Текст книги "Гиперанатоксин"

Автор книги: Юрий Манаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Отойдя от стен крепости метров на сто, взял низкий старт и 'рванул на десять тысяч, как на пятьсот', так что в ушах засвистел ветер. Минут через пять стало ясно, что моя быстроногая киска, не выдержит такого темпа на длинной дистанции. Пришлось сбавить скорость и немного поэкспериментировать. Очень скоро мы с Ляпой отработали экономную 'кошачью' рысь, используя которую, через час добрались до первых валунов каменистой гряды почти не запыхавшись.

Остановившись под прикрытием первого камня-останца и закрыв глаза, я попытался осмотреться и нащупать в ближайшем окружении живые души. Примерно метров через триста, по прямой, у края глубокого разлома паслось маленькое стадо архаров. Оно состояло из двух самцов – матерого семилетка и подростка – только-только, переступившего порог самостоятельности. В стаде имелось еще пять самок и три ягненка.

Оценив свои запросы и возможности по транспортировке, я остановился на том, чтобы взять из стада самца-подростка и молоденького ягненка. В самце весу килограммов семьдесят-восемьдесят – его потащу я. Ягненок весил килограммов двадцать – его понесет Ляпа.

Более внимательно осмотрев территорию, понял – откуда нужно пугануть стадо, так – чтобы убегая, оно пробежало от меня на расстоянии уверенного выстрела из лука. Затем положил руку на голову гепарду и постарался заложить план охотничьей компании ей в голову. Вроде удалось. Теперь можно начинать и я мысленным приказом направил Ляпу в обход стада по намеченному маршруту. Проводив взглядом кошку, переместился на десяток метров в сторону в более удобное место и встал в тени громадного валуна. Достал две стрелы – одну взял в зубы, настроился на стрельбу и стал ждать.

Убегая от гепарда, архары должны преодолеть довольно протяженную осыпь на расстоянии, примерно метров двести от меня. Именно на этом участке свободного пространства, бараны обязаны слегка тормознуть, учитывая зыбкий щебеночный грунт осыпи, и я рассчитывал легко взять нужные трофеи.

Ждать пришлось минут десять – все-таки гепард это животное степей и плохо приспособлено к скалолазанию. Но вот, наконец, киску заметили и вся группа архаров бросилась в бега. Первым, задавая темп бега, скакал матерый самец высоко держа голову с массивными рогами. За ним бежала старая самка, второй самец и все остальные. Я приготовился к стрельбе.

Как и предполагал, вымахнув на осыпь, бараны резко сбросили темп бега. Я пропустил первого самца, старшую самку и бросил стрелу, следующему за ними молоденькому архару, точно под лопатку. У него подкосились передние ноги. Уткнувшись носом в мелкую щебенку осыпи и завалившись на бок, баран испустил дух. Отменный выстрел! Остальные самки чуть замешкались около трупа и вторая стрела прошила насквозь ягненка из их группы. Финита. Пока все идет по плану.

Я бегом, скользя по скатывающейся под ногами щебенке, преодолел по осыпи расстояние до подбитых архаров и оказался рядом с ними одновременно с Ляпой. Вынул стрелы и перетащил оба трупика чуть в сторону, в более удобное место. Затем приказал гепарду устраиваться рядом и сторожить трофеи. Имелось у меня еще одно дельце. Хотелось осмотреть любопытный разлом в скалах, где перед этим паслись бараны. Потому повернулся и козленочком поскакал по камням, по которым только что пробежали архары и Ляпа.

Подобравшись вплотную и осторожно заглянув через край разлома, увидел, что это расщелина глубиной метров пятьдесят и она имеет на редкость гладкие и неприступные стены. Из трещины в стене под напором вытекал водяной поток, формируя красивый водопад высотой метров десять. Дальше поток, протекал по дну расщелины маленьким ручьем и впадал в небольшое круглое озеро. Берега озера густо заросли травой. Вот еще одна непонятка – зачем при наличии подножного корма и воды архарам ходить на водопой за многие километры? Странно.

