Текст книги "Всадник на белом коне (СИ)"

Автор книги: Юрий Морозевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Муха в янтаре

Разбудил его назойливый солнечный луч, безжалостно бивший прямо в глаза. Заслониться ладонью не получилось, ослепительный свет упорно пробивался сквозь неплотно сомкнутые пальцы.

Ах, так, решил Фрэд и повернулся на другой бок. Стало только хуже. Солнце перестало досаждать, зато какой-то неприятный острый угол уперся точно в ребра. Словно специально, чтобы жизнь медом не казалась. К тому же тело вдруг пробрал жестокий пронизывающий холод, от которого совершенно некуда было спрятаться. Фрэд вслепую попытался нащупать спасительное одеяло, однако пальцы наткнулись лишь на твердую тяжелую преграду. Что-то вроде обтянутого грубой тканью металлического ящика. И никаких признаков теплого покрывала.

Фрэд засопел и задвигался, устраиваясь поудобнее, после чего, засунув ладони под мышки, попытался согреться. Бесполезно. Холод шел откуда-то снизу, словно там располагалось не мягкое диванное ложе, а самый настоящий кусок льда. Впечатление усиливалось тем, что поверхность оказалась гладкой, на редкость жесткой и на диван решительно непохожей. Попытки подобрать под себя ноги привели лишь к тому, что он больно ударился коленками о проклятый ящик.

«Да что же это такое! – подумал он и открыл один глаз. – Только представится случай как следует выспаться, так нет же... как специально...»

В поле зрения обозначился кусок белой ткани, рубчатой и на вид довольно плотной.

«Да это же скафандр! – поразился Фрэд, открывая второй глаз и приподнимаясь на локте. Представшая взгляду картина удивила настолько, что даже сон пропал. – Какого черта! Что я вообще делаю здесь, на полу?»

Он пнул ногой проклятый ящик, оказавшийся всего лишь заплечным ранцем и огляделся. Заветный диван располагался шагах в трех, не меньше.

«С ума сойти , – изумился Фрэд. – Так я что, сверзился, получается, с дивана и откатился по полу вот сюда, чуть ли не под стол? Быть того не может! Чтобы человек с моей подготовкой... пилот... вот так, словно в детстве, грохнулся с кровати? Да-а, как говорится, дожили... совсем что ли квалификацию потерял? Кому рассказать – засмеют.»

Он поднялся, с трудом передвигая затекшие ноги, добрался до дивана и тяжело плюхнулся на него, щурясь от бившего в окно ослепительного света. Лучи солнца, проникавшие в диспетчерскую через широкое окно, лишь светили, но ничуть не грели. У Фрэда зуб на зуб не попадал.

«То-то, я думаю, и что же мне так неудобно-то... а оно, значит, вон как.»

Он покачал головой, не в силах избавиться от непроходящего чувства изумления. Ночное приключение казалось необъяснимым.

Тем временем ослепительно сияющий огненный шар окончательно всплыл над горизонтом в районе горы Олимп, заставив замерзшую углекислоту на пологих склонах бросать вокруг себя отблески самых чистейших тонов. Марс постепенно оттаивал после ночной спячки и вовсю играл бодрящими праздничными оттенками. Словно бушевавшая накануне стихия – всего лишь кошмарный сон, а бесконечная облачная стена – вообще мираж. Хотя, какой уж тут мираж, когда вот она, прямо за окном... рукой подать.

Фрэд зажмурился и почувствовал, что снова засыпает, хотя изо всех сил пытался убедить себя, что делать этого не надо.

«Прежде всего ты должен обеспечить буровую электропитанием, – рассеянно думал он. – Если, конечно, хочешь выжить. Ведь ты же, надеюсь, хочешь выжить? Глупый вопрос... Так вот... думаешь, почему в диспетчерской так холодно? Потому что ночь? Не-ет, просто так ничего не бывает. Температурный контроль тоже требует электричества, а без него не только диспетчерская, но и вся пирамида замерзнет настолько быстро, что ахнуть не успеешь... Я замерзну... Алина замерзнет... все замерзнут...»

