Текст книги "Ален Делон"

Автор книги: Юлия Наумова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

– Милош получил прекрасное место, а в Америке ему так нравится, что он решил остаться там надолго, – закончил свое повествование Ален.

– А тебе там нравится? – спросил Штефан.

– Я буду жить в Париже и перевезу сюда семью, а в Голливуд я буду периодически летать на съемки.

– Тебе понадобиться помощник, чтобы вести дела в твое отсутствие, – уверенно сказал югослав.

– Уж не предлагаешь ли ты себя на эту роль?

– Я мог бы стать твоим секретарем и сообщать о новых предложениях и поступивших сценариях.

– Для этого существует агент, но я подумаю, чем можно тебя занять.

У Штефана появилась надежда стать доверенным лицом актера.

В последние дни пребывания в Париже Ален ждал возвращения в Голливуд. Натали звонила ему каждый день, но он все равно скучал по ней и ребенку. Жена встречала его в аэропорту Лос-Анжелеса. Он обнял ее и поцеловал.

– Как Антони?

– Он растет на глазах. Ты его не узнаешь, когда увидишь.

– Милош вышел на работу?

– Не знаю. Он забрал свои вещи из нашей квартиры неделю назад.

– Ты его обидела? – сразу заподозрил неладное Ален.

– Нет, думаю он просто переехал к Руни.

– Жаль расставаться с другом, – сказал актер, – но я решил нанять секретаря. Та с ним знакома, это – Штефан Маркович.

У Натали опустились руки. Она столько времени боролась с Милошем, пока он оставил их, но ему на смену тут же пришел Штефан. Перечить мужу она не осмелилась, и грустно последовала за ним к машине.

Дома Ален до вечера не выходил из детской. Антони занимал все его внимание. Он держал его на руках, разговаривал с ним и укачивал, когда тот заплакал. Затем он потребовал от няни подробный отчет о здоровье и развитии ребенка.

– Мальчик очень крепкий, – ласково ответила няня. – Он вырастет таким же красавцем, как и его родители.

На следующий день Делон посетил киностудию и объявил руководству, что хочет отправить семью в Париж. Сам он будет приезжать на съемки, но часть времени тоже проводить во Франции. Он не оставлял надежду создать собственную продюсерскую компанию, и дела требовали его присутствия в Париже. Руководство Метро-Голдвин-Майер довольно прохладно отнеслось к его сообщению о переезде. Фильм “Рожден вором” не явился полным коммерческим провалом, но не собрал в прокате запланированной суммы.

– В январе мы представим Вам сценарии двух новых фильмов. График съемок будет настолько плотным, что Вы не сможете часто летать в Париж.

По голливудскому контракту Ален получал огромные гонорары, он вздохнул, но отложил свои планы по участию в коммерческом проекте во Франции. Натали с сыном тоже пришлось остаться в Америке.

В один из вечеров после возвращения актера в Голливуд ему позвонил Милош. Он не позволил себе ни одного намека на ссору с Натали, а рассказал о скорой женитьбе на молодой американке, Синтии.

– Господи, какая потрясающая новость, – сказал Ален. – Теперь тебя не отличишь от любого американца. Ты получил хорошую работу, нашел жену и прочно обосновался в Голливуде.

Милош усмехнулся, а потом серьезно ответил:

– Благодарю тебя за приглашение в Америку. У меня было предчувствие, что здесь моя жизнь изменится к лучшему.

– Я буду подолгу отсутствовать во Франции и решил взять Штефана секретарем. Мне нужен помощник.

– Ты – наш благодетель, – сказал Милош. – Без твоей помощи ни я, ни Штефан не могли бы даже мечтать о подобной жизни.

В 1965 году Делон снялся в Голливуде подряд в двух фильмах. Они, как и “Рожден вором”, не имели в Америке того оглушительного успеха, на который рассчитывали продюсеры. Французская пресса язвительно освещала подробности сотрудничества актера с Голливудом, не сумев простить ему отъезд в Америку, который они считали почти предательством. Натали устала от замкнутого круга общения, ограничивающегося семьей, прислугой и женами нескольких актеров – партнеров Алена по фильмам. У нее часто менялось настроение, она устраивала мужу часто беспричинные сцены ревности и упрекала его в холодности, хотя он продолжал любить ее и нежно заботиться о сыне.