Расщелина выглядела весьма привлекательно и я с удовольствием разглядывал это красочное явление природы, ровно до того момента, пока не заметил в густой траве кости, которые в первый момент принял за камни. Много костей – дно расщелины было буквально устлано ими. И, уж мне совсем перестал нравиться этот пейзаж, когда разглядел в куче арматуры человеческий череп! Нужно будет позже поспрашивать Младшего Пепла, что это за место такое загадочное. Я повернулся и направился обратно от греха подальше.

Перевесив чехол с луком и колчан со спины на грудь, схватил здоровяка архара за ноги и забросил себе на плечи – весу в нем оказалось заметно больше, чем семьдесят килограммов. Кивнул Ляпе, чтобы хватала ягненка, и нагруженные добычей мы заскользили по осыпи вниз.

Выскочив на степной простор, я сжал зубы, глубоко вдохнул и, сгибаясь под весом архара, зарысил в сторону крепости. Ляпа старалась от меня не отставать.

Добрались обратно, часа за полтора – скорость была не та, что раньше. И тем не менее, с триумфом прошли через ворота во двор крепости, сбросив ношу на травке, рядом с ручьем. После этого, я повалился пластом и в компании с гепардом, лежа, отдыхал минут десять. Наконец, силы вернулись и можно было приступать к подготовке к снятию шкурки с барашков.

Общеизвестно, что мех у архаров, – дерьмо. Поэтому нужно максимально быстро, без всяких изысков, содрать и выкинуть его одежку, а затем порубить отличное мясо на куски. Я осмотрелся и заметил в сторонке, подходящий пенек для рубки мяса. Подтащил его к воде. Подумал и вспомнил, что на складе видел хорошую секиру, подозвал Атечи и объяснил, где она лежит. Приказал девушкам подтащить пустые бочки и ведро с солью. Нарезал травы и уложил два камня, чтобы тушка барана не падала на бок. Затем заклинил архара между камней кверху пузом и, делая быстрые и точные надрезы, начал снимать шкуру.

Шкуру снял с барана минут за пять. После этого, ко мне подошел один мужичок из команды купцов. Я довольно продолжительное время наблюдал за ним краем глаза. Он ходил вокруг кругами, пускал слюни, подпрыгивал от нетерпения и, наконец, решился, предложив свои услуги по разделке. Я согласился и, что называется – умыл руки в прямом и переносном смысле, передав ему секиру. А он, где ножом, где топором начал очень грамотно, почти виртуозно разделывать тушу на части, откладывая куски в сторонку, где их подхватывали женщины, и, промыв в ручье, закладывали в бочки, пересыпая солью.

Все это время Ляпа с несчастным видом сидела рядом и, посмотрев на ее плаксивую мордочку, я сложил на снятую шкуру барана: потроха; оба подбедерка; голову и рульку. Завернул все в шкуру и перенес в сторонку, кивнув киске, чтобы она приступала к скромному обеду. После этого снова пришлось мыть руки.

Выпрямив натруженную спину и потянувшись, подозвал Атечи, назначив ее главной распорядительницей. Выдал ценные указания. Лично для меня: порубить на части и замариновать огузок и филей у ягненка; пожарить с кровью смачные стейки из филея самца и сварить крутой бульон из его грудинки. Все остальное по ее усмотрению, но шею, оковалок, завиток и бочок – можно отдать купцам.

Затем устроился под навесом и с рассеянным видом стал наблюдать за суетой. Довольно быстро обе тушки баранов прекратили свое существование, как единое целое. Получив порцию мяса, купцы приступили к готовке праздничного обеда для себя, а Атечи и девицы начали подготовку к священной трапезе. Я оценил, что на все про все, им потребуется не менее двух часов. Поднялся, взял саблю и, чтобы не смущать коллектив стоянием над душой и не отвлекать от работы, направился на пристань.

Постоял на пирсе, наблюдая за медленно протекающей водой, и решил искупаться. В результате, резвился в реке, ныряя и наворачивая круги, минут сорок. Выскочив из воды, погрелся на солнышке. После чего решил нарезать палочек – рядом с пристанью, на берегу, росли подходящие кусты ивняка, а мне потребуются в ближайшее время шампуры для шашлыка. Выполнив это дело, приступил к жесткой разминке.

