Текст книги "Нептун: Похитители тел"

Автор книги: Юрий Бахорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– В том-то и дело, что формально ситуация кристально чиста,– словно в подтверждение размышлений Оварунги, сказал Алекс.– Существует завещание покойного, и к нему не придраться. Родственники довольны, а значит, с этой стороны к делу тоже не подобраться, но когда журналистка отдела светских новостей «Гардиан» Ума Турман попыталась копнуть глубже, ничего у нее не получилось.

– Да? – Вопрос прозвучал достаточно нейтрально, но Блэкфилд понимал, что Алексу с Мтомбой нужны подробности.

– Видимо, решила постимулировать серые клеточки своего мозга,– с мрачной иронией произнес он,– и не рассчитала сил. Официальное заключение – передозировка наркотика.

– Ого! – не удержался Мтомба.– Экзотический диагноз! – Он, как никто другой, знал историю борьбы с наркоманией. И хотя полностью уничтожить проблему так и не удалось, формально с ней покончили добрую сотню лет назад. Недуг общества уменьшили до приемлемых размеров, загнали поглубже и сделали вид, что его не существует.

– Лучше на скажешь,– согласился Блэкфилд.– Названия препарата я не помню… какой-то длинный фармакологический термин. Девочку я знал. Хорошая девушка, совсем еще молоденькая. Прыти много, осторожности никакой, но этой дрянью она никогда не баловалась, даже спиртного по возможности избегала.

– Дай-ка я угадаю…– встрял в разговор Аксель.– Именно ее смерть подвигла тебя на собственные изыскания?

– Нет…– Алекс явно смутился, словно воспринял слова Сола не как случайное предположение, а единственно возможную для него, Алекса, реакцию на происшедшее.– Хотел бы я выглядеть благородно… этаким рыцарем в сверкающих доспехах и на белом коне, но я не молоденькая девочка с неуемной энергией и знаю, что там, где…– он поискал подходящее определение,– на дух не переносят не в меру любопытных журналистов, многого не раскопаешь. Он болезненно поморщился.

– Просто времени не хватит,– понимающе кивнул Аксель. Он, наконец, понял причину самооправданий Блэкфилда. Алекс изо всех сил не желал показаться трусом в глазах старых друзей. Он забыл, что трусливой его позицию мог назвать только не знакомый с ним, исполненный глупой бравады человек, знавший опасности лишь понаслышке.

– Верно,– с явным облегчением согласился Алекс,– но раз Уму поспешили убрать, значит, всерьез опасались, что она сумеет подобраться к чему-то важному.– Он помолчал.– Я же для себя уразумел, что пресловутый Мейерс – не просто темная лошадка. Он дикий жеребец с зубами крокодила и хвостом скорпиона! И вот тогда я задумался. Ладно, Ума. Жалко, конечно, девушку, но кто она такая? Рядовая гражданка Лиги. Богатых родителей не имеет, а значит, реальной силы не представляет. На что она может рассчитывать? Успей она раскопать что-то, хотя бы отдаленно отдающее сенсацией, и еженедельник наверняка защитил бы ее от возможных угроз, а в этих условиях смерть сотрудницы солидного издания вызвала бы громкий скандал, неизбежно влекущий за собой серьезное журналистское расследование. Но ей никто не угрожал – она лишь подступила к порогу тайны, но узнать ничего не успела. Защищать же наркоманку никто не пожелал, да и от кого? И тогда я задался вопросом: а не пошел ли еще кто по пути Умы? Нет, не из журналистской братии, а из числа сильных мира сего? Я рассуждал примерно так: молодой, энергичный бизнесмен пришел к рулю процветающего предприятия. Такое событие не может не насторожить конкурентов. Как, скажем, к этому отнеслись в «Вестерн Юнион Инкорпорейтед»? И я подкинул знакомому обозревателю мысль взять интервью у Бьёрна Стенсена. Тому идея понравилась, и он добился встречи. Каково же было мое удивление, когда, просмотрев по головизору интервью, я узнал, что мистер Стенсен нимало не озабочен появлением молодого агрессивного конкурента. Ни тени волнения, сплошная доброжелательность, одним словом, он вел себя так, словно сам стал владельцем «Старз».

