Текст книги "Эпилятор"

Автор книги: Юрий Манаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

Я направился следом, поигрывая черенком, как никогда в этот момент похожий на полицейского при исполнении, вооруженного дубинкой. Затем встал в сторонке – ноги на ширине плеч и приступил к надзору за работой. Вождь, потерявший всякую волю к сопротивлению, действовал, как автомат, и с моей стороны вмешательство пока не требовалось.

Так, 'общими' усилиями, мы стащили всех убиенных в один дом, периодически перекладывая трупы сухими фрагментами стен построек горцев. Наиболее крупные части домов сваливались к стенам. В результате через несколько часов получилась великолепная основа для погребального костра, оставалось только запалить и сделать кремацию. Известно, что для качественного сожжения одного покойника, требуется примерно два кубометра дров. У меня получилось не меньше…

Эту кучу хвороста я поджег с трех сторон. В абсолютном безветрии пламя костра поднялось метров на пять. Отступив на несколько десятков шагов и, приглядывая, чтобы пламя не перекинулось на оставшиеся дома в поселке, дождался пока погребальный костер не прогорел почти полностью.

Оставив Ксень наблюдать за углями, снова взял в оборот хрора, заставив его перетащить к разрушенному мосту десять длинных бревен. Вождь оказался семижильным и работал не хуже голема.

У моста сменил свою импровизированную дубинку на сулицу одного из убиенных сторожей. Заставил хрора покидать трупы охранников в провал и перебросить для начала два бревна с одной стороны расщелины на другую. На этом вся предварительная, тяжелая и грязная работа была завершена.

Поставив вождя на краю расщелины лицом к провалу, воткнул ему сулицу сзади в спину, пробив его мощное тело насквозь, и пинком под зад послал в свободный полет на дно провала вслед за своими соплеменниками. Было племя хроров, были проблемы. Не стало племени – нет и проблем.

Вернулся в нижний поселок и, нагрузившись вместе с Ксень мешками с едой и некоторыми нужными вещами, двинулся к храму. Познакомил жреца с девушкой, напоил и накормил страдальца. К этому моменту уже наступили сумерки и я без помех уединился вместе с Ксень в одной из хижин.

Сказать, что провел бурную ночь, это значит обрисовать реальную яркую цветную картину со стонами и криками страсти, лишь несколькими черно-белыми мазками…

Утром за легким завтраком из вяленой рыбы, фруктов и ягод подробно расспросил младшую сестру, что интересного из еды она нашла в нижнем поселке. Как оказалось, у одной старухи имелся очень хороший запас ароматных сухих трав и корешков. Только перечисление новой жрицей, ничего не говорящих мне названий, заняло минут десять. К концу списка я даже пожалел, что отправил на небеса, не разглядев среди спящих в темноте одного из домов специалистку такой высокой квалификации. Но задним числом подумал и понял, что все сделал верно. Специалист – это всегда вещь в себе или технология двойного применения. Старухе ничего не стоило вместо толченого фенхеля подсыпать мне в суп корня мандрагоры. Люди, из рук которых ты принимаешь пищу, не должны иметь оснований желать тебе зла.

Погоды стояли изумительные. Поэтому оставил Ксень приглядывать за жрецом и снабдил ее подробными инструкциями, как нужно правильно это делать. Затем решил обновить новое снаряжение. Подхватил свой колчан, рюкзачок со спиннингом, скатку с медвежьей шкурой, некоторые приправы из запасов старухи и экипированный по полной программе направился осматривать окрестности, предупредив девушку, что могу вернуться через несколько дней.

Из чисто утилитарного интереса в первую очередь мне требовалась река. Вроде как она пересекала дорогу к храму, где-то за нижним поселком.

С легким сердцем, довольный жизнью я шел по дороге, поглядывая по сторонам и наслаждаясь теплым солнечным днем, ароматом хвои и пением птиц. От нижнего поселка по лесу до реки потребовалось пройти пару километров. Выйдя к второму мосту, осмотрелся.

