Текст книги "В краю исчезнувшего тигра. Сказки"

Автор книги: Юрий Харламов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– О несчастный! – отвечала незнакомка. – Ты попал в Ватное царство, Лоскутное государство, который правит злой и жестокий царь Тюфяк.

– Вот не знал, что есть такое! А ты сама кто?

– Не догадываешься? – Она вскинула руку | браслетами и крутнулась на одном каблуке, чуть не запутавшись при этом в своем ярком длинном платье. – Я – королева бабочек!

– Какая же ты королева, да еще бабочек, если у тебя даже крыльев нет? – удивился Чирка.

– Зато у меня есть бабочки... Эй, мои подданные ко мне! – крикнула она, и тут же к ней слетелось целое облако маленьких крылатых существ, чуть побольше обыкновенной домашней моли.

– Соскучились? – ласково пропела она. – Ладно-ладно, летите, вы мне пока не нужны. Но будьте наготове – в любую минуту можете понадобиться. – А почему они такие маленькие? – спросил Чирка.

– Маленькие да прожорливенькие! – засмеялась Королева бабочек, – Иди и ты ко мне жить. Смотри, я как знала – детской одежды накупила.

Она развязала лежавший у ее ног узел и стала показывать Чирке вышитые цветами платья, ленты, тюбетейки и башмачки.

– Зачем они мне? – чирикнул он. – Я же воробей. – Ну и что? А жить будешь по-человечески – Она развернула сложенный вчетверо крохотный носовой платочек. – Смотри, какая прелесть! Все воробьи от зависти с ума сойдут.

Платочек Чирке понравился – он был такой легкий, воздушный, словно бы сотканный не грубыми человеческими руками, а ласточками в небе – из воздуха и тончайших паутинок.

– Но какая тебе от меня польза? – спросил он. – У меня вон и крыло сломано...

– Я тебя в три дня вылечу, – пообещала она. – Не думай, ко мне многие набиваются, да я никого не беру. А вот ты мне приглянулся, потому что вижу: смышлен не по годам. Именно такой помощник мне и нужен.

– А что я должен буду делать?

– Пустяки! Летай по всему царству-государству, да все примечай, а потом мне рассказывай.

– Петьку надо найти, – подумав, сказал Чирка. – Друг у меня, скворец, вместе в жаркие страны летели. Может, он где-нибудь с перебитым клювом лежит и некому глоток воды принести.

– Скворец! С кем ты только водишься? – воскликнула Королева бабочек. – Это же самая нахальная птица из всей вашей братии! Да он, небось, давно в Африке оливы трескает, про тебя даже не вспомнит, а ты ему глоток воды!

– Он не такой! – возразил Чирка.

Но она продолжала уговаривать его, и он заколебался. В самом деле, где теперь искать Петьку? А тут сама Королева бабочек зовет к себе. Служба вроде нетрудная, кормить-поить будет, а что еще воробья надо?

И все же чувство долга взяло верх над этими coображениями.

– Давай уговоримся, – сказал он. – Я поплыву дальше поищу Петьку, а не найду – к тебе припрыгаю.

– Упрямец! Ну, хорошо, моя дача – вон за деревьями. Только как я узнаю, что это ты, а не какой-нибудь другой воробей? Вы же для меня все на одно лицо.

– А я приду и скажу: «Это я, Чирка-Серый хвост!».

Она оглянулась по сторонам:

– Какой же ты наивный! Вот сидит сейчас в кустах какой-нибудь здешний воробей-бездельник и подслушивает наш с тобой разговор. Потом прилетает и мне и говорит: «Это я, Чирка-Серый хвост». Я беру его в дом, а он оказывается лентяй, обжора и дурак. А выгнать его уже невозможно даже мокрой тряпкой. И мучайся с ним всю жизнь... – Она подумала. – Но мы сделаем иначе. Возьми этот платочек, я вижу, тебе понравился. Придешь, покажешь мне его – я сразу и пойму, что это ты.

– Будь по-твоему...

– Смотри же, – напутствовала его Королева бочек, – будь осторожен, в руки не давайся, не забывай, куда ты попал. Здесь муха чихнет – все знают, муравей с дерева упал – событие. Тюфяку небось уже доложили о тебе. А у него разговор короткий: мешок в зубы – лети хлопок собирай!

