Текст книги "Бунт вурдалаков"

Автор книги: Юрий Петухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Ложь! – выдавил Иван. – Всё ложь! Полигон сделан землянами. И ничего иного здесь нет!

– Давно ли ты стал так думать?

Иван вспомнил – ещё совсем недавно ему казалось, что это всё бред, чары, колдовство, что он ушёл из реальной вселенской действительности и попал в запредельную, потустороннюю. И всё же он не желал принимать неприёмлемого.

– Да, Пристанище жило своей жизнью. Мы никогда не мешали им развиваться. Приумножение Зла – это Чёрное Благо, к торжеству которого мы стремимся, Иван! Мы искали выхода в ваш мир вместе с ними, искусственно созданными вурдалаками и упырями, бесами и ведьмами, лешими и чудовищами.

Мы подбирались совсем близко, мы дышали вам в лицо… но всегда нас разделяла пленочка, тонкая, непреодолимая плёнка свёрнутых пространств.

Теперь всё в этих руках, Иван, – чёрная лапища снова вздела вверх Кристалл. – Это Сквозной Канал, Иван. Ты нам дал его. Это прямой выход в Систему! А оттуда мы придем на Землю… Ты очень помог нам, Иван! И я бы с удовольствием сохранил тебе жизнь, но… ты должен устранить помеху!

– Я не верю ни одному из твоих слов! – упрямо твердил Иван.

– Зря! Зря ты не веришь. Ведь я не часто бываю столь откровенен, Иван.

Ты вспомни хорошенько, наши отражения всегда жили на Земле – колдуны, ведьмы, оборотни, чернокнижники. Ты думаешь, это всё домыслы? Они были, Иван. Они рождались среди вас, Иван! Но они были нашими. Нет, не нами, но уже нашими. Они были слугами дьявола. И, поверь, ваши попы совсем не зря их жгли на кострах, топили, вешали, пытали – это были наши резиденты, Иван. И имя им – легион! Они и сейчас среди вас. Они правят вами. И распознать их вы не умеете.

– Ты обезумел, Авварон! Ты спятил в своем Пристанище! – оборвал его Иван. – Я не хочу слушать подобную бредятину! Можешь посылать меня куда хочешь, можешь убить, только бы тебя не видеть…

Злобная улыбка вновь высветила чёрные клыки колдуна, исказила его лицо гримасой злорадства.

– Нет уж, Иван, я не доставлю тебе удовольствия не видеть меня. И не надо заниматься самообманом, Ванюша, потусторонний мир есть. Смотри!

, Хрустальный пол вспыхнул адским огнём, оранжевым пламенем с синими языками. Ивану показалось, что он падает в тар-тарары. Но это было не так.

Просто пол стал вдруг прозрачен… а что творилось под ним! Тысячи демонов самого ужасающего вида бесновались в дьявольском пламени. Иван словно обрел способность видеть на километры в глубину, он пронизывал взглядом непомерные толщи: но везде было одно – изменяющиеся, расплывчатые, ускользающие жуткие демоны терзали людей, обнаженных, измученных, молча разевающих рты в невыносимых страданиях. Преисподняя! Да, Иван понял, это была та самая преисподняя, про которую каждый из землян был наслышан с самого детства, но в которую ни один из них до конца не верил. Нет, не может быть! Это мираж! Это искусственно наведённая галлюцинация!

– Не уговаривай себя, Иван! Это не миражи, это всё есть в нашем мире.

Но он не здесь, не под ногами у тебя, надеюсь, ты понимаешь. Это всё в иных измерениях. Но это зло есть! Смерть в вашем мире – только переход в другой мир, в наш.

– Не только в ваш! – зло выкрикнул Иван. Он не отрывал глаз от преисподней. Он пытался понять, что же это за существа, что за демоны, но не мог. Как ни всматривался, он не видел ничего постоянного: вот только что застыло почти под ногами огромное двуногое, двурукое, хвостатое чудище с четырьмя рогами на голом черепе, но тут же очертания его изменились зелёная змея извивалась на его месте, огромная змея, с когтистыми лапами-плавниками, пастью дракона и тремя глазами-щелками, но и она истаяла, обрела новые формы – крылатого червя с конечностями-щупальцами… опять стала чудищем, но уже с шестью рогами. Всё мельтешило, извивалось, наползало друг на друга. Ивану поневоле вспомнились Чертоги с их змеиным болотом. Только люди оставались неизменными – их рвали в клочья, жгли, терзали, рубили на части. Но тут же раны зарастали новой плотью, конечности приставали к телам, и всё начиналось с начала. Иван не выдержал, поднял голову.