Удобный диван явно оказался во всех отношениях комфортнее жесткого пола. Сопротивляться его мягким объятиям было почти невозможно.

«Что там по поводу снов? – Фрэд безуспешно пытался прогнать одолевавшую сознание сонную дремоту. Глаза закрывались словно сами собой. Медленные тягучие мысли текли вяло, причудливо переплетаясь друг с другом. – Возможно, я просто сплю и вижу все это во сне: катастрофу, белесую стену за окном, разделившую мир надвое... Марс спит... Алина спит... и я сплю, вернее, спал и видел сны... Да-а, кстати, помню, ночью мне и в самом деле снилось что-то такое... интересное. Сейчас, сейчас, только бы не упустить... Ага, вот, кажется, оно.»

Фрэд вдруг отчетливо вспомнил сновидение, показавшееся поначалу на редкость нелепым. Небольшая странность: он представлял его себе во всех подробностях, а с обычными снами подобное случается крайне редко. Правда, удивление длилось недолго.

«Надо полагать, я окончательно впал в детство, – лениво думал он, – потому что умудрился не только сверзиться с дивана, но, оказывается, даже летать во сне. Да-да, как бы странно и смешно это ни выглядело. Родители, помнится, говорили: если летаешь, значит, растешь. Вот я и расту, наверное...»

Однако, по мере того, как в памяти всплывало все больше и больше деталей, ночное видение начало восприниматься гораздо серьезнее.

Фрэд вдруг вспомнил, как он, сделав всего лишь несколько резких взмахов руками, поднялся прямо в рассветное марсианское небо. Совершенно бредовый полет, в реальности такого попросту не бывает. Далеко внизу осталась уступчатая черно-белая пирамида с ярко блестевшей на солнце тарелкой «Ареасат», цилиндрические танки и огромное черное пятно застывшей нефти, а по правую руку величественно проплыли, удаляясь, покрытые застывшей углекислотой склоны вулкана Олимп и его великолепная кальдера... А затем взгляду открылся огромный, в несколько сот километров, белый блин, накрывший Амазонию, плато Элизиум и часть Аркадии...

Помнится, Фрэд немало удивился, когда увидел, что блин-то, оказывается, не сплошной! На вздымающейся буграми белесой поверхности прекрасно просматривались несколько показавшихся воистину бездонными каверн, вокруг которых облачная масса закручивалась четко выраженными многохвостыми спиралями. Он совсем уж решил спуститься в одну из них, как вдруг... бац! Какая-то сволочь шарахнула энергетическим лучом... прицельно, скорее всего, из лазера... зеленого, словно памятные чертовы искры во время катаклизма. Стреляли откуда-то оттуда, из самой сердцевины застывших во сне кучевых облаков. Хорошо хоть не по глазам попал, гад...

И тогда он начал падать, падать, падать... Словно лазерный удар разом лишил его способности к свободному полету.

И упал. С дивана на пол. Вот такой, значит, сон.

Фрэд как следует тряхнул головой, прогоняя дремоту. Спать нельзя, иначе в быстро замерзающей пирамиде из стекла и металла можно и вовсе не проснуться.

Он заставил себя подняться со слишком уютного дивана, подобрал с пола фонарь и на негнущихся ногах побрел к выходу из диспетчерской.

«Может, это и не сон вовсе, – думал он. – Разумеется, с некоторыми поправками. А что? Согласно отчетам двадцатилетней давности, новоявленные экзоты в первую ночь действительно летали... Левитация, чтоб ее... А я теперь самый из них новоявленный, если не считать Алину, конечно... Надо же, какое удачное слово подобрали в свое время, чтобы обозначить наше уродство. Во всяком случае, звучит куда благородней, чем какой-нибудь «мутант» или «нелюдь». Экзот...»

Фрэд выбрался, наконец, в темный коридор и, с трудом передвигая деревянными ногами, направился к лестнице. Ему показалось, что в холле гораздо теплее, чем в диспетчерской с ее глядящими в холодные марсианские просторы огромными окнами.

