Текст книги "Журнал `Юность` 1973-1"
Автор книги: Юность Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
АЛЕКСЕЙ ФРОЛОВ
МОСТ БУДЕТ
Неделю гостили в «Юности» лучшие молодые передовики с нашей подшефной комсомольской стройки Тюмень – Сургут: плотник Николай Барзух, техники Галина Сушко и Сергей Соколов, шофер Иван Ерош, слесарь Алексей Исаев, монтажник Анатолий Иванов, отделочница Любовь Федотова, инженер София Качкурова, начальник комсомолъско-молодежного поезда Николай Доровских.
Ребята побывали в театрах и на концертах, познакомились с работой редакции и типографии издательства «Правда».
Встретились с молодежью города Жуковского, с руководящими работниками Министерства транспортного строительства СССР, с учениками 249-й школы г. Москвы, которые собирают материалы по истории стройки Тюмень – Сургут.
Выступали с рассказом о своей жизни и работе по Центральному телевидению.
Программа была очень насыщенной. И всё-таки у ребят находилось время для «незапланированных» разговоров и бесед.
Сережа Соколов и Анатолий Иванов рассказали нашему корреспонденту о том, как строится мост через Юганскую Обь.
* * *
Летом прошлого года я летел вертолетом из Сургута на юг. Прошли Большую Обь. Весело было глядеть, как катера и груженые баржи резали покойную гладь реки. Край обживался. Шла по воде техника, стройматериалы. Пока – по воде.
Скоро должна прийти сюда железная дорога. И тогда никакой зависимости от навигаций и капризной погоды. Железная дорога, она и есть железная – надёжная в любое время года.
За Большой Обью внизу болота и озерки, кружево проток, лесистые взгорки с желтыми песчаными залысинами. Где-то здесь, знал я, уже строят гигантский мостовой переход в тридцать два километра длиной. А вот где? Ни единой живой души не было видно… «Наверное, ещё не раскачались…» – сказал мне лётчик и был не прав.
Обо всем этом я вспомнил в октябре, когда в редакцию «Юности» приехали десять лучших ребят с Тюмень – Сургута.
Зашел однажды разговор с мостах черед Обь.
Я признался: не разглядел работ на Оби.
– Слона-то и не приметил, – сказал Сережа Соколов. – Там у нас земснаряд-«трехсотка» – точно со слона. И пульпопровод на целых полтора километра тянется…
– Не иначе, летчик с курса сбился, – сказал Толя Иванов. – Мы уже пять береговых опор поставили и ещё русловые… Интересуешься мостом—спрашивай. Расскажем…
Серёжа и Толя – земляки, новосибирцы. Серёжа небольшого росточка, аккуратные черные усики. Все ему интересно. Бегает, щелкает аппаратом.
– А как же? Надо ребятам на трассе Москву показать.
Он техник-«гидрик». Работает на земснаряде. На стройке полтора года.
Толя – монтажник, мостостроитель. Года на два старше Сережи и на стройке около четырех лет.
Анатолий Иванов, монтажник мостоотряда № 15.
Потому, может, и степенней и не так многословен.
Толя – секретарь комсомольской организации мостоотряда-15.
И Серёжа и Толя первый раз в жизни дают интервью. И, что гораздо важнее, оба они на Оби дебютируют как мостостроители.
– Сразу только разницу учти, – сказал Толя. – У них, «гидриков», работа летняя. Для мостовиков, чем суровее зима, тем лучше. Мы весной чертыхаемся, они весне радуются…
Сережа сказал:
– Послушал бы я, как бы зачертыхались, если бы не намыли вам песочку. Без нас на трассе шагу не сделаешь. Болота…
– Это верно. Мы по поселку на Юганской Оби в туфельках ходим. Кругом песок. Правда, огородники-любители на «гидриков» в обиде: на песках ничего не растет…
– Тут уж нужно выбирать: или огород, или дорога с мостом… А почему у нас летняя работа – это яснее ясного. Земснаряд, он вроде бы и к земле и к флоту имеет отношение. Допустим, нашли гидрогеологи подводный песчаный карьер. Мы тут как тут.