– Натали, что с тобой происходит? – однажды спросил ее Ален. – Ты так радовалась нашему приезду в Америку.

– Это было давно. Скоро год, как я превратилась в домохозяйку и стала ловить себя на мысли, что веду себя также, как эти глупые американки, с которыми я вынуждена встречаться, а тебя никогда нет дома.

– Ты думала, что я приехал сюда в отпуск? Я беспрерывно участвую в съемках, чтобы обеспечить будущее нам и сыну. Скажи, чего тебе не хватает?

– Ален, я хочу в Париж. Ребенок должен играть со сверстниками, а не гулять в парке только со нами и няней. Когда твой контракт закончится?

Актер не ответил и вышел из комнаты, но слова Натали заставили его глубоко задуматься о будущем. Он почувствовал, что поездка в Голливуд не оправдала его надежд. Конечно, участие в американских фильмах сделало его имя известным во всем мире, он стал невероятно популярен в Японии, но сыгранные роли его не удовлетворяли. Кроме того, он понимал тоску Натали по Франции, где она чувствовала бы себя более свободно. В Голливуде существовало много условностей, которые нужно было выполнять. Например, здесь не могло быть и речи о том, чтобы без предупреждения заехать в гости к друзьям. Все встречи заранее оговаривались, а иногда приглашения направлялись по почте. Все было холодно и официально. Той атмосферы истинной дружбы, превозносимой Делоном, здесь не было и в помине.

– Натали, мы возвращаемся в Париж, – сказал жене Ален спустя неделю после их предыдущего разговора.

Девушка от радости закружилась по комнате, а потом присела к нему на колени.

– Почему ты так решил?

– Мне хочется домой не меньше, чем тебе.

Натали открыла шкаф и, достав чемодан, принялась укладывать в него вещи.

– Тебе настолько не терпится в Париж? – засмеялся Ален.

– Я готова идти туда пешком.

– Придется забронировать билеты на ближайший рейс, а то сбежишь из дома.

Когда Делон объявил в Метро-Голдвин-Майер о своем решении уехать, все были поражены.

– У Вас остались обязательства по контракту, – сказал ему продюсер. – В сценарий фильма вносятся последние исправления, и мы готовы запустить картину в производство.

– Это будет мой последний голливудский фильм, – ответил Ален. – Я специально прилечу на съемки, а сценарий заберет мой агент.

В день отлета, в аэропорту актер почувствовал уверенность в правильности своего решения, которая усиливалась от счастливых выражений лиц Натали и няни. Его сын пока не понимал происходящего, но Ален знал, что в Париже ребенку будет лучше. С сожалением он вспомнил об Аманде, но в последние месяцы их с любовницей мало, что связывало. Он делил свое время между семьей и съемками, а она беспрерывно играла в эпизодах разных фильмов и пыталась получить главную роль.

В Париж Делон с семьей прилетел в августе, с момента его отъезда в Голливуд прошел ровно год. Натали с удовольствием вошла в квартиру на улице Мессин и поинтересовалась у мужа:

– Какую комнату мы обустроим под детскую?

Они вместе выбрали наиболее светлую комнату, выходящую окнами на юг.

– Я буду гулять с Антони в парке Монсо, он совсем рядом.

– Наверное я предвидел, что у меня родится малыш и специально купил квартиру в этом районе, – сказал Ален.

Между ним и женой опять восстановилось взаимопонимание, и он радовался ее хорошему настроению и увлеченности, с которой она занималась ремонтом детской и покупкой мебели для сына.

– Давай завтра поедем к моей матери в Бур-ля-Рейн, – предложил Ален Натали. – Мы должны показать ей внука.

Девушка робела перед свекровью, но согласилась повидаться с ней. Эдит Арнольд восхищалась внуком и на прощание поцеловала невестку в щеку.

– Антони – очень красивый ребенок и точная копия моего сына в детстве, – сказала она.

