Текст книги "Знаменосец забытого бога (СИ)"

Автор книги: Юрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

От кого: Ученика 7-а класса «А» Чиркова Тимура

По вопросу: Координация совместных действий по построению светлого будущего и антикризисному апдейту текущей реальности.

Уважаемый Леонид Ильич!

Пишет Вам простой советский школьник, осознавший всю полноту своей ответственности перед историей. Простите, что отвлекаю от важных государственных дел, но, по моему скромному мнению, вопрос требует безотлагательного обсуждения на самом высоком уровне, пока наша страна не ушла в системный кризис окончательно.

Дело в следующем: готовясь к вступлению в ряды ВЛКСМ, я усиленно изучаю материалы марксизма-ленинизма. И в процессе этого увлекательнейшего занятия мой ум натолкнулся на ряд багов, то есть системных ошибок, прописанных в коде программы КПСС. Они, как мне кажется, тормозят наше общее движение к коммунизму, создавая застойные явления в обществе.

Вы, если верить газетам, выступаете за развитой социализм – строй мудрый, стабильный и предсказуемый. А я являюсь стихийным носителем принципа аргументированного иронического критицизма. Произведенный мной анализ показывает, что наши с Вами методы, несмотря на общую цель, несколько разнятся. Грубо говоря, пока система генерирует прогнозы про «неуклонный рост», народ потихоньку начинает в ней скипать скучные кат-сцены.

Мне видится следующее решение для апгрейда процессов построения светлого будущего. Давайте создадим двустороннюю рабочую группу. Вы обеспечите нас данными о реальном положении дел без лакун и приписок. Я со своей стороны проведу их тщательный анализ и представлю фидбэк, оформленный сразу в трёх вариантах:

1. Тезисы в форм-факторе классической немецкой философии.

2. Разбор с позиций логического позитивизма.

3. Адаптированная версия для доски объявлений в школьном коридоре, чтобы ее мог скачать и зарепостить любой ученик.

Заверяю Вас, что после сделанных правок кода Решения XXVI Съезда КПСС зазвучат как вирусный пост самого топового блогера. Народ станет цитировать, репостить и ставить лайки, следующие пленумы растащат на мемы.

В свете сказанного прошу рассмотреть вопрос о моём назначении на ответственный пост с соответсвенным окладом и прикреплением к распределителю. Сидеть на уроках истории уже нет никаких сил! Предлагаю создать под меня должность Модератора заседаний Президиума ЦК КПСС.

В случае Вашего отказа буду вынужден продолжать свою деятельность на низовом уровне, с применением методов партизанской семиотики, что не пойдет на пользу реализации верхнеуровнего проекта по построению коммунизма.

Жду Вашего ответа. Надеюсь на понимание и широту взглядов.

С пионерском приветом, Знаменосец забытого бога'*

/* – текст письма загружен в голову героя читателем с никнеймом Roman Khayrov/

Очень странно было Тимуру вылавливать из своей головы этот бред и одновременно видеть в зеркале ванной комнаты всклокоченного подростка с пеной на губах. Еще и брызги во все стороны от зубной щетки, которой он невольно размахивал, вспоминая строки своего письма. Он даже пощупал свой лоб ладошкой – вроде не горячая. Правда, зубная щетка, которую он перестал держать, упала на пол под действием гравитации, но это было нестрашно. Главное, сам Тимур не упал следом.

Он очень обрадовался, когда за завтраком понял, что его отпустило, письмо растаяло, а такой яркий поначалу сон стал чем-то зыбким и прозрачным. «Слава богу, это не в реальности, – подумал юноша, – а то так и в палату можно заехать». А еще очень удачно, что приём в ряды ВЛКСМ не сегодня, а то ляпнет что-нибудь эдакое, и всё…

Глава 7
ВЛКСМ

– Рудаменко, встань!

А чего она тут делает, физика же! Алло, у нас учебный год заканчивается, последний шанс узнать чего-то полезное, нафига нам тут классная не нужна! Так думал не один Шура Рудаменко, так думали многие в классе. Но физик со смешным именем и отчеством Пал Палыч и еще более смешным прозвищем Пол-Пот не выгнал её и не возмутился, проявляя учительскую солидарность. Пришлось бедному Шурке вставать и становиться концентратором эмоциональных напряжений. Зная правило «чем меньше скажешь, тем меньше выдашь», он не стал в обычной подростковой манере спрашивать, что за беспредел, по какому праву, чево сразу Рудаменко. Просто стоял молча и возвышался как скала над бурным морем.