«Нужно посмотреть, как там Алина, – вдруг подумал он. – Хотя, если бы она неожиданно проснулась, то я уже, наверняка бы об этом знал. Можно не сомневаться, что диспетчерская – именно то место, куда она направилась бы в первую очередь. Просто потому, что только там можно выяснить, что же, в конце концов, происходит.»

Фрэд спустился на второй ярус и, стараясь производить как можно меньше шума, приблизился к памятной по ночным приключениям каюте.

Тишина.

Осторожно приоткрыв дверь, он заглянул внутрь, однако рассмотреть что-либо в темном помещении оказалось совершенно невозможно. А светить туда фонарем он поостерегся. Чего доброго, можно напугать беднягу до полусмерти.

«Ладно, – решил он. – Навещу нашу спящую красавицу после того как разберусь с электропитанием. Если, конечно, разберусь. И если она сама к тому времени не проснется.»

Фрэд не имел ни малейшего понятия о том, что он станет делать в том крайне неприятном случае, если она так и не выйдет из своего затянувшегося сна. Разве что поцеловать. Все сказочные принцы так делали. А как, спрашивается, еще будить зачарованных принцесс? Другого способа пока никто не придумал.

Он невольно улыбнулся, представив себе эту картину. Чувственные губы, словно самой природой предназначенные для жарких поцелуев. Хм... Не самый худший вариант, далеко не самый... можно даже сказать, крайне приятный. Главное, чтобы помогло. Однако шутки шутками, а дело может принять очень нехороший оборот. Если удача от Алины все-таки отвернется, хочешь не хочешь, придется задействовать возможности медицинского бокса, а Фрэд имел самые смутные о них представления. В основном, в качестве пациента. Так что лучше бы ей проснуться самостоятельно.

Аккуратно прикрыв дверь каюты, он добрался до лестницы и, соблюдая меры предосторожности, спустился в лестничное фойе.

Фрэд не очень четко себе представлял, как именно собирается восстанавливать нарушенное электропитание, но то, что начинать следует со щитовой – в этом он нисколько не сомневался. Откуда же еще? Вдруг там просто предохранители полетели или что-нибудь в том же духе? Тогда пугающий неизвестностью ремонт может вылиться в очень простую, можно сказать, элементарную операцию. А где в первую очередь нужно искать тот самый щит? Правильно... наверняка внизу, скорее всего, в рабочем зале.

«Во всяком случае, я разместил бы его именно там, – подумал Фрэд. – Не в жилой же зоне, в самом-то деле... и диспетчерская для этого не очень подходит, не говоря уж о лаборатории. Короче, я буду сильно удивлен, если в рабочем зале его не окажется. Хотя, проектировщики базы – ребята у нас с фантазией, они могут еще и не такое выдумать. Что ж, буду надеяться, что в этом случае они поступили традиционно.»

Он высветил широкий прямоугольный проход в глубь пирамиды и решительно направился прямо туда. В рабочем зале луч фонаря выхватил из темноты огромные катушки с намотанными на них шлангами, какие-то непонятные металлические, на вид крайне массивные, приспособления, аккуратно закрепленные на стенах, под ними ящики с самым разнообразным инструментом, а рядом – украшенные соответствующими надписями абсолютно безжизненные табло температурного и газового контроля. Как и ожидалось, электрощит обнаружился здесь же, на стене, неподалеку от пульта управления.

Откинув крышку, Фрэд даже присвистнул. Внутренности щита выглядели так, словно туда угодила шаровая молния. Впрочем, возможно, так оно и было. Сгорело буквально все, что только могло гореть. Никаких предохранителей, никаких автоматов... одни голые обугленные провода, торчащие в разные стороны. Фрэд понял, что соединять их придется напрямую, очевидным образом наплевав на безопасность.

«Ничего не поделаешь, – подумал он. – Надеюсь, какое-то время продержатся, а там, глядишь, ситуация вокруг свалившегося с небес несчастья так или иначе разрешится. Нас либо заберут отсюда, либо... Впрочем, не стоит о грустном.»

Он покопался в ящиках с инструментами, выбрал из них наиболее подходящие для предстоящего ремонта и принялся за работу.

