Текст книги "Подарок (СИ)"

Автор книги: Юлия Ляпина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Я горжусь тобой, сын, – тихо сказал он, словно боясь спугнуть хрупкое равновесие, которое я удерживал, – ты станешь отличным правителем, и хорошим мужем, и да ниспошлют тебе небеса судьбу более счастливую, чем моя!

– Отец, – мой голос был хриплым но стран

– Отец, – мой голос был хриплым, но странно холодным, словно чистый горный воздух, – мне нужна ваша помощь, я хочу знать все подробности ‘Закона о подарках’, я верну свою жену, но хочу сделать это достойно и в рамках закона.

Отец остро глянул на меня, и вздохнув подошел к шкафу:

– А ты примешь свою жену, если дракон сделает ее своей наложницей?

Я думал недолго, в считанные дни леди Марина стала центром моей вселенной, а разве без центра вселенная может жить?

– Приму.

Отец, вздохнув, потянул из шкафа коробку из темного дерева:

– Здесь все, что я сумел найти: сам закон, толкования и прецеденты, а кроме того несколько пророчеств и легенд связанных с ним.

– Спасибо, отец! – я кажется, впервые оценил его заботу обо мне, как видно отец начал собирать бумаги сразу, как узнал, кому обязан жизнью его сын. И благодаря этому я могу не рвать на себе волосы в темноте ночи, а работать, выискивая ту малость, что поможет мне вернуть мою любовь.

Поняв, все не сказанное граф вышел из кабинета, а когда я расположился с коробкой за рабочим столом, в дверь постучал дворецкий с чайным подносом:

– Господин граф распорядились, – коротко объяснил он и накрыл на чайном столике поздний ужин, что ж все кстати, еще раз спасибо, отец, силы мне пригодятся.

Марина

Когда я вынырнула из пушистых облаков сна, оказалось, что тело совсем онемело, руки и ноги стали неподъемно-свинцовыми, а голова наоборот – слишком легкой. Надо мной был удивительно красивый потолок, расписанный нежными облаками, гирляндами и летающими красавицами.

– Доброе утро, миледи, – рядом раздался глубокий гулкий голос, от которого заломило виски.

– Вставайте медленно, сейчас дам лекарство.

По ощущениям я лежала на чем-то твердом, и не слишком удобном.

– Я что, больна? – удивлению моему не было предела, кажется, я долго не могла уснуть, но ведь это не болезнь…

– По ряду причин мне пришлось вас магически усыпить,– ответил Ролен, – а потом перенести с помощью нестандартного телепорта, поэтому могут быть головокружение и тошнота, вот, выпейте!

Большие ладони приподняли меня с кушетки, и в рот полилось горьковатое терпкое снадобье. Замелькавшие было перед глазами, расплывчатые пятна унялись и превратились в красивую мебель гостиной или приемной.

– Вот и хорошо, а теперь умойтесь и сможете немного поесть, если головокружение уже пройдет, – дракон убрал пузырьки в шкатулку и пристально всмотрелся мне в лицо.

Есть не хотелось, совсем, но после умывания в роскошной купальне захотелось пить, из кувшина я пить не решилась; кто знает, откуда здесь берут воду? К моему возвращению в комнату стол был уже накрыт, а дракон странно подавленный и небритый сидел в кресле, потирая покрасневшие веки:

– Прошу вас, миледи Диол, поешьте, и я расскажу вам, как вы здесь оказались.

Его одежда была такой же, как в пути: кожаные брюки, куртка, небрежно брошенная в кресло и красивая но очень мятая рубашка.

Я ухватила чашку травяного отвара и вопросительно уставилась на дракона, он подвинул мне тарелку с чем-то трудно опознаваемым, но липким, потом подал салфетку, потом предложил бульон, и наконец, вздохнув, заговорил:

– Вы мой второй подарок, я забрал вас, предварительно усыпив, и сейчас мы в моей пещере.

– Подарок? Усыпив?