Качаем песочек с водой – пульпу – и по трубам на место назначения. Вода стекает, уходит в почву, песок остается. И лежит что твой цемент… А зимой все подо льдом. Куда сунешься?.. Однажды прихватило морозом трубу. В октябре тоже дело было. Так я полтора километра пульповода кувалдой простукал, пока нашел ледяную пробку…
– Вот-вот, а у нас самая тогда пора начинается, – сказал Толя. – Мост ведь на опорах стоит, а он через Юганскую Обь, в километр длиной, тяжелющий. Из специальной легированной стали будет сделан, в расчете на сибирские морозы… В общем-то и летом мы не загораем, а горячка основная зимой. Вбили мы сваи в дно реки, теперь надо опору наращивать. Опора – дело нешуточное. Двадцать шесть метров высотой. Делается вот как. Схватило реку хорошим льдом – бурим прорубь и заготовленный фундамент, как глухим забором, огораживаем металлическим шпунтом. Из коробки воду долой – и пошёл наращивать бетоном… Весной с русла надо уходить – того в гляди машина с бетоном под лед уйдет. Да и большая вода на Оби – зрелище не для слабонервных, на шесть метров иногда поднимается. Пока не сошла, вроде и работы нашей не видно…
– Да, пока пролёты не поставите, получается не особо зрелищно. У нас, знаешь, самая красота, когда намываем гору песку. Однажды за сезон почти в два миллиона кубометров сделали куличик. Возможно представить? Я сидел всё лето на земснаряде, не до экскурсий было. А однажды дай, думаю, посмотрю.
Пошёл. Стоит гигант, за полчаса не обойдешь. Высоту мерить – кепка свалится. И, представь, на самой верхотуре – лось. Рога – как две еловые ветки…
Как он туда забрался, ума не приложу. Рассматривал, наверное, с нашей горки тайгу. Недолго только этой горке стоять. Развезут песочек по трассе… Интересно получается: у нас вначале красота, у них в конце.
– Красота и нам нелегко дается. Шестьдесят метров пролета – это почти пять тысяч тонн стали. Ни один кран такую махину не поднимет. Что делаем?
Режем пролет на шесть частей. А потом монтаж.
Висишь на пятидесятиметровой высоте, клепаешь или ещё что, а чайки за своих нас принимают – перед самым носом ширк, ширк… Но до всего этого надо дожить. Ещё ни одной тонны металла к нам не пришло. Задерживает воронежский завод…
Сергей Соколов, техник-«гидрик» из СУ-489.
Серёжа сказал:
– У нас свои проблемы. Техника-то – бульдозеры, тракторы – в песке копается. А это все равно, что в движок наждаку насыпать, – изнашивается техника быстро. Жаль. А ведь, наверное, думают люди над этой проблемой. Как считаешь? В копеечку обходятся машины…
– Тут и самим механизаторам надо поглядывать, – сказал Толя. – Кончилась работа, протри, вымой доступные части.
– А недоступные?
– Про недоступные и речи нет… Делай всё возможное. Вот у нас в поселке сейчас стоит клуб. Каркасно-засыпной. Тепло, светло. Все спрашивают: чем засыпали, торфом? Нет, шлаком. Другие шлак из котельной выбрасывают, а мы собрали за год, и теперь есть в поселке теплый клуб. Это и значит «делать возможное».
– А мы делали и невозможное. Сгорел однажды у снаряда электродвигатель. Большая вода ушла, а этот двигатель – такая махина, что воздухом не перебросишь. Думали, думали – придумали. Поставили движок на платформу, и по руслу протоки – воды там не осталось, грязь одна – потащил платформу трактор-болотник. Сам он шел по бережку, как бурлаки в прежние времена… Так что мы вас, мостовиков, не подвели…
– Дорога – общая забота. Не вы нас, а все мы себя не подвели, – сказал Толя.
– Небось, когда мост будет, и не вспомнишь Сергея-«гидрика»?
– Вспоминают, кого забыли. Так что мне и вспоминать не придется.
Мост будет.
Рисунки Л. МАРКОВА.
Алла БОССАРТ, Николай БУЛГАКОВ
Я+Я=СЕМЬЯ
НАШИ ДИАЛОГИ
Мы сходили в гости к очень молодым молодым: у них только что кончился медовый месяц да прошло всего-навсего недели две-три натуральной семейной жизни. Мы задавали им вопросы о разных сторонах их нового бытия, о проблемах, с которыми они успели столкнуться, став семьей. Из их ответов, записанных на магнитофон, получился этот рассказ. Не придумано ни слова.
Во всём виноваты макароны
ОН. Как раз вчера вспоминали, как познакомились… Это было в пионерском лагере. Я был вожатый, она – пионер.
ОНА. Ну, не совсем пионерка. На правах помогающей. Мне же было тогда уже 17 лет, сейчас – 19, это было два года назад.
ОН. Помню, я в тот лагерь ехать совершенно не хотел…
ОНА. И я туда ехать как раз совершенно не хотела. Представляете?..
ОН. Все началось с неё. Ей понравились мои глаза почему-то.
ОНА. Просто мне никак тогда макароны в горло не лезли. Дело в столовой было.
ОН. Первые дня три-четыре смотрели друг на друга… Тут же у неё косметика началась чрезмерная. До того, как я приехал туда, косметика была забыта где-то в чемодане… между кедами. А потом было кино, «Над Тиссой», мы оказались на одной скамеечке… И сказки – ещё одно, чем я завоевал Валентину.
