Текст книги "Время кораблей (СИ)"
Автор книги: Юлия Леру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Она нахмурила брови, не понимая, что происходит и не готовая к его неожиданной уступке, но почти мгновенно потеряв все желание драться от прикосновения его руки.
– Ты разрешишь мне?
– Да, – подтвердил Анна. – Но только «если», ты понимаешь?
– Мои люди вернутся сюда через два дня, Владимир, – проговорил Зельда, обращаясь прямо к ней, когда повисшее после этих слов молчание затянулось. —Есливам не претит путешествие без удобств, в компании неприветливых вооруженных мужчин, и в пути вы готовы беспрекословно подчиняться моим указаниям, то я оставлю для вас место.
Большего ей было и не надо.
София молча кивнула и, не глядя ни на кого вокруг, забралась в джип.
ГЛАВА 14. РАССТАНОВКА ПРИОРИТЕТОВ
София ожидала чего-то в этом роде, но все же была удивлена: еще издали, на подъезде к Базе, она сначала увидела, а потом, выбравшись из джипа на серо-голубое покрытие возле геокорпуса, и услышала – белое сияние, от которого, если смотреть прямо, становилось больно глазам, низкий негромкий гул, от которого в затылке появлялось неприятное давление.
База включила электрополе.
Стена была далеко, вспышка их не задела и, может быть, им здесь вообще ничего не угрожало, но поле работало. София видела по лицам встречающих экспедицию людей, что многим это не очень нравилось.
Сеанс связи с Цирцеей-1 назначили на три часа ночи местного времени. За это время Фрейя должна была загрузить в компьютер Главного дома всю собранную геостанцией информацию, а начальник экспедиции Рональд Анна – подготовить доклад о результатах своей поездки с пояснением причины гибели Норберта Тамилы.
– Три часа ночи? Но Фрейя даже еще не начинала загружать данные! – возмущалась София, пока из джипа разгружали приборы. Сама артифиш все еще лежала в контейнере в режиме гибернации. – И ей бы надо диагностику пройти сначала… – Она двинулась вслед за Анной, быстрыми шагами направившимся прочь. – Рональд, я останусь с тобой и помогу с докладом. Я могу…
– Ну уж нет, – он перехватил ее и, аккуратно развернув за плечи, легонько подтолкнул обратно к джипу. – Я знаю, что ты можешь, но я справлюсь один. Вам всем нужно отдохнуть.
– Но…
– Завтра нас тоже ждет работа, и ты мне нужна с ясной головой. – Анна дернул головой в направлении корпуса. – Полифировые пробы плохие, забыла? Будем разбираться.
– Я все равно не смогу нормально спать, – сказала София, глядя на него искоса, потому что ну уж слишком близко он был, и ладонь его у нее на спине лежала так отвлекающе. – И я не очень устала, правда.
Он тут же ей поверил и отпустил. Дышать стало легче.
– Ну, если так, тогда у меня есть для тебя важное поручение.
– Какое? – спросила она.
– Пойдешь вместо меня на поминальный ужин в честь Тамилы. Ник заедет за тобой в восемь. Это недолго.
– Но я не хочу идти на ужин! – сказала София.Только этого ей не хватало. – Я никого там не знаю, да и что я смогу им сказать?
– Ты больше, чем другие, сможешь сказать о том, как все случилось. – Анна пристально посмотрел ей в лицо. – Ты была там. Ты была рядом с ним, когда он погиб, и он был твоим кандидатом.
Да я даже его не знала!
– Не упрямься, София, это важно и в том числе для адаптации.
Да кому сейчас нужна эта адаптация?!
– Мы все сейчас на взводе, это так, – продолжил он, будто слыша ее мысленные возражения. – Но это будет лучшим свидетельством твоего уважения к традициям планеты. – Анна вдруг лукаво улыбнулся, и мысли ее пустились вскачь. – Ладно, София, в качестве компенсации я пришлю тебе на коммуникатор копию доклада сразу же, как напишу. Как тебе такое? Между прочим, мне никогда еще не приходилось подкупать собственного сотрудника.