– Может быть, поза? – предположил Мтомба.– Стремление показать, что ты по-прежнему в седле и как никогда силен и уверен в себе?

– Возможно,– пожал плечами Алекс.– Это первое, что приходит в голову, но я не верю в благодушие акул бизнеса. Уж о чем, о чем, а о «добрых отношениях» между конкурентами мне известно не понаслышке.– И он презрительно усмехнулся.

Все верно. Хищник не терпит вторгающегося на его территорию конкурента и либо убивает его, либо гибнет в схватке сам, либо… договаривается о разграничении территорий, но зубы при этом держит наготове.

– С какой же стороны ты решил подойти к делу? – поинтересовался африканец. Ему самому предстояло заняться именно этим вопросом и, вполне естественно, он желал знать, чем закончилась предыдущая попытка человека, знающего, как подойти к делу.

– Со стороны антимонопольного законодательства,– охотно пояснил Алекс.– На протяжении веков власть над миром многим не давала покоя, и если военным путем добиться ее давно уже никто не пытается, то этого не скажешь о способах экономических. И я подумал: а не предпринимается ли новая попытка? – Он обвел друзей взглядом.– Если принять такое предположение за основу, все, вроде бы, становится на свои места: и строгое инкогнито мистера Мейерса – невозможно проследить связи человека без прошлого,– и жестокая расправа с Умой – поскольку наказание за нарушение антимонопольного законодательства самое суровое в Лиге, – и демонстративное благодушие Бьёрна Стенсена.

– Что верно, то верно. Лжец должен иметь очень хорошую память,– подтвердил Аксель.– К тому же, Бьёрн Стенсен – человек прямой. Трусливо прятать за ложью свою шкуру – не в его стиле. А вот отвести от себя подозрения, лишний раз продемонстрировав свою силу – это да. Это на него похоже.

– И к чему ты пришел? – Этот вопрос задал Мтомба. Не то, чтобы его не интересовала психологическая оценка личности Стенсена или конкретные моменты в расследовании Алекса, но африканцу не терпелось поскорее добраться до конца рассказа, чтобы осмыслить картину в целом.

– Я очертил круг партнеров мистера Стенсена, его конкурентов, партнеров конкурентов и принялся за дело. Так вот, к моему удивлению выяснилось, что некоторое время назад и там начался передел, если психологически и не столь впечатляющий, то, по своей сути, ничуть не менее значительный. Тогда я расширил круг поисков, перешел к анализу дел в других отраслях промышленности и остался в итоге с теми фактами, о которых говорю. Кто-то на корню скупает высокотехнологичные фирмы вне зависимости от профиля выпускаемой ими продукции.

– Почему высокотехнологичные? – задумчиво переспросил Мтомба. Больше всего директора Службы Безопасности волновал именно этот вопрос, потому что любой ответ на него если и не сужал круг поисков, то высвечивал суть неожиданно возникшей проблемы. Что не менее важно.

– Ну, на этот вопрос и я могу тебе ответить, хотя корректного ответа на него не знаю,– усмехнулся Аксель.

– Хлестко,– признал Мтомба,– но мне бы хотелось поближе к делу.

– Изволь,– не стал спорить Соломон.– Итак, вариант первый. Высокотехнологичные фирмы наиболее рентабельны. Да, они требуют больших начальных вложений, но оборудование быстро окупается. Поскольку автоматизация на таких производствах чрезвычайно высока, себестоимость выпускаемой продукции получается низкой, а прибыль, соответственно, велика. Ресурсы же наших предполагаемых монополистов хоть и огромны, но наверняка не безграничны. Как тебе такая возможность?

– Подходит,– подумав, согласился Мтомба.– Плохо другое – при неоспоримой разумности твоя теория даже не намекает на возможного злоумышленника. А сейчас важнее всего именно это. Я должен знать, кто наш противник, какими ресурсами он обладает, а значит, какие средства необходимы для его нейтрализации.

– Тогда изложу второй вариант. Высокотехнологичные производства сплошь автоматизированы и не нуждаются в человеческих ресурсах,– повторил Аксель уже сказанное ранее. Нельзя ли оценить этот факт с другой стороны?

– Колонисты с Марса или Венеры…– прошептал Мтомба.

– Или Пустынное Братство,– подкинул идею Алекс.

– Если кто-то сумел объединить их и убедить,– тотчас ухватившись за идею, принялся вслух рассуждать Мтомба,– что с началом освоения Яна для Братства настанут черные времена…– Он замолчал, оценивая варианты, а Подумать было над чем. Никто не знал всех пиратских баз. Никто не знал точно их численности и состава группировок. Но вот что известно достоверно, так это внушительная сумма ежегодного ущерба, наносимого Лиге в результате нападения пиратов на мелкие планетарные базы и перехвата судов на трассах. И еще известно, что последние несколько лет операции, проводимые Братством, становятся все наглее…

– Ну, а еще что? – спросил он

– А тебе этого мало? – Аксель ухмыльнулся.– Братство, не Братство – какая разница? Возьми за основу теорию о том, что в среде Братства Пустынников появился лидер, вооружившийся одной из древних философий… Анархизм, фашизм или что-то еще – значения не имеет. Важно другое… Ты никогда не замечал, как легко глупость находит укромное местечко в мозгу, как цепко укореняется в отвоеванном гнездышке и как стремительно способна изменить личность попавшего под ее влияние человека? – Аксель выразительно взглянул на друга.– А лидер, если ты помнишь, это человек, который: «a» – знает, чего он хочет; «b» – знает, как добиться того, что он хочет; и «c» – умеет увлечь своей идеей окружающих. То есть навербовать бесплатную армию фанатично преданных сторонников. Чем тебе не подходит идея армии увлеченных единой целью, готовых на все людей? Если же со временем на первый план выдвинется иная теория – заменишь прежнюю. Уверяю тебя: в твоей деятельности никаких перемен не наступит.– Мтомба молчал, никак не реагируя на испытующий взгляд Хука.

– Что – не годится?

– Нет, почему же… Просто, я думаю. Теория с Братством отлично объясняет загадочность личности Мейерса, объясняет и жестокое подавление любой попытки проникнуть в их тайну, вот только…

– Что – только?

– Я никак не могу представить себе, что такой человек, как Бьёрн Стенсен, фигура в деловом мире значительная, пользующаяся заслуженным авторитетом, мог стакнуться с бандитами.

– Э-э-э!…– Хук погрозил другу пальцем.– В мире существуют идеи, но ведь существуют и технологии. Это разные вещи. До сих пор мы говорили об идее, если можно так выразиться, о сути происходящего, но ведь и технология ее претворения в жизнь не менее важна. Хочешь поговорить о технологиях? Изволь. Но для начала договоримся, что ты не станешь канонизировать все высказанные мною мысли – они ведь не более чем предположения.– Он едва не расхохотался, глядя, как вытянулось черное костистое лицо Мтомбы.– Так вот, что касается упомянутых тобой пиратов… Пираты они лишь до тех пор, пока грабят мирные суда, так сказать, в целях личного обогащения. К власти-то они не стремятся. Но если их объединить идеей… скажем, мирового господства, то они – уже не пираты. Они – тайное сообщество! И потом. Кто тебе сказал, что Братство завербовало президента «Вестерн Юнион Инкорпорейтед»? Такое предположение действительно выглядит достаточно глупо. Я бы сказал, что если версия взаимодействия Стенсена с Братством верна, то я скорее поверю, что именно Бьёрн Стенсен, поразмыслив на досуге над реалиями бытия, решил направить хаотичный поток бессмысленно растрачиваемой силы Братства на колесо своей мельницы. ⁴

– То, что ты только что сказал, выглядит гораздо страшнее,– заметил Алекс.

– То-то и оно,– согласился Аксель.– Но есть во всем этом деле еще один момент, которого мы пока всерьез не касались – деньги! Я затрудняюсь назвать даже приблизительное количество триллионов – уже вложенных в скупку!

– Может статься, дело обстоит несколько иначе,– заметил Алекс.– Случается, человек попадает в затруднительное финансовое положение. Все, что у него есть – недвижимость, стоимость которой значительно превышает сумму долга. И тогда она передается в качестве платы – на условиях солидной пожизненной ренты прежнему владельцу.

– Ну, это частные случаи,– заметил Мтомба.– Вряд ли они составляют значительную часть сделок. Так что Аксель прав, но, кроме как разделить с ним изумление по поводу бездонной казны скупщиков, я ничего не могу.

– А я могу указать тебе этот источник,– неожиданно заметил Аксель,– хотя, думаю, слова мои тебе не слишком понравятся.– Африканец невольно напрягся и вопросительно посмотрел на друга.– Приготовился? Это Ян. Думаю, кто-то давно к нему прилепился и потихоньку буравит ценную породу, а стружку не выбрасывает, а, наоборот – аккуратно собирает и привозит сюда, на Землю.

– Трепло! – с выражением произнес Алекс.

– Да не трепло я,– фыркнул в густые усы Сол.– Просто я вижу то, чего вы, братцы, по своей близорукости не замечаете. Могу добавить, что Ян ковыряют не первый год, а может быть, и не один десяток лет, потому что быстро такую массу золота в наших условиях не обналичишь.

– Ну, как раз это легко проверить,– заметил Мтомба.– Завтра же я вышлю сторожевой эсминец, и они просканируют всю поверхность Яня на километр в глубину, и если кто-то там орудует, не беспокойся, найдут. Согласен?

– И да, и нет,– неожиданно уклончиво откликнулся Аксель.– Пока не знаю.

– То есть?

– Алекс,– вместо ответа обратился к Блэк-филду Хук,– ты не пробовал проследить динамику заключения сделок?

– А как же! – улыбнулся маклер.– Плавная синусоида, к настоящему моменту практически сошедшая на нет.

– Но ведь это значит…– прошептал Мтомба. Он понял! Аксель с любовью посмотрел на африканца. Нет, он никогда не считал друга недалеким человеком, просто знал, что тому, как и большинству «тельцов», необходимо время на осмысление, что ум Оварунги, если можно так выразиться, глубок, но нетороплив.

– Это значит,– заговорил вместо него Аксель,– что сошедшая на нет волна потребительского спроса на высокотехнологичные фирмы – часть плана, ведущего к предполагаемой нами ужасной цели.

– Ужасной…– Вот дьявольщина! Действительно ужасной! Мтомба попытался представить, что произойдет в будущем, если в ближайшие несколько суток не удастся сдержать тайную пока экспансию неизвестных, и не сумел.

– Исходя из масштабов, иного определения я не подберу,– ответил Аксель.– Могу лишь повторить уже сказанное: за нынешним переделом собственности наверняка стоит мощная организация, действующая с дьявольской тщательностью и стремительностью, а главное – в полной тайне. Этой тайны мы лишь коснулись, получили гору трупов и ни единой зацепки. А сколько было задействовано людей, я даже боюсь предположить. Вдумайся,– сейчас он обращался исключительно к Мтомбе,– финансисты, юрисконсульты, биржевые маклеры… Кто-то ведет поиски, кто-то – переговоры, в руководящие верхушки фирм вливаются новые люди…

– Не обязательно,– возразил прислушивавшийся к разговору Алекс.

– Мое предположение легко проверить,– парировал Хук,– но не это главное – прав я полностью или частично, все равно получается невесть откуда взявшаяся армия специалистов, о которых прежде никто и не слышал. Чем все эти люди занимались до сих пор? Кстати, Алекс, ты не пытался прояснить для себя кадровый вопрос?

– Нет.– Блэкфилд угрюмо помотал вихрастой головой.– По сути, я лишь из интереса занимался подборкой примечательных для меня фактов, а ресурс времени…– Он недовольно поморщился.– Сам понимаешь.

– Да ты не скромничай,– усмехнулся Аксель.– От нечего делать, коротая вечера за биржевыми сводками, ты обскакал – прошу простить, если таковой не существует в реальности – Экономическую Разведку Службы Безопасности Лиги! – Он выдержал эффектную паузу.– Кстати, не удивлюсь, если наш общий друг, Мтомба, начнет осаждать тебя предложениями о переходе к нему на службу.

– А ведь это мысль! – Эбеновое лицо африканца расплылось в белозубой улыбке.– Никакой Экономической Разведки у нас и в помине нет, но в свете последних событий необходимость ее создания ни у кого не вызовет сомнений. Что, если ты ее возглавишь? – Он вопросительно уставился на явно ошеломленного Блэкфилда.

– Да я, право, не знаю,– замялся тот. Уж больно неожиданно прозвучало это предложение. Тут нужно взвесить все «за» и «против», продумать возможные последствия… Короче– время нужно!

– О нет…– простонал африканец, предчувствуя худшее.– Еще одной четырехлетней осады мне не выдержать!

– Четырехлетней…– Алекс перевел изумленный взгляд с Оварунги на Акселя и обратно.

– Именно столько наш общий друг мотал мне нервы, прежде чем сегодня утром дать согласие,– со вздохом разъяснил ситуацию директор Службы Безопасности.

– Так ты теперь в должности…– взял, наконец, себя в руки Блэкфилд и с уважением уставился на Акселя.

– Тайного Посланника по Особым Поручениям,– напустив на себя важный вид, прояснил ситуацию Соломон.– Так что, прошу любить и жаловать.

– Это дело следует отметить.

Спонтанное предложение Алекса ни у кого не вызвало возражений. Они отметили назначение. Потом отметили его еще раз, потом еще, еще и еще. Подобно черной молнии, лимузин мчался в ночи, светом фар выхватывая из тьмы все новые участки оставшегося до цели пути. После седьмого или восьмого тоста Алекс дал согласие возглавить Экономическую Разведку, и все трое принялись с усердием отмечать двойную удачу Мтомбы, предвидя скорый крах противника и собственную победу. Подвыпивший Аксель заметил, что не часто в один день столько дураков

попадается на крючок удочки неумелого рыбака по имени Мтомба.

* * *

Набравшийся накануне Аксель не помнил многого: ни куда они приехали, ни когда это произошло, ни как он сумел добраться до постели. Говоря проще, он вообще ничего не помнил. Тем не менее, утро встретило его пробивающимся сквозь плотные шторы ослепительно ярким солнечным лучом. Он нехотя перевернулся на другой бок. Кровать под ним пронзительно-жалобно скрипнула, окончательно выбивая остатки сна. Он понял, что заснуть больше не удастся, откинул одеяло в сторону и сел, изумленно оглядываясь по сторонам.

Воспоминания о прошедшем дне по капле просачивались в сознание. Первым делом он вспомнил, что здорово надрался накануне, но голова не болела, а от чрезмерного возлияния осталась только ледяная пустота в сознании. Эта форма похмелья изредка посещала его и, хотя и не сопровождалась иными болезненными ощущениями, справедливо причислялась К одной из самых неприятных категорий состояния организма, о котором сигнализировал и металлический привкус во рту.

Аксель стянул со спинки кресла в изголовье роскошный халат, даже не задумавшись над вопросом, откуда тот взялся. Он отправился на поиски необходимого сейчас лекарства, по опыту зная, что клин легче всего вышибается клином. Запахнув полы и сделав два шага к низкому столику у стены, он обнаружил, что некто неизвестный позаботился не только о халате. Воздав хвалу неизвестному, он отпил из граненой бутылки и вскоре почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы проявить интерес к окружающей обстановке.

Комната, в которой он находился, больше всего походила на просторный каземат с узкими окнами-бойницами, сводчатыми потолками, плавно переходящими в сложенные из гранитных блоков стены и крепкими дубовыми дверьми с бронзовым зарешеченным смотровым окошком наподобие тюремного. Хук понял, что находится внутри замка, цитадели либо чего-то похожего, чего давно уже не строят. Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Мтомба. Аксель как раз завершил повторный осмотр апартаментов, но ничего достойного внимания не обнаружил. Не произнеся ни слова, Оварунга опустился в кресло и кинул на стол кипу утренних газет.

Аксель отставил стакан и взял со стола внушительную стопу бумажных листов. Ему не пришлось утруждать себя поисками. Еще издали он заметил обведенные красным фломастером редакционные статьи и, расправив белоснежные полотнища на коленях, углубился в чтение.

«Сегодня утром президент и владелец компании «Вестерн Юнион Инкорпорейтед» Бьёрн Стенсен созвал пресс-конференцию и объявил о начале производства гиперпространственных приводов полного спектра грузоподъемностей без использования в конструкции редкоземельных элементов и, как следствие, по цене, не превышающей пятнадцати процентов нынешней».

Аксель откинул газету, скользнул по хмурому лицу Мтомбы мимолетным взглядом и перешел к следующей, где тоже имелась обведенная фломастером заметка.

«Паника на бирже! Через десять минут после проведенной Бьёрном Стенсеном пресс-конференции акции правительственных компаний аналогичного профиля упали на шестьдесят пунктов! Всеобщая паника привела к временному прекращению торгов, сколько продлится пауза, никто сказать не в состоянии! Эксперты предрекают скорый крах промышленности, поскольку до шестидесяти процентов мирового производства так или иначе задействовано в подрядных и субподрядных контрактах!»

Аксель откинул очередной лист в сторону. Здесь все понятно. Значит, Стенсен не врал, значит, ему действительно удалось добиться того, над чем безуспешно бились многие институты в течение десятков лет – создать дешевый гиперпространственный движок.

«Мы обратились за консультацией в Академию наук. Профессор Старк выразил полнейшее недоумение касательно принципов, заложенных в проект нового поколения гиперпространственных приводов, но предрек аналогичную судьбу и фирмам-производителям субсветовых двигателей, поскольку заложенные в них принципы аналогичны. Что же касается ядерных приводов, то, похоже, уже лет через пять их можно будет увидеть только в музеях».

Одну за другой он пробежал взглядом оставшиеся издания, но во всех размещалась стандартная информация, как и полагается при сенсации подобного масштаба. Он поднял взгляд на Мтомбу, и тот, наконец, заговорил:

– Везде одно и то же,– констатировал он.– В деловых кругах царит паника! Финансисты пребывают в растерянности! Эксперты в один голос твердят о грядущем крахе и резком падении уровня жизни населения!

Мтомба выразительно посмотрел на друга, словно именно его считал повинным в случившемся. В этот момент в дверь постучали.

– Войдите! – крикнули оба в один голос.

Дверь отворилась, и на пороге появился облаченный в такой же, как у Акселя, халат и шлепанцы на босу ногу Алекс. В правой руке он держал запотевшую бутыль виски и старательно прижимал ее попеременно ко лбу и вискам. Синие круги под глазами яснее слов говорили о его самочувствии. Он остановился на пороге, окинул друзей внимательным взглядом и хриплым голосом изрек:

– Не нравитесь вы мне… Какие-то вы мрачные… Плохо выглядите…

Парень явно пытался завязать беседу, но получалось это у него далеко не образцово. Мтомба с Хуком хмуро переглянулись. Выглядят они, видишь ли, плохо…

– В зеркало посмотрись,– огрызнулся Хук.

Мтомба мрачно оскалился: он тоже выглядел неважно и знал об этом. Блэкфилд болезненно поморщился. Что ж, как говорится – намек понял. Грубо, зато доходчиво. Алекс вздохнул, качнулся вперед, и ввалившееся в комнату тело потянуло за собой заплетающиеся ноги. Таким вот странным аллюром он просеменил к свободному креслу и, громко охнув, повалился на мягкое сидение.

– Голова болит? – участливо поинтересовался Аксель.

– Змей бородатый,– беззлобно ругнулся Алекс, отнимая от головы емкость.

– Ты неправильно применяешь микстуру. Содержимое следует принимать внутрь – через стекло не подействует,– терпеливо объяснил Сол допущенную слабоумным другом ошибку.

– Да я с этим и пришел,– откликнулся Блэкфилд, показывая, что Сол напрасно опасался – ситуация не столь безнадежна.– Одному-то нехорошо…

– Бродить по коридорам с такой, как у тебя, мордой нехорошо,– заметил Аксель, забирая из его рук бутыль. В два оборота пробка отделилась от горлышка, и янтарная жидкость потекла в высокие стаканы, весьма к месту подставленные Мтомбой.– Давайте-ка, приведем себя в порядок,– молвил Аксель, протягивая наполненные стаканы друзьям.

Морщась и вздрагивая, Алекс заставил себя выпить содержимое и, шумно выдохнув, откинулся на спинку кресла. Некоторое время страдалец сидел, закрыв глаза, потом веки его раздвинулись, и он окинул приятелей явно повеселевшим взглядом.

– Чем это вы тут без меня занимаетесь? – Ожившие глаза неуместно, словно инородные тела, смотрелись на серой отечной маске лица.

– Оклемался, родимый? – вопросом на вопрос ответил Аксель, передавая другу кипу принесенных Мтомбой газет.

Алекс взглянул на него вопросительно, но говорить ничего не стал, вовремя заметив помеченные фломастером статьи. Не задавая вопросов, он углубился в чтение. По мере того, как смысл текста доходил до него, выражение лица трансформировалось от глуповатой растерянности огорошенного неожиданным известием алкаша до трагической маски умудренного опытом мужа.

– Что скажешь, маклер? – ехидно поинтересовался Аксель.– Что нам пророчат мистеры Доу и Джонс?

– А что тут скажешь? – Проигнорировав замечание насчет индекса Доу-Джонса, Алекс пожал плечами и еще раз пробежал взглядом статьи. Он еще не настолько пришел в себя, чтобы кощунствовать над святыми для любого финансиста понятиями.– У жизни в запасе всегда найдется сюрприз.

– Я ожидал от тебя ответа поумнее,– строго заметил Мтомба. В отличие от Алекса он вообще не был настроен шутить.

– Вот как – поумнее,– медленно проговорил Блэкфилд.– Что ж, изволь. Могу ответить иначе.– Шаркнув шлепанцем по дорогому паркету, он церемонно закинул белую волосатую ногу на ногу и по привычке попытался щегольски поддернуть брючину, но тут же сконфузился, не обнаружив таковой. Аксель оскалился в беззвучном хохоте, которого Алекс почел за благо не заметить.– Я не верю в крах. Считаю, что для одних подобные заявления – попытка сделать себе имя на сенсации, для других – обычная игра на доверчивости обывателя. Третьи просто не разобрались и подхватили лозунг, чтобы не отставать от лидеров…

– Но никто не выступил против! – воскликнул Мтомба.– Ты понимаешь?! Никто! Вот что меня тревожит!

– Это рефлекторное! – Вялым взмахом холеной руки Блэкфилд небрежно отмел возражения.– Для того чтобы идти против всех, необходимы знания и смелость.– Он посмотрел на внимавшего его сентенциям африканца и поспешил добавить: – Подумай сам – всегда приятней оказаться в дураках в компании с другими опростоволосившимися пророками, нежели противопоставить себя всем и вляпаться в лужу одному. Люди – животные стадные…– Он сокрушенно пожал плечами и вдруг оживился.– Я вам вот что скажу: трудности возникнут неизбежно, но ни о каком крахе и речи быть не может!

– Смелое заявление,– заметил Мтомба, приготовившись слушать дальше, и мельком взглянул на Хука. Тот промолчал, но кивнул, не уточнив, правда, с кем он сейчас соглашается.

– Давайте порассуждаем,– продолжал развивать свою теорию Блэкфилд.– Что произойдет завтра? Что нас ожидает еще через день, когда минет первый, вызванный неожиданностью, шок? Что случится через неделю, через месяц? Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы предсказать следующее: для конкурентов мистера Стенсена настанут трудные времена, потому что столь специфическое производство, как предприятие по выпуску гиперприводов, быстро не перепрофилируешь. Если они не сумеют повторить фокуса «Вестерн Юнион Инкорпорейтед», то им придется либо ему же продать дело за бесценок, либо… у того же Стенсена купить лицензию на производство двигателей по его революционной технологии.

– Предположим худший из возможных вариантов – «Вестерн Юнион Инкорпорейтед» стал монополистом на рынке производителей суб– и гиперсветовых двигателей,– подсказал Мтомба, и продолжил развивать собственную мысль.– Вряд ли вчерашние конкуренты пожелают идти на поклон к победителю… Что им в таком случае остается? Ты упомянул о перепрофилировании? Но рынок и так забит не находящими сбыта товарами… Сам знаешь – официальная рабочая неделя для граждан Лиги всего лишь десять часов…

Африканец задумался.

– Если взять за отправную точку твои рассуждения, то получается парадоксальная ситуация, ты не находишь? – заметил Аксель, отвлекая Мтомбу от прочих мыслей.– Остановившиеся предприятия разоряется. Зато Стенсену никто не в состоянии помешать взвинтить цены на свою кардинально подешевевшую продукцию, зато при первой же попытке нарушить монополию «Вестерн Юнион Инкорпорейтед» Стенсен тут же скинет цены и разорит конкурентов. Положение у него, прямо скажем, беспроигрышное.

Мтомба выглядел мрачно. Будучи правительственным функционером, он не мог не думать в первую очередь о благе государства. Лига контролировала больше половины производства приводов и почти девяносто процентов звездолетостроения. Это огромные деньги. Больше того – именно в этой сфере сосредоточена передовая техническая мысль Земли, и если отрасль постигнет крах, неизбежно настанут тяжелые времена и для остальных сфер экономики. Экономика, подобно живому существу, функционирует, как единое целое. Если человек получил инфаркт, то и остальные части его организма окажутся мало на что годны.

– Я не разделяю твоего пессимизма, Аксель,– вновь заговорил Блэкфилд.– Если рынок производства двигателей обрушится – а он непременно обрушится,– то Стенсену волей-неволей придется резко расширять производство, а, значит, идти на огромные вложения…

– Он вполне может выкупить за бесценок предприятия обанкротившихся конкурентов,– подкинул еще одну идею африканец.– Многие окажутся рады получить хотя бы остаточную стоимость мертвого производства.

– Разве что сегодня,– вмешался в разговор Хук.– Прямо сейчас, но столь крупные сделки не проводятся в один день.

– Не понял,– изрек Мтомба.

– Сол прав,– поддержал друга Алекс.– Завтра сегодняшние жертвы краха опомнятся и сообразят, что никто не станет строить дорогостоящие технологические линии при наличии уже существующих. Остается два варианта: продажа нерентабельного производства по более низкой нежели сейчас цене, либо все остаются на своих местах, и Стенсен начинает бодрую торговлю лицензиями.

– Ай да Стенсен! Каким бы боком ни обернулась к нему фортуна, он-то наверняка руки нагреет, ведь после вызванного переоснащением спада деловой активности начнется настоящий бум! – восторженно воскликнул Блэкфилд.– Кто захочет летать на старых ядерных калошах, когда по той же цене можно будет приобрести слишком дорогой сейчас субсветовой лайнер?!

– Плюс дальний космос, о котором в настоящее время больше мечтают и куда почти не летают,– заметил Аксель и сочувственно посмотрел на Мтомбу.

– И я предвижу новую волну нападок на Лигу с требованиями закрыть, наконец, унесший столько человеческих жизней янский проект ввиду его очевидной ненужности,– мрачно провозгласил Мтомба. Блэкфилд поморщился и отвел взгляд.– Им даже не придется особенно стараться. Мы рассчитывали снизить цены на приводы до двадцати пяти, минимум двадцати процентов нынешней стоимости, а они говорят о максимум пятнадцати, а то и десяти процентах!