Текст книги "Тайны богов и религий"

Автор книги: Юрий Мизун

Соавторы: Юлия Мизун
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 44 страниц)

Монахи часто подвергались искушениям. Свидетельство этому такой описанный случай. «Однажды в дом одного купца вошел молодой поразительно красивый монах, и его увидела молодая жена купца, сразу влюбилась в его красивые глаза. Она сказала ему: „Зачем ты принял на себя этот мерзкий обет? Счастлива женщина, на которую смотрят такие глаза, как у тебя“. Тогда монах вырвал у себя один глаз, положил его на ладонь и сказал ей: „Мать, смотри, вот он, гадкий, кровавый кусок мяса; возьми его, если он тебе нравится. Таков же и другой. Скажи, что в нем хорошего?“»

Монахи спокойно воспринимали отказ в подаянии. Собранное же подаяние делилось следующим образом – часть бедным, часть хищным зверям и диким птицам, а остальное шло на обед участвующим.

Моральная основа, моральное оправдание получения монахами милостыни содержится в таком тексте из Суттанипате:

«Так слышал я. Однажды пребывал Господь (то есть Будда) в Магадхе, в Дакшинагири, в селении брахманов – Эканале. Это было время сева, и у брахмана Кршибхарадваджи было в упряжке 500 плугов. Господь утром надел свое платье, взял свою чашу подаяний и свой плащ и пошел к месту, где происходила работа брахмана Кршибхарадваджи. Когда пришло время раздачи пищи, Господь направился туда и стал поодаль. Увидев его, стоящим в ожидании милостыни, брахман и сказал ему: „Я, аскет, пашу и сею, и только попахав и посеяв, я ем. Ты же, аскет, должен пахать и сеять, и есть только после того, как ты попашешь и посеешь“. – „Я также, брахман, пашу и сею и ем после того, как я попахал и посеял“. – „Но мы не видим у тебя, Гаутама, ни ярма, ни плуга, ни сошника, ни бича, ни волов“. Тогда сказал Господь: „Вера есть мои семена (которые я сею), самоукрощение – дождь (который их оплодотворяет), знание – мое ярмо и мой плуг, скромность – рукоятка моего плуга, разум – мое дышло, размышление – мой сошник и мой бич. Я чист телом и духом, умерен в питании; я говорю истину, чтобы искоренить плевелы (лжи); сострадание – моя запряжка, напряжение – мой рабочий скот, везущий меня в нирвану; он идет, не оглядываясь, к месту, где нет более страдания. Такова моя пахота, и плод ея – бессмертие; кто так пашет, тот освобождается от всякого страдания“. Тогда насыпал брахман отваренного в молоке риса в золотую чашу, подал ее Господу и сказал: „Ешь, Гаутама. Да, ты пахарь; ибо ты совершаешь пахоту, плод которой – бессмертие“».

Существовали определенные правила поведения и общежития монахов в общине Будды. Члены общины назывались нищими (бикшу), поскольку при вступлении в общину обязывались не иметь ничего, кроме необходимых для жизни вещей. Член общины обязывался вести приличную и строгую жизнь, должен был быть правдивым, прямодушным, спокойным, ласковым и беспристрастным, держать себя с достоинством. Ходить он должен был в платье, сшитом из старых, брошенных лоскутов. Цвет предписывался желтый (Будда в желтом плаще сбежал от своей мирской жизни). Члены общины брили голову и подбородок. Они имели право иметь три одежды (по числу сезонов), коврик, чашу для подаяний, игольню и иглу с нитками, пару чулок с башмаками. Каких-либо драгоценностей они не должны были даже касаться.

В общину принимали всех одинаково, независимо от кастовой принадлежности и богатства. Важно было только одно – принятие учения Будды и намерение стремиться к спасению. Поступившие в общину раньше имели больший авторитет. Так брахман мог уступать судре, если он был принят позже. Естественно, в общину не принимали больных заразными или неизлечимыми болезнями, рабов (которые не освободились), чиновников и воинов, которые находились на службе. Несовершеннолетние могли быть приняты в общину только по разрешению их родителей. В общине до достижения совершеннолетия они находились под опекой наставника. Испытательный срок в четыре месяца проходили и принятые в общину взрослые. Каждый из них имел выбранного им же наставника.

