Текст книги "Безудержная страсть"

Автор книги: Юлия Кузьминых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

«Раз не хочешь видеть врача, значит, используй сама»

Без труда догадавшись о хозяине столько многословного письма, Шеннон критически осмотрела картонную упаковку. Как и предполагалось, в ней было то самое «колечко», о котором говорил Мануэль ранее. С виду оно чем-то напоминало обычный презерватив, только без дополнительной «шкурки» латекса. Ознакомившись с инструкцией, Шеннон вдруг едко усмехнулась и, отбросив коробку на прикроватную тумбочку, вытянулась поперек широкого матраса.

– Тоже мне, умник нашелся. Мог бы сначала инструкцию прочитать. – Потягиваясь, насмешливо съязвила она. Однако то, что врач к ней, по всей видимости, так и не придет, заметно улучшило ее настроение.

Проведя весь день на кровати, Шеннон вконец измоталась от скуки. В комнате не было даже ни одной книги. А просить чего-то у слуг Мануэля она не хотела, так же как и у хозяина. Ближе к вечеру в спальню снова пришла Роза. Заменив один поднос на другой, она вновь молча удалилась из комнаты.

Расправившись с новым блюдом, Шеннон весь вечер провела у окна. Присев на широкий подоконник, она опустошенно смотрела на ухоженный сад огромной виллы Мануэля Конте. В сумерках местность выглядела более таинственно и романтично. Осмотрев каждый темный закоулок обширного сада, Шеннон то и дело поглядывала на ворота. Она так надеялась увидеть там высокого блондина, что даже не заметила, как через центральные врата на территорию поместья въехал черный, как сама ночь, спортивный «Ламборджини». Поспешно отпрянув от окна, девушка включила ночник и в свете мягких, приглушенных лучей вернулась на кровать. Немного нервничая, она слегка прикусила нижнюю губу и, затаив дыхание начала неотрывно смотреть на закрытую дверь. Признаться в том, что она ждала Мануэля, Шеннон не могла даже самой себе. Однако это не мешало ей прислушиваться к каждому шороху издаваемому за дверью. Но после длительного часа ожидания в ее спальню так никто и не пришел. Недоуменно фыркнув себе под нос, брюнетка сонно зевнула и, все еще пребывая в смешанных чувствах, сбросила с себя полотенце, укрылась шелковой простыней и удобно расположилась посреди роскошной кровати. Смотря на свое отражение в зеркальном потолке, Шеннон недовольно надула губы.

Умом она понимала, что должна быть только благодарна судьбе за такое стечение обстоятельств, но вот что-то ещё упорно не хотело смиряться с тем, что эту ночь ей предстоит вновь провести одной.

Мысленно желая, чтобы он хотя бы приоткрыл дверь и заглянул в спальню удостовериться, что с ней все в порядке, девушка подложила руку под подушку, вновь переведя взгляд на деревянную дверь.

Но время шло, а он так и не приходил.

Когда же она, наконец, смирилась с тем, что ему, по всей видимости, в это вечер нет до нее никакого дела, Шеннон протяжно вздохнула и прикрыла глаза. Но внезапно раздавшийся женский смех заставил ее вновь приподняться с кровати. Этот смех она слышала и вчера. Правда, тогда она не обратила на него особого внимания. Встав с постели, любопытная узница подбежала к двери и, посмотрев в замочную скважину, попыталась услышать хоть какие-нибудь голоса. Увы, все было напрасно. Весь дом вновь замер в своем безмятежном спокойствии и тишине.

Простояв у двери около пятнадцати минут, Шеннон, наконец, решила вернуться в кровать и лечь спать.

Поразмышляв ещё раз над этим смехом, она лишь фыркнула и уткнулась лицом в свою подушку. В конце концов, какое ей дело до этого смеха? Будь эта одна из постоянных женщин Мануэля или даже древнее приведение особняка Конте – её это касается в последнюю очередь. Кем бы она ни была, она может смеяться здесь даже почаще. Глядишь, этот циничный толстосум навсегда забудет дорогу в эту спальню, что было бы весьма кстати.

Громко вздохнув, сонная девушка потянулась к ночнику и, выключив свет, наконец-то забылась глубоким сном.

