивает соратнику:

– Пулей к дедушке Ашоту. -

Схватив прокладку, тот прыгает в седло мотоцикла и в мгновенье ока исчезает.

Через двадцать минут гонец возвращает-ся. Протягивает изготовленную прокладку. Лихо у ребят дело поставлено! А ведь я прочесал все магазины запчастей Краснодара. Днем с огнем ничего на "форд-фиесту" не сыщешь.

– Мужики, а эта самоделка через два дня не гавкнется? -

Мастер с некоторым снисхождением по-ворачивает ко мне голову:

– Форд твой развалится, а прокладка эта будет держать. -

Все собрали, все закрутили.

Ну, что ж. Опять мы на коне. Рассчитываюсь с мастерами, завожу машину. Нет, что ни говори, а машина, ребята – это сво-бода!

(Были с нашей «фиестой» в последующие дни большие приключения и в Краснодаре и на обратном пути в Тульскую область, но это уже история другая).

P.S. Cамое смешное, что мастер из краснодарс-кого сарая оказался прав. Машину я через год продал. Купили ее так же, как покупал и я. По-смотрел мужичок и молвил: «Беру». -

Осторожно спрашиваю:

–А мотор посмотреть? Прокатиться? -

– Не надо. Мне она годится – молоко с фермы возить. -

Год назад мы были в России и брат Све-ты случайно упомянул:

–А "форд"-то ваш бегает. -

– "Да ладно тебе?" – вырывается у меня.

– Точно. Дня три назад сам видел. У нее же черная полоса вдоль борта идет, приметная машина. -

Вот так. Доведись мне встретить дедуш-ку Ашота, от всей души бы руку пожал.

Миннесота

Октябрь 2004 г.

К берегам туманного Альбиона

Е

стественно, что, как и все авантюры на-шей счастливой жизни, Англия началась с невинной идеи жены. Как-то вечером в полном соответствии с сакральными советскими традициями сидим мы на кухне, пьем кофе и ве-дем разговоры. Светка говорит: – Слушай, пол-семинарии постоянно болтается в Англии, в Германии, в Америке, где их только не носит? Все машины пригоняют, чего-то продают... Од-ни мы, как дурни сидим, копейки считаем. Ты ведь, все-таки, переводчик, почему бы тебе не попросить кого-нибудь прислать нам пригла-шение? -

Идея самая простая. Мы продаем наш "Жигуль" и на эти деньги летим в Англию. Там покупаем три "Лады" и отправляемся домой. А чтобы прикатить на трех машинах, берем с со-бой старшего брата жены, Сашку – заодно и мир посмотрит. Потом две машины остаются нам – в смысле, нам и Сашке, – а одну продаем и имеем с этого определенный профит. Такая вот изящ-ная комбинация. Это вариант "А". Вариант "Б" – если удастся зацепиться за работу, то мы с Саш-кой остаемся, а Светка возвращается домой согласно купленному билету, поскольку у нее отпуск всего на месяц. Мы же с полными кар-манами заработанных денег триумфально при-катим, когда нас оттуда попрут.

Сказано – сделано. Я позвонил Хоккинсу и этот чудный дед без всяких вопросов прислал нам приглашение на троих. Естественно, я заве-рил его честным словом джентльмена, что мы никоим образом не будем его беспокоить в Анг-лии, ни просьбами, ни присутствием.

Об английском посольстве у меня оста-лись самые теплые воспоминания.

Во-первых, простояв около пяти часов в очереди на морозе, приятно оказаться в тепле. Правда, стоим мы там, как в загоне, но если род-ная пролетарская власть никогда не тревожилась по поводу удобств своих граждан, то почему об этом должна болеть голова у представителей власти королевской? Ясно и понятно, что нигде и никто не рад нас видеть. Во всяком случае, в пределах планеты Земля.

Во-вторых, там висит портрет Елизаветы II, что как-то смягчает атмосферу. А смягчать есть что, поскольку расправа над претендентами на обладание британской визой больше всего напоминает заседания военного трибунала в тридцать седьмом году. Каждого равнодушно спрашивают, что он, собственно говоря, забыл в Соединенном Королевстве. Самые наивные от-вечают, что, мол, желают подучить английский язык. М-да, слабенько... Тут-то, голубчик, и по-пался.