До начала работы над заключительной голливудской картиной, Делон сыграл в фильме “Горит ли Париж?” вместе с Жан-Полем Бельмондо. Тот стал частым гостем у него дома, представил Натали свою жену, и женщины быстро подружились. Они обменивались мениями по вопросам воспитания детей, вместе ходили по магазинам и водили детей в парк.

Без новой подруги Натали опять заскучала бы, потому что Ален все дни проводил на съемках.

– Я смирилась с постоянным отсутствием Жан-Поля, – сказала ей его жена. – Мне достаточно знать, что он любит нас. Он такой веселый, а когда забегает домой и рассказывает свои шутки и истории, я не жалею, что мой муж – актер.

Натали вздохнула. Ее отношения с Аленом были сложными, и период короткого перемирия, заключенного после их возвращения в Париж завершился. Муж требовал от нее точного выполнения своих распоряжений и редко интересовался ее мнением. Если ему не нравилась одна из ее знакомых, он запрещал ей встречаться с ней, а когда Антони не здоровилось, звонил ей каждый час и спрашивал, как она лечит сына. Они редко брал ее с собой на приемы, и девушка виделась только с друзьями, которые заходили к ним домой. Несмотря на ее противостояние, Ален назначил Штефана своим секретарем, и тот практически переселился в их квартиру, как в свое время Милош. Недовольство Натали накапливалось, и прорывалось во время споров с мужем.

– Ален, возвращаясь в Париж, я надеялась, что ты будешь проводить больше времени со мной и ребенком, – заявила актеру девушка. – Я по-прежнему целыми днями не вижу тебя.

– Мне необходимо срочно закончить съемки, через две недели я лечу в Голливуд.

– Ты пропадаешь на киностудии даже в выходные!

– Натали, тебе прекрасно известно, что я хожу в спортивный зал. Прекрати жаловаться на одиночество, у тебя есть сын и полно друзей.

– Я хочу быть рядом с тобой. Ты любишь сына, но отдаляешься от меня.

– Дорогая, обещаю, что через неделю мы уедем в отпуск. Проведем несколько дней вдвоем. Так и быть, доверю наследника няне.

Натали жила в предвкушении поездки, но Алена задержали в Париже дела, и он не сумел выполнить данное жене обещание. Вскоре он улетел в Голливуд, и на протяжении месяца Натали общалась с мужем по телефону. “Ненавижу Голливуд”, думала она, “а слово “съемки” проклинаю”. Она страдала от одиночества, но такова была цена брака со знаменитым актером.

Глава 13

Благодаря частым поездкам в Голливуд за последние два года, Ален прекрасно освоился с разницей во времени между Францией и Америкой. Он никогда не беспокоил Натали телефонными звонками из-за океана среди ночи, не желая мешать сну жены и сына. Поэтому когда девушку разбудил звонок мужа, она поняла, что произошло нечто чрезвычайное. Печальный голос Алена во время приветствия подтвердил ее подозрения.

– Натали, – сказал он, – Милоша убили.

– Что ты говоришь? – воскликнула она.

Она недолюбливала югослава, но известие о его смерти застало ее врасплох и вызвало сожаление.

– Как это случилось?

– Его и Барбару Руни утром обнаружили застреленными на вилле, принадлежащей женщине. Полиция ведет следствие, но имена подозреваемых, если таковые есть, тщательно скрываются. Штефан дома?

– Полагаю, да. Сейчас я постучу ему в дверь. Как ты себя чувствуешь?

– Ужасно. Я потерял друга и мне нелегко.

Происшествие так потрясло Натали, что она вышла из комнаты в одной ночной сорочке, позабыв накинуть пеньюар. Она несколько раз громко стукнула в дверь комнаты, где спал Штефан. Наконец, он проснулся и сонным голосом спросил:

– Кто там?

– Что значит “кто там?”. Это я, Натали. Выходи, нам нужно поговорить.

Он приоткрыл дверь и посмотрел на нее. По лицу югослава разлилась ленивая усмешка, когда он заметил, что на ней надета лишь полупрозрачная рубашка.

– О чем ты хочешь поговорить?

– Ах ты… Ладно, я после выскажу свое мнение о тебе. Иди к телефону, Ален звонит из Америки.