Существовали и женские общины. История их создания такова. Мачеха Будды Махапраджапати после кончины его отца не могла утешиться в своем горе и пришла вместе с 500 женщинами из рода Будды просить его принять их в общину. Женщины обрезали себе волосы и пешком добирались до общины, до города Вайшали. С опухшими ногами, измученная и убитая горем, она просила Будду принять ее и женщин в общину. Для того времени это было необычно, и Будда долго сопротивлялся. В конце концов он согласился принять женщин в отдельную общину, но только при выполнении восьми условий, «„восьми великих правил“: 1. Монахиня, если даже была посвящена ста годами раньше, должна совершать поклон перед монахом, если он даже был посвящен только в тот же день, должна вставать перед ним и принимать его с почетом, как ему подобает; 2. Она не может проводить дождливое время в таком месте, где нет монахов; 3. Она должна два раза в месяц просить общину монахов об указании дня Упавасатхи и обращаться к ней за наставлением; 4. Она должна в конце дождливого времени предлагать собранию монахов и монахинь три вопроса, не видел ли кто-нибудь из них чего-нибудь дурного за ней, или не слышал ли, или не предполагает ли чего; 5. Если она провинилась против одного из восьми великих правил, она должна быть подвергнута в собрании монахов и монахинь двухнедельному покаянию; 6. Она может просить общину монахов и монахинь о пожаловании ей Упасамиада лишь после того, как она в течение двух лет будет обучена шести обязанностям (среди этих обязанностей – есть только один раз в день, около полудня); 7. Она не смеет ни в каком случае ругать и позорить монахов; 8. Монахиня может просить совета у монаха, но не монах у монахини».

Кроме предметов, которые дозволялось иметь монаху, монахиня могла иметь кофту и купальный костюм. Наряды запрещались. Монахиням не дозволялось жить в лесу. Им предписывалось жить в городе или деревне, и не одним.

У Будды были значительные проблемы с общиной. Она была организована весьма своеобразно. Во-первых, отсутствовала всякая иерархия, что затрудняло управление общиной. Хотя монахи с самым большим стажем и считались наиболее значимыми, но это не имело никаких практических последствий. Усложняло дело то, что в общину могли по своему желанию вступать практически все. Так, здесь могли искать укрытия уклоняющиеся от воинской службы, от долгов, от совершенных преступлений и т. д. Выход из общины был свободным. Так что состав общины был в значительной мере переменным. Тем более, что Будда посылал монахов странствовать и проповедовать его учения. Они, вернувшись из этих странствий, рассказывали в общине о новых учениях, взглядах, порядках. Это не могло не возбуждать общину и не приводить ее в волнение и даже неповиновение.

Так, в Дхаммападе описывается серьезный раздор, который возник в общине на девятом году проповеднической деятельности Будды. Конфликт начался с того, что за время отсутствия Учителя один из монахов нарушил устав общины. Согласно уставу он обязан был открыто покаяться в своем проступке. Но он отказался это выполнить и решением общины был осужден на изгнание. Но вскоре произошел конфликт, поскольку на стороне провинившегося монаха оказалось много приверженцев. Спор разгорался, и Будда был не в состоянии прекратить его. Дело дошло до драки между спорящими на виду у мирян. Высказывались резкие недовольства монахов в адрес самого Будды:.

«Уходи-ка, высокий господин и учитель, предайся-ка без забот, со всем вниманием, твоим размышлениям об учении; мы уже с нашими спорами, ссорами и бранью обойдемся без тебя».

Будда на это не ответил, а просто ушел. На следующий день он собрал собрание монахов и, находясь в средине их, произнес следующие стихи:

 
«Громок шум, производимый обыкновенными людьми. Никто не считает себя глупым, когда в церкви возникает раздор, никто не считает также другого выше себя».
 

Далее он сказал:

«Если не находится умного друга, товарища, который бы жил справедливо, никого постоянного, то нужно странствовать одному, подобно царю, оставляющему утраченное царство, подобно слону в слоновом лесу. Лучше странствовать одному; с дураком не может быть сообщества. Странствуя в одиночестве, не совершаешь греха и остаешься без забот, как слон в слоновом лесу».

После этого Будда оставил своих приверженцев и отправился к своим любимым ученикам. С ними он нашел душевное спокойствие и вскоре последовал в Парплейяну. Здесь, в уединенном гроте, он наслаждался покоем. Так в полном одиночестве провел Будда весь десятый сезон дождей (четыре месяца). После этого Будда направился в Джетавану.