– А кто вам мешает учить его здесь? -

Вот и все, ступай с Богом. И запомни, что уроки готовят и продумывают дома, а у доски нужно только отвечать. Оригиналы приводят совершенно диковинные и смехотворные до-воды. Например, один дедок договорился до того, что желает, мол, навестить внука в Лон-доне. Нашел тоже повод! Само-собой разуме-ется, ему назначили повторное интервью, чтобы вдумчиво разобраться, что же, все-таки, за этим скрывается.

Меня нервирует Сашка. Я еще не знал, что когда он волнуется, то начинает непрерывно шутить. Не могу сказать, что шутки плохие, но, как-то, несколько ни к месту. Я, как Кутузов ос-матриваю поле будущей битвы. Нужно сориен-тироваться, как себя вести, оценить общую обс-тановку, а заодно и самому привести в порядок дыхание. Претендент должен быть вальяжным, расслабленным и уверенным в себе....

Со мной беседует милая англичанка со стальным взглядом комиссарши из "Оптимисти-ческой трагедии". Скромно сообщаю, что поскольку я переводил мистера Хоккинса много месяцев в России, он желает принять меня в Англии вместе с супругой и ее братом (при этом ненавязчиво демонстрируется письменное приг-лашение). Собеседница тут же улавливает сла-бую точку в предложенной версии:

– Так, ну вы, ладно, жена – понятно, а при чем здесь ее брат? -

Ребята, я же говорю, что уроки нужно го-товить дома!

– Видите ли, во время пребывания мис-тера Хоккинса в России мистер Зайц много раз возил его на собственном автомобиле, принимал у себя дома и оказывал множество других услуг. Поэтому в знак благодарности мистер Хоккинс приглашает также и мистера Зайца. -

Посмотрев на могучие плечи мистера Зайца, англичанка уверенно заявляет: "Он же там работать будет". – (Тут она, между прочим, попала в самую точку).

Да-а, нужно было заготовить справку (на английском языке, естественно), что мистер Зайц с шестилетнего возраста хворает грыжей, хроническим поносом и припадками….

– Да как он будет работать, – говорю, – ес-ли он по-английски ни слова не знает? -

Сам понимаю, что аргумент слабенький. Запомните, а, еще лучше, запишите – если вы проходите интервью в посольстве, каждый ваш ответ должен не только убедительно отвечать на заданный вопрос, но и снимать возможный сле-дующий. Долго расспрашивать вас никто не бу-дет. Не додумал я, засбоил как-то.

Мои слова собеседницу явно не убедили, но очевидно мы попали под благодушное нас-троение. Одним словом, визы нам дали. Вот тут-то на выходе из посольства до Сашки доходит, что все это не просто наша со Светкой очеред-ная сумасшедшая авантюра и что мы всерьез на-мереваемся утащить его в далекие земли, где живут совсем чужие и, может быть, очень даже дикие люди.

– Слушайте, а может быть вы сами поле-тите, а я как-нибудь потом? -

На этот испуганный вопль любимая сест-ра (и моя кроткая супруга) отвечает брату вст-речным предложением – но лучше его не печа-тать.

В самолете больше половины мест пусту-ет. Сзади нас устроились три девушки в возрасте от двадцати до тридцати. Сразу же после взлета они начинают пить. Что именно? При всем сво-ем опыте определить напиток по бульканью я несколько затруднюсь, а назад не оборачиваюсь, чтобы не смущать эти кроткие создания. Поэто-му, не могу сказать, может быть, шампанское, а может быть портвейн "Кавказ" (хотя "Кавказ" – это больше из времен моей славной боевой мо-лодости).

Одним словом, дамы пьют и обсуждают грядущую в Англии работу. Какую работу? Да есть одна такая профессия, которая совсем не требует специальной подготовки – нужно просто грамотно распорядиться тем, что дал Бог. Гово-рят, самая древняя на земле. Ясно, что летят они не впервой. Очевидно, что с посольством у дам сложились самые задушевные отношения.

