Текст книги "Знаменитые писатели Запада. 55 портретов"

Автор книги: Юрий Безелянский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Жизнь как авантюра

Можно не читать книги маркиза де Сада, но достаточно познакомиться с его жизнью, чтобы всласть насладиться шоком. Какие повороты! Какие изгибы! Какая безудержная фантазия! Какой эротизм!

Давайте пробежимся хотя бы галопом по основным вехам жизнедеятельности великого сластолюбца и писателя (отметим: сначала сластолюбца, а уж потом писателя).

Родился Донасьен Альфонс Франсуа, а именно такое имя носил наш герой, 2 июня 1740 года в Париже, во дворце Конде возле Люксембургского сада. И происхождение имел самое высокое: отец граф Жан-Батист де Сад – воин и дипломат (между прочим, некоторое время был послом Франции в России), один из фаворитов Людовика XV. Мать Мари-Элеонор де Мэлле носила почетное звание компаньонки принцессы Каролины Бурбон-Конде. Политический вес в обществе, многочисленные замки и земли, – все это наследовал единственный сын графской четы маркиз де Сад. Почему не граф? Нет, он был графом, но, прославившись как маркиз де Сад, решил именоваться так впредь. Маркиз де Сад – это как псевдоним, как Максим Горький, хотя в данном случае он вполне мог носить имя: Маркиз Сладкий!..

Маленький Донасьен рос в неге, роскоши и ласках. В основном его воспитывали женщины и, соответственно, прививали ему мягкость манер и романтическую нежность. Однако в мальчике проявились совсем иные черты: неистовость и страстность, себялюбие и жестокость. Сеем одно, а вырастает что-то другое…

Далее последовал колледж Луи-де-Гран и служба в армии. В 15 лет Донасьен Альфонс Франсуа получил звание младшего лейтенанта без содержания. А тут вскоре приключилась Семилетняя война, и маркиз де Сад стал ее участником. Никаких военных подвигов он не совершил, зато, будучи в Пруссии и уже став капитаном бургундской кавалерии, предался чувственным наслаждениям. Нанимал немецких проституток за деньги. Грешил и… каялся. Снова грешил и снова каялся, проявляя тем самым двойственность своей натуры.

Тут сделаем отступление и обелим плотоядного молодого человека. В какое время он жил? Во времена вседозволенности и эротической распущенности среди аристократии. Достаточно вспомнить бабушку маркиза, Шарлотту де Бон. Эта великосветская дама имела любовную связь с Генрихом IV и одновременно с герцогом де Гизом. К тому же она была фавориткой Екатерины Медичи и, как другие приближенные к королевской особе дамы, должна была пребывать в состоянии полной обнаженности, когда королева настраивала свой организм на встречу с любовником. Женские обнаженные попки возбуждали Екатерину Медичи, она с удовольствиям шлепала по ним и таким образом возбуждалась.

Еще пример. Герцог Орлеанский Филипп, регент при малолетнем Людовике XV, помимо многочисленных женщин пользовал и собственных дочерей. Он выдавал их замуж, а затем на глазах у молодых супругов занимался с ними сексом. Подобные кровосмесительные связи были не редкостью, а просто любовная распущенность – банальностью. Церковь на сексуальные излишества и даже преступления взирала весьма либерально, установив всего лишь папский «тариф» – размер штрафов за те или иные плотские прегрешения.

Так что сексуальные фантазмы маркиза де Сада возникли не на голом месте. Он был дитя своего времени. Просто, в отличие от других, все делал намеренно дерзко и бросал вызов нравственным устоям общества, ведь де-юре оно все же было ханжеским и лицемерным по отношению к порокам. Де Сад же стал певцом и глашатаем порока, за что и был наказан.

Сначала ничего не предвещало бури. Уволенный из армии бывший капитан, молодой и богатый человек, просто срывает цветы удовольствий, вступая в любовную связь то с одной женщиной, то с другой. Родные обеспокоены: ему надо жениться! Брак с мадемуазель Лор де Лори не получился, а вот с Рене-Пелажи де Монтрей состоялся. Причем принес де Саду дополнительные значительные финансовые выгоды. Венчание состоялось 15 мая 1763 года в церкви Сен-Рош в Париже. Женившись на Рене-Пелажи, де Сад стал добиваться ее младшей сестры Анн-Проспер. Дуплетом в угол?!.. Безоблачными были лишь первые месяцы брака, а потом пошли косяком сплошные неприятности. Когда жена была на пятом месяце беременности, де Сад укатил от нее в Лион со своей любовницей мадемуазель Бовуазен. А затем и вовсе скандал из скандалов. Роз Келлер. Но не она была первой в садистских усладах маркиза.

Первый садистский его «подвиг» относится к осени 1763 года (да, да, он только что женился!). Маркизу 23 года, и он проделал некую экзекуцию над уличной женщиной Жанной Тестар. Он привез ее к себе в некий уединенный домик и выпорол. И еще проделал несколько сексуальных экспериментов: к примеру, устроил ей вагинальный душ. При этом все время угрожал бедной женщине пистолетом. Жанне Тестар удалось вырваться от своего мучителя из мрачной черной комнаты, и она обратилась к стражам порядка за помощью. Так, впервые маркиз де Сад попал «на заметку». Его обвинили в «преступном разврате» и заключили в Венсенский замок. Мне довелось увидеть этот замок в предместьи Парижа, он довольно мрачный. Неуютно, наверное, было там и маркизу де Саду. Он публично раскаялся в своих прегрешениях и 13 ноября 1763 года был выпущен на свободу и отправлен в ссылку, в Нормандию, в дом Монтреев в Эшофуре.

Однако вскоре он объявился в Париже и, сняв сразу несколько квартир, устраивал в них оргии – ночи безумной любви, в них принимали участие до четырех женщин. Содомия стала коньком де Сада. А другой конек: сечь своих любовниц розгами и испытывать при этом оргазм. Живописать далее подобные «игры», наверное, не имеет смысла. Зато интересно узнать, как относилась к ним жена маркиза Рене-Пелажи (как вы знаете, все тайное со временем становится явным)? Сначала она, естественно бурно возмущалась, потом как-то примирилась, как обычно примиряются многие жены с какой-то «слабостью» своих мужей: ну, вот он такой, что делать?.. Но относительное хладнокровие Рене-Пелажи взорвали не шалости мужа на стороне – любовная связь с ее сестрой Анн-Проспер. Это уже было слишком! Де Сад оправдывался, и его слова врачевали сердце Рене-Пелажи. И долгие годы маркиз не только жил с обеими сестрами, но и по-садистски сообщал в письмах о своих развлечениях и забавах: с младшей – старшей сестре, со старшей – младшей. Бедные женщины, проклиная все на свете, тем не менее не могли оторваться от этих писем, охваченные жаждой познания. Мазохизм? Это уж точно. Мазохизм и любопытство.

Супруга де Сада то гневно удалялась от маркиза, то страстно сближалась с ним. В результате одного из сближений в августе 1767 года родился сын, Луи-Мари де Сад, а затем и второй – Донасьен Клод Арман, зачатый во время посещения Рене-Пелажи тюрьмы, в которую во второй раз угодил ее беспутный супруг.

Ни рождение сыновей, ни смерть старого отца, ни другие драматические события не могли, однако, остановить любвеобильного, нет, точнее – сексообильного маркиза. В его садистском гареме со всякими «штучками» – ремнями, хлыстами, цепями (сегодня все это преспокойно продается в любом секс-шопе) побывали многочисленные жертвы его – или собственной порочности.

В день Пасхи в 1768 году де Сад пригласил к себе молодую нищенку Роз Келлер, немку по происхождению, и устроил с ней сеанс садизма: поначалу выпорол, затем, связав, резал ножом, точнее говоря, делал надрезы на теле, лил в них расплавленный воск, а затем врачевал раны какой-то особой мазью. Беззащитность жертвы крайне возбуждала маркиза.

Дело Роз Келлер получило огласку. Семья Монтрей хотела откупить блудного сына за 2400 ливров и семь луидоров на лечение, но Роз Келлер заупрямилась. Началось судебное разбирательство. Королевский двор был взбешен – и не тем, что де Сад издевался над какой-то уличной девкой, а что это издевательство произошло именно на Пасху, в святой день. И снова – тюрьма. Отсидев некоторое время, маркиз был отпущен в свой родовой замок Ла Кост.

Успокоился де Сад? Конечно, нет. Он устроил очередную оргию с четырьмя девицами. Их имена попали в мировую историю: Мариэтта Борелли, Марианна Лаверн, Марианетта Ложье и Роза Кост. В оргии принимал участие и верный слуга маркиза Латур. Итак, формула секс-битвы 2x4. Содомия во всех вариантах, с возбуждающими «конфетками» и тонизирующими розгами. Секли и самого маркиза, а он, одержимый магией цифр, скрупулезно подсчитывал полученные им удары. Раз – оргазм, два – оргазм…

Вся эта история всплыла наружу (две девицы чуть не простились с жизнью), и де Сад, спасаясь от ареста, обратился в бегство. Жене Рене-Пелажи он поручил подкупить участниц оргии, а сам со слугой и младшей сестрой жены отбыл в Марсель. Тем временем суд в Экс-ан-Провансе постановил обезглавить маркиза де Сада, тело его сжечь и пепел развеять по ветру, ну прямо как Лжедмитрия.

После долгих поисков власти герцогства Сардинии по просьбе французских властей и главным образом семейства Монтрей в ночь на 8 декабря 1772 года арестовали де Сада и препроводили его в старинную крепость Молан. Просидев всего четыре месяца, де Сад подкупил тюремщиков и бежал из крепости: уже аналогия с графом Монте-Кристо. Вернулся во Францию и без тревог зажил у себя в замке Ла Кост. Жил, разумеется, по-своему, по-де садовски: эротизировал и содомизировал рекрутируемых им женщин, как бы репетируя свои будущие страницы из «120 дней Содома». Снова разгорелось общественное возмущение, и вновь маркиз вынужден был скрываться, на этот раз в Италии. В Риме на площади Навона де Сад предавался историческим фантазиям, вспоминая времена Древнего Рима и ненасытную императрицу Мессалину, супругу Клавдия. Если бы существовала «машина времени», то они могли бы многое поведать друг другу – Мессалина и де Сад, – и обменяться огромным сексуальным опытом. Однако было бы неправильно говорить только о чувственных интересах французского секс-пилигрима: маркиз де Сад в Италии восхищался и прекрасными произведениями мастеров искусства: архитектурой, живописью, скульптурой.

По возвращении во Францию и после очередных оргий в феврале 1777 года в одном из парижских отелей де Сада арестовывают и отправляют в уже знакомую ему Венсенскую крепость. Его теща, г-жа Монтрей, уговорила-таки нового короля Людовика XVI оградить общество от опасного сексуального маньяка. И вот – одинокая камера в Венсене. Де Саду 37 лет.

Рассказывать дальше? Как говорят в Одессе, вы будете смеяться, но маркиз снова бежал из застенка, и, разумеется, вновь был пойман. В тюрьме де Сад испытал гамму разнообразных чувств, от слез и отчаяния до гнева и ярости. Стражники побаивались этого сатанинского маркиза, как они его называли. С внешним миром де Сад общался посредством писем. Он писал жене Рене-Пелажи, ее сестре и второй жене де-факто Анн-Проспер, писал всем представителям французских властей. «Я либертен! – упорно повторял де Сад. – Но я не преступник и не убийца!»

«Либертен» значит свободный человек, вольный в своих желаниях. «Я уважаю любые пристрастия и любые фантазии, какими бы странными они ни казались», – аргументировал маркиз свою позицию.

Тюремная жизнь – бесконечно долгая жизнь, и надо было ее чем-то заполнить. Де Сад много читал, в частности досконально изучил «Исповедь» Руссо и «Человеко-машину» Ламетри, а потом принялся сочинять сам – пьесы и романы.

29 февраля 1784 года (де Саду уже 44 года) его переводят в Бастилию и заточают в одну из мрачнейших башен, которая в насмешку называется «башней свободы». Именно там, в Бастилии, де Сад пишет свою книгу «120 дней Содома». Писал тайно, тщательно пряча от тюремщиков написанные листки. В Бастилии де Сад написал «Злоключения добродетели», «Жюстину», «Новую Жюстину» и другие свои книги, насыщенные эротическими фантазиями. В этих книгах он выступал почти как «французский Боккаччо», с той лишь разницей, что у Боккаччо описываемые им сексуальные утехи полны шаловливости и игривости, а у де Сада они изощренны и предельно мрачны.

Тем временем во Франции происходили различные революционные события и потрясения. Уловив момент, 2 июля 1785 года де Сад из своего тюремного оконца через металлическую трубу, которую он обратил в рупор, обратился к собравшейся толпе около тюрьмы и призвал взять Бастилию штурмом. В конечном счете Бастилия пала, но в ней маркиза уже не было: его перевезли в приют для умалишенных в Шарантон к юго-востоку от Парижа. А народ, к которому взывал де Сад, не только овладел Бастилией, но и растащил все бумаги, которые не успел взять с собой писатель. Так что часть литературного архива де Сада оказалась утраченной навеки.

2 апреля 1790 года после 13 лет заключения маркиз по амнистии был освобожден. Началась новая глава жизни: согласно новым республиканским веяниям, маркиз де Сад, становится гражданином де Садом. Он проклинает семейство Монтрей, жену Рене-Пелажи и… влюбляется в свои 50 лет в актрису Мари-Констанс Кене, которая была почти вдвое моложе его. Именно с Мари-Констанс прожил 24 года, разлучаясь только на время своего очередного заключения. Любовь? Или «и на старуху находит проруха»? Ответа нет, известно лишь, что де Сад питал к ней нежные чувства, а, может быть, параллельно и садистические, – кто знает? Напечатанный роман «Злоключения добродетели» он посвятил именно Мари-Констанс.

На свободе де Сад пишет новые пьесы, – их ставят в театре, но они не имеют успеха. Де Сад огорчен: его фамильный замок Ла Кост полностью разграблен «революционными массами» и нужен элементарный доход, чтобы жить. Он записывается в национальную гвардию и сочиняет революционные памфлеты, бичуя Людовика XVI и Марию-Антуанетту, воспевает тиранию якобинского режима и приветствует усиление репрессий против «врагов народа». Де Сад в роли защитника простого народа? Неожиданный поворотец!..

Апофеоз слияния с массами: де Сад становится председателем революционного суда в округе, но при этом (еще один парадокс) проявил себя принципиальным противником смертной казни. Он помиловал семейство Монтрей, хотя вполне мог насладиться местью.

Атмосфера тотального террора не пугала де Сада, он утверждал, что большая кровь революции в конечном итоге приведет к установлению справедливого и добродетельного общества. Также заблуждались в России многие революционеры и большевики: сначала кровь, а потом благоденствие…

Всего три года провел де Сад на свободе и – новый арест, на этот раз теми самыми республиканцами, которыми он так восторгался. «Друзья народа» обвинили маркиза в предательстве на основании того, что он переписывался с неугодными революции людьми. 27 марта 1794 года де Сад оказался в камере бывшего монастыря Пикпюс, из окна которой была прекрасно видна гильотина, установленная в тюремном дворе. Вот уж действительно ирония судьбы! Прежде де Сад получал удовольствие от криков и стонов своих жертв, а теперь сам трепетал от страха, когда приводили в действие адскую машину террора. В письме к своему управляющему Гофриди (хотя управлять, строго говоря, уже было, нечем) де Сад написал, что видел 800 мужчин и женщин, которые пошли на смерть ради удовлетворения амбиций Робеспьера, «верховного существа», как он себя именовал.

Чтобы избежать ужаса от душераздирающих сцен, де Сад приступил к «Философии в будуаре». В новой книге маркиз все более отходил от механического эротизма и погружался в философию сексуальных влечений. И, пожалуй, впервые для себя исследует истоки лесбийской любви.

Де Саду повезло, он избегает эшафота: был казнен «пламенный революционер» Робеспьер, ситуация изменилась, и маркиз-литератор вышел на свободу 15 октября 1794 года, проведя в тюрьме 10 месяцев.

Свобода пришла вместе с нищетой. Как написал в своей книге Дональд Томас, де Сад предстал свету как «безработный служащий, непризнанный драматург, ограбленный землевладелец». Осталось одно «богатство» – Мари-Констанс (Анна-Проспер умерла давно: в 1781 году), Де Сад издает «Новую Жюстину», сборник новелл «Преступления любви», но особых денег это не приносит. Он упорно ищет место хранителя какого-нибудь музея или библиотеки с небольшим, но гарантированным доходом, но, увы, такого места не находит.

Между тем Франция попадает под пяту первого консула Наполеона Бонапарта, и все в стране разом заговорили не столь о свободе и равенстве, сколь о сильном правительстве, твердой руке и нравственном возрождении. А кто расшатывал моральные устои французского общества? Конечно, де Сад. Любому режиму нужны знаменитые узники! И 6 марта 1801 года маркиз де Сад арестован – в седьмой раз. И опять насмешка судьбы: именно тогда, когда он пребывает в заключении, его семье вернули остатки состояния. Есть деньги, но есть и тюрьма! Обидное сочетание, и де Сад умоляет Наполеона в письме вернуть ему свободу. Но Бонапарт непреклонен: не выпускать до смерти! Из тюрьмы Бисетр узника переводят в Шарантонский приют умалишенных.

Что остается? Де Сад вновь погружается в литературное творчество, как в омут забвения, но полицейские стражи строго следят, что он пишет, и изымают сочинителя часть крамольных, на их взгляд, рукописей,

В 1812 году де Сад написал «Аделаиду Брауншвейгскую». В этом историческом романе нет ни единой непристойной сцены. Просто рассказана скучная история. Помимо романов, де Сад сочиняет и ставит пьесы, которые разыгрывают самодеятельные актеры из числа умалишенных или считающихся таковыми. Это позволило уже в наши дни Петеру Вайсу написать пьесу «Преследование и убийство Марата, представленное артистической труппой психиатрической лечебницы в Шарантоне под руководством маркиза де Сада».

В 1810 году умерла жена де Сада, многострадальная Рене-Пелажи. Но маркизу эта смерть не принесла никакой боли, он давно считал своей женой другую – Мари-Констанс. В последние годы своего пребывания в Шарантоне он привязался к юной дочери одной из служащих приюта – Мадлен. Когда ей исполнилось 14 лет, Мадлен стала любовницей почти 70-летнего маркиза, причем с благословения матери. О времена, о нравы?.. Очевидно, сыграли свою роль не только деньги. Днем Мадлен работала швеей, а по вечерам навещала старого де Сада. Она мечтала стать актрисой и просила маркиза научить ее секретам заветной профессии. Де Сад учил.

Он научил ее многому, и чувственной Мадлен эта «учеба» пришлась по нраву.

Надо отметить, что в конце жизни судьба улыбнулась маркизу: Мари-Kонстанс ухаживала за ним, Мадлен ублажала, в его распоряжении была обширная библиотека и небольшой сад для прогулок. Де Сад с удовольствием пользовался всеми этими благами, подчас забывая о том, что он находится в неволе.

В конце ноября 1814 года маркиз почувствовал какое-то недомогание. Затем ему стало получше, и он размечтался о новой близости с Мадлен, заранее предвкушая аромат ее юной плоти. Но около полуночи 2 декабря де Сад тихо скончался, без боли и страданий. Он прожил 74 года и еще ровно 6 месяцев. Долгая и чрезвычайно бурная жизнь!

Эпилог, или эхо де Сада

Маркиз де Сад покинул сей мир без всякого раскаяния, будучи уверенным, что он жил правильно, то есть именно так, как того хотел. Не демоны его искушали, а он сам рождал демонов в своей душе и в своем теле.