– Ну как, впечатляет? – поинтересовался Авварон. Иван промолчал. Он вспомнил тех несчастных, бестелесных, с глазами, полными отчаяния, что попадались ему не раз в Пристанище. Кто они? Нет ли тут связи? Почему столько муки было в их глазах?

– Ты верно мыслишь, Иван! Временами мы выпускаем души или фантомы наших гостей, хе-хе, сюда в Пристанище, иногда в Осевое измерение, а иногда в вашу Вселенную. Но не думай о них!

В голове сверкнуло: как это не думай?! а Света?! ведь она в Осевом, он видел её там, и ничто не смогло вытравить из его памяти встречу с ней, это было ужасно, жутко, невообразимо жутко. Но это было.

– Да, Иван. Так уж устроено Мироздание. Ваши приходят к нам. А наши бывают у вас. Это началось давно, когда Силы Созидания, не зная и не ведая, что творят, пробудили душу и мозг в одном из земных животных. Разделение пошло почти сразу. Одни ринулись по пути, который им указал тот, кого принято называть Творцом, другие вняли нашим голосам. Их мозг стал обретать новые формы, не доступные землянам, это была новая раса – раса дьяволочеловеческая! Ваши врачи и ученые называли этих новых существ по-всякому – психически больными, дегенератами, вырожденцами, патологическими типами. А ещё раньше инквизиторы выжигали их с тела Земли каленым железом.

Но нуги дьявола неисповедимы, остановить его трудно, Иван! Церковь и инквизиция ничего не смогли сделать. Новых людей с каждым годом становилось всё больше и больше, они проникали повсюду, они занимали ведущие места во всех областях и отраслях. И даже самые честные и совестливые ваши врачи, психиатры боялись сказать правду – что эти люди по вашим меркам больны, что они выродки-дегенераты, что они маньяки и патологические безумцы. Ты должен знать, наша власть воцарилась на Земле, когда раса дьяволочеловеческая сокрушила оплот веры в Творца, когда она пришла к власти в твоей России, когда её поддержали дьяволочеловеки всего мира! Это был первый этап нашей победы. Нет, Иван! Победили ещё не мы! Нам самим не было доступа в ваш мир.

И нет его сейчас. Пока нет. Но победили наши создания, наши выкормыши. И это многого стоит!

– А они сами знают, кто они? – спросил Иван.

– Знают только единицы, в подавляющее большинство просто заложен код саморазрушения и разрушения всего вокруг. Разрушения, растления, развращения, разгрома, раздела, всяких революций, переустройств и перестроек. Мы властвуем в вашем мире руками и мозгами этих людей, хе-хе!

Но это уже не люди, Иван! Когда придем мы – мы сами! – им не останется места в вашей Вселенной. И вам там места не останется! Наш мир старше, сложнее, сильнее. Он имеет все права на существование. Сильнейший пожирает слабейшего. Наш мир пожрет низшие миры, в том числе и ваш, Иван.

– Это мы ещё поглядим, – вставил Иван, не очень уверенно. Он знал, что обречён, что спасения не будет, но он не собирался вымаливать жизнь.

Ему только было до нестерпимой боли жалко Аленку, жалко их неродившегося сына, жалко землян, которые ничего не знали, и, самое главное, ничего не хотели знать!

– Вот тут ты прав, Иван! – Колдун опять ощерился в улыбке. – Ваши земляне попросту недочеловеки, они не хотят знать ничего, они погрязли в собственной гордыне, они возомнили себя всемогущими… черви! Даже если я явлюсь на Землю, они не поверят мне, как не верил ты, Иван! Но ты избранный – ты узнал то, чего не знает никто в вашем мире. Очень многие бы отдали и жизнь и душу, чтобы узнать открывшееся тебе. Даже нашим верным слугам не дано знать этого. Но, как ты догадываешься, за всё надо платить, Иван! Час расплаты пришёл.