Шеннон проснулась в весьма скверном настроении. Всю минувшую ночь ее мучили кошмары. Ей снилось, будто она сидит в тюрьме – в камере с бетонным полом, вонючими отходами в углу и полчищем тараканов, ползающих по грязным стенам. Снились ухмыляющиеся лица охранников, которые, словно коршуны кружили над нею, ища малейший повод для очередного разноса.

А она не хотела так жить! Не хотела сидеть в этих вонючих стенах. Не хотела медленно увядать в углу холодной, сырой коморки. Не хотела!

Резко поднявшись с постели, девушка обхватила себя за плечи и быстрыми шагами стала ходить из угла в угол.

Джеф. Он не мог ее предать. Ее разум отказывался в это верить. Ведь после всего того, что они преодолели, после совместных лет работы, он не смог бы вот так отдать ее волкам на съедение. Черт возьми, она ведь верила в него! Верила, что он пойдет ради нее на все, пока его рассудок одурманен жаждой ее тела. Конечно же, она манипулировала этим, старалась извлечь из этого свою собственную выгоду, но постепенно она привязалась к нему. Думала, что они в некотором роде семья. Но разве могут члены семьи так относиться друг к другу? Нет. Он не мог. Не мог так с ней поступить. Он здесь. Он рядом. Ещё немного и он вызволит ее из этой золотой клетки. Обязательно вызволит!

Остановившись возле широкого камина, Шеннон с силой поджала губы. Ей хотелось кричать от этой безысходности. Вопить во все горло. Казалось, чем дольше она остается в этом доме, тем все сильнее ее затягивает болото собственного поражения.

А она не могла смириться с тем, что должна, сложа руки, сидеть на одном месте и покорно ждать своей участи. Не могла и не хотела!

Услышав тихий стук в дверь, девушка кинулась к кровати. Поспешно обвязав тело простыней, она раздраженно обернулась, готовая во всеоружии встретить своего милого тюремщика. Но на пороге стояла Роза. Как обычно держа поднос с горячей едой, она кратко улыбнулась ей и подошла к письменному столу.

– Могу я убраться в комнате? – Тихо спросила она и, как и подобает примерной прислуге, опустила взгляд в пол.

Этот жест напомнил Шеннон о ее последнем «спектакле» в доме отца. Совсем недавно она была в точно таком же положении и думала, что хуже этого быть не могло. Но она ошиблась. Ее нынешняя участь безвольной узницы была в сто раз ужаснее.

Кратко кивнув, девушка молча направилась в ванную комнату. К чему срывать злость на прислуге, ведь это не по вине Розы она оказалась в этой ловушке.

Справив естественную нужду, Шеннон подошла к раковине и включила воду. Журчащая вода успокаивала нервы. Подставив ладони под холодные струи, девушка зачерпнула живительной влаги и сухими губами жадно пригубила ее. Вода оказалось очень вкусной, словно уже обработанной целой системой специальных фильтров. Ничуть не удивившись такому предположению, девушка нагнулась и открыла небольшой шкафчик, стоящий под раковиной. Ещё с прошлого раза, когда она искала халат, Шеннон заметила на одной из его полок несколько новых зубных щеток вместе с зубной пастой. Взяв нужные вещи, она тщательно почистила зубы, затем, отыскав в том же шкафу круглую расческу, не спеша расчесала волосы. Вот теперь она наконец-то смогла критично осмотреть свое лицо. В отражении на нее смотрела молодая девушка, чья кожа обладала красивым бежевым оттенком с выгравированными черными бровями, легким румянцем на щеках и с ярко-карими глазами. Но скоро всему этому придет конец. Её щеки побледнеют, яркий блеск глаз навсегда погаснет, брови потеряют былую выразительность, а красивую, упругую кожу заменят трухлявые морщины. В ужасе представляя свою будущую жизнь, Шеннон отпрянула от зеркала.

Ее сознание вновь охватила паника. Она не знала, как ей быть, куда спрятаться и как избежать сурового наказания. Заломив руки, брюнетка на цыпочках подошла к двери. Слегка приоткрыв ее, она выглянула наружу.