Взбунтовавшиеся монахи наказали себя сами, а точнее, их наказали миряне. Они усмирили монахов и отказывали им в милостыне. Ни о каком почете не могло быть и речи. Жить в таких условиях было невозможно, и монахи явились к Будде с просьбой простить их. Будда наложил на виновных епитимью, а остальных простил.

Подобных свидетельств о раздорах в общинах описано в древних источниках много. Например, после смерти Будды некий монах Субхарда сказал членам общины: «Перестаньте, братья, жаловаться и горевать! Мы, к нашему счастью, избавились от великого аскета. Он мучил нас, говоря: „Это прилично вам, это неприлично“. Теперь мы будем делать, что нам нравится, а что нам не нравится, того не будем делать». Собственно, вскоре после кончины Будды его община распалась.

Незадолго до своей кончины Будде суждено было увидеть падение царства и рода Сакиев. Объективная причина этого очевидна – малое, слабое царство не выдержало напора более мощного государства. Но историки в этой трагедии ищут и личностные мотивы, что, на наш взгляд, значительно искажает суть происходящего. Вражда между царством Капилавасту и могущественным царем Косалы началась с того, что последний насильно взял из рода Сакиев невесту. Это было оскорбительно для Сакиев, и они стали распространять слухи, что эта невеста и вовсе не принадлежала их роду, а была простой рабыней-цветочницей. Более того, Сакии несколько раз покушались на жизнь наследника царя Косалы Виручжаки. Когда же наследник вступил на престол, он стал готовиться к войне с Сакиями. Сакии оценили грозящую им опасность и обратились к Будде, чтобы он попытался уладить все миром. Но сделать этого Будде не удалось. Царь Косалы руководствовался не только своим оскорбленным самолюбием, но и экономической целесообразностью захватить плодородные и богатые земли Сакиев. Столица царства город Капилавасту была уничтожена, около 100 тысяч жителей города были перебиты. Кто из Сакиев уцелел – спасся бегством в Непал и другие соседние государства. Во время трагедии Будда пытался остановить уговорами наступавших, затем он был свидетелем трагедии. Вместе со своим любимым учеником он находился в одной из пригородных рощ столицы. Они слышали шум битвы, звуки мечей, крик и вопли погибающих. Предотвратить происходящее Будда не мог. Он сказал: «Да исполнится судьба их».

Последние месяцы жизни Будды описаны очень подробно в Махапариниббанасутте. Последний сезон дождей Будда провел в селении Белува вблизи Вайшали. Там он тяжело заболел. Когда он поправился, то пошел в Кушинагару, в столицу Малласов. Остановился он в деревне Паву, где имел несчастье пообедать у кузнеца Чунды жирной свининой. Это резко ухудшило его здоровье, и он в тяжелом состоянии достиг окрестности Кусинагары. Двигаться дальше не было сил. Будду томила жажда. Сопровождавший его любимый ученик Ананда принес ему воды, чтобы тот утолил мучившую его невыносимую жажду. Затем он под тенью дерева Сала приготовил Учителю ложе из ковра, на которое лег Будда головой на север. Ананда в неутешном горе плакал. Будда его утешал: «Довольно, Ананда, не горюй, не жалуйся. Разве я не говорил тебе, Ананда, что нужно расстаться со всем любимым и приятным, разлучиться с ним, лишиться его. Как можно, Ананда, чтобы то, что родилось, образовалось, сложилось, подлежит прехождению, чтобы оно не разрушилось? Этого не бывает. Ты, Ананда, долго служил Совершенному, с любовью и старанием, на пользу и благо, без фальши и неустанно, сердцем, устами и руками. Ты творил добро, Ананда; постарайся, скоро ты освободишься от греха». Затем Будда послал Ананду в Кусинагару сообщить, что он умирает. Горожане, обсуждавшие в это время свои проблемы в ратуше, с женами и детьми, с плачем и жалобами направились к Будде. Они поклонились великому Учителю и просили богов не забирать у него жизнь. Последним к нему обратился монах Субхадра – «последний личный ученик Господа». После этого Будда обратился к Ананде с такими словами: «Возможно, Ананда, что вам придет мысль: учение утратило своего учителя, нет более мастера. Так, Ананда, вы не должны смотреть на вещи. Закон и Дисциплина, которые я преподал и возвестил вам, они будут после моей смерти вашими мастерами». Будда спрашивал монахов, нет ли у них каких-либо сомнений относительно его учения. Но все молчали, зная, что это конец. Тогда Будда произнес свои последние слова: «Ну, дети, так я скажу вам: преходяще все, что возникло. Заботьтесь ревностно о вашем спасении!» После этих слов сознание Будды отключилось и он скончался.