Но Чирка уже не слушал её. Он запрыгнул в корыто, она нехотя оттолкнула его, и он, помахав ей платочком, спрятал его под крыло. Платочек был такой маленький, что мог бы поместиться даже в напёрстке. Знал бы он, что это за платочек!

ГЛАВА 10

Маленькие разбойницы

Корыто медленно плыло по ручью, то под сводами могучих чинар, то сквозь зеленые ивовые гроты, то мимо привольных лугов с пасущимися оленями. Птиц вокруг было много, и наш путешественник громко чирикал, спрашивая у всех про Петьку, но они только удивленно переглядывались – никто не слышал о таком?

Вдруг ему почудились голоса.

В следующую секунду корыто вынесло на открытое кто, и Серый хвост увидал трех девочек с растрепанными цветочными головками, как у хризантем, а может это были три живых цветка, похожих на девочек? В ушах у них блестели сережки – или это были капельки росы? А голоса у них были такие звонкие, что никакие колокольчики не могли сравниться. Видно, они только что плескались в ручье, с пальцев у них еще стекала вода, а теперь бегали по берегу, заглядывая под каждый куст – что-то искали.

Чирка обрадовался. Ведь он был не взрослый воробей, а воробыш, ему так не хватало общения со своими сверстниками. И все же врождённое чувство осторожности подсказало ему, что высовываться не надо. Он спрыгнул со своего капитанского мостика на дно корыта и затаился, забившись в дальний угол, откуда ему хорошо было видно происходящее на берегу.

– Нигде нет, значит, ее не спрятали, а украли! – неслось до него.

– Неужели опять Зу-зу?

– Конечно, она, больше некому!

– Как же мы пойдем домой голышом?

– Придется ждать ночи.

– А ночью нас тут шакалы сожрут!

– Бедные мы, несчастные! – обнявшись и дрожа от холода и страха, заплакали две из них.

Но третья, самая стройная и длинноногая, вокруг увидала проплывавшее мимо корыто и крикнула:

– Смотрите!

Она бросилась в воду, подняв целый фонтан брызг, схватила Чиркин корабль и вытащила его на берег.

Подружки перестали плакать.

– А тут воробей! – заглянув в корыто, сказала одна из них. – Как же он сюда попал?

Длинноногая (очевидно, она была у них предводительница), не долго думая, наклонила корыто и поддала босой ногой под дно, да так, что Серый хвост вылетел из него, как из катапульты.

Все трое рассмеялись, а длинноногая села в корыто и, крикнув: «Я – капитан Кук!», попытались отплыть от берега. Но то, что было позволено воробью, не было позволено «капитану Куку» – корыто стало торчком и, зачерпнув воды, пошло ко дну.

Брызгаясь и вырывая его друг у друга, они снова вытащили его на берег, но поскольку ни одной из них так и не удалось оседлать его, оно им быстро надоело, и они бросили его на берегу.

Все это время Серый хвост сидел под кустом, наблюдая за ними. Он уже знал, как их зовут. Те, которые плакали, обнявшись и причитая «Бедные мы, несчастные!», называли друг дружку Лула и Балула, а длинноногую звали странным именем Бойчечак.

Несколько раз он порывался покинуть свое укрытие и поучить их, как надо плавать в корыте, да побаивался, как бы они нечаянно не утопили его – уж больно много крика и брызг было вокруг.

Но вот корыто брошено на берегу, и Лула с Балулой опять захныкали.

– Я замерзла! – хныкала одна.

– Я есть хочу! – хныкала вторая.

– Не нойте! – прикрикнула на них Бойчечак. – Я тоже и голодная и холодная... Разведем костер и будем греться. А есть... Ну-ка, где воробей, который был в корыте? Сделаем из него шашлык!

– Ура! Шашлык! – закричали Лула и Балула. – Наша Бойчечак всегда что-нибудь придумает! – И они кинулись шарить по кустам в поисках бедного Чирки, который сидел ни жив ни мертв, забившись под широкий лист подорожника.

– Где ты, воробышек? – ласковым голоском выманивала его Лула.

– Откликнись, сладенький наш! – вторила ей Балула.

Чирка сидел, затаив дыхание, втянув голову в плечи и зажмурившись от страха.

А если бы он еще видел, как Бойчечак, усевшись на корточки, словно заправская дикарка из племени унга-мунга, вертела в ладонях палочку, добывая огонь!