В очереди на паспортный контроль в лон-донском аэропорту Хитроу краем глаза наблю-даю за нашими попутчицами. Все трое вдребез-ги пьяны. Одна мерно покачивается, придержи-ваясь за ремень поставленной на пол дорожной сумки. Можно сказать, использует в качестве якоря подручные средства. Так и колышется – как лилия в пруду или еще что-нибудь.

Одеты и накрашены все трое сногсшиба-тельно – лосины нежно-лилового цвета, помада чугунно-фиолетового и зеленая куртка. Дух пе-рехватывает и волосы дыбом. Одно слово – атас.

Мне страшно интересно, что скажет ра-ботник королевской паспортной и таможенной службы, увидев, что на Британские острова со-бираются высадиться такие гостьи. Любопытс-тво мое удовлетворено мгновенно. Он ничего не сказал!

Я думаю, чиновник был, как бы получше выразиться,... наркотизирован густым перега-ром, который источают посланницы великого русского народа. А может быть он решил, что в таком состоянии три грации угрозы государст-венным интересам Великобритании явно не представляют (в отличие от хитрого деда, кото-рому втемяшилось повидаться с внуком).

Если вы считаете, что паспортный конт-роль на Западе пустая формальность, то глубоко заблуждаетесь. Как-то уже в Англии мне позво-нил из России некто Ваня. Работал он тракто-ристом в подсобном хозяйстве семинарии и меч-тал о великих свершениях. Просьба у него самая скромная. Ваня собирается прилететь в Англию на полгода, так можно ли на это время остано-виться у меня, а, кстати, не могу ли я его устро-ить там на работу? Несколько ошалев, отвечаю, что сам снимаю жилье и мой домохозяин вряд ли будет рад пополнению, что с работой могу попробовать, но, поскольку английского он не знает, это дело сложное.

Ване мои объяснения не понравились. За-одно я поинтересовался, по какой легенде он, собственно, прилетает в Англию. Ваня гордо пояснил, что прилетает он, как пастор, пригла-шенный на семинар Ньюболдским колледжем.

Нужно отдать должное его сообразитель-ности: Ваня сам себе послал факс – из одного здания семинарии в другое (якобы из Англии). Не знаю, правда, на каком языке был текст, да это и не важно. А важно то, что в своей легенде Ваня допустил один существенный прокол. Он не учел, что тракторист не всегда похож на пас-тора, а пастор, соответственно, – на тракториста. Кроме того, желательно, чтобы участник семи-нара говорил на языке страны, в которой он бу-дет проходить. Не учел Ваня и того, что на дво-ре двадцатый век заканчивается и технический прогресс достиг небывалых вершин. Я робко попробовал намекнуть ему на эти обстоятельс-тва, но Ваня никаких изъянов в своих планах не видел и распрощался со мной обиженно.

Дальнейшую историю я узнал позже, вер-нувшись в Россию. Наш герой благополучно добрался на Англии, но в лондонском аэропорту Хитроу появление пастора Вани вызвало у ра-ботников паспортного контроля повышенное любопытство и некоторые сомнения. Его не ста-ли долго расспрашивать, а просто позвонили в колледж – по телефону. Такого варианта Ваня почему-то не предвидел...

И быстренько разобрались, что пастора с такой фамилией там не приглашали, да, собс-твенно, и семинара никакого в обозримом бу-дущем не планируется.

У Вани отобрали паспорт и отпустили гу-лять до следующего дня, когда отправлялся бли-жайший рейс на Москву. Тут-то он совершил са-мую страшную свою ошибку. Как всякий со-ветский человек, неудачливый пилигрим вос-принял изъятие паспорта, как непоправимую трагедию. Ване следовало просто выполнять на-меченный план. Никто бы его, естественно, не стал разыскивать и терять пастору-трактористу было нечего. По сути дела, он мог преспокойно оставаться в Англии столько, сколько позволяла ситуация – финансовая и личная. Все равно пос-ле этого инцидента не видать ему больше бере-гов Альбиона, как собственных ушей. Но, впав в панику и растерянность, на следующий день наш путешественник мирно сдался и был от-правлен домой.

Подобный же случай произошел с одним нашим мужичком в Анкоридже. Он пытался проникнуть в Америку под видом туриста, но не смог сразу ответить на вопрос, почему выбрал для своего отдыха именно Аляску. Заинтересо-вались вещами, обнаружили диплом и другие документы, которые туристы, в общем-то, с со-бой в дорогу не берут. И отправили обратно....

