Текст книги "Над Этной розовое небо (СИ)"

Автор книги: Юлия Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

33

– Идём…

Мы совершенно одни, никого нет, огни погашены и нам светят только звезды. Я немного растеряна и взволнована, как перед экзаменом – только минуту назад здесь были все, на кого я могла опереться, а сейчас никого нет, только он… И ещё сейчас будет второй раз, когда мы займёмся любовью… И это совсем не то, что было тогда…

Марко берет меня за руку и открывает дверь. Я останавливаюсь перед порогом и на мгновенье замираю, оглядываюсь назад – на ночь, стулья, столы, белеющие в сумрачном, призрачном саду, едва читаемые следы свадебного пиршества, цветы, практически съеденные ночью… Что я делаю? Кто этот человек? Ведь я совсем его не знаю, но иду за ним в его жизнь, оставляя позади всё, что было до этого…

– Лиза… – Он произносит моё имя очень тихо и нежно, и сердце сразу отзывается, начинает разгоняться и в груди становится тепло.

Мы заходим в дом. Здесь темно, через окна мерцание звёзд почти не пробивается, и мы останавливаемся. Он не включает свет – ждёт, когда привыкнут глаза, затем медленно двигается к лестнице, крепко сжимая мою руку.

В гостиной с камином темно, но через открытую дверь я вижу неяркий трепещущий свет в примыкающей комнате. Мы проходим туда. Её очертания теряются в тени, но в центре, рядом с кажущимся огромным диваном зажжено несколько больших свечей. На столике стоит огромный букет цветов, два бокала и бутылка шампанского.

Марко выпускает мою руку и подходит к столику. Он берет в руку пульт и включает музыку, а потом наливает шампанское. Я сажусь на диван, маскируя свою скованность, не зная, что говорить, что делать.

Из огромных, темнеющих в сумраке колонок раздаются звуки. Негромкие, но очень сочные, объёмные и такие… сладкие, неземные… Я слышу тихий космический голос Криса Айзека, проникающий глубоко в сердце, заставляющий его сжиматься – мир был разрушен и никто не мог спасти меня, только ты…

– Викед гейм… как ты узнал? – произношу я шёпотом.

Он подходит и опускается передо мной на колени, протягивает бокал:

– Просто я люблю всё, что тебе нравится… Потанцуем?

Я кладу руку ему на голову, провожу по волосам, взъерошиваю их, легко скольжу по щеке. Язычки огня, дрожащие свечи, делают его лицо взволнованным, и я понимаю, что он действительно взволнован также, как и я.

Я улыбаюсь и говорю виноватым голосом:

– У меня ноги отваливаются – целый день на каблуках…

Он ставит бокал на пол, наклоняется к моим ногам и очень осторожно снимает туфли, поднимается и сбрасывает пиджак и ботинки, расстёгивает ворот рубашки. Он протягивает руку, и я даю ему свою. Он поднимает меня с дивана, притягивает к себе и обнимает. Мы начинаем плавно двигаться, впадая в волнующий транс, смешивая дыхание с парящей вокруг нас неторопливой и чувственной музыкой…

Я прижимаюсь к Марко, крепко обхватывая его талию, влажную спину, хочу почувствовать каждое движение его мускулов. Вдыхаю его запахи, стёртые остатки парфюма, едва уловимый и пьянящий мускус, запах секса… Я завожусь, набухаю и становлюсь влажной. Марко наклоняется ко мне, зарывается в волосы, ищет губы, и я подставляю их его требовательному, но нежному поцелую. Он проникает в меня – его вкус, запах, его тепло – все это в одно мгновенье становится моим, частью меня и отзывается огнём, разгорающимся в крови.

Он целует меня в шею, и я задыхаюсь и дёргаюсь, как от электрического разряда или даже, как от удара молнии. Голова откидывается назад, и он впивается в мои губы, прижимает меня к себе, и я чувствую, как в живот упирается что-то очень твёрдое. Он проводит по моей спине и через мгновенье моё тонкое лёгкое платье соскальзывает вниз. Я начинаю расстёгивать пуговицы на его рубашке, ремень брюк.