– Владимир, – окликнул Зельда, явно теряя терпение. – Так вы едете или остаетесь?
– Договорились, – сказала она и сбежала от улыбающихся ей губ, пока сердце не вылетело из груди.
Они проехали мимо общественной зоны, где уже понемногу собиралась на поминальный ужин толпа. София увидела, как неизвестно откуда взявшаяся тут Лерика обнимает какую-то женщину, стоявшую чуть особняком. Наверное, это была мать Норберта… и София не могла не спросить себя, легче это или тяжелее: не иметь возможности увидеть своего мертвого сына в последний раз.
– Поле ведь выключат вечером, когда прилетят птицы? – не выдержала она, когда наткнулась взглядом на белое сияние у стены.
И почему она превращается в любопытного ребенка именно в присутствии Зельды? Ведь он как раз и не обязан быть с ней дружелюбным и отвечать на ее вопросы.
– Не выключат. – Зельда замедлил ход джипа, пропуская идущую в сторону лазарета группу женщин, и продолжил, уже прибавив скорость: – На каждой птице из этой стаи у нас установлены датчики. Так вот, они говорят, что вся эта стая с момента, как вчера улетела отсюда, продолжает лететь прочь. Они не вернутся, Владимир. Сегодня так точно.
– Не вернутся… – повторила София недоуменно, и он чуть заметно кивнул. – То есть ваш человек был прав? Их напугала вспышка и потому они улетели? Они почувствовали ее даже здесь, на таком расстоянии?
Она почти не ждала ответа на высыпавшиеся разом вопросы, но Зельда все-таки ответил, хоть, как обычно, и не сразу:
– Я видел, как они улетали, и это не было похоже на бегство. – Он покосился на Софию, не сводящую с него взгляда, но почти тут же снова стал смотреть вперед. – Вас уже просветили насчет возможной связи травы и птиц, наверняка и на стену намекнули. В курсе теории умной Цирцеи?
Теперь уже кивнула она.
– Просветили. В курсе. – София вдруг поняла, к чему Зельда клонит, и почему-то озвучить эту догадку перед ним оказалось проще, чем перед Анной. – Так вы думаете, птицы просто получили еще однукоманду?
– Вы мне скажите это, Владимир. – Он проигнорировал ее вопросительный взгляд. – Признаюсь, сначала мне показалось, что вы – просто излишне любопытный ребенок, нарушающий требования безопасности из-за легкомыслия, но теперь я вижу, что ошибся. Вы ведь сверхчувственник, я прав?
София почти с досадой посмотрела на свои лежащие на коленях руки. Конечно, если ты их ко всему тянешь, то волей-неволей кто-то решит, что так того требует твое сверхчувственное «я». Ну, или что ты —любопытныйребенок. А ведь ей уже двадцать лет, между прочим!.. Интересно, а сколько лет самому Зельде? Тридцать – тридцать пять? Нет, какое право он имеет говорить ей такие вещи в лицо!
– Нет, я не сверхчувственник, но и не любопытный ребенок вовсе, – сказала она, выпрямляясь на сиденье и глядя прямо перед собой, будто это помогло бы ей стать в его глазах взрослее. – Я просто родилась слепой и до пяти лет ничего не видела. Родовая травма. Такое случается. Мне сделали операцию по пересадке, когда нашелся подходящий донор, но через осязание я до сих пор воспринимаю вещи лучше, чем если просто рассмотрю. – Зельда, казалось, вовсе не слушал и просто вел меж домов джип, и досада на него и на себя, вдруг выдавшую откровение там, где оно было не нужно, прошла сама собой. – Так что я чувствую и знаю обо всем этом столько же, сколько другие.
– И что вы чувствовали, касаясь полифира, травы и птиц?
София снова уставилась на свои руки, но теперь по другой причине. Это был почему-то очень важный и для нее самой вопрос, и то, что его задал Зельда, командир военного отряда, отвечающего за их безопасность, делало его еще важнее.
Но как объяснить ему и, прежде всего, себе, что означает слово «контакт», которое первым пришло на ум?