– Скоро вы там? – крикнула она. – У меня уже дым идет!

– Нет его нигде, – отвечали Лула и Балула. – Видно, упрыгал, кому охота, чтобы его на костра зажарили! Эх вы, ничего не умеете!

Бойчечак бросила палочку и принялась сама искать Чирку, шаря по траве руками, словно граблями. Но он уже успел покинуть свое ненадежное убежище и, решив, что корыто их теперь больше не интересует, спрятался под ним.

Вдруг Бойчечак стукнула себя ладонью по лбу.

– Какие же мы дуры! Корыто!

– Что? – не поняли Лула и Балула.

– Сейчас увидите!

Она подбежала к корыту, схватила его, и Серый хвост с криком пустился наутек. Лула и Балула кинулись было за ним, но Бойчечак остановила их:

– Бросьте его! Берите корыто, накроемся им и побежим домой.

– Ну ты и умная! Что бы мы без тебя делали! – закричали подружки.

Они накрылись корытом, и хоть оно едва прикрывало их головы и плечи, это их не смутило.

– Вперед! – крикнула Бойчечак, и многострадальное Чиркино корыто понеслось на шести резвых загорелых ногах, только пыль за ним взвилась.

ГЛАВА 11

Снова вместе

Оправившись от испуга, Серый хвост сел на берегу ручья и стал думать, как ему быть дальше.

И сама собой сложилась грустная песенка, которую он зачирикал с такой страстью и обидой, что ослик, щипавший рядом какие-то сухие колючки, хоть вокруг были заросли зеленой сочной травы, слушал-слушал и не выдержал, разрыдался в голос.

Вот эта грустная песенка, так тронувшая чуткое ухо его благодарного слушателя, которому, видно, тоже жилось не сладко на белом свете:

 
Я бедный разнесчастный воробей,
Удачи нет мне в жизни, хоть убей,
Корабль отняли, сломано крыло
И друга ураганом унесло.
Мне Африки заветной не видать,
С мартышками по веткам не скакать,
И не крутить у носорога рог,
Чтоб от него бежать, не чуя ног.
Я залетел – куда, не знаю сам,
Не рад теплу и синим небесам.
Видать, без друга даже птичий рай
Для нас чужой и неуютный край!
 

Вдруг что-то зашумело в воздухе. Серый хвост пригнулся – уж не коршун ли – каково же было его изумление, когда прямо перед ним бухнулся в траву – кто бы вы думали? Острый клюв!

Радости друзей не было предела!

– Как же ты меня нашел? – удивился Чирка.

Петька первым делом осмотрел его крыло, клювом в него потыкал:

– Так больно? А так?...А так? Ерунда, через неделю будешь летать... Я же видел, как ты в воздушный поток попал, – продолжал он. – Кинулся следом. Весь день искал тебя, в каждую трещинку заглянул – нет нигде. Проголодался, полетел червячка заморить, а здешний царь...

– Тюфяк?

– Почему – Тюфяк?

– Но это же Ватное царство, Лоскутное государство...

– Да кто тебя научил такому? – удивился Петька. – Солнечное царство, Хлопковое государство, вот как называется этот сказочный край. И правит им никакой не Тюфяк, а самый добрый и самый щедрый царь – Навруз. Он в честь меня такой пир закатил!

«Странно, – подумал Чирка. – Одно и то же царство, а называется по-разному. Один и тот же царь – для кого Тюфяк, а для кого – Навруз».

– А меня самого чуть не съели, – чирикнул он.

– Знаю, знаю, – засмеялся Острый клюв. – Принцесса Бойчечак с фрейлинами.

– Принцесса? Так она еще и принцесса?!

– Ну да, дочь царя Навруза. Причем, красоты необыкновенной, как ты мог заметить.

– Не заметил, не до этого было, – буркнул Чирка. – Принцесса... Разбойница с большой дороги, вот она кто! Дать пинка под хвост бедному несчастному воробью, отнять у него корыто, да потом еще... Их что, дома не кормят?