Ну, что ты будешь делать? Увлекся и забежал вперед – от Англии к Америке. Но те-перь уж поздно возвращаться.

.... Все это вспоминалось мне зимой девяносто шестого года, во время полета в Америку. В Шереметьево у самого входа в самолет меня ос-тановил мужчина в штатском и, приятельски улыбаясь, попросил показать наши паспорта. Весьма тщательно сравнил фотографии с ори-гиналами, долго и вдумчиво рассматривал визы. Неожиданности здесь особой не было. Это я уже видел во время первой поездки в Америку.

После дозаправки в Сиэтле до Сан-Фран-циско лететь еще часа полтора. Вот тут-то нервы мои разыгрались всерьез. Ване терять было не-чего, кроме порушенных планов. У нас же пос-тавлено на карту все. Все продано и все ценнос-ти с нами – Алиска, Яшка и два чемодана.

Я ни о чем не мог ни думать, ни гово-рить. Хотя легенда вроде проработана и в кар-мане лежит ваучер турфирмы, но кто знает? Ес-ли что, возвращаться нам некуда. Теперь что Америка, что Канада... хоть Гренландия – весь мир наш дом (а если поточнее, ни кола, ни дво-ра). Лишь бы по мне не было видно, в каком я диком напряжении и мандраже.....

В аэропорту Сан-Франциско сонный чиновник паспортного контроля, по виду то ли мексиканец, то ли перуанец (а, может быть, и вообще, боливиец) мельком глянул в мой пас-порт и коротко спросил: "Tourists?". Глуповато улыбаясь, с готовностью киваю головой: "Ту-ристы, туристы мы". Лениво выписывает въезд-ные карточки (так называемая, форма Ай-94) и машет рукой: "Проходите".

Все!!!

Вот, она Америка! Сделали!

(Ну да, сделали! Носок ботинка в чуть приоткрытую дверь вбили, чтоб ее не захлоп-нули перед носом – вот, что мы пока сделали. О дальнейшем смотри опус "Завоевание Амери-ки").

Стоп, стоп. Мы ведь говорили про Анг-лию...

Так вот, про Англию. Туманов я не ви-дел. Как-то не было их в ту зиму и весну. Ну, а летом, какие могут быть туманы? Летом и так хорошо, зачем еще туманы?

В Лондоне хотя и был, но как-то на бегу. Поэтому ничего не могу сказать ни о Вестминс-терском аббатстве, ни о Трафальгарской площа-ди, ни о Пиккадили.

Гайд-парк? Ну, что Гайд-парк? Есть та-кой, бывали мы там. За уголок ораторов сказать, правда, ничего не могу – не видел, а вот автомо-бильная парковка под Гайд-парком классная. Говорят, самая большая в Европе. Легко могу поверить, во всяком случае, мы с Сашкой там заблудились и полчаса не могли найти машину.

И жара стояла одуревающая, и по всему парку народ загорал на травке.

Иллинойс

2000 г.

Возвращение

В

Ньюкастле мы с Сашкой потерялись. Когда я в Рединге покупал билеты на паром в Норвегию, меня заверили, что найти пристань – сущие пустяки. А я по неис-сякаемой своей наивности поверил. С размаху вкатив в Ньюкастл после четырехчасового про-бега из Лондона, мы сразу же запутались.

Английские города вообще рай для лю-бителей решать головоломки. А вдобавок ко всему я так и не привык к левостороннему дви-жению. Не оставляло чувство неловкости, все время хотелось что-то поправить и поставить на свое место. Попробуйте надеть брюки задом на-перед... вот-вот, примерно так я себя и чувство-вал, рассекая по дорогам Англии. Дороги эти, кстати, очень узкие, извилистые и без обочин. По неправильной стороне дороги вообще неуют-но ездить, а без обочин дорога лишается еще ка-кого-то важного элемента. Несколько раз, повер-нув, куда мне нужно, я, к своему великому удив-лению, оказывался на встречной полосе. Кор-ректные водители грузовиков, высунувшись из кабин, поливали меня отборным матом (в такие скорбные минуты я сохранял на лице улыбку японского дипломата). Впрочем, про себя не го-ревал, а искренне радовался. Во-первых, не раз-мазали по дороге, а могли бы. Во-вторых, все-таки джентльмены, только словами чувства выражают. В России..., да, в России, оно, ко-нечно, могло бы и по-другому обернуться...