Вздохнув еще глубже и печальнее, Ролленквист поведал мне историю ‘Закона о подарках’, а потом, гася мое возмущение, рассказал о сильфах:

– Их правитель не только король в человеческом понимании, он еще и самый сильный маг среди сильфов, и такой властью хотели бы обладать многие. Прежний правитель долго болел, и его магические силы истощились, облачные лорды утянули большую часть полномочий, но магию не может взять никто, кроме законного преемника.

– Но вы сказали что Жан-Валер, сильф лишь на четверть? – я уже успокоилась, поела, и дурманящая слабость ушла, возвращая способность мыслить.

– Это не важно, магия приняла его, – дракон помолчал, словно сомневался, осилю ли я его объяснение, а потом продолжил говорить, – гораздо важнее то, что он новая фигура на политическом поле, ведь лорды давно уже вели борьбу за престол, а Жан стал помехой их битве.

– Но получается Жан, остановил междоусобицу?

– Скорее всего, не остановил, а отложил, но он не глуп, молод и возможно удержит этих властолюбцев в узде, – дракон налил еще бодрящего настоя в большую фарфоровую чашу, больше похожую на заварочный чайник без носика.

– Но при чем здесь я?

– Вы мой подарок, – Ролен безмятежно улыбнулся, и посмотрел на меня абсолютно пустыми глазами, мама называла такие взгляды: ‘аж затылочная кость просвечивает’ и ужасно не любила.

– Ясно, не скажете, а когда я могу увидеть Жана?

Ролен покачал головой:

– Не сейчас, месяца через три-четыре, когда сильфы успокоятся, я попробую передать ему письмо от вас.

– Письмо? Через пару месяцев? – перед глазами все поплыло, а как же то, что у нас было? А свадьба в полумраке часовни и браслет на запястье?

Я неосознанно погладила чуть выступающие линии браслета, и посмотрела дракону в глаза:

– Но я его жена!

– Это так, но брак не является препятствием для изъятия подарка.

– Вот как, – от гнева и боли я начала язвить, буквально выплевывая фразы из непослушных губ, – Жан считал вас другом, старшим братом, наставником, он так же спасал вам жизнь, как и вы ему, а вы…

– Миледи, – дракон покаянно склонил голову, – я не могу отказаться от подарка, магия не позволит, если я не возьму уже выбранный подарок, она расставит все по местам, но по-своему. Возможно, умрет Жан, возможно – вы, но в любом случае пострадавших будет больше.

Кажется, я побледнела, и дракон торопливо налил мне вина:

– Выпейте!

– Не хочу!– подышав в полупустую кружку с чаем, я успокоилась и вновь включила голову, – а если я уйду в свой мир?

– Марина, – дракон впервые назвал меня просто по имени, без всяких ‘леди’, – возвращение в ваш мир ничего не даст, Жан вас любит и пойдет следом, и значит, нарушит закон и будет наказан. А кроме того возвращение не безопасно само по себе.

– Почему? – мне неожиданно стало зябко, и я потянулась к чайнику, с кипятком мирно пыхтящему на угольной конфорке.

– Если вы с Жаном говорили на эту тему, он рассказывал, что вернуться в свои миры удается только духам и демонам, как вы думаете, почему?

Я пожала плечами:

– Никогда не встречалась ни с теми, ни с другими.

– Потому что они не имеют физического тела, точнее основная их суть – не материальна! А дыры и разрывы в плазме или эфире быстро затягиваются в родной среде.

– А при чем тут дыры?– я удивилась и представила себе плывущие в воздухе куски пленки похожей на полиэтилен.

– Материальное тело при прохождении в свой мир продавливается через невидимую сеть, которая окружает миры как защитный доспех, и если эта сетка плотная – тело не выживает.

Представив пятьдесят килограмм фарша на тропинке у нашего дома, я запаниковала и торопливо отхлебнула чаю, забыв, что только что добавила кипяток! Дракон правильно понял мои выпученные глаза и крепко сжатые зубы, и сделал несколько движений, охлаждая чай и исцеляя ожоги.

Когда я смогла говорить, я сдавленно спросила:

– Но как я попала сюда? Живая и невредимая?

–Иногда защита истончается, или приоткрывается, и втягивает энергию для восстановления прочности с защищаемой планеты, возможно, вы попали в такой захват, но являясь защищаемой, были отброшены по случайной траектории.