Ануруддха обратился к монахам с речью. Он призвал их к самообладанию. Ананда снова ушел к горожанам – на этот раз сообщить о кончине Учителя. Они были безутешны и в течение семи дней чтили умершего Учителя пляской, пением, музыкой, возложением венков и курением. На седьмой день тело Будды было предано огню на одном из святилищ вблизи Кусанагары. Тело его несли восемь знатнейших граждан. Сожжение проходило с почестями, подобающими властителю мира. Пепел был разделен между различными князьями и благородными. Когда Будда умер, каждый из его знатных почитателей хотел получить что-нибудь из того, что осталось от Будды. Будда умер у Малласов, и они считали себя вправе быть наследниками его реликвий. Но цари и знатные роды настаивали, и, наконец, был найден компромисс – оставшиеся после смерти Будды вещи были поделены на восемь частей. Каждому из тех, кто просил, было выделено по одной части. Историки утверждают, что самому Дроне досталась кружка для питья, которой при жизни пользовался Будда. После того, как вещи были поделены, прибыл посол от Маурьясам Пипхаливаны. Им выделили угли, на которых был сожжен Будда. Все, кто получил вещи Будды, постарались их увековечить. Для них были построены ступы из камней и земли. Что касается ступ, то они не обязательно воздвигались над сверхценными реликвиями. Так, для напоминания об известном лице или событии воздвигали (насыпали) просто холм. Внутри холма могло ничего не быть. Если внутри холма (ступы) находились реликвии, то пространство, в котором они были заключены, называлось (и называется) Дхатугарбха – хранилище реликвий. Так в сингалезском языке образовалось слово «Дагаба», которое европейцы произносят как Дагобе. Сакьясы Капилавасту также воздвигли над урной с пеплом ступу, своеобразный холм для реликвий. Этот холм был обнаружен в 1898 году археологом Пеппе около Пиправы в Тарси. Исследователь вскрыл ступу. Там находились и другие ступы. Но ступа Будды отличалась размерами и формой. На глубине 18 футов под громадной каменной плитой оказался ящик, выдолбленный из твердого мелкозернистого песчаника отличного качества. Он был доставлен издалека. Внутри ящика была обнаружена стеатитовая урна с надписью: «Это хранилище останков Возвышенного Будды из рода Сакья есть благочестивое сооружение братьев с сестрами, детьми и женами». Рядом с урной был обнаружен хрустальный сосуд, который был заполнен зернистыми звездочками из листового золота. Сосуд был закрыт крышкой в форме рыбы. Здесь же находились и другие вазы с украшениями и драгоценностями. Любопытно, что ступа оставалась нетронутой в течение двух с половиной тысяч лет. Специалисты не сомневаются в подлинности останков Будды.

Будда умер в возрасте 80 лет. Вероятным годом его смерти считают 477 год до Рождества Христова.

УЧЕНИЕ БУДДЫ

По мере того, как человек познавал окружающий мир, менялись и его представления о Первопричине этого мира, о его устройстве, о его назначении. Вначале человек воспринимал только фрагменты окружающего мира, и в каждом из них он видел своего бога. Но по мере более глубокого изучения мира человек стал понимать, что Первопричиной всего существующего мира может быть только одна субстанция, одна сущность. Эта субстанция должна охватывать весь мир, всю Вселенную, иначе этот мир не будет представлять собой единую устойчивую систему. Так человек пришел к понятию одного, единого, единственного на всю Вселенную Бога. Так возник монотеизм. В книге «Бог, душа, бессмертие» мы говорили, что монотеизм соответствует современному представлению об устройстве Вселенной. По современным научным представлениям именно единое информационно-биологическое поле Вселенной обеспечивает как развитие в ней разумной жизни, так и существование Вселенной как единой устойчивой системы. В Ветхом завете Библии четко изложена идея монотеизма, идея единого Бога. Что же касается Корана, то там сказано: «Если бы было два бога во Вселенной, то она просто-напросто развалилась бы». К этим словам присоединится любой здравомыслящий исследователь независимо от того, занимается ли он космогонией, астрофизикой, проблемой внеземных цивилизаций или же экологией. Таким образом, переход от представления о многих богах (от пантеизма) к представлению о едином Боге (к монотеизму) является существенным приближением человека к истине и правильному пониманию устройства мира, в котором он живет. Поэтому рассматривая ту или иную религию и сопоставляя ее с современными научными представлениями, первым делом надо определиться, каково место Бога в данной религии. Это однозначно даст ответ и на другой важный вопрос – каково место человека в этом мире. Так, если Бог единый, один и Он все создал, является Первопричиной всего, то все, что Он создал, имеет свое определенное предназначение и одинаковые права на жизнь, на существование. Монотеизм длительное время уживался с рабством, невольничеством. Это было и в Законе Моисея, и в Законах Ману. Человек грешил против истины, считая, что часть созданных Богом людей таковыми не являются. На самом деле истинный монотеизм означает отсутствие рабства и неравенства, признание за другим такого же права на жизнь, какое человек имеет сам.

