Текст книги "Навстречу радуге (СИ)"

Автор книги: Юрий Табашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

   На отобранной фотографии смерть присутствовала зримо и явно прямо за его спиной. Сделана она была месяца за два до гибели, во время поездки сына вместе с другом, которого тоже звали Александром, в Горный Алтай. Саша позировал сидя в каком-то подвесном мостике – переходе. А за ним, за спиной сразу начинался туннель, далеко уходящий от нас с тёмной камерой на конце. Фотография точно показывало всё то, что должно было произойти в ближайшем будущем. Она не просто рассказывала о предстоящем кошмаре, она кричала и предупреждала нас.

   Вторая работа Натальи оказалась ещё сильнее первой. На ней присутствовала двойная луна, как известный символ нахождения мистических сил. Многие, кому показали работу, начинали по непонятной причине плакать. Скрытая сила принадлежала лунному миру – стоило мне поздно вечером в первый раз прикоснуться к ней, как сердце едва не остановилось, и я долго отпаивал себя лекарствами. Наташа при одном взгляде на неё заплакала. Что удивительно – днём то же фото вызывало совсем другую реакцию, дарила силы.

   По признанию Наташи Зяблицкой во время работы над ней у неё в голове звучала чудесная музыка. А Саша... Саша снова был рядом.

   – Он мне говорил что-то, но я хорошо запомнила лишь три слова, – призналась Наталья.

   – Какие? Скажи их мне!

   – Хорошо... Спокойно... Рядом...

   Я не смог произнести ни слова, когда услышал то, что она сказала. Дело в том, что раньше мне эти слова уже говорили в той же последовательности. Во сне.

   Так мы получили очередную успокоительную формулу – мантру с очень глубоким значением и смыслом.

   На чёрно-белой фотографии он опять улыбался мне, снова изменился, стал вдруг каким-то взрослым. И это неудивительно, ведь прошло полгода! Да ещё взгляд... Мы сразу отметили, что глаза стали намного выразительней, в них светился глубокий ум. Наталья, в какой раз уверяла, что все изменения произошли сами собой при нанесении фона. И ещё. Она авторитетно заявила, что с предоставленных фотографий со столь плохим изначальным качеством не могли получиться настолько чёткие образы.

   Таким образом, мы втянули в свой круг чудес ещё одного постороннего человека.

   Через два или три дня Наталья сбросила нам третью работу. Если первые две я разместил в интернете на своей странице в социальной сети 'В контакте', то последнюю работу не стал предавать огласке. В ней мы легко обнаружили простое и понятное послание к нам.

   Я уверен, что получил предметы Силы. Совсем такие, как у Карлоса Кастанеды. Как их использовать, пока не знаю. Но я точно знаю, что ответ будет найден или сам обнаружится очень скоро.

  Некоторые советы по поводу и без

   После гибели Саши, примерно через неделю, я вывесил в сети ряд практических советов, которые и сейчас кажутся мне вполне разумными. Я привожу снова их здесь, потому что месяцы спустя они показали, так или иначе, свою определённую эффективность.

  1. В первую очередь уберите портреты умершего – сознание невольно само цепляется за знакомый образ. Так же необходимо хотя бы временно спрятать с открытых мест предметы, которые бы напоминали о прошлой, счастливой жизни.

  2. Постарайтесь, если возможно абстрагироваться от ситуации, создать на пути чувств и эмоций барьер, дамбу и при их появлении переправить поток из головы в сердце. Сердце не создаёт образов, перемалывает и локализует неприятных пришельцев в районе груди. У меня подобная практика получалась и суть её сводилась к тому, чтобы очистить от воспоминаний голову.

  3. Постоянно пытайтесь занять себя чем-либо, пусть даже процесс будет проходить через силу. Хорошо помогает любая физическая нагрузка, особенно работы на земле. Земля лечит. В конце концов даже включённый телевизор отвлекает от порой разрушительных мыслей. Следует избегать волнующих тем и выбирать развлекательные каналы, либо просто смотреть и слушать музыкальные клипы.