– В молчанку будешь играть или уже скажешь, как вы додумались до этого безобразия?

– А чего я-то, не утерпел Шура и исполнил классическое шоу с переобуванием, – это всё она! – и мотнул головой в сторону активистки и будущего комсорга класса Оли Загурной. Демократия демократией, но все в классе знали, кого «выберут» комсоргом. Ясно, что председателя пионерского отряда, правила игры такие.

– При чём тут она? Ты что сочиняешь на ходу, Рудаменко!

– Она сказала, чтоб мы вчера после уроков собрались и готовились к приёму в комсомол.

Шура был очень крупным юношей, выглядевшим старше своих лет из-за плечей, роста и очков. Даже рыжие волосы и почти отсутствующая нижняя челюсть не делали его посмешищем. Над такими кулаками поди посмейся. Спокойный в обычной жизни парень был еще и очень умным, очки кому попало не выдают. Кстати, дрался он всегда без очков, убирая их в чехольчик. И плохое зрение в таких случаях мешало скорее не ему, а тем, кто вставал на пути носорога.

– Ты чего дурака включил? Я тебя про это спрашиваю?

– Нет? А про что тогда? Вы, Ольга и Ванна, совершенно неясно выразились.

– Ты дрался в субботу?

– Когда, в субботу? – Врать ему не хотелось, а начни говорить правду, потянут подельников, а это западло, как в райком комсомола с пионерским галстуком.

– В субботу! Что ты тянешь, между прочим, от урока время отрываешь!

– Я? – Он реально включил дурака, а весь класс принялся следить за увлекательным действом. На его месте мог оказаться любой из участников той драки, сейчас каждый прикидывал, как бы изворачивался он сам.

– Ты! Или скажешь, не дрался?

– Я не помню… – И весь класс выдохнул. Шурка пошел по самой скучной, хоть и достаточно крепкой схеме защиты. Тимур тоже оценил манёвр и подумал, что в его времени любой адвокат посоветовал бы тот же ответ. За открытую ложь могут привлечь по отдельной статье, а так совершенно недоказуемо, что подозреваемый помнит, а что не помнит. Может, он головой ударился дома.

– Тебя видели вместе с твоими дружками.

– Так я не неведимка, вот он я. Смотрите сколько хотите. И тогда лучше спрашивать у тех, кто что-то видел, раз они запомнили. Я вот не помню ничего такого, нам учить по литературе много задали, стих из головы выместил, видать, всё ненужное. – Он прокашлялся и неожиданно начал читать не тот отрывок, который на самом деле задавали, а читанное на литературе Чирковым. – «… И совсем твои ребята сразу будто не они. Сразу будто не похожи на своих на тех ребят, сразу всё важней и строже, сразу всё тебе дороже…» И так далее, там много.

Последние слова Рудаменко произнес совсем другим, обычным голосом. Словно стих читал Александр, а теперь на его месте опять Шура. Класс снова стих. Это было не по канону, не под дурачка и не «не помню», это был уже другой уровень, практически высший пилотаж. Это поняли школьники, это почувствовала классная руководительница. Но уйти молча она не могла, последнее слово было ни о чём. Но оно было.

– В следующем году у вас выпускные экзамены, я посмотрю, кого вы там будете изображать. Не все перейдут в девятый класс.

Даже Пол-Пот решил, что зря она так, потому он как в холодную воду бросился в тему урока. А Тимур вспомнил, что прозвище «Пол-Пот» нифига не смешное, так зовут заигравшегося диктатора Кампучии, устроившего в своей стране политический эксперимент по построению идеального общества. Очередной, если рассматривать в масштабе человечества. Снова оказалось, что достойных жить в царстве добра и любви не так много в общей массе, так что недостойных опять начали истреблять. А ведь тот настоящий Пол Пот тоже аристократ, в Сорбонне учился. Что-то страшное таит в себе университетское образование – кого ни возьми из вождей революции, все вышли с университетской скамьи, а не из народа. Даже товарищ Горбачев выпускник МГУ. Хотя нет, этот уж точно не революционер, он реформатор. Реформаторы, они все такие, от них крови еще больше, чем в революцию.