В Законе Моисея четко проповедовался монотеизм. Во времена Будды он проповедовался и в самой Индии. К этому времени от многобожия (пантеизм) эпохи Вед совершился переход к монотеизму. Позднее бог становится просто вездесущей субстанцией, которую называют «Сам», «Я» или Брахман. Брахман – это пребывающая в вечном покое субстанция, которая является источником всего, которая является всепроникающей и к которой все возвращается. Жрецы того времени подошли очень близко к современному представлению о едином Боге. Они назвали его Мировой душой, ученые нашей эпохи называют его Мировым разумом, информационным полем Вселенной. Существовало представление, очень близкое к современному, что душа каждого человека является частью Мировой души и что после физической смерти человека душа его возвращается к Мировой душе. Сейчас ученые говорят то же самое, только в других терминах, а именно, что форма-голограмма человека после смерти тела возвращается в информационное поле. Более того, современные ученые считают (в частности Манеев), что по сохранившейся форме-голограмме (душе) любого жившего на Земле человека в любое время может быть воссоздан сам человек – только на небелковой основе. Матрица сохраняется, поэтому остается с нее сделать отпечаток.

Будда отказался признать существование Мировой души, Брахмана, единого стабилизирующего всё начала. Когда он убрал самое главное, то осталась зыбкая реальность с ее неизбежной переменчивостью, саморазрушением, самоуничтожением. Если бы в учении Будды остался главный стержень – Мировая душа, то он увидел бы, что рождение не есть страдание, а есть одно из звеньев единого взаимосогласованного порядка вещей во Вселенной, что смерть также не является страданием, поскольку по тому же порядку она означает новое рождение, новую радость. Но Будда выкинул за ненадобностью Мировую душу. Все, абсолютно все превратилось для него в источник страдания. И он положил все свои силы, чтобы найти рецепты, как избавиться от вездесущих, преследующих человека всю жизнь страданий. Выкинув Мировую душу, Будда тем самым выкинул из представляемого им мира самого единого Бога. Он, подобно Лапласу, считал, что его учение не нуждается в гипотезе о едином Боге. Поэтому совершенно справедливо называют буддизм религией атеизма, религией без Бога.

Правда, многие авторитетные историки религии утверждают, что это не так, что Будда признавал богов, народных богов. Да, он признавал богов, но относился к ним как учитель к незадачливым школьникам, судил их по своим меркам и отводил им место далеко не почетное. Во-первых, возвращаться от представления о едином Боге, о Мировой душе к множеству грешащих богов (народных) было огромным регрессом. Во-вторых, те представления о богах, которые выявлял Будда, мало соответствуют слову «бог» или «боги». Судите сами. Обратился к Будде царь Прасенаджита с вопросом, возвращаются ли боги в мир или нет. Полагали, что закон переселения душ касается не только людей, но и богов. На это Будда ответил: «Из богов возвращаются в мир те, для которых к этому есть основание, то есть те, которые в чем-нибудь провинились». Эта мерка перенесена с человека на богов: если человек в данной жизни в чем-либо провинился, то он обязательно возрождается в новой жизни и так до тех пор, пока он не достигнет совершенства, не окажется на высшей ступени и не прервется цепь бесконечных переселений душ. Значит, боги, согласно Будде, подпадали под тот же беспощадный закон переселения душ, от которого страдали и люди. Значит, если они не всемогущи, то они не боги! Согласно Будде, так оно и есть. Человек, достигший совершенства в данной жизни, высшей его степени, может в очередной жизни возродиться богом. Это, конечно, прекрасно, но под богом принято понимать нечто совсем иное. Бог – это закон, неизменный, обязательный для всех закон, благодаря которому вся Вселенная работает слаженно, как хорошо настроенный часовой механизм. Бог – это не место и не должность в награду за хорошее поведение.