– То есть защита меня спасла, а теперь изрубит в куски?

– Верно, – дракон перестал чиниться и допил все, что было в его исполинской кружке одним глотком, – вы теперь принадлежите этому миру больше, чем своему.

– Но почему?

Ролен пристально посмотрел мне в глаза, так что я вспомнила проведенную с Жаном ночь и тихо сказал:

– Надо ли объяснять миледи?

Я отрицательно помотала головой, и задумалась, что ж выходит, что из этого мира мне не выбраться, но зачем я все-таки дракону? Об этом и спросила, а он опять ушел от ответа:

– Уже глубокая ночь, и вам стоит отдохнуть, миледи, эта гостиная и смежная с нею спальня – ваши.

Откланявшись, дракон просто сбежал, а я только сейчас поняла, что очень напряжена и ужасно хочется плакать. Держалась я ровно до того, как нашла ту самую смежную спальню, а в ней большую кровать с балдахином, поистине драконьего размера! Забралась под край толстого одеяла и промочила подушку, вспоминая Жана, так и уснула с распухшим носом на мокром полотне.

Дракон

Ну, дед! Ну, подставил! Это ж надо, увести у сильфов из-под носа единственного законного наследника, признанного магией! И при том, на совершенно законных основаниях!

Я раздраженно вошел в свои комнаты, и начал раздеваться, швыряя вещи в сундук. Ну как можно было это подстроить? Жана я нашел случайно, просто охотился в чужом лесу и увлекся погоней, а уж то что эта девочка из другого мира пробьет его ледяной панцирь и вовсе никто предполагать не мог. Или мог?

Нырнув в бассейн с горячей водой, я продолжил обдумывать ситуацию: допустим легкое принуждение на красавце-олене я мог и не заметить, а Жан? А кто мог подстроить пробой?

А теперь в гостевых покоях рыдает юная девушка, едва познавшая счастье быть любимой, и придется ее утешать и развлекать, слуг в пещере нет, а магия не заменит общения.

Застонав, я погрузился в воду, смывая пену и усталость, и задумался, как бы поквитаться с дедом, за его выходки, а заодно разузнать что-нибудь еще? Ха! Как я мог забыть! Выбравшись из бассейна и завернувшись в простыню, я помчался в кабинет: ведь совсем недавно пришло письмо от бабушки! Посмотрим, посмотрим, что она пишет!

Письмо было кратким, и я удивился, почему сразу не обратил на это внимание? Обычно пухлые конверты пылились на подносе с корреспонденцией до серого скучного вечера, когда был необходим заряд бодрости и веселой злости. Но сейчас распечатав тонкий голубой конверт и серебряной монограммой, я впился взглядом в ровные строчки и даже перестал дышать:

– Дорогой внук! Думаю, ты еще не совсем забыл про свою немощную родственницу? (Ага, немощную, да ту пару туров, которую бабуля притащила на обед в мой последний визит и отец едва поднимет!) Если старый греховодник по злой иронии судьбы, являющийся твоим родственником, подкинул тебе не решаемую задачку, можешь прилететь за советом и помощью, возможно в этот раз они тебе действительно нужны.

И подпись: леди Лайонелль Дизерт Канвист.

Я только вздохнул: бабуля неподражаема! Но что делать с леди Мариной? Подумав, я набросал несколько строк на тонком листе рисовой бумаги и вложил в колечко вестника, послание исчезло, а я отправился спать – вечер был длинным, а перед визитом стоит отдохнуть.

Проснулся я только в полдень, колечко вестника уже блестело на столике: бабушка подтвердила приглашение и написала, что с удовольствием познакомится с девочкой из другого мира. Умывшись и переодевшись – сундук уже вычистил одежду, я отправился на поиски виконтессы Диол.

Она сидела у окна и всматривалась в плывущие облака:

– Доброе утро, сударыня, приглашаю вас позавтракать со мной, а потом отправиться в гости.

– В гости? – девушка была странно тиха, но кажется причинять себе вред не собиралась, впрочем я заранее убрал все острое из ее покоев.

– Моя бабушка мечтает с вами познакомиться, и приглашает нас на обед.