– Избалованные девчонки! – согласился Петька. – Но, с другой стороны, если бы не они, я тебя так никогда и не нашел бы. Я как корыто увидал – сразу к ним: «А воробья, – спрашиваю, – в нем не было?». – «Как же, как же, – отвечают, – был, мы из него чуть шашлык не сделали!». Я на них ястребом налетел: «Да как вам не стыдно? – говорю. – Это же мой друг Чирка-Серый хвост, он исторический перелет совершил, а вы его на шашлык!». Наврузка тоже рассердился. Палкой как стукнет: «Это вы так гостя встречаете? Это вместо того, чтобы хлеб-соль ему поднести? Эй, слуги!– кричит. – Найти воробья и привести ко мне – я должен извиниться перед ним за свою невоспитанную дочку!».

– Так и сказал? – не поверил Чирка.

– Так и сказал!

– Сам царь?

– Ну а кто же еще?

– Не верю. Чтобы царь извинялся перед воробьём!?

– Но ты же не простой воробей, ты – мой друг. Так что привыкай, грейся в лучах моей славы... А вот и они!

Тут в самом деле появились слуги с носилками – паланкином, схватили Чирку, усадили его на мягкую подушку и понеслись рысью по той самой дороге, по которой час назад убежало его корыто.

Серый хвост не мог поверить, что все это происходит с ним наяву. Такой чести не удостаивался, наверное, даже соловей, не то что воробей.

Острый клюв летел рядом, время от времени присаживаясь на ручку паланкина и все хвалился, как его здесь встретили и обласкали, просят дать большой сольный концерт для скворца с оркестром, да кроме того предлагают место придворного дирижера, да еще зовут петь на свадьбах, с ума можно сойти!

Несколько раз Чирка порывался рассказать ему о Королеве бабочек, но Петька не дал ему слова сказать.

А тут и столица Хлопкового царства показалась. И что это было за необыкновенное зрелище!

ГЛАВА 12

Город Вечного солнца

Здесь не было автомобилей, троллейбусов, метро и подземных переходов, которыми так гордятся жители больших городов. Не было многоэтажных домов – вместо них стояли маленькие хрустальные домики, как потом узнал Чирка – точная копия хлопковой коробочки, напоминающей бутон лилии. И так же, как лилии они раскрывались с первыми лучами солнца, а закрывались с последними, а жили в этих легких прозрачных домиках-коробочках юные мастерицы, собранные сюда со всего царства. Они пряли пряжу, из которой получались затем чудесные ткани, а из тканей шили платья, халаты, платки, сюзане и тюбетейки, славившиеся на весь мир.

Здесь прямо на улицах возвышались горы белоснежного, словно морская пена, хлопка, сушились нитки и пряжа, с утра до вечера жужжали прялки и веретена.

Труд мастериц приносил им радость, поэтому в городе Вечного солнца не было унылых и грустных лиц. Шутки, веселье и смех царили на улицах и площадях.

И как же не заглянуть в паланкин – что за важный гость пожаловал в их царство?

– Чумчук в паланкине! – крикнула самая маленькая мастерица.

Чирка хотел было обидеться, но оказалось, что «чумчук» на их языке означает «воробей». Не обижаться же на самого себя!

– Поистине, сегодня день чудес! – воскликнула вторая мастерица. – То голая принцесса с корытом бегает, то воробья в паланкине несут!

– А воробьишка, похоже, не наш, – заметила третья, – Ишь, какой любопытный!

Серый хвост в самом деле весь извертелся – так интересно, и необычно было здесь все для него.

– Это он невесту выбирает! – засмеялись носильщики паланкина.

– Куда нам! Ему, небось, царскую дочку подавай!

– Бойчечак – драчунья! – вырвалось у Чирки.

Мастерицы так и покатились со смеху.

Но по мере приближения к царскому дворцу смех звучал все реже. Более того, Чирка заметил, что в городе начинается какая-то суматоха, чуть ли не паника. Развешенная для просушки пряжа поспешно снималась, платья, платки и сюзане заносились в коробочки.

– Что случилось? – спросил он у Петьки. – Дождь обещают?

– Не обращай внимания, – ответил тот. – Тут у них свои дела.

Они как раз поравнялись с башней-минаретом, откуда глашатай объявлял царский указ. Но поскольку он поворачивался во все стороны, Чирка смог разобрать лишь отдельные слова: «Прячьте, закрывайте... Снова появилась Зу-зу...».

Кто такая Зу-зу? – спросил он.

Петька не успел ответить – перед паланкином выросли два стражника, охранявшие вход в царский дворец.