Согласно завещанию, де Сад хотел быть похороненным в саду в Мальмезоне (там были его родовые земли) без всяких церемоний и почестей. Но, как это часто бывает, завещанием пренебрегли, и умершего похоронили на Шарантонском кладбище по церковному обряду (похороны обошлись в 65 ливров); над могилой поставили каменный крест как знак примирения богохульного маркиза с религией. Через несколько лет тело де Сада перезахоронили, и точное местоположение могилы ныне неизвестно. Некий прыткий и любознательный доктор Рамон при перезахоронении изъял череп де Сада, принялся его изучать и пришел к выводу, что он напоминает череп одного ив святых отцов церкви. Потом череп исчез, говорят, что его вывезли в Америку. Так что от маркиза де Сада не осталось никаких следов. Кроме книг, разумеется, но и то им пришлось долго ждать своего часа.

Всю литературоведческую часть опускаю, поговорим лучше на тему «Маркиз де Сад и Россия».

Когда-то Шарль Бодлер говорил: «Надо постоянно возвращаться к де Саду, чтобы наблюдать за родом человеческим в его естественном состоянии и понять сущность зла». Как вы знаете, сам Бодлер написал сборник «Цветы зла». Эти цветы и цветочки нашли благодатную почву в России. Возможно, по подсказке интуиции де Сад в своей «Жюльетте» вывел чудовищный персонаж – некоего Минского, родом из России, с берегов Волги, обосновавшегося в окрестностях Флоренции. На счету этого Минского много кошмарных преступлений. «Я люблю засыпать с мыслью, – говорит этот монстр, – что в любой момент могу совершить шестнадцать убийств».

Стоит ли вспоминать нашего Ивана Грозного и прочих отечественных людоедов? А наша славная Октябрьская революция 1917 года? Де Саду и не снились такие масштабы убийств и такие чудовищные зверства. Маркиз де Сад хлестал женщин по розовому заду, чтобы получить сексуальное удовлетворение, а тут уничтожали миллионы людей во имя прекрасного и мифического будущего. Вечно живой и кровавый садизм. Помните строчку Владимира Маяковского: «Через четыре года здесь будет город-сад…»? Может быть, поэту надо было написать де Сад?..

Жизнь давно превзошла все «преступления страсти» маркиза де Сада и превратилась в грандиозную мистерию торжества мирового зла.

Если говорить о советском периоде истории, то он вписывается в литературные творения двух писателей: маркиза де Сада и Леопольда фон Захер-Мазоха – садизм властей и мазохизм народа. Кстати, следует отметить, что термин «садизм» и его антоним «мазохизм» ввел в оборот Краффт-Эбинг в своей работе «Psychopatia Sexalis» (1876). Бьет – значит любит. И мазохистская тоска по крепкой руке. По хозяину…

Все мысли маркиза де Сада в основном вращались вокруг mone Veneric (Венерин холм – лат.), ну, а последователи де Сада уничтожали всего человека. Бога нет! – и все можно. Рядом с «бесами» Достоевского маркиз де Сад всего лишь урчащий котенок, игриво бьющий своей лапкой.

Что касается секса, то ныне мы живем при его весеннем разливе, идет полномасштабная сексуализация и садизация всего сущего. Откроешь газету, а там объявление солидного медицинского центра: «Секс – наше богатство!» Или взять многочисленные объявления частных лиц, ну, например, такое:

«Эффектная и стильная, гармонично сочетающую в себе ум и сексуальную привлекательность, красивая москвичка будет рада познакомиться с солидным мужчиной. Со мной возможны любые Ваши сокровенные желания и фантазии».

Далее – номер телефона, имя и важная приписочка: «Дорого». Но встречаются объявления, где совсем недорого, и, что весьма существенно: «В любое время».

Здравствуйте, маркиз де Сад!..

P. S. Сегодня мы живем в мире войн, коррупции, заказных убийств и черных масок. Так неужели прав де Сад, который устами одной из своих героинь говорил: «В полностью развращенном мире не посоветую тебе ничего другого, кроме порока»?

Правда, подули другие ветры. И нам предлагают порядок. Железный порядок.