Сделал растяжки, провел бой с тенью и стал вспоминать то, что видел лишь один раз, когда подглядывал за Великим Воином из оазиса. Сосредоточился, резко ускорился и начал танец, восстанавливая по памяти, сложную вязь движений ката. Довольно долго ничего толком не получалось – так, жалкое подобие отточенных фигур Мастера. Пришлось остановиться, подумать, закрыть глаза и постараться полностью отрешиться от внешнего мира, сосредоточившись только на гармонии движений. И почти сразу понял – в чем была моя ошибка. Я пытался идеально скопировать приемы ката, но все люди разные, у каждого свой подчерк и на основной стержень движений мне нужно наложить свои физические и духовные особенности. Так сказать, – промодулировать основную частоту ката особенностями своего организма.

И сразу, после осознания этого факта, услышал хлопок воздуха – это прошел незаметный удар Мастера, который так поразил меня в его танце. А дальше, тело само собой приступило к написанию поэмы движений, но подчерк был мой, панкратовский. Подобно Великому Воину, я переливался из одной ката в другую, делая паузы между слов, и расставлял жирные точки в повествовании – в виде смертельных и невидимых обычному глазу ударов.

Это была Песня и главная ее прелесть состояла в том, что я не уставал. Нечто похожее, я замечал за собой, когда шагал по лесу. Казалось, ноги работают сами по себе, без устали, и ничто не могло помешать им в пути. Можно идти целый день, размеренные движения – с пятки на носок, шаг вперед с переносом тела и снова то же самое, в бесконечном цикле упругих и легких шагов. Они никак не могли вызвать усталость или желание остановиться и отдохнуть. Объяснение могло быть только одно – наследственная память и опыт прошлых поколений. За тысячелетия, простой процесс достиг своего совершенства – ничего лишнего. Я шел, как дышал, не замечая самого факта перемещения пешком. Сейчас, исполняя боевой танец, я тоже учился дышать – легко и без напряжения… И у меня получалось!

Но до полного совершенства, было еще ой как далеко. Следующим уровень исполнения ката должен включать в себя внешние силы и условия. Легкий ветерок, солнечный свет, перепады температур, полет пчелы и сотни других явлений и событий. Всех их нужно встроить в общий рисунок танца и использовать для достижения поставленной цели. Здесь я сразу взял фальшивую ноту и песня прервалась. Обидно, но совершенно естественно, как и самый первый блин…

Открыв глаза, увидел у ворот крепости Атечи. Она терпеливо дожидалась окончания тренировки. Я глубоко вздохнул, возвращаясь душой в свое бренное тело, сполоснул руки и лицо, подхватил пучок шампуров и направился в крепость.

Присев за накрытый стол, втянул носом воздух и остался доволен – пахло на удивление вкусно и аппетитно. Передо мной поставили глубокую миску с крутым бульоном из бараньей грудинки и я приступил длительному и неторопливому процессу насыщения. Закончив с первым, пододвинул к себе второе – это оказалось некое подобие бугламы из баранины – с луком, чесноком, укропом и другими пахучими и полезными травками. А на третье, как заключительный мажорный аккорд симфонии, – компот-ассорти и различные соки из диких ягод, которые я попробовал все, закусывая ароматной и еще горячей пшеничной лепешкой. Очень хорошо.

Солнце уже коснулось горизонта. Я поднялся из-за стола и с благодарностью погладил по крепкой попке главную повариху. Посмотрел на гепарда – Ляпа, наевшись до отвала и полного изумления, лежала пластом у ручья и, кажется, не в силах была даже поднять голову и отогнать муху. Купцы тоже ходили сытые и довольные. Нормально. Жить стало лучше.

Пока девочки убирали со стола, я поманил к себе Блепо и Пепла. Усадил обоих напротив и задал интересующий меня вопрос, обращаясь в первую очередь к старшему стряпчему.

