Текст книги "Артиша (СИ)"

Автор книги: Юлия Пасичная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Я хочу такую! – у Артиши загорелись глаза. – Я в следующий раз с тобой!

– Ты сначала этот пройди. Матка – это тебе не личинки. С ней придется повозиться, – остудил ее пыл Александр. – Час отдыхаем, потом за Камнем превращения, да?

– Угу, – буркнула Ру, устраиваясь поудобнее на плаще. – Я сплю.

Артиша откинулась на свой мешок со снаряжением и принялась рассматривать петарды и хлопушки, которые они вынимали из сундуков, охраняемых монстрами. Не терпелось попробовать, как это работает. Вздохнув, она убрала находки обратно – в боях с чудовищами эти вещи не работали.

Отдохнув, отправились дальше. Уже привыкшие к вони и сырости, воины не обращали на них никакого внимания. Превратившись в слух и зрение, они настороженно оглядывали коридоры и повороты прежде, чем зайти туда. Личинок и жуков убивали не глядя, в два-три удара. Даже животных не надо было выпускать. Пару неприятных минут доставили Падальщики. Они были похожи на героев сказаний, которые Артиша слышала от матери: огромные, мощные, похожие на гигантский кожаный огурец с одним мутным глазом. Дрались они тяжеловесно, но мощно. Первых двух завалили легко. А вот с последним пришлось повозиться. Но, затратив несколько мелких рун хила, убили и этого.

Когда обменяли Кристалл превращения на Золотой ключ у весьма хамоватого парня, поставленного сторожить самое сильное и ужасное чудовище, сделали привал. Еще раз обсудили стратегию боя: кто нападает, в какой последовательности вмешиваются, как восстанавливать жизнь. Рутиэль сказала, что использует Спасение, полученное в прошлый поход, на Артишу.

Наконец преодолели последний отрезок пути. Артишу трясло от волнения. Это был первый серьезный бой в ее жизни. Погибнуть она не боялась – магических рун спасения было достаточно, чтоб уберечь ее от смерти. И у нее был хил! И в конце концов, она не маленькая девочка, а воин! С этими мыслями она гордо вскинула голову и вышла на середину пещеры, привлекая к себе внимание Матки. Маленькие глазки той вспыхнули алым огнем. Глухо зарычав, тварь двинулась к Артише. Тонкое, искривленное тело плавно переходило в нечто вроде большого куска мокрой тяжелой ткани. Двигалась Матка на двух коротких ножках-лезвиях, ими же била, тяжело оседая на зад. Верхние лапы, когда-то, если верить легенде, бывшие руками, хищно шевелились, на каждой из них было по три тонких бледных пальца. Нечто похожее на остатки платья прикрывало впалую грудь. Но самым омерзительным была ее голова. Такое ощущение, словно на череп лошади насадили человеческую голову. Мощная челюсть снизу клацала и глухо щелкала. Сверху на нее была натянута маска, напоминающая человеческое лицо с обиженной гримасой. Вместо волос затылок прикрывала сморщенная кожа, похожая на кожуру грецкого ореха. Содрогнувшись от омерзения, Артиша свистнула, привлекая внимание Матки, и нанесла удар. С четырех сторон в бой тут же вмешались Рутиэль, Дру, Александр и Фантом.

Рутиэль тут же сломала руну Спасения, осыпав Артишу серебристой пылью, и ударила чудище. Матка вертелась, как ураган, нанося сильнейшие удары своими лапами-лезвиями. Фантом, вскрикнув, отлетел в сторону, прижимая левой рукой правое предплечье. Прошептав заклинание и переломив руну восстановления, он снова ринулся в бой. Артиша ударила матку по «руке», но отскочить назад не успела. Мощным ударом та впечатала ее в мокрую склизкую стену, которая немедленно окрасилась алым. Тело девушки на миг окуталось серебристым туманом, затем обмякло. Через секунду она открыла глаза. Рутиэль облегченно вздохнула и использовала на нее вторую руну спасения. Бой продолжился. Вскоре Матка начала уставать. Удары становились все реже, тяжелое тело двигалось неуклюже. Разъяренное чудище пыталось вертеться, нанося удары похожими на топоры лапами, но воины, восстановившие выносливость, легко уворачивались. Наконец Фантом последним сильным критом добил Матку. Она лопнула и растеклась по полу. Во все стороны разлетелись несколько золотых шкатулок, которые Рутиэль заботливо подобрала и отерла. Вручив каждому по шкатулке, она перевязала раны и напоила всех морсом.