Мост пересекал речку в узком месте. Справа – выше по течению, на противоположной стороне начинался большой плес с широким песчаным берегом, слева – речка бурлила на перекате. Покрутив головой налево-направо, решил направиться к истокам. Вдоль берега проходила еле заметная, но удобная тропинка протоптанная разной живностью, типа медведей и оленей. Я бодро зашагал по ней.

Метров через сто первый плес закончился и без всякого перерыва начался второй, но на этот раз с покатым берегом и песчаным пляжем на моей стороне – река сделала очередной поворот. Спустившись к воде, достал из рюкзачка спиннинг, прицепил вертящуюся блесну и широким махом отправил ее в полет.

С самого начала я знал, что с той снастью, которая у меня в руках, в этой реке не пуганных хариусов, каждый бросок будет результативный. Сейчас я примерно, как японский броненосец, среди китайских джонок – могу на выбор потопить любую. Поэтому моя основная задача была не поймать рыбу. Это, само собой разумеется, примитивно и просто. А вынуть из реки именно то, что нужно.

В настоящий момент я нацелился поймать несколько некрупных экземпляров. Поэтому не стал бросать на глубину под нависшие кусты на противоположном берегу, где блесну могли схватить метровые монстры, а ограничился мелководьем рядом со своим берегом.

Ну, что ж поехали. И, как результат, три заброса – три рыбешки длиной сантиметров тридцать-сорок. То, что надо.

Не знаю, как остальные рыбаки, а я к хариусам отношусь, как к очень скоропортящемуся продукту, который нужно съесть в течение нескольких часов, а еще лучше – сразу. Исключительно нежная рыба. А посему, достал из рюкзачка мешочек с солью и надорвал на загривке кожицу у первого, еще живого хариуса. Одним движением, как капроновый чулок с женской ноги, снял кожу с тушки. Посолил парное мясо и, прихватив рыбешку у загривка зубами, счистил с ее каркаса все мясо, оставив только кости и кишки. Небрежным жестом закинул арматуру в ближайшие кусты и, на автомате, повторил тоже самое еще два раза. М-да, деликатесный продукт.

Отхлебнув из фляжки пару глотков воды, прополоскал рот и выпустил струйкой воды результаты санитарной обработки полости рта. Наблюдая за полетом струйки, подумал, что в лучших домах Европы и Рублево-Успенского шоссе – то, что я сейчас сделал, называется легкий ланч.

Хотя, есть в моих действиях элемент пижонства и игры в русскую рулетку. Как известно, в отдельных районах, рыба бывает заражена различными паразитами и, если не проводить термическую санобработку в виде варения и жаренья, то есть вероятность заглотнуть живые личинки паразитов. А это очень неприятно… иногда попадаются такие монстры, что только держись. Но я человек рисковый…

Собрал спиннинг, прицепил к поясу, закинул за спину рюкзак и двинулся дальше. Несколько раз на плесах и заводях видел уток, гусей и лебедей. Но по плану, сегодня должен был быть рыбный день. Все летающие и бегающие твари могли чувствовать себя в полной безопасности. Это завтра лук может пропеть лебединую песню и фирменным блюдом станет лебяжья грудка… Но, как говорится, всему свое время и все по расписанию.

Первое место, где захотелось остановиться на ночевку, обнаружил ближе к вечеру, отмахав километров двадцать очень неторопливым шагом. В особо понравившихся местах, останавливаясь и наслаждаясь пейзажами дикой природы. Так без спешки я и добрался до резкого поворота реки и неширокой заводи.

Место сразу понравилось. Как противотанковые ежи, на берегу торчали намытые в половодье коряжины гигантских деревьев. И даже невооруженным глазом, напротив маленького песчаного пляжика, видна Яма с медленным водоворотом. Именно так, – Яма с большой буквы. Судя по черноте воды, глубина Ямы никак не меньше нескольких метров, а присутствие намытого песка, говорило о том, что дно у нее чистое, песчаное. Каждый год в большую воду, в Яме стремительный поток вычищал дно, как чистит ершик дно у грязной тарелки. Как раз в таких местах любят проживать крупные обитатели водной среды или останавливаются на дневной отдых, двигающиеся в основном по ночам, проходные уникальные экземпляры. Причем, в отдельные моменты в таких отстойниках рыбы могло набиться так много, что она будет стоять в несколько слоев. На Земле все Ямы на учете, представляют собой баснословное богатство и в среднем встречаются на реке не чаще, чем через каждые десять – двадцать километров.