– Боюсь это невозможно, у меня нет другой одежды.

Только сейчас я понял, что светлое нечто, принимаемое мной за платье на самом деле ночная рубашка и халат.

– Что ж, значит, сначала пошлем за вашими вещами, и думаю, часа через два их уже доставят, а потом отправимся к бабуле.

– Так быстро? – удивление девушки прозвучало, как то вяло, но я не сдавался, тут же набросал записку и отцепил от пояса колечко вестника.

– Не хотите передать Жану привет? – она было пыхнула интересом, но тут же отрицательно покачала головой:

– Нет, ему и так тяжело, не стоит растравлять его раны.

Хм, интересная девушка из интересного мира, хотел бы я на него взглянуть, не всякая юная женщина так бережет покой своего мужчины. Я все равно добавил несколько строк о ее самочувствии и отправил письмо Жану, пусть отвлечется, наверняка уже не спит.

Виконт

Дракон ошибся, Жан – Валер уснул прямо за столом, дворецкий по приказанию графа добавил в чай и соус немного опия. Но когда вестник тихо звякнул возле уха, он тут же открыл глаза и развернул бумагу:

– Жан, еще раз прости меня, леди Диол чувствует себя хорошо, хотя и грустит. Сейчас твоей супруге требуется одежда для путешествия и визитов, если не трудно, пришли ее сундук, и наверное камеристку, амулет телепорта в свертке.

Вскочив, виконт помчался в комнаты отведенные Марине, не разбирая пути, но в холле его окликнул отец:

– Сын, что-то случилось?

– Ролен прислал письмо, – Жан старался говорить сдержано, но горечь прорывалась острыми льдинками, украсившими погасший камин, и граф поморщился: магия все больше проникала в сына.

Прочитав короткое письмо, протянутое Жаном, он тотчас вызвал дворецкого и отдал распоряжения, а Жана-Валера пригласил отобедать в маленькой столовой.

– Не волнуйся, сын, слуги гораздо быстрее уложат сундук, чем ты, и камеристка будет готова к сроку, лучше напиши своей жене письмо и выдай камеристке дюжину вестников, кто знает, куда их увезет дракон. Сильфы злопамятны.

Жан согласно кивнул, потерять Марину из-за непонятных ему самому высокомерных лордов он не хотел, и тут же сел за стол, но что можно написать женщине, которую не сумел защитить?

Марина

У каждого человека есть предел, мой очевидно наступил: я относилась ко всему как к должному, не пытаясь сопротивляться, или что-то менять. Ролен разрешил называть себя просто по имени, но вел себя очень сдержано, заходил, предварительно постучав, и не пытался прикоснуться. Наверное, если бы попытался, я не стала бы сопротивляться, а просто исчезла, растворилась в лабиринте поисков, попыток дотянуться до Жана, прижаться к его губам, услышать рядом стук сердца, и была бы счастлива, как те безумцы, что видят свой мир не замечая боли и грязи окружающего.

Завтракали мы снова в гостиной, Ролен пояснил, что слуг в пещере нет, а убрать все магией можно где угодно. Будучи драконом, всем сладостям и булочкам Ролленквист предпочитал мясо, и я к своему удивлению не отказалась от пары кусочков ветчины, она так соблазнительно пахла! Мы еще пили чай из трав с легким запахом меда, как в спальне раздался грохот и визг:

– Не волнуйтесь, Марина, это прибыли ваши вещи и камеристка! – дракон быстро прошел в спальню, а мне стало неловко, кровать была такая большая, что я и не подумала ее заправлять, просто задернула покрывалом насколько хватило сил. Что ж пойду следом, оставаться одной совсем не хочется.

В спальне стояла пара огромных сундуков, а рядом сидела потирая ногу та самая девушка, что ночевала в моей комнате.

– Доброго вам дня, миледи! – она попыталась встать и сделать книксен, но кажется, ушиб был очень сильным, потому что на ногах она не удержалась. Дракон подхватил девушку и сказал:

– Очень хорошо, что вам прислали камеристку, леди Марина, сейчас я ее подлечу, а вы пока заканчивайте завтрак, к обеду будьте готовы к путешествию, с собой берите не более трех платьев.