ОНА. Он на ночь пионерам сказки рассказывал. Ну и мне приходилось тоже слушать.
ОН. А утром все у нее спрашивали: чем кончилось? Обычно пионеры под сказку засыпали, она одна оставалась.
ОНА. Да, сказки бесконечные… Придумывал такое!..
ОН. Ну, а потом сказки перешли в быль.
Как мы стали женихом и невестой
ОНА. На следующий же день после приезда из лагеря я ему позвонила: он мне дал в лагере телефон. Быстро отпала какая-то неловкость, а сначала немного было… Мне было очень интересно с ним встречаться. Когда я шла, я думала, о чём сегодня мы будем говорить. Так всё и прислушивалась к нему, что он скажет…
ОН. ЧТОБЫ ПОНРАВИТЬСЯ ДЕВУШКЕ, НАДО БЫТЬ САМИМ СОБОЙ. И ВСЁ. [1]1
Крупный шрифт – это не ошибка наборщика. Так надо, Зачем? Пока секрет…
[Закрыть]
ОНА. Среди ребят мало найдешь людей, которые не то чтобы какую-то формальную заботу проявляют, а по-настоящему заботятся. Летом мы иногда ездили в Серебряный бор купаться. И вот я могла с собой ничего не брать, кроме купальника: будет и еда, и транзистор, и на чём лежать, и на чём плавать… В общем, он буквально заранее знал, куда я должна ступить… Это было для меня настолько дико и необычно!
ОН. Первое время я так порядок наводил дома!.. Когда она приходила, я все вверх дном – пылесосил, протирал… Моя сестра посмеивалась: «Ох, ох, смотрите на него, Валентину свою ждет!..» Ну, я терпел, потому что надо было… человек приходит, неудобно. А потом, когда мы уже близко познакомились, я думаю: «А теперь кого удивлять-то буду?»
Оформление Льва МОРОЗА.
ОНА. У меня такой характер, я прямо с третьего или со второго дня ему сказала: «Тебе не нравится то-то и то-то – ну и не надо, я же не собираюсь перед тобой на задних лапках ходить. Вообще, я считаю, что в человеческих отношениях именно так должно быть. Особенно если ты действительно думаешь, что вот с этим человеком, может быть, тебе придется всю жизнь прожить. КАКОЙ СМЫСЛ ДРУГ ДРУГУ ДУРИТЬ ГОЛОВУ, ЧТОБЫ ПОТОМ ЧЕРЕЗ ПОЛГОДА УБЕДИТЬСЯ, ЧТО ВЫ СОВЕРШЕННО РАЗНЫЕ ЛЮДИ? Я много читала об этих «электронных свахах». Вообще, я за это. Человеку нужно именно как можно больше сообщить о другом. А то лет в 17–18 очень много места уделяется первому впечатлению, всё построено на эмоциональности, сумбурно… Иногда девчонка, допустим, вспыльчивая или там обидчивая, а парень говорит: «Господи, да я её несколько месяцев знал, а и не подозревал даже, что она так может!» Но у нас-то по-другому было.
ОН. Встречались мы под кодовым названием «библиотека».
ОНА. Мама была против. Мне нужно было сдавать экзамены. Минута свободная – я уже не думаю ни о каких подругах, ни о чём… и мы встречаемся. И потом возраст… И одна дочь… ВООБЩЕ НАСКОЛЬКО Я СЕЙЧАС ЗНАЮ И ВИЖУ, У ПОДРУГ ТО ЖЕ САМОЕ– ВСЁ МАМА! «Какие у него цели, я знаю! Это ты, глупенькая, ничего не знаешь». А «глупенькая»-то же знала…
ОН. Да, все было секретно сначала. Борьба с внешними силами… Это нас ещё больше сплотило.
ОНА. Много времени отнимали всякие гуляния, свидания, провожания… Я уж даже не помню, как у нас встал вопрос о том, чтобы расписываться…
ОН. Провожать мне надоело!.. Да мама сама уже спрашивала: ну, когда ты расписываться будешь? Сначала все шло нормально: она в кассу вступила, деньги на свадьбу заняла… Ну, а потом началось… всё расстроилось.
ОНА (после паузы]. Он упрекнул раз-другой свою маму, что она делает для сестры больше, чем для него. А мама, к сожалению, высказалась так: «Серёжа таким не был». Значит, вроде это я повлияла. В общем, перед нашим отъездом на юг он пошёл в загс и продлил наше заявление до второго сентября.
ОН. Я решил: юг для нас будет вроде как экзамен. Потому что мы вместе ещё не жили. ЕСЛИ МЫ СМОЖЕМ ВМЕСТЕ ЖИТЬ, ЗНАЧИТ, НИ РОДИТЕЛИ, НИКТО УЖЕ НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЕТ. Приедем и распишемся. Так и получилось.
Свадьба
ОНА. Я говорю: «Мам, дай мне паспорт». Она говорит: «Зачем тебе?» Я ей: «Ну, просто нужно. Сегодня, говорю, или завтра…» Она говорит: «Он делал тебе предложение?» Я говорю: «Ну, в общем-то, да».
ОН. Мы всё думали: ЗАЧЕМ СВАДЬБУ? ТАК БЫ РАСПИСАТЬСЯ – И ВСЁ. Или уж собраться с самыми близкими друзьями, в кафе.
ОНА. Я сказала об этом своей маме, а у нее глаза четырехугольные: «Да вы что, сироты, что ли? А родители-то?»
ОН. Ну, вот и началось – родители, родственники… Хотелось, чтобы побыстрей день этот – свадьба – прошел. Волынка эта…
ОНА. Вот свадебный костюм, например, у нас был проблемой…
ОН. НУ НЕУЖЕЛИ ОБЯЗАТЕЛЬНО НА СВАДЬБУ ИДТИ В ЧЁРНОМ КОСТЮМЕ? Шить специально…
ОНА. Нет, всё-таки что ни говори, а свадьба ведь один раз бывает… По крайней мере первая. Ведь хочется, чтобы было красиво, чтобы день этот запомнился… Что в загсе говорили, я совершенно не слышала.
Очень волновалась.
ОН. Неделю я не знал, куда деваться – пока не привык к их дому. Прихожу раз, звоню, звоню в дверь – мне не открывают. У тёщи на кухне всё кипит, варится, вода льется – совершенно звонка не слышит. Я их слышу, как они там разговаривают, и звоню, и звоню—минут пятнадцать звонил. Ну, думаю, ехать, что ль, обратно домой?
ОНА. Раньше мама мне: «Ах ты, моя маленькая!» А теперь: «Ах ты, м-м-м…»—и всё. Я теперь для неё большая.
ОН. Тёща у меня ничего… весёлая.
ОНА. Когда жила дома одна, не было такой ответственности. Потому что знаешь: ты что-нибудь не сделаешь – кто-то сделает. А теперь—если мы, например, сегодня не купим, значит, завтра будем голодными.
ОН. Но всё-таки ЛУЧШЕ ЖИТЬ ОТДЕЛЬНО ОТ РОДИТЕЛЕЙ! И от хороших и от плохих. Даже если хорошие родители хотят чего-то хорошего, получается всё наоборот.
ОНА. Как-то в воскресенье мы встали в десять часов. А бабушка приходит, выяснила, что мы ещё не завтракали, и мне заявляет: «А Людмила (это тут у нас в квартире ещё есть молодожены), наверное, мужа своего уже покормила.
Она о нём очень волнуется!» Ну, Сережка схитрить решил: «Бабушка, ты ещё спала, а мы уже позавтракали!» Потому что мы-то с ним всё решим, для нас тут никаких проблем нет, а вот для них… Начинаются проблемы.
ОН. Я считаю, финансами должна распоряжаться жена. Я ей всё отдаю. Только теперь стал понимать, что деньги – это вода. А раньше думал: куда мать деньги девает?
ОНА. всё-таки никак ещё не могу войти в роль, не получается… Никак не можем всё рассчитать. Но у меня уже распланировано, что вот Сереже удобней по магазинам пройтись, а мне удобней готовить…
ОН. Я ей разрешил после тщательной проверки. Она пересаливает иногда… Или недоварит что-нибудь. Я пробую в основном, дегустирую.
ОНА. Яичницу ему по-особенному как-то там надо, не очень пережаривать… Стираю иногда, конечно.
ОН ( в сторону). Смотря что опять же. Если чистое, то можно. Насчет рубашек она схитрила – дарила мне все такие рубашки, которые легко стирать.
ОНА. Когда нужно что-нибудь серьезное купить, мы с Анатолием идем вместе. Конечно, не в таком смысле, что я надену то, что ему нравится, – ну, по крайней мере то, не против чего он.
ОН. На работе у нас девчонки, и я вот сравниваю её и их– ну совершенно плюс и минус. Прямо люди другого века. Они мне говорят: «Серёёжа, ты устарел уже со своими взглядами.
Женился человек!» Я уже не отношусь к самой современной молодёжи.
ОНА. Специальности у нас с ним совершенно разные. Но вы знаете, очень интересно: если сейчас этот шкаф открыть, то здесь все мои медицинские книги. Так вот, он их лучше знает, чем я. А я – не так. То, что меня не интересует, то меня не интересует.