Несмотря на страшную усталость и боль, оставаться на отдых никто не пожелал. Рутиэль подошла к стене и нажала круглую выпуклую кнопку, которые были понатыканы на всем пути для того чтобы тот, кто больше не хочет продолжать путь, мог покинуть Разлом из любой его точки. Оказавшись на спуске, участники похода устало переглянулись и отправились сдавать задания и получать награду. Артишу передергивало от воспоминаний о боях с Умертвием и Мглистом, на редкость омерзительными тварями. Тимуриус напоминал синий, обтянутый кожей скелет. Такой Артиша представляла себе в детстве Смерть. Мглист тоже не отличался красотой, но хотя бы не так вонял. Если бы не птичьи лапы, его в темноте и за человека принять можно было.

Перекусив в таверне, они заказали два номера – парням и девушкам – и рухнули спать с наказом не будить даже в случае войны. Правда, Артишу пришлось напоить снадобьем – переволновавшаяся девчонка не смогла заснуть, дрожа и всхлипывая от позднего испуга. Погладив ее по голове, Дру шепнула на ушко «молодец, я горжусь тобой» и укрыла одеялом. Вскоре Артиша мирно сопела во сне. Улыбнувшись, Дру легла на соседнюю кровать и тоже заснула. Занимался рассвет..

Поход по пустыне – испытание не для слабонервных. Артиша ругалась сквозь зубы словами, которые мама не одобрила бы. Вот уже вторые сутки они ехали в Ар Каим, в тайные кузницы. Там ей обещали выковать особенный меч. Ради него она и страдала сейчас от невыносимой жары. Кожа вспыхивала ожогами от крохотных лучиков, от песчинок, попадавших на руки, от капель пота, стекающих по спине и ногам. Артиша терпела, сцепив зубы, отрицательно качая головой на вопросы караванщиков, не плохо ли ей. Больше всего ее злило то, что Сигмар оказался прав, уговаривая ее подождать до осени, когда не так жарко днем. Кроме того, охрана у этого каравана не вызывала доверия. Шесть человек, даже не отряд, а разношерстные наемники. Отправляться с такой стражей было безумием. Роскошный, богато нагруженный караван вполне мог привлечь охотников до чужого добра, тем более что оказать сопротивление он вряд ли смог бы. А сами караванщики, хоть и имели оружие, но регулярными воинами не были. Артишу отговаривали и Дру, и Рутиэль, и Сигмар – но безуспешно. Девчонка упрямо заявила: я не ребенок и поеду сейчас. На нее иногда накатывало бесконтрольное упрямство, когда поступить по-своему казалось важнее, чем прислушаться к голосу разума. И теперь она, понимая, что сглупила, молилась, чтобы пронесло и никто не заметил беззащитный караван.

К вечеру стало чуть полегче. Жара спала, воздух перестал быть удушающе-тяжелым. Путешественники вздохнули спокойнее. Через четыре часа предстоял привал в оазисе. Артиша протерла лицо и грудь смоченной в воде тряпкой и прилегла в повозке. До самого оазиса она дремала, наслаждаясь вечерней прохладой. Вспоминала дом, родителей, младших. Юная воительница не признавалась даже самой себе, что скучает по дому. Нет, она не променяла бы воинскую жизнь, полную приключений и опасностей, на скучное домашнее существование, которое по душе было матери. Но все равно скучала. После Ар Каима Артиша собиралась попросить у наставниц разрешения посетить дом.

Ночь опустилась на землю. Некоторые даже оделись, озябнув от ночной свежести. Объявили привал. За обычными хлопотами – приготовление ужина, купание в озере, проверка состояния повозок и лошадей – прошло три часа. На сон главный караванщик отвел еще три. На рассвете предполагалось пойти дальше. Хоть часть пути пройдет по холодку. В Ар Каим караван планировал прибыть только через сутки.