– Ты меня разочаровала.

Услышав первые слова друга, Штефан утратил игривый тон и сухо спросил:

– Чем я могу помочь?

Он кивал головой, словно собеседник на другом конце провода способен был его видеть. Шумно опустив трубку на рычаг, он обхватил голову руками. Антони разбудили звучащие в комнате голоса, и он заплакал. Натали взяла его на руки и принялась укачивать, одновременно расспрашивая Штефана.

– Что тебе сказал Ален? Я не знаю никаких подробностей несчастья.

– Зачем они? Милош мертв, для него теперь мало что можно сделать. Мне казалось, что он нашел в Америке свое счастье, а все закончилось так ужасно. Ален хочет, чтобы похороны нашего друга состоялись здесь.

– Понятно. Пожалуйста, иди к себе, а то Антони никак не успокоится.

Ребенок плакал, не затихая ни на минуту. Он чувствовал напряжение, повисшее в комнате, и требовал возврата былого спокойствия.

Ни Натали, ни Штефан не заснули до утра. Бледные и грустные, они встретились на кухне за завтраком.

– Первый раз я обрадовалась, что ты рядом, – обратилась к нему девушка. – Такие известия тяжело переварить в одиночку. Ты собираешься куда-то ехать?

– Жаждешь избавиться от моего общества? В таком случае радуйся, потому что я улетаю в Америку. Ален меня вызвал.

– Вот как, – протянула Натали и отвела от него взгляд, чтобы югослав не заметил ее гнева.

Ее муж нуждался в поддержке друга, а о ней позабыл.

Вскоре после похорон упоминать о смерти Милоша стали реже и реже, но в душе девушки остался неприятный осадок. Обида на мужа росла, и однажды вылилась в неодолимое желание отомстить. Подходящий случай не замедлил представиться.

Ален закончил съемки в Голливуде и переселился в Париж. В образ жизни Натали его возвращение не внесло особых изменений. Она по-прежнему проводила много времени дома, занимаясь ребенком.

– Я выгляжу, как безнадежная домоседка, – пожаловалась она Алену. – Сколько еще месяцев мне придется сидеть возле Антони?

Актер удивленно поднял брови.

– Ты будешь воспитывать его, пока он не повзрослеет.

– Я отказываю себе во всем: никуда не хожу, общаюсь только с подругами и прислугой. Вчера я чуть не забыла сделать маникюр. Знаешь почему? Потому что никто не смотрит на меня, как в былые времена. Я превратилась в женщину с маленьким ребенком на руках, муж которой постоянно отсутствует дома.

– Не обвиняй меня в равнодушии к тебе и ребенку. Я люблю вас и стараюсь обеспечить наше общее будущее. А если ты сожалеешь насчет былых времен, когда работала в баре, то приготовь мне коктейль с мартини, – ответил Ален, протягивая ей пустой стакан.

Натали выбежала из комнаты, проклиная бесчувствие мужа.

Актер пребывал в плохом настроении, так как узнал из газет о браке Роми Шнайдер и о том, что та ожидает ребенка. Несмотря на разрыв отношений, он ощущал внутреннюю связь с актрисой. Замужество Роми заставило его страдать от ревности. Он заранее возненавидел ее избранника и даже порывался позвонить в Германию, чтобы в разговоре с Роми высмеять ее мужа, но в последний момент одумался.

Ему не хотелось усугублять ссору с женой, и он прошел в спальню.

– Натали, у меня есть к тебе заманчивое предложение.

Девушка промолчала, и он продолжал.

– Завтра я поеду на киностудию и хотел бы, чтобы ты составила мне компанию.

– Правда? – радостно воскликнула она. – Во сколько мы должны быть там?

– Около одиннадцать утра. Проснешься?

– Да я вообще не засну. Вступишь в общество полуночников? – поинтересовалась она, протягивая к нему руки.

– Не сегодня, – пробурчал он и ушел на кухню.

Актер не мог выбросить из головы статью о свадьбе Роми с немецким режиссером и выкурил полпачки сигарет, размышляя об изменениях, произошедших в жизни бывшей любовницы. От этого занятия его отвлек Штефан. Югослав вернулся со встречи с друзьями изрядно захмелевшим и присел на стул рядом с Делоном.