– Погоди! – Ивану хотелось хоть перед смертью выведать кое-что, разобраться во всей этой чертовщине. – Погоди! Значит, существует три основных мира-пространства, если я тебя понял. Наша Вселенная, Пристанище и ваша Преисподняя, так? А всё остальное – это подпространства, ярусы, уровни, миры-гирлянды, сферы-веретена, слои и так далее, это всё элементы трёх основных миров, так?

– В бескрайнем Мироздании, Иван, всё, что ты назвал, выглядит простенькой, сколоченной ремесленником трехъярусной этажеркой. Но Мироздания тебе не дано понять, так же как и самой этажерки, ибо ты не видишь сокрытого. Не морочь себе голову! Можно знать устройство Мироздания, но не знать, где расположена крохотная дверца. И тут могут сравняться ничтожный червь, ползущий по плоскости, такой, как ты, и могущественный властелин, которому открыты тайны миров…

– Такой, как ты? – вставил Иван.

– Да, такой, как я! Мы находим дверцы Мироздания. И мы нашли ещё одну, Иван. Ты помог нам. Мы войдем на Землю через Систему. Когда ты перечислял известные тебе миры, ты почему-то позабыл про неё. Или ты умолчал умышленно? Сейчас это безразлично, Иван. Система – это четвёртый мир. Мы многое знаем о нем. Но и туда доступ для нас был закрыт. Ну хватит… тебе пора!

Иван попробовал вырваться. Охранники удержали его. Хрустальный пол постепенно утратил прозрачность, снова стал чёрным, скрывающим потаенные глубины.

– Ещё один вопрос! – выкрикнул Иван. – Ведь для тебя время ничего не значит. Ты сам говорил, что можешь ждать вечно.

– Хорошо, Спрашивай!

– Полигон проектировали и создавали ваши?

– Да, именно поэтому обитатели Пристанища и зовут их Первозургами.

Полигон выносили и воплотили именно те, кого у вас тайно, скрытно называют выродками-дегенератами, представители расы дьяволочеловеков. Они не знали, для чего они это делали. Им казалось, что лишь жажда новых знаний движет ими, научное любопытство… но это мы вели их по пути, проложенному нами!

– А как же тот, кого вы собираетесь убрать?

– Исключения бывают везде. Но и он ведь, когда создавал Полигон, работал на нас. Он чудом ушёл от нас. Но его время закончилось, Иван.

– Значит, и Сверхпрограмма по его уничтожению создавалась и закладывалась вами?

– Слишком много вопросов! – судороги недовольства тронули чудовищный лик.

– И последнее! Секретные работы по спецпроекту в потусторонних мирах, ты должен знать о них, что это?

– Хе-хе-хе!!! – Авварон рассмеялся. – Я должен сказать тебе, Иван, то, что там, на Земле, замышляют против нас, оригинально! Тебе это знать не нужно. Одно скажу, больше половины ваших секретчиков уже работают на нас, Иван. Когда же ты поймешь, что с нами нельзя тягаться? Когда ты поймешь, что разрушение – это основной закон Мироздания?! Всё, что было когда-то создано, будет и разрушено, Иван! Мы – это не просто нечистая сила, потусторонние миры. Мы – это разрушение миров созданных, мы – это дегенерация, вырождение, распад, тление, уничтожение. Если исходить из привычной для тебя логики, Силы Света – это жизнь, здоровье, созидание это Бог! А Силы Тьмы – это смерть, болезнь, разрушение – то есть дьявол! Но мы смотрим иначе. Вы созданы для того, и только для того, чтобы мы могли вас сокрушить, разрушить, уничтожить! Хотите вы этого или нет, но рано или поздно победим мы! Всё, Иван. Прощай!

С последним словом Авварон Зурр бан-Тург в Шестом Воплощении Ога Семирожденного поднял над головой Кристалл и жутко осклабился. И именно сейчас Иван понял – всё, что говорил этот посланец Тьмы, правда. И именно поэтому тратятся триллионы на закрытый проект, именно поэтому человечество никак не может наладить свою жизнь и, несмотря на то, что у него есть всё, чтобы процветать, чтобы всем жить в счастье, просвещении, достатке, на Земле и в Федерации по-прежнему льется кровь, творится насилие, царят ложь, обман, подлость, безверие, дьявольщина. Раса! Раса дьяволочеловеков, ведущая Землю по пути в Преисподнюю! Да, это так, это именно так!

Первозург наивный материалист, ему бы жить в наивном двадцатом веке! Тьма, дотоле заключенная где-то в полуреальной преисподней, доселе переполнявшая лишь мозги и души выродков-дегенератов, сатанистов, ведьм и колдунов, вот-вот выплеснет чёрным водопадом на Землю. И всё! И больше не будет ничего: ни улыбок, ни цветов, ни долгой беседы по вечерам, ни лёгких облаков в бездонном небе… ничего. Иван не думал о том, что он скоро умрет, что в этом идиотском Пристанище, где никто никогда не умирает, а только воплощается в кого-то или перевоплощается, он станет первой воистину смертной жертвой. Нет, он не думал об этом, хота любил жизнь и был готов цепляться за неё до последнего глотка воздуха; Он думал, что станет не просто жертвой, а первой жертвой, первым звеном в страшной кровавой цепи, которой Смерть захлестнет земную цивилизацию. И в предчувствии этого запредельного вселенского Апокалипсиса его «я» превращалось в бесконечно малую величину.

И всё же Иван решил держаться до конца.

Иди, и да будь благословен!

Нет, не быть ему благословенным, ибо презрел он предначертание, нарушил заветы, стал исполнителем воли Темных Сил. Да, пусть вольно, пусть невольно, но он им помог. Чёрное Благо?! У него осталось совсем мало времени, чтобы искупить свою вину. У него почти не осталось для того возможностей, «…да не придёт он в этот мир мстителем… или я прокляну его…» Как понимать эти слова?! Почему от него отказались те, кто должен был вести его во тьме, указывать дорогу и хранить его? Потому и отказались, что отрекся от них – отрекся не словом, а делом.

Иван почувствовал, как стальными обручами сдавили его предплечья костлявые лапы охранников. Но он ещё стоял перед огромным ухмыляющимся Аввароном. Он смотрел прямо в чёрные страшные глаза, в которых не было зрачков, но была зато тьма, ужас, безумие. И он знал – это последний шанс.

Если у него ничего не выйдет, он погубит себя, Первозурга, Аленку с их сыном, всех заложников в Пристанище, Землю, Земную Федерацию, а заодно с ней и все иные цивилизации Вселенной. Он не имел права на ошибку. Боль в предплечьях усиливалась. Он уже был не просто Иваном, он был седым высохшим стариком, отдавшим последние годы жизни, но превратившим себя в алмазную палицу Индры. И потому охранники, шипастые, гребнеголовые, оскаленные, клацающие чёрными зубами, не могли его сдвинуть с места. Он был сильнее их!

Боковым зрением он видел, как огромные сморщенные лапы Авварона с сатанинской силой сжимали костяные подлокотники кресла, как царапали мраморный пол его птичьи когтистые лапы. Но смотрел только в глаза только в эту тьму, ужас и безумие. Он отделялся от собственного тела, покидал его – и входил в чёрного колдуна, в его непостижимый мозг, в его сознание, рассеянное по нескольким измерениям, он погружался в этот дьявольский мрак, переполненный злобой, ненавистью, манией разрушения, нечеловеческим коварством. Он превращался во внепространственную, сверхреальную иглу чёрного бога первославян-ариев Кришны. И препятствовать движению этой иглы не мог ни Белый Свет, ни Чёрный Мир. Теперь Иван был вне времени, вне мировой всё же на кончике иглы Кришны он нес всего себя со своими собственными сознанием, подсознанием и сверхсознанием, с программами и сверхпрограммами, с памятью и забытьем. Его душа леденела от чудовищного погружения в потусторонний мрак, она была готова сорваться с кончика иглы и уйти в пропасть, кануть в вечную пустоту.