В спальне все ещё находилась Роза. Сосредоточившись на работе, она меняла шелковые простыни приятного розового оттенка на черные, такие же, на каких она когда-то впервые отдалась Мануэлю. Закончив с простынями, негритянка принялась за наволочки. Непослушная ткань случайно выскользнула из ее рук, грациозно извернулась в воздухе, и игриво спряталась между стеной и широкой, резной спинкой кровати. Пытаясь отодвинуть в сторону массивную кровать, чтобы вытащить упавшую наволочку, Роза досадливо вздохнула.

Шеннон притаилась. Ей стало интересно, что же будет делать служанка дальше.

Но вот, оставив безрезультатные попытки, Роза вдруг посмотрела на дверь и громко позвала кого-то по имени. В комнату тут же прошли двое высоких мужчин. Узнав в них собственных охранников, Шеннон проследила за тем, как эти двое верзил принялись отодвигать тяжелую кровать. Но отнюдь не их впечатляющая сила заставила ее сердце стучать в два раза быстрее. Дверь. Они не закрыли за собой дверь. И теперь, слегка распахнутая, она манила ее к себе так, словно пахучий сыр пробегающую рядом мышку. А сыр, как правило, лежит в мышеловке. Но Шеннон уже об этом не думала. В голове все перемешалось. Видя в этой небольшой расщелине лишь свой единственный выход на спасение, Шеннон забыла обо всем. Ей было наплевать на то, что сейчас она стоит практически голой в одной лишь обернутой вокруг тела простыне. Наплевать на то, что выбежав на улицу, она наверняка не сможет пробежать и ста метров. Наплевать на все. Её сознание помутнело. Дыхание участилось. Грохот собственного сердца барабанил в ушах.

Это был выход. Выход из этой комнаты, а значит выход из той западни, в которую ее хотят заключить. И там, на улице, там ее будет ждать Джеф. Ей всего лишь нужно добежать до ближайшего участка ворот и они с Джефом уедут. Навсегда уедут из этого кошмара.

В последний раз оглянувшись на занятых охранников, девушка наконец-то не выдержала и, резко распахнув дверь, стремглав побежала к двери. Удача была на ее стороне. Слуги даже не успели опомниться, а она уже со всех ног бежала по широкому коридору. Пробегая многочисленные повороты, ей казалось, что она преодолела стометровку за считанные секунды. Бесконечный коридор, словно не имеющий своего конца, монотонно тянулся все дальше и дальше. Но вот, увидев впереди заветные мраморные перила широкой лестницы, девушка облегченно улыбнулась. Ещё совсем немного и она сбежит от собственного кошмара. Ещё совсем чуть-чуть и ее вновь окутает своим теплом долгожданная свобода.

С подбадривающими мыслями она наконец-то добежала до лестницы, ступила на ее первую верхнюю ступень и вдруг увидела внизу темноволосого мужчину, одетого в серые брюки и красивую голубою рубашку. В ярких лучах полуденного солнца просторная, роскошная зала утопала с сиянии всевозможных оттенков. И там, стоя у основания этой же лестницы, Мануэль с не менее выраженным изумлением смотрел на нее.

– О, Боже… – Слабо выдохнула она.

Мгновенно переменив направление, Шеннон рванулась с места. Понимая, что Мануэль тоже пришел в себя и теперь со всех ног мчится за ней вдогонку, она, не разбирая дороги, убежала за угол и юркнула в самую первую норку, что хоть как-то могла укрыть ее от посторонних глаз.

Спрятавшись в широкой нише за огромной декоративной вазой, Шеннон притихла.

Она не ошиблась. Мануэль действительно не терял времени даром. Появившись спустя пару мгновений, он перевел дыхание и внимательно огляделся по сторонам.

– Куда-то собралась, милая? – С легкой хрипицей после бега насмешливо поинтересовался он.

Медленно продвигаясь вперед, мужчина бдительно осматривал каждый угол на своем пути.

– Разве мы с тобой сегодня собирались на прогулку? – Все ещё разговаривая с ней в игривой манере, продолжал он. – Прости, я, наверное, забыл. Не хочешь выйти и напомнить мне об этом сама?