Так вот, Ньюкастл. Какое-то время мы бестолково крутились по городу, тыкались в пе-реулки, выезжали на улицы, потом вообще ока-зывались в тупике. В конце-концов вспомни-лось, что нас с детства учили в тяжкие минуты идти к народу – он, народ, всегда выручит. Оста-новились у зачуханой автомобильной мастерс-кой. Один из мастеровых тут же и с большой го-товностью нам все растолковал. Оказывается нужно доехать до такой-то улицы, потом повер-нуть туда, потом сюда, потом вот эдак вроде как бы сикось-накось, и мы на верном пути.

Набросав на бумажке схему маршрута, двинулись в путь. Поскольку Сашка обладает неизмеримо лучшей, чем я способностью ори-ентироваться, он поехал первым. Крутнули туда, потом сюда, потом в туннеле, где дорога раздва-ивалась, я крутнул еще куда-то и увидел, как Сашкин "Вольво" быстро удаляется от меня по другой, отходящей в сторону, дороге.

Приплыли.

Выбравшись из этой коловерти, заехал на заправку, чтобы заодно обмыслить ситуацию. А ситуация, скажем прямо, сложилась своеобраз-ная. За себя я не волновался, времени до парома еще достаточно, дорогу я спросил на заправке (действительно, если бы не наставления отзыв-чивого мастерового, все просто).

Но Сашка исчез во мгле тоннеля – не зная английского и без билета. У него с собой нари-сованная схемка, но рассчитывать, что Сашка по ней найдет дорогу, было бы слишком оптимис-тично. Тем более, что схемка скорее изображает, как выбраться из Ньюкастла, а не саму дорогу к порту. Любезные труженицы турбюро как-то за-были упомянуть, что порт и город Ньюкастл – это две большие разницы.

Итак, наши визы заканчиваются на сле-дующий день. Если пропадут эти билеты, дру-гих нам не достать днем с огнем (я и эти-то с огромным трудом купил). А Сашка исчез. Н-да...

Почему мы оказались в таком цейтноте? Говоря просто, подложило нам огромную сви-нью Шенгенское соглашение, которое приняли страны Общего рынка, пока мы самозабвенно трудились в Англии. Если раньше транзитные визы можно было сделать хоть за день до въезда в нужную страну, то теперь требовалось не меньше двух недель, о чем я, естественно, не по-дозревал и что мне очень быстро разъяснили в посольстве Бельгии перед тем, как выставить нас за дверь.

В результате такого пинка в зад со сторо-ны европейского сообщества мне буквально в последнюю минуту удалось сделать транзитные визы в Норвегию и Швецию. На Финляндию времени уже не хватило. Махнув рукой, я пона-деялся на классическое русское авось, а также на то, что, будучи здравомыслящими западными людьми, финны постараются как можно быстрее отделаться от залетных русских.

С билетами на паром через Северное мо-ре туго. Мне чудом удается схватить два места, скажем так, в тамбуре.

Ладно..., вернемся к Ньюкаслу.

К причалу я подъехал в настроении ниже среднего. Там уже очередь машин, но на паром пока еще не грузятся. Спрашиваю хлопца, кото-рый пропускает на пристань, не видел ли он "Вольво" с пристегнутым к переднему сидению огромным игрушечным медведем. Не видел...

Отогнав машину в сторонку, грустно раз-мышляю, что можно предпринять. А действи-тельно, что можно сделать, если двое русских, один из которых не знает английского языка, потерялись в незнакомом городе в последний день своего законного пребывания в Англии?

Через пять минут малый из будки под-бегает к машине с сообщением, что только что подъехал мой брат. (Кстати, это совершенно чу-десная черта западных людей. Так делают в Англии, так, скорее всего, сделали бы в Амери-ке. В России, вполне возможно, сторож в будке просто отметил бы про себя, что вот, мол, и вто-рой подъехал. Теперь посмотрим, встретятся они до отплытия или не встретятся. Ну, а что, и правда ведь интересно).