Но Иван держал её. Его окостеневшее тело оставалось в зале, оно было недвижным несмотря на отчаянные усилия уже не двух, а шести стражников, тело было заговоренным, и нечисть ничего не могла поделать с ним. Но глаза всё передавали в мозг, сосредоточенный на кончике иглы Кришны. Иван видел, как искажается гримасами боли, страха и непонимания искореженная морда демона Авварона, как ломают подлокотники его лапы, как течёт чёрная слюна с вислого подбородка на сутану-балахон, как пузырится пена в уголках бескровных жёлтых губ. Он входил всё глубже и глубже. Он уже был не тем Иваном, что стоял в зале, он был сверхчеловеком, почти божеством, он был орудием в руках Бога… И потому, когда отголоски первой программы пробудились в нём, заставляя замереть, прекратить движение, когда адская боль пронзила его сверхчувственное «я», Иван даже не приостановил своего погружения, он лишь усилием воли навсегда добил программу, задавил её, растоптал и выбросил из своего сверхсознания – он боролся с ней столько времени, что стал сильнее её, и она не выдержала на последнем этапе борьбы, да, они просчитались, они не знали, с кем имеют дело! Сейчас его окружало столь жуткое и чуждое, что все видимые, реально живущие па разным уголкам Вселенной чудища казались в сравнении божьими коровками и мотыльками. Он не ожидал встретить в мозгу демона такую Тьму! Он знал, что ещё немного – и он никогда не вырвется из Её плена. И потому, достигнув ядра, изливавшего Чёрный Свет, он полностью блокировал своё сверхсознание, за исключением крохотного участочка, он спустил с цепи Сверхпрограмму, он рисковал, он мог ошибиться, разрушить себя самого. Но он чувствовал, что некая Сила помогает ему! И это окрыляло! – Это давало второе, третье, четвёртое дыхание. Да, он смог, он сумел – Сверхпрограмма цепным псом сорвалась с привязи, обожгла покидаемый мозг своей скрытой силой, яростью, убийственностью – и нырнула во Тьму.

Иван чувствовал, что нет никакой мочи ждать, что надо выходить немедленно! срочно! во что бы то ни стало! Он был в упадке, на грани… и всё же он пробивался к Свету. Периферийными рецепторами он ощущал, как Сверхпрограмма въедается в Черноту, как она разгрызает мозг демона-колдуна.

Глаза открывали ему извне картину: усыхает, съеживается гигантское тело, пропадает в складках непомерного балахона-сутаны. Уже не видно лица, рук, птичьих лап…

Иван вырвался в Свет. Вернулся в своё тело. И упал – никто его не поддерживал. Охранников не было – то ли они разбежались при виде смерти своего хозяина, то ли их вообще уже не было, ведь они могли составлять с демоном Аввароном одна целое, быть его внешними ипостасями. Иван рухнул понимая, что он победил Авварона. Впервые победил этого духа зла и подлости, коварства и ненависти, за все годы, что он провёл в Пристанище, что был с ним в одних мирах.

Он лежал, уткнувшись головой в нижнюю ступеньку – и прямо перед его почти незрячими глазами лежала его же седая, уже с желтизной, большая прядь, она выпала от старости, от невероятной дряхлости. А ещё рядом лежала его же рука – но это была рука скелета, рука мумии. Он выжал из себя всё!

Он отдал всё! Теперь он мог умереть. Складки тяжеленного балахона-сутаны сползли вниз. И из-под них выпало что-то маленькое, похожее одновременно на чёрную куклу и трупик крохотной обезьянки. Иван пригляделся – это был сморщенный, совершенно голый и мёртвый Авварон Зурр бан-Тург в Шестом Воплощении Ога Семирожденного. Это было всё, что осталось от посланца потустороннего мира в Пристанище. Нет…

с другого конца ступенек, из-под балахона вдруг выскользнул голый розовый червь с прозрачной головой и горящими красными глазками. Червь был еле живой, он изворачивался, свивался в кольца, но двигался еле-еле, Иван хотел встать, чтобы раздавить червя. Но не смог. И тот скрылся в молочной белизне, у далёких и в то же время близких стен с чёрными нишами.