Как видим, Будда обращается с богами очень бесцеремонно. Он считает, что человек, спасенный благодаря его учению, стоит выше богов. Более того, быть богом для буддизма не является высшим желанием. Это и понятно, поскольку согласно Будде и боги, и люди подвержены греху. Собственно, сам Будда упоминает богов и людей, как правило, в один ряд, вместе. Это понятно, поскольку он считал, что люди могут превратиться в богов. Он также считает, что даже Индра достиг своего величия (стал главным богом) только благодаря тому, что он ранее творил добро. Сам Будда посетил один раз Индру и объяснил ему, почему монах является лучшим из богов и людей. Поэтому множество богов, которых признает Будда, это только бутафория. Сам он – Будда – все равно выше. Это естественно по отношению к Учителю, Совершенному тем более, если это справедливо (по словам самого Будды) по отношению к любому монаху, который исповедует учение Будды. Поэтому Будда позволял множеству богов и божеств не только существовать, но и сопровождать его лично в его походах с проповедями. Таких богов в буддизме множество. Это боги – Праджапати, боги четырёх великих царей, боги смерти, боги неба – Тушита, боги безграничной радости, блестящие, благовонные, солнечные, величественные, сияющие, бесформенные и многие другие. К ним можно добавить земные, лесные и древесные божества. И все. Наберется сотни тысяч божеств. Для периода, когда в мире стал преобладать монотеизм, вера в одного, единого бога, это по крайней мере несерьезно. Похоже, что Будда действительно к этому вопросу серьезно не относился, как он не относился серьезно к другим основополагающим вопросам устройства мира – вечен ли мир или невечен, конечен ли он или бесконечен, тождественны ли душа и тело или различны, будет ли сам Совершенный (Будда) жить после смерти или нет. Когда Будде задавали такие вопросы, он отвечал, что знание о таких вещах не способствует спасению.

Исследователи буддизма считают, что свое учение Будда совершенно не обосновал философски. Как мы видели, он категорически отклонял чисто теоретические вопросы. Он ставил перед собой одну цель – избавить человечество от страданий, и считал, что важно только то, что практически решает эту задачу. В одной из книг совершенно справедливо сказано, что Будда учит внутреннему миру, которого нельзя достигнуть никакой философской системой, никаким знанием. Для Будды была главной не форма, а содержание. Исследователь буддизма Валлазер пришел к заключению, «что для Будды именно характерно принципиальное устранение всяких метафизических проблем, и что в буддизме теоретическое так отступает назад перед практическим, что выдающейся чертой настоящего буддизма является абсолютный индифферентизм по всему теоретическому». Главным в учении Будды является практическая этика. Будда придавал наибольшее значение строго нравственной жизни. Рассмотрим подробнее суть учения Будды. Она была высказана самим Буддой следующим образом: «Оставление всех грехов, делание всякого добра, очищение сердца – вот закон Будды» (Дхаммапада). Собственно, в этой фразе как будто косвенно признается существование не просто богов, которые также могут грешить, но и единого, безгрешного Бога, начала всех начал, источника единого для Вселенной закона. Это и понятно. Ведь как иначе вы сможете определить, что такое грех. Грех – это нарушение Закона, единого Закона, Закона Всевышнего, который мы ощущаем, воспринимаем через свою совесть. Грехи не могут быть разными для разных людей, для разных групп или классов общества. Закон для всех один, поэтому и отклонение от него, нарушение его одинаково для всех. Если уж Закон предписывает любить ближнего, то он не позволяет разным людям, в зависимости от их земных заслуг или положения, любить больше или меньше. Закон для всех Закон. А он и есть Бог, у которого требования ко всем одинаковы. Таким образом, призывая всех (исключительно всех) к оставлению всех грехов и деланию всякого добра, Будда не только признает существование одного-единственного Бога, но и ставит в зависимость от Него, от Его Закона все, в том числе и спасение человека, всех людей.