  4. Главные помощники и терапевты, которые в состоянии вытащить вас из стресса вовсе не психотерапевты и пилюли, а ваши близкие и друзья. Не зря мы видим на древних фресках, что рыдающую мать или отца окружают толпы родственников. Очень хорошо отвлекает работа. Постарайтесь поскорее выйти работать и как можно больше находитесь на людях.

  5. От себя могу порекомендовать занятия спортом. Для тех, кто незнаком с данным видом времяпровождения, настоятельно рекомендую незамедлительно начать посещение близ лежащего фитнес – центра. После каждого занятия я выходил с ощущением благостного душа, обмывшего и облегчавшего как тело, так разум и душу. Наталья пошла по моему совету в спортивный зал около трёх месяцев после нашей трагедии и почувствовала с первых занятий значительное облегчение. В этом деле самое главное – не переусердствовать. Спортивные травмы могут добавить к душевным мукам ещё и физические.

  6. Из лекарств мне оказали действенную помощь следующие препараты. Как уже говорил, я всячески избегал химического вмешательства. Мне помог хоть немного держаться на плаву корвалон, но не тот, что в таблетках, а в каплях. Двадцать пять капель на рюмку воды совершенно приемлемая доза, которую можно произвольно увеличить в зависимости от состояния. Плюсом хорошо показала себя валериана. Опять же только та, что продаётся в жёлтых таблетках в стеклянных закупоренных колбочках. Ну и конечно персен, который нужно пропивать минимум по две таблетки на протяжении длительного периода, чтобы почувствовать эффект. Все перечисленные препараты, так или иначе, носят характер травяных и должны быть безвредны для организма.

  7. Всегда и везде имейте при себе нашатырь, он же аммиак и при первых признаках спазм нещадно нюхайте его, не боясь повредить слизистую оболочку. Как убедился на себе, названный препарат является одним из самых действенных средств, быстро сушит эмоции и приводит в чувство. Так получилось, что у меня образовалась постоянная аптечка, которую я имел при себе всюду – дома, в пути или на работе. Не отказываюсь я от неё и сейчас. И первым делом выходя на улицу проверяю, не оставил ли дома нашатырь.

  8. Как это ни удивительно, но нам очень помог монастырский хлеб. Существует такой хлеб в монастырях, испечённый за упокой души. Для меня несколько булок изготовили специально с молитвами монахи и передали в город. Мы старались растянуть булку на весь день и что удивительно, каждый проглоченный кусочек заметно улучшал состояние здоровья, давал хоть какое-то успокоение на краткое время.

   Родственница

   Как я уже говорил, родственники могут оказать неоценимую помощь, хотя бывают и такие случаи, что они же способны и смертельно ранить вас. Оттуда, откуда вы и не ожидаете удара.

   Кроме упомянутой сестры из Рубцовска, у Наташи есть ещё и настоящая сестра, и ей мы по праву выделим отдельную главу.

   Всегда недовольная, вечно обвинявшая всех вокруг в надуманных бедах, в своё время подалась жить в столицу и изредка, раз в год, навещала маму в деревне.

   Между ней и Сашей существовали довольно натянутые отношения, причём инициатором выступал вовсе не он. Саша всегда тянулся к людям, всегда выражал недовольство по поводу того, что у него практически нет родственников. За последние годы Маша* ни разу не поздравила племянника с днём рождения. Когда же с нами случилось горе, даже простой эсэмэской не выразила сочувствия на протяжении целого месяца.

   И вот так случилась, что на сорок дней решила приехать к нам. Зачем? Либо из-за того, что ударилась в православие и надумала таки благое дело, либо просто решила заговорить совесть. Как только Наталья не пыталась отговорить её поменять решение, но та стояла твёрдо на своём.

   На печальную дату мне снова стало не хорошо. Они приехали вместе – мама и дочь. Увидев меня, мама Наташи горестно покачала головой:

   – Ох, Юра, Юра, уж сильно ты тоскуешь.