Часы отдыха пролетели незаметно. Зевнув, Артиша встала и умылась. Мельком оглянувшись на просыпающийся караван, подтянула подпругу коня и, взяв ведро, направилась к колодцу – набрать воды, напиться самой и напоить животное. Да и во фляжках неплохо было бы освежить воду.

Оазис, похожий на кусочек рая, особенно желанный после долгого перехода по раскаленным пескам, шелестел листьями и манил прохладой озера и многочисленных ручьев. Деревья еле слышно шелестели листвой, словно призывая прилечь под ними, отдохнуть от предстоящей жары. Здесь, в этом раю, пустыни словно не существовало. Негромко насвистывая песенку, отдохнувшая и освеженная Артиша встала в очередь у колодца.

Вдруг утреннюю тишину прорезал отчаянный крик часового. Точнее, пронзительный визг, внезапно прервавшийся в самой высокой точке. За ним донеслись улюлюканье и боевые крики разбойников пустыни, песчаных варваров, излюбленным занятием которых был грабеж караванов. Безжалостные, словно буря, они обычно не оставляли в живых ни одного свидетеля. Горе тому каравану, который попадался им на пути. После них оставался только залитый кровью песок и стаи падальщиков, круживших над растерзанными телами путешественников.

Темной тучей отряд разбойников влетел в оазис, с ходу начав крушить и убивать. В лагере началась паника. Кто пытался спрятаться за деревьями или под повозками. Кто-то уже умирал под ударами мечей и топоров, кто-то пытался сопротивляться и сражался. Впрочем, все понимали, что невооруженный толком караван не сможет противостоять нападавшим. Ибо в пустыне нет никого страшнее песчаных варваров-разбойников. И все равно пытались сражаться.

Арти прижалась к дереву, вытащив оба своих клинка. Настороженная, как изготовившаяся к прыжку пантера, она стояла не шелохнувшись. Верный лук остался притороченным к седлу лошади, а кинжалы метать в бешено скачущих всадников было практически бесполезно. Что же делать, лихорадочно перебирала она в уме науку наставниц. Что же делать..

Наконец бешеные скачки разбойников по оазису закончилась. Они не спеша спрыгнули с коней и невозмутимо начали грабить повозки, складывая добычу в заплечные мешки. Тех, кто попадался под руку, хладнокровно резали, как баранов. Не разбирая – воин на пути, караванщик, мирный путник.. Равнодушно вытирая клинки об одежду убитых, они снова и снова вонзали их в сердце очередных несчастных. Или просто перерезали горло отточенным молниеносным движением, если лень было возиться. Артиша вздрогнула, увидев очередное убийство. Трое разбойников, добивавших охрану каравана, заметили ее и с яростными криками ринулись к ней. Быстро достав из кармана хлопушку, Артиша бросила ее в них и, воспользовавшись ее дымом, как кошка, скользнула к ним. Длинным размашистым ударом меча вспорола двум из них животы, вторым мечом сделала выпад назад и заколола третьего, не оборачиваясь.

Все бы хорошо, но теперь Артиша не была прикрыта со спины деревом. И ее заметила другая группа воинов, которая собирала добычу с очищенного от трупов крайнего обоза. Взгляды разбойников не предвещали ничего хорошего для девчонки. Артиша мысленно взмолилась Асуру и ринулась а атаку, не дожидаясь, пока на нее нападут. Она сражалась, как львица, принимая удары на мечи, слегка дергала их вверх или вниз, смягчая силу этих ударов, чтобы они не отбивали ей рук. Руны выносливости со страшной скоростью сыпались на песок, переломленные пополам. Однако при всем ее мастерстве ей приходилось трудно. Да, попасть по ней варварам пока не удавалось, но сил оставалось все меньше. Скоро Артиша начала поскальзываться на пролитой крови, не принимаемой прохладным песком. Ее теснили в середину оазиса, мешая прорваться к тропе. Тут и там валялись трупы, отрубленные головы, руки, из вспоротых животов вывалились внутренности, на которых уже копошились мелкие пустынные грызуны. Все это дополняли громкие стоны раненых и смрад горящих палаток. Рукояти ее мечей скользили в ладонях от попавшей на них чужой крови.

