Текст книги "Ночные снайперы"

Автор книги: Юлия Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Нам тоже, – тихо проговорила Алена, но парни, кажется, ее услышали.

Тот, которого друзья называли Степой и который больше всех возмущался проколами игроков-пейнтболистов, повернул к подругам голову.

– А вы, девчонки, тоже имеете планы пострелять? – спросил он.

– А кого это интересует? – строго ответила Алена.

Степа резко поднялся. Администратор побледнел, Александра едва удержалась, чтобы не зажмуриться. Но бритоголовый богатырь вдруг широко улыбнулся и изобразил подобие поклона.

– Прошу прощения за бестактность. Степан Владленович Кокорев к вашим услугам, – галантно рекомендовался он. – Владелец скромных мастерских автосервиса. А это мои друзья: Морж, то есть Вася, Хрюн, он же Антон, и Боря-Бублик. Честь имею представить. Надежные пацаны.

«Хорошо, что в телевизоре теперь показывают сериалы из старинной жизни, – подумала Саша. – Галантные обороты неумолимо вписываются в речь молодого поколения. Пусть и между «козлинами», «мочиловом», «хрюнами» и «бубликами».

– Калязина, – выдавила из себя Алена. – Телевидение.

Степа снова галантно поклонился, вопросительно-ожидающе посмотрел на Сашу и вдруг воскликнул:

– А вас я знаю! То-то смотрю лицо мне ваше знакомо. Думаю: то ли в сауне вместе парились, то ли я машину вашу до ума доводил. Вы – Александра Барсукова, «Криминальные истории». Клевая вещь.

Алена ревниво запыхтела Саше в ухо. Саша с удивлением почувствовала, что щеки ее начинают пылать. Неужели она смущается перед этими «братками»? От смущения она и брякнула:

– А вы тот самый Степан Владленович?

Улыбка сползла с лица Кокорева.

– Что значит – тот самый?

– Простите, – совсем стушевалась Саша. – Я немного наслышана о ваших проблемах. В связи с этой… – она неопределенно махнула рукой, – игрой…

– Блин! – процедил сквозь зубы побагровевший Степа. – Слухами земля полнится. Ну, правильно, как же вам об этом не знать. Так вы здесь… за этим? Сюжет будете снимать?

Саша отдала должное Степиной компетентности в телевизионной терминологии.

– Вряд ли, – сказала она. – Не хочется, чтобы жители нашего города ходили и оглядывались, не подстерегает ли их за каким-нибудь кустом снайпер-пейнтболист. Да и самим жертвам такая огласка не принесет радости, не так ли?

На смотровой площадке повисла пауза. В воздухе запахло электрическим разрядом. Друзья Степы стали поигрывать плечами, Артур ссутулился, а Алена еще громче задышала носом. Кокорев наморщил лоб, посмотрел на носки своих лакированных штиблет, поцыкал зубом. Затем тяжело вздохнул и вдруг… рассмеялся.

– Ага, – сквозь смех проговорил он. – Точно отметили – радости не принесет. Вот за что я вас всегда уважал, Александра, за то, что вы очень грамотно к проблемам граждан относитесь. Как – законопослушных, так и… это… не очень. Ценим ваш авторит.

Алена фыркнула. В авторитеты Сашку еще никто никогда не записывал. Остальные присутствующие расслабились и заулыбались.

– Значит, собственным журналистским расследованием занимаетесь? – с уважением поинтересовался у Саши Морж. – Доблестной ментуре помогаете?

– Скорее, своему другу… – пробормотала Саша.

– Тоже попало? – с сочувствием произнес Степа. – Понимаю вас, очень понимаю. Лично я эту плюху век не забуду. Найду урода и… Лучше вам не слышать, что я с ним сделаю. Только вот, сдается мне, не то направление поиска мы выбрали. Сколько клубов обошли – этот на закуску оставили, а только нету таких умельцев. Все мажут, палят в белый свет, как в копеечку. Вот только разве этот… сегодняшний победитель…

– П-простите… – заволновался администратор Артур. – Вы что же… Игната Васильевича в чем-то подозреваете? Я что-то такое слышал об этом хулиганстве. Но профессиональный пейнтболист никогда не позволит себе…

– Мальчик! – воскликнул Бублик. – Не вмешивайся, когда взрослые разговаривают. Ладно, да?