– Это со мной! – небрежно бросил он, но стражники, пропустив паланкин, схватились за сабли и ощетинили на него свои тараканьи усы:

– Опять ты! – закричал один.

– А ну, кыш отсюда, пока по шее не получил! – пригрозил другой.

– Ну-ну, не очень-то, не очень! – отскочив в сторону, прошипел Петька. – Ладно, я тебя здесь подожду! – крикнул он.

Чирка растерялся. Как же он один, без Петьки? Но тяжелые резные двери закрылись, назад пути не было.

Не сбавляя скорости, носильщики пронеслись по коридорам дворца и влетели в тронный зал. Здесь его сняли с паланкина и посадили на спинку стула, видать, заранее приготовленного для него.

Несколько секунд он ничего не мог рассмотреть, ослепленный убранством зала. И прежде чем он увидел царя Навруза, он услыхал его голос:

– Добро пожаловать в наше Солнечное царство, Хлопковое государство, друг Чирка-Серый хвост! Потом он увидел его.

ГЛАВА 13

Царь Навруз

Он восседал на резном деревянном троне, и был толщины необъятной, с могучими плечами и пышными седыми усами, одетый в простую рубаху и такой же простой хлопчатобумажный халат. На голове у него вместо короны была крохотная тюбетейка, которая чудом держалась на самой макушке, а на ногах – резиновые калоши на босу ногу, что немало удивило нашего путешественника.

Зато придворные, окружавшие трон, были разодеты в пух и прах, по самой последней моде и во все самое заграничное.

Впрочем, Серый хвост взглянул на них лишь мельком, потому что в следующую секунду увидал принцессу Бойчечак.

Там, на берегу ручья, он не успел даже как следует рассмотреть ее. Теперь же, увидав ее, сидящей вместе с Лулой и Балулой на атласных подушечках у подножия трона, он поразился ее оперению, то есть платью, которое было сверху донизу расшито диковинными цветами. Черные волосы Бойчечак были заплетены в бесчисленное множество тонких, как ивовые прутики, косичек, а вышитая золотом тюбетейка сияла на голове, словно маленькое солнце. Петька был прав: она была конечно же красавица, вот если бы только не слишком длинные ноги, которые она, как ни старалась, не могла поджать под себя.

Бойчечак подмигнула ему, как будто они были старые друзья, а когда он обиженно отвернул клюв, показала ему язык.

– Узнал своих обидчиц? Ты уж прости глупых девчонок, – сказал царь Навруз. – Я уверен: вы еще подружитесь.

– Ладно, чего уж там, – отвечал Чирка, необученный придворному этикету.

– Да, может, мы пошутили! – засмеялась принцесса Бойчечак. – Какой обидчивый!

– Конечно, пошутили! – подхватили Лула и Балула. – Мы в жизни воробьев не ели!

– Ну, вот и хорошо... А теперь позволь мне представить моих сановников и министров, – продолжал царь Навруз.

Один за другим были представлены:

Министр развлечений и отдыха, качелей и каруселей, фонтанов и автоматов с газированной водой, воспитанный и упитанный господин Аллавердин.

Министр иностранных дел, торговли и парфюмерии, заграничных джинсов, подтяжек и застежек, кругленький, благоухающий всеми духами мира, Апиль-син.

Главный дегустатор царских кушаний и напитков, варений-солений, сухофруктов, пряностей и копченостей, толстяк Ур-Баба.

Главный балетмейстер, хормейстер, церемониймейстер и придворный поэт, вертлявый и дерганный, как кукла на ниточках, Шу-Туруль.

Раскрашенная, как попугайчик, неотразимая и неумолимая, владычица сердец, колец, браслетов и туалетов, первая красавица двора Тути.

Худая, как щепка, и желтая, как горчичник, первая сплетница, завистница и доносчица Шу-шу.

Да разве всех упомнишь.

Каждый из них, выходя из толпы и вежливо раскланиваясь, демонстрировал свое красноречие, пытаясь как можно тоньше уязвить неименитого гостя. Апиль-син, например, порекомендовал Чирке тройной одеколон, как средство отбивающее все запахи, включая запах коровьего навоза – «Вам ведь по роду ваших занятий приходится иметь с ним дело?». Шу-Туруль выразил надежду, что Чирка, отдохнув после своего героического перелета, выступит черед ними с большим сольным концертом. Ур-Баба поинтересовался, на какой посуде он привык клевать – на золотой, серебряной, фарфоровой или хрустальной. Шу-шу успела шепнуть даме слева и даме справа, что корыто, в котором он прилетел, с двойным дном, и там спрятаны фальшивые деньги.

– Умные у меня министры? – усмехнулся царь Навруз. – Ну, а теперь расскажи, как ты попал в наши края. До тебя ведь еще ни один воробей не совершал такого дальнего перелета.

– А я со скворцами, – ответил Чирка. – Они меня на буксире тащили, – добродушно добавил он.

Придворные захихикали:

– Воробей на буксире! Вот так герой, вот так исторический перелет!

– А потом ураган поднялся, нас унесло... Острый клюв меня в корыто запихнул.

– Острый клюв? Это кто? – поинтересовался царь. – Твой друг?

– И ваш тоже, – ответил Чирка. – Забыли? Вы еще в честь него пир устроили. Скворец Петька!

– Ваше величество! Это тот самый наглец, который перед обедом в окно залетел! – прорычал Ур-Баба. —И все блюда перековырял. А когда мы его выгоняли, он дебош устроил, вазу разбил.

Царь Навруз нахмурился:

– Когда птица в дом летит, это хорошая примета.

– Вот! А его не пускают! – Чирка уже немного освоился и решил замолвить слово за друга. – Меня пропустили, а ему говорят: Кыш отсюда, пока по шее не получил!

– Безобразие! – царь Навруз так круто повернулся, что трон под ним заскрипел. – Чей приказ? Кто посмел обижать бездомную птицу?

Все молчали.

– Я! – раздался вдруг спокойный и наглый голос.

Серый хвост обернулся и чуть не упал со стула – за его спиной на ковре сидел огромный черный паук.

ГЛАВА 14

Пузур-Самукан

В следующую секунду он уже стоял перед Чиркой, покачиваясь, как на рессорах, на коротких мохнатых лапах.

– Не бойся, это мой визирь, паук-тартанак Пузур-Самукан, – сказал царь Навруз.

Ну и чудовище был этот Пузур-Самукан! У него было восемь ног, четыре пары глаз, вросшая в грудь лысая голова и волосатые пальцы, унизанные перстнями с драгоценными камнями, в которых плескался яд. Видал Серый хвост пауков, но этот был всем паукам паук!

Он запрыгнул с ногами в гамак, висевший возле трона, и проскрежетал оттуда, как будто ножик точил о камень:

– Не зря говорят: построй бассейн, а лягушка сама прискачет! Кто такой?

– Будь повежливей, тартанашка, – отвечал царь Навруз. – И не обижай скромных – кто знает, может, за столбом пыли скрывается всадник!

– За этим пучком перьев может скрываться только вор и попрошайка! – отрезал Пузур-Самукан. – Что ему здесь надо?

– Разве ты не видишь? Он мой гость. И кроме того – герой. Да будет тебе известно: этот маленький воробышек совершил неслыханный перелет. А помог ему тот самый скворец, которого ты приказал стражникам гнать в шею. В чем дело? Двери и окна моего дворца да и всего государства всегда были открыты для крылатых странников, которых гонят на чужбину стужа и голод.

Пузур-Самукан перестал раскачиваться и вперил в Чирку все свои восемь глаз:

– Типичный бродяга и вор, как все воробьи! А его крылатый друг – ашно-пашно шныряет по всему двору и везде сует свой длинный нос. Собственными ушами слышал, как он выпытывал у стражников, почему у них сабли не звенят.

Царь Навруз улыбнулся:

– Ни для кого не секрет, что сабли у нас деревянные, потому что мы ни с кем не воюем – только торгуем. Ты стал излишне подозрительным, тартанашка, тебе чудятся враги там, где их нет, а между тем истинный наш враг – Зу-зу снова грозит нам бедой... Эй, слуги! Воробья накормить, напоить и выдать самую мягкую постель для отдыха! – распорядился он. – Да показать моему личному врачу – у него, я вижу, что– то с крылом.

– Ваше величество! – воскликнул Чирка в порыве благодарности. – Но я... то есть мы с Петькой... не привыкли клевать хлеб даром... Весь день сегодня только и слышу: Зу-зу да Зу-зу. Кто такая эта Зу-зу? Может, мы вам сможем чем-то помочь?

