Текст книги "Подарок (СИ)"

Автор книги: Юлия Ляпина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Жан? – она распахнула свои зеленые глаза, и смутившись спрятала лицо у меня на плече.

– Доброе утро, любимая! Не знаю, как ты здесь оказалась, но я счастлив!

– Ролен привез, сказал, что пока он гостит у твоего отца, я могу побыть с тобой, ему удалось найти зацепку в законе.

– Вот как, значит он тоже здесь?

Почувствовав мое раздражение, Марина ласково погладила меня по лицу:

– Он очень сожалеет, Жан, и я ему не нужна, просто магия не дает поступить иначе, Ролен объяснял мне. В законе есть условие на счет третьего подарка, которое может помочь вернуть меня тебе.

Моя солнечная девочка прижалась ко мне, словно боясь, что ее начнут отрывать тотчас, а потом добавила:

– Просто поговори с ним, вы же друзья, Ролен мучается, от того, что мучает тебя.

Я не устоял: когда она нежно потерлась лицом о мою грудь, потянулась и вновь прижалась, я ощутил, что под одеялом на нас ничего нет, и тут же воспользовался возможностью, затянул свою девочку на себя и приник к ее свежим, розовым губкам в самом чувственном поцелуе, на который был способен.

Она тихо ахнула, прижалась еще крепче, одеяло сползло, явив солнцу белоснежную кожу, упругую линию спины и водопад золотых кудряшек щекочущих меня. Все вокруг отступило на второй план, и предстоящий разговор с Роленом, и тянущая слабость, и даже трон сильфов: во всем мире были только мы, и наше счастье обволакивающее все вокруг.

Через час моя солнечная девочка лежала без сил, полузакрыв глаза, а я ощущал себя сильным и бодрым, и ласково укутав ее в покрывало дернул за шнурок звонка: Марине стоило подкрепить силы.

Примчавшийся камердинер получил распоряжения на счет завтрака, который пришелся на обед, и сообщил, что господин граф и его гости ожидают нас в библиотеке. Я и сам хотел поговорить с отцом и с драконом, но сначала нужно проследить, что бы мое счастье улыбалось, и я велел Киту прислать через полчаса после завтрака камеристку для миледи и все что потребуется вместе с ней.

Марина

Мы прилетели на окраину столицы, к высокой башне из дикого камня, Ролен опустился на крышу и приняв человеческий облик сказал, что это рабочая башня его отца, и здесь наверняка есть лошади.

Пришлось напомнить, что ездить верхом я не умею, но дракон успокоил:

– Я возьму вас в седло, миледи, в городе карета едет медленно, а Жану нужна ваша помощь.

Услышав, что мы едем к Жану, я зарумянилась, почему то щеки начали гореть от одной мысли о встрече с ним. Потом накатил страх, заставив побледнеть: а что если он не примет меня? Решит, что Ролен взял меня в любовницы, и оттолкнет? Все эти мысли бушевали в голове, пока мы спускались по лестнице в просторные комнаты, обставленные очень по мужски: темное дерево, кожа и плотные ткани строгих оттенков.

– Познакомьтесь, миледи, мой отец: лорд Дарлинус.

– Очень приятно, – я сделала что-то похожее на приседание со скрещенными ногами, а высокий красавец лорд очень серьезно поцеловал мне руку.

– Взаимно, миледи, вы можете отдохнуть немного здесь, пока готовят лошадь, если хотите, велю подать чай или шоколад.

– Благодарю вас, не нужно, – чай выпитый за завтраком усиленно просился наружу, и я не рискнула пить еще, хотя согреться хотелось. Мужчины извинившись, вышли, а в двери скользнула неприметная особа лет сора на вид:

– Пойдемте, миледи, я покажу вам умывальню и принесу чай.

Кажется, драконы умеют читать мысли?

За чашкой чая я просидела не более пятнадцати минут: Ролен вернулся и закутав меня в тяжелый коричневый плащ с капюшоном проводил вниз, к конюшне.

– Миледи, постарайтесь не снимать капюшон, и не крутить головой, как бы вам не хотелось, я обхожу некоторые пункты закона, позволяя вам увидеться с супругом, не подведите меня!