Таким образом, первое условие для ночевки – особо рыбное место, – выполнено. Единственная неприятность могла состоять в том, что здесь сподобился поселиться какой-нибудь монстр, типа сома килограммов на пятьдесят. Этот 'крокодил' мог сожрать всех постоянных жителей и существовать в яме в гордом одиночестве, периодически заглатывая прохожих помельче и не давая житья старожилам, соизмеримым с ним по размеру.

Из расщелины высокого обрыва бил ключ и тонкой струей падал с высоты одного метра маленьким водопадом. Условие второе – особо чистая вода. Сухие коряжины предлагали неограниченный запас топлива для костра – это третье условие. Плотный полог кустов – отличная крыша над головой и защита от любопытных взглядов. Рядом пушистые елки, как материал для лапника, из которого можно сделать ароматную и мягкую постель. Что еще нужно одинокому страннику?

А нужно страннику в первую очередь обеспечить себя 'легким' ужином. Для этого следует поймать не очень крупную семгу килограммов на пять-шесть, так чтобы потом не выбрасывать слишком много диетического мяса.

Присутствие вверх и вниз по течению от ямы каменистых перекатов, указывало на хорошие места для метания икры. Вдобавок, низкая вода в реке – по всем приметам семга в яме должна быть. Я сложил свое снаряжение в сторонке, достал спиннинг и, немного подумав, прицепил на плетенку среднюю вертящуюся блесну. Внимательно оглядел поле боя.

По предварительным прикидкам и, согласуясь с личным опытом, на самой глубине в центре Ямы должна стоять семга килограммов на двенадцать-двадцать. Но заниматься спортивной ловлей я не собирался. Моей целью был не самый крупный экземпляр, желательно икряная самочка. Зная, что место на глубине рыба занимает в соответствии со своими размерами, прошел несколько десятков шагов вниз по течению до самого конца пляжика, там яма начинала плавно переходить в перекат. Сюда, на глубину примерно в полтора метра и сделал первый бросок. Блесна скрылась под водой и сразу же удар. Есть!

В отличии от нейлоновой лески плетенка почти не растягивается и хват за блесну крупной рыбы ощущается очень хорошо. Теперь нужно набраться терпения и постараться утомить рыбину. Слегка подрегулировав тормоз, который оказался легковат для таких усилий, отметил, что катушка ведет себя адекватно, а хлыст спиннинга отлично гасит резкие рывки… И похвалил себя за покупку.

Если рыба не сорвется с тройника, то у нее никаких шансов. Хотя, по мощным рывкам и бешеному сопротивлению уже понял, что ошибся с глубиной. На крючке сидела рыбина около десяти килограммов. Тщительнее надо быть и лучше думать, прежде чем кидать блесну куда ни попадя… Бросок должен был быть более далекий и на меньшую глубину.

Через пару минут борьбы мой трофей сделал свечку, вымахнув на всю свою длину. Да, это, как заказывали, семга, но, экое невезенье – самец. Повоевав с ним в основном для удовольствия еще минут десять, наконец, вытянул рыбину на пляж и успокоил ударом по голове. Основное дело сделано – ужин пойман. Подхватив его под жабры, попытался оценить вес, получилось примерно двенадцать килограммов. Из этого следовало, что в самом глубоком месте могла стоять семга килограммов под тридцать… или все-таки там сидит какой-то монстр, который вытеснил всех этих 'мальков' на периферию.