Как уже говорилось, учение Будды вращается вокруг двух вопросов – страдания и спасения. Раз спасение Будда видит в неделании никакого греха, то это значит, другими словами, что спасение может наступить только тогда, когда человек не нарушает законов Бога, законов устройства Вселенной, живет в соответствии с этими законами. В этом и есть спасение человека и всех людей. А раз так, то и понятно, почему буддизм, несмотря на свою весьма существенную национальную специфику, стал мировой религией и распространился не только на весь Восток, но и начинает завоевывать Запад. Национальное (проблема переселения души) уходит на второй план. Остается на первом месте сама суть учения – не нарушать законы природы, законы, благодаря которым существует Вселенная, Законы Бога и делать добро. Эта формулировка подходит каждому независимо от национальности и цвета кожи, поскольку всех людей на Земле создал Бог. Будда говорил: «Подобно тому, монахи, как великое море мира (океан) имеет только один вкус – вкус соли, так и это учение имеет только один вкус – вкус спасения».

Буддизм становится религией через свою практическую этику. Основой, стержнем всего является любовь. Бог есть любовь. Вступая в церковь буддистов, мирянин брал на себя обязанность выполнять следующие пять заповедей: 1. Ты не должен убивать; 2. Ты не должен красть; 3. Ты не должен жить нецеломудренно; 4. Ты не должен лгать; 5. Ты не должен пить опьяняющих напитков. Понимание этих заповедей должно быть не формальным, а очень глубоким. Эти заповеди человек может исполнить только в том случае, если он обуздает свои страсти. Так он спасет свое сердце. Спасение может произойти через любовь. «Любовь – это спасение сердца». О ней сказано так: «Все средства в этой жизни для приобретения религиозной заслуги не стоят, монахи, шестнадцатой доли любви, спасения сердца. Любовь, спасение сердца, включает их в себя и светит, и блестит, и сияет. И как весь свет звезд, монахи, не стоит шестнадцатой доли лунного сияния, но лунное сияние включает его в себя и светит, и блестит и сияет, так, монахи, все средства в этой жизни для приобретения религиозной заслуги не стоят шестнадцатой доли любви, спасения сердца. Любовь, спасение сердца, включает их в себя, и светит, и блестит, и сияет. И подобно тому, монахи, как в последний месяц дождливой поры, осенью, на ясном безоблачном небе Солнце, восходя по небу, прогоняет весь мрак в воздушном пространстве и светит, и блестит, и сияет, и как ночью, ранним утром светит, блестит, сияет утренняя звезда, так, монахи, все средства в этой жизни для приобретения религиозной заслуги не стоят шестнадцатой доли любви, спасения сердца. Любовь, спасение сердца, включает их в себя и светит, и блестит, и сияет». В другом месте о любви сказано так: «Кто, монахи, утром, в полдень и вечером жертвует до ста горшков с пищей, и кто утром, в полдень и вечером хотя бы на мгновение вызывает любовь в своем сердце, второй из них получает от того большую пользу. Поэтому, монахи, вы должны учить так: любовь, спасение сердца, будем мы вызывать, усиливать, ей способствовать, ее усваивать, ее оказывать, ее достигать, ее правильно прилагать».

Тот, кто любит, имеет следующие преимущества: он хорошо спит; хорошо пробуждается; не имеет дурных снов; люди к нему относятся хорошо; все другие существа относятся к нему хорошо; боги охраняют его; огонь, яд, меч не вредят ему, если он далее и не усвоит себе ничего, он пойдет в мир Брахмана (высшее небо). Сам Будда завоевывал себе приверженцев тем, что «пронизывал их духом любви». О слушателях своей проповеди сам Будда сказал: «Во время этого изложения сердца (проповеди) тысячи монахов совершенно избавились от страстей». В учении Будды сказано, что даже диких зверей укрощает мощь любви. И это не просто аллегория. Будда умел воздействовать «духом любви» и на животных. Так он укротил злого слона Налагири, «пронзив слона духом любви». Слон остановился с поднятым хоботом и с тех пор стал ручным. Так появился стих: «Многие укрощают палкой, крюком и бичом; без палки и оружия был укрощен слон великим Святым». Формула заклинания от диких зверей (в частности от ядовитых змей) состоит в том, что заклинающий уверяет, что он любит всех существ, безногих, двуногих, четвероногих, многоногих.