Обернулся – рядом с будкой стоит "Воль-во" с медведем....

Сашка с разбегу набрасывается на меня с руганью. Почему-то особенно его завело, что я улыбаюсь. В середине гневной тирады прихо-дится его прервать.

– Мудак ты, братан. Вместо того, чтобы ругаться, лучше прикинь, в какой бы жопе мы оказались, если бы ты за этот час не приехал. Видишь, уже начинают загружать. -

Сашка быстро заводится, но так же мо-ментально и отходит. За счастливое воссоедине-ние выкуриваем пару сигар из тех, что я взял в дорожку. Пристраиваемся за автобусом с анг-лийскими школьниками и катим грузиться в ту-шу парома. С попутным ветром в страну викин-гов...

Хотя лето очень жаркое, на пароме как-то сразу стало зябко. Из машины приходится выди-раться в самом прямо смысле слова. Внутрен-ность трюма разделена на узенькие дорожки для машин. Поэтому, добравшись до своего места, открыть дверь уже нельзя – перила не дают. Можно только чуть-чуть приоткрыть ее и мо-гучим усилием выпихнуть себя наружу.

Вспомните пригородные электрички в часы пик..., когда вы в середине вагона и вдруг вспоминаете, что на следующей станции выхо-дить. Вспомнили? Ну вот, и объяснять дальше не надо. Стойло для машин закрывается и до Норвегии доступа к машине не будет.

Туристический сезон в разгаре, и паром переполнен. Для таких бедолаг, как мы выделен кинозал. Главное не растеряться и постараться ухватить матрасы, а по возможности еще и одеяла с подушками. Ну, к этому не привыкать: прорваться, урвать, ухватить – это нам раз плю-нуть. Да и пустяки все это – через несколько дней нам пришлось провести всю ночь, сидя на холодных пластиковых стульях на гигантском пароме, полном пьяных вдребодан финнов. Это уже на этапе Стокгольм – Турку. Не будем, од-нако, забегать вперед.

Обеспечив себя всем необходимым для безмятежного сна на полу кинозала, выходим на палубу. У соседнего причала серый военный транспорт. Туда грузят краном бронетранспор-теры, а вдоль борта вытянулась очередь защит-ного цвета грузовиков. С интересом наблюдаю. Любопытно, куда это они собрались? Наверное, в Югославию...

И двинулись мы через Северное море.

Ночью выхожу покурить. Для конца ию-ля на палубе просто холодина и моя зимняя пу-ховая куртка пришлась очень даже по сезону. Впереди прямо в море сверкает огнями нефтя-ная вышка, вдалеке еще одна, а за ней еще огни.

Берег Норвегии напоминает иллюстрации к сказкам. Масса островков. У многих причалы с катерками. Прямо лубочная картина. Крохотный островок, на котором есть место только для трех сосен, белого домика и пристани. И все каких-то очень ярких резких цветов – синее море, красная крыша домика, зеленые деревья, разноцветный катерок.

От пристани Ставангера все сразу верну-лось на свои законные места – я еду по правой стороне, встречные едут по левой стороне. Кста-ти, ограничение скорости там 50 км. в час. Я бы сказал, что даже для неторопливых скандинавов это перебор.

Теперь остались сущие пустяки. Пересе-каем Норвегию, потом Швецию, потом Фин-ляндию (если только нас впустят туда без визы). Потом каких-то две тысячи километров и мы в родной деревне. Упаду на колени, со всхлипом прижмусь щекой к родной березке! М-да... Ну, а раз непьющий я, то просто буду отсыпаться.

Иллинойс

Октябрь 1999 г.

Про котов, бомжей и цыганок

П

о выходным я подрабатываю секьюрити в одной компьютерной фирме, и возвра-щаюсь домой в пять утра. Открываю дверь, включаю свет в прихожей и тут же неиз-вестно откуда материализуется Кузька. Первым делом кот потягивается и широко зевает, де-монстрируя мне часть своего боевого арсенала. Потом начинает тереться о мои ноги. Наклоня-юсь и глажу кота по пушистой спине.