Мне ничего не оставалось, как вернуться к столу, впрочем, дракон вышел следом, задержавшись не более чем на минуту.

– Миледи, кажется, у вашей камеристки для вас есть письмо, но я вас очень прошу не читать его до визита к моей бабушке.

Удивил, письмо? Мне? А почему не читать? Очевидно, все вопросы отчетливо проступили на моем лице, потому что Ролен спокойно продолжил:

– Не хочу, что бы вы расстраивались, или плакали, лучше съездим в гости, и жизнь покажется вам не такой печальной.

– Хорошо, я могу идти одеваться?

– Конечно, – дракон махнул рукой, прищелкнул пальцами, и остатки завтрака исчезли, я только плечами пожала и вернулась в спальню.

Камеристка уже разложила на кровати дорожный костюм, и хлопотала у туалетного столика с красивым зеркалом в золоченой рамке, а я получила возможность осмотреть выделенную мне драконом комнату.

О том что комната расположена в пещере не говорило ничего: потолок ровный и красивый украшала роспись с изображением мудрых старцев с книгами, детей и собак, кровать по местной традиции пряталась под балдахином, но она, не смотря на размеры, занимала в комнате не самое значительное место. Пол оказался паркетным, дощечки пяти или шести оттенков складывались в строгий ненавязчивый узор. Были даже окна, но совсем небольшие, с узкими пластинками стекла, вставленными в свинцовые переплеты, а вот занавеси, обрамляющие два узких высоких окна, были роскошными, из василькового бархата с узкой каймой светлого золота, никаких кистей и шнуров, все максимально просто, и вместе с тем – дорого.

Кроме кровати, туалетного столика и моих сундуков в комнате был еще письменный стол, довольно солидных размеров, небольшая полка с книгами и комод, если я правильно поняла для белья и прочего необходимого.

Девушка, которая так и не успела представиться, быстро помогла переодеться, причесала и уложила волосы в прическу, причем так, что косичка с заколкой лежала, поверх волос и колечко Жана сверкало над ухом.

Пока она крепила к прическе шляпку, я увидела на столике бумажный свиток, и протянула к нему руку, а потом вернула ее на колени, не прикоснувшись к письму, обещала не читать!

Камеристка явно смотрела на меня с недоумением, а потом с сочувствием:

– Прикажете убрать это, миледи?

Она решила, что я прячусь от дракона? Вздохнув, я покачала головой:

– Нет, оставьте здесь, я прочту когда вернусь с прогулки, и кстати, скажите мне пожалуйста, как вас зовут?

– Асанта, миледи.

– Очень хорошо, я – постаралась улыбнуться, – я не знаю, сколько мы пробудем в гостях, Асанта, так что уточните свои обязанности у господина дракона, и сообщите ему, что я готова.

Барышня выпорхнула из комнаты, а я ей откровенно позавидовала, так легко и изящно двигаться в длинных платьях я не умела.

Вскоре пришел Ролен и сопроводил меня по очень красивым коридорам на самую вершину горы. Там обнаружилась не слишком ровная каменная площадка:

– Вы полетите на мне, Марина, это будет быстрее и безопаснее путешествия в карете. Ваш саквояж придется держать, но не бойтесь упасть, я поддержу вас магией.

Мне только кивать, и оставалось, а как скажешь, что я высоты боюсь? Ну может не боюсь, опасаюсь, но все же…

Ролен встал в центре площадки, движение воздуха вокруг него усилилось, миг, и передо мной стоит дракон! Я потопталась, как на него сесть? Но тут меня медленно потянуло вверх, и вскоре я удобно устроилась на сильной шее, ухватившись за шершавый костяной выступ.

Раздался сильный шорох, кожистые крылья расправились, с площадки вниз полетели мелкие камни, пугая своим стуком и дракон, оттолкнувшись и скрежеща когтями по камню, подпрыгнул вверх! Меня сильно трясло и качало, пока он усиленно махал крыльями, выравнивая полет, а в лицо дул ровный поток – похоже, Ролен прикрывал меня магией со всех сторон, ведь иначе мне уже исхлестало бы лицо струями ледяного горного ветра.