– Никто его не подозревает, – весомо произнес Степа. – Мы с ним территорию не делили. И портить мне самый лучший день в моей жизни, я надеюсь, у него резона не было. А вот консультацию получить у него хотелось бы. Потому как в других клубах нам ничего путевого сказать не смогли.

– Вы там тоже консультировались? – с усмешкой спросила Алена.

– Ага… – Стена отвел взгляд. Потому что в других клубах они консультировались… весьма специфически.

2

Свадьба у Степы, конечно, состоялась. Потому что Степа был не мальчик нежный и нецелованный, а взрослый мужчина с характером, умевший встречать превратности судьбы достойно, без соплей и душевного надрыва. Он вернулся в баню, ополоснулся еще раз, сменил рубашку (благо друзья ему целую дюжину приготовили – на выбор) и вышел к невесте, которая терпеливо ожидала его на ступеньках. От нее он узнал, что только что произошедший инцидент – вовсе не продолжение адреналинового сюрприза, что друзья и охрана сейчас по округе бегают, пытаются выловить мерзавца, осмелившегося так варварски оскорбить жениха. Степа метнулся было к машине родителей, беспокоясь за их здоровье и душевное равновесие, но родители уже сами бежали к нему навстречу.

Несмотря на Степашкины опасения, Владлен Степанович держался молодцом, похлопал сына по плечу и пообещал, что найдет того стервеца, который решил «измазать в грязи» род Кокоревых. Степашка пошевелил извилинами и понял, что снайпер-чудак действовал впрямь абсолютно идентично и по отношению к старшему, и по отношению к младшему Кокореву. Стало быть, злодей этот точит зуб и на того, и на другого и входит в общий круг знакомых. Друзья и охрана вернулись ни с чем, Степа махнул рукой, красноречиво посмотрел на часы, и кавалькада, красиво развернувшись, помчалась во Дворец бракосочетаний на улице Фурштадтской, бывшей Петра Лаврова, где будущих молодоженов уже заждались. Во Дворце они пробыли недолго, торопясь в банкетный зал пансионата «Приют усталого путника», что находился на живописном берегу Финского залива под Зеленогорском.

Здесь новобрачные и гости задержались на трое суток, поскольку именно столько времени по русской традиции следует справлять свадьбу. А затем всех ждали трудовые и семейные будни. И, не надеясь на способности доблестных сотрудников милиции, начал их Степашка Кокорев с собственного расследования скотских преступлений, совершенных по отношению к его семье.

Отвечавший в компании друзей за всякого рода стратегии Морж принес Степе список всех пейнтбольных клубов города, красиво распечатанный на цветном принтере. Кокорев-младший прочел список, постепенно трансформируясь в Бешеного Коку, ткнул пальцем в номер первый, и «братва», наливаясь пивом и праведным гневом, отправилась по указанному адресу.

Пейнтбольный клуб в Парголово при кустарном заводике каких-то метизов (по ходу дела образованный Бублик сообщил друзьям, что метизы вовсе не какие-то неведомые вещества или приборы, а попросту любые металлические изделия) представлял весьма жалкое зрелище. Собственно, это был просто большой складской ангар, в котором повсюду валялась арматура, лысые автомобильные покрышки, доски и мешки с мусором. Видимо, организаторы клуба решили не мудрствовать лукаво и использовать для своих тренировок заводскую помойку. Друзья подъехали к ангару как раз в разгар тренировочного боя двух десятков пацанов-пэушников под командованием абсолютно лысого, приземистого дяди лет пятидесяти. Он бегал между пацанами со свистком и орал на них благим и неблагим матом. Немного ошарашенная зрелищем – друзья в первый раз наяву видели пейнтбольные стрелялки и амуницию спортсменов – компания завороженно постояла минут пятнадцать. Затем Степашка, а вслед за ним и остальные достали настоящие пугачи из-за поясов, на которые, к слову сказать, у них имелись настоящие разрешения, произвели пару-тройку выстрелов в воздух. Тотчас странное действо прекратилось. Пацанята и их лысый главарь застыли в статических позах и, не сговариваясь, подняли кверху лапки в перчатках и свои нелепые игрушки. Морж, Хрюн, Бублик и Степашка стали медленно обходить неподвижные статуи. Мудрый Хрюн, внимательно оглядев одежду игроков, ткнул стволом под ребра самому неиспачканному стрелку.