«Хорошо, если повреждения затронули исключительно щит, – думал он. – А если нет? Боюсь, моего опыта и умения не хватит для того, чтобы проверить и восстановить электропитание всей базы. А с другой стороны, почему обязательно всей? Если с самого начала рвануло именно здесь, то остальная проводка могла и уцелеть. Такой вариант мне нравится гораздо больше, чем обратная ситуация, когда лавинообразно возникающие отказы то в одном месте, то в другом в конце концов привели к взрыву здесь, в щитовой. Выявить и отремонтировать бесчисленные повреждения по всей буровой я совершенно определенно не в состоянии. Это стало бы крайней степенью невезения.»

Руководствуясь уцелевшей схемой на внутренней стороне дверцы, он принялся соединять друг с другом разорванные провода. Нанесенный на металлическую пластину рисунок местами обуглился, однако оставшаяся нетронутой часть позволяла справиться с нелегкой проблемой. Во всяком случае, Фрэд искренне надеялся на то, что ремонтные работы продвигаются в правильном направлении.

Восстановление разрушенных силовых коммуникаций заняло немало времени в основном из-за того, что приходилось по нескольку раз проверять и перепроверять правильность соединений. Очень не хотелось получить в результате что-нибудь вроде короткого замыкания. Хватит уже.

Прежде чем подсоединить последние силовые кабели, ведущие к генераторам, он крайне придирчиво осмотрел получившуюся конструкцию. Да-а... любой мало-мальски разбирающийся в профессии электрик за такую работу немедленно прогнал бы его с глаз долой... самое меньшее. В шею. С категорическим запретом приближаться к электрооборудованию ближе чем на пять километров. Или даже десять. Пожизненно.

Вот только где его взять, того электрика? Ближайшего можно было бы разыскать разве что в Лоуэлл-сити, и никак не ближе. А в сложившихся обстоятельствах это все равно что на какой-нибудь Альфе Центавра. К тому же Фрэд пребывал в твердом убеждении, что заманить знающего специалиста на базу, заселенную страшными экзотами, не представляется никакой возможности, даже теоретически. Во всяком случае, по доброй воле сюда вряд ли кто сунется. Прошли те времена...

Клубок из перекрученных между собой проводов и в самом деле выглядел ужасающе, до жути напоминая морского ежа. Ничего... главное, чтобы работало.

«Та-ак... цепь освещения я восстановил... а здесь у нас, судя по схеме, отопление. Вроде бы, тоже правильно. Дальше идет вентиляция, медицинский бокс, насосная станция, шлюз... а затем диспетчерская с ее пультами и кофемолками... персональные каюты тоже есть... Что ж, оценить мои способности электрика возможно только одним-единственным способом.»

Фрэд тяжело вздохнул и приступил к завершающему этапу.

Вопреки опасениям, ничего не заискрило и не взорвалось. Несколько раз мигнуло освещение под потолком рабочего зала, после чего светильники налились ровным ослепительным светом. Ожили и заморгали цифрами пульты температурного и газового контроля.

Фрэд с облегчением выдохнул и прислушался.

Уснувшая, казалось бы, навсегда база начала подавать признаки жизни. Где-то что-то зашуршало, зашипело... раздался ровный спокойный гул многочисленной неведомой аппаратуры, работающей, судя по всему, в штатном режиме.

«Все-таки, электрик из меня, худо-бедно, но получился, – с удовлетворением подумал Фрэд. – Конечно, на технический шедевр сия конструкция совершенно определенно не тянет, однако же работает... Работает, черт меня побери!»

Он погасил ставший ненужным фонарь и вышел в залитое светом лестничное фойе. Многочисленные светящиеся указатели на стенах радовали глаз. Но особенно грела душу ярко-красная кнопка открытия шлюза. Наконец-то не придется больше крутить эти чертовы рукоятки и толкать тяжеленные металлические двери вручную. Ради одного этого стоило бороться.

Фрэд подошел к стене и нажал на кнопку. С тихим шелестом дверь шлюза отъехала в сторону.