Он не ощущал себя победителем. Он умирал. Опять над его запрокинутым лицом плыло бездонное небо, опять дул ветер и шумел в вышине листвою, опять батюшка, старик-священник вел с ним долгую, бесконечную беседу, а облака сплетались в фигуры и с неба звучало попеременно: «…будь благословен… прокляну его… будь благословен… прокляну!» Сердце билось с перебоями, надолго замирая, умолкая. Да, он прожил отмеренное ему, он выжал себя до капельки, и нет больше сил даже встать на колени, перевернуться, поднять руку. А батюшка упрямо твердил: «Иван, идущий в Космос, отдает свою душу в лапы сил неведомых и страшных, он выходит из-под покровительства Церкви, он выходит из-под крыла Господня, и судьба его пропитана горечью полыни, нет ему отдохновения, нет спокойствия и опоры, он сам вырывает Землю из-под себя, так с кем же его сравнить можно? Идти в неведомое дозволительно, лишь испросив благословения Божьего…» И перекрывал голос батюшки благовест, разлетался окоемным звоном в неведомые дали, и звучало торжественно и тихо: «Иди! И да будь благословен!» Иван вспомнил всё. Его благословил на подвиг Первосвященник Земли Русской, Патриарх Всея Руси. Как давно это было. Разве он не утратил ещё того благословения?! Или он уже отвергнут, проклят? Он провёл высохшей легкой ладонью по груди – крест теплился на ней. Это маленькое чудо! Это сейчас главное! Ибо не отвергли и не прокляли несмотря на всю кровь, которую он пролил, несмотря на все предательства, которые он совершил, несмотря на слабость его и гордыню, тщету и бездушие, уныние и безумную ярость. Он ещё жив. Это хорошо… Иван снова бросил взгляд на трупик Авварона. Тот стал совсем чёрным, будто обугленным, и маленьким, скрюченным, жалким. Сверхпрограмма уничтожила демона-колдуна. Так может быть, это и входило в задачи «серьёзных» людей? Может, они спасали человечество?! Пусть его, Ивановой жизнью, но всё же человечество, все сорок восемь миллиардов?! Тогда их трудно обвинить в чём-то. Если это так… можно умереть! И всё же сомнение мешало Ивану смежить глаза. Нет!

Что-то здесь нечисто!

– Будьте вы прокляты! – выдавил он, внезапно осознав, что всё не так, что всё значительно страшнее, хуже, подлее. – Ничего не выйдет у вас!

Из последних сил он взобрался на ступень, потом на другую… Здесь!

Должно быть здесь! Он долго рылся в складках тяжёлой сутаны. Изнемогал.

Падал в неё лицом, задыхался, терял сознание… Но он нашёл то, что искал.

Кристалл! Надо его уничтожить! Но как?! Иван сунул жёлтый кристалл за пазуху. Он не должен никому достаться! Никогда! Ни при каких обстоятельствах! Сознание покинуло его.

«…Иван! …Иван! …очнись!» – стучал тихий голос в виске. Невозможно было понять, что это за голос. Сон? Наваждение?

Иван застонал.

«Потерпи! Сейчас будет легче!».

Иван открыл глаза. Шевельнул рукой. Нет, он не умер, рука слушается его. Он приподнялся на локтях, сел, огляделся – пустынный зал, чёрная кукла под ступенями, серый тяжёлый балахон. Да, это всё не сон. Это было!

Он встал да ноги.

«Иван! Я с тобой! Я в тебе! – в голове звучал голос Первозурга. Иван! У нас слишком мало времени! Надо спешить!»

– Куда? – вслух спросил Иван.

«На Землю!»

– Из Пристанища нет выхода! – изрек Иван мрачно. И прижал руку к рубахе, под которой лежал кристалл. «Ты забыл, о чём мы толковали с тобою?!»

– Нет! Я всё помню, – признался Иван, – вы тогда были вежливее, хотя мне и не нравилось это ваше обращение – молодой человек!

«Я в тебе, Иван! Это я даю тебе силы, ты понимаешь?! Я говорил, что мне нет выхода из Пристанища, что с Полигона мне не уйти. Это так. Но я могу его покинуть в чужом мозгу. В твоем мозгу, Иван! Неужели ты не понял тогда намека! Это твой и мой шанс! Но нам надо убираться немедленно, иначе, смерть. Они нас не выпустят. Ты слишком долго был в забытьи, целых три минуты. Теперь у нас осталось не больше пяти. Я знаю все ходы и выходы. Я буду вести тебя. Ну же, Иван, вперёд!».