– Почему твоя жена меня не терпеть не может? – спросил он у Алена.

Тот пожал плечами и потушил в пепельнице окурок.

– Иди спать, Штеф. Завтра утром обсудим этот вопрос.

Тот послушно направился к двери в свою комнату, но в коридоре покачнулся и случайно толкнул плечом дверь спальни Алена и Натали. Девушка переодевалась и вскрикнула, увидев на пороге Штефана.

– Ты пьяница и ничтожество, – закричала она. – Тебе самое место на лестничной площадке, а не в приличной квартире.

Отпихнув Штефана от двери, Ален вошел в спальню и сказал:

– Перестань ругаться, ты разбудишь Антони.

– Из-за этого негодяя наш сын вырастет неуправляемым. Какой пример ему подает твой друг?

– Подумаешь, встретил старых друзей и выпил с ними вина. Я тоже не раз приходил домой навеселе.

– Между вами есть громадная разница. Ты – мой муж, а он живет здесь из милости. Я презираю таких людей.

– Натали, не злись. Утром я поговорю с ним и объясню, что являться в таком виде домой неприемлимо.

Обреченно махнув рукой, девушка легла в постель.

– Он часто отлучается по разным делам и неделями не возвращается домой. Это самые счастливые моменты в моей жизни.

Утром Натали рано проснулась и, позвонив няне, попросила ту прийти пораньше, чтобы покормить Антони завтраком, так как они с мужем планировали рано уехать на киностудию.

Там Ален представил жену своему другу, Лино Вентура, с которым планировал сниматься в новом фильме. Натали заскучала, когда мужчины погрузились в обсуждение преимуществ выбранных киностудией операторов.

– Я спущусь в буфет, – сказала она Алену.

Тот кивнул, не повернув головы в ее сторону.

Завернув за угол, чтобы подойти к лифту, Натали налетела на молодого мужчину, шедшего ей навстречу. Потирая ушибленное плечо, она проговорила:

– Нечего носиться с такой скоростью. Вы всех вокруг собьете с ног.

Она продолжала отчитывать мужчину, но вдруг заметила его взгляд. Он смотрел на нее, как на самую прекрасную женщину в мире. В его глазах не было циничного или оценивающего выражения. Напротив, он искренне восхищался Натали. Гневная отповедь девушки прервалась, и она почувствовала смущение. За время ее беременности и последующих хлопот с малышом, она отвыкла от проявлений внимания по отношению к ней.

– Простите меня, – произнес мужчина. – Если я как-то могу загладить свою вину, то готов сделать это немедленно. Вы божественно красивы. Как Вас зовут?

На лице девушки засияла кокетливая улыбка.

– Натали. А Вас?

– Мое имя Клод.

– Надеюсь, Вы не актер?

– Нет, всего лишь статист. Ваша внешность больше подходит для звезды экрана, чем моя.

Он явно скромничал. Высокий рост, хорошо развитые мускулы и привлекательное лицо с открытым, живым взглядом выделили бы его среди множества других молодых мужчин. “Вернее, я бы его выделила”, подумала Натали.

– Куда Вы направлялись до моего неловкого вмешательства? – поинтересовался Клод.

– Решила в одиночестве выпить чашку кофе, – ответила девушка, лукаво посматривая на него.

– Я не отпущу Вас одну. Разрешите быть Ваших телохранителем?

– Уверена, Вы с этим справитесь.

Ален и Лино болтали в одной из комнат киностудии, а Натали вовсю флиртовала с Клодом в буфете. Мужчина выслушивал ее высказывания и замечания с неослабевающим интересом, через фразу повторяя, как ему повезло встретить такую красавицу.

– Могу я пригласить тебя в театр? – спросил он.

– Почему нет? Я подумаю.

– Оставь мне свой телефон. Я буду звонить каждый вечер на несколько минут, чтобы услышать твой голос.

– Это невозможно. Дай лучше мне свой телефон. Обещаю, что свяжусь с тобой, а сейчас мне пора возвращаться. Наверху меня ждут.

Клод поцеловал ей руку, и возле лифта они расстались.

Перед возвращением к мужу и Вентура, Натали достала из сумочки подреницу и внимательно рассмотрела свое отражение в зеркальце. На ее щеках заиграл румянец, а настороженное выражение лица сменила приветливая улыбка. “Какой смысл разглядывать себя, если Ален все равно ничего не заметит?”, с досадой подумала Натали.

– Милая, кофе повлиял на твой цвет лица, – воскликнул ее муж. – Ты вся сияешь. По дороге домой нужно будет купить килоргамм кофейных зерен.

Он привлек к себе Натали и ласково потрепал по щеке.

– Какая она у меня чудесная, – обратился он к Лино.

– Верно, – согласился тот. – Вдобавок, вы удивительно похожи.

Девушка нащупала в кармане записку с телефоном Клода и смяла ее, но не обнаружив в поле зрения мусорной корзины, не выбросила бумажку.

Тот день вообще стал для нее незабываемым. Ален повез ее обедать в ресторан, потом сводил в кино, а вечером к полному удовольствию девушки отчитал Штефана за вчерашнюю выходку. “Клод принес мне удачу”, размышляла Натали, комкая и вновь разворачивая бумажку с телефоном знакомого. Она так и не отважилась избавиться от нее, а положила поглубже в карман пиджака.

Спустя неделю они с мужем ужинали в кафе, когда на Делона набросились несколько поклонниц.

– Ален, дайте нам автограф, – наперебой тараторили девушки.

Натали это надоело, и она поднялась со стула, намереваясь дать им отпор и позвать официанта, чтобы тот прогнал их. Но актер пребывал в добром расположении духа и приказал ей не трогать его поклонниц. Девушки уставились на нее, а одна из них усмехнулась. Такой несправедливости по отношению к себе Натали пережить не смогла и, несмотря на скорый отъезд мужа на съемки, на следующий день позвонила Клоду, чтобы назначить свидание. Он обрадовался ее звонку.

– Натали, я молился и всякий раз просил Бога содействовать нашей встрече.

– Ты все еще хочешь меня видеть?

– Гораздо сильнее, чем восемь дней и два часа назад.

– Судя по точным расчетам, ты говоришь правду. Мне нравится идея с театром.

– Приглашаю тебя на сегодняшний вечер в Оперу, – сказал Клод. – Я достану лучшие билеты.

В этом театре работал его друг и мог купить билеты в первые ряды партера. Правда в этом случае, Клоду пришлось бы занять у того денег, так как его собственные финансы подошли к концу.

– Если я не найду какую-нибудь работу, то умру с голоду, – произнес он вслух.

Сегодняшний поход в театр был ему не по средствам, но он не сумел позабыть встреченную на киностудии жещину. Она была ухоженной и держалась, как светская дама. Любую другую девушку Клод пригласил бы в кафе, а после предложил бы закончить вечер в его квартире, но Натали вызывала в нем трепет и желание произвести на нее впечатление. На свидание она пришла в вечернем платье, в которое облачилась тайком от мужа и выходя из квартиры накинула на плечи плащ, чтобы Ален не понял истинной цели ее вечерней прогулки.

– Куда ты идешь? – равнодушно спросил он.

– Посидеть с подругой. У нее возникли неприятности, – соврала Натали.

– Только не бери машину. Позже она мне понадобится.

– Назначил какой-то девчонке свидание?

Ален на мгновение опустил глаза, а затем быстро ответил:

– Мне казалось, что между нами царит полное взаимопонимание.

Натали не хотелось портить настроение ссорой с мужем, и она покинула квартиру. На минуту она спохватилась, что не вызвала няню для Антони, так как думала, что муж проведет вечер дома, но в конце концов решила, что Ален вполне справится с этой проблемой сам.

Клод в белой отутюженной рубашке и темном костюме ждал ее у входа в театр. Когда Натали вышла из такси и направилась к нему, он сделал несколько шагов ей навстречу и протянул розу.

– Ты прекрасна, дорогая, – шепнул он и осмелился поцеловать ее в щеку.

Видя, что она не рассердилась, Клод улыбнулся и предложил ей руку.

– Я сто лет не была в театре, – созналась Натали, скрыв при этом, что это упущение произошло частично по ее вине.

Ален и подруги много раз приглашали ее на спектакли, но она предпочитала кино. В настоящий момент девушку тоже больше волновал спутник, чем происходящее на сцене, так что жертва молодого человека, купившего билеты во второй ряд партера оказалась напрасной. С таким же успехом они могли разместиться и на балконе.

Несколько раз за время представления Натали отводила глаза от сцены и разглядывала профиль Клода. Он ощутил ее интерес и симпатию и тоже отвлекся от действия спектакля, размышляя о продолжении свидания. Пригласить девушку в кафе он не мог по причине отсутствия денег, а позвать к себе домой не решался.

– Благодарю тебя за чудесный вечер, – сказала Натали, выходя под руку с Клодом из Оперы и ожидая его признаний и предложения поехать к нему.

Он молчал. Тогда девушка задала ему провокационный вопрос.

– Ты живешь далеко отсюда?

Не понять смысла ее слов мог только полный глупец, а Клод себя к таковым не причислял.

– Я сейчас поймаю такси, – отозвался он.

В машине Натали взяла его за руку, и он погладил ее пальчики. Они ежеминутно переглядывались, предвкушая будущую близость. Такси затормозило возле дома Клода, и пара вошла в подъезд. Мужчина все еще стеснялся спутницы и не набросился на нее с поцелуями в лифте, как обычно поступал со своими случайными подружками. Эта женщина казалась недосягаемой и достойной уважительного отношения.

Он провел ее в свою комнату, и помог снять плащ.

– У тебя здесь очень мило, – заметила Натали.

Изо всех сил она пыталась унять дрожь. Она продолжала горячо любить мужа, своего непредсказуемого Алена, но начала бороться за равноправие с ним. Со времени его возвращения в Париж он изменял ей, не беря на себя труд скрывать свои похождения. Поступок Натали был продиктован единственно желанием поквитаться с ним. Привлекательная внешность Клода не имела для нее значения, также как и сам молодой мужчина. В эту минуту на его месте мог оказаться кто угодно.

– Необъятные размеры твоего ложа выдают любителя наслаждений, – сказала девушка.

Меблировка комнаты, в которой обитал Клод была скудной, поэтому двойная кровать, стоящая в центре комнаты приковывала к себе внимание. Она досталась молодому человеку в наследство от прежнего жильца, богатого повесы, прожигавшего жизнь и использовавшего эту квартиру для свиданий с подружками.

Клод усадил Натали на кровать и залюбовался ею.

– Ты – мое сокровище, – прошептал он, занимая место рядом с ней, и прижимая к себе девушку.

Она не произнесла в ответ ни слова, высвободившись из его объятий. Клод решил, что она передумала, но Натали скинула платье и легла поверх покрывала.

– Иди ко мне, – позвала она Клода.

В его объятиях она не испытала ни удовольствия, ни отвращения, а лишь радость от исполнения мщения. Покидая рано утром его квартиру, она взглянула на спящего Клода, как на абсолютно чужого человека. У нее не возникло желания разбудить его, чтобы попрощаться. Окинув комнату прощальным взглядом, девушка вышла на улицу и прошла два пешком два квартала в тщетных поисках такси. “Надо же мне было забраться в такую глушь!”, подумала она, мысленно ругая местонахождение квартиры любовника.

У подъезда своего дома она встретилась с Аленом, который остановил машину у тротуара в тот момент, когда она открывала дверь.

– Ты не ночевала дома? – резко спросил он.

– Также как и ты, мой верный супруг.

Они вместе зашли в лифт, и Ален насмешливо сказал:

– Что, проблемы подруги оказались такими серьезными, что пришлось утешать ее до утра? Смотри, как бы в следующий раз вам с ней не поменяться ролями. Бедный Антони всю ночь провел без мамы.

– Ты вызвал няню?

– Нет. Штефан обещал следить за ним.

– Ты доверил нашего сына Штефану!? – закричала Натали, перебудив своим воплем всех соседей. – Ты сказал это назло мне.

Войдя в комнату, она убедилась, что Ален не обманул ее. Кроватка малыша стояла в комнате югослава.