«Замечательно! – Он до последнего момента не верил, что проход в гардеробную откроется так просто и буднично. – И никаких проблем. Что ж, пора уже, в конце-то концов, сменить белье с охлаждающими трубками на нечто более подходящее. Не хватало только предстать перед Алиной в совершенно непотребном виде. С просонья да с перепугу может и не понять, тем более что физиономия моя ей абсолютно незнакома.»

Фрэд подобрал с пола гардеробной свой брошенный впопыхах комбинезон, с удовольствием сменил на него испачканное и пропахшее потом белье и сразу же почувствовал себя другим человеком.

«Интересно, как она там? – думал он, застегивая молнию. – Не пришлось бы и в самом деле будить.»

Ответ пришел незамедлительно.

Истошный, совершенно нечеловеческий крик разорвал тишину лестничного фойе. Скорее даже не крик, а оглушительный визг практически на грани ультразвука. Сердце у Фрэда упало.

«Алина! – сразу же определил он. – Неужели проснулась?.. Что могло напугать ее до такой степени? А вдруг там что-то случилось? Взрыв или, не приведи господь, пожар? Не может быть, чтобы из-за меня...»

Он сорвался с места, буквально взлетел по закручивающимся ступенькам на второй ярус и распахнул настежь хорошо знакомую дверь каюты с надписью «Алина Фокина. Марсолог».

Никаких признаков возгорания или любого другого происшествия из списка возможных техногенных катастроф. Приготовившийся к худшему Фрэд невольно перевел дух.

Девушка обнаружилась там же, где он оставил ее прошлой ночью. Она явно пребывала в крайней степени испуга, потому что забилась в дальний угол кушетки и там сжалась в комок, подтянув колени к самому подбородку. Словно надеялась таким образом отгородиться от ужасов окружающего жестокого мира. Круглыми неподвижными глазами она взирала оттуда на неожиданно возникшего на пороге незнакомца.

– Спокойно, спокойно... – Фрэд умиротворяющим жестом протянул руку раскрытой ладонью вперед. – Все в порядке, ничего страшного не происходит, можешь мне поверить. Вот так... Давай, ты расскажешь, что тебя напугало, и мы попробуем разобраться с этим вместе? Идет?

Он сделал шаг внутрь каюты, однако это привело лишь к тому, что девушка вздрогнула, подхватила с кушетки одеяло и мгновенно закуталась в него едва ли не по самые брови. Фрэд притормозил.

– Все, все... – сказал он. – Успокойся, дальше я не пойду. Видишь, я совсем не страшный.

Он улыбнулся, изо всех сил стараясь доказать испуганной девушке справедливость собственных слов. Ужас постепенно исчез из глаз Алины, сменившись самым обычным недоверием и настороженностью по отношению к незваному гостю.

– Ты кто? – глухо спросила она, не отводя от него пристального взгляда нахмуренных глаз. – Я тебя не знаю.

– Фрэд, – с готовностью объяснил он. – Меня зовут Фрэд Ньюман, я пилот лихтера с «Иокогамы». В некотором смысле гость... Думал, загружусь, и сразу же обратно, да пришлось вот немного задержаться... Так, может, скажешь, чего же ты все-таки испугалась?

Алина невольно подняла взгляд к потолку и тут же испуганно перевела обратно. В ее глазах снова замелькали хорошо заметные искорки пережитого ужаса.

Насколько ни было мимолетным это движение, оно сказало Фрэду о многом.

«Черт! – с досадой подумал он. – Как же я мог упустить из виду самое очевидное? Ну конечно! Просто Алина, подобно всем новоявленным экзотам, испытала на себе обычный синдром утренней левитации. Вроде меня самого пару часов назад. Да-а, такое действительно может напугать буквально до дрожи. Нетрудно догадаться об ощущениях неподготовленного человека, который вдруг обнаруживает себя парящим где-то под самым потолком каюты. Есть отчего прийти в ужас.»

– Можешь не отвечать, – он снова сделал успокаивающий жест рукой. – Я примерно представляю себе, что здесь только что произошло. И хочу тебя заверить, как бы странно это ни прозвучало: все, что с тобой приключилось, – это нормально.

