Текст книги "Борьба за наследство Киевской Руси : Краков, Вильнюс, Москва"

Автор книги: Юрий Денисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

После смерти князя Романа Великого обширные территории его княжества стали лакомым куском для черниговских и смоленских князей, компанию им составил даже монах-расстрига Рюрик Ростиславич. А из Польши со стороны Кракова шел к Галичу князь Лешко. Вдова Романа с четырехлетним Даниилом и двухлетним Василько обратилась за помощью к королю Венгрии Андрею II, бывшему когда-то галицким князем. Но и галицкие бояре, не желавшие разорения города и пригородов, вмешались в этот процесс, изгнав вдову с малолетними сыновьями во Владимир-Волынский. Высокие представители противоборствующих сторон, подойдя к Галичу, встретились и договорились между собой о назначении на галицкое княжение Ярослава Переяславского, сына великого князя суздальского Всеволода Большое Гнездо. Однако после того как русские, польские и венгерские войска отправились по домам, а Ярослав Переяславский еще не успел прибыть в Галич, местные бояре по своему произволу посадили на княжение Владимира Игоревича Северского, того самого княжича Владимира, который вместе со своим отцом князем Игорем Северским попал в 1185 г. в плен к половцам.

Под давлением князя Владимира вдова князя Романа с детьми покинула и Владимир-Волынский, обратившись за помощью к убийце ее мужа великому князю Польши Лешко Белому, и тот не отказал в приюте: видимо, иметь под рукой такой предлог для вмешательства в дела Галицко-Волынского княжества было ему выгодно. Старшего из Романовичей Даниила великий князь Лешко отправил к королю Венгрии Андрею II, напомнив ему, что тот был другом князя Романа, и предложил совместными усилиями вернуть Даниилу и Васильку Г алич и Владимир-Волынский.

Эта дружественная акция удалась, тем более что князь Владимир Игоревич не просто не ужился с галицкими боярами и дружиной, – он казнил около пятисот галичан. Оставшиеся в живых жители, кто был в оппозиции к северскому князю, тоже обратились к королю Андрею II с просьбой дать им в князья Даниила Романовича и помогли своими вооруженными отрядами венгерским и польским войскам. Правда, военные действия не понадобились, так как Владимир Игоревич в 1210 г. бежал в Новгород-Северский.

Этим, однако, не закончились гонения для семьи Романа Великого: сначала галицкие бояре не впустили в Галич Анну, мать Даниила, которая собиралась помочь сыну в управлении княжеством, а затем в 1211 г. и князю Даниилу пришлось спешно покинуть Галич. На этот раз король Венгрии Андрей II и великий князь Лешко Белый не стали помогать малолетнему Даниилу, а поделили Галицкое княжество между собой, посадив в Галиче сына Андрея, королевича Коломана, женив его по этому случаю на дочери Лешко.

Чехарда князей в Галиче на этом не закончилась, и в 1219 г. великий князь Польши Лешко Белый, вопреки прежним договоренностям с королем Венгрии, пригласил на галицкое княжение князя Мстислава Мстиславича Удатного (или Удалого), княжившего в то время в Великом Новгороде. Князь Мстислав без особой борьбы занял Галич, а для упрочения своих позиций в этом регионе выдал замуж свою дочь за князя Даниила Романовича. Князь Мстислав предполагал, что основным его противником будет венгерский король, но ошибся: стал прежний друг Лешко непримиримым врагом, не пожелавший возвращать Даниилу захваченные у него ранее волынские города. Лешко Белый вновь пообещал королю Андрею отказаться от своей части Галиции в пользу зятя – королевича Коломана после победы над Мстиславом Удатным и Даниилом. Объединенные польско-венгерские войска одержали временную победу над галицким и волынским князьями, но уже в 1220 г. Мстислав вернулся, приведя с собой значительное войско половцев. С их помощью он разгромил войска Андрея II и Лешко Белого, при этом большое количество побежденных поляков и венгров было уведено в рабство половцами. В плен к князю Мстиславу попал даже королевич Коломан со своей польской женой.

Коломана князь Мстислав Удатный, конечно, отпустил к отцу, но на условиях отказа его от Галича, а также согласия короля Андрея на брак своего младшего сына, тоже Андрея, и Марии, третьей дочери князя Мстислава. По брачному договору Галич через три года должен был бы перейти в наследство Марии, а город Перемышль вместе с населением передавался ей в качестве приданого. При этих условиях дочь Лешка теряла права на Галич, и венгерско-польский союз развалился. С другой стороны, Даниил тоже лишался Галича, из-за которого вроде бы все эти распри и начинались.