ОН. В общем-то, в наших отношениях почти ничего не изменилось. По крайней мере цветы ещё приносятся в дом. Мы ещё и до свадьбы чувствовали по отношению друг к другу какую-то ответственность. У каждого были моральные обязательства.
ОНА. Нет, разница всё-таки есть… У нас разговор об этом возник ещё давно. Когда мы первый раз заговорили о женитьбе, я ему сказала: «Сергей, я уже была замужем, [2]2
«Ого! – скажет, возможно, читатель. – Не рано ли иметь уже такой опыт?» Подождите, не удивляйтесь. Довольно скоро все прояснится.
[Закрыть]и я знаю, что это такое. Бывает, знаешь человека одним, а в жизни получается совсем по-другому. И я решила: что МНЕ НЕ НУЖНО НИКАКИХ ОФОРМЛЕНИЙ; Я СЧИТАЮ, ЧТО МОГУ СОЙТИСЬ С ЧЕЛОВЕКОМ И ЖИТЬ С НИМ НОРМАЛЬНОЙ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНЬЮ, ВОВСЕ НЕ РАСПИСЫВАЯСЬ. Вот когда это действительно будет необходимо, А НЕОБХОДИМОСТЬ ЭТА ТОЛЬКО ОДНА – РЕБЁНОК… В ОБЩЕМ-ТО, ЭТО И ДЕЛАЕТСЯ ИЗ-ЗА НЕГО… И если я по-настоящему буду убеждена, что я в состоянии всю жизнь жить с человеком, – только тогда я выйду замуж». Это я ему сказала через месяц или два после знакомства. Но потом… Однажды я сутки дежурила, а он был два дня свободен. И он мне говорит, что Гена, его друг, со своей женой Верой уезжает на лыжах. «Я бы хотел с ними поехать, ты не обидишься?» Я гозорю: «Серёж, а Генка бы уехал, вот когда Вера так же дежурит?» И что, вы думаете, он мне заявляет?.. Зная все мои взгляды, все мои рассуждения!.. Говорит: «Ну так она ж его жена». А я говорю: «Так какая же разница? ЧТО МЕНЯЕТСЯ ОТ ТОГО, ЧТО ОНА ЕГО ЖЕНА? Мы же любим друг друга. И они любят друг друга». Короче, я поняла, что даже если б мы с ним, не расписываясь, жили, где-то подсознательно у него бы работало: «Все равно она мне не жена». А вот если уж женился, то всё, тут уже какая-то зависимость или там ещё что-то. Существуют условности. И первое, где они проявляются, это в семье. Если мы, молодые, например, живем вместе, а не расписаны, то что скажут его родители, а что мои… Потом – общественное мнение, что скажут со стороны… те же соседи, которые будут с нами жить, и так далее.
ОН. Раньше мы встречались с друзьями. Сейчас уже времени нету.
ОНА. Приезжали, допустим, к нам мои друзья. А потом мы идём к его друзьям. НО ЧТО БЫ ЕГО ДРУЗЬЯ И МОИ ДРУЗЬЯ – ТАКОГО ВООБЩЕ НИКОГДА НЕ БЫВАЕТ. Собирается наша группа, и не берут своих мужей и жен, потому что своя компания. Бывает, скажешь фразу—посторонний не поймёт, а только у своих она вызывает и смех и определенную реакцию. Так что у нас так: я хожу в общежитие, Виктор [3]3
Недоумеваете, читатель?.. Она что же, действительно не совсем твёрдо помнит, как его зовут?.. Сережа? Толя? Витя?
[Закрыть]тоже иногда с друзьями встретится – и никаких конфликтов,
ОН. Но даже если что-нибудь и случится… все, по-моему, можно простить и понять. Потому что ИЗМЕНА—ЭТО ещё НЕ КОНЕЦ СЕМЬЕ. Всегда можно исправить, любое положение… ( После паузы). Я сейчас хожу и смотрю на афиши – так хочется сходить в театр. Раньше бы взял да сходил, а теперь – семейный бюджет… Мне, конечно, не очень много заниматься надо, у меня учёба-то заочная. А ей труднее – всё-таки третий курс медицинского. Так что в основном при тебе сижу, дорогая, чтобы ты занималась только.
ОНА. Ну и сходил бы сам куда-нибудь…
ОН. А один я никуда не пойду. Куда я один пойду?»
ОНА. У меня были всегда такие подруги, что мы понимали взгляды: пройдет человек, мы посмотрим друг на друга и одновременно или засмеемся, или скажем: вот это да! Вот сейчас у нас с ним получается то же самое. Мы едем в троллейбусе, я что-то такое заметила – уже слежу: посмотрит он, заметит? Заметил. И потом сразу поворачивается ко мне, а я уже жду, и мы с ним встречаемся взглядами, и знаем, почему.
Как милым браниться, что бы только тешиться?
ОН. Мне все мои женатые ребята советовали: «Не женись, что ты делаешь».
ОНА. Ну, говори, говори, а я послушаю.
ОН. Ну, без этого было упрямство-то не ослиное…
ОН. Так я же все-таки по-своему сделал, чего ты? ( В нашу сторону.) Нет, из-за чего бы мы с ней могли расстаться, у нас такого нет… по-моему…
ОНА. Есть немножечко… Упрямство твоё.
ОН. Ну, без этого было бы даже неинтересно. Упрямство-то не ослиное… если б ослиное – другое дело…
ОНА. Он вообще такой… крикливый, вспыльчивый. Ну, так… бестолковый.
ОН. Ещё бы не вспыльчивый, если есть за что? А у неё это называется… Как это называется, Валя?
ОНА. Что?
ОН. Ну, как у твоего дедушки…
ОНА. Самодурство?
ОН. Вот! Я если и ругаюсь, то за дело, а она – самодурство. Не знаю, что она там называет самодурством… ( Садится в стороне.)
ОНА ( нам). Самодурство – это когда он делает всё наоборот. Вот сегодня я говорю: «Ты пол сразу не натирай, сначала подмети». Ничего не сказал, потом тишина… Знаете, как с маленькими детьми – молчит, значит, чем-то занят. Так и есть, взял щётку и, не подметя, начинает натирать!
Он (из своего угла). Правильно, это ты у себя дома сначала подметала, а потом натирала. (Нам.)Всё время, понимаете, дает «ЦУ»! Что у меня, своей головы на плечах нет?!
ОНА. Видно, что нет!
ОН (нам). Вот я сегодня при ней начал чистить картошку. Я привык – поставил стул к раковине, сижу и чищу. А она: «Где ты чистишь картошку? Надо вот на столе и на бумажке или на газете!» Вот не было её—и всё было у меня начищено, порядок… Что же, с каждым замечанием считаться?! А если это совсем уж просто нонсенс?
ОНА. То, что ты можешь целый день у телевизора сидеть, – это нонсенс?! У «КВНа» старенького, с линзой, в который ничего не видно…
ОН. У тебя тоже есть свои слабости.
ОНА. Нету!
ОН. Есть! Я же не обращаю внимачия на твои недостатки, и ты на мои глаза закрой.
ОНА. Не закрою! ( Нам.)Я всё собираюсь этот телевизор сломать, только не знаю, как это делается. Ну, спортивную программу – я ещё понимаю. А он и мультфильмы всякие смотрит, которые уже смотрел десять раз, и вообще все фильмы, пионерские там…
ОН. Это потому, что воспоминание о пионерском лагере. Где мы познакомипись… Ты уже и этого не понимаешь?
ОНА ( после паузы). Характеры у нас в каком-то смысле несовместимые… Он горячий, и я горячая. Очень трудно!.. Особенно в тот момент, когда мы оба взрываемся, – не дай бог, такое будет часто. Тогда – всё. Вот, например, человек на что-то обиделся. Можно промолчать, постараться забыть. Но в том-то и дело, даже если забыл, что-то подсознательное всегда остается. Через некоторое время будет ещё что-то, ещё… А в голове-то все наслаисается… В какой-то момент происходит взрыв, тут моментально вспоминается всё! Значит, надо всё высказывать срезу, а не копить. Чтобы не говорить потом о какой-то психологической несовместимости. Всё-таки недаром ведь мы ещё до женитьбы сблизились. И духовно и так… В ФИЗИЧЕСКУЮ НЕСОВМЕСТИМОСТЬ Я, КСТАТИ, ТОЖЕ НЕ ВЕРЮ. Это я как медик могу сказать. Бывает, люди друг друга любили, поженились, а через полгода разводятся и говорят, что у них физическая несовместимость. Помоему, эта такая ерунда! Может быть, через три года они бы убедились, какие у них могут быть прекрасные отношения!.. Вообще, я сколько слышала – у всех свои ситуации, все очень сложно… Люди, по-моему, стали сейчас очень требовательны. И не всегда к себе, чаще к окружающим. А в основном всё так из-за того, что лет пятьдесят назад при той же самой ситуации жили бы, наверно, и терпели. А сейчас терпеть не будут.