Достав секиру, в ускоренном темпе нарубил дров, поставил рогульки и перекладину, зажег огонь и повесил маленький котелок над костром. На удобном пне рядом с водой сделал самцу кесарево сечение, выбросив молоки в реку на корм ракам. Лично мне известны любители этой части тела самцов, но я не из их числа. Промыл тушку и порубил самца на пять частей – голова, хвост и на три части все остальное. Один кусок тушки килограмма в три отложил в сторону. Что с ним делать мне пока не совсем ясно. Голову и хвост еще раз разрубил и с трудом запихнул в большой котелок. Залил водой, так чтобы получилось примерно один к одному, и повесил на костер вариться. Одну часть тушки опять распластал на бревне, вырезал филе и выкинул арматуру ракам. Вторую часть порубил на смачные стейки толщиной сантиметра три-четыре.

Промыв нож, заметил движение в воде. Из глубины на мелководье к семужным молокам выплывал пень или колода сантиметров семьдесят в ширину. Присмотревшись, понял – это сом о существовании, которого догадывался, но о рыбинах такого жуткого размера, только слышал. Такая животина без напряжения способна заглотнуть и ребенка.

Слегка раздвинув челюсти, чудовище засосало сначала арматуру тушки самца, а затем и его молоки. Всегда подозревал, что сомы падальщики, а теперь стал свидетелем прямому тому подтверждению. Да и мясо у них, какое-то такое… с душком. Одним словом – гадость…

Пару минут мы наблюдали друг за другом, потом монстр понял, что ему больше ничего не обломится, и тихо, как приведение, скользнул назад на глубину.

Я подбросил несколько сухих сучьев в костер и, вооружившись секирой, отправился рубить лапник для постели и шампура для стейков. В два захода обеспечил себе мягкую подстилку, застелил медвежьей шкурой и вернулся к костру проверить котелки.

Обе емкости весело булькали кипящей водой и я перевесил маленький котелок повыше – его содержимое мне потребуется позже. Достал деревянную ложку и попробовал бульон из хвоста и головы. Готов. Снял котелок с костра и ложкой осторожно повыкидывал из него все кости головы и хвоста. Загрузил в котелок подготовленные части филе, долил под обрез кипяченой водой, кинул щепотку соли, два шарика душистого перца, один лавровый листик и снова повесил вариться на костер. Еще минут пять-десять и уха а-ля 'Панкрат' будет готова.

Нанизал нарубленные стейки на прутики, посыпал солью, сухим укропом и осторожно воткнул рядом с костром, который уже успел прогореть до углей. Пусть понемногу доходят на нежарком огне. Сходил к рюкзаку и достал сверток с чаем. Подумал и выбрал из набора мешочек с крупно-листовым отборным чаем 'Солнце Ассама', засыпал заправку в маленький котелок и закрыл крышкой.

Подтащил к широкой и удобной колоде, которую с успехом можно было использовать в качестве обеденного стола, маленький пенек. На него можно с удобством присесть. Разложил на колоде свою посуду, приборы и приправы. Вроде, сервировка готова.

Развернул стейки к огню противоположной стороной, снял с костра большой котелок и налил себе из него в тарелку первое блюдо – уху. Добавил щепотку перца, сухого укропа и немного зелени. Попробовал и бросил в тарелку еще немного соли. Взял в руку деревянную ложку, подул и сделал первый глоток. Да! Это был праздник – праздник души и тела.

И куда чего девается, но я и не заметил, как выпростал весь котелок, в котором наваристой жидкости имелось от силы на треть. Отвалившись от стола, как насосавшийся клоп, и чувствуя приятную тяжесть в животе, в очередной раз решил для себя, что жизнь прекрасна и удивительна. Боги Света и Тьмы знают, чем прельстить мою наивную мятущуюся душу, а за одно с душой, и подверженное всяческим соблазнам грешное тело.

Теперь настал черед семужным стейкам. Осторожно перенес от костра несколько ломтей, положил горкой на тарелку и заполнил ими все те пустоты в желудке, которые еще остались после ухи. На крепкий фундамент, кирпичи класть всегда одно удовольствие. А завершил таинство чревоугодия, чашкой тягучего, крепкого и совершенного по вкусу чая.

К этому моменту уже полностью стемнело и на безоблачном небе высыпали звезды. Сложив недоеденные стейки в большой котелок – будет чем перекусить поутру, минут пятнадцать посидел у воды, бездумно наблюдая за полетом летучих мышей и отражением звезд в зеркале воды. Лепота.

Глаза начали слипаться. Пора в койку. Подошел к подготовленной лежанке, повалился на лапник застеленный медвежьей шкурой, завернулся в нее и провалился в безмятежный сон.

А утром почувствовал сильное томление в членах. Нормальный молодой организм требует разрядки. Особенно, когда питание на уровне экстра, а физические нагрузки, как в санатории для лиц пожилого возраста. Вспомнил Ксень, с хрустом потянулся на медвежьей шкуре и отчетливо понял, что в такие вояжи выходить в одиночку преступление, – преступление против женщины. Нужно выходить вдвоем вместе с помощницей женского пола и не менее часа посвящать разбазариванию жизненной энергии, удовлетворяя самые изощренные и ненасытные женские потребности.

И вообще, все это похоже на то, как школьнику драться с отборной шпаной, где шпана это я, а школьник – всяческая живность. Неинтересно и не по-божески. В соответствии с заповедями – человек должен добывать себе пропитание в поте лица, а у меня имеет место типичная халява. Хотя, как посмотреть… какой-нибудь гнилой интеллигент всю жизнь просуществовавший в городе, запросто мог помереть от голода на берегу этой Ямы. Я хмыкнул и вспомнил себя самого пятнадцатилетнего. И река вроде чем-то похожа. Вот только я, совсем другой.

Небо затянуло серыми тучами и заморосил мелкий, судя по всему долгий и изматывающий, дождь. Все это послужило толчком к тому, чтобы прервать ознакомительный поход. Вскочив с постели, в ускоренном темпе собрался, спрятав в рюкзак все рыбацкие изыски и высокие технологии. Затем перекусил холодным чаем и стейками. Быстрым шагом прошел вверх по течению до первого переката. По мокрым и скользким камням, прыжками, перебрался на противоположную сторону, не замочив ног. На другом берегу с ходу взял хороший темп энергичного марш-броска. Стараясь двигаться скрытно, где быстрым шагом, где перебежками, направился обратно к мосту.

Кросс по пересеченной местности прошел без приключений, если не считать, что один раз по дороге шуганул медведицу с парой медвежат и буквально через двести метров вспугнул стадо оленей. А уже к полудню вышел к мосту и постоял на переправе, любуясь течением реки. После чего, не торопясь, направился к храму. В результате двадцати километрового марш-броска, в теле чувствовалась приятная усталость, а все мое томление духа и… членов, испарилось как дым. Будто и не было.

Подойдя к провалу, обратил внимание, что мост, который я только наметил двумя бревнами, успел приобрести почти законченный вид. В качестве настила лежали все десять бревен надежно скрепленные друг с другом… Видимо у нас гости.

Это действительно оказались паломники. Шесть человек. Когда я вышел на поляну, Кренсто как раз давал указания и распределял прибывших по месту их работы. Он первый увидел меня и упал на колени. За ним приняла склоненную позу Ксень и все остальные.

Но я не стал задерживаться. В фирменном стиле попрощался с Ксень, хотя 'прощание' слегка затянулось. Я позвал ее в дом, измял, как маков цвет, и утомил поцелуями. Под конец бедняжку уже не держали ноги, а ее стоны и крики страсти могли напугать ребенка и вогнать в краску понимающего человека.

Затем со строгим видом вышел из хижины, оглядел склоненные макушки и дал несколько ценных указаний Кренсто. По-деловому проверил состояние его здоровья и отметил, что еще день-два и он будет полностью готов к труду и обороне, на благо всех Богов Света и Тьмы.

Всем пообещал вернуться… Подхватил вещички и направился к Воротам храма. Производственная командировка в филиал храма 'Сосны' закончилась.

Разоблачаясь у себя на Базе, я, анализируя события последних дней, пришел к выводу, что, видимо, основная функция храмов – это борьба с этническими вирусами. А мое участие в этом процессе сродни действиям скальпеля, отсекающего омертвевшие и патогенные ткани у больного человечества. Нужен оказывается и такой человек или организация, если хочется, чтобы общество развивалось нормально и в правильном направлении. В общем, просматривалась полная аналогия с больницей…

В прошлый раз я покинул Землю, оставив несколько фундаментальных распоряжений по миллиардерам, оффшорным счетам и прочим нефтяным и газовым компаниям. За неисполнение указаний были обещаны санкции по истечению месячного срока. Зная природный фатализм и патологическую жадность олигархов и прочих прохиндеев, нужно подготовиться к моменту окончания ультиматума. Затем устроить серию показательных экзекуций. По возможности, опираясь на фактический материал по финансовым махинациям.

Масштабы такого явления, как оффшоры, или 'offshore shelf companies' поистине колоссальны. За последние десять лет в оффшорных зонах за пределами России прописались не менее чем 100000 компаний, трастов, холдингов и личных счетов. В большинстве случаев, зарубежные компании и счета используются, как семейные кошельки, и хитрозадые прохиндеи просто переводят туда деньги, заработанные в других местах.

Причем, оффшорных черных дыр много: Гибралтар; Сейшельские острова; Белиз; Британские Вирджинские острова; Венгрия; остров Джерси; Западное Самоа; Либерия; Панама; Уругвай; американские штаты Делавэр, Орегон, Арканзас, Невада, Юта… Все, кто хранит там деньги, заработанные с плясками на костях, это 'Aliens' – Чужие, а с чужими разговор должен быть короткий.

Пора устраивать финансовым 'черным дырам' День гнева и по истечение срока, если в какой-либо оффшорной забегаловке останутся деньги российского гражданина, то на счета Сбербанка придется перевести все, что есть на счетах в этом банке. Даже, если в подавляющем большинстве это деньги из других стран. Иначе из этих криминальных территорий я сделаю пустыню… В буквальном смысле этого слова.

Если кто-то хочет вложить деньги за рубежом, то первое условие – это отсутствие возможности вложить в своей стране. А определяется это только отсутствием заявок на реализацию какого-либо живого дела. Заявки будет собирать мой фонд 'ББ'. И, если, чего не может быть в принципе, но все-таки вдруг, если в России средства в избытке, то, чтобы вложить в какой-либо фонд, страховой полис и прочее, нужно предоставить подробную информацию. В частности: о деятельности своей компании; ее партнерах; договорах; отчет за последний год; подробные личные данные о директорах и владельцах компании, начиная с их первого крика в родильном доме. Малейшие сомнения в честности и деньги останутся в России…

Но это потом. Сейчас нужно пройтись по списку миллиардеров и вернуть самое очевидное – все, что уворовано по наглому и в безобразно больших количествах. Начинать, естественно, требуется с Ромы. Он у нас вроде как передовик капиталистического труда. Прохиндей заслужил, как исключительно одаренный продолжатель дела Оси Бендера, показ в телевизионном сериале 'История Ромы', основанном на эксклюзивных данных. Как получены капиталы, кому позолотил ручку, где хранятся активы и прочее – все, вплоть до сексуальных предпочтений. Гласность на самом высоком уровне. Сериал нужно показать широким массам, по первому каналу, в лучшее время.

Правда для сбора материала цифрового фотоаппарата будет недостаточно. Нужно подсуетиться и обзавестись хорошей видеокамерой.