Сколько продолжался бой, девчонка уже не помнила. Руны выносливости и жизни давно закончились, в боку торчала стрела варвара, вырвать которую не было ни секунды времени. Внезапно ярость, бешеная и неописуемая, охватила Артишу. Где и в ком остались ее клинки, она не помнила. Теперь взбешенная воительница орудовала двумя мечами, подобранными у какого-то из трупов. Синие глаза Артиши и Энн горели яростным огнем. Казалось, в ней проснулись все демоны неистовства одновременно. И даже видавшие не одно побоище разбойники попятились от белокурой бестии.

Бой стих сам собой одновременно с зарей нового дня. Невозмутимые варвары собирали остатки добычи. Через несколько минут, нагрузив своих лошадей самым ценным, они умчались в пустыню. А немногие выжившие караванщики и воины начали собираться в обратный путь. Чудом уцелевших раненых погрузили на телеги и тронулись, несмотря на жару. Лежащую под кривой пальмой израненную белокурую девчонку никто не заметил.

Артиша пришла в себя от прикосновения холодного языка к щеке. Облизнув сухие губы, она с трудом разлепила глаза и приподнялась на локте. Над ней стоял взмокший от долгого бега Рык, исступленно вылизывающий окровавленную хозяйку. Собрав все силы, Артиша села и огляделась. Только горы трупов и ни одной живой души вокруг. Уцелевшие ушли. Ее посчитали мертвой и не забрали с собой. Времени хоронить трупы, видимо, не было.

Голова болела страшно. В глаза словно насыпали песку, они слезились и покраснели. Но еще сильнее болел бок, в котором была стрела. Артиша не помнила удара, свалившего ее на землю. И кто «подарил» ей стрелу, не помнила тоже. Словно последний час боя выпал из ее памяти. Кое-как, дрожащими руками она вынула стрелу и доползла до колодца, рядом с которым стояло нетронутое ведро с водой. Набрать воды в колодце она просто не сумела бы. Напившись, Артиша огляделась и поняла, что надо уходить. День постепенно выжигал утреннюю прохладу, запах свежей крови отчетливо чувствовался сквозь духоту. Надо уходить.. она слаба, а Рык против стай шакалов, которых очень скоро привлечет сюда запах крови, долго не выстоит. Наполнив две найденные небольшие фляжки, Арти пошла в обратный путь через пустыню..

Несколько часов она брела на остатках сил, не думая, куда идет. Мельком в сознании пронеслась мысль о Рутиэль, но пропала раньше, чем Артиша успела ее уловить. Немного погодя она заметила, что Рык убивает мелких зверьков по пути, но не ест их, а прокусывает горло, выпивая кровь. Вода во фляжках заканчивалась, и девушка решила последовать примеру любимца. Ей было отчаянно жаль лесного зверя, попавшего в пустыню и не бросившего хозяйку. Он тяжело дышал, то и дело высовывая язык. Нос даже на взгляд был сухим и горячим, шубка взмокла и покрылась песочной пылью. А на одном из привалов Артиша заметила кровь, сочащуюся из трещинок на лапах. Сдерживая слезы, она погладила рысенка и отхватила ножом нижние половины штанин. Проколов края ткани ножом, она отрезала тонкие полоски и смастерила что-то вроде мешочков на лапы, предохраняющих подушечки от прикосновения раскаленного песка. Рык безропотно позволил привязать мешочки на все четыре лапы. Вздохнув, она погладила любимца и осторожно вылила на ладонь остатки воды из фляжки, поднеся ладонь прямо к морде рысеныша. Рык аккуратно слизнул воду шершавым языком и благодарно лизнул хозяйку в ладонь. К вечеру Артиша поняла, что не выдержит и часа пути. Упав прямо на песок, она провалилась в забытье.. Рык свернулся клубком рядышком, готовый в любую секунду вскочить..

Рика третий день не находила себе места. Сердце подсказывало, что случилась беда. С Артишей. Как назло, ни Рутиэль, ни Дру не отвечали на телепатию. Торгрим не приставал с вопросами, понимая, что ничего четкого жена все равно не скажет. И только вечером уставший Сигмар привез плохие новости. Караван, с которым ехала Артиша, разграблен разбойниками. Все убиты. Рика вскрикнула и потеряла сознание. Ее внесли в дом и уложили на постель. Через несколько минут она очнулась и твердо заявила, что ее дочь жива. Зная о способностях жены, Торгрим успокоился и предложил ей воды. Вскоре в Аврору и Лютецию полетели почтовые голуби с сообщениями для наставниц Артиши..