– Что за хрень находится в скалах? – и махнул рукой на северо-восток. Младший Пепел сделал удивленные глаза и промолчал. Я немного подождал и пояснил. – Там есть расщелина с ручьем и маленьким озером. Рядом в траве разбросаны кости и я видел человеческий череп, – снова посмотрел вопросительно на Пепла, затем перевел взгляд на Блепо и понял, что оба что-то скрывают. Рыкнул и, добавив металла в голос, приказал. – Смотреть в глаза! – перехватил взгляд Младшего Пепла и с напором добавил. – Рассказывай! – купец через силу выдавил из себя.

– Там живут собаки Пенсаров. – Я вопросительно изогнул бровь и он продолжил. – Пенсары всегда выходят из башни ночью. Чтобы никто не убежал, они зовут своих псов. Псы живут в скалах и их очень много. Они окружают врагов Пенсаров, рвут на куски и не дают убежать. То, что остается от людей, тащат к себе в скалы. Очень любят падаль и могут почувствовать ее за полдня пути, если не закапать трупы глубоко в землю. – Я немного снизил давление на психику купцов и спросил.

– Как выглядят псы?

– Вроде как, темно-коричневые бронированные шестиноги, вот такой длины, – и Пепел развел руки чуть больше, чем на ширину плеч, – у них ядовитые челюсти, острые как нож. – Он свел кисти рук основаниями и показал, какие. – Они легко могут перекусить лезвие клинка. Бегают в несколько раз быстрее человека. Во всем слушаются хозяев. – Опасливо оглянулся на башню, замолчал, беспомощно развел руками и поставил точку. – Все. – Я кивнул ему и махнул рукой, разрешая уйти.

И смотря в спины, уходящих купцов, подумал, что присутствие эти 'псов' многое объясняет. Хотя какие там псы – скорее всего это гигантские насекомые больше всего похожие на стафилин, которые, как и любые падальщики – существа довольно полезные. В этот момент меня обдало жаром, я понял, что за оригинальная облицовочная плитка имелась на стенах колодца в башне Пенсаров. Стафилины! Тысячи гигантских насекомых, заменяя облицовку, покрывали сплошным ковром всю поверхность колодца. Что же это получается! Стоило моему контрагенту из Пенсаров только мигнуть, свиснуть или просто ткнуть в мою сторону пальчиком и падальщики разобрали бы меня на мельчайшие кусочки за очень ограниченный срок… можно сказать, растерзали бы влет. Никакие бы титановые кольчуги не помогли. И, видимо, это они зачистили трупы пиратов у озера – значит, по-прежнему активны и процветают. Впрочем, для насекомых и миллион лет – не крюк.

Решив для себя загадку, поеживаясь от неприятных мыслей о 'собаках' Пенсаров, направился на склад, где рассчитывал найти черную краску – нужно подготовиться к предстоящему большому степному шоу. Чтобы сохранить нужный образ, я предполагал перекрасить белое оперенье своих стрел на черное, подшить клапаны к карманам для метательных ножей и подкрасить в темный цвет все, что только можно. Вспомнил внешний вид Пенсаров и подумал, что 'хорошо бы придумать что-нибудь страшненькое – типа маски на лице. Лично мне импонировала сущность тигра, но образ занят. Так сказать, – защищен авторскими правами… Так что придется взять внешность черной пантеры. Впрочем, это подождет…'

Проковырявшись с подгонкой амуниции битый час, принял решение развеяться перед сном и направился к воротам, чтобы неторопливо прогуляться по окрестностям и спокойно подумать.

Вышагивая вдоль берега ручья и с наслаждением вдыхая терпкий аромат полыни, вперемешку с запахами колючих зарослей и цветов в пойме, я размышлял, – что медленно, но верно, Новый Мир забирает меня к себе. Мое прошлое существование на Земле бледнеет, контакты и связи истончаются и рвутся, а воспоминания теряют остроту. Еще немного, и я буду вспоминать о своем прошлом, как о страшном сне.