– Ты, терминатор пластилиновый! – сказал он нарочито грубо. – Кто три дня назад стрелял из такой пукалки на улице Красной Баррикады?

Паренек выронил маркер и затрясся, как сигнальный флажок на рее. Тем временем Степашка подошел к лысому и задал примерно такой же вопрос. Морж и Бублик, дабы выпустить пар, стали пинать покрышки и самодельные брустверы.

Еще через некоторое время лысый обрел дар речи.

– Что… вы… хотите? – («Неужели этот монстр только что орал громовым голосом на пацанов? – подумал Степашка. – Как меняются люди перед лицом опасности!») – Мы заплатили аренду… еще в прошлом месяце.

– Чесал я на аренду! – Степа старательно изображал бандита. – Кто из твоих недоносков стрелял в меня на пороге бани? Может быть, это ты решил испортить мне праздник?

– Бани? Праздник?.. – голос пейнтбольного командира стал почти неслышным. – Зачем?

– Вот и мы хотим знать – зачем, – подскочил к беседующим Бублик, изображая более доброго «бандита». – Скажи, отец, и тебе ничего не будет.

– Но что вы хотите знать? – заморгал лысый. – Я не понимаю.

– Слушай, Степа, – предложил Бублик. – Может быть, просто подвесить его за ноги да попрактиковаться в стрельбе? Честно сказать, давно я не стрелял. Теперь даже и не знаю, попаду с двадцати шагов или нет.

– Из этой пукалки точно не попадешь, – проговорил задумчиво Степашка, выхватывая из рук тренера маркер. – Вес непривычный. Забьемся на пару ящиков мартини?

– На три, – стал торговаться Бублик. – А если проиграю, из настоящего ствола пульну. Можно?

– Можно, – разрешил Степашка. – Тащи какую-нибудь веревку или провод, что ли…

– Подождите! – завизжал лысый. – Не надо! Я ничего не сделал! Спросите у этих шалопаев. От них чего угодно можно ожидать. Они все к инспекции для малолеток прикреплены. Мне-то, мне-то зачем в вас стрелять, да еще из маркера? Это же идиотизм – людей в городе пачкать! Вас ведь в городе испачкали, да?

– Испачкали, – замогильным голосом ответил Степа, а потом заорал: – Испачкали, суки! Если сейчас никто не признается, я ваш этот задрипанный сарай взорву к чертовой матери! Вместе со всем содержимым – как неодушевленным, так и одушевленным.

– Мальчики, мальчики! – тонким голоском заверещал лысый, обращаясь к своим подопечным. – Не злите ребят, признайтесь. Вы же видите, на что они способны!

– Признайтесь, пацаны, – спокойно проговорил Бублик. – Если это просто шалость детская, мы вас не тронем, слово чести. Нехорошо, конечно, во взрослых дяденек из пугачей палить. Но на первый раз мы вас простим. С условием, что это больше не повторится. Прав ваш командир – это ужасно глупый прикол. Ну типа как в песочнице песком кидаться.

Воспитательная его речь не произвела никакого впечатления на малолеток. Мальчишки упрямо молчали. Друзья переглянулись и угадали во взглядах друг друга некоторую растерянность. Из безвыходной ситуации их вывел все тот же мудрый Хрюн.

– Ладно, батя, – сказал он будничным тоном. – Сейчас ты выстроишь свое войско в линейку. И поставишь напротив какие-нибудь мишени. Банки консервные, что ли… На расстоянии. Морж, с какого расстояния стреляли в Степу, напомни.