Четвертый день путешествия по пустыне закончился у какого-то подобия оазиса. Несколько чахлых деревьев почти не создавали тени, но зато там был ручей. Вдоволь напившись, путешественники рухнули прямо на берегу, совершенно обессилевшие. Уплывая в сон, Артиша попыталась подумать, куда же они идут. Вернулась мысль про Рутиэль. Сквозь сон Артиша вспомнила, что, если она с устатку не перепутала стороны света, то скоро на пути должен возникнуть Тинтаэрон, где живут родственники Ру, Высокий народ. И наплевать, что они не любят чужих. Хотя бы передохнуть пустят точно и накормят. И наверняка телепатия у них в ходу. Значит, известят Ру. Родители небось с ума сошли, получив новости от вернувшихся караванщиков. Артиша закрыла глаза и попыталась заснуть. Но перед глазами снова встала картина боя. Эти видения преследовали ее постоянно, стоило только закрыть глаза. Снова и снова звенели скрещивающиеся мечи, били по ушам крики убиваемых путников, скрежетом по нервам – боевой клич разбойников. Артише было плохо. Очень плохо. Это был первый бой, в котором ей пришлось убить. Оказывается, не так-то легко лишить жизни человека. Пусть даже мерзавца. Первые два дня ее тошнило, и не только от жары. В эти моменты она даже радовалась пеклу. Чугунная от усталости, недосыпания, раскаленного воздуха голова отторгала любую мысль. Артишу мутило то ли от жары, то ли от отвращения к самой себе. Впервые она поймала себя на крамольной мысли.. а та ли дорога выбрана?

Когда перед глазами вырос Тинтаэрон, Артиша не поверила своим глазам. Равнодушно скользнув взглядом по вековым деревьям, она шла вперед, словно по-прежнему бредет по пустыне. И только когда привычную жару и пекло сменила лесная прохлада, а в жилах заструилась искорка смутной радости, девушка поверила, что правда находится в Тинтаэроне. Родине Рутиэль. Окончательно убедило ее в реальности происходящего поведение Рыка. Рысеныш прыгал и кувыркался, как маленький котенок, откровенно радуясь лесу, прохладе, ручью, в который он радостно плюхнулся, отфыркиваясь и урча. Артиша слабо улыбнулась любимцу и провалилась в сон. Впервые за неделю это был нормальный сон уставшей девчонки, а не забытье измученной пеклом воительницы.

Проснулась она от чьего-то пристального взгляда. Зевнув, открыла глаза и огляделась. Никого вокруг не было. Рык уплетал пойманного на охоте зайца. Тушка второго ушастого мирно лежала рядом, припасенная для хозяйки. Умывшись, Артиша нашарила на поясе огниво и принялась добывать огонь. Вскоре костер весело потрескивал сучьями, заяц поджаривался на крутящейся палке. Лес вокруг был необычным. Даже в родном Китеже он был другим. Там тоже было свое царство, наполненное жизнью, но оно было не таким. Артиша, страстная любительница лесных прогулок, вечно пропадала в рощицах вокруг родного хутора и отлично умела жить в них хоть неделями.

И все же здесь лес был другим. Красивый и очень живой. Высокие деревья с ярко-зелеными листьями и другие – пониже, с золотистыми длинными листочками. Множество цветов и летающих насекомых переливаются разными цветами – настоящий кусочек рая. Может, дело в незаметной, но хорошо ощущаемой эльфийской магии? В Лесу бурлила юная, немного бесшабашная энергия. Тинтаэрон словно убаюкивал нежданную гостью, чувствуя чистоту ее помыслов и любовь к жизни, дарил не только чувство единения с миром, но и желание действовать, и пьянящее чувство свободы.. Артиша вслушалась в Лес, стараясь ощутить в нем биение жизни. И чуть не рухнула под лавиной нахлынувших на нее сведений. Она услышала разом щебет птиц, шелест листвы, журчанье ручья и.. чьи-то чувства. Радость. Улыбку. Любопытство. Оглянувшись, путешественница наконец смогла увидеть того, кто наблюдал за ней все утро. Это был высокий эльф, чем-то напоминающий Ру, вот только волосы у него были ярко-синие. Светлая, отливающая золотом кожа, большие голубовато-зеленые глаза, остроконечные, выглядывающие из-под волос уши – типичный эльф, какими она представляла их после рассказов Ру. Он сидел на низко висящей ветке дерева, у подножья которого расположилась Артиша, и улыбался.