Тем более, что несмотря на все благие намерения, что-либо сделать и чем-либо существенно помочь свой Родине не могу. Подавляющее большинство населения Земли не понимает и не хочет знать, что национальная идея в глобальном смысле, – это существование кишечной палочки в теле человека. Где, человеком является Земля, а кишечной палочкой – человек. Или иначе, бери от жизни и природы только то, – что нужно, и отдавай обратно столько – сколько можешь. Сначала сделай экологически чистый и сбалансированный рай земной на том клочке суши, где существуешь, и только потом смотри на звезды и другие страны и континенты.

За удовольствие существования надо платить – это универсальный закон. В первую очередь закон существования – на том клочке суши, где родился и рос. Тот, кто с законом не согласен, идет на суицид… и это правильно. А прочим нарушителям универсального правила – нужно помочь… радикально и бескомпромиссно.

Надо бы составить список таких нарушителей и в ускоренном темпе, образцово-показательно, вытравить на корню всю эту 'элиту' к чертовой матери? Всего лишь две сотни охламонов – где-то месяц каторжной работы… но, кто его мне даст – этот месяц. Да и надо ли торопить события? Все равно век их будет не долог… О-хо-хо, тяжела ты шапка…

К этому моменту я обошел ручей и озеро кругом и теперь шел вдоль северной стены крепости. Солнце опустилось за горизонт, а на смену ему на небо высыпали неправдоподобно яркие звезды. Тишина и покой. Хорошо. Войдя в ворота крепости, направился к лежбищу, по дороге кивнув Атечи следовать в том же направлении.

Встав рано утром, по уже заведенному порядку сбегал на речку и поплавал. Провел короткую разминку и возвратившись назад заметил, что подготовка к завтраку в полном разгаре. Подумал и принял решение внести в этот ответственный процесс элемент разнообразия.

Поймал за руку, пробегающую мимо Атечи, и поинтересовался, где она складирует маринованную баранину. Отыскал захоронку и потыкал ножом филе ягненка. Поразмыслил и решил, что, пожалуй, мясо можно использовать по назначению. Хотя, и неплохо было бы, если оно и полежало еще денек другой. Но абсолют не достижим, мы можем только приближаться к нему. Даже, если на бесконечно малую величину, то все равно малюсенькой частички не хватает… Тьфу, опять меня куда-то не туда.

Развел костер из сухих дров и выкопал рядом с ним неглубокую ямку. Сходил и достал приготовленные заранее шампуры. Вынул из котла половину маринада и, порезав на порционные куски, снарядил несколько шампуров. Подождал пока костер прогорит и переместил пылающие жаром угли от костра в ямку. После этого приступил к жарке над раскаленными углями, периодически смазывая куски баранины маринадом, разбавленным водой.

На минутку отвлекся от технологического процесса и отметил, что стол уже успел приобрести необходимый вид – на нем расставлены тарелочки, мисочки, кружки и кувшинчики.

Снял приготовленный шашлык с углей и водрузил шампуры на большое блюдо с салатом. Уселся, пододвинул к себе поближе и, порыкивая от наслаждения, приступил к уничтожению противника в лице, – истекающих соком, отлично прожаренных кусков баранины, закусывая салатиком и запивая все это сладеньким ежевичным соком.

Отдуваясь после первой успешной атаки с захватом передовых укреплений, сдвинул пустое блюдо в сторонку. После короткой паузы, подтянул к себе миску со вчерашним бульоном из грудинки и приступил к следующему этапу наступления широким фронтом. С удовольствием, похрустывая мягким хрящиками, очищая арматуру костей от мяса и запивая все это наваристым бульоном с духовитыми травками, – уничтожил резервы врага и плавно перешел к заключительному этапу военной компании. С целью оптимизировать баланс витаминов, черпанул из миски несколько ложек зернистой икорки и, отламывая маленькие кусочки от еще горячей лепешки, выпил кружку ароматного чая, тем самым, заполнив последние пустоты в животе. Враг побежден – победа осталась за нами. Аминь.