Посетив уже знакомый магазинчик, оставил на полке двадцать штук. За эти деньги прихватил профессиональную цифровую DV-видеокамеру со всеми аксессуарами. Добавил в комплект телеобъектив с фиксированным зумом для фотокамеры, цифровой диктофон, два штатива, несколько десятков кассет и карт памяти…

На Базе не меньше часа монтировал фотостудию. С трудом, но разместил аппаратуру в более или менее удобном виде. Причем кнопок оказалось столько, что рук уже не хватало и для включения фотоаппарата пришлось использовать удлинитель зажатый зубами. Но, наконец, все вроде устаканилось…

Отыскал я 'Кошелек семьи' на футбольном матче, отмаркировал и скользнул в прошлое, к началу начал, и если бы не знал текущего состояния дел, то в первый момент прослезился бы. Сирота, трудное детство, но дальше свое взяли гены. И началась настоящая криминальная жизнь… Этапы большого пути: подержанные шины; Ухта; дизельное топливо; прибалтийские 'прачечные'; швейцарский и австрийский банк. Небольшой перерыв и следующий виток спирали на более высоком уровне: нефтянка; семья; Лондон; Женева; яхты; виллы; лимузины; вертолеты; 'Боинги'. Полное изображение в анфас и в профиль всех скелетов в шкафу. Трудился я, как проклятый, почти шестнадцать часов без перерыва и, кажется, зафиксировал все ключевые моменты биографии. На основе этого материала должен получиться хороший и интересный полноформатный телевизионный сериал. Народ должен знать своих героев.

В конце полюбовался на олигарха собственной персоной в Стамфорд Бридже, после посещения шикарного японского ресторана Нобу на Парк Лэйн. И был он занят важным делом – смотрел любимую агитку на DVD – 'Соломенные псы'.

Собрав кассеты и карты памяти, вместе с указанием, что с ними делать, переправил в сейф ЗАО 'ББ'. Но все-таки главным результатом работы являлись копии нескольких секретных книжечек с суммами, счетами и кодами банковских вкладов. Эти финансы должны поступить на счет 'ББ' и их размер радовал. Если к этому добавить прочие активы, то только один энтузиаст присвоения незаконно полученных денежных знаков, должен обеспечить нормальную раскрутку всех проектов ЗАО 'ББ'! В целом оказалось, что оценка состояния Ромы по списку Forbes, близка к истине. Правда, я насчитал в полтора раза больше, но это уже детали.

Завершив работу по 'Кошельку', свернул оборудование и усталый, но довольный, поднялся к себе на Базу. Отдохнув пару часиков, пока команда готовила ужин, за едой приятно провел время, обсуждая простецкие текущие дела с Дервудом. И безмерно радовало лишь одно – этот мир еще долго будет развиваться до уровня земного.

Отлично выспавшись, после завтрака снова спустился в храм. Следующими по списку Forbes были Миша и Володя. Отмаркировал, скользнул в прошлое и прошелся по всей цепочке их деяний. Выяснилось – на фоне Ромы они ангелы. Так, что никаких особых дополнений к распоряжениям писать не стал, разве что потом следовало отдельно попинать им за экологию на северных территориях. Но это можно сделать и в рамках программ ЗАО 'ББ'. В целом на героев телесериала оба не тянут. В лучшем случае на участников массовки… для их же блага.

Здесь встал вопрос, что делать с собранной информацией – кассетами и снимками. Видимо, нужно создавать архив. На всякий случай. Не выбрасывать же информацию, на которую затрачено драгоценное время. Я прошелся по магазинам и нашел удобный секретер со множеством ящичков. Перетащил его в нижнюю прихожую, где хранил снаряжение, поставил в уголок, написал на ящичке Миша? 2 и Володя? 3 и загрузил в него все, что наработал за день. Теперь можно отдохнуть.

Следующим утром по списку был Олежек, у которого имелась правильная мама, которая поет про наш паровоз, то в Париже, то на Кипре, то в Москве. И ее сынок – активный мальчик, из тех ребят, которые еще в университете почуяли, что можно не дожидаться получения диплома, а начинать делать деньги прямо сейчас…

Через полчаса меня стало тошнить от воров, прохиндеев и паразитов. Как говорится, – эти три дня оставили неизгладимый и мрачный след в моей душе. Нужно срочно делать перерыв.