Я отступаю на шаг и поворачиваюсь, чтобы пойти к дивану, но Марко удерживает меня за руку, привлекает к себе, прижимается к спине и снова целует в шею, обхватывает ладонями мою грудь, освобождает её, выпрастывает из тесного плена белья. Он гладит и сжимает её двумя руками, тянет соски, снова гладит и снова сжимает. Мои ноги больше не могут выдерживать мой вес, они больше не служат мне, отказываются подчиняться и я не падаю, наверное, только потому что меня держат сильные руки Марко.

Он гладит меня по животу, плечам, ласкает грудь, а я протискиваю свою руку между нашими телами, нахожу, кажущийся мне огромным, член и вытаскиваю из брюк, поглаживаю, а потом крепко сжимаю и слышу глухой выдох.

– Марко…

Он раскрывает объятия и отпускает меня к дивану, сбрасывает всё с себя, и я вижу – смотрю и не могу отвести взгляд – его член. Метущиеся огоньки свечей оживляют его и наделяют силой и властью, подчиняющей мою волю. Марко опускается на колени и осыпает поцелуями, рассыпающимися брызгами горячих искр, низ моего живота и только потом медленно и осторожно стягивает тонкий кружевной лоскут – единственную преграду, оставшуюся между нами.

Он обнимает меня за бёдра, крепко прижимая к себе и целует аккуратно подстриженную трапецию над моей щелью. Я чувствую, как по ногам сочится тёплая влага. Марко глубоко вдыхает аромат моих соков и, ничего не говоря двигает мою ногу, я пытаюсь понять, что именно он хочет сделать, наконец догадываюсь, что должна поставить ногу на диван. Он остаётся стоять передо мной на коленях, проводит кончиками пальцев по мягким волоскам сверху вниз и, не останавливаясь, продолжает движение вниз – самыми кончиками, по самой кромке. Я вздрагиваю и громко выдыхаю. Он тут же припадает ко мне и целует – на этот раз властно и страстно. Раздвигает языком складки и проникает в самую мякоть. Я хриплю, переламываюсь пополам, пытаюсь найти опору, облокотиться о его плечи, соскальзываю, бью локтем его по голове и снова выпрямляюсь, торопливо глажу его по голове:

– Прости-прости-прости…

Марко поднимается и встаёт напротив меня, он улыбается, притягивает к себе и целует в губы, потом нехотя отрывается и говорит очень тихо:

– Пойдём отсюда…

– Но мы не допили шампанское…

– Там тоже есть.

Он подхватывает меня на руки и несёт в спальню. На старинном комоде горят три большие свечи, рядом с кроватью огромная ваза с цветами. Марко опускает меня на кровать и по телу пробегает волна озноба от соприкосновения с приятной прохладой. Я не сразу понимаю, что это такое… Лепестки! Вся кровать буквально завалена толстым слоем розовых лепестков. У меня кружится голова от аромата. Можешь воспользоваться этим, Марко…

Он нависает надо мной и долго-долго целует, заполняя мой рот своим языком, ласкает мой язык, сосёт его, кусает губы, затем отрывается, соскальзывает к уху, прижимает его зубами, скользит губами по шее, целует, легко прикусывает и тянет губами соски, впивается в ложбинку между грудями, рисует кончиком языка быстрый и затейливый орнамент, двигаясь ниже к животу, целует и лижет его.

Он проводит рукой по моим ногам – по стопам, лодыжкам, коленям, с силой ласкает бедра, наклоняется над ними и прикасается губами, поглаживает, сжимает. Он легонько тянет зубами волосы на лобке и, одновременно, сжимает грудь.