Отвалившись назад, прислонился спиной к столбу и, прикрыв глаза, расслабился. Заметив, что Старший Брат нацелился отдохнуть, купцы и девочки стали разговаривать шепоточком, а я, прикрыв глаза, начал сканировать окрестности. Сначала просмотрел местность в радиусе двух километров. Пусто. Затем расширил зону поиска до десяти. Аналогичная картина. Не с кем схлестнуться, некому физиономию начистить и некуда энергию девать. Обидно.

Посидев еще полчасика, встал из-за стола и на не очень твердых ногах направился на прогулку. В голову пришла аналогия, что я, как массивный маховик, которого раскрутили до большой скорости, и он не может остановиться мгновенно. Душа и тело требовали активных действий, а вокруг – сплошной санаторий и кормежка по разряду люкс. Пожалуй, я так долго не выдержу. Человеку, чтобы остаться человеком, нужны суровые испытания, периодические лишения и удары судьбы. Тяжело вздохнул и двинулся на пристань, продолжать занятия по боевому танцу.

По дороге решил заглянуть на склад и разобраться с деньгами. Нашел в куче ветоши и шкур шесть вполне приличных кожаных мешков. Загрузил в первые два поровну все золотые монеты – получилось примерно по полторы тысячи в каждом. В следующую пару поместил немного серебряных монет и последние два мешка долго наполнял отборными камнями и прочими драгоценными украшениями – очень придирчиво, отбирая из общей кучи. Все это я рассчитывал в дальнейшем забрать с собой и поровну разделить между двумя храмами. Однако, взвесив на руке мешки, понял, что оставлять в храмах такое богатство, – значит подвергать их существование неоправданному риску. Лучше будет, если полежат здесь… в логове. Это, конечно, не форт Нокс, но место страшненькое и по надежности ненамного ему проигрывает. Приняв решение, вышел со склада и позвал Блепо и Пепла. Вместе с ними зашел обратно и, указывая на кожаные мешки, пояснил.

– Все, что не в мешках, – ваше. В мешки я положил сокровища храмов. Они будут находиться здесь, в Таши. Если потребуется, по желанию старшего жреца или жрицы, можно передать часть денег им на руки. – Я демонстративно сложил кожаные мешки в пустой сундук, в котором раньше лежало золото, и захлопнул крышку. После снова обратился к купцам. – Вы же, храмовые деньги можете использовать для выгодного дела, но, если их в результате ваших делишек будет меньше, чем сейчас, то… – и повторил уже демонстрируемый однажды жест, чиркнув ладонью по горлу, – Все понятно?

– Да господин, – и оба склонились в поклоне.

– И еще, пару обувки, которую будет делать Стригунок, нужно постоянно оставлять здесь, – и ткнул пальцем на маленькую полочку. – Если пара исчезнет, требуется срочно сделать новую. Короче, эта полочка никогда не должна быть пустой! Ясно, – и строго посмотрел на Блепо. Тот закивал в ответ. Я кивнул и взмахнул рукой, сообщая, что купцы могут идти.

Будучи нормальным человеком, можно сказать, – в глубине души крестьянином от сохи, я органически не мог воспринять подход к деньгам питерских недоумков. Мой принцип – деньги должны работать, создавать новую стоимость и хранить их в закромах это непросто глупо – это преступление.

Однако, то, что здесь у меня в золотовалютных резервах будет лежать около трех тысяч это еще пол беды. Беда, что у меня валяется без движения астрономическая сумма в пещере в Синегорье. Первоначально, была задумка пустить эти средства на переселение с запада на восток. Но идея умерла в зародыше, как только я понял, что восточная часть континента заселена и заселена довольно плотно. Новые люди с запада обязательно ввяжутся в конфликт с аборигенами. В результате может получиться, как в Америке – гора трупов и море крови… индейцев. А строить светлое будущее на костях – это могут только западные 'демократии' – американы и латины. Мне же нужно придумать нечто иное.