«Нормально не для людей, а для экзотов,» – мысленно добавил он.

Глаза Алины снова округлились. Она явно была не согласна с подобной трактовкой событий.

– Не будем спорить, – поспешно добавил Фрэд. – Давай поступим следующим образом... Ты сейчас успокоишься, оденешься и поднимешься в диспетчерскую. Там и поговорим. Обещаю, что отвечу на все твои вопросы. Ну как, согласна?

Алина немного помедлила, взирая на него с прежним недоверием, а затем осторожно кивнула.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно сказал Фрэд. – Я тебя жду.

С этими словами он вышел из каюты и плотно притворил за собой дверь.

***

Алина возникла на пороге диспетчерской минут через двадцать. Аккуратно причесанная, в темно-синем комбинезоне со стандартной нашивкой на груди «Р-4500». Обычный вид подтянутого дисциплинированного сотрудника. Вот только глаза смотрели вокруг с прежним недоверием и даже немного диковато. Она молча проследовала мимо внимательно наблюдавшего за ней Фрэда и остановилась у окна, разглядывая бесконечную облачную стену, разделившую Марс надвое. Так, словно ничего интереснее в своей жизни не видела. Пышные светлые волосы, широкими волнами раскинутые по плечам, немедленно заиграли в косых солнечных лучах всеми оттенками золота, так что у Фрэда от восторга даже перехватило дыхание.

«Волосы – это да, это само собой. Не требует, как говорится, доказательств. Но есть же еще и фигура... – он невольно залюбовался совершенством форм. – Хм... Практически идеальна. Словно только что вышла из-под резца античного скульптора. Да-а, есть от чего сойти с ума. Держись... хм... десантник или кто ты там теперь.»

Откуда-то из глубин памяти тут же всплыло воспоминание о том, как сегодня ночью он держал эту богиню на руках, освобождал ее от скафандра и укладывал на мягкую кушетку. Краска мгновенно залила лицо, хотя стыдиться, по большому счету, было нечего. И все равно хорошо, что она этого не видит.

Ему вдруг пришла в голову мысль, что такой девушке достаточно всего лишь поманить пусть даже абсолютно несбыточными обещаниями, как любое существо мужского пола сразу же потеряет последние искры разума. И, судя по всему, она это прекрасно знает. А возможно, даже пользуется.

«Только не меня, – Фрэд сделал над собой усилие и решительно прервал цепь навязчивых воспоминаний. – Мы не в том положении, чтобы думать о какой-то там романтике, а потому отношения у нас будут исключительно деловые.»

И почти сразу же засомневался в собственной твердости.

Он с трудом отвел взгляд от застывшей у окна девушки и направился к кухонному столу. Там он запустил в работу кофемашину и сосредоточенно принялся за приготовление бутербродов, упорно стараясь изгнать из головы видение замершей у окна Алины.

– Иди завтракать, – наконец, сказал он, расставляя на столике чашки с дымящимся ароматным напитком. – Кофе будешь?

Алина словно очнулась, отвернулась от окна и, подойдя к столику, уселась в кресло, подвинув его так, чтобы оказаться прямо напротив дивана, на котором разместился Фрэд. Не забыв при этом неодобрительно покоситься на валяющийся у двери скафандр.

«Ишь, формалистка, – отметил Фрэд, пододвигая к ней тарелку с бутербродами. – Ну не успел убрать, ну так что же теперь... Как-то, знаешь, не до того было.»

– Давай, ешь, – сказал он. – Получилось, конечно, не очень. Но так уж вышло, что мои кулинарные познания дальше бутербродов не идут. Поэтому вот, все что есть...

Алина протянула руку к тарелке, однако остановила движение на полдороге.

– А где все? – вдруг спросила она, озираясь по сторонам. – Кевин, Джин... и эта парочка?

Фрэд со звонким стуком поставил чашку на стол.

– Улетели, – нахмурившись, сказал он. – Когда на буровую посыпались камни, твои коллеги решили не ждать неизбежного конца. Во всяком случае, они считали, что база обречена. А потом взяли аэр и улетели в Лоуэлл-сити.