Класс не сразу настроился на тему параграфа, какое-то время все мысли ребят были направлены на героя дня Шуру, шикарно съехавшего с допроса Аллы и Ванны. Даже Загурная начала громким шёпотом пояснять, что ничего классуха не сделает, иначе сорвет приём в комсомол, а это никому не нужно. Из уст активистки слышать такое было необычно. Думали, она идейная, а Олька оказалась нормальная, просто хитрозадая.

На перемене пацаны высказали претензию Тимуру, что он снова их загоняет в непростую ситуацию, это если выразить без мата то, что было произнесено.

– Парни, да нормально всё. И в прошлый раз можно было сходку не устраивать. А в этот я точно рыло-в-рыло затащу катку. Просто буду их по одному раздёргивать.

– Что затащишь, какую катку? – Сленг был непонятный даже интуитивно.

– Короче. Не парьтесь! Кто из бубелей станет рыпаться, буду на месте валить.

– А если они толпой навалятся?

– Убегу. Мне побегать не в падлу.

– Здоровья-то хватит? Чего-то ты больно резкий стал.

– Это я к вступлению в комсомол готовлюсь. Буду как Павка Корчагин. – Пацаны не выдержали и заржали на весь школьный коридор как кони. Стёб получился зачётный, Чирик в очередной раз показал, что с головой у одноклассника всё в порядке. Если юмор признак интеллекта, то с головой у него всё в норме. А то, что планка падает, так это даже в плюс, если не слишком часто.

Тимур не стал говорить парням, что жёсткими стычками он просто выстраивает авторитет в школе, что называется, столбит свою территорию. Лучше сразу дать обратку, чем потом раз за разом доказывать, что тебя лучше не трогать. Смешно, но в офисе, где он работал, действовал тот же принцип. Все человеческие коллективы строятся по одним и тем же принципам. А где всё на дружбе и взаимопонимании, там потом такие монстры из омута вылезают, что хоть убегай.

Кто-то считает, что мотивы и устремления важнее поступков. Мол, плохой эгоистичный человек может совершать хорошие поступки, если ему это выгодно, и тогда это не благие дела, а приспособленчество. Но как понять мотивы человека, как залезть в его голову? Один из персонажей призывал судить о людях по делам, если верить Евангелию, он был не прав?

Бывший Василий всегда очень скептически относился к религии, а сейчас он точно знал – все эти культы придумали люди для своего удобства, богам их танцы с бубнами и молитвы до одного места. Если ему та встреча не привиделась. Впрочем, тогда и его вторая жизнь – это всего лишь сон и бред. Или первая? Может так случиться, что он Тимур Чирков, и никакой прошлой жизни не было, будущее в теле Васи ему привиделось, все его бурные сексуальные «подвиги» и запомненные половые акты – тем более. Просто очень качественная подростковая фантазия, да? Да хрен там!

– Чего замер, Чирик⁈ Пошли на английский. Или боишься, что спросят? Не боись, Скипи под конец года топить не станет.

«Вот как рождаются прозвища учителей, почему Скипи?» – спросил Тимур и тут же сам себе ответил, вернее кто-то из глубин его подсознания. Фамилия у учительницы Скипетрова. Солидная фамилия, царская. Вот только детский австралийский сериал про кенгуру Скипи, показанный по телевизору прошлым летом чуточку всё подпортил, и она стала Скипи. Интересно, сами учителя знают свои прозвища?

– Слушайте, а бубели завтра с нами пойдут в ВЛКСМ проситься?

– Да вон Загурная идет, давайте у неё спросим. Оль, бэшки с нами в райком идут?

– А теб зачем это надо знать? Хотите опять с ними подраться? До райкома или сразу после?

– Гы! Прямо там! Не дурнее паровоза, просто интересно стало. Нас семнадцать идёт, их небось столько же. Это мы, считай, до вечера зависнем. – Начал вслух высчитывать Гришка Муратов, он же Мурый, – проголодаться успеем.

Все снова громко заржали, Гришкина любовь к еде была на слуху. Маленький круглый как колобок Мурый поглощал пищу как не в себя. И только звонок не дал разродиться парой шуток про вечного проглота, вместо этого все вприпрыжку побежали на второй этаж в кабинет английского языка, включая активисту Ольгу, обычно не опаздывающую на уроки.

На следующий день им привалило счастья. Им, это большей половине класса, тем. Кто дорос до возраста приёма в комсомол. Счастье выразилось в уходе с последних двух уроков. Шутки и смех будущих комсомольцев, уходящих в райком комсомола после четвертого урока, были по большей части беззлобные: ребята понимали, что на оставшуюся меньшую половину класса обрушится всё внимание и педагогический талант учителей. Их будут спрашивать и дёргать в сгущенном режиме. Опять же пошушукаться в полупустом классе сложнее.

В райкоме оказалось, что этом, где-то очень далеко они ашки и бэшки, а тут взрослая жизнь и все они кандидаты на вступление без какой-то разбивки на классы. Так получилось. Что и сидели они в приёмной вперемешку. Не всей толпой в тридцать человек, а двумя группами, как стулья у стен диктовали. Сидели, побаивались, потихоньку переговаривались. Естественным образом все разногласия и прошлые обиды были забыты перед лицом безликой государственной машины, готовящейся поставить на вчерашних детях клеймо передового авангарда молодёжи и помощника партии.

Если бы кто-то заглянул в голову Тимура, он бы поразился, насколько далеки его мысли от тех шаблонов, какие лежат в головах одноклассников. Его цепляли словесные штампы, он их щупал, пробовал на язык, нюхал и даже жевал уголки, словно они были пластиковыми папочками для тетрадок. Передовой авангард молодежи – это как? Во-первых, авангард всегда передовой, тафталогия налицо. И во-вторых, вся молодежь дочиста заметается в комсомол и трусится в этой очень замечательной организации до двадцати восьми лет. То есть все молодые люди сразу, как сопли перестают течь из носа, и вплоть до того, как заматереют, числятся в ВЛКСМ. Какой же они авангард, когда они все там? Вне комсомола только вступившие в партию и уголовники.

Пока сидел и изучал наглядную агитацию, большая часть группы уже была втянута за двери какого-то там секретаря и исторгнута оттуда уже в новом статусе. А потом в приёмной торчать и вовсе втроём: Рудаменко, Чирков и Яковлев. Кто не допёр сразу, постепенно поняли, что ребят вызывают по алфавиту. Чтоб не было никому обидно. Какая может быть обида, если твоя фамилия на букву «Я» и твоё место во всех списках последнее! Привыкай к тому, что все люди рождаются уже неравными и кем-то заранжированными.

Три богатыря пока совсем не походили на монстров, особенно сейчас, когда они остались втроём – на фоне своих сверстников они еще могли выделяться ростом и размахом плечиков, а в кабинете второго секретаря, где все мужчины в возрасте вокруг тридцатника, а единственная девушка, присутствующая за столом могла одной левой грудью положить на лопатки любого семиклашку они выглядели утятами. Тимур это осознавал, а два его приятеля ощущали себя почти взрослыми, почти комсомольцами.

Стандартные вопросы про шесть орденов комсомола, про Устав ВЛКСМ, дурацкие вопросики про цену хлеба и количество комсомольцев, участвовавших в штурме Зимнего…

– Чирков Тимур, какая у тебя была общественная нагрузка в пионерской организации? – Девушка зашла с козырей, с его козыря. Тимур даже смог не смотреть на её трикотажную блузку, натянувшуюся в районе грудной клетки.

– Я знаменосец пионерской дружины. Был до сегодняшнего дня. – Поправился он.

– И какую нагрузку возьмёшь на себя, когда станешь комсомольцем? – Не «если» сказал суровый дядька-секретарь, а «когда», хороший знак.

– Возьму на себя… антирелигиозную пропаганду!

– Неожиданно. А что, в вашем классе с этим какие-то проблемы? – Озабоченность на лицах трёх взрослых.

– Во-первых, не надо замыкаться на классе. А во-вторых, успокоенность до добра не доводит. Пока ты спишь, враг точит ножи и копает норы.

– Ха-ха-ха! Отлично сказано! Мне нравится наша смена! А потянешь? Тем более в масштабах школы.

– С божьей помощью справлюсь. – А вот это было уже дерзко. Сказавший такое в райкоме ВЛКСМ должен понимать это и отвечать за свои слова.

– Это как, с божьей? Поясни.

– Да совершенно естественно! Как в бессмертной комедии «Кавказская пленница»: Тот кто нам мешает, тот нам и поможет! – Псевдокавказский акцент и палец, поднятый над головой, превратили затишье перед бурей в цирковое представление. – Они же в свих писаниях накрутили такого, что достаточно просто внимательно прочитать, а потом ткнуть носом в несоответствия. И церковникам сказать будет нечего.

– Да уж, повеселил. В самом деле читал что-то из Писания? – Второй вожак комсомола сумел сказать это слово с большой буквы, вышло «Писание».

– Пару Евангелий пока, больше не осилил. Слишком бредово звучит порой.

– Например?

– Да хоть Богоматерь. Исус же отрекся от неё и своих братьев. Опять же её непорочность. Если первенец был зачат непорочным путем, то все остальные го братья и сестры как получились? Не, я не спрашиваю вас, как. Технически тут всё ясно… – Речь Тимура была прервана сначала фырканьем, а потом и полноценным смехом девушки. Но он попытался продолжить, – а католики её вообще девой Марией зовут, с семью детьми на руках. Кстати, а почему церковь молчит про судьбу племянников Спасителя?

– Ой, не могу! Ой, помру! Теперь я уверена, этот юноша справится со своим поручением! Ой, хватит уже!

– А что, в самом деле у Иисуса были братья и сёстры? То есть, понятно, что персонаж выдуманный, но если судить по церковным канонам?

– Ну да, я о том и говорю, они понаписали всего, а потом не привели свои книжки в соответствие друг другу. Нам атеистам это играет на руку.

Последняя группа принимаемых стала отличным финальным аккордом в мероприятии, блеск Тимура попадал и на его товарищей. Так что большие дяди им троим жали руки с особенной теплотой и искренностью, желали успехов и светлой дороги. Даже Тимура пробило слегка, он тоже искренне улыбался.

Когда они вышли в большой коридор, застеленный красной дорожкой, и увидели, что вся компания не разошлась, а ждет последних, стало еще теплее на душе. Вот только было очень неожиданно для всех, что в ответ на вопрос «Ну как всё прошло?» ребята синхронно согнулись и начали смеяться.

– Вы чего? Больные?

– Там Чирик сейчас секретаря райком против религии агитировал!

– И что?

– Убедил, чёрт языкастый! С божьей помощью! – И снова засмеялись как припадочные.

– Да харэ уже, лучше скажите, вы с нами? Мы всей кодлой решили отметить это дело. Ну там лимонад, пирожные, коржики…

– Если лимонад «Жигулёвский», то я с вами. – Тут же въехал Яковлев.

– Тише ты! Забыл, где находишься?

И оба полукласса чуть не впервые пошли на неформальную совместную тусовку. Они ощущали себя совсем взрослыми, даже смешно было думать, что кое-кто на школьную линейку в честь последнего звонка должен будет идти как дурак в пионерском галстуке. Мало того, эти кое-кто учатся с ними в одном классе.

Глава 8
Длинный вечер

Скверы старой Москвы, то есть Москвы восьмидесятого года совсем не те, что в покинутом Тимуром мире двадцать первого века. Даже подготовка к Олимпиаде не сделали их теми холеными произведениями ландшафтно-паркового искусства, что помнил он. Асфальт в трещинах, немодные бордюры, которые никто не меняет по несколько лет, трава, какая сама выросла, а не посаженная армией озеленителей. И уж конечно её никто не косит. Тем более в конце мая. Кисть художника в этом году уже касалась этих островков зелени, но эта кисть была из мочала, а обмакивали её в ведро с извёсткой. Стволы деревьев, обрамление клумб – на всем было видно касание кисти вдохновленного мастера. В урне блестели два пустых источника этого вдохновения.

Зато в сквере были лавочки, хоть посадочных мест на них и было сильно меньше, чем подростковых попок, только что принятых в комсомол. Да и нестрашно, в школе насиделись, одна из лавок была накрыта газетой, на которую ребята выгрузили всю имеющуюся снедь. Пирожки, пачка печенья, бутерброды с котлетами из кулинарии, сырки. Последние были куплены не потому, что плавленный сыр сильно популярен, просто это было взрослой традицией. Пиво тоже пока не стало любимым напитком, но возраст, но статус обязывали сделать всё всерьёз.

Хотелось обмыть комсомольские билеты, но чего не имелось, того не имелось. Деньги на бланки и фотокарточки сдали загодя, думали, что и заветные красные книжечки – первые настоящие документы с фотографией вручат сегодня. А нет, Загурная сказала, что надо ждать, выдадут в школе через пару дней. Пиво и «Буратино» были тоже выставлены на кривые бруски скамейки, а чтоб бутылки не падали, их облокотили на спинку. Кто-то сделал это настолько мастерски, что на виду оказались только лимонадные этикетки, пивные стыдливо отвернулись. Беглый взгляд никакой крамолы бы не заметил – просто подростки, просто перекусывают в скверике, причем не сквернословят. Идиллия.

– Тихо, ребзя, менты!

– Да ладно страх нагонять, просто стоим не дергаемся, и ничего не будет. У них усиление перед Олимпиадой, им не до нас.

Прошедший мимо милицейский патруль был того же мнения, и вообще, ребятишки подросткового возраста сплошь в костюмах были категорически не похожи на хулиганов. Девушки в их компании такие же малолетки в платьях, улыбчивые и свежие, тоже выглядели неиспорченно.

Пили по-простому, то есть прямо из бутылок, причём детский лимонад уходил охотнее, чем солидное взрослое пиво, особенно у девчонок. Ну да, им нет нужды доказывать, что они крутые пацаны, распробовавшие алкоголь. И вообще, скорее всего что-то такое имеется в детском организме, что нуждается не в пене и горечи, а в сладости и пузыриках. Самое смешное, что кто-то из бэшек ухитрился спереть в «Кулинарии» открывашку для бутылок, так что открывали лимонад и пиво не об лавку, а как цивилизованные люди.

Именно сейчас в сквере на лавочке Тимур впервые попробовал натуральный пенный напиток без консервантов, сваренный в СССР. В первой жизни он впервые пил пиво в девятнадцать лет, когда Советский Союз уже склеил ласты. Зато помнил разговоры олдов про то самое советское качество, с которыми спорили до криков другие олды, называющие то пиво мочой. Сейчас был час прозрения, момент истины, так сказать. Он хлебнул из бутылки чуть-чуть, покатал по нёбу, языку, потом…

– Чирик, давай бутылку уже! Не один стоишь! – Его только начавшийся дегустационный процесс был грубо прерван.

– Да он пиво первый раз пьёт! Пацаны, Тимур первачок!

– Тихо вы, разорались как идиоты. Хотите, чтоб патруль вернулся?

А Тимур прислушивался к ощущениям и пытался понять своё отношение к пиву. Вернее, отношение этого организма, доставшегося ему по случаю или божьему промыслу. Организм реагировал неоднозначно, мозг говорил, что напиток нормальный, прочие органы заявляли, что горькая гадость, и «Буратино» лучше. Ну и ладно, ему же легче. Легче в плане дешевле и меньше вопросов. Кстати, про щи или борщ вкусовые рецепторы ничего такого не бухтели, вареные овощи в супе они воспринимают нормально. Суп – это нормально, если нет сосисок, сосиски – те вообще вещь!

Посиделками это сборище назвать было нельзя, все стояли вокруг скамейки, так что получились постоялки. Постоялки закончились уже в лёгких сумерках не потому, что имелось много всего в плане выпить и закусить, скорее подростки не хотели расходиться. А потом оказалось, что и идти почти всем примерно в одну сторону, многие жили в районе школы. Кроме особо одарённых, которые на трамвае в школу ездили аж за две улицы, они и сейчас рассосались по своим остановкам.