По-быстрому свернув оборудование, решил отдохнуть несколько дней. Сложил аппаратуру для наблюдения в прихожей и переоделся в походное. Подхватил оружие, рюкзачок, не глядя ткнул пальцем, открывая Ворота в очередной филиал храма, и, вздохнув полной грудью, шагнул на постамент.

Даже здесь внутри помещения за толстыми стенами я слышал слитные крики толпы. Не меньше нескольких сотен человеческих глоток орали, скандируя, – 'Смерть, смерть…'. Внутренне я был с ними солидарен, именно смерть… олигархи довели до ручки. Я расправил плечи и рыкнул в полной тишине храма, проверяя на вкус это сладкое слово.

– С-смерть! – М-да, нужно срочно очищать свою карму от олигархической грязи. Соскочив с постамента, быстрым шагом направился к выходу.

На несколько секунд задержался на ступенях у выхода и огляделся. Ярко светит полуденное солнце. Храм стоит в центре мощеной площади в окружении низких каменных стен. Вокруг ни души. Главные ворота приоткрыты и оттуда, из-за стен, слышится ор толпы. Скинул с плеч и поставил в уголок колчан с луком, проверил, как выходит из ножен меч, и хорошо ли подвешена секира. Настроился на сшибку с переходом на внутреннее зрение, рассчитывая видеть все – впереди, слева, справа, сзади и широким, скользящим шагом двинулся к воротам, порыкивая от нетерпения… тигр идет.

Протиснулся в щель ворот и осмотрелся. На большой городской площади перед воротами казнили жрецов. Казнили четвертованием и в углу помоста, рядом с плахой, уже сформировалась куча, состоящая из голов, рук, ног и всего остального этих несчастных.

Палач в очередной раз махнул топором и крик жертвы потонул в слитном реве толпы.

– Смерть! – Своей очереди связанные и на коленях ждали восемь человек… Припозднился я, однако.

Натянув на лицо свою спецназовскую шапочку, выхватил меч и с рычанием бросился на толпу. Люди стояли плотно, спиной ко мне и вытягивали шеи, чтобы лучше видеть помост с палачом. Поэтому я ничего лучше не придумал, как вскочить на плечи крайнему. А затем побежать по головам, успевая цеплять кончиком меча, макушки всех до кого мог дотянуться, нанося удары клинком крест на крест. Я бы обозвал этот прием – 'лесоповал'. Люди падали, как спиленные елки в лесу, и за мной оставалась широкая просека.

Но вот я соскочил с последнего гражданского из толпы и передо мной остались только стража и палач. Палач был один, а стражи много. Нужно переходить к следующему приему – больше всего для него подходит название 'фреза'. Он хорошо пригоден для снятия множества заусенцев.

Перебросив меч в левую руку, обнажил секиру и закрутил клинок и топор по сложным траекториям. Здесь главное – не увязнуть в месиве тел, рук, ног и крови. Но и солдатики оказались не из робкого десятка, повыхватывали все, что можно – мечи, топоры, кинжалы и, рассчитывая, видимо, на свою численность, попытались меня остановить. А я двинулся сквозь них по трассе, которая во многом являлась порождением злости и желания отправить в мир иной, как можно больше народа.

Вращение и уклон. Я не человек – я фреза. Каждый удар не должен быть напрасным… Главная защита – это нападение, и внимательнее, черт побери! Мешанина мечей, рук, ножей, ног. Добей! Слева чья-то спина. Получи! Меч разрубает позвоночник! Это будет наш Рома. Справа лицо, белые от страха глаза и раззявленный в крике рот. Прими секиру по темечку! Это Олежек – мир праху ему. Удар, вращение. Вращение, блок лезвием секиры и отрубленная ниже локтя рука вместе ножом начинает свое падение на землю! Резкий выдох! Нырок в сторону. Это уже не 'фреза', а 'рокада'… Мах мечом назад и фонтан крови из разрубленного горла. Апперкот секирой снизу вверх и разрублена челюсть вместе с лицевыми костями. Соберись… Бей! Работаем, работаем…