– А меня, значит, решили бросить? Так что ли?

Алина сердито сдвинула брови. Фрэд неопределенно пожал плечами.

– Трусы, – презрительно сказала она тоном, каким ставят диагноз. – Ничего другого я и не ожидала.

Она взяла свою чашку и сделала глоток. Казалось бы, простой жест. Но сколько же в нем было негодования и глубокой обиды на бывших коллег, бросивших ее на растерзание жестокой безжалостной стихии!

– Я не стал бы заявлять столь категорично, – возразил Фрэд. – Решение представлялось весьма разумным, по крайней мере, с их точки зрения. К тому же никто и помыслить не мог, что ты сумеешь уцелеть под градом камней и песка, не говоря обо всем прочем... Даже я.

– Почему «даже»? Ты чем-то отличаешься от них?

Похоже, Алина решила устроить ему форменный допрос.

«Ну что ж, не возражаю, – внутренне усмехнулся Фрэд. – Тем более, скоро придет моя очередь задавать вопросы.»

– Отличаюсь, – сказал он. – Прежде всего, уровнем подготовки. А также степенью информированности.

– Самоуверенно, – Алина взглянула на него с вызовом. – А тебя, получается, тоже бросили, несмотря на все твое превосходство?

– Нет. Я остался добровольно.

– Вот как? – она удивилась самым искренним образом. – Ты что, такой смелый? Или просто глупый, что бы там о себе ни воображал?

– Ни то, и ни другое, – усмехнулся Фрэд. Обижаться на заносчивую красотку он решительно не мог. – Просто я точно знаю, с чем именно мы столкнулись, и это знание, признаться, не добавляет мне оптимизма. В том числе и относительно нашего с тобой будущего. Никакого горячего приема в Лоуэлл-сити ждать не приходится, это я могу утверждать со всей определенностью. Посадят на пожизненный карантин, и это еще в самом лучшем случае. А про худший даже думать не хочется. Я пытался объяснить это Кевину, но куда там... Наверное, я не был достаточно убедителен.

Фрэд безнадежно покачал головой.

Алина немного остыла, глубоко задумалась, потом взяла с тарелки бутерброд, откусила и стала механически пережевывать. Мысли ее явно бродили где-то далеко.

– Ты обещал объяснить, – наконец, произнесла она. – Ну, то... что случилось у меня в каюте...

– Обязательно, – Фрэд решил, что самое время перехватить инициативу. – После твоего рассказа о том, как сумела выжить там, во время бури.

Он кивнул на окно.

Алина снова нахмурилась, а потом произнесла с оттенком неуверенности в голосе:

– Не знаю... Когда я увидела пыльную тучу над горизонтом, то сразу поняла, что пора уносить ноги. Не могу объяснить, почему я так решила. Обычные марсианские бури достаточно безобидны, но тут... Совершенно сумасшедший напор, абсолютно несвойственный жиденькой атмосфере. И летящие во все стороны камни... А уж когда выползли эти кучевые облака, никаких сомнений вообще не осталось. Стало так страшно, как никогда в жизни. Я рванула оттуда на полной скорости и все равно не успела. Помню, квадроцикл подняло вверх, а затем с силой швырнуло... не могу даже сказать, куда. Меня вырвало из кресла и понесло прямо на камни...

Девушка вдруг замолчала, поджав свои прелестные губы. Ожившие воспоминания явно не были из разряда приятных. Фрэд терпеливо ожидал продолжения.

– А дальше все произошло, словно во сне. Неуправляемое падение неожиданно прекратилось, и я почувствовала, что зависла всего в паре метров над поверхностью в полной неподвижности... Представляешь, просто остановилась! И камни вокруг меня... и песчаные струи... Все-все, словно стоп-кадр на мониторе... Ты мне не веришь?

– Почему же, – заверил ее Фрэд. – Ты даже не представляешь, во что еще нам с тобой предстоит поверить. Продолжай.

– А, собственно, все. Наваждение внезапно исчезло. Я увидела под собой какую-то зеркальную лужу и упала прямо на нее. И тут же сверху обрушился целый холм из песка и камней. Больше ничего не помню.

Фрэд задумчиво смотрел на нее.

Снова поджатые губы и испуганный взгляд огромных бездонных глаз. Алина выглядела так, словно только что заново пережила весь этот ужас.

– Этого достаточно, – сказал он. – Примерно так твою историю я и представлял. Чтобы откопать тебя, пришлось основательно потрудиться.

Девушка неожиданно очнулась и взглянула на него в упор. Так, будто увидела впервые.

– Что же получается? Это ты спас меня? – вдруг спросила она. Фрэд скромно отвел глаза в сторону. – Ну, конечно... кто же еще. Откопал, а потом принес, значит, сюда, раздел и спать уложил... Ведь это же ты был заботливым папочкой?

Он снова почувствовал, как щеки начинают гореть. Нехорошо. Она и в самом деле может подумать, что он в чем-то перед ней виноват.

– Извини, – произнес он оправдывающимся тоном. Получилось непроизвольно, он не хотел. – Но мне необходимо было убедиться, что буря не нанесла никаких телесных повреждений. А сама ты рассказать ничего не могла по причине глубокого обморока... Вот так.

Он осторожно поднял на нее глаза и вдруг обнаружил, что девушка едва заметно ухмыляется одними уголками прекрасно очерченных губ.

– Ладно, – наконец, сжалилась она. – Успокойся. Я не в претензии. Более того, я действительно благодарна за все, что ты для меня сделал. Не то, что эти... «коллеги». А теперь, может быть все-таки расскажешь, что тебе известно? Если ты у нас такой всезнающий? Давай, объясняй, с какой такой стати я устроила безумные утренние полеты... хм... во сне и наяву?

Фрэд слегка откашлялся в кулак, глядя на нее исподлобья, а потом произнес:

– Конечно. Сейчас я все объясню. Только один вопрос: насколько хорошо ты знаешь историю освоения Дальнего Внеземелья?

Алина презрительно фыркнула:

– Вообще не знаю. В школе нам рассказывали в основном о Земле. Причем, о древней. Ну, там Колумб, Магеллан... этот, македонский... Александр, кажется? Или нет... наверное, Цезарь. Да-а, а еще Антоний и Клеопатра, это я в кино видела, вот... А в институте вообще ничего не преподавали, кроме специальных предметов. Так что, извини...

Она развела руками.

– Понятно. Признаться, ты меня не удивила. В русле, как говорится, современных тенденций в политике и образовании. Что ж, в таком случае начать придется издалека. Готова?

– Да начинай же ты, в конце-то концов! Готова, готова... давно уже.

– Ну что ж...

Фрэд собрался с духом и начал рассказ.

***

– Отсчет, по-видимому, следует начать с того момента, как в систему Урана прибыл малотоннажный разведывательно-десантный рейдер «Леопард». Экипаж пять человек, командир Пауль Эллингхаузер, за свою феноменальную удачу прозванный «Пауль-везунчик». Цель – всесторонняя разведка окрестностей Урана, его колец, а также семейства спутников, в первую очередь самых крупных. Ариэль, Умбриэль, Титания, Оберон... Надеюсь, эти наименования тебе о чем-то говорят.

Алина только сморщила нос и поджала губы.

– Ясно... Ну что ж, теперь ты знаешь. Так вот, первым из этого списка на пути рейдера оказался именно Оберон. Эллингхаузера и его команду прежде всего поразил внешний вид одного из самых крупных спутников в системе: по выражению капитана «Леопарда» он больше всего напоминал «арбуз со срезанной верхушкой». Весьма существенная часть планетоида попросту исчезла, оставив вместо себя чрезвычайно приметное образование, немедленно прозванное Ледовой Плешью. Надо сказать, на редкость удачное название, полностью соответствующее внешнему виду аномалии: совершенно гладкая поверхность поперечником около двухсот километров, сплошь покрытая льдом и снегом, а также бездонный кратер в самом ее центре диаметром в тридцать один километр.