Я закивала, и Ролен тут же усадил меня в седло, а потом запрыгнул сам. Ветер крепчал, в воздухе носилась снежная взвесь, и стражники на воротах прикрывали лица рукавицами, а потому особо на меня не смотрели. Я старательно наклонялась к шее коня, прятала руки в рукава и не открывала рта: голос тоже улика!

Нас ждали: на крыльце топтался дядька в вычурном камзоле, ветер задувал, дядька топтался и то и дело вынимал из-за обшлага огромный белоснежный платок и вытирал малиновый от холода нос.

Ролен подвел лошадь к самому крыльцу и спрыгнув снял меня, ноги к тому времени у меня заледенели, спина стала деревянной, а руки едва не свело судорогой, так я боялась свалиться.

В доме было тепло, и поначалу даже показалось жарко и душно, меня окружили серьезные женщины в белых передниках, так что графа я увидела лишь мельком, он отдавал распоряжения и мне только приветственно кивнул.

Впрочем, я не обиделась, слишком устала. Называя меня почтительно ‘миледи’, женщины сопроводили меня в купальню – согреться с дороги и привести себя в порядок. Ванна была уже готова, как и горячий чай, и восхитительные булочки с клубничным вареньем. Через час я укутанная в простыню вышла из купальни в спальню и остановилась: на кровати лежал Жан. Бледный, и весь скрытый толстыми одеялами, он походил на больного, но лекарствами в комнате не пахло. Одна из помощниц тихонько заглянула в комнату и прошептала:

– Господин граф просит вас уделить внимание его сыну, виконт очень слаб и нуждается в тепле.

Конец фразы она произнесла как цитату и стрельнула на меня любопытными карими глазами. Я опять покраснела, вспомнила, как грела Жана в трактире, значит, с ним что-то случилось и здесь нужно делать так же? Женщина ушла, а я подошла к кровати и немного раздвинула занавеси балдахина, потом поколебавшись, откинула простыню в сторону, мысленно пожав плечами: Жан меня уже видел, а так греть удобнее, и скользнула по одеяла. Жан оказался раздетым и холодным, я положила руку ему на грудь и стала вслушиваться в мерные, тяжелые толчки его сердца, а потом пригрелась и задремала.

Проснулась от нежных поцелуев, и горячего тела прижавшегося ко мне. Жан! Улыбка сама наползла на губы, он рядом! Как хорошо! Оказавшись в его объятиях, я просто таяла от счастья, млела и потягивалась как кошка. Он не остался равнодушным: целовал, гладил, ласкал, и наконец, затянул на себя, когда под кожей уже вспыхивали острые искорки, а сердце жарко стучало в груди.

Потом мы прижимали друг друга, так словно старались слиться в единое целое. Приподнявшись на руках, я изучала его чувствительные губы, прикусывала мочку уха, царапала ноготками широкие плечи и грудные мышцы. Жан стонал и заставлял стонать меня, поглаживая все, до чего мог дотянуться. Изнывая от желания, я на миг растерялась, когда он перекатился, навис, жарко целуя, затем поймал губами вершинку груди, и бережно раздвинул мои колени.

Все мои фантазии уступали его чуткости, нежности и тому огню, который горел в моих жилах рядом с ним.

Когда Жан, склонив голову, напрягся, упираясь головой в подушку, а потом скатился на постель, прижавшись лицом к моим волосам, я почувствовала себя такой удовлетворенной и слабой, что не хватало сил разлепить склеившиеся ресницы.

Жан быстро пришел в себя, коснулся меня благодарным поцелуем и встал. Подобрав еще влажную простыню, которую я оставила у кровати и, позаботившись о себе, он попытался поухаживать за мной, меня снова бросило в краску, но Жан отвлек меня поцелуем, а потом вызвал камердинера, и нам принесли завтрак.