   Вначале Наташина мама не осознала всю глубину горя, что постигло нас. Больше жалела дочь, считая, что мужчина и страдать-то не умеет. Со временем страшной волной к ней пришло понимание всего трагизма ситуации – она осталась одна, совсем без внуков. Брошенная в переживаниях в далёкой деревне принялась на глазах сохнуть, терять вес, превращаться из полной жизненных сил женщины в египетскую мумию. Убивалась по Сашке она неподдельно. И стала как стена, как гранит, веря в одно – в безгрешность своего внука.

   Первый день, пока мама находилась рядом, Маша вела себя на удивление прилично. На следующий день, выставив гору блинов на столе, мама Наташи уехала, оставив Машу на наше попечение. Ей нужно было дождаться до утра, до рейса на Москву.

   Вечером к Наталье пришла подруга. Тина* поддерживала нас всё время. Обоих. В самый тяжёлый момент в жизни. Невысокая, очень красивая блондинка с чудной фигурой и огромным добрым сердцем она являлась для нас и помощницей, и опорой и тем светлячком, что разгонял тьму. Она старалась всегда быть рядом. Однажды я поблагодарил её за всё, что она для нас сделала, а Тина лишь удивилась в ответ:

   – А разве ты поступил бы по-другому?

   Итак, тесной компанией мы расположились за обеденным столом. Наталья разлила чай в чашки, передо мной стояла ваза с конфетами, рядом большая тарелка с внушительной стопкой поминальных блинов. Некоторое время мы говорили с Тиной об совершенных бытовых пустяках, не касающихся смерти сына, что, видимо и не понравилось Маше. Её лицо вдруг окаменело и стало выглядеть на редкость сурово. После недолгого молчания она вдруг прервала Тину:

   – Девушка, а вы в гостях не засиделись?

   Хоть Маша и произнесла вопрос негромко, но в голосе хорошо слышалась неприкрытая угроза. Трудно было поверить, что подобное в очень тяжёлый для нас день мог сказать человек с несколькими высшими образованиями. Да ещё и в моём доме.

   Впрочем, Тина не растерялась. По её улыбке я понял, что она произошедшее восприняла как шутку:

   – Да я вообще-то не к вам в гости пришла, – довольно бойко ответила она.

   – Вы бы, девушка, быстро бы собрались и пошли отсюда. Собралась быстро и ушла!

   Последние слова произнесены были не просто громко – их почти прокричали в лицо. Они разрубили воздух словно лезвие топора. И как будто воткнулись мне в грудь. А каково было Тине?

   На мгновение за столом воцарилось тягостное молчание.

   А потом я увидел, как Тина покраснела, отодвинула стул и стремительно вылетела в коридор.

   Я тоже вскочил со стула.

   – Ты не в своём доме, – сказал я ей. – И не тебе, б***, распоряжаться, кому приходить в гости, а кому нет.

   – А ты был с ним? Ты был с ним? – зло сверкнула глазами Маша в мою сторону. Странно было слышать любые обвинения в свой адрес от 'родственницы', ни разу не поздравившей племянника с днём рождения.

   – Что ты говоришь? – искренне возмутилась Наталья. – Он был с ним всегда! Я была всё время спокойна, когда уезжала, он всегда, всегда был рядом!

   Не слушая их, я бросился вслед за Тиной в коридор. Она стояла и плакала. Я давно знал её и не видел никогда, чтобы она так сильно расстроилась, разве что на похоронах сына, которого Тина знала очень хорошо. Мне очень больно было видеть её слёзы, было что-то такое, что подсказывало мне – её очень, очень больно ранили. Моё сердце пыталось выскочить из груди, я непроизвольно шагнул к ней и обнял её.

   – Не плачь, Тина, не плачь...

   Она услышала бешенное биение моего сердца и сквозь слёзы прошептала:

   – Боже! У тебя сердце сейчас выскочит из груди! Как оно у тебя сильно бьётся...