Я не хочу больше ждать, вся моя восприимчивость, весь жар перетекает в самый центр, туда, где горит настоящее пламя, я раздвигаю ноги и тянусь навстречу Марко подставляю ему себя. Каждое мгновение промедления доставляет мне муку, практически боль.

Марко ложится между моими ногами и опускает голову. Он лижет то легко, едва задевая, то с силой и напором. Он захватывает меня в пригоршню и мнёт, потом нежно ласкает, баюкает и тут же похлопывает ладонью и снова целует, гладит, сосёт и лижет. Он медленно вставляет свой палец и прижимает его кверху. Я издаю громкий стон и это поощряет его, он начинает двигать пальцем вперёд и назад и одновременно продолжает лизать пылающий клитор. Я чувствую приближение волны и когда Марко поднимает голову я хватаю её обеими руками и вжимаю в себя и двигаюсь ему навстречу чуть ускоряя ритм его пальца.

– Да… да… – не знаю, шепчу или кричу я…

Да, Марко, давай, давай мой милый, не останавливайся, не останавливайся… прошу тебя!

И Марко, чутко улавливая мой паттерн, частоту моих биений и стонов не останавливается, а продолжает, плавно увеличивая скорость.

– Да-а-а! – теперь я точно знаю, что кричу изо всех сил, приветствуя обрушивающуюся на меня волну, я содрогаюсь, дрожу всем телом, мышцы живота судорожно сжимаются, я выгибаюсь, выпрямляю ноги так сильно, что мускулы становятся каменными. Я кончаю! Я вся мокрая, у меня нет сил даже шевельнуть пальцем и розовые круги медленно плывут перед глазами. И когда эти круги начинают таять, я вижу перед собой лицо Марко, освещённое пламенем свечей. Он смотрит мне в глаза, и я приподнимаю голову и тянусь навстречу его поцелую.

В этот же миг он входит в меня, пронзая своим каменным, раздувшимся от возбуждения членом. Он растягивает, расширяет и разрывает меня. Он заполняет меня не только физически, но кажется, что становится моей сущностью, стержнем и истинным предназначением. Я обхватываю Марко ногами и тяну к себе, впихиваю, вталкиваю внутрь, нанизываюсь и обволакиваю его раз за разом, удар за ударом, каждый из которых отзывается в голове.

Ещё, ещё, ещё, Марко… я тебя люблю…

– Я тебя люблю, – шепчет он мне в ухо, – я так сильно тебя люблю….

Да, да, да, Марко… ты моя жизнь…

– Ты моя жизнь, – едва слышно говорит он, заглядывая в мои расширенные до размеров вселенной зрачки, – ты мой наркотик и мне всегда будет нужно все больше и больше тебя…

– Да! Да! Да! – кричу я и снова кончаю, уже по-другому, глубоко, неистово, не по-человечески. Я рычу, извиваюсь, и всё вокруг дрожит, теряет форму и всякий смысл – абсолютно всё, кроме Марко, продолжающего яростно двигаться внутри меня. Я вижу, как его глаза становятся черными, как пульсирует жилка на виске, как катятся по лбу капельки пота, надуваются мышцы груди, на плечах проступают вены… Он двигается всё быстрее и быстрее, превращаясь в неуправляемую машину, быстрее и быстрее, быстрее и быстрее… Наконец он на мгновенье замирает, и извергается на меня – на живот, на грудь и даже на лицо. Я, не отрываясь смотрю на его член, на долгие конвульсии, на судороги, на то, как он порывисто прижимается к животу, словно не может отдышаться и изливает мутную, густую, резко пахнущую влагу. Я размазываю его семя по груди и вдыхаю этот горячий возбуждающий запах.

Марко опускается на меня и нежно целует, потом ложится рядом со мной на бок, подставив руку под голову. Он гладит меня по волосам, по груди, наклоняется и покрывает поцелуями. Сначала его прикосновения сильные, продлевающие сладкое безумие, но потом они ослабевают, становятся более нежными, и наконец превращаются в едва осязаемые. Он проводит по моему телу кончиками пальцев – по груди, вокруг сосков, по предплечьям, по бокам и я блаженно извиваюсь от выступающих и исчезающих мурашек, как от дуновения лёгкого ветра.