ОНА. Иногда меня спрашивают: «Ну как? Нормально у вас? Все хорошо?» А я даже боюсь отвечать – когда говорю: «Хорошо», то думаю: «Ой, вдруг с завтрашнего дня что– нибудь начнется…» Будущее у нас сейчас неопределенно. Куда, например, попадем после распределения? [4]4
Какое может быть распределение?! Он ведь работает уже!.. И здесь тоже не удивляйтесь. Теперь уже совсем скоро все встанет на свои места…
[Закрыть]Как жить станем?.. С первого дня начинаешь колотиться– нужно купить то, нужно приобрести это, нужно сделать так, чтобы было как-то и уютно и хорошо, мало того, уже думаем о квартире… И вот начинаешь все это перебирать, а потом остановишься…
Ведь мне в медицинском институте каждый день приходится иметь дело с трупами, посмотришь – вот лежит, в общем-то, предмет. Этот человек прожил жизнь – наверное, для чего-то, для кого-то. И вот я думаю: для кого, скажем, я сейчас стараюсь?
Не будем говорить в больших масштабах – мол, для человечества… Конкретно для кого?.. Ведь пройдёт сколько-то там лет, и меня не будет… Кто-то вместо меня должен же остаться! Как говорят старики, потомство, то да сё… Но всё это очень сложно, потому что у нас совершенно нет времени. И если сейчас будет ребенок, то у меня вообще безвыходное положение. Я же студентка, надо брать академический, потом снова включаться. Мука! С другой стороны, меня уже возраст поджимает. [5]5
«Так ей же девятнадцать!» снова удивится читатель. Терпение, терпение…
[Закрыть]Именно по-медицински… КОГДА ЖЕ ЛУЧШЕ ВСЕГО РОЖАТЬ? Сейчас женщина в двадцать пять считается старородящей, а раньше и вовсе в двадцать три. Но опять же заранее нельзя говорить. Может, и на этот год я рожу. Кто знает…
ОН ( давно вернулся и стоит в дверях). А если будет, так будет, – не отказываемся. Трудно придется, конечно. всё-таки ребёнок, человек. Главное – не баловать. Мы уже сейчас разделили сферы влияния: Валя обеспечивает одежду, красивую-симпатичную, а я – игрушки и книжки.
ОНА. Я своё уже присмотрела в магазине…
ОН. Я тоже. Игрушки – кубики в основном. Я всю жизнь играл в кубики, и мои дети будут играть в кубики.
ОНА. А если они не захотят? (Нам.) Вот полюбуйтесь, разве этот человек может быть отцом?!
ОН. Ты лучше на себя как на мать посмотри.
ОНА. МАТЬ ИЗ ЖЕНЩИНЫ ВСЕГДА ПОЛУЧАЕТСЯ. А ВОТ ОТЕЦ ИЗ МУЖЧИНЫ – ЭТО КАК КОГДА…
ОН. Ты хочешь сказать, что я не готов к ребёнку?
ОНА. Я хочу сказать – мы…
Эпилог
Читатель обратил, безусловно, внимание на некоторые странности в жизни наших героев (тем более, что мы сами на них упорно намекали своими сносками): девятнадцатилетняя девушка успела второй раз выйти замуж, студент-заочник ходит на работу и всё-таки ни с того ни с сего думает о распределении.
И, главное, жена называет мужа не всегда одним и тем же именем!..
Нет, мы не запутались в дебрях нашей фантазии.
Мы действительно не придумали ни слова. А фокус в том, что в диалоге «ОНА – ОН» участвует не одна, а пять разных пар – пять молодых жён и пять молодых мужей. Общее у них одно: они расписались в Свердловском загсе города Москвы второго сентября прошлого года.
Собираясь к ним в гости, мы раздумывали: «Полтора месяца после свадьбы… А вдруг кто-нибудь уже развелся!..» Нам повезло: никто не развелся. И мы познакомились, поговорили с каждой парой, а потом выбрали самое важное и соединили в один диалог. Получилась как бы пьеса из жизни с двумя действующими лицами, которых на самом деле десять.
Кое-что о действующих лицах.
Елена К., 18 лет, Виктор К., 26 лет. Студенты-второкурсники. Их семейный бюджет – это две стипендии плюс некоторая помощь родителей. Муж придерживается точки зрения, что С МИЛЫМ РАЙ И В ШАЛАШЕ. Живут с бабушкой («Нам здесь лучше, нам тут и приготовят…»).
Виктор опекает Алёну, он считает, что МУЖЧИНА ДОЛЖЕН БЫТЬ СТАРШЕ ЖЕНЩИНЫ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ЛЕТ НА ПЯТЬ. Алена изучает журналистику – учится в МГИМО, – и Виктор, когда мы уходили, записал наши телефоны: такое профессиональное знакомство Алёне в будущем не повредит. Правда, он замечает, что и у Алёны после второго сентября появились материнские нотки…
Познакомились молодые в пионерском лагере.
«До этого мне никогда не делали предложения, даже знакомых таких не было…»
Любовь К., 20 лет, и Сергей К., 25 лет. До него ей предлагали руку и сердце трижды. Но безуспешно.
А тут все началось с того, что оп, заместитель комсорга цеха их завода, «пришёл её в комсомол агитировать».
«Она не захотела, я обиделся. Потом всё-таки вступила в комсомол». (Оказалось, и не только в комсомол..)
Это единственная пара из пяти, нашедшая друг друга на работе. Вернее, он её нашел. А уж потом Любе подружка открыла глаза: «Ты ему очень нравишься, и всё такое прочее, давайте мы вас познакомим». А вообще с самого-то начала оба и вовсе ходили по одному цеху, в котором работают, и не замечали друг друга.
Он работает токарем, она – контролером. Из всех пяти пар заработок у них получается на двоих самый высокий: около трехсот рублей. Рождение ребенка запланировано у молодых на ближайшее будущее. Живут с её матерью н братом. Тёща не скрывает своих симпатий. «Эх, зятек! – обняла она его, когда мы пришли. – Дай бог, сын был бы такой!» У молодоженов типичная для всех пяти пар комнатка метров в десять, и они считают, что ДЛЯ МОЛОДОЙ СЕМЬИ ЭТОГО МАЛО.
Татьяна Г., 25 лет, и Сергей А., 24 года. Она учится на третьем курсе медицинского, на дневном отделении, он– служащий отдела снабжения одного из институтов. Семья совершенно самостоятельная, ее бюджет – чуть больше двухсот рублей. По мнению супругов, САМОЕ ГЛАВНОЕ – КРЕПКО СТОЯТЬ НА НОГАХ, НЕ ЗАВИСЕТЬ ОТ РОДИТЕЛЕЙ, и поэтому Татьяна подрабатывает, раз в неделю дежуря в лаборатории по пересадке органов и тканей. Отношения у невестки со свекровью до сих пор натянутые. Не получилось, естественно, родственных отношений и у обеих мам. Тут ещё и сестра Сергея, которой с самого начала не нравился намечавшийся брак: «Он совсем ещё ребенок… А она уже опытная женщина».
У Татьяны свой взгляд. Она не считает, что жена должна быть непременно младше мужа: «Даже если мужчина будет лет на пятнадцать старше, всё равно в семье для жены он ребенок, и за ним так же нужно ухаживать, как за ребенком, служить ему, ЖЕНЩИНА ГДЕ-ТО ВНУТРИ РАБЫНЯ. [6]6
Громко сказано? Но тут уж ничего не поделаешь – приводим точно, как получилось на магнитофонной пленке.
[Закрыть]Но для того, чтобы быть рабыней, сохраняя чувство собственного достоинства, нужно найти настоящего хозяина, которому можно где-то внутри подчиняться. А ЕСЛИ ЭТО НЕ ТОТ ЧЕЛОВЕК, КОТОРОМУ МОЖЕШЬ И ХОЧЕШЬ ПОДЧИНЯТЬСЯ, ТО ЛУЧШЕ ДАЖЕ НЕ СВЯЗЫВАТЬСЯ».
Познакомились два года назад в кафе «Синяя птица», на выпускном вечере медицинского училища. Когда он накануне спрашивал у своих подруг:
«Будет там с кем-нибудь познакомиться?» – они размышляли так: «С Татьяной?.. Нет, Татьяна ему не подойдёт».
«…Она вообще не обратила на меня внимания. Нужен был максимум усилий, приложить все свое умение…»
«Я от скуки дала телефон. Первое время ужасно не хотела встречаться… А через полгода стало ясно, что мы просто не можем друг без друга быть. Но сразу не могли расписаться. Бабушка даже говорила: «Татьяна, только после третьего курса». Мы так и хотели. А потом поняли, что ждать не можем».
Елена П., 19 лет, и Виктор П., 20 лет. В семье – ребенок, дочка Лены, и на вопрос, встретилась ли их семья с какими-либо трудностями, жена сразу отвечает: «Конечно. Потому что Наташа помнит того отца.
А теперь она даже лучше, чем ко мне, относится к Вите… Все папа да папа…» У молодых решено уже и о своем собственном. «Вот Наташа в первый класс пойдет, тогда и заведем» – слова Виктора. Он работает поваром и одновременно рабочим, она – там же бухгалтером («Муж ужасно ревнивый, захотел, чтобы работали вместе»). В семье получается 170 рублей.
Семья самостоятельная и истинно равноправная. «Он стирает, я готовлю, или я стираю, он готовит… ОБЯЗАННОСТИ НА МУЖСКИЕ И ЖЕНСКИЕ НЕ ДЕЛЯТСЯ».
Виктор и Елена познакомились в междугородном автобусе. На второй же день решили пожениться («Любовь с первого взгляда», – говорит Виктор). У них самое непродолжительное знакомство: день, когда оно произошло – 8 июня (супруги помнят).