– Мне надо к Алене! – твёрдо сказал. Иван.

«Твое тело безжизненно! Я вливаю в него силы. Этого надолго не хватит. Надо спешить. Звездолет, Иван! Он спасет нас! Скорее в звездолет! Справа – четвёртая ниша. Бегом к ней».

Иван неторопливо пошёл к нише. Он знал, что Первозург не обманывает.

Но у него было своё мнение.

– Звездолет останется здесь! – сказал он. – Пока жива Алена, он будет её убежищем и крепостью.

«Это глупо, Иван! Она будет в целости и невредимости, ячейка сохранит её! Ты что, забыл, что без меня не сможешь сделать и шага? Вперед!» Иван остановился.

– Хорошо, я умру здесь, – сказал он.

«Нет! Только не это! – Первозург был явно встревожен. Да и кому, как не ему, было знать обстановку. – Будь по-твоему. Иди в нишу!»

Иван шагнул во тьму. И его понесло куда-то. Это был переходной шлюз, а может, и кое-что похлеще. «Они уже хватились тебя! Они идут следом!

Если они прознают, что я в тебе, Иван, они сделают невозможное, но уничтожат тебя. Понимаешь? Теперь только ты, только ты… Стой! Три шага вперёд. Видишь зеркальную дверь? Открывай. Бери, бери, это твой лучемёт! Он может пригодиться! Вправо! Ещё шесть шагов. Всё, Иван, я перестаю говорить, я беру управление твоим телом в свои руки… иначе смерть!!!»

Иван ощутил, как его повлекло за другую дверь, прозрачную и полую, он бегом пронесся по пустынному залу, заставленному непонятными, во впечатляющими машинами, приборами. И уткнулся в ещё одну Черную нишу.

Здесь! Именно здесь! Он уже знал! Сейф. Три оборота. Движение вверх. Два назад. Влево, вниз. Один. Семь. Червонная луна. Три отпора! Из тьмы шкафчика на него уставился голубой глазок.

– Опять подвох? – спросил вслух Иван, вспоминая «ячейку», которую ему дал Авварон.

Первозург не ответил. Иван сунул шарик в карман. Три шага влево.

Здесь. – Он представил пропасть. Пустоту. И перед ним мгновенно возник кусок «хрустального льда». Вниз! Иван на ходу дал залп из лучемёта что-то огромное и страшное навалилось на дыру сверху, распласталось, потекло вниз жижей. Опоздали! Он прикончил этого монстра! Он успел раньше! «Молодец, Иван! – прогремело в голове. – Не оплошай!»

Его швырнуло обо что-то. В глазах потемнело. Нет, это темень вокруг.

Это Спящий Мир! Вот он – огромный шар. Иван бросился бегом к звездолету. По его пятам уже гнались чёрные тени. Рисковать нельзя. Иван не жалел зарядов.

Лучемёт извергал снопы лучистой энергии. Он уничтожал всё движущееся, дышащее, шевелящееся, быстрей! Ещё быстрей! Свет! Снежинки! Иван дал залп – и по глинистой земле растеклась чёрная туша с шестью длиннющими лапами, когти взрыли глубокие борозды; Монстры! Проклятые вурдалаки. Бессмертные, вечно воплощающиеся и перевоплощающиеся упыри! Снежинки. Свет. Его втянуло в звездолет.

– Алена!

– Иван!!!

Она ждала его. Она стояла и тянула руки к нему. В белом лице не было ни кровинки. И всё же он успел!

– Я люблю тебя, Аленка! Безумно люблю! Иван бросился к ней, обнял её, чуть не задушил.

– И я люблю тебя, Иван, – шептала она. – Но что с тобой? Почему ты так постарел? Где ты был?! Что с тобой делали?! Что?! Отвечай?!

Иван не знал, что и ответить. Не время. Ох, не время!

– Я приду, Алена! Ничего не бойся! Я обязательно приду! И будет откат!

Знаешь, что это такое?

– Нет!

– Я буду молодым… или умру! – Иван путался, сбивался. – Нет! Это глупость! Я выживу и вернусь за тобой. Вот!

– Биоячейка?

– Да, свёрнутая ячейка! Ты поняла меня?

– Прямо сейчас?! – в глазах у Алены застыли страх, отчаяние.

Иван поцеловал её крепко, сильно.

– Именно сейчас. Иначе гибель!

«Остались секунды!!! – прогремело в мозгу. – Они со всех сторон! Даже моего умения не хватит! Иван! Мы вышли из Чертогов! Здесь я не всесилен, понимаешь! Быстрей!»

– Хорошо! Я всё поняла, Иван! Ты придешь за мной. Я буду ждать!

Поцелуй меня ещё раз!

Иван надолго приник к ней – прекрасной Алене, безумно совершенной, лучшей из всех женщин тридцать первого века, да и предыдущих тоже. Ну почему он не может остаться с ней?! Почему?!

– Я приду за вами!

Она улыбнулась ему. Эта улыбка окрылила Ивана. Она не прощалась с ним.

Нет! Они встретятся! Обязательно встретятся!

Алена приложила голубой шарик ко лбу. Застыла.

– Уходи, Иван. И помни – я… нет, мы ждем тебя! По всему её безмерно прекрасному телу разлилось голубое свечение. Полупрозрачная дымка скрыла Алену. И стала медленно поднимать вверх.

Так надо! Так надо! – твердил себе Иван.

«Бежим! Скорей!» – бил в мозгу голос Первозурга.

– Сейчас. Погоди!

Иван дождался, пока голубое объёмное ложе, принявшее в себя его любимую, не застыло на высоте четырёх-пяти метров. Да, она будет лежать в этом вековечном прозрачном гробу. Будет ждать его. А он… А ему, чтобы вернуться, надо уйти!

– До свидания, Аленка! – прошептал он.

И круто развернулся.

Теперь Первозург снова вел его тело. Бегом. Бегом! Край зала. Шар.

Ивана бросило на шар. Он распластался на нем. И тут же оказался внутри.

«Капсула! – голос проник в глубь сознания. – Представляй капсулу. Я знаю, где она, но надо выйти точно, без промашки!» Это Д-статор! Но Первозург всё перепутал. В капсулу они не попадут. Она заблокирована. Нет! Нужен бот, десантный бот! Иван знал, что делал, когда не подчинился Программе в первый раз, именно ради вот этой минуты он вытерпел тогда адские боли. Бот. Бот!

Бот!!!

Его бросило в какие-то колючие заросли так, что рука, сжимавшая лучемёт, чуть не хрустнула. Чёрт побери! Иван вскочил на ноги. Прямо! Надо бежать прямо! Он продирался сквозь живые, шевелящиеся лианы, рвался вперёд… и ощущал, как цепенеет его мозг. Да они не гонятся за ним, вовсе нет! Они прощупывают гипнолокаторами те места, где он должен быть, они давят его волю, его сознание. Это хуже, в сто крат хуже. «Мы погибли! – снова взвыл внутри мозга Первозург. – Это конец!»

– Нет! Это не конец!

Иван вскинул лучемёт – три залпа подряд прожгли насквозь переплетающиеся кроны чудовищных деревьев. Вниз рухнул шестикрылый дракон – рухнул, ломая всё на своем пути, сокрушая деревья, сбивая сучья, разрывая живые лианы.

– Вот он!

Из-за мохнатой трубчатой поверхности высветился серебристый, местами матово-чёрный бок десантного бота – последнего пристанища десантников-смертников.

– Прощай, проклятая планета Навей! – заорал Иван словно безумный. Проща-а-а-ай!!!

Первозург, один из главных создателей чудовищного заколдованного мира, один из Первотворцов Пристанища, провёл его той дорогой, на которую сам Иван мог потратить бы и всю жизнь, и тысячу тысячей жизней…

– Проща-а-а-а-ай!!!

Иван вспрыгнул на рефлектор-приёмник бота. Оглянулся. Отшвырнул от себя лучемёт.

Он не заметил, как что-то маленькое, плотное выскользнуло из-под его разодранной обветшалой маскировочной рубахи и исчезло в густой живой траве.