А что, если попробовать организовать трансконтинентальный проект – строительство сквозной дороги с запада на восток? Так сказать – Великая стройка века! Дорога пройдет в основном по северной части предгорий и вдоль нее можно построить множество небольших городов. Необжитых территорий там хватает. Для строительства можно организовать ремонтно-строительные бригады. После завершения они будут кормиться от обслуживания хайвея, торговли и следить за нормальным состоянием Великого тракта. Постепенно произойдет взаимопроникновение культур. С гораздо меньшей кровью. Хотя, конечно, крови все равно не избежать…

Тяжело вздохнул и направился к реке.

Оказавшись на пирсе, разделся и в голом виде издевался над своим организмом несколько часов без перекуров, периодически ныряя с причала и проплывая по реке стометровку. В результате, впервые за весьма продолжительное время устал по-настоящему.

В воде, общей сложности, провел около часа, заныривая в реку четырежды, каждый раз примерно на пятнадцать минут и вынес из заплывов любопытное наблюдение. Всякий последующий раз – мне проныривалось под водой и плавалось по воде – все легче и легче. Обдумав сей факт, пришел к выводу, что начинаю плавать, как дельфины, которые, как известно, просто чувствуют своей уникальной шкурой завихрения в воде и используют сие явление с пользой для себя. Я же, стал не только размахивать руками и ногами, а и ввинчиваться в водяной поток, отталкиваясь от него всем телом.

В общем и целом, можно констатировать, что я чуть-чуть продвинулся в боевом танце ката – на земле. А на воде – по внутреннему ощущению, увеличил скорость на стометровке в полтора раза. И это было здорово.

Повалившись пластом на прогретые солнцем и выбеленные временем доски пристани, расслабился. Жаркое светило уже перевалило далеко за полдень и я печенкой чувствовал, что скоро меня позовут к столу. Бросив взгляд вниз по течению реки, увидел, что из-за поворота показался кораблик. Всмотревшись более пристально, различил знакомые обводы и парусное вооружение. Жрецы возвращались. Значит – завтра поплывем на праздник. Преодолевая усталость поднялся, оделся и направился в крепость.

К тому времени, когда Денрик и Солимпаса вошли в ворота, успел перекусить тушеной бараниной с травками и, сидя за столом, заканчивал ранний ужин.

Махнул рукой жрецам, чтобы подходили ближе и присаживались рядом. Как только они разместились напротив, вопросительно посмотрел на обоих. Слово взял Денрик.

– Завтра утром на Черную горку подъедут Свитяги. Им пришлось ехать дольше всех. Когда мы отплывали, от них прискакал гонец. Все основные приготовления закончены. Некрисса и Карайя ждут Старшего Брата с нетерпением – они будут главными распорядителями.

– Сколько времени будет продолжаться праздник? – Денрик почесал затылок и неуверенно предположил.

– Пол-луны. – Я с сомнением помотал головой и Денрик пояснил, – собрался весь степной народ. Очень много всадников! – Я кивнул и сделал приглашающий жест в сторону Блепо и Пепла. Купцы переминались с ноги на ногу в отдалении, не решаясь подойти ближе. Как только они приблизились, сказал.

– Готовьте корабль. Завтра утром отплываем на Черную горку. Пепел может остаться в Таши. – Блепо повернулся и быстрым шагом направился к воротам, крикнув своим, чтобы следовали на пристань. А Младший Пепел остался стоять на месте и посмотрел на меня жалобными глазами. Я перехватил его взгляд и с раздражением спросил.

– Что еще? – Купец решился и сказал.

– Разреши мне посмотреть на праздник, господин. – Я хмыкнул и прокомментировал.

– Любопытной Варваре нос оторвали, – затем насупился и предупредил. – Это опасно.

– Очень прошу… Панкрат.

– Ну, раз ты такой храбрый, то поезжай! – и прорычал, так, что самому стало страшно, – но, если тебя убьют и рецепт создания настойки будет утерян, то прежде, чем ты умрешь, я с тебя сдер-р-ру кожу и посыплю солью. Понял? – Пепел сначала отшатнулся и побледнел, затем понял, что я шучу – сугубо в своем фирменном стиле, и несмело улыбнулся.

– Да, Панкрат. – Я усмехнулся и сказал.

– Иди собирайся… герой.