Царь Навруз жестом остановил слуг, бросившихся было к Чирке.

– Спасибо, Серый хвост! – приложив руку к сердцу, сказал он. – Вижу, что не ошибся в тебе, ты добрая отзывчивая птица... Кто такая Зу-зу? Это наше несчастье, бич нашего государства, и я готов отдать полцарства тому, кто избавит нас от нее, но такого молодца пока не нашлось.

Пузур-Самукан выпрыгнул из гамака и нервно забегал перед троном:

– Верный человек сообщил: в этом году Зу-зу собирается потребовать с нас триста платьев, сто флаконов духов, два чемодана румян и губной помады, а также три бочки хны.

– Да это же грабеж! – в один голос закричали дамы.– Она нас по миру пустит! Сто флаконов духов! Она что, купается в них?

Царь Навруз удивленно поднял брови:

– Триста платьев?! В прошлом году она обходилась всего двумя дюжинами.

– Пусть подавится ими! – крикнул паук. – Триста, так триста, не обеднеем, зато будем жить спокойно.

– Ну нет, это слишком дорогое спокойствие, – возразил царь Навруз. – Тебе-то что! Ты не сеешь, не пашешь, в какой конец иголки нитка вдевается, не знаешь... Хватит! Я – царь и отвечаю перед народом за наше общее богатство.

– Смотри, сэкономишь уздечку – потеряешь верблюда.

– А, по-твоему, затыкать пасть собаки мясом?

– Так Зу-зу – собака?– воскликнул Серый хвост,

– Ну, деревня! – фыркнул Пузур-Самукан.– У вас там что, собаки в платьях бегают? И по десять раз в день переодеваются?

Царь Навруз попросил его помолчать и, обращаясь к Чирке, сказал:

– Я не могу тебе даже описать, как она выглядит и во что одета, потому что Зу-зу постоянно перевоплощается. Никогда не узнаешь, кем она будет завтра, через час, через минуту. Она обложила нас данью, и мы вынуждены платить. Не откупишься – будешь иметь дело с её чапалачками. А еще может град или суховей наслать. А то так и саранчу. Но всякому терпению приходит конец!

– Это она украла сегодня нашу одежду! – закричали Лула и Балула. – Плакали наши платьица, Зу-зу теперь купальник себе из них сошьет.

– А мне больше всего жаль платочка, – вздохнула принцесса Бойчечак.

– Платочек? – вырвалось у Чирки.

И тут он все понял. Так вот кто была его таинственная незнакомка, называвшая себя Королевой бабочек! Вот чей платочек вручила она ему в знак их будущей встречи!

– Кто такие чапалачки? – спросил он.

Ответ царя Навруза развеял последние сомнения.

– По-нашему это бабочки, – сказал он.

– Только не те яркие и красивые, которыми можно любоваться всю жизнь, – вставила Бойчечак,– а маленькие, вредные и прожорливые, как сама Зу-зу.

– Которая именует себя Королевой бабочек! – сказал Чирка.

– А ты откуда знаешь? – удивился царь

Ни секунды не раздумывая, Серый хвост принял решение.

– Ваше величество! – воскликнул он.– Дайте мне десять солдат, назначьте меня генералом над ними, и я поймаю вам вашу Зу-зу.

Он, разумеется, не собирался скакать на лошади в генеральской форме с саблей наголо и кричать солдатам: «За мной, в атаку!». Этим он только хотел сказать, чтобы солдаты беспрекословно слушались его, а вышло курам на смех. Сановники и министры схватились за животы, у дам потекла тушь с ресниц, Бойчечак с фрейлинами чуть не подавились фисташками, которые они потихоньку грызли. Даже царь Навруз не смог сдержать улыбки. Не говоря уже о Пузур-Самукане, который раздулся от смеха, как футбольный мяч.

В этот момент сторожевая леска-паутинка, протянутая от гамака Пузур-Самукана к открытому окну, выходившему в сад, настойчиво задёргалась. Он перестал смеяться, встал и с видом человека, который решил подышать свежим воздухом, направился к окну.

ГЛАВА 15

Платочек принцессы Бойчечак

Зу-зу уже больше часа сидела под окном и слышала все, о чем говорили у царя Навруза. Вплоть до последних слов Чирки, которые и переполнили чашу ее терпения. Она поняла: царь переманил его на свою сторону, а раз так...