– Ты, ты… Я для тебя подходящего слова не могу найти, – обрушилась Натали на мужа.

Ребенок проснулся и захныкал, а Штефан зевнул и протер глаза.

– Смотри, Антони. Твоя мама вернулась, – сказал он, покачивая кроватку ребенка.

– Убери от него свои руки! – воскликнула девушка, хватая ребенка. – Верни кроватку моего сына на место, – сказала она Штефану, выходя из комнаты.

– Ален, ну как ты додумался до такого? – немного успокоившись, укоризненным тоном спросила она и осеклась.

Прищурив глаза, муж разглядывал ее и провел рукой по молнии на ее платье.

– Если одеваться второпях, обязательно позабудешь что-нибудь застегнуть.

Пряча глаза, Натали испуганно прикоснулась к молнии.

– Ты подтвердила мои догадки, – мрачно сказал Ален. – В твоей одежде все в порядке, но в поведении что-то неуловимо изменилось. Не считай меня дураком и не угощай больше бреднями о несчастной подружке.

Он вышел из комнаты, а Натали в жуткой тревоге прошлась взад вперед по ковру. Зная характер Алена, она не представляла, что ей грозит за ее проступок. Судя по его словам, он был уязвлен и не намерен выслушивать объяснения. Да и чем она могла оправдаться в данной ситуации? Ее муж был достаточно искушен, чтобы не поверить новым отговоркам девушки. Она укачала Антони, и поскорее избавилась от вечернего наряда, который напомнил ей об измене мужу. Она умылась, надела светлый халат и присоединилась к Алену на кухне.

– Милый, ты делаешь опрометчивые выводы, – начала она.

– Замолчи. Если ты еще раз посмеешь заговорить о прошлой ночи, я выгоню тебя вон. Не думай, что меня волнует твое поведение, но отныне ты будешь жить по жестким правилам. Никогда не пытайся выказывать недовольство моими отлучками или спрашивать, куда я иду, и не оставляй без присмотра малыша. Я не прощаю тебя, но ради Антони не разрушу наш брак.

До отъезда Алена в Ла-Рошель, на съемки, супруги перемолвились едва ли парой фраз. Штефан не приставал к другу с расспросами, но догадывался о причине их ссоры и в душе обвинял Натали. Она чувствовала себя пристыженной, но, провожая мужа на север Франции, сказала:

– В браке муж и жена должны быть равны. Я хранила бы тебе верность, но ты никогда не вел себя так, как положено уважающему свою семью супругу. Может быть, в этом виновата твоя красота, может быть профессия. Я не знаю. Но мы должы сосуществовать мирно, а не как заклятые враги.

– До свидания, Натали, – ответил Ален без улыбки и не поцеловал ее на прощание.

“Какая удача, что два месяца я проведу вдали от Парижа”, полумал Ален, садясь в машину, “Партнером по фильму будет Лино Вентура – мой настоящий друг. Он никогда не предаст. Дружеские чувства крепче страсти и любви”.

Он целиком посвятил себя работе над фильмом. Несколько раз в Ла Рошель звонил Штефан и сообщил, что Натали не раз вызывала няню и уходила из дома на всю ночь.

– Ты мое доверенное лицо, Штеф, – сказал Ален. – Но не вмешивайся в дела, которые тебя не касаются.

Разочаровавшись в жене, актер проводил много времени с актрисами, участвующими в съемках. Он приглашал их на обеды в ресторан, обнимал на съемочной площадке, точно желая дать журналистам бульварных газет больше тем для сплетен. Натали, слишком увлеченная свиданиями с новым поклонником, газет не просматривала.

Супруги продолжали жить вместе, как двое свободных от брачных уз людей, испытывающих друг к другу страсть. Ибо несмотря на все обиды, Ален и Натали не утратили взаимного влечения. Антони рос славным мальчиком, и отец в нем души не чаял. Он возил его к своей матери и порывался взять с собой на съемочную площадку.

– Антони не исполнилось еще и трех лет, – остановила мужа Натали. – Лучше пригласи на съемки меня.

– Только не говори, что мечтаешь стать актрисой.