– Привет, – осторожно кивнула девушка. – Я.. извините, если я без разрешения. Я заблудилась в пустыне. Не знаю, как оказалась здесь.

– Тебя привело сюда сердце, – торжественно заявил эльф, спрыгивая прямо перед Артишей. – Ты хотела покоя и отдохновения, и Духи Леса откликнулись на твой зов. Я вижу на тебе знак Дочери Народа Северных Медведей. Кто ты? Как твое имя?

– Луинур, я воспитанница Рутиэль Эдхиль. Мы ехали с караваном в Ар Каим. Мне обещали выковать меч. Но на караван напали песчаные разбойники. Многие погибли. Остальные уехали. Меня сочли мертвой и оставили. Как зовут тебя? – спросила Артиша.

– Таурендил Турин Сулион, – поклонился эльф. – Я страж Внешней границы Тинтаэрона. Добро пожаловать в Лес, путница. Мирные ли намерения у тебя по отношению к Тинтаэрону и в нем живущим?

– Да, Таурендил, – ответно поклонилась Артиша. – Я ищу приюта и ночлега. И нуждаюсь в вашей магии, чтобы послать весточку домой.

– Идем со мной, Луинур, дочь Народа Северных Медведей. Я предоставлю тебе ночлег и ужин. А завтра мы пойдем на Совет Тинтаэрона, который решит твою участь.

Артиша потушила костер и аккуратно закопала угли, как учила Ру. Таурендил спокойно шел вперед, не оглядываясь. Очень скоро он остановился перед роскошным деревом и обернулся с улыбкой.

– Добро пожаловать в мой дом, Луинур.

Девушка подняла голову. Чтобы разглядеть жилище эльфа. Скрытое от земли густыми ветвями и зеленью, небольшое помещение выглядело великолепно. Ажурные стены из переплетающихся между собой побегов, крыша в виде купола, тоже ажурного, и две арки-входа с разных сторон. Таурендил ловко вскарабкался по веткам, не обращая внимания на болтающуюся тут же веревочную лестницу, и скрылся в огромном дупле. Вздохнув, Артиша последовала его примеру. Рык еще раньше взобрался на ветку рядом с дверью в жилище Таурендила, и уютно устроился на ней, прикрыв глаза.

Из мебели в комнатке были небольшой столик, кресло и спальное место в углу – толстый и мягкий матрас, лежащий прямо на полу. Кое-где побеги стен загибались внутрь помещения, образуя вешалки, петли, непонятные штыри и полки. На полках стояли пузырьки и коробочки, с одной из вешалок свисала котомка, с другой – длинный светлый плащ.

Арти хмыкнула. Похоже, это не столько дом, сколько лесная гостиница. Ру рассказывала ей про такие. Они называются сайнэ. Устроены во многих деревьях и обставлены самым необходимым. Вот и это, кажется, как раз сайнэ. Комнатка явно нежилая. В том смысле, что жить в ней невозможно – просто негде. Сюда эльф может вернуться в любой момент, взять то, что ему понадобилось, и даже переночевать, а потом уйти обратно в лес. Измученной долгим походом по пустыне девушке скромная лесная гостиница показалась настоящим раем. После плотного ужина, добытого откуда-то гостеприимным Таурендилом (он разрешил называть себя просто Тауроном) она плюхнулась прямо на матрас и заснула. Сквозь сон слышала, как Рык ворчал, уплетая несъеденного ею зайца.