София не успела произнести и слова: коммуникатор на ее запястье, видимо, синхронизировавшись с местным сервером, пискнул и засветился желтым.
«Входящее сообщение. Приоритет – высокий».
– Воспроизвести, – сказала она, и значок согласно мигнул и погас.
«Сообщение от: Департамент управления программой «Стандарт» на планете Цирцея-1, город Морроусол, главный координатор Ханна Джон, – заговорил коммуникатор приятным женским голосом. – Уважаемый участник! В связи с объявленным на планете чрезвычайным положением, по решению координационного органа адаптация и отбор кандидатов, присланных на корабле программы «Стандарт», считаются отмененными с момента получения вами настоящего сообщения. Корабль программы «Стандарт» покинет планету в течение сорока восьми часов после прибытия миссии «Исследование и наблюдение». О своем намерении остаться на планете вы можете сообщить непосредственно главному координатору путем представления ходатайства, удостоверенного согласием вашего будущего супруга, не позднее чем в день отлета корабля «Стандарт». Дата прибытия миссии «Исследование и наблюдение» будет сообщена дополнительно. Приятного дня».
Значок погас, но София все не могла заставить себя отвести от коммуникатора взгляд. Главный координатор Ханна Джон изложила все максимально доступно, насколько можно было это сделать громоздким деловым языком, а это значило сразу две вещи.
Первая – адаптация и отбор отменены, а значит, София до прибытия корабля может жить здесь, как и все остальные, не пытаясь заслужить ничье расположение и любовь.
Вторая – она улетит отсюда сразу же, как прилетит миссия «Исследование и наблюдение», если только не найдет себе мужа, а значит, если она все же хочет остаться, ей придется постараться и заслужить эти самые расположение и любовь.
Вот только теперь у нее больше нет кандидатов в мужья, ей не будет помогать Северина, и анкеты она может уничтожить сразу же, как вернется к себе. В том, что ее собственные анкеты будут сразу же уничтожены ее теперь уже бывшими потенциальными мужьями, София совсем не сомневалась.
Но разве не она только что возмущалась тем, что кто-то думает об адаптации в такое время?
Грудь Софии вдруг сжалась от какого-то нового чувства. Не сразу она дала ему имя.
ГЛАВА 15. ВРЕМЯ ДЕЙСТВОВАТЬ, ВРЕМЯ СПЕШИТЬ
Спустя четыре дня София сидела на специально принесенном для нее стульчике в уголке диспетчерской Главного дома, пила свой любимый зеленый кислый чай из полимерной прозрачной кружки и, прислушиваясь к разносящимся вокруг нее и в коридоре голосам, ждала Рональда Анну.
Прошло уже целых четыре дня с момента их возвращения из экспедиции, и каждый день был похож на предыдущий.
Да, Главная планета очень внимательно изучила поданный Анной отчет – но нашла его содержание не соответствующим уровню риска, которому себя подвергли члены экспедиции, и уж точно не оправдывающим гибель человека.
Им был повторно направлен приказ о том, что к стене приближаться запрещено, и теперь за его выполнением должны были следить военные. Коммандер Зельда отныне становился единственным лицом, имеющим право решать, опасно или безопасно высовываться за пределы колонии – и в интересах самой же колонии было не высовываться и ждать.
Ждать.
Отдельным приказом Рональду Анне, начальнику геокорпуса и экспедиции, окончившейся провалом, был объявлен выговор с занесением в личное дело. Ему следовало заниматься делами, которые находились в его непосредственном ведении, а именно: шахта, добыча полифира ичто там, нам доложили, у вас заливает водой один из тоннелей? И когда вы собираетесь его закрывать?
Но с адаптацией было покончено, и кандидатки оказались никому не нужны.
Они могли не ходить на работу и ничем не заниматься до самого отлета, и им бы никто не запретил.
Как будто их списали со счетов.
Как будто главная планета посчитала их всех априори смирившимся с поражением.
София провела долгий рабочий день за подсчетами и расчетами, попила с Эльвирой и другими работниками корпуса терпкий чай на обеденном перерыве и вернулась домой, чувствуя себяпотерянной.
Стоило ей войти в комнату, как коммуникатор пришло сообщение от явно расстроенной Северины. Если что, она готова была помочь с любыми вопросами, к ней можно было обратиться в любое время. Северина настойчиво просила только об одном: если в период до прилета миссии какая-то из девушек найдет себе пару, сообщить ей. Даже вызывалась помочь отправить Ханне Джон письмо.
Все, что угодно, подумалось Софии, только чтобы чувствовать себя нужной.
Она и сама не знала, откуда взялась эта мысль. То ощущение, которое она испытала, узнав о закрытии программы, так и не обрело название, лишь смутное описание: вот перед ней была дверь в другой мир, вежливо приоткрытая и готовая ее впустить, а вот эта дверь захлопнулась и теперь ей, как и всем другим незваным гостям, придется в нее стучать и доказывать свое право остаться.
София пялилась в потолок полночи.
Анкеты она так и не стерла, а наутро, стоило ей войти в столовую и сесть за стол с тарелкой каши, как от дверей донесся знакомый резкий и уверенный голос Джерома Хелены:
– София, ты не будешь против, если я довезу тебя до работы?
Она почти знала, о чем будет разговор.
Джером рассказал ей, что обе его другие кандидатки решили улететь с планеты и оставаться точно не намерены. София хотела остаться: он знал это, она сказала ему сама, когда он прямо спросил, а еще он спросил насчет остальных ее кандидатов, и пришлось признаться, что у нее тоже все далеко не однозначно.
– Значит, в конце недели я приглашаю тебя на свидание, – заявил он, уже провожая ее к припаркованному у центра джипу. – Съездим в кинотеатр под открытым небом – это такое старое развлечение прямиком из докосмической эпохи. Или можно сходить в биокорпус, посмотреть на рыб. После захода солнца в аквариуме включают освещение. Когда-нибудь была там?
– Не была, – сказала она. – Ник рассказывал.
– Вот и решили, – определил Джером, энергично кивая. – Подготовь тогда список личных вопросов, чтобы узнать обо мне побольше, а я принесу свои. И если не будет неприемлемых противоречий, на следующей неделе подготовим запрос на брак.
Краем глаза София увидела, как Аманда и еще две девушки наблюдают за ними из окна столовой, и постаралась сделать вид, что не замечает.
Интересно, а Аманда улетит? Она совсем не кажется расстроенной...
София понимала, что должна чувствовать себя польщенной вниманием Джерома. Могла бы и не иметь даже такого крошечного шанса, с ее внешними данными и репутацией, которой она обзавелась. Помимо Норберта Тамилы обсуждали и ее, София знала. Ее робота. Ее быструю реакцию на тревогу, помощь Анне, помощь Нику – а еще легкомыслие, вспыльчивость и неуместную прямоту.
И желание вернуться с Зельдой обратно, продемонстрировав остальным храбрость, граничащую с безрассудством.
Она понимала, что должна быть польщенной и даже успокоенной тем, что у нее теперьпочтиесть самый настоящий жених – но иррационально и с внутренним трепетом целых три дня ждала от Рональда Анны хоть какого-то намека на то, что изменится между ними. И если в первый день он был уставшим после бессонной ночи, а на второй поехал на месторождение, чтобы подготовить к консервации тот самый заливаемый водой тоннель, то на третий день – выходной! – у него не было причин не поговорить с ней.
Но Анна молчал.
Сегодня шел четвертый день этого молчания, и София решила взять дело в свои руки.
– Пусть он сразу скажет мне, да или нет, – заявила она Фрейе еще утром, собираясь в корпус. Саму Фрейю Анна сегодня брал с собой в шахту, и та, ожидая его вызова, нарезала по комнате круги от нетерпения. – Пусть он скажет, удалил мою анкету или оставил. Я ведь вообще ни на чем не настаиваю. Я просто хочу узнать.