   Затем отпрянула назад, вытерла ладошкой слёзы. Торопливо обулась и ушла. На душе стало вдруг очень тяжело. Как-то пусто. Было одновременно горько и обидно.

   Я поднялся к себе наверх. Принял очередную дозу весело выглядевших на ладони разноцветных таблеток, что должны были немного успокоить бушевавшие в голове и груди страсти. Не успел хотя бы немного вернуться в нормальное состояние, как услышал в сердцах сказанную в коридоре Наташей фразу:

   – Ты всегда только и делала, что портила мне жизнь!

   И ещё какой-то шум...

   Заставил встать себя и как истинный миротворец потащился в соседнюю комнату. Когда вошёл, то увидел разгневанную Наталью возле дверей и сидящую на диване, рыдающую её сестру.

   Наверное, у меня слишком уж доброе сердце. Я подошёл к Маше, нагнулся и принялся гладить её ладонью по голове:

   – Маш, успокойся, всё хорошо, всё хорошо. Поссорились – теперь надо и примириться.

   Она вдруг отбросила в сторону мою руку и вскочила на ноги. Лицо перекосилось жуткой гримасой, какое-то безумие овладело ею. Недолго думая соединила вместе две ладони и образовав большой кулак со всего размаху ударила им прямо мне в сердце. Магический молот как мне показалось, полностью раздробил грудь. Он попал точно туда, куда его и наметили – в моё истерзанное и разбитое сердце.

   Глаза её, совсем как у сумасшедших расширились:

   – А ты был с ним? Был с ним рядом?

   Я совершенно отчётливо ощутил, как от чудовищного удара из левой лопатки вылетели маленькие фигурки – Натальи, её сестры и их мамы. Ощущение показалось мне настолько реальным, что я полностью поверил, что вся их сущность, заключённая в магических фигурках покинула не только моё сердце, но и разум.

   Ошеломлённый, вернулся в свою комнату.

   Следом за мной в неё ворвалась Наталья. Она рыдала вслух и только повторяла:

   – Прости...

   – Я никого не хочу из вас больше видеть, – негромко произнёс я в ответ.

   – Прости... Прости... Прости... Я сейчас выгоню её... Хочешь – выгони меня, только прости... Поступай со мной как знаешь, но знай – у меня ничего не было лучше в жизни вас с Сашей... Ты всегда дома, спокойный, с ответами на все вопросы... И он... Саша... Прости, прости... Я выгоню её!

   Как предлагала Наталья поступать было нельзя . Во всяком случае, я считал это неправильным...

   – Не смей, – приказал я ей. – Пусть переночует до утра. Потом улетит в Москву. Но больше я её в своём доме не потерплю!

   Несколько дней после я пребывал в состоянии шока. Вот так неожиданно можно получить очень болезненную рану там, где вовсе этого не ожидаешь.

   Следователь

   Так получилось, что неожиданно я попал в совершенно другую реальность, которая, как ни странно, спокойно соседствовала со знакомой действительностью.

   Как только здоровье и постоянно захлёстывающие сознание эмоции позволили немного здраво мыслить, так сразу приступил к главному, к расследованию обстоятельств гибели моего ребёнка. Времени мы потеряли очень много и имели достаточно оснований, чтобы начать волноваться. Я точно знал, что Саша погиб практически на месте. Знал, что несколько секунд находился в сознании. Лежал на спине, пытался что-то сказать пару секунд, а затем изо рта хлынула кровь, и он провалился в небытиё.

   Крови из открытого рта, из ран вытекло столько, пока его не забрала 'скорая', что на следующий день пригнали специальную машину, которая долго отмывала дорогу и тротуар.

   Местные жители, проживавшие в том районе и оказавшиеся свидетелями, если не самой аварии, то последующих событий рассказали Наталье, что на следующий день срочно были организованы довольно масштабные работы, которые порядком настораживали. За день нарисовали пешеходный переход, перевесили знаки на более видное место и подстригли газоны, что снижали обзор видимости.