Утро наступило незаметно. Артиша, не открывая глаз, потянулась и села. Ажурный купол над ее головой красиво освещался солнцем. Отдельные лучики света проникали сквозь листву и расцвечивали комнатку яркими пятнами. Свежий воздух бодрил и уговаривал встать поскорее, чтобы не проспать такое великолепное утро. Выбравшись из сайнэ, девушка сбегала на ручей умыться. Переплетя косы на эльфийский манер, она вернулась в комнатку и с удовольствием принялась за завтрак, оставленный для нее заботливым хозяином на столике. Самого Таурендила нигде не было видно. Впрочем, Артиша догадывалась, что у Стража Леса немало забот, и готова была к долгому ожиданию. Однако Таурендил вернулся гораздо быстрее. Серьезный и немного торжественный эльф возник на пороге, как луч солнца.

– Идем, Луинур. Совет готов принять тебя и выслушать, – заявил он. – Пусть хранит тебя звездный свет!

Разволновавшаяся Артиша нервно поправила волосы и на секунду замерла, словно не решаясь переступить порог. Но страх быстро прошел, и вскоре они уже шагали по Лесу. Таурендил показывал путешественнице особо красивые деревья и сайнэ, повествуя об истории Леса и Светлорожденных, населяющих его. Девушка внимательно слушала, впитывая рассказ, как губка. Когда еще доведется узнать так много о народе Рутиэль!

Наконец они вышли на поляну, где стояло самое странное здание, виденное когда-нибудь Артишей. Такое ощущение, что оно было просто сплетено из ветвей окружающих поляну деревьев. Листья мягко обтекали крышу этой странной беседки, а побеги свивались в символы и знаки Высокого народа. У входа стояла девушка в изумрудном платье, мягко облегающем ее фигуру и словно стекающем книзу. На шелковистой ткани неизвестным мастером щедро были разбросаны золотые листья. Вычурная прическа ярко-зеленых волос очень шла остроухой барышне.

– Привет, Таурендил! – солнечно улыбнулась она. – Это и есть твоя находка?

– Да, Лаириэль, – спокойно кивнул эльф. – Это Луинур, дочь Народа Северных Медведей. Воспитанница Рутиэль Эдхиль.

– Ру? – глаза зеленоволосой изумленно расширились. – Но Ру не берет учеников! Никогда! Она одиночка, наемная убийца!

– Приветствую тебя, Лаириэль, – склонила голову Артиша. – Рутиэль давно уже не наемничает. Она вышла замуж и растит прекрасного сына. Русь похож на отца. Яромир, муж Рутиэль, военачальник Авроры. Ру когда-то спасла моих родителей. Поэтому она и взяла меня в ученицы. Правда, всего она мне не рассказала и никогда не расскажет, видимо, – слегка усмехнулась Артиша. Таурендил невозмутимо взял ее за руку и ввел внутрь. В зале на искусно вырезанных из дерева креслах уже сидели члены Совета. Лишь два пенька-стула были свободными. На них и предложили сесть Артише и Таурендилу. Артиша постаралась незаметно оглядеться и рассмотреть членов Совета Тинтаэрона. Все эльфы были высокие, хрупкого телосложения, со светлой, чуть золотистой кожей и огромными по человеческим меркам глазами. Получалось, что установить, куда смотрит эльф, не стоя рядом с ним и не глядя ему в глаза, было невозможно, потому что зрачок сливался по цвету с радужкой. И – Артиша уже не удивлялась, познакомившись с Таурендилом и Лаириэль – волосы у эльфов были разноцветные! Крайний слева молодой эльф со светло-красной шевелюрой, трое зеленоволосых разных оттенков – от светло-салатового до густо-изумрудного, трое светло-синих с морского цвета отливом, двое обладали ярко-фиолетовой шевелюрой и один – серебристой. Посередине восседал молодой на вид эльф с серебряными волосами. Ярко-синие глаза его смотрели со спокойным любопытством.

– Приветствую тебя, Луинур, дочь Народа Северных Медведей, на земле Светлорожденных. Мы рады, что ты спаслась после жестокой битвы и наш Лес сохранил тебе жизнь. Расскажи нам о себе и своей наставнице Рутиэль Эдхиль. Много лет мы не имеем о ней известий.

Артиша вздохнула и начала рассказ. Эльфы слушали невозмутимо, не проявляя никаких эмоций. Таурендил незаметно сжал руку впервые представшей перед столь высоким собранием девушки. Она слегка улыбнулась, давая понять, что оценила поддержку.