– И если он скажет, что оставил анкету, – резонно спросила ее Фрейя, на полминутки все-таки остановившись, – то что ты тогда будешь делать с Джеромом? Ты ведь завтра идешь на свидание, так?
София дернула головой.
– Я иду на свидание, что бы ни сказал мне Рональд. И я предпочитаю действовать по ситуации, ты же знаешь.
Но, может, ей и вправду лучше улететь и попытать счастья где-то на другой планете, как решили сделать сразу несколько из прилетевших с ней невест? Не связываться с этим потенциально опасным миром и деловым предложением Джерома, которое ее совсем не вдохновляло, а улететь и поискать себе мужа где-то там?
Она наверняка сумеет забыть Анну, если не будет его видеть. И эту загадочную стену, и птиц, и траву, и этот контакт...
Контакт. Это слово так и вертелось в ее мозгу с момента того разговора с Зельдой. Ей хотелось поговорить с Анной и об этом, и она обязательно это сделает, но сначала расставит все для них обоих по местам.
Вот сейчас он приедет с месторождения и зайдет с докладом в диспетчерскую – джип должен был привезти его сюда – и она задержит его на выходе, отведет в сторонку и задаст один-единственный вопрос.
Очень просто ответить на него «да» или «нет». Даже не придется ничего объяснять... но она должна знать наверняка, иначе будет терзаться и изводить себя до самого отлета.
София в очередной раз заставила замолчать тоненько звучавший внутри голосок сомнения. Она успела еще бросить взгляд на хронометр – уже пять, вот-вот! – и чуть нахмуриться, когда под ложечкой засосало от волнения, и тут раздавшийся по всей диспетчерской легкий звон моментально заставил голоса вокруг стихнуть.
Один из экранов прямо напротив стула, на котором она сидела, засветился красным светом, дублируя звуковой сигнал тревоги, и по клику одного из диспетчеров перед ними развернулась красная на прозрачном фоне энергосхема.
«Шахта», гласила надпись.
– В шахте отключение электропитания, – тут же раздался встревоженный голос.
– Где именно? – потребовали с другого конца помещения.
– Во всей шахте, включая надземную часть.
– Подтверждаем. Сдохло все.
– Свяжитесь с ними. Там должен запуститься аварийный источник питания.
– Уже пытаемся... Не отвечают. Пытаемся снова...
– Вызывайте начальника колонии. И Зельду! Пусть немедленно придет сюда.
София торопливо отставила кружку и поднялась, чтобы занять место за спиной одного из диспетчеров, пока не появились другие желающие. Вовремя – через минуту раздался громкий топот ног, и в помещение в буквальном смысле вломилась толпа людей. Сразу стало труднее слушать, что говорят друг другу диспетчеры, запустившие какие-то свои протоколы исправления сбоя в шахте прямо отсюда, из Главного дома, и – тоже почти сразу – стало понятно: вся эта ввалившаяся сюда толпа людей совсем не понимает, что делать, но будет шуметь и пытаться узнать, что происходит.
Совсем как в тот раз, когда их тряхнуло землетрясение, подумалось Софии, и словно в ответ на ее мысли рядом появился Зельда и спокойно, но достаточно громко попросил:
– Дайте Стену.
– Дроны уже снимают, коммандер, – отозвался диспетчер, за которым стояла София, не прекращая что-то делать с голопанелью. – Выведем на экран сразу, как получим.
– У них же должен был заработать аварийный генератор... – начал кто-то. – Почему не запустился?
– Шахта, это База, что у вас случилось? – перебила его откуда-то сбоку знакомая Софии блондинка. – Шахта, это База, ответьте, что у вас случилось?
Шахта молчала.
Энергетическая схема по-прежнему мигала красным.
Стена, изображение которой через десять минут передали дроны, была безжизненна и невозмутима.
– Даже если вся подземная система освещения выключилась, у них есть светящийся полифир, – сказал один из мужчин. – Там не темно.
– Внизу кто-то есть? – спросил Зельда.
– Шесть человек и робот, судя по последней сводке. Рональд Анна и бригада, отвечающая за консервацию. – София переступила с ноги на ногу при этих словах, и только тут, казалось, Зельда ее заметил, обежал без удивления взглядом, чуть склонил голову в знак приветствия.