Шеннон задрожала. Эта ситуация напоминала игру в кошки-мышки. И вот теперь, боясь своей участи, она могла лишь тихо дрожать в своем шатком укрытии, пока огромный, прожорливый кот не собьется с пути и не отступит. Только это могло бы дать ей шанс вернуться к лестнице.

– Ну же, милая, – устав от поисков, слегка раздраженно бросил Мануэль, – выходи. Обещаю злиться не очень сильно.

Простояв в тишине несколько длительных секунд, мужчина протяжно вздохнул. Похоже, его дикая бунтарка настроена весьма решительно. Вот только чего она этим добьется?

Ее нервы понемногу начали сдавать. Тело сотрясалось от дрожи. Чувствуя, что ещё немного и он ее найдет, она прикусила губу, чтобы не закричать.

– Ай-ай-ай, сладкая. – Меж тем продолжал брюнет, проходя в новую часть широкого коридора. – Как нехорошо прятаться. Или ты думаешь, что сможешь сбежать от меня? Думаешь, я не знаю своего собственного дома? Не знаю каждый его угол, в одном из которых ты сейчас и сидишь?

Его дом смело можно было назвать музеем. Однако в этом музее он вырос и знал его вдоль и поперек. Огромные комнаты, соединяющиеся между собой широким, казалось бы, нескончаемым коридором ничуть не страшили его. В его мире это было нормальным.

Остановившись возле очередного встроенного в стену старинного бра, он внимательно изучил территорию. Шеннон была где-то здесь. Он нутром это чувствовал. Пробежав глазами вдоль многочисленных декоративных столиков, тумбочек и мягким миниатюрным диванам, его взгляд вдруг наткнулся на высокую вазу, подаренную ему одним дальним другом из Индии. Заметив выпирающий краешек светло-розовой простыни, Мануэль усмехнулся.

– Что ж, мне жаль, что мы не можем придти к общему соглашению, – намеренно делая шаг назад, громко произнес брюнет, – а я так надеялся, что мы сможем договориться.

Услышав, что голос Мануэля отдаляется от нее, Шеннон облегченно вздохнула. Похоже, на этот раз мышке все же удастся выбраться. Подождав ещё несколько секунд, девушка осторожно выглянула из укрытия. Убедившись, что на этом участке коридора кроме нее никого больше нет, она наспех поблагодарила госпожу-фортуну, которая, наконец-то, изъявила обратить свой взор в ее сторону. Не став медлить, Шеннон поспешно выбралась из-за вазы и со всех ног кинулась обратно к лестнице. Мягкая красная ковровая дорожка приглушала ее быстрые шаги, что не могло не радовать и без того измотавшуюся беглянку.

Едва она обогнула угол, всеми мыслями уже пребывая на лестничной площадке, как вдруг перед глазами возникло холодно ухмыляющееся лицо Мануэля.

– Куда-то торопишься? – Резко схватив ее за талию, небрежно спросил он.

Попавшись в его руки, Шеннон испуганно вскрикнула.

– Пусти меня! – Яростно вырываясь, выкрикнула она. – Выпусти меня отсюда!

Но, не обращая внимания на бурные возгласы брюнетки, Мануэль с легкостью подхватил девичье тело и, перекинув его через плечо, не спеша направился обратно в свою спальню.

– Синьор! – Послышались встревоженные голоса подбежавших к нему охранников. – Мы только…

Ему всего лишь понадобилось метнуть на них свой суровый взгляд, как охранники молча ретировались, позволяя хозяину пройти вперед.

Со всей силы колотя кулаками по широкой мужской спине, Шеннон не переставала кричать:

– Отпусти! Отпусти меня! Я не хочу в тюрьму. Ты слышишь? Я не хочу туда! Отпусти!

Не обращая внимания на ее крики, Мануэль словно не чувствовал ударов по своей спине. Полностью игнорируя разъяренную девушку на своем плече, он, наконец, добрался до спальни, и, пройдя за порог, взглянул в лицо не на шутку испуганной Розы.

– Вон! – Кратко бросил он.

Послушная служанка тут же поспешно выбежала из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь.

Перестав сдерживаться, Мануэль в полной мере дал выход своим эмоциям и, не церемонясь, бросил отбрыкивающуюся девушку по центру кровати.

Подпрыгнув на мягком матрасе, разъяренная брюнетка вдруг с новