Текст книги "Снежака, дочь Платона"

Автор книги: Юрис Осиповс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Глава 7

Аутисиусу сообщили об их возвращении, и римлянин встретил викингов на пороге своего дворца.

– Насколько я понимаю, ваш поход оказался успешным? – спросил Аутисиус, когда Кри спрыгнул с лошади и поздоровался с ним.

– Да, – Кри довольно улыбнулся. Полученные им царапины почти зажили, а долгий путь на лошади Кри в отличие от викингов воспринимал как отдых: – Теперь нам придется поймать Снежаку, – лицо Кри помрачнело: – Но мы справимся с этим.

– Я хочу показать вам что-то, – усмехнулся Аутисиус. – Следуйте за мной.

Римлянин развернулся и пошел вдоль дворца, направляясь в парк, который находился позади дворца. Удивленные викинги последовали вслед за ним.

– Что ты хочешь нам показать? – спросил Кри, но римлянин лишь улыбнулся.

– Увидите.

Они вышли в парк, где северяне увидели клетку, которую охраняло четверка центурион. Заметив их, лежащее в клетке существо набросилось на прутья решетки, но железные прутья удержали ее. При виде своих врагов Снежака в бешенстве зарычала и попыталась вырваться из клетки, но твердые стены удержали ее. Аутисиус с интересом наблюдал, как Снежака ярится в клетке.

– Клетка подходящее для нее место, – заметил Хьярм, с интересом смотря, как Снежака ярится в клетке.

– Как тебе удалось поймать ее? – спросил пораженный Кри.

– Не мне, – усмехнулся довольный Аутисиус. – Ее поймали бритты. Одно из племен, которое возвращалось домой после битвы с саксами. Чудовище набросилось на них, но им удалось одолеть ее и пленить. Они водили ее по деревням, показывая за деньги. Когда я услышал об этом, то послал за ними. Мне удалось убедить их продать Снежаку. С тех пор она здесь, где ее охраняют день и ночь.

– Я в огромном долгу перед тобой, – кивнул ведьмак. – Что касается затрат на покупку, то позволь мне вернуть их тебе, – Кри передал римлянину мешок с добычей, которую они добыли в поселении Бьйоркщир. Аутисиус высыпал содержимое мешка на землю и с интересом взглянул на посуду и украшения.

– Пожалуй это покроет мои затраты, – кивнул римлянин. – Ну что же. Я пошлю слугу к друиду. Похоже, скоро ваше путешествие подойдет к концу.

– Надеюсь на это, – кивнул Кри, и мрачное предчувствие сжало его сердце.

* * *

Утром пришел Густматрикс, чтобы проводить их в священную рощу. Аутисиус велел поставить клетку со Снежакой на телегу и отправил вместе с ними дюжину галлов. Друид согласился с тем, что Снежаку стоит переправить к друидам, где ее не смогут освободить валькирии.

– Когда вы проведете обряд? – спросил у него Кри, когда они отправились в путь. Викинги ехали на лошадях, позади телеги. Их руки не отпускали рукояти клинков, а глаза с ненавистью смотрели на Снежаку.

– В ближайшее полнолуние, через пять дней. Вам придется подождать окончание церемонии у Аутисиуса. Когда церемония будет проведена, я приду за вами.

– Тогда и получите книгу.

– Не доверяешь нам?

– Просто хочу, чтобы вы старались, – усмехнулся Кри.

– Будь по-твоему, – кивнул Густматрикс.

Они провели в пути большую часть дня. Кри пытался запомнить дорогу на последней части пути, но снова потерпел неудачу. Он даже не знал, в какую сторону они шли, после того, как Густматрикс два раза сменил направление. У границы рощи их встретили друиды. Галлы передали им телегу со Снежакой и мешок.

– Аутисиус велел вам передать свежего говяжьего мяса. Снежака не ела овощи.

Один из друидов поблагодарил галла и забрал у него мешок.

– Мойра, иди вместе с ними. Ты останешься в роще, – велел гаэлке Густматрикс. – Как только все будет кончено, ты вернешься вместе со мной, в качестве моей ученицы, но пока останешься в роще.

Мойре не хотелось расставаться с Кри, но голос друида не допускал возражений. Она попрощалась с Кри и пошла в месте с друидами. Кри махнул ей вслед рукой, но, развернувшись, уже забыл о девушке. Остальных людей не впустили в рощу, и Густматрикс проводил их в обратный путь. Без телеги лошади смогли скакать быстрее, и к вечеру они вернулись во дворец Аутисиуса. Римлянин велел расположить викингов в казармах, а Кри предоставили покои во дворце.

Силфан проводил все свое свободное время за чтением гримуара, а викинги откровенно скучали, ожидая, когда их позовут друиды. Иногда Кри навещал их. Ведьмак с нетерпением ожидал, когда за ними придут друиды. Он хотел узнать, удастся ли им вернуть Снежаке человеческий облик. По ночам ему снилась стоявшая в глубокой тени женщина, но Кри мог разглядеть ее глаза, глаза Снежаки, дочери Платона. Вечерами Аутисиус приглашал его на ужин, после чего они беседовали до поздней ночи. Римлянин расспрашивал ведьмака о землях, в которых ему пришлось побывать. О людях, живущих там, о вождях и их дружинах. Римлянин желал узнать о том, кто из вождей угрожает Британии, кто может стать союзником, а кого можно просто использовать. Кри рассказывал ему о том, что видел сам, и о том, что слышал.

На шестой день у порога дворца появился Густматрикс и велел позвать викингов и Кри. Когда появились сонные викинги, он велел им следовать за собой. Изнывающий от любопытства Кри хотел расспросить его, но друид не отвечал на вопросы, лишь сказал, что они и сами все увидят. Удивленные северяне последовали вслед за друидом.

– Может, что пошло не так? – спросил Хьярм.

– Да, может, она превратилась после обряда в дерево, – усмехнулся Силфан.

– Ага, или в куст, – расхохотался толстощекий.

– Тогда, наверно, друиды подарят ведьмаку саженец, и он сможет в своем саду выращивать целый лес Снежак, – хмыкнул Харм.

– Да, и у всех у них будут на конце веток красивые глазки, – добавил Хьярм, и викинги расхохотались. Друид и ведьмак промолчали, но викинги продолжали весь путь строить самые невероятные предположения, дразня Кри и друида.

Роща встретила их свежестью и запахом свежих цветов. Густматрикс провел их на знакомую уже викингам поляну. Но на сей раз она не была пуста. У куста с цветками жасмина стояла молодая женщина. Кри решил, что ей не больше двадцати лет. Она стояла к ним спиной, держа в руке цветок жасмина и вдыхая его запах. Даже со спины Кри видел, что она очень красива. Она была одета в сандалии и длинное платье, сотканное изо льна. Светлые волосы спадали с ее спины к тонкой талии и круглым ягодицам. Стройные бедра ног вызывали желание провести по ним рукой. Густматрикс окликнул ее, и женщина обернулась с улыбкой на устах. Кри увидел ее глаза и не смог отвести от них взгляда.

Лишь теперь он узнал ее, Снежаку, дочь Платона. Она была даже красивее, чем ожидал ведьмак. Светлый ангел христиан, что спустился на землю, чтобы забрать с собой его сердце.

– Так это Снежака? – с удивлением спросил Хьярм. Викинг предпочитал северных красавиц, длинного роста и с пышными формами, и Снежака не произвела на него того же впечатления, что и на Кри.

– Да, – кивнул друид. – Это она.

Кри прошел вперед и улыбнулся Снежаке, не способный отвести от нее глаз.

Викинги пожали плечами, наблюдая за тем, как он целует ее руку и говорит что-то, смотря Снежаке в глаза. Девушка что-то с улыбкой ответила ему, что поразила ведьмака.

– Она ничего не помнит из своей прошлой жизни, – предупредил викингов друид. – Мы сделали так, что она забыла о своей прежней жизни.

– Может ли чудовище вернуться? – спросил Силфан. Кри взял девушку за руку, и они прошлись вдоль кустов с цветами.

– Это вряд ли произойдет, но подобное возможно, – немного подумав, ответил друид. – Мы хотели прочесть ее будущее, но оно покрыто туманом. Как вы собираетесь поступить с ней?

– Отдадим ее Кри, – пожал плечами Силфан.

– Нам она ни к чему, – согласился с ним Хьярм, а зверобой согласно кивнул.

– Могли бы продать ее, – проворчал Стигмут, но не стал настаивать на этом, понимая, что слово ведьмака станет решающим.

– Осталось еще одно, книга, – Густматрикс протянул руку, и Силфан с тяжелым вздохом передал ему гримуар: – Можете провести в роще последнюю ночь, – сообщил им Густматрикс: – Снежака считает, что вы ее знакомые, которые заберут ее с собой. Здесь она лечилась от тяжелой болезни, которая повлияла на ее память, так мы ей сказали. Утром я приду за вами, но не покидайте поляны.

Друид скрылся среди деревьев, и викинги достали принесенные с собой дрова. Они разожгли костер и подогрели вяленое мясо, которое захватили с собой. Вскоре Кри и Снежака присоединились к ним, и викинги поделились с ними припасами.

Снежака весело болтала и смеялась над шутками мужчин. Легко завладев их вниманием, она понравилась всем викингам. Кри не сводил с нее глаз. Ведьмак забыл, что не так давно она была кровожадным чудовищем, которое охотилось за ним день и ночь. Теперь это была просто красивая девушка, со столь прекрасной улыбкой.

Лишь Силфан оставался мрачен и не участвовал в беседе. Он ничего не говорил, и, поев, сел в стороне, глубоко задумавшись. Хьярм решил, что это связано с тем, что ему пришлось отдать гримуар, и ни о чем не стал спрашивать своего друга, привыкнув к тому, что он почти не говорит в обществе незнакомых ему людей.

Утром за ними пришел Густматрикс, и викинги собрали свои вещи, чтобы вернуться во дворец Аутисиуса. О судьбе Снежаки никто не говорил, предоставив все решать Кри. Снежака считала, что они ведут ее домой. Она шла рядом с Кри и улыбалась, разговаривая с ведьмаком. Стигмут изредка бросал на них ревнивые взгляды, но не решался прервать разговор. Хьярм и зверобой иногда разглядывали девушку, восхищаясь ее красотой и наслаждаясь видом ее улыбки. Лишь Силфан имел мрачный вид, а друид шел позади, не обращая внимания на прелести девицы. Утро было солнечным, и небесное светило дарило им приятную теплоту и свет. Птицы распевали свои песни, приветствуя лето и рассвет. Кри взял Снежаку за руку, и они продолжили путь, заглядывая в глаза друг другу.

Мрачный Силфан не отвлекался на Снежаку и первым заметил опасность. Тропу преградили две воительницы. Фридхейн засмеялась, заметив, что ведьмак и Снежака идут вперед, держась за руки.

– Какая милая пара, – хмыкнула валькирия, держа руку на рукояти меча.

– Что вам нужно? – спросил Кри, шагнув вперед и закрыв собой девушку.

– Неужели вы думали, что таким образом вы сможете избежать наказания?

– У тебя нет больше над ней власти, – Кри опустил голову и посмотрел на валькирию исподлобья. – Все кончено, мы свободны.

– Это ты так думаешь, – усмехнулась Фридхейн. – В нашей власти вернуть ей истинный облик. Даже после смерти мы вернем ее к жизни, чтобы она исполнила проклятье и напилась вашей крови.

– Причинишь ей вред, и клянусь, что я убью тебя, – Кри сжал рукоять меча и шагнул вперед.

– Попробуй, – рассмеялась валькирия, обнажая свой меч и призывно взмахивая им.

– Пустим им кровь, – выкрикнул Стигмут. Викинг выхватил из ножен свой меч и вместе с Кри бросился на валькирий. Дорогу викингу заступила низкорослая Фрезия, а Кри скрестил клинки с Фридхейн. Валькирия умело отразила удары ведьмака, хотя ей и пришлось отступить назад. Остальные викинги тоже выхватили из ножен мечи, но Силфан удержал за плечо толстощекого. Хьярм обернулся с перекошенным от ярости лицом, но Силфан взглянул ему в глаза и покачал головой.

– Эту битву нам не победить. Смотри.

Хьярм повернул голову и увидел, как Фрезия с легкостью отражает удар Стигмута и затем пронзает кольчугу и сердце викинга. У Стигмута пошла горлом кровь, и он повалился на землю, с удивлением посмотрев на свою рану. С яростным криком Харм нанес удар по валькирии, но она шагнула в сторону, одновременно ударив сверху. Тонкий, по сравнению с мечами викингов клинок, попал в шлем Харма, но смял его, и викинг свалился на землю. Хьярм увидел, как из головы зверобоя вытекает кровь. Фрезия сделала шаг в сторону, чтобы видеть остальных викингов и Кри с Фридхейн. Она не вмешивалась в поединок, но преградила путь остальным людям.

Густматрикс закутался в свой плащ, но не вмешивался, наблюдая за поединком. Он старался сохранить невозмутимость, но на его лице играли желваки. Снежака вскрикнула, когда скрестились клинки ведьмака и валькирии, но осталась стоять на месте, со страхом наблюдая за происходящим.

Кри все увеличивал скорость ударов, нанося их так быстро, что человеческий глаз с трудом поспевал уследить за ними, но валькирия, улыбаясь, отражала все его удары. Разозлившись, Кри нанес несколько ударов с плеча и заработал пару царапин, когда валькирия с грацией танцовщицы ушла от его ударов. Валькирия рассмеялась, когда Кри, тяжело дыша, шагнул назад.

– Неужели это все, на что ты способен, ведьмак? Я ожидала большего от воина со столь громкими словами.

Выругавшись, Кри снова атаковал. Он нанес удар, и валькирия не сумела вовремя отразить его. Меч ведьмака пробил панцирь валькирии и пронзил ее тело. Валькирия пошатнулась, но взмахнула мечом и нанесла ответный удар. Кри вскрикнул и шагнул назад. Меч валькирии почти отрубил ему руку, перерезав сухожилия и раздробив кость. Кри с ужасом в глазах смотрел, как валькирия усмехается его удивлению. Фридхейн взяла рукоять меча и вытащила клинок из тела. Валькирия скривилась от боли, когда лезвие меча, скрипя о панцирь, начало выходить из ее тела. Скривившись, валькирия отбросила окровавленный меч и рассмеялась, заметив растерянное лицо ведьмака.

– Кри! – вскрикнула Снежака и бросилась к ведьмаку. Она оказалась рядом с Фрезией, и валькирия, не задумываясь, нанесла удар. Клинок пронзил живот Снежаки, и девушка, вскрикнув, упала на землю. С криком боли, как будто удар нанесли ему, Кри развернулся. Он хотел подбежать к девушке, но валькирия Фридхейн опередила его. Она нанесла Кри удар в спину и перерубила ему позвоночник. Ноги Кри подкосились, и он упал на тропу. Ведьмак попытался подползти к Снежаке, но у него не хватило сил. По щеке Кри прокатилась одинокая слеза, когда он понял, что Снежака умирает, а его ноги больше не подчиняются ему. Фридхейн громко рассмеялась и вложила меч в ножны.

– Поживите еще, – улыбнулась она стоявшим в стороне людям. – Но проклятие скоро настигнет вас, не забывайте это.

Фрезия презрительно усмехнулась и последовала за Фридхейн, которая скрылась среди деревьев. Как только валькирии скрылись из виду, люди побежали к раненым и склонились над ними. Силфан сорвал с себя плащ и прижал его к животу Снежаки. Друид помог ему, и Силфан нажал на рану, стараясь остановить кровотечение. Хьярм склонился над зверобоем и радостно вскрикнул:

– Силфан! Харм все еще жив.

– Хорошо, тогда перевяжи его рану и помоги Кри, – кивнул Силфан, продолжая сжимать рану девушки. Друид помогал ему как мог. Кровотечение начало замедляться, и Густматрикс стер со лба пот.

Хьярм снял шлем с головы Харма и перевязал его голову. На голове викинга была глубокая царапина, но вскоре он очнулся и сел, осматриваясь затуманенными глазами. Хьярм осмотрел ведьмака и покачал головой. Кри был все еще жив, но викингу за свою жизнь приходилось видеть сотни ран, и он понимал, что даже если Кри выживет, то он уже не сможет ходить, а его рука никогда не вернет себе прежней ловкости.

Силфану и Густматриксу удалось остановить кровотечение у Снежаки, и они поспешили к Кри. Опытные в лечении, они с первого взгляда оценили тяжесть ранений ведьмака.

– Вы сможете помочь ему? – спросил Силфан.

– Да, – кивнул друид. – Если он выживет, то мы сможем залечить даже подобные раны, хотя на это понадобятся долгие месяцы. Я попробую остановить кровотечение, а вы пока сделайте носилки. Нужно как можно быстрее доставить их в рощу.

Силфан кивнул и вместе с Хьярмом соорудил пару носилок из веток и плащей. Харм, хотя и был ранен, все же мог идти. Силфан с Хьярмом положили на носилки Снежаку и Кри. Густматрикс с Хармом понесли Снежаку, а Силфан и толстощекий понесли ведьмака.

Уходя, Чужеземец оглянулся на окровавленную лесную тропинку. Тело Стигмута им пришлось оставить лежать на земле. Все еще были видны лужи крови, в тех местах, где людей настигла смерть. Птицы продолжали свои песни, а солнце светило и грело. Им не было дела до людских войн и сражений, до крови, которую люди проливали ежедневно.

Они недалеко отошли от рощи и вскоре вернулись в святилище друидов. Обратный путь провели в молчании. Все были омрачены случившимся. Раненые были бледны, и лишь внимательный взгляд позволял увидеть, что они все еще живы. Друиды жали их у границы рощи и осторожно взяли из их рук носилки.

Густматрикс провел их на уже знакомую викингам поляну и велел ждать. Двое молодых учеников наложили на голову Харма лечебные травы и перевязали его голову. Густматрикс стоял неподалеку. Он был мрачен и погружен в свои мысли. Хьярм видел, как Силфан встал и подошел к нему.

Густматрикс встал лицом к нему, когда Чужеземец заговорил. Толстощекий заметил, как он хочет досадно отмахнуться от Чужеземца, но затем начинает внимательно прислушиваться. Они стояли достаточно далеко, чтобы Хьярм не слышал слов, но ему было хорошо видны выражения их лиц.

Досада и негодование сменялись на лице друида заинтересованностью, затем на гнев и возмущение. Но Силфан замахал руками и продолжал его в чем-то убеждать. Друид задумчиво кивнул и пожевал свои усы. Затем он согласно наклонил голову и скрылся среди деревьев.

Силфан подошел к Хьярму и сел рядом с викингами, поглаживая череп на рукояти меча. Его глаза оставались задумчивыми, но в них не было печали или скуки, которая часто возникала в глазах Чужеземца.

– О чем вы говорили?

– Я уговорил Густматрикса принести в жертву валькириям богатые дары. Ведьмак теперь почти что мертвец, а Снежака, скорее всего, не доживет до рассвета. Возможно, дары удовлетворят их, и они решат, что их месть свершилась.

– А если нет?

– Тогда нас уже ничто не спасет.

День прошел в молчании. Густматрикс вскоре вернулся и о чем-то пошептался с Силфаном. Чужестранец удовлетворенно кивнул и лег спать. Их покормили фруктами и овощами, мяса друиды не ели. Викинги отчаянно скучали, ожидая новостей, а Силфан почти вес день спал. Вечером Хьярм тоже заснул. Утром он с Хармом увидел, что Силфан куда-то ушел, но Густматрикс успокоил их, сказав, что Силфан вместе с друидами понес валькириям собранные дары.

* * *

Когда первые лучи солнца осветили лес, из священной рощи вышло несколько человек. Четверо друидов, закутанные в просторные плащи с капюшонами на головах несли носилки, на которых лежало тело девушки. Они миновали границу рощи и вынесли тело в лес. Молодая девушка была одета в красивое платье. Светлые волосы рассыпались вдоль лица, на котором лежала печать вечного покоя. Друиды отнесли тело Снежаки подальше от рощи и положили его в небольшой овраг. Выйдя из оврага, они постояли над телом девушки, почтя ее отошедший дух.

Один из друидов, поднял вверх руки и скинул с головы капюшон, обнажив седоволосую голову, с длинной бородой, побелевшей от седины. Его громкий ясный голос вознесся к небесам.

– О, великие валькирии! Вы, что провожаете мертвых в страну богов. Примите в жертву эту женщину, что пала от ваших мечей. Смилуйтесь над людьми, что по незнанию осквернили ваш храм. Подарите им жизнь, ведь они уже понесли наказание и склоняют голову перед вашим могуществом.

Не дожидаясь ответа, друид надел капюшон, и четверо носильщиков направились обратно в рощу. Вскоре побеспокоенные птицы возобновили свои песни. Тело молодой девушки лежало в овраге. Даже в смерти она оставалась прекрасной как мечта. Долгое время ничего не беспокоило ее покой, но затем солнце заслонили просторные крылья. Двое крылатых коней спустились с небес, и с них спрыгнули две всадницы.

– Как мило, друиды решили вернуть нам нашу игрушку – усмехнулась Фридхейн. Фрезия внимательно осмотрела местность, опасаясь ловушки, но ничто не говорило о присутствии людей. Девушка в овраге была мертва, то, что в этом теле не сохранилась жизнь, валькирия видела ясно. В овраг лишь с одной стороны вел удобный спуск, но рядом с ним никого не было. Рядом был небольшой холмик, покрытый мхом и сучьями, но за ним никто не прятался. Ничего не опасаясь, Фридхейн спустилась в овраг и склонилась над телом. Фрезия осталась наверху, держа руку на рукояти меча.

– Как думаешь, каким образом можно вернуть ей облик чудовища? – спросила Фридхейн, задумчиво смотря на Снежаку: – Что-то здесь не так! – воскликнула валькирия: – Мне не нравится ее запах. Фрезия?

– Она не слышит тебя, – ответил мужской голос за спиной валькирии. Фридхейн мгновенно обернулась, обнажив меч. Она увидела, что за Фридхейн стоит Силфан. Он держал руку на ее рту, не позволяя ей издать ни звука. Из груди валькирии торчал конец лезвия. Покрытый мхом холмик за спиной валькирии был пуст. Силфан вытащил свой меч, и Фрезия скатилась к ногам Фридхейн.

– Снежака жива, – Силфан кивнул на тело. Обернувшись, валькирия увидела, что тело девушки изменилось. На носилках лежало тело мертвой лани в женском платье.

– Обман, созданный друидами, и свежий мох, выращенный за одну ночь, – пояснил Силфан, взмахнув мечом в сторону холмика. Чужеземец сделал шаг назад, чтобы дать валькирии возможность выбраться из оврага. – Пора умирать, – сказал он ей и усмехнулся.

Валькирия закрыла глаза мертвой подруги и выскочила из холма. Ее голос подрагивал от гнева.

– Ты заплатишь за это своей жизнью, человек, – прорычала валькирия, направив на него свой меч. – Даже после смерти тебе не обрести покоя.

– Знала бы ты, сколько раз мне приходилось слышать эти слова. Но я все еще жив.

Валькирия напала первой, но Чужеземец с легкостью отразил удар. Валькирия не сомневалась в своей победе. Опыт столетий и бессмертия лежали за ее плечами. Что мог сделать ей обычный человек?

Вскоре валькирия убедилась, что победа не достанется ей столь легко, как она ожидала. Хотя Силфан двигался не столь быстро, как ведьмак, его мастерство было невероятным. Он легко предугадывал ее удары, и, отражая их, постоянно угрожал ей ответным, смертельным ударом. Лишь благодаря ловкости опытной воительницы Фридхейн удавалось избегать ударов покрытого рунами меча.

Валькирия отступила назад, тяжело дыша. Чужеземец улыбнулся, его дыхание оставалось ровным, а на губах играла легкая улыбка. Улыбка мужчины разозлила валькирию, и она бросилась в атаку. Отбив первые два удара, он пропустил третий, и меч валькирии скользнул по его правому плечу. Силфан отступил назад и сжал рану левой рукой. Он опустил искаженное от боли лицо и меч. Валькирия использовала свою возможность, когда человек опустил вниз лезвие меча, и прыгнула вперед. В последнее мгновение она заметила слабую улыбку на лице Чужеземца, но не успела ничего предпринять. Силфан ударил мечом снизу и рассек руку валькирии.

Фридхейн вскрикнула от боли и отскочила назад. Меч выпал из раненой руки и упал на землю. Валькирия застонала, с ужасом смотря на раненую руку. На ее лице мелькнула досада, когда она поняла, что рана на ее руке такая же, как та, что она нанесла ведьмаку. Валькирия постояла на месте. Она ждала, когда пройдет боль и рана начнет затягиваться и заживать, но ничего не происходило. Боль не отпускала ее, и она взглянула на покрытый рунами меч в руке Силфана. В ее глазах мелькнуло узнавание, и в то же мгновение Силфан нанес удар. Голова валькирии взлетела в воздух и упала на землю. Незрячие глаза уставились на Силфана.

– Слишком много знать опасно для жизни, – покачал головой Силфан. Он вытер свой клинок об одежду валькирии и вложил его в ножны. Затем Силфан оторвал кусок ткани от юбки валькирии и перевязал свою руку.

Чужеземец постоял над телом валькирии и, немного подумав, снял с нее золотые браслеты и обруч. Затем он спустился в грот и снял со второй валькирии браслеты. Рассовав их по карманам, он отправился обратно в рощу. У границы рощи его уже ждали викинги и Густматрикс.

– Все в порядке, – кивнул им Силфан. – Валькирии простили нас и нам больше ничего не угрожает.

– Хорошие новости, – улыбнулся Хьярм. – Не хотелось бы мне провести посмертие в Хель.

– Хорошо, – наклонил голову друид. – Тогда вы можете со спокойной душой покинуть нас.

– Что ты имеешь в виду? – удивился Силфан.

– Снежака мертва. Рана была слишком тяжелой, и мы не смогли спасти ей жизнь. Теперь, когда она была одной из нас, мы позаботимся о ее теле. Кри останется в роще, пока полностью не выздоровеет. Я провожу вас к Аутисиусу, думаю, вам больше незачем оставаться здесь.

– Тогда мы вернемся домой, – Хьярм хлопнул Силфана по плечу, и Чужеземец согласно кивнул.

Друид пошел впереди, показывая им дорогу. Хотя они проходили этот путь уже много раз, викинги с удивлением смотрели по сторонам, так как тропа и лес вокруг выглядели каждый раз иначе. Густматрикс вывел их к дворцу Аутисиуса и остановился, не доходя до него.

– Здесь я оставлю вас. Дальше наши дороги пойдут разными путями. Счастливого вам пути.

Не оборачиваясь и не дожидаясь слов прощания, друид развернулся и пошел обратно. Викинги пожали плечами и пошли к дворцу. Стражники немедленно пропустили их и сообщили Аутисиусу об их возвращении. Их оставили ждать в приемном зале, и вскоре Аутисиус вышел к ним. Римлянин был, как всегда, чисто выбрит и свеж.

– Вас всего трое? – удивился Аутисиус. – А я надеялся взглянуть на эту Снежаку. Неужели ваш план не удался?

– Нет, все удалось, – ответил Силфан. – Но на обратном пути на нас напали валькирии. Теперь их месть завершена, но Кри был тяжело ранен и остался в роще, где друиды обещали вылечить его раны. Снежака тоже осталась в роще.

– Ну, что ж. Не совсем удачное завершение, но благодаря богам вы все еще живы. Могу ли я вам как-нибудь помочь?

– Да Мы хотели бы купить лошадей и обменять эти браслеты на драгоценные камни, – Силфан достал из карманов несколько браслетов и передал их римлянину. Аутисиус с интересом осмотрел их и с удивлением посмотрел на викинга.

– Клянусь Юпитером, никогда не видел подобной работы, а ведь через мои руки прошли драгоценности, которые были сделаны мастерами древнего Рима и кузнецами востока. Подобное мастерство недоступно человеческим кузнецам. Сколько ты хочешь за них?

– Лошадей для каждого из нас и три мешочка с изумрудами, – не задумываясь, ответил Силфан.

– Это немалая цена.

– Любой купец заплатит больше, – покачал головой Силфан. – Если ты не согласен, – Чужеземец протянул руку, но Аутисиус улыбнулся и покачал головой.

– Следуй за мной, – римлянин захватил с собой драгоценности и провел Чужеземца по коридорам дворца. Силфан прошел следом за ним к запертой двери, обитой железными полосами. У двери стояли два охранника, но они немедленно расступились, как только увидели Аутисиуса. Римлянин вытащил ключ и открыл двери. Он вошел в комнату, и Силфан последовал за ним. Комната оказалась сокровищницей римлянина.

Вдоль стен стояли закрытые сундуки. Посреди комнаты стояли постаменты со стоящими на них сундучками. Небольшие ларцы были украшены драгоценностями, которые сами по себе стоили состояние. Силфан поразился богатству римлянина, поняв, что недооценил римлянина. Аутисиус бросил браслеты и диадему в один из углов комнаты и открыл один из сундуков. Он достал три мешочка и перекинул их Силфану.

– Этого достаточно?

Силфан взвесил их на ладони и высыпал на руку несколько изумрудов. Чистые камни заискрились от света ламп, и Силфан довольно кивнул.

– Да.

– Вы можете заночевать в казармах. Утром вам выделят лошадей и припасы.

– Благодарю.

– Если еще найдешь подобные украшения, то навести меня. Я дам за них хорошую цену, – улыбнулся Аутисиус, и Силфан кивнул в ответ.