– Мы выслушали твой рассказ, человеческая девушка Луинур, – благосклонно кивнул главный эльф, имя которого Артиша от волнения не запомнила. Кажется, Сульмельдир.. – Совет эльфов удаляется на совещание.

Мгновенно членов совета обволокло радужной пленкой, какая бывает от мыла. Артиша побледнела. «Спокойно, это Сфера тишины, – шепнул Таурендил. – Ее вешают, когда не хотят, чтобы чужие уши слышали разговор».

Через бесконечно долгие полчаса Сфера тишины развеялась, и Члены Совета Тинтаэрона встали, чтобы огласить свое решение. Поднялись на ноги и Артиша с Таурендилом.

– Совет эльфов Тинтаэрона рассмотрел дело человеческой девушки Артиши, пришедшей в Лес из пустыни, и вынес свое решение: позволить вышеназванной девушке просить дать ей статус Гостя Тинтаэрона и выдать разрешение на пребывание в Лесу. Просьбу желательно озвучить сейчас. – Красноволосый эльф замолчал.

– Что от меня хотят? – шепотом спросила Артиша у Таурендила.

– Чтобы ты прямо сейчас попросила дать тебе статус Гостя Леса, – ответил тот. – Проси! Нельзя заставлять ждать Совет!

Артиша сделала два шага вперед, поравнявшись с Хранителем, и произнесла:

– Многоуважаемый Совет Тинтаэрона! Я, человеческая девушка Артиша, пришедшая в ваш Лес из пустыни, по праву, данному мне решением Совета, по своему желанию и по совету друга, прошу у многоуважаемого Совета: дать мне статус Гостя Тинтаэрона со всеми вытекающими отсюда правами и привилегиями, а также предоставить мне на первое время проводника и советчика, в роли которого мне приятно было бы видеть моего знакомого Стража Таурендила Турин'Сулиона. Заранее благодарна.

Артиша поклонилась, изумленная словами, которые ей словно нашептали. По крайней мере, сама она ни за что бы не придумала такой речи. Эльфы благосклонно улыбнулись, и Сульмельдир кивнул:

– Совет эльфов Тинтаэрона дает тебе, человеческая девушка Артиша, статус Гостя Тинтаэрона со всеми вытекающими отсюда правами и привилегиями, до скончания твоих лет.

– Что??? – вскрикнула новоявленная жительница Леса. – Как? Я не могу.. до скончания!! Мне надо домой!!!

– Ты не можешь покинуть Лес теперь, когда увидела его и узнала его тайну, – невозмутимо возразил Сульмельдир. – Ты должна остаться здесь и стать одной из нас. Таурендил проводит тебя и поможет выбрать лиэтаннэ – дерево, которое тебе преобразят в дом по твоему выбору. Ты можешь идти, Луинур.

Артиша ошеломленно застыла, не в силах поверить происходящему. Таурендил вывел ее из Шатра Совета и повел в Лес. Первое же лиэтаннэ он быстро преобразовал в уютный дом и завел туда оглушенную переменами судьбы девушку. Прошептав заклинание, эльф погрузил Луинур в сон, справедливо посчитав, что ей нужно прийти в себя от такого шока. А ему – придумать, как помочь ей вернуться домой. Страж Леса был возмущен решением Совета, перекроившего жизнь случайной гостьи, воспитанницы одной из них в угоду тайне.

Артиша проснулась на заре. Тоскливо вздохнула и огляделась вокруг. Таурон постарался на славу. Лиэтаннэ выглядело, как сказочная избушка. Уютно, красиво, изящно – эльфы всегда славились тонким вкусом. Вот только маленькая деталь – она не хочет здесь жить. Не хочет становиться на веки вечные гостьей Высокого народа. К Бааву все их искусства, культуру, гостеприимство!!

Луинур чуть не заплакала от горя, но сдержалась. Не хватало еще показывать остроухим свой страх и слезы. Она выберется отсюда. Непременно выберется. Рутиэль спасет. А ведь еще есть Дру. Она этих остроухих.. тоже мне.. Светлорожденные, Баав бы вас побрал.