– Как давно обновлялась сводка?
– За пятнадцать минут до отключения.
Значит, бригада наверняка все еще там.
– Закат еще не скоро, – проговорил Зельда, и все, как по команде, посмотрели в огромное окно, за которым еще достаточно высоко над горизонтом висело солнце. – Вызывайте энергетиков к точке сбора. Мы едем туда.
Зельда развернулся, чтобы уйти, и торопливо заступившая ему дорогу София оказалась прямо перед ним. Непроницаемый взгляд уперся в ее лицо, на котором – она была уверена, хоть и беспомощно пыталась это скрыть – были написаны молчаливая мольба и упрямство.
Но это был ее робот в шахте, и это был Анна.Анна! Пусть только Зельда попробует сказать, что ей там нечего делать, пусть только попробует!
– Владимир, у вас пятнадцать минут на сборы. Джип довезет вас до корпуса, – бросил он небрежно и, бесцеремонно отодвинув ее в сторону, направился к выходу.
Она бегом рванула из диспетчерской, задыхаясь от жгучего чувства благодарности и не менее жгучего страха.
ГЛАВА 16 РОЗОВЫЙ ШУМ
Только один человек остался в наземном помещении, отвечать на вызовы; остальные встречали робовозчик снаружи, толпясь на грунтовой площадке у входа, оживленно жестикулируя и то и дело указывая в сторону медленно ползущего к горизонту солнца.
София тоже следила за ним, пока они ехали. Все работы в шахте прекращались с наступлением темноты, таков был многовековой порядок. Людям нужен был дневной свет, когда они выбирались из непроницаемой тьмы. И пусть тьма внизу и не была непроницаемой из-за полифира, при мысли о том, что Анна и еще шесть человек застряли на глубине, заставляла целую стаю кошек скрестись у Софии на душе.
Зельда быстро выискал взглядом старшего – главный инженер разработки, Карл Стефания, как раз собирался спуститься вниз после перерыва для контроля завершения консервации, когда случилось отключение – и подошел к нему.
– Докладывайте, – бросил он без приветствия.
– Да нечего докладывать, – хмуро ответил тот, покосившись сначала на Софию, которая тоже подошла и встала рядом, не намеренная не упускать ни слова. – Вырубило внезапно. Перегрузка всех систем, так что все оборудование встало. Аккумуляторы разрядились полностью, а напряжение сейчас идет такое низкое, будто кто-то присосался и тянет ток на себя. Едва-едва хватает на жизнеобеспечение. Частично энергию пока перераспределили, внизу свет сейчас есть, но База сказала, без вас не спускаться.Главная планетасказала. Они там, видимо, уже в курсе.
Зельда свел на переносице брови при этом замечании, но комментировать не стал.
– Что Анна? – не выдержала София.
Стефания не успел ответить. Прицепленная к его нагрудному карману небольшая рация почти одновременно с вопросом хрипло кашлянула и воззвала:
– Стефания. Это второй пост.
– Слушаю, – откликнулся главный инженер, знаком показав, что нужно молчать и слушать.
– У нас тут проблемка возле аварийного выхода. Нужно ваше присутствие. – Рация снова кашлянула, и теперь Софии показалось, что кашель этот слегка фальшив. – Это... там спасатели прибыли уже или нет?
– Как раз обмениваемся любезностями, – проговорил Стефания недовольно. – Ближе к делу, что за проблема, второй пост?
– Мы тут только что запустили аварийный подъемник, – сообщила рация как будто не очень охотно. – И это... на нем сейчас поднялись люди.
– Люди? – одновременно воскликнули София и Стефания, после чего второй продолжил уже совсем раздраженно: – Второй пост, вы издеваетесь? Доложите по форме, что за люди, имена, есть ли среди них раненые? Мы едем к вам.