– Стреляли из дома напротив, – ответил Морж. – Там метров семьдесят от бани.

– Понял, батя? – грозно спросил Хрюн.

– Семьдесят метров? – в голосе лысого, несмотря на испуг, послышалась усмешка. – Это исключено, господа.

– Че? – опешил Хрюн от такого неповиновения.

– Извините… извините… – забормотал лысый. – Я имел в виду, что это… невозможно технически. Наши маркеры, ну, вот винтовки эти, они на такое расстояние не стреляют. Напор газа не тот. У нас ведь на вооружении старые модели, списанные…

– Показывай, – потребовал Хрюн.

Лысый кивнул, скомандовал своему войску выстроиться в ряд и выстрелить. А потом сгорбившись, мелким шагом затрусил вперед. Пробежав метров тридцать, он остановился и стал показывать себе под ноги со словами:

– Ну что я вам говорил? Сами посмотрите!

Степашка и его друзья недоверчиво проследовали за ним и уставились на цементный пол. С высоты своего двухметрового роста они не сразу разглядели среди прочего мусора маленькие разноцветные шарики.

– И что это значит? – спросил Морж, славившийся неторопливостью мысли.

– Это предельная возможность нашего оружия, – с готовностью объяснил лысый командир. – Дальше шарики просто не летят.

«Братаны» приуныли. Реквизировав пару маркеров для экспертизы, они покинули клуб неудовлетворенными. За день они объездили более десятка подобных ангаров и к вечеру совсем пали духом.

– Что-то мы делаем не то, – сказал Морж, когда они приземлились за столик в любимом баре на Загородном, чтобы снять напряжение и усталость. – Виноват, пацаны, наверное, визиты к пейнтоболам – не самая лучшая затея.

– Отрицательный результат – тоже результат, – философски провозгласил Хрюн. – Теперь мы можем значительно сузить круг поисков.

– У тебя есть идеи? – оживился Степашка.

Хрюн вздохнул, отпил несколько глотков мартини из бокала, задумчиво поерзал на стуле и поставил локти на стол.

– Вот глядите, пацаны, какая картинка вырисовывается. Мы, конечно, не знаем с какого расстояния пальнули в Степиного батю. В скверике, где растут деревья, да еще и в темноте этот придурок мог стрелять хоть с двадцати метров – не так-то просто было его заметить. Тем более, когда подвоха совершенно не ждешь.

– Моя недоработка, – горестно произнес Степашка. – Теперь я к нему охрану приставил. А раньше думал – излишняя блажь.

– Не вини себя, Степа! – хлопнул его по плечу Бублик.

– И правда, не вини, – сказал Хрюн. – Потому что, тьфу-тьфу, конечно, но если снайпер задумал свое грязное дело, он все равно его выполнит. Найми ты хоть президентскую охрану. Но я, с вашего позволения, продолжу. Мы точно знаем, что гад, стрелявший в Степу, находился на расстоянии не менее семидесяти метров. А для этого, если верить нашим сегодняшним консультантам, нужно оружие определенной марки. Более того, сдается мне, что в темноте для стрельбы нужен еще и прибор ночного видения. Насколько я помню, в скверике возле дома Владлена Степановича фонари только на главной аллее имеются.

– Факт, – подтвердил Морж. – Мы же с вами пацанами там в войнушку играли. Иногда и вечерами…

– Ну, – кивнул Хрюн. – И ничего там с тех пор не изменилось. А папу твоего на главной аллее нашли, Степа?

– Нет, – ответил Степашка. – На самой дальней. Там, где пустырь начинается и гаражи.

– Следовательно, у снайпера этого или у снайперов, если их целая бригада, есть хорошая пушка и прибор ночного видения, – резюмировал Хрюн. – Пацанята из местных кембриджей такие траты позволить себе не могут. И не всякий клуб, как оказалось, может себе это позволить.

– Получается, что снайпер – довольно состоятельный человек, – подхватил сообразительный Бублик. – И отоваривается в крутых магазинах. Может, даже в Европе.

– Верно, – одобрительно отозвался Хрюн. – Осталось прошерстить эти магазины и обрисовать круг подозреваемых.

– В Европе тоже шерстить будем? – поинтересовался Морж, прикидывая возможные стратегии.

– Посмотрим по обстоятельствам, – сказал Хрюн. – В конце концов, не обязательно туда ездить, когда есть Интернет. Можно пустить по этим магазинчикам, к примеру, такое письмецо: так, мол, и так, господа уважаемые, был тут намедни у вас наш друг, соотечественник, оставил в вашем заведении перчатки любимые, память о первой любви. Если скажут, что не было у них наших соотечественников и никто перчатки не оставлял, хорошо. Ну, а если были, тогда придется личный визит нанести. Не думаю, что пахать придется много. Пейнтбол – это вам не теннис и не ралли по пересеченной местности. Любителей – наперечет. Тем более состоятельных.

– Молоток, – похвалил Степа Хрюна. – Ты, Морж, займись Интернетом. А местные магазины мы самолично объездим.

– И не забывайте, что у нас еще остался элитный клуб, – напомнил Бублик. – Как его, «Варяг»?

– «Викинг», – поправил его Морж. – Сегодня поздно туда ехать. Завтра отправимся.

Так и было. Назавтра они отправились в «Викинг». Где и пересеклись с двумя телевизионными дивами…

3

Игнат Корецкий внешне оказался совсем не таким, каким его представляла Саша, когда наблюдала за ним во время пейнтбольных баталий. Высокий, худощавый, с небольшими, аккуратно подстриженными усами, он напоминал польского актера Даниэля Ольбрыхского в молодости. Но от известного поляка Корецкий отличался абсолютно холодным, пронзительным взглядом. При виде его думалось, что этот человек вряд ли часто смеется или шутит. «У него взгляд киллера, – вдруг поняла Саша. – Если он и обладает какими-то эмоциями, то здорово научился их прятать. Такой человек не станет забавляться прогулками по крышам с целью измазать кого-нибудь красящим шариком. Уверенность, спокойствие, ни одного лишнего жеста и слова, может быть, даже жестокость – вот основные его черты. Насколько можно судить со зрительского места, в игре он не совершил ни одной ошибки. Но почему-то он представлялся мне более добродушным, что ли…»

– Вы хотите играть? Или готовите какой-то сюжет, связанный с пейнтболом? – спросил Корецкий безо всякого выражения, когда Саша и Алена вошли в его кабинет, и совершенно не отреагировал на ввалившихся следом за телезвездами Степашку с друзьями.

– Одно другому не мешает, – решительно ответила Алена. – Мы готовим сюжет о досуге одного известного чиновника, который иногда здесь поигрывает. Но сейчас мы смотрели вашу тренировку и некоторым образом загорелись идеей… побегать.

Корецкий кивнул – ни усмешки, ни удивления.

– Сейчас? – поинтересовался он.

– Сейчас? – удивленно отозвалась Алена. – Но мы не одеты для игры.

– Наш клуб предоставляет желающим все необходимое – от шариков до камуфляжа, – сказал Корецкий и наконец перевел взгляд на бравую четверку, которая пока в разговор деликатно не вмешивалась. – Вы тоже желаете играть?

«Братки» переглянулись. Отказываться от «стрелялки» после того, как желание играть высказали представительницы прекрасного, но слабого пола, было как-то… неправильно.

– Пожалуй, – с достоинством кивнул Степашка. – Если найдется камуфляж наших размеров.

– Найдется, – заверил директор клуба. – Какое оружие вы предпочитаете?

Гости почувствовали себя неловко. Если бы еще знать марки всех этих смешных пукалок. А позориться перед надменным «поляком» не хотелось.

– «Ангел» со сменными электронными платами, – выручила всех присутствующих Саша, выслушавшая накануне короткую лекцию Андрея Мелешко о пейнтболе. – Все-таки мы пришли сюда впервые. Если не получится стрелять одиночными выстрелами, будем палить очередями.

Степашка и компания восхищенно задышали Саше в спину, Алена задрала подбородок, гордясь подругой, а в глазах Игната Корецкого впервые промелькнуло что-то живое.

– Хороший выбор, – похвалил он телеведущую и чуть-чуть – самую малость – улыбнулся. – Хотя на первый раз я не советовал бы вам стрелять очередями. Я обычно не инструктирую новичков, но, пожалуй, для вас сделаю исключение. Пройдемте в арсенал.

С этими словами он поднялся и, ни на кого не глядя, стремительными шагами вышел из кабинета, очевидно полагая, что все здесь должны подчиняться его командам беспрекословно. Как ни странно, все и подчинились. Включая Степашку Кокорева, который под чьим-либо началом ходить не любил в принципе.

– Как тебе этот Ольбрыхский? – вполголоса спросила Алена Сашу, пока они, едва поспевая за мужчинами, бежали по бесконечным лабиринтам клуба, который оказался довольно-таки сложным архитектурно-интерьерным сооружением.

– Киллер, – буркнула Саша. – Ты видела его глаза?

– Красавчик, – ухмыльнулась Алена. – Мне в молодости нравился именно такой тип мужчин. Внешне – лед, внутри – пламень. Как там у чекистов говорится? Холодная голова, горячее сердце, вот.

Саша даже остановилась от неожиданности. Она была уверена, что Феликс Калязин – необъятный мужчина с пухлым торсом – идеал мужской красоты с точки зрения подруги. Внешне он, может быть, и походил на снежного человека, но насчет его холодной головы можно было поспорить.

– Ты шутишь? – воскликнула она.

Алена рассмеялась и махнула рукой. Сашка многих вещей не понимает. Например, того, что эстетическое чувство часто идет вразрез с высокими страстями.

– Идем-идем, – проговорила Алена. – А иначе навечно останемся в этих коридорах. Ты, кстати, не знаешь, что было здесь раньше?

– Похоже на средних размеров консервный заводик, – предположила Саша. – Хотя в этих местах заводов не строили. Склад паркового инвентаря? Или мастерские по починке аттракционов? А почему тебя это интересует? По-моему, более насущный вопрос: как мы будем разговаривать с Корецким, когда вволю наиграемся в эту «Зарницу»?

– Не знаю, – сказала Алена. – Будем импровизировать. А это место мне не нравится. Вдруг клуб – это просто крыша для каких-то более серьезных развлечений? Я думала, здесь стены ореховым деревом отделаны. Все-таки репутация. А тут… Кафельный пол в коридорах!

– Алена, – умоляющим тоном протянула Саша. – А зачем тебе понадобилась импровизация насчет того, что мы хотим пострелять? Я вот, например, совсем не хочу.

– Но производишь впечатление специалиста, – хмыкнула Калязина. – Эти смешные мужики, кажется, тебя всерьез зауважали.

– Они меня еще больше будут уважать, когда я измажусь краской первая, – печально отозвалась Саша.

– Во-первых, запомните раз и навсегда, – тоном нудного школьного учителя бубнил Корецкий, – маркер – конечно, оружие не совсем настоящее. Но при несоблюдении правил его использования может нанести увечье тому, в кого вы стреляете. Правило первое: никогда не целиться в лицо сопернику. На вас надеты защитные маски и шлемы, но при прицельной стрельбе эта защита может не выдержать. И кто-то из ваших друзей останется без глаза, а в лучшем случае получит пару синяков и шишек. Правило второе: никогда не стреляйте в упор. Если между вами и вашим противником менее пяти метров и вы целитесь друг в друга, лучше всего опустить стволы. Судья в этом случае засчитывает ничью. Но если вы в запале игры начнете стрелять, последствия могут быть непредсказуемыми. Пейнтбол, то есть красящий шарик, вылетающий со скоростью триста футов или девяносто метров в секунду, на таком расстоянии может пробить стекло. Наши бронежилеты качественные, но лучше не рисковать.

– Можно вопрос, Игнат Вацлавович? – Саша, как школьница, подняла руку. – Но разве все маркеры стреляют с такой скоростью? И зачем такая скорость для спортивного оружия?

– Вы просили определенную марку, Александра Николаевна, – заметил Корецкий, поглядывая на нее не так холодно, как на прочих. – «Ангел» последней модели – универсальный маркер с совместимостью зарядных баллонов различных систем. Иными словами, скорость полета пейнтбола и частоту полета на этом маркере можно регулировать. Именно поэтому «Ангел» самое дорогостоящее пейнтбольное оружие. В городе таких стволов раз-два и обчелся. У нас, естественно, есть.

– Но если скорость полета шарика можно регулировать, – не отставала от Корецкого Саша, – то зачем использовать такую скорость, которая может быть вредной для здоровья?

– Я с удовольствием отвечу на ваш вопрос, – спокойно ответил Корецкий. – Игра игре рознь. Конечно, новички не играют в скорострельные игры – это может просто напрочь отбить у них интерес к пейнтболу. Поверьте, синяки – не такая приятная штука. Но представьте себе серьезный турнир с участием нескольких команд на территории, равной всему нашему парку. Тогда скорострел просто необходим. Игра же в закрытом помещении требует другой регулировки стрельбы.

– Так, – не выдержал Степашка, до сих пор старавшийся походить на прилежного ученика. – В голову не стрелять, в упор не целиться. Что же остается?

– Все остальное, – сказал Игнат. – Наша игра позволяет стрелять даже в спину бегущему противнику, хотя этой возможностью пользуются самые аховые игроки.

– Стрелять в спину – последнее дело, – согласился Кокорев. – Но в пылу боя чего только не бывает. Иногда и не заметишь, как в нос другу заедешь.

– Я не сторонник эмоций в такого рода играх, – неодобрительно проговорил Корецкий. – Многие любители пейнтбола считают, что чем больше крику и чувства, тем игра профессиональнее. Поверьте, это не так. Человек, держащий в руках любое оружие – хоть рогатку, хоть гранатомет, не имеет права на эмоции. И только тогда, когда перестает от них зависеть, он побеждает.

«Это философия киллера, – вернулась Саша к мысли о директоре клуба «Викинг». – Тот человек, который стрелял желатиновыми шариками в Степашку, Дерибасова, Илону Майскую и прочих, исповедует те же принципы. В противном случае, он давно уже попался бы. Может быть, его стоит искать среди учеников „пана“ Корецкого?»

Директор-инструктор еще несколько минут подробно рассказывал, как пользоваться оружием, каким образом при необходимости менять давление газовой системы с помощью регулятора, как устанавливать фидер – емкость для шаров и о многом другом. Новички сосредоточенно слушали учителя, пытаясь усвоить абсолютно новую для себя информацию. Затем Корецкий предложил разделиться на команды, советуя Алене и Саше играть в разных.

– Тогда условия игры будут примерно одинаковыми, – объяснил он. – Только не поймите меня превратно. Я не говорю, что женщины слабее играют, чем мужчины. Дело в размерах мишеней.

– Мишени – это мы? – с некоторой обидой констатировал Бублик. – Да, парни, глядя на вас, можно сказать, что вы прекрасные мишени для этих хрупких созданий. Может быть, уравняем шансы? Красавицы против «мушкетеров», а?

– Я согласна, – быстро сказала Саша. Потому что ей совершенно не хотелось стрелять в подругу, хоть и в игре. Правда, она понимала, что стрелки они с Аленой сомнительные и «братаны» с их, вероятно, большим опытом в настоящей стрельбе победят довольно быстро.

– Это называется уравнять шансы? – нервно хмыкнул Морж, с ужасом представляя себе, как вдруг они вчетвером с треском проиграют барышням. – Предлагаю другой вариант: барышни и я против остальных.

– Почему это ты? – недовольно проговорил Степашка. – Нет, господа, предлагаю тянуть жребий. За честь играть в команде с дамами.

Пока они препирались, пока жребий тянули, Корецкий отошел в сторону и со скучающим видом осматривал поле боя. «Странный человек, – в который раз подумалось Александре. – Такого нелегко будет вызвать на разговор о преступлениях. Интересно, как с ним собираются «базарить» парни? Ему ни денег не предложишь за то, чтобы он что-то «разнюхал», ни пригрозишь. А на все вопросы он будет отвечать правилом номер четыре: «Настоящий пейнтболист никогда не будет стрелять из маркера вне игрового поля». Нет, здесь необходим длительный обходной маневр. Следует войти в контакт с другими игроками команды Корецкого. А для этого одного посещения и одного участия в игре недостаточно. Бр-р-р… У нас ведь сейчас совсем ничего не получится. Степашка хоть и «большая мишень», а поставит маркировочное пятно на нашей одежде в два счета». По самодовольному лицу Степана Кокорева было понятно, что жребий за честь играть с дамами вытянул он.

– Ну что, девушки, – гордо произнес он. – Судьба решилась. Сделаем этих увальней по высшему разряду?

– Надеюсь, – проворчала Алена. По ее лицу было видно, что затея «поиграть на природе» ей совсем разонравилась.

– Даю вам семь минут, для того чтобы определить тактику команды, – сказал равнодушный Корецкий. – По моему свистку начинайте бой. Играем на выбывание до первого пятна. Если бой закончится слишком быстро, я дам вам возможность поиграть во второй раз. Бесплатно.

– Рекламная акция, – буркнул Хрюн себе под нос. – Давайте, что ли, братаны, не сразу дамочек выбивать. Побегаем, а?

– По обстоятельствам, – заметил Морж. – Тут ведь как в настоящей жизни – если ты не выстрелишь, выстрелят в тебя.

– Ну, уворачивайся как-нибудь… – тоскливо сказал Хрюн. – Ты слышал, что инструктор говорил: дилетанты заканчивают игру минуты за три. В чем тогда кайф-то?

Тем временем на другом конце поля Степашка «обсуждал тактику» с бойцами своей команды.

– Распределим обязанности, – важно произнес он. – Кто-нибудь из вас претендует на роль пахана, то есть, тьфу, командира?

– То есть заднего игрока, – поправила его Александра, внимательно слушавшая Корецкого. – Вы хорошо бегаете, Степан?

– На роль флангового я не гожусь, – быстро ответил тот. – Меня же сразу выбьют, хрюкнуть не успею.

– Фланговым буду я, – замогильным голосом ответила Алена. – Из всех присутствующих, как мне кажется, утреннюю пробежку совершаю только я.

– А я качаюсь, – стал оправдываться Кокорев. – Бегать в моем положении как-то уже несолидно.

– Значит, решили, – твердо сказала Алена. – Я – в нападении, Сашка – на подхвате. Вы, Степан, координируете ситуацию.

Степашка расправил плечи. Все-таки барышни признали в нем командира.

Александра вздохнула. Роль среднего игрока, доставшаяся ей, была, пожалуй, самой ответственной. Фланговый нападающий, как объяснил инструктор, брал первоначальный огонь на себя, и его как правило «убивали» в самом начале игры. Тогда на среднего игрока взваливалась главная задача – выбить всех игроков противника. Командовал «задний», который мог не бегать, а стрелять «с базы». Но «задний» мог лишь подстраховать «среднего», указать ему на наиболее благоприятные точки укрытия или стрельбы, а «работать» придется Саше. Она впервые за много лет пожалела, что не привыкла к утренним пробежкам.

– Знаки подавать не будем, – предложил Степан. – За пять минут не выучим. Кричать буду по-простому: слева, справа, спереди, сзади. Относительно ваших рук, а не моих. Если у кого ружье заклинит, падайте на землю, кричите «Степа» и уползайте в укрытие. Ну, а если просто упадете без «Степы», значит, все полный райт, я буду знать, что вы в полном порядке. Вроде бы все обсудили?

– Вы, Степа, все-таки в полный рост не стойте, – посоветовала ему Алена. – Гордость в таких играх неуместна. Мы поймем, если вы тоже упадете на землю.

Кокорев почему-то зарделся.

– Ну, это само собой… – пробормотал он.