Уже почти возле дома Тимура их оставалось всего четверо, три парня и девушка, как держали в голове подростки. Ленка Караваева оказалась не только соседкой по парте, она и жила рядом с Тимуром. Так они и шли по улице, со стороны взглянуть, просто пацанва в пиджаках, а девчонка с ними ничего так, рослая. Из подворотни это виделось именно так, и виделось сие двум скучающим бездельникам, зависшим без цели, смысла и алкоголя. А раз так, то почему бы не выйти в люди, не показать удаль молодецкую? Как там у классика: «Раззудись плечо, размахнись рука». И не то чтобы хотелось подраться, а так, покуражиться немного. Да и мелкие могут оказаться вполне нормальными пацанами, надо только их на вшивость проверить.

– А кто это у нас такой маленький гуляет так поздно? Ждан, ведь детское время уже кончилось? – Театральным голосом обратился к корешу один из очень начинающих актеров.

– Ты неправ, Константин, перед нами уже взрослые мужчины! У них даже женщина имеется. – Подхватил «шутку юмора» второй.

Вся четверка свежеиспечённых комсомольцев молча остановилась. Они понимали, что ничего хорошего ждать не приходится, но и раскрывать рты пока было рано. А то выскажешь что не по делу, а потом тебе же и предъявят за базар. Времена полукриминальных порядков на московских улицах вроде давно уже прошли, да не совсем забылись. На уровне детских страшилок и дворовых легенд остались рассказы-предупреждения про понятия и блатной уклад, которых знать никто не может, но если вляпаешься в то общество, то незнание понятий не освободит от ответственности за их нарушение.

– Пацаны, у вас картишки есть? А то мы с корешем перекинуться сильно хотим, а листов нет как нет.

– Нет у нас карт.

– А ножичка колбасу порезать? Вы же комсомольцы, небось. У комсомольцев должно быть. – Странная присказка про то, что у комсомольца должен иметься ножик показалась Тимура странно знакомой, но тоже непонятной.

– Нет у нас ножей. – Он как более взрослый морально второй раз взял на себя право или обязанность отвечать взрослым парням.

– А у меня есть! Смотри, какой!

Тимур среагировал на движение совершенно автоматически. Вот он стоял впереди всех, а вот уже в шаге сзади ребят, его руки вытянуты вперед, а живот втянут, словно в него только что попытались воткнуть что-то нехорошее. При том, что в руке сделавшего выпад ничего не оказалось. Похоже, что его отскок был неожиданным для всех, а не для него одного.

– Ого! – Вскрикнул хулиган, – ты спортсмен что ли? Каратист? Да ладно, боец козявку не обидит. Дайте девчонку погулять, и миром разойдемся.

На лицах подростков читалось, что миром они расходиться на таких условиях не согласны, их подружка тоже не горела желанием сменить кавалеров. А еще было ясно, что в драке два взрослых восемнадцатилетних парня достаточно легко уделают троих семиклассников. И Тимур понимал, что его ментальный возраст вкупе с опытом и волевыми качествами ничем не помогут. Даже с учетом того, что с высоты своего жизненного опыта он их не воспринимает как реально взрослых. Что он может сейчас в этом теле? Ну разве что одному из уродов повредит глаз открывашкой для бутылок, сделав его уродом окончательным и настоящим. Он сам не понимал, откуда в его кармане оказалась классическая открывашка на деревянной ручке, не время было вспоминать такие нюансы. И было обидно, что в голову не пришёл ни один приём фехтования этим опасным оружием. В прошлой жизни он был теоретиком боевых искусств и только слышал про такую экзотику как драка с кубатоном.

– Неправы вы, парни. Вы, конечно, нам наваляете, но вы неправы. – Тимур сделал шаг вперед и

сунул руку в карман пиджака, до поры не доставая свой козырь.

– Оппачки! А говорил, без ножа. Ладно, пацаны, это проверочка была. Нормально держитесь, молодцы, чего там. Гуляйте дальше, а мы тоже пойдем.

Вечер только начинался, возиться с мелюзгой, от победы над которой ни чести, ни прибытку, было влом. Да и на самом деле мелкий правильно сказал, они будут неправы, если просто так их отметелят. Взрослые парни развернулись ушли как в море корабли, если корабли могут ходить такой вихляющей развязной походкой. А оставшихся на поле несостоявшегося боя победителей пробило на «хи-хи», но не сразу, а тогда, когда те двое уже не могли этого услышать. Нефиг дразнить гусей, когда сам по двору в одной рубашонке бегаешь. Ущипнут за живое, будет бо-бо.

– Нормально ты их на понт взял! – Шурка понял всё по-своему. – Они решили, что у Чирика в кармане выкидуха.

– Не, они просто сделали вид, что поверили ему, чтоб заднюю дать без урона для себя. А у тебя, Тимоха, там и нет ничего, я прав?

– Почему нет? Кое-что имеется.

– Если выкидной, то не свети! За него срок могут дать, все выкидные холодное оружие!

– Да нет у него ничего, хорош арапа заправлять нам-то!

– А это вы видели⁉

Тимур тоже не стальные нервы имел. Так что и его организм нуждался в разрядке. Он спародировал не только интонацию, но и жест Буратино, протянув на растопыренной ладони своё оружие как золотой ключик.

– Ха-ха-ха! Ой, уморил! Да за такое сразу на Колыму без суда!

– Нормальный ход, если ничего нет, то лучше такой фиговиной драться, чем голыми руками против взрослых.

– Дураки вы все, мальчишки! Я, между прочим, испугалась! – Не то Лена в самом деле жаловалась на жизнь, не то привлекала к себе внимание.

– Ну и зря, кто бы тебя им отдал такую хорошую. Сейчас прямо до твоего подъезда отконвоируем. Чтоб с гарантией.

Что характерно, никто из ребят не набивался ей в единоличные провожающие, никто не поднял тему проводов до самой двери квартиры. Видимо, им всего этого пока было не надо, подметил эту деталь Тимур. Ему этот детский сад с противоположным полом точно никуда не упирался. Пока есть возможность не решать половой вопрос, не надо его форсировать. А проблемы впереди сами собой нарисуются. Полгода-год, и гормоны начнут поддавливать на неокрепший организм, управляемый весьма опытным в этом плане мозгом. И что получится – подумать страшно! Набор вариантов от сопливого Казановы из восьмого-«а» до геронтофила, западающего на тридцатилетних старушек.

Папа-мама приняли новенького, сияющего непокоцаным лаком комсомольца как родного. С другой стороны, технически он им и вправду родной. Налетели с расспросами своими: что да как, а что они, а ты что ответил, а руку жали? Честное слово, будто и в самом деле это что-то меняет, подумал Тимур. Те же самые люди, которые вечером ловили на свой коротковолновый приёмник «Немецкую волну», теперь подпрыгивают оттого, что… А может, приём в комсомол сынульки для них имеет не то значение, какое он выдумал? Может, это как первый усишки, пробившиеся над верхней губой, как первый добытый заяц древним мальчиком из охотничьего племени? Типа, вступил в комсомол – стал часть общества. Ну да, тогда всё сходится, а построение коммунизма тут совсем не причем.

Ого! Чай с шарлоткой! В этом мире, в этой стране этого времени яблочный пирог не купить в «Кулинарии», а если что-то с похожим названием и будет продаваться, то вкус оно будет иметь неподобающий уважающей себя шарлотке. Это мама расстаралась, пораньше прийдя с работы. Так что Тимур не просто рассказывал про сегодняшние приключения в райкоме, он делал это с набитым ртом. Хотел для полного набора еще поболтать ногами под стулом, как маленький мальчик, но случился облом. Длина ног уже не та, чтоб болтать ими под стулом. Хоть с набитым ртом разрешили говорить в честь праздника, и то ладно. Обычно мама-папа пилят за несоблюдение норм этикета за столом. Как же, случись Тимуру попасть на приём к английской королеве, а он этикет не выучил. Это Юрию Гагарину можно было запросто общаться с Елизаветой, с простого школьника Тимура спрос будет строже. И не факт, что его вообще пригласят на обед к её величеству. Может тогда и этикет нафиг? Нельзя, с приёмом не всё ясно, отказ в явной форме никто не присылал.