Полет был прекрасен! Забыв свои опасения, я жадно пила восторг, которым наполнялось мое сердце. Это была сказка, феерия, оживший ночная фантазия, растянувшаяся в бесконечность! Я захлебывалась этим ощущением, и очевидно всего вместе для меня оказалось многовато – на сороковой минуте полета я принялась зевать. Но впереди показалась цепочка холмов, и дракон опустился ниже, давая мне возможность рассмотреть зеленые кроны хвойных деревьев, покрытую тонким слоем снега пожелтевшую траву и небольшие, полускрытые облетевшими плодовыми деревьями домики из дерева и кирпича.

Дом бабушки дракона стоял на холме: это был большое здание, построенный широко и вольно, как старинные дворянские усадьбы, которые нам показывали в фильме на эстетическом воспитании. Перед домом была широкая выложенная камнем площадка, на которую опустился Ролленквист. Спустив меня на землю магией, он еще и придержал за шиворот, что бы онемевшие за полтора часа полета ноги не подогнулись. А потом принял человеческий облик с уже привычной пленкой горячего воздуха вокруг, и протянул руку.

Тут же входная дверь дома распахнулась и в ней показалась юная красавица:

– Прошу вас, госпожа ожидает в малой гостиной.

Ролен прошел мимо барышни как мимо статуи, а я чувствовала себя неловко: кто она, мне неизвестно, а в дороге я изрядно растрепалась, но дракон уже тянул меня под руку к высокой задрапированной розовым бархатом арке.

Войдя, я буквально потеряла дар речи: розовое! Все вокруг было розовым! Но не того тошнотворного оттенка, который мама называла ‘Барби’, мебель и ковры окутывал приглушенно-пепельный, аристократичный и полный достоинства цвет. И конечно каждый предмет в комнате был произведением искусства! Низкие широкие скамеечки, оббитые темно – розовым, почти персиковым бархатом, располагались на полу из квадратов белого и розового мрамора.

Перед камином с розовой и сливочной облицовкой раскинулся белый ковер с розовыми завитками бутонов, тут же стояли два кресла с высокими спинками и столик с закусками.

Из кресла поднялась статная дама, приблизилась и нежно обняла Ролена, приговаривая какие-то глупости, но у меня было ощущение, что пристальный взгляд ее черных глаз неотступно наблюдает за мной.

– Что же, Ролен, представь нас, – дама отстранилась от внука, и я смогла ее разглядеть: очень молодая и красивая, на вид лед тридцати, но возраст выдают не морщинки, а общая тщательная ухоженность и мудрый взор.

Ролен смущенно отстранился и представил меня:

– Бабуля, познакомься, это виконтесса Диол, – тут он смущенно кашлянул, – мой второй подарок.

А того что случилось дальше я не ожидала: юная бабушка молниеносно схватила внука за ухо и принялась трепать что-то приговаривая ему прямо в ухо. А я уже так устала, да и ноги не держали, что просто присела на одну из резных скамеечек и кивнула на вопросительный взгляд драконицы: продолжайте мол, вы мне не мешаете! Очень по-доброму усмехнувшись, драконья бабушка подмигнула мне и продолжила экзекуцию, а у меня опять встал комок в горле: моя бабушка иногда так же трепала за ухо папу.

Дракон

До бабушкиного дома мы добрались быстро, она предпочитала быть леди во всем, а потому ее пещера пряталась под домом, а вольно раскинувшееся поместье было напичкано ловушками для любителей драконьего хвоста под соусом. Ловушек не было только на взлетной площадке, а потому прислуги бабуля не держала: при необходимости, для декорума вызывая воспитанных духов и привидений.

Вообще, бабуля у меня большая шутница: отправила встречать нас фантом моей бывшей невесты, интересно, зачем? Позлить хотела, или напомнить?

Ругалась бабуля на драконьем, причем виртуозно – не повторяясь, но смысл до меня доходил долго. А когда дошел я просто упал, а леди Марина вместе с бабулей подбежали ко мне с одинаково обеспокоенным выражением лица:

– Что случилось, Ролен?

– Ты жив, внук?

Я прокашлялся и проговорил на драконьем, чувствуя, как заплетается язык:

– Бабушка, повтори, что ты сейчас сказала?