   Ещё я знал, что в аварии кроме Саши пострадали два человека. Водитель недорогой иномарки, который двигался по главной дороге в сторону злосчастного перекрёстка и девушка, находившаяся в качестве пассажирки на заднем сидении мотоцикла. Девушка получила серьёзные травмы и чудом осталась жива.

   Зная своего сына, я не мог понять, как он мог решиться продолжить движение, услышав требование остановиться.

   Если немного подумать, то с одной стороны я мог бы характеризовать Сашу как довольно рискового парня.

   Когда он был совсем маленький, мы с ним довольно часто приезжали на достаточно удалённое от города озеро Яровое. Огромное водное пространство раскинулось в выжженной солнечными лучами степи. Со своими чайками, чем-то очень напоминающее море, с волнами и очень целебной солёной водой оно нравилось сыну до тех пор, пока туда не хлынул массовый турист. Удивительная структура воды позволяла лежать на поверхности, раскинув руки и ноги, совершенно потеряв вес и зависнув между мирами, между небом и водой. Можно было двигаться навстречу волнам совершенно не используя рук, сидя словно на стуле и лениво перебирая в воде ногами. Руками во время купания я обычно собирал безвольно барахтающихся в солёной ловушке многочисленных стрекоз и перемещал из западни себе на голову или фуражку. Там они обсыхали, и к моменту выхода на берег на голове образовывалась копошащаяся корона из насекомых.

   Даже в солёной воде, не говоря о пресной Сашка постоянно нырял и нырял, когда был совсем ребёнком. Солёная вода щипала ему глаза так, что из них только и успевали течь слёзы, а он довольно смеялся. Помню, где бы ни оказались с ним на природе, мы с Натальей никогда не спускали с него глаз.

   Когда подрос и ноги окрепли, начал пугать меня совершая немыслимые прыжки через голову с ровного места. Не разбегаясь, легко делал сальто через голову и приземлялся точно в намеченную точку к изумлению окружавших вечно мальчишек и девчонок.

   Все те области, которые начинали его притягивать, мгновенно теряли свои тайны. Он заинтересованно садился за компьютер и не вставал из-за него, пока не узнавал всё об интересовавших его предметах. Когда принялся ходить вместе со мной в спортивный зал, лет в пятнадцать достиг таких объёмов и форм, которые вызывали зависть у всех взрослых мужчин. К нашему большому подозрению, объёмы продолжали увеличиваться, вскоре он взял второе место по жиму штанги по краю. Через некоторое время я ощущал рядом с ним себя мышью и принялся бить тревогу. Но ещё раньше заволновалась Наташа. Как оказалось, спохватились мы вовремя. Сашка действительно начал принимать стероиды. Я так и не добился от него, откуда он их получал: из Китая по почте или от местного дельца. Наталья как врач хорошо знала, какой мучительной смертью умирают от разрушения печени наркоманы и... 'качки'. Без лишних слов сгребла его за шиворот и потащила в больницу, где наглядно показала, что его ждёт в ближайшем будущем. Он порядочно перетрусил. Сразу же согласился на обследование, которое и на самом деле выявило некие разрушительные процессы в организме. Пришлось лечиться.

   С тех пор Саша возненавидел стероиды, наркотики и спиртные напитки. Недавно я нашёл в интернете вот такое обращение, оставленное им на одной из многочисленных страниц:

   'Ребята, посмотрите на тех, кто рядом с вами, и скажите, дороги ли они вам? Я думаю, все ответят – да. И если они действительно вам дороги, не нужно закрывать глаза на происходящее. Под происходящим я подразумеваю алкоголизм, употребление наркотических веществ (про курение я уже молчу). Сейчас идет культ алкоголизма и т. д. Поймите это не круто. Мы РУССКИЕ, и нас, к сожалению, становится всё меньше и меньше. ЭТО НУЖНО ОСТАНОВИТЬ РАДИ НАШЕГО СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО. Начните с себя и тех, кто находится рядом с вами, и тогда МЫ победим. Конец уже виднеется, и только МЫ сможем всё остановить и разукрасить черно-белую картину красками. БОРЬБА ВО ИМЯ ЖИЗНИ. Я верю, мы победим!!!'