Есть мне не хотелось только до первого глотка горячего чая, а потом муж кормил меня, выбирая нежнейшие ломтики ветчины и сыра. Горячий бульон тоже выпила я, хотя, наверное, его готовили для больного виконта, как и мелко порезанное яйцо с нежнейшим соусом на тарелочке. Зато Жан слопал большую часть рулета с маком и смешные рогалики с ягодами, и …

В общем, к приходу камеристки я еще не вставала с кровати, и ей пришлось подождать еще несколько минут, пока мы сладко целовались ‘на прощанье’, ведь наверняка граф сейчас утащит Жана на долгий разговор, и до вечера я его не увижу.

Виконт

Я ощущал себя счастливым, полным сил и был готов поговорить с Роленом. В гостиной вместе с отцом и драконом сидел отступник, он выглядел очень бледным, и хотя сидел у самого огня, кутался в большой шерстяной платок.

– Добрый день, – поздоровался я, – готов узнать, что вчера произошло.

Отец внимательно всмотрелся в меня и видимо нашел меня достаточно бодрым, потом глянул на лорда Сиана и покачав головой сам подлил в бокал сильфа горячего вина из серебряного ковшика.

Ролен тоже был рад, хотя и посматривал с опаской: очевидно, не знал, как я буду реагировать на его присутствие, но благодаря Марине я действительно хотел поговорить. Кивнув другу, я выбрал кресло стоящее так, что бы видеть всех сразу и приготовился слушать.

Сначала мне поведали о заседании совета лордов, и инициации трона, но это я и сам вспомнил, а вот рассказ о том, как лорд Сиан тащил меня через экстренный портал, теряя силы и едва не падая от изнеможения, меня тронул.

Я благодарно посмотрел на изможденного лорда и сказал:

– Благодарю вас, Валентайн от всего сердца, моя благодарность не замедлит.

В ответ лорд жутковато усмехнулся и пошутил:

– Благодарю вас, принц, сейчас мне нужнее горячая дама, чем холодное золото или сухие титулы.

Мы с отцом переглянулись, и кажется, он одобрил мое решение.

Разговор с драконом состоялся тут же, отец вызвал слуг и велел отнести лорда Сиана в спальню, и подмигнув мне ушел лично направить кузину Илану поухаживать за раненым.

– Жан…

– Ролен…

Мы начали говорить одновременно, и дракон уступил,

очевидно, ожидая, что я наброшусь на него с упреками, но я его удивил:

– Спасибо, что привез Марину, я так понимаю, что тебе пришлось что-то нарушить? – Ролен кивнул и посмотрел на меня с интересом, – а теперь скажи мне, зачем я тебе нужен, и как я смогу вернуть свою жену?

Я буквально увидел, как осыпается выстроенный драконом план беседы, но с ним мне все же не тягаться, улыбнувшись, Ролен сказал:

– Я сейчас открою тебе тайну, которую знают только драконы, – все три подарка возвращаются через год после получения третьего.

Я улыбнулся в ответ, ему удалось меня озадачить:

– Но видеться нам можно?

– Только тайно, ты теперь видная фигура, а твоя жена уязвима, и мне бы не хотелось потерять миледи из-за интриг.

– Поможешь?

Ролен развел руками, мол: ‘ а я что делаю’?

– А третий подарок? Ты выбрал?

Ролен медленно кивнул, посматривая на меня и что-то решая, а потом сказал:

– Выбрал, но забрать пока не могу – правила.

Я только поджал губы, надежда сократить разлуку до одного года погасла, что ж, будем искать другой путь!

– Так расскажешь, в чем твой интерес?

– Расскажу, и сразу добавлю: я не настаиваю, участия твоей жены не требую, и вообще, сам обо всем узнал только вчера.

И взъерошив коротко выстриженные пряди Ролен рассказал: и о Пещере Памяти, и о Ключе, и даже о том, что судя по всему магия признала и мою жену, я слишком быстро пришел в себя после инициации.

– И что это значит?

– Только то, что миледи может помочь тебе удержать контроль над ключом, я только еще не понял, она ‘накопитель’ или ‘проводник’.

– Что это?

– Если леди ‘накопитель’, значит, поделилась своими силами, а если ‘проводник’ значит, просто помогла быстро восстановиться, используя энергию окружающей среды.

Я задумался, получается моя любимая мое топливо? Мой солнечный свет, моя пища, мой воздух? Вздохнул и продолжил беседу:

– А где находится Пещера Памяти?