– И повторю, охальник малолетний, мало я тебя в детстве порола! Как ты смел, увести беременную девочку от мужа?

Я посмотрел на Марину драконьим зрением и замер: крошечный, с булавочную головку огонек пульсировал в глубине ее тела, распространяя вокруг себя теплые оранжевые волны. К счастью виконтесса не поняла нашего разговора, и стояла растеряно, а потом сказала:

– Ролен, не сиди на полу, простудишься…

Бабуля тихо засмеялась и сказала ей в ответ:

– Не волнуйся, деточка, он дракон, сын камня и пламени, ему простуда не грозит. Сейчас девочки проводят тебя в комнату, что бы отдохнуть с дороги, а я этому проказнику объясню, в чем он не прав.

По щелчку пальцев высокородной леди Лайонелль Дизерт появились две белокожие девушки в красиво драпированных туниках, и жестами пригласили леди Марину следовать за собой. Я присмотрелся: ого, фантомы третьего уровня, способные к самостоятельным действиям в пределах заданного результата. Но бабуля только усмехнулась и сделала рукой знак означающий нежить, призраки? Как бы не напугали виконтессу, впрочем бабуля всегда знает, что делает. Девушки ушли и вернувшись в любимое кресло бабуля заявила:

– Ну и олух ты, любимый внучек!

– Олух, – согласился я,– зато единственный! – и устроился прямо на ковре у ног бабули, а она запустила руку мне в волосы на макушке, потрепала, и объяснила мои опасения:

– Привидения получили фантомы вместо тел, теперь они могут ходить, говорить и даже есть и целоваться, поэтому служат верно, и гостей не пугают.

– Понятно, – я зажмурился под привычной лаской и пожаловался, – почему я сразу не догадался посмотреть на нее? Ведь дед явно намекал мне!

Как всегда при упоминании отца моего отца настроение у бабушки испортилось, и она дернула меня за короткие пряди на макушке:

– Потому и не смотрел, что тебя отвлекали, или скорее девочку щитом прикрыли, да и срок совсем небольшой.

– Но я не думал, что так бывает с первого раза! – возмутился я, а бабуля нехорошо прищурилась:

– А ну – ка, внучек, рассказывай, откуда знаешь, что с первого раза?

Пришлось рассказать бабуле все, начиная со спасения Жана, она внимательно слушала, и я слышал, как щелкают бусины свисающие с плетеного пояса, помогая ей выстраивать схему. Когда я закончил, бабуля посидела еще немного неподвижно, перебирая гладкие бирюзовые камушки на поясе, а потом сказала:

– Внучек, а куда ты дел кинжал, который взял в качестве первого подарка?

Я пожал плечами, дома оставил, в мастерской.

– Призвать можешь?

– Могу, – я кивнул, и развел руки. Шепча слова призыва, есть у нас драконов такая особенность, мы можем призвать вещь, которая нам нравится, которую не раз держали в руках. Вот наверное откуда ноги растут у многочисленных легенд о драконьих сокровищах. Через минуту кинжал упал мне в ладони, и я почтительно протянул его бабушке. Та тут же схватила его, осмотрела, вытянув из ножен, едва ли не обнюхала, и откинувшись на спинку кресла сказала:

– Все понятно, прости внучок, в такую хитрую ловушку попалась бы даже я. Иди, отдохни с дороги, через час будем обедать, – и протянув на прощание свою нежную ручку потрепала меня по щеке, – а все-таки ты уже вырос, разбойник!

Марина

Девушка шла плавно и совершенно бесшумно, я даже подивилась такой легкой походке. Она проводила меня в большую красивую комнату всю в золотисто– коричневых и бирюзовых тонах, помогла умыться , а потом осторожно разобрала прохладными пальцами прическу и предложила халат и мягкую сорочку:

– Госпожа просит вас отдохнуть до обеда, я приду заранее и помогу одеться.

– Хорошо, спасибо, я действительно устала.

Едва камеристка вышла, как я действительно легла в кровать, завернувшись в покрывало уснула.

Мне снился Жан, уставший, с прилипшими ко лбу волосами, с замученным и несчастным лицом. Он сидел за письменным столом и шевеля губами читал какой-то солидный фолиант в коричневой коже, я подошла ближе, коснулась губами его волос, ощутив их запах и тут же проснулась от стука в дверь: пришла камеристка.

Умывание и одевание шло медленно, я ни как не могла окончательно проснуться. Заметив это, девушка принесла мне бодрящий отвар. Выпив несколько глотков из серебряного стаканчика, я наконец посмотрела на себя в зеркало: аккуратно причесанные волосы были уложены иначе, чем укладывала Сара: красиво перевитый бирюзовой и бежевой лентой жгут волос лежал на макушке как венец, остальные волосы были собраны в сложный пучок украшенный теми же лентами. В итоге выглядела я изысканней, и даже старше, но переживать по этому поводу не стала, опрятно и удобно – и хорошо.

Платье, предложенное камеристкой из ‘гостевого’ гардероба, мне тоже понравилось: бежевый велюр, очень мягкий и тонкий, напомнил мне любимую игрушку, собачку шарпея. Отделка из коричневой с незабудками тесьмы и длинный тканый пояс делали платье строгим и в то же время нарядным, осталось надеть туфельки и чулки в тон платью и можно идти к столу.

Камеристка проводила меня до уютной квадратной комнаты похожей на резную шкатулку: стены украшали шпалеры с рисунком из плющей и роз, пара буфетов темного дерева стояла в простенках между окнами и тихо сияла начищенной посудой. Легкие этажерки с салфетками и полотенцами прятались по углам, а в центре, под низко висящей люстрой расположился круглый стол, накрытый тонким голубым полотном поверх плотной драпировочной ткани.

Дракон и его бабушка уже прогуливались вдоль окна, тихо беседуя, увидев меня, хозяйка дома тут же велела всем садиться за стол. Внука усадила слева, а меня справа от себя, и хлопнув в ладоши, велела подавать обед. По времени это был скорее ужин – за окнами уже сгустились вечерние сумерки, и в люстре горели свечи, но ‘хоть горшком назови, только в печку не сади’, так любила приговаривать бабушка.

Сначала подали закуски, и я вспоминая невнятные рассказы о королевских и аристократических обедах, мелькавшие в курсе истории, пробовала не все блюда, и только чуть – чуть. Кажется, драконица за мной потихоньку наблюдала, но ничего сложного к столу не подавали: суфле с креветками и острый салат можно было есть ложкой, кусочки соленой и копченой рыбы с различными добавками можно было брать вилкой. На горячее подали мясо в горшочках и суп, так что похожие на орудия пыток серебряные завитушки у прибора остались ждать десерта.

На десерт подали фрукты, сыр и овальные бисквиты, смазанные джемом и украшенные фруктами, вымоченными в крепком вине. Я соблазнилась видом такого бисквита, но вдохнув аромат спиртного, закашлялась, и меня едва не стошнило, странно как – то, но печенья больше не хотелось, пришлось взять яблоко. Пока я его чистила, Ролен вынимал из незнакомых мне фруктов косточку с помощью той самой серебряной спирали, закончив он порезал плоды на кубики и сложив их в десертное блюдце предложил мне:

– Попробуйте, леди Диол, это очень вкусно.

Я поблагодарила, и взяла кусочек двузубой вилочкой, Ролен взял следующий, и буквально за минуту мы опустошили блюдце, под насмешливым взглядом черных глаз драконицы.

Напившись чаю, мы заскучали, и вскоре драконья бабушка пригласила нас в гостиную и открыла клавесин.

Дракон

Я весь вечер приглядывался к Марине, она выглядела как обычно, беременность еще не отразилась на ее лице и теле, но крошечный золотистый огонек уже сообщал ей о своих желаниях. Вот она с аппетитом ест суп, отказываясь от острого мяса, а вот откладывает бисквит, содрогнувшись от отвращения. Мне захотелось ее чем-нибудь порадовать, и я очистил пару плодов садовой колючки, дамы не в состоянии сами очистить их жесткую кожуру, но обожают нежную розовую мякоть. Бабушка это отметила, и выразительно подняла свои черные брови.