   Едва успев уберечь его от одной беды, мы не заметили следующей. Сашку всегда влекло к всевозможной технике. Он с детства тянулся к многочисленным механическим игрушкам, придуманные человечеством для ускорения движения.

   Сначала не слезал с велосипеда. Передвигался на нём всегда и везде. Летом и... зимой. Не редко встречал я его на улицах, буксующим в сугробе. Смеялся над ним, а он неизменно отвечал какой-либо шуткой, зачастую с удовольствием смеясь сам над собой.

   Мы считали, что такие увлечения вполне нормальны для мальчиков его возраста.

   Затем в частном секторе кто-то из ребят дал прокатиться на старом мотоцикле. С тех пор верный железный конь стал его идеей фикс. Ежедневно донимал он нас, пока мы с ворчанием не купили в магазине маломощную 'ямаху'.

   Он был счастлив в тот день. И в каждый последующий.

   Ритуал стал повторяться изо дня в день. Хотя бы на час он выезжал прокатиться по улицам.

   – Я счастлив, мама, когда еду, – не раз говорил он Наталье. – Я как будто лечу. Лечу без крыльев.

   Однако была и другая сторона. Саша в моих глазах всегда казался благоразумным человеком. За два года вождения у него не было ни единого замечания, не говоря уж о штрафах. Сразу после трагедии мы специально опросили всех его знакомых, которых он ни один раз подвозил куда-либо. Все уверенно утверждали, что передвигаться с ним на мотоцикле казалось безопасным делом, и водил он очень осторожно.

   Его первый друг так ни разу и не подвёл его. Погиб Саша на новом мотоцикле, мощной 'хонде', купленным вопреки всем моим возражениям. Случилось несчастье за три дня до того, как должен был получить права на новое приобретение и на машину. Именно с автомобилем был связан мой дальнейший план пересадить сына с мотоцикла на машину, с чем он охотно и соглашался. Хотел по вечерам подрабатывать, 'таксовать' на ней. Мне не хватило какой-то недели, от силы двух.

   В тот роковой вечер, терзаемый смутными предчувствиями, я несколько раз заходил к нему в комнату, чтобы убедиться, что он дома. Просил никуда не уезжать сегодня, ведь мама на работе, а у меня болела спина. Он оборачивался от экрана компьютера, смеялся, обещал, ещё и ещё обещал и отправлял меня спать.

   Таким я и запомнил его в последние моменты жизни – сидящим на табуретке возле компьютера в пол оборота ко мне, смеющимся над моими словами или же над перепиской, что вёл со знакомыми.

   После того, как я отправился спать, ему звонили. По крайней мере, трое друзей предлагали провести вечер с ними, но он отказал всем.

   Утром следующего дня, когда я вернулся из больницы домой, то обнаружил на диване следы присутствия чужого человека – девушки. Его подруга, Ангелина приехала к нему, когда я спал. Или же он съездил за ней. Теперь это уже неважно. Я даже явственно представил себе, как они хихикали, составляя хитрый план с манекеном в его постели.

   Хоть они и встречались недавно, но девушка звонила каждый вечер, о чём говорили многочисленные записи поступивших звонков в его телефоне. Наташа много раз говорила ему, чтобы поздно ночью он не выезжал, а вызывал для гостей такси. Специально оставляла деньги. Но я знал Сашку. По-другому, не проводить гостя, он поступить не мог.

   Вот тогда-то они и выбрали тот злополучный мотоцикл. Я думаю, что Сашка хотел похвастаться его мощностью и комфортом перед девушкой, произвести впечатление.

   Ещё я знал, что в самой аварии Ангелина сильно пострадала. Прожив жизнь без единого пятнышка, мой сын оказался вдруг виновником аварии.

   Больше мы ничего не знали.

   И к нам доходили слухи. Через знакомых знакомого, через его и наших друзей – один ужасней другого. То мы слышали, что дело 'закрыли', то кто-то передал информацию, что сына не просто догнали, но и убили. Слухи крепко цеплялись и легко глубоко вгрызались в сознание, лишая малейшей возможности мыслить рационально.

   К тому же беспокойства добавило непонятное поведение знакомых с ситуацией сотрудников соответствующих служб. Наталья обратилась в местное управление ГИББД с просьбой предоставить информацию по поводу гибели сына, но нам отказали в законном праве без объяснения каких-либо причин.

   Мало того, заваленные работой судмедэксперты долгие недели не давали никакого отчёта по факту нанесённых травм. Мы очень долго безрезультатно ждали результаты вскрытия нашего ребёнка, разрешение на которое не давали.

   Примерно тогда же по почте пришло крайне циничное письмо, из содержания которого следовало, что в тот день, якобы, проводился рейд по выявлению нетрезвых водителей. Поведение нашего сына вызвало вопросы у сотрудников инспекции, но экспертиза установила, что их беспокойство оказалось безосновательным. Ведь в крови сына не было обнаружено и малейшего следа алкоголя. Поэтому, сделал вывод неведомый мне чиновник, ваш сын не может быть привлечён к административной ответственности.

   Так совпало, что примерно через день или два после получения упомянутого письма нас вызвали в полицию. Надо сказать, Наталья и раньше встречалась со следователем, которому первоначально поручили вести расследование. Ходила забрать паспорт. Он заявил твёрдым тоном, что вина Саши далеко не сто процентная, однако не прошло и нескольких дней, как все документы у него забрали и передали другому коллеге. Да и само дело тут же объявили 'закрытым'.

   На проходной известного в городе здания нас встретила женщина – следователь в форме, блондинка лет тридцати пяти довольно крепкого телосложения и провела через коридоры в свой кабинет. Несколькими минутами позже предложила, сидя напротив, открыть уголовное дело в отношении неустановленного лица. Я сомневался, что даже при обращении в прокуратуру, получу полный и исчерпывающий ответ от чиновников из ГИБДД о последних минутах жизни Саши. Поэтому, зная, что впереди меня ждут многочисленные изматывающие нервотрёпки, всё же дал согласие на возбуждение делопроизводства. Только благодаря моему согласию следственные органы и могли начать действовать, но и я только с их помощью надеялся узнать все обстоятельства происшествия, боясь пропустить мельчайшую деталь.

   Ко мне постепенно вернулась способность мыслить, воспринимать и анализировать информацию. Едва почувствовав себя немного лучше, поспешил с головой погрузиться в тёмные пучины интернета. Всюду с упорством одержимого каждый вечер много часов подряд искал и искал комментарии по поводу гибели сына, читал законы и правила. К своему удивлению, обнаружил всего единственную новостную ветку, где комментаторы пытались обсудить наш случай довольно беспристрастно. В основном же на тех ветках общения, что я обнаружил под статьями о происшедшем местные интернет – тролли своими высказываниями довольно нелестно задевали, как Сашу, так и Ангелину. Пара недоумков, а может и больше откровенно радовалась гибели сына, призывая напоследок судить ещё и родителей. Пропустив через себя немало грязи, вскоре выявил некоторые зёрна, которые могли, как мне показалось, рационально объяснить его поведение. Так ряд пользователей утверждал, что при определённых обстоятельствах сотрудники постовой службы не вправе преследовать мотоциклистов.

   Не являясь сам водителем и вооружившись полученными, на мой взгляд, бесценными данными, отправился в первый же рабочий день к бесплатному адвокату, чья ассоциация находилась совсем рядом от нас. Как только закрыл дверь за собой, так сразу же понял, что попал в какую-то полугосударственную структуру. Несколько клерков различного пола, заседали за стандартными столами, заваленными бумагами.

   Меня отправили по коридору в одиночный кабинет.

   Вскоре уже сидел на стуле напротив мужчины лет тридцати пяти с суровым лицом. Едва успел сформулировать свой вопрос после краткой вводной части, является ли в данном случае преследование правомерным, как на мою голову обрушился весь гнев небес:

   – У вас налицо двойное преступление – не подчинение представителям власти, плюс нанесение тяжкого физического вреда третьим лицам, – сыпались на меня беспощадные, ранившие словно пули, короткие и злые формулировки. – Я бы на вашем месте не копался бы во всём этом дерьме. Сами измажетесь, как та птичка и людей испачкаете... Мой совет – забейтесь в какую-либо нору и тихо переживите горе... Вот что вы пришли? Ведь вы и есть преступник, так как воспитали преступника...

   Я чем-то выдал себя. Хотя и высох за последнюю пару месяцев и до указанной конторы дошёл с трудом, но с одним противником справился бы легко. В тот миг хотел просто размазать его по стене. Нельзя говорить такое родителям, в каком бы состоянии они не находились. Не знаю, что заставило его остановиться – может он заметил, как я привстал и потянулся телом вперёд или же что-то, выдавшее замысел промелькнуло на лице, но обвинитель вдруг перешёл на дружески-примирительный тон:

   – Ну, откуда вы взяли, что сотрудники ДПС могут быть виноваты? Поверьте, я их не люблю тоже, но служба у них не позавидуешь...

   – Откуда? Из интернета... – прохрипел я.

   – О, Боже! Из интернета! Вы понимаете, кто там пишет комментарии? Недоучившиеся школьники, которые ещё и права-то не получили...

   Первый серьёзный шаг по расследованию гибели сына закончился ничем, и потребовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями. Тем временем я вновь с Натальей просто пытался выжить, борясь с болезнями и ощущениями, которых раньше не знал, а к концу недели нас снова вызвали в полицию.

   Майор, что вела следствие, желала подкорректировать что-то в большой кипе бумаг и в показаниях, но попутно и ознакомила с теми материалами, что ей удалось 'накопать'.

   Версию о виновности сотрудников патрульно-постовой службы она отвергла сразу, без лишних разговоров.

   При моих же словах, что я отметил массу редких стечений обстоятельств в последний день жизни Саши, она на минуту задумалась:

   – А вы знаете, я с такими случаями сталкиваюсь, что порой невольно в голову приходят мысли о присутствии и вмешательстве каких-то высших сил. Люди перед авариями совершают такие безумные вещи, что каждый раз пытаюсь рассмотреть на записях присутствие чего-то чужого – тени или нечто похожего. Постоянно ищу – и не нахожу. А ситуации попадаются очень и очень странные. Вот недавно был такой случай. По трассе передвигается автомобиль. На передних сидениях водитель и пассажир, а сзади чудная совершенно невинная юная девушка. По какой-то причине автомобиль вылетает на встречную полосу и врезается в грузовик. По любой теории вероятности те, кто находился впереди, должны быть перемолоты в кашу, ведь столкновение лобовое! Но нет! Двое на передних сидениях отделываются лёгкими травмами, а девушку сзади так перекручивает и дробит, что у неё не остаётся ни одной целой кости. А вот другой, очень показательный случай. Бывший уголовник, проб ставить некуда от совершённых преступлений отправляется вечерком за пивом, уже порядком под шефе. При переходе через проезжую часть его на скорости сбивает 'фура'. Сначала тело подкидывает высоко вверх, потом он падает на асфальт и по нему проезжает почти каждое колесо тяжело гружённой 'фуры'. Казалось бы, шансов остаться в живых – никаких. А он преспокойно поднимается на глазах у изумлённых зрителей, отделавшись парой синяков, и с видом победителя продолжает прерванный путь за своим пивом.