Затем в 1223 г. произошла битва русских князей под руководством Мстислава Мстиславича, Мстислава Святославича и Мстислава Романовича с татаро-монгольским войском на Калке. Битву русские князья проиграли, в живых из трех Мстиславов остался один Мстислав Удатный, который вернулся в Галич вместе с раненным в этой битве Даниилом. Странно, но жизнь в русских княжествах после разгрома их войск на Калке шла и дальше своим чередом, как будто ничего не случилось. Князья продолжали ссориться между собой, в том числе и Мстислав, который, поверив клевете, начал усобицу против Даниила, а тот призвал себе на помощь Лешко Белого. Даниил отвоевал у Мстислава города Белз и Червен, а поляки – часть Галиции. Мстислав грозился снова привести половцев, но тут вдруг открылась ему правда о клеветниках на Даниила, и эти два князя вновь стали союзниками. Король Андрей и великий князь Лешко тоже в очередной раз объединились и начали новую войну против Мстислава и Даниила, заняв многие пригороды Галича. Войну Мстислав и Даниил выиграли, венгерские и польские войска покинули Галицию и Волынь, но затем в результате интриг галицких бояр Мстислав опять передал Галич королевичу Андрею, после чего вскоре умер в 1228 г., пережив на год Лешко Белого.

Волынский князь Даниил вместе с братом Васильком в качестве союзников Конрада Мазовецкого отправились в 1229 г. в поход в Польшу против Владислава Ласконогого. Захватив по пути несколько польских городов, русские войска дошли до Силезии, где под городом Калишем был заключен русско-польский мирный договор.

Конрад I Мазовецкий (1187–1247), ставший с помощью русских войск великим князем Польши, в свое правление столкнулся с еще одной проблемой – агрессией пруссов. Когда в 1138 г. Польша распалась на отдельные княжества, Западное и Восточное Поморье стали самостоятельными землями, в которых возникли свои династии, никак не связанные с династией Пястов. Но уже в 1181 г. князь Западного Поморья Богислав I стал ленником императора Фридриха Барбароссы, а затем его земли вошли в состав империи. Отделению от Польши способствовало и то, что епископство Волин не подчинялось архиепископу Гнезно, а оставалось независимым. Восточное Поморье, став сначала независимым во главе с князем Самбором, затем опять признало власть князей Великой Польши, но все-таки в 1227 г. стало независимым герцогством. Однако внутренние усобицы не позволили реализовать эту независимость для усиления централизованной власти. Еще в 1226 г. разгорелась борьба за власть между братьями – Самбором II и Ратибором и сыновьями – Мествином II и Варциславом II. В борьбе против Варцислава Мествин сначала заручился поддержкой маркграфа Бранденбургского, а впоследствии стал его ленником. Таким образом, почти все Поморье попало в зависимость от германских властителей.

К тому времени в течение уже двух столетий германские миссионеры делали попытки христианизации пруссов – то относительно успешные, то наоборот: миссионеров убивали, а крещеные пруссы возвращались в язычество. В начале XIII в. христианизацией пруссов занялись монахи ордена цистерцианцев, которые для начала организовали монастырь в Лекно, неподалеку от Познани и Гнезно. В 1206 г. аббат этого монастыря Готфрид посетил в Риме папу Иннокентия III, который специальной буллой поручил аббату миссию христианизации среди пруссов. Однако что-то не заладилось с этой миссией у цистерцианцев, и аббат Готфрид сложил с себя обязанности духовного пастыря своих братьев-монахов, под именем Христиана продолжив христианизацию пруссов в одиночку. Он достиг личной проповедью значительных успехов в крещении пруссов, но сами пруссы, попадая под влияние пастырей поморских и польских земель, практически становились рабами влиятельных князей, несмотря на заступничество за них самого Христиана. Пруссы в ответ поднимали восстания и отрекались от христианства, становясь вероотступниками.

В 1216 г. польское духовенство и князья, а также ставший прусским епископом Христиан обратились к римскому папе за разрешением участвовать в крестовом походе в Пруссии тем, кто принял обет следовать в Палестину для освобождения Иерусалима. Папа Гонорий III пошел им навстречу и даровал участникам прусских крестовых походов то же отпущение грехов, что и идущим в Палестину. В 1218 и 1221–1223 гг. войска крестоносцев сражались «за спасение душ» пруссов, пытаясь вернуть отступников на путь истины, а заодно «уговорить» пруссов-язычников принять крещение. Крестоносцы были выходцами из соседних германских и польских земель, в том числе земель силезского князя Генриха Бородатого, оспаривавшего первенство у князя Конрада Мазовецкого.