Он переваливается на спину и в изнеможении затихает. Устал… Теперь я переворачиваюсь на бок и подпираю голову рукой. Мы лежим и молча смотрим друг на друга. Едва касаясь, я провожу пальцами по его носу и губам. Он пытается поцеловать, поймать губами мой палец, но я проворно проскальзываю к подбородку. Я двигаюсь по шее, по широкой натренированной и влажной от пота груди, прохожусь по сильным рукам – от стальных бицепсов до крепких кряжистых пальцев, на мгновение задерживаюсь на шраме от ранения, наклоняюсь и быстро целую этот шрам. Это памятник тому, как он сражался за меня. Потом пальцы возвращаются на грудь, кружатся вокруг сосков, пробегают по рёбрам, прыгают по кирпичикам пресса. Я исследую его тело, которое теперь принадлежит мне.

Лобок покрыт черными плотными кудряшками, провожу по ним рукой. Жёсткие. Его член всего несколько минут назад был таким грозным, а сейчас стал маленьким и вызывает не страх, а нежность. Мои пальцы замирают, я сажусь, приближаю лицо, рассматриваю. Как это возможно – только что был огромный, а теперь такой маленький? Я легонько, едва-едва трогаю его… и он отзывается, слегка двигаясь мне навстречу. Я кладу на него ладонь и чувствую, как он начинает увеличиваться, расти прямо в моей руке. Магия… Отвожу руку и наблюдаю, как натягивается кожа, выступают вены. Беру его в руку и слегка сжимаю. Он становится твёрдым и одновременно упругим… и таким большим… как это во мне помещается и не причиняет страданий? Страданий! Я улыбаюсь – он доставляет невозможное удовольствие…

Мы снова занимаемся любовью, а потом Марко наполняет ванну, и мы сидим в тёплой душистой пене и пьём лучшее шампанское в моей жизни и слушаем совершенно дикую и невообразимую музыку «Раконтерс». Я опираюсь спиной о его грудь, кладу голову ему на плечо и на какое-то время проваливаюсь в сон, но вскоре просыпаюсь от того, что Марко нежно ласкает мою грудь и целует в шею. Я провожу рукой под водой и обнаруживаю его член твёрдым и возбуждённым.

Мы закутываемся в толстые мягкие полотенца, скидываем с кровати одеяло вместе с истерзанными лепестками и падаем на упругий матрац. Наверное, завтра я не смогу сделать ни шага, думаю я, снова впуская в себя Марко. Я обнимаю его за шею и смотрю в глаза и не отпускаю от себя, когда он хочет поменять позу.

После новой дозы шампанского и панини с ветчиной мы снова занимаемся любовью и затихаем только, когда в наших телах не остаётся никаких сил и никаких соков. Мы лежим обнявшись, и он шепчет:

– Я очень люблю тебя, Лиза…

Я крепко сжимаю его руку и закрываю глаза, а потом снова открываю и поворачиваю голову к окну. Светает… Скоро начнётся новый день, первый день новой меня, первый день того, что я теперь буду называть своей жизнью, первый день во вселенной Марко. Я провожу рукой по его волосам и улыбаюсь – спит… Смотрю на розовеющее утреннее небо над Этной, на неподвижную, нарисованную линию дыма и моё сердце наполняется теплом, почти детской радостью и спокойной уверенностью. Я знаю, что всё будет очень хорошо… Передо мной лежит бесконечная, прекрасная жизнь, полная счастья и любви. Я смотрю в окно и понимаю, что это чистое, восхитительно-розовое небо лучшее подтверждение всему этому. Подтверждение, знамение, добрый знак и неоспоримое доказательство. Я закрываю глаза. Надо немного поспать.