Зельда махнул рукой в сторону робовозчика, на котором они только что прибыли, и все трое быстрым шагом направились к нему, пока рация продолжала говорить:
–Докладываю по форме: поднялось пять человек, раненых нет. Это бригада, занимавшаяся подготовкой к консервации вместе с Анной. Но без Анны. И без робота. Они остались внизу.
Стефания выругался, да так, что даже Зельда приподнял брови.
– Дальше, второй пост, дальше!
Они запрыгнули в робовозчик, где сидели и ждали указаний четыре человека, которых коммандер взял с собой, и почти сразу же машина тронулась с места и помчалась по грунтовой дороге, ведущей к аварийному стволу. Быстро – но Софии, неловко плюхнувшейся на сиденье у окна рядом с Зельдой, напротив главного инженера, казалось, что очень медленно. И ей тоже захотелось цветисто выругаться и рявкнуть на человека на другом конце линии связи, чтобы заставить его наконец-то собраться и сказать им четко и однозначно, что происходит.
– Они сказали, что обвалился кусок стены, в который они заливали связывающий раствор, – говорила тем временем рация. – Открылся какой-то проход в породе, судя по всему – искусственный, очень древний.
София слушала, сердце ее колотилось.
– Короче говоря, Анна, не будь дурак, сначала послал в этот проход робота, чтобы обследовать. Сами лезть не рискнули, побоялись. И вот как только робот залезла в проход, так все и случилось.
– Что именно случилось?
– Отключение же. Полифир погас, свет тоже, а когда они четверо пришли в себя, оказалось, что каким-то образом они попали к аварийному подъемнику. Без Анны и робота, – уточнил второй пост после короткой паузы, но потом, сразу после, сделал паузу еще раз и добавил: – Возвращаться категорически отказываются.
– Почему?
– Утверждают, что тамстрашно. Сказали, любое наказание примут, но не пойдут.
Если бы София с Зельдой здесь были одни, она бы после этих слов обязательно спросила, но сейчас... ей пришлось закусить губу, отвернуться к окну и крутить, безостановочно крутить в голове свою догадку.
Страшно, страшно, им стало страшно... Опытным работникам, привыкшим к темноте шахт, мрачным тоннелям и ощущению миллионов тонн породы над головой, вдруг стало страшно...
– Мы найдем их, – сказал Зельда, ни к кому конкретно не обращаясь, и все же Софии показалось, что слова были сказаны в том числе и ей. – Мы за тем и приехали.
– Я ведь иду с вами, я ведь спускаюсь в шахту с вами? – спросила она, уже когда робовозчик свернул на пыльную дорогу, ведущую к аварийной точке подъема. У открытой клети стояли человек десять в светоотражающих жилетах, и один из них, высокий мужчина в ярко-оранжевом пробковом шлеме, замахал им рукой.
– Идете, – сказал коммандер, не поворачивая головы.
Спустя пятнадцать минут София, Зельда и еще четыре человека спасательной команды уже были внизу.
В штреке ей не понравилось еще в первый раз, но теперь, в тишине, это ощущение усилилось и стало назойливо неприятным. Здесь было грязно, сравнительно темно из-за того, что часть светильников убрали, и к тому же тяжело пахло сыростью. Вода, теплая и мутная, уже несколько дней текла с правой стены и потолка десятками тонких струек, и успела образовать на полу приличных размеров лужу. Все говорило о том, что работать здесь небезопасно.
– Вот он, этот проход, – возвестил голос одного из спасателей, и лучи фонарей тут же столкнулись меж собой в точке, которую он указал первым. – Смотрите.
– Встаньте вокруг, – скомандовал Зельда. – Светите внутрь и будьте начеку.
Тоннель, пронзающий толщу породы и уходящий вглубь правой стены штрека, был размером два на два метра в высоту и ширину. В черных, будто угольных стенах, мерцал ярко-голубыми вкраплениями полифир, но внутри было темно – и лучи налобных фонарей рассеивались в этой тьме далеко впереди, ни на что не натыкаясь.
– Анна! – крикнул Зельда во всю мощь своей глотки, и София, привычно протянувшая руку к стене прохода, вздрогнула. – Анна, вы там?! Отзовитесь!
Ответа не было.
Сердце ее колотилось все сильнее с каждой секундой, проведенной внизу, и стук становился все тревожнее. И ведь было отчего! София еще по пути все-таки спросила, поделилась с коммандером догадкой относительно чувства страха, овладевшего подземниками, и Зельда выслушал и, кивнув, сказал, что это и ему тоже приходило в голову.
Те пятеро не смогли описать, чего именно испугались, и категорически отказались возвращаться назад. Но если они сбежали, потеряв голову от страха, то почему не вернулся сверхчувствительный к эмоциям Анна, почему не вернулась артифициально бесчувственная Фрейя?
Вариант у Софии был только один. С Анной что-то случилось, и Фрейя не смогла его оставить.
Только бы он не был ранен, только бы не был! Она готова была ринуться в эту непроницаемую тьму сию же минуту, и только мысль о том, что рисковать, чтобы через мгновение тоже сбежать отсюда в страхе, глупо, заставляла сдерживаться, в нетерпении закусывая губу.
Вопреки всем ожиданиям, Зельда поставил Софию в цепочке, идущей в проход, прямо за собой.
– Вы не боитесь темноты. И вы лучше нас ориентируетесь на слух, – сказал он, тактично умолчав перед остальными о причине. С коммандером, впрочем, спорить и так никто не рискнул. – И робот, в конце концов, ваш, так что если он будет вести себя странно или окажется поврежден, только вы сможете оказать ему первую помощь.
София молча кивнула и поправила на голове налобный фонарь. Да, она сможет в случае чего отправить Фрейю в гибернацию или выполнить экстренную перезагрузку. И она и в самом деле лучше ориентируется на слух.
Она полезна.
Один за другим группа вошла в коридор, и почти сразу же София все-таки стащила с руки перчатку и приложила ладонь к оказавшейся совсем близко стене. Она почти ожидала, что останется угольный след, но его не было. Она почти ожидала, что стена окажется теплой —и она оказалась.
Они прошли около двадцати шагов по длинному прямоугольного сечения коридору, когда он неожиданно сделал поворот на девяносто градусов влево, развеяв последние – если они у кого-то еще оставались – сомнения в искусственности своего происхождения. Спустя еще шагов тридцать Зельда неожиданно остановился и резко приказал:
– Стоп.
Все тут замерли. София выглянула из-за коммандера вперед, но увидела только все продолжающийся коридор, ровную поверхность вырубленных в породе стен... Что это там выглядывает из-за очередного поворота?.. Обувь? Там человек?
– Я вижу на полу чьи-то ноги, – подтвердил Зельда тут же, но с места не сдвинулся. – Анна, это вы?
И София испустила громкий вздох облегчения, когда в ответ раздался знакомый голос.
– Старайтесь не прикасаться к стенам, Зельда. – Голос Анны звучал как-то издалека, будто стены гасили звук. – Особенно когда подойдете сюда.
Группе было где развернуться, и двухметровой ширины проход не стеснял движений, и все же София бессознательно отцентрировала положение тела и приказала себе не размахивать руками.
– Ты ранен? – спросила она, пока шаг за шагом группа продвигалась вперед.
В ответ раздался смех.
– Так и знал, что ты не упустишь возможности сюда спуститься. – Щеки Софии вспыхнули, и она порадовалась, что идет позади Зельды и никому не видно ее лица. – Я не ранен, но в шоке.
– Рональд Анна получил эмоциональную травму при попытке контакта с дверью, – сообщила оттуда же, из-за угла коридора, Фрейя.
– Дверью?! – ахнула София. Остальные молчали, но она знала, что удивление ее они разделяют.
– Именно дверью, – подтвердил Анна. – Смотрите сами, только не наступите на меня, когда подойдете. И помните о стенах.
Пара шагов – и они добрались до резкого, на девяносто градусов поворота коридора и увидели все своими глазами: тупик, большой металлический, чуть светящийся во мраке прямоугольник двери, вставленный в породу, нечеловечески бледного в искусственном свете Анну, сидящего прямо на земле рядом с ней...