– Здравствуй, Пузурчик, здравствуй, Самуканчик,– ласково шепнула Зу-зу, когда паук-визирь выглянул из окна.

– Чего притащилась? – процедил он сквозь зубы,– Польстилась на детскую одежду! Во всём царстве переполох... А про триста платьев и не мечтай.

– Ну, это еще посмотрим! – самоуверенно усмехнулась Зу-зу.– А пока – прикажи обыскать воробья.

– Зачем?

– Платочек.

– Что – платочек? Говори толком!

– У воробья под крылом – платочек принцессы Бойчечак.

Глаза Пузур-Самукана злорадно блеснули.

– Не врешь?

– Чтоб меня защекотали!

– Молодец! Когда же это ты успела? – похвалил он ее.– А теперь брысь отсюда, чтобы духу твоего не было.

– С кем это ты там? – спросил его царь Навруз.

– Кошка какая-то, не извольте беспокоиться, ваше величество, – ответил Пузур-Самукан. – Видно, воробья почуяла.

Он плотно закрыл окно и продолжал, обращаясь теперь уже к принцессе Бойчечак:

– Так вам жаль вашего платочка, светлейшая? Я могу помочь вашему горю.

– Каким образом? – удивилась Бойчечак. – Ведь он у Зу-зу.

– Вы уверены?

С этими словами он неторопливо прошелся вдоль толпы придворных, заглядывая каждому в глаза, потом подошел к Чирке и, остановившись перед ним, стал сверлить его своими маленькими немигающими глазками.

Чирке стало не по себе. Ведь если у него найдут платочек принцессы, как он объяснит, откуда он у него?

– Обыскать его! – крикнул вдруг Пузур-Самукан.

Бежать было бессмысленно – окна закрыты, у дверей стража. Но, помимо его желания, ноги сами оттолкнулись от стула, крылья взмахнули и, сам не понимая, зачем он это делает, Чирка взлетел, закувыркался в воздухе и упал, запутавшись в тартанашкином гамаке. Платочек выпал у него из-под крыла, Пузур-Самукан на лету поймал его и, шаркнув ножкой, подал принцессе.

– Ваш, сударыня?

– Я узнала бы его из тысячи! – воскликнула Бойчечак.

у Царь Навруз гневно стукнул палкой об пол.

– Откуда у тебя платочек моей дочери? Отвечай, негодник!

Усатый стражник крепко держал Чирку, зажав его в кулаке.

– Ваше величество, я все объясню! – задыхаясь, чирикнул он. – Платочек дала мне Королева бабочек. Теперь я понял: это была Зу-зу.

– Все слышали? Платочек дала ему Зу-зу! – крикнул Пузур-Самукан. – За какие заслуги?

– Она звала меня к себе на службу, а я не пошел. А она дала мне платочек и сказала...

– Все ясно! – перебил его паук-визирь. – Перед нами сообщник и шпион Зу-зу.

– Я не шпион! – в отчаянии чирикнул Серый хвост.– Что хотите делайте – не шпион!

– Поклянись! – велел царь Навруз.

И тут он совершил еще одну непростительную ошибку.

– Чтоб меня защекотали! – чирикнул он, решив, что так клянутся здесь все.

– Пожалуйста! У них даже клятва одна! Нужны ещё доказательства? – торжествовал Пузур-Самукан. – Итак, мною пойман и полностью изобличен важный государственный преступник. Предлагаю: отрубить ему голову и дело с концом.

– Голову? Да за что? – крикнул Чирка. – Ну и царство-государство! То чуть не съели, теперь – голову отрубить.

– Прикажете позвать палача? – склонился в изящном поклоне главный церемониймейстер Шу-Туруль.– Это будет очень кстати, у нас в этом месяце не было ни одного бала, ни одного циркового представления. Никакой культурной жизни!

Царь Навруз хмурился и молчал.

– Ты все еще сомневаешься, мудрейший? – Пузур-Самукан вскарабкался к нему на трон и зашептал в самое ухо: – Тогда скажу больше: а что если перед нами не воробей, а Зу-зу в образе воробья? Не ты ли только что говорил о ее поразительной способности перевоплощаться в кого угодно?

– Отрубить! – зашумели придворные. – Уж что-то тут да есть, раз у него платочек принцессы нашли!

– Казнь! Казнь! – захлопали в ладоши Лула и Балула.