Среди крестоносцев князя Силезии были также члены духовно-рыцарских орденов тамплиеров и тевтонцев. Тамплиеры в то время создавали свой филиал в Великой Польше как бы для защиты ее границ. Но не имея единого командования, движение крестоносцев в Пруссии не достигло желаемого для христиан результата. Разрозненные действия отдельных отрядов только привели к сплочению прусских племен, понимавших, что дело не столько в обращении в христианство, сколько в их порабощении. А вопрос превращения пленных пруссов в рабов стоял настолько остро, что даже папа Гонорий III вынужден был обратиться к крестоносцам с увещеваниями и запретил им вторгаться в Пруссию без позволения епископа Христиана, а пленных язычников обязал передавать ему для крещения.

После отступления крестоносцев, потерявших интерес к военным действиям в Пруссии, сами пруссы перешли в наступление и заняли значительную часть Мазовии. Не имея возможности самостоятельно противостоять прусской агрессии, Конрад Мазовецкий обратился за помощью к верховному магистру Тевтонского ордена Герману фон Зальца. Однако стороны в течение нескольких лет не могли договориться: тевтонцы хотели навсегда обосноваться в землях, которые они завоюют, а поляки рассчитывали, что эти земли тевтонцы передадут Польше на определенных условиях.

Чтобы получить правовое оправдание вторжения в Пруссию, орден добился издания императором Фридрихом II в 1226 г. соответствующей грамоты, которая вошла в историю под названием Золотая булла из Римини. В грамоте говорилось о сообщении императору верховным магистром Тевтонского ордена Германом фон Зальца просьбы Конрада Мазовецкого помочь ему в борьбе против пруссов, а также о его намерении пожаловать ордену Кульмскую землю и земли близ Пруссии, чтобы орден мог выступить против пруссов, а также о том, что верховный магистр просит императора признать и утвердить обещанное Конрадом. За этим в булле следовало соответствующее решение императора об утверждении за орденом этих земель со всеми правами и освобождением их от повинностей. Столь категоричное решение основывалось на том, что Фридрих считал все эти земли, отвоеванные в конце VIII в. у Аварского каганата Карлом Великим, собственностью Германской империи.

Однако и Золотая булла не позволила Тевтонскому ордену разместиться на перечисленных в ней территориях, так как для этого требовалось еще одобрение римского папы. А в это время Конрад Мазовецкий пытался найти другие решения этого вопроса, в том числе создание собственного духовно-рыцарского ордена для защиты Мазовии. От наименования центра размещения этот орден получил название Добжиньский, но членами ордена были не столько поляки, сколько выходцы из Мекленбурга. Однако этот доморощенный орден не справился с поставленной задачей защиты Мазовии и в дальнейшем влился в состав Тевтонского ордена.

В 1230 г. при посредничестве императора Фридриха II верховный магистр Герман фон Зальца и князь Конрад Мазовецкий сумели договориться. В результате Конрад жаловал Тевтонскому ордену Кульмскую землю и все, что тот в дальнейшем завоюет в Пруссии, при этом князь отказывался от своих прав на эти территории. Решения этой встречи, известные как Крушвицкий договор, римский папа Григорий IX в 1234 г. подтвердил в Риети своей буллой, в которой упомянул, что берет земли, которые орден отнимет у язычников-пруссов, под свою защиту как собственность святого Петра и отдает их в держание Тевтонскому ордену, за что тот выплачивает папе ежегодную подать.

В 1231 г. небольшой отряд тевтонцев переправился через Вислу и основал на правом берегу реки укрепление, получившее название Торн (совр. Торунь) в честь одноименного замка ордена, потерянного ими в Палестине. Спустя год появился замок Кульм, а еще через год – Мариенвердер. Рыцари Тевтонского ордена продвигались вдоль Вислы и в 1237 г. достигли морского побережья.

А в пограничных с Польшей русских княжествах князь Даниил Романович в 1238 г. овладел Галичем, воспользовавшись тем, что владевший этим городом князь Ростислав, сын черниговского князя Михаила Всеволодовича был в походе на литовцев. Затем и сам князь Даниил пошел походом на ятвягов, обитавших в районе современного Гродно. На ятвягов ходили многие князья в течение более чем двух веков, но покорить их окончательно не удавалось. Однако уже будучи в походе, князь Даниил отвлекся на захват г. Дрогичина на Западном Буге, выбив оттуда рыцарей тамплиеров, размещенных в этом городе Конрадом Мазовецким для защиты его как важного торгового центра на русско-польской границе, где проходил волок из Мухавца – притока Буга в Пину – приток Припяти.

На этом собственно и заканчивается эпоха взаимоотношений русских князей Рюриковичей и польских князей Пястов, длившаяся в течение трех с половиной столетий от первого военного столкновения за Червенские города до татаро-монгольского нашествия. Основной вывод, который можно сделать при рассмотрении этого периода состоит в том, что почти все польские короли и удельные князья были наполовину русскими из-за смешанных браков. То же самое можно сказать и про русских князей, в которых в тех же пропорциях текла польская кровь. Попробуем перечислить эти родственные княжеские связи, носители которых то дружили друг с другом, создавая межгосударственные союзы, то воевали с обычной для того времени ожесточенностью.

Перечень польских князей, женатых на русских княжнах

• Болеслав II Смелый (1041–1081), король польский, + Вышеслава, дочь Вячеслава Ярославича, князя смоленского: сведений о детях нет.

• Мечислав (XI в.), сын короля Казимира I Восстановителя, + Евпраксия-Вышеслава, дочь Изяслава I Ярославича, великого князя киевского: сведений о детях нет.

• Болеслав III Кривоустый (1086–1138), король польский, + Сбыслава, дочь Святополка II Изяславича, великого князя киевского: сын Владислав II Изгнанник, великий князь польский.

• Владислав II Изгнанник (1105–1159), великий князь польский, + 2-м браком Звенислава, дочь Всеволода II Ольговича, великого князя киевского: сведений о детях нет.

• Болеслав IV Кудрявый (1121–1173), великий князь польский, + 1-м браком неизвестная по имени дочь Всеволода II Ольговича, великого князя киевского: сведений о детях нет; 2-м браком Елена, дочь Ростислава Владимировича, князя перемышльского: сведений о детях нет; 3-м браком Анастасия, дочь Владимира Владимировича (Владимирко Володаревича), князя галицкого: сыновья Болеслав, Лешко.

• Мешко Старый (1126–1202), великий князь польский, + Евдокия, дочь Изяслава II Мстиславича, великого князя киевского: сведений о детях нет.

• Казимир II Справедливый (1138–1194), великий князь польский, + Елена, дочь Всеволода Мстиславича, князя Бельского: сыновья Лешко Белый, великий князь польский, и Конрад Мазовецкий, великий князь польский.

• Стефан (1150–1166), сын Мешко Старого, великого князя польского, + дочь, неизвестная по имени, Ярослава Владимировича Осмомысла, князя галицкого: сведений о детях нет.

• Лешко Белый (1186–1227), великий князь польский, + 1-м браком Гремислава, дочь Александра Всеволодовича, князя Бельского: сын Болеслав V Стыдливый, великий князь польский; 2-м браком Гремислава, дочь Ингваря Ярославича, князя луцкого: дочь Елена, княгиня волынская.

• Болеслав I Мазовецкий (?—1248), князь мазовецкий, + Анастасия, дочь Александра Всеволодовича, князя Бельского: сведений о детях нет.

• Земовит I (?-1262), князь мазовецкий, + Переяслава, дочь Даниила Романовича, короля Галиции: сведений о детях нет.

• Земовит (XIII в.), князь доброжский, + Анастасия, дочь Льва Данииловича, короля Галиции: сведений о детях нет.

Перечень русских князей, женатых на польских княжнах

• Святополк I Владимирович Окаянный (980–1019), великий князь киевский, + дочь, неизвестная по имени, Болеслава I Храброго, короля польского: сведений о детях нет.

• Изяслав I Ярославич (1024–1078), великий князь киевский, + Гертруда, дочь Мешко Ламберта, короля польского: сыновья Мстислав, князь полоцкий; Святополк, великий князь киевский; Ярополк, князь владимиро-волынский; дочь Евпраксия-Вышеслава, королевна польская.

• Давыд Игоревич (ок. 1095 – ок. 1112), князь владимиро-волынский, + неизвестная по имени дочь Владислава I, короля польского: сын Всеволодок, князь городенский.

• Мстислав II Изяславич (?—1170), великий князь киевский, + Юдифь, дочь Болеслава III Кривоустого, короля польского: сыновья Владимир, князь брестский; Всеволод, князь бельский; Роман, князь новгородский; Святослав, князь брестский.

• Борис Давыдович (XII в.), князь полоцкий, + Святохна, дочь Казимира, князя померанского: сыновья Всеслав, князь полоцкий; Вячеслав, князь кукейский (кукенойский); Владимир, князь друцкий.

• Всеволод Святославич Чермный (1142–1215), великий князь киевский, + Мария, дочь Казимира II Справедливого, великого князя польского: сын Михаил, князь черниговский.

• Василько Романович (1203–1269), князь владимиро-волынский, + Елена, дочь Лешко Белого, великого князя польского: сын Владимир, князь владимиро-волынский;

• Юрий Львович (1253–1308), король Галиции, + Ефимия, дочь Казимира, князя куявского: сыновья Лев, король Галиции; Михаил и Андрей, королевичи.

Наличие столь обширных польско-русских родственных связей на высшем уровне еще раз показывает, что русские и польские князья стремились к дружеским взаимоотношениям, а возникающие время от времени военные действия между ними происходили не чаще, чем между самими польскими князьями в Польше и русскими князьями на Руси.

Вероятно, этому способствовала и веротерпимость по отношению к католикам на Руси и к православным христианам в Польше. И хотя формальное разделение церквей произошло в 1054 г., еще долгое время на северо-восточных окраинах христианского мира до открытой вражды между конфессиями не доходило. Подтверждением может быть отсутствие в летописях упоминаний о вторичном крещении невест перед бракосочетанием по обряду, принятому в стране будущего мужа.

Около 1112 г. игумен Даниил, вероятно уроженец черниговского княжества, совершил паломничество в Иерусалим, где не только посетил святые места, но и встречался с королем иерусалимским Балдуином I, у которого просил разрешения поставить и свое кадило в церкви Гроба Господня в страстную пятницу в ожидании схождения благодатного огня. Для лучшего понимания межконфессиональных отношений обратимся к описанию этой встречи самии Даниилом:

«…тогда же и я, человек ничтожный, в ту же великую пятницу, в 1 час дня (в седьмом часу утра, так как день начинался с восхода солнца в шесть часов утра. – Ю. Д.),отправился к князю Балдвину и поклонился ему до земли; он же, видя мой поклон, подозвал меня к себе с любовью и сказал мне: „Чего хочешь, русский игумен?“ Он меня знал хорошо и весьма любил, будучи мужем добрым, смиренным, без всякой гордости. Я же ему отвечал: „Господине княже, молюся тебе, Бога ради и князей делмя Рускых, хотел бы и аз поставити кандило свое над Гробом Господним за вся князя наша и за всю Рускую землю, за все христиане Рускыя земля“. И тогда же князь велел мне поставить свое кадило.» [71, 229].

Свои кадила в церкви Гроба Господня ставили вместе с русским игуменом представители всех христианских церквей того времени, независимо от конфессиональной принадлежности, хотя по духу созданное крестоносцами Иерусалимское королевство было католическим.

В 1204 г. при подготовке к 4-му крестовому походу крестоносцы с помощью венецианского флота заняли Константинополь; Византийская империя на более чем полвека перестала существовать, взамен ее образовалась Латинская империя. Патриархом над греческой церковью избрали венецианца, Фому Моросини, который устанавливал латинские порядки. Все это должно было привести к некоторой сумятице в головах православных христиан: крестоносцы, отвоевывавшие Святые места у мусульман, ликвидировали центр православия, из которого приходили митрополиты и епископы, в том числе на Русь. Однако никакого противостояния в связи с этим событием между православной Русью и католическим Западом не произошло, никакого похода для освобождения Константинополя от латинян на Руси не предполагалось.

Вынужденные переселенцы, русские или польские пленные, которых размещали на поселение, как правило, в безлюдных местах, вероятно, быстро адаптировались к новым условиям проживания, поскольку сведений о восстаниях в летописях нет. К тому же в памяти русского населения Брянского и Рязанского княжеств долгое время оставалось ощущение себя как потомков поляков. В «Повести временных лет», созданной в начале XII в., летописец сообщает, что «радимичи же и вятичи – от рода ляхов. Были ведь два брата у ляхов – Радим, а другой – Вятко; и пришли и сели: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили свое название вятичи» [62, 29].

Никто не знает, как складывались бы в дальнейшем взаимоотношения польских и русских князей, а следовательно, и представляемых ими народов, не будь татаро-монгольского нашествия, значительно изменившего расстановку сил в Восточной Европе. Но это свершилось, и наша задача – разобраться, как складывались эти отношения в новых условиях.