Тут уже задумался дракон:

– Точного места я не знаю, нужно посмотреть старые карты, но это где-то в Западных скалах.

Тут мне стало зябко: Западные скалы весьма неприветливое место. Там дуют сильные ветра, сдувая с камней даже мох, и голые, окатанные ветром скалы торчат в небо безмолвным криком скорби. Добывать руду в этих скалах невозможно, и постоянных жителей там нет, зато много хищников, которые кормятся в более сытых предгорьях, и случается, нападают на домашний скот и даже на людей.

– Что ж, – размышления мои были не долгими, – ищи карту с расположением пещеры, и я попытаюсь открыть ее для тебя.

Дракон был ошеломлен:

– Но Жан, ты не обязан это делать! Миледи вернется домой максимум через два года.

– Ролен, ты не понимаешь, – я посмотрел другу в глаза, – я должен помочь тебе, потому что считаю это правильным. А моя леди, – улыбнулся, вспомнив яркое солнце на ее нежной коже и спутанные кудри, – моя леди все понимает и подождет, это она просила меня поговорить с тобой.

Дракон посмотрел на меня с уважением и сказал:

– Жан, я потрясен, миледи Диол настоящий дар!

– Это так, что ж мы договорились, ищи карту, и зови, а сейчас пойдем, поедим, надеюсь, твой драконий аппетит тебя не подводит?

Ролленквист рассмеялся и хлопнул меня по плечу: мир был восстановлен.

Марина

Ужинали мы все вместе в большой вычурной столовой, граф убедившись, что сын здоров и даже весел распорядился устроить пир.

Незадолго до ужина заботливые камеристки нарядили меня в тяжеленное платье расшитое золотом и жемчугом. Верхние рукава три четверти оказались подложены ватой, для сохранения формы, и простеганы золотой нитью с мелкими камушками на стыках, нижние, шелковые, длинные и узкие прижимались к запястью золотым браслетом шириной в два моих пальца, и то камеристка качала головой:

– Жаль, что у миледи нет детей, и широкие браслеты носить пока не полагается.

Услышав о детях, я опять покраснела и задумалась: а ведь верно, мы с Жаном не предохраняемся! Значит, дети могут быть!

Лекцию о контрацепции мама прочитала мне еще лет в пятнадцать, рассказала об основных способах и экстренных ситуациях, и заодно уверила: ‘чьи бы бычки не паслись, телятки будут наши’, и взяла с меня обещание, никогда не молчать по этому вопросу.

– Поверь, доченька, твое здоровье мне важнее неизвестного молодого человека и его амбиций, а ребенок, это всегда радость.

Тут мама улыбнулась очень грустной улыбкой, и я ее крепко-крепко обняла, потому что сильно защипала в носу: я знала, что братика или сестрички у меня не будет. Зато у нас с Жаном могут быть дети!

Я задумалась еще глубже, представляя малыша с темными, как у Жана волосиками и выразительными глазами, интересно, какие будут глаза: зеленые как мои, или голубые, как у папы?

И пока я мечтала, усердные дамы накрутили мне прическу столь сложную, что мне было страшно на нее взглянуть: маленькая бархатная шапочка переходила в сложный золотой венец на затылке. Тонкие косы из моих волос переплетались в сетку с жемчужными и золотыми нитями, а тяжелые серьги и колье больше похожее на рыцарский нагрудник окончательно превратили меня в статую, шелохнуться в этом наряде было невозможно!

К столу меня почти вынесли под руки, и сразу же усадили в кресло с высокой спинкой: я вздохнула с облегчением, нашлось, куда голову прислонить!

Дракон, восхищенно улыбаясь, поцеловал мне руку и подмигнул, Жан посмотрел на сетку из волос недовольно, зато декольте ему понравилось, граф был любезен, но задумчив, а еще один гость за столом невысокий белобрысый лорд Сиан взирал на меня как на долларовый миллиардный счет: с благоговением.

Когда подали первое блюдо мужчины дружно потянулись к приборам: проголодались похоже изрядно, а вот я могла только еле – еле царапать тяжелой серебряной вилкой по тарелке, стоячие рукава не давали согнуть руку, прическа требовала держать голову на спинке кресла, а голодный желудок был готов жалобно забулькать в самый неподходящий момент. К счастью стоящий поблизости слуга уловил мои мучения и быстро положил мне на тарелку биточки, снабженные длинными шпажками из лучинок. Бросив на серьезного парня благодарный взгляд, я принялась за еду.

Утолив первый голод мужчины, перешли к неспешным разговорам, из которых я поняла, что все кроме графа собираются в какую-то экспедицию в горы, и Жан тоже. На мой вопросительный взгляд он ответил успокоительной улыбкой, а дракон поспешил добавить, что на время экспедиции я погощу у его бабушки, она дама строгая, и присмотрит за мной в лучшем виде.

Возвращаться в гости к драконице мне не хотелось, я бы лучше маму с папой повидала, но для вида послушно опустила глазки: поговорить с Жаном можно и потом, в спальне.

Виконт.

Ужин прошел хорошо, Ролен много шутил и развлекал Марину и отца, а я сердился, мне не нравилось, что ее пушистые локоны превратили в тонкие золотистые косички, моей солнечной девочке не к лицу эта чопорность, она должна смеяться и распускать волосы по ветру.

Лорд Сиан выглядел значительно лучше, может быть кузина сможет найти с ним свое счастье? Отец замечательно придумал. В нашем доме уже несколько лет жила дальняя родственница, которую я привык называть кузиной. Девушка она тихая и с неплохим приданным, но случилась с ней беда: жених погиб накануне свадьбы, а на траурной церемонии выяснилось, что он собирался покрыть долги за разгул и разврат приданым Иланы.

Разуверившаяся в мужчинах кузина возблагодарила богов за спасение от неудачного брака, и попросилась под опеку моего отца, превратившись в настоящую затворницу. Но лорд Сиан и сам не беден, да и живет далеко отсюда, и возможно у них двоих появится шанс на счастье.

Дракон

После ужина граф и Жан потянули меня в библиотеку: прадед графа увлекался путешествиями, а на старости лет собирал коллекцию карт разных народов. Лорд Сиан все еще был слаб и молчалив, а потому откланялся и вернулся к себе.

Карты хранились в огромном сундуке: часть их была бережно свернута и упакована в холст или кожу, а часть – натянута на подрамники и планшеты.

Перебирали их до глубокой ночи, такого количества раритетов я даже у деда не видел! Самые старые карты были писаны на дереве, яркие краски на льняном масле и яичном желтке не утратили своей яркости, а линии – выразительности. Более поздние – на коже и бумаге поражали орнаментами из невиданных зверей, птиц и растений, у меня руки просто чесались взять перо и тушь и скопировать все, что успею на память.

Впрочем, граф за раритеты не держался, и в сундук нырял исключительно в поисках листов и свитков с драконьими рунами.

Таких обнаружилось немного: всего восемь штук. Одна карта представляла собой едва выделанную шкуру, с одной стороны которой топорщился пожелтевший от времени мех северного волка. Шкура распяленная на корявых палках потемнела и разобрать рисунок было сложно, однако на первый взгляд это была карта северного побережья, того самого, где водились белые волки.

Отложив ее в сторону, я выбрал другой свиток: футляр из дорогой тисненой кожи, тонкий пергамент и многоцветый орнамент по краю указывали на работу, выполненную по заказу знатного лорда, а может быть и самого дракона. На карте была изображена значительная часть материка, но Восточная, а интересующие нас скалы были выполнены в виде неровной линии по краю листа.

Разочаровано вздохнув, Жан развернул еще один лист пергамента, обернутый в холст: тут была необходимая нам западная часть, но скалы обозначались условно, были указаны лишь перевалы и трактиры.

Но самое важное открытие сделал граф: он перебирал карты, вставленные в рамы, и на обороте одной человеческой карты обнаружил другую, драконью.

Поднеся лист к свету, мы поняли, что нашли клад! Очевидно, человеческая карта, нарисованная на проклеенном редкой тканью листе, служила пособием юному дракончику, и на обороте он попытался нарисовать свою карту, со своими обозначениями. И как раз во второй трети Западных скал стояла жирная точка с подписью: ‘дедушкина пещера’!

Виконт

После ужина мы вернулись в библиотеку, тяжело было расставаться с Мариной даже на время, но я видел, что она устала, и сам проводил до дверей моей спальни. Слуги в доме не болтливы, да и Ролен может подправить им память.

Идя обратно в библиотеку, я повстречал кузину: она выглядела как обычно, только на щеках появился румянец, а в глазах возмущенный блеск. Смерив меня строгим взглядом, Илана свернула в кухню. Кажется, лорду Сиану стоит поправляться скорее, кузина с детства не любила нахалов, и мстила им самыми нетрадиционными способами: например добавляя в еду или напитки травки из многочисленных домашних запасов.

Прапрадедушкин сундук был просто огромным, сколоченный из украшенных резьбой досок каменного дуба он сохранял содержимое от огня и сырости, а кроме того его древесина была единственным, что не могли погрызть мыши. В семье существовала легенда, что за сам сундук старый граф отдал не много ни мало стадо молочных коров и породистого жеребца в придачу!

Когда отец выбрал из личной связки затейливый ключ мы с Роленом встали рядом: поднять крышку сундука, который не открывали больше десятка лет не просто. Но крышка поднялась довольно легко, и сразу в воздухе разлился запах выделанной кожи, чернил и бумаг. Мы с энтузиазмом нырнули в его глубины: карт оказалось великое множество, и Ролен с отцом придвинули чайный столик, и велели принести больше свечей, что бы хорошо видеть все подробности.

Я сам давно не заглядывал в сундук, и с каким-то удивлением разглядывал знакомые с детства вещи: вот миниатюрная карта, спрятанная в футляр в виде книги, а вот большая потрепанная карта нашего королевства, она висела в классной комнате, и я сам подрисовал на ней наше поместье. А вот забавный веер с картой, выписанной на пластинках из слоновой кости, а вот это просто шедевр: морская карта с указанием глубин, течений и розы ветров.

Отец просматривал все, что я вынимал из сундука быстро и небрежно, откладывая в сторону те листы, на которых попадались драконьи руны, а потом мы сели внимательно перебирать то, что он отложил.

И тут снова повезло отцу: обнаруженная им самодельная карта, не имела никаких указателей высоты или обозначенных троп и дорог, зато на ней были надписи: ‘Трактир, где вкусные пироги’, ‘Купальня’ и ‘Дедушкина пещера’.

Мы втроем затаив дыхание рассматривали расплывчатые линии чернильного карандаша проступающие на редкой ткани.

– Кажется, я знаю, что это, – сказал вдруг Ролен, – он поднял карту со стола и поднес к свечам, как экран: все линии человеческой карты стали видны, и в точке с подписью ‘Купальня’ оказалось знаменитое озеро Фуа, на котором уже несколько столетий отдыхают и исцеляются состоятельные люди.

– Просто среди драконов это озеро до сих пор зовется так, – пояснил нам довольный собой Ролленквист, – да и форма, характерная. Давайте теперь посмотрим, где расположена ‘Дедушкина пещера’ возможно, это то, что мы ищем.

Пещера нашлась в Западных скалах, но на человеческой карте не хватало обозначенных троп, дорог и даже поселений, она была учебной, то есть не слишком подробной.

– Я поищу подробную карту Западных скал в королевских архивах, но уже сейчас могу сказать, что большинства троп там нет, нужно будет искать проводника, – сказал отец.

– А почему нельзя просто прилететь к пещере? – удивился я.

Ролленквист поморщился:

–Такие места драконы прикрывают мороками и отводами глаз, поэтому сверху мы пещеру не обнаружим, придется идти ногами, я не знаю, как настроена защита пещеры, возможно она покажется уловив драконью кровь, а может быть ей понадобится ключ, или кровь Первого короля.

– Понятно, что ж, тогда разумнее всего готовить полноценную экспедицию: искать проводников, и запасаться теплой одеждой, до весны ждать нельзя.

– Ты прав сын, – отец посмотрел на меня с уважением, – весной в горах опаснее, но пока нет карты и проводников, может быть имеет смысл дождаться лета?

Мы с Роленом переглянулись: для дракона несколько месяцев – не срок, да и мне есть чем заняться в принятом королевстве, но…

Высказался все же Ролен:

– Мы посмотрим, Ваша Светлость, как пойдет подготовка и как скоро получится раздобыть карту.

Отец согласно кивнул, и остальные карты мы просмотрели исключительно для проформы: ничего особенного в них не было.

Марина

Жан пришел глубокой ночью, уставший, но кажется довольный. Я только успела вернуться в постель из купальни, как он быстро раздевшись, забрался под одеяло и прижался ко мне всем телом.

Он не спешил, гладил, ласкал, убеждая расслабленное тело проснуться и выгнуться в сладкой истоме. Я млела от его поцелуев, от его жаркого шепота и совершенно бесстыдных рук, а он доводил меня до вершины, и отступал, начинал ласково гладить спину, или целовать колено и жар остывал, превращаясь в негу. Уснули мы, крепко обнявшись и перебирая волосы друг друга. Прежде чем окончательно провалиться в сон Жан пробормотал мне в макушку строгим голосом:

– Не смей больше прятать свои кудри! Я люблю смотреть на твои пушинки, – и тут же уткнулся лицом в растрепанные пряди.

Лорд Сиан

Силы меня покинули, едва я дотащил принца до его дома. К счастью граф и дракон не медлили, и быстро приняли меры по спасению Его Высочества, а меня уложили в гостевой спальне. Озноб и головокружение придавили к кровати лучше пудовой гири, я мучился несколько часов, пока вокруг хлопотали служанки, а потом пришла она!

Я лежал с закрытыми глазами, и чувствовал, как леденеют губы, а окоченевших ног и рук уже не ощущал, и вдруг тихо приоткрылась дверь, и повеяло тонким цветочным ароматом, простым и ненавязчивым. Мне почему-то вспомнилось детство: первые самостоятельные полеты над едва освободившимися от снега лугами, журчание талой воды, весенняя влажность земли и пробивающие ледяную корочку цветы, нежные, стойкие.

Мягкая ладонь легла на мой лоб, потом скользнула на шею, легкий вздох освежил тяжелый от огня камина и припарок воздух. Сердце застучало и воспарило, но глаза, ни как не хотели открываться. Незримая, но ощущаемая всем сердцем женщина подошла к окну и распахнула его, а на удивление служанки сказала:

– Ему нужен свежий воздух, он же сильф, принесите кипяток и мяту, остальное я сделаю сама.

Служанка ушла, а мне стало жаль, что неведомая красавица замолчала, и я начал жадно прислушиваться к малейшему шороху, но тут она заговорила:

– Сударь, я вижу, что вы не спите, у вас сильно отекли глаза, вероятно нарушено кровообращение, сейчас я приготовлю отвар и сделаю компресс, а потом напою вас бульоном, и приложу к ногам горячие кирпичи, если это не поможет, попробуем другие средства.

Какой нежный голос! Какое свежее дыхание! Я не успел излить свои восторги: на лицо опустилась полоса ткани, пропитанная, судя по запаху отваром ромашки и календулы, к ногам прижалось что-то горячее, пахнущее деревней и полотном, а потом зазвенела ложечка и дама наклонилась ниже, взбивая подушки у меня за спиной, что бы напоить меня бульоном.

Ее запах пьянил, и кровь все быстрее бежала по жилам, жаль, что я не в форме, и кажется, вот-вот вспотею.

– Не сопротивляйтесь, сударь, – неожиданно ложка с бульоном задержалась, – вам нужно вспотеть, и если захотите кое-куда, говорите сразу. Ваш организм включился в борьбу, а потому не осложняйте ему задачу: оставьте стеснение и не пытайтесь контролировать все магией.

Я покраснел! Впервые за семьдесят лет я покраснел! Но задал вопрос:

– Вы маг?

– Нет, – я ощутил щекой движение воздуха, и ее локон задел мою кожу, какой восторг! – но я чувствую магию, а особенно магию сильфов, в детстве я дружила с сильфидой, может быть, поэтому вижу заклинания.

Понятно, в детстве мы плохо контролируем свои силы, и щедро делимся ими с окружающими. Я попытался приподнять руку, что бы коснуться моего видения, но пальцы слушались плохо.

– Когда согреетесь и поедите, сможете принять ванну, – пообещала невидимая красавица, – а пока терпите, вам нужно пропотеть!

И я остался лежать неподвижно, отбросил магию и честно потел, выпивая литры отваров и бульонов в ожидании возможности увидеть свою сказочную фею, и к концу дня терпение было вознаграждено: пришла служанка, и сообщила, что господин граф приглашает меня на ужин.

Моя незнакомка тотчас велела приготовить ванну и принести чистые вещи, а сама осторожно сняла компресс с моего лица: я замер. У кровати стояла низенькая полноватая девушка лет двадцати двух– двадцати трех по человеческим меркам. Скромное серое платье из тонкой шерсти, белый воротничок и прическа говорили о благородной сироте, взятой на воспитание, либо о вдове, а серьезное выражение лица и полоса ткани в руках не оставляли сомнений: она и есть мой нежный лекарь!

Слушая ее голос, я представлял себе стройную изящную блондинку, может быть высокую, но нежную и ласковую, а на меня спокойно смотрела старая дева, объедающаяся по ночам сладостями.

– Как ваши глаза, лорд? Меня зовут леди Илана, я дальняя родственница графа Диола и нахожусь под его опекой.

Надо же, угадал, дальняя и скорее всего бедная родственница, живущая в доме из милости. О Великий Дух, за что?

Тем временем девушка подошла ближе, и на меня вновь нахлынул ее аромат:

– Вы уверенно стоите, лорд Сиан? – девушка кивнула на замершую у кровати служанку, – Тиама вас проводит и поможет искупаться, вещи сейчас принесут.

Голос, это тот самый голос! Нежный и обволакивающий, я зажмурился и на миг вернулся к своим мечтам, и сказал:

– Леди, почему вы не блондинка? – а когда вновь посмотрел на даму, увидел такой многообещающий прищур, что внутренне содрогнулся: кажется, леди не понравилось мое замечание, и она круто развернувшись, вышла из комнаты, а я не мог оторвать взгляда от колышущихся юбок, пока служанка не потянула меня за рукав:

– Сюда, милорд, купальня здесь.

Марина

Утром Жан никуда не спешил, лежал рядом, перебирал мои волосы, и это было так странно и ново, что я не выдержала и заглянув ему в лицо спросила:

– Жан, а когда мне придется вернуться к бабушке Ролена?

Он ласково поцеловал мои глаза и сказал:

– Не волнуйся, мое сердечко, не сегодня. Мы начнем подготовку к экспедиции в горы, но это займет, по крайней мере, несколько месяцев, пока Ролен здесь, ты тоже будешь здесь.

– Жан, он сказал мне, что я его подарок…

– Это так, – Жан вздохнул и прижал меня крепче, – это давний обычай утвержденный законом, и даже сам дракон не может его нарушить, за выполнением следит магия. – Жан помолчал и отыскав мое ухо шепнул, – но Ролленквисту нужна моя помощь, и если экспедиция окончится хорошо, он выберет себе третий подарок и через год вернет мне все три.

Мне стало страшно:

– Жан, а эта экспедиция опасная?

– Что ты мое сердечко, конечно нет! – Жан белозубо улыбнулся, а меня просто полоснуло ножом по сердцу.

Папа так же лихо убеждал маму, что все хорошо, отправляясь в опасный рейс, и она ему не верила, плакала в спальне, а провожая, улыбалась.

– Понятно, – настал мой черед грустно улыбаться, и неверяще качать головой.

Жан что-то понял, и поцеловал меня в макушку:

– Не волнуйся, мое сердечко, если со мной что-то случится, о тебе позаботится отец.

Тут уж меня просто затошнило от страха, и я поспешно перевела разговор:

– Жан, а ты говорил с магами?

– Еще нет, но если хочешь, можем сегодня прокатиться по столице и зайти к магу. Отец уехал в архив, а Роллен наверное еще спит, так что мы можем уделить время столичным красотам, и заодно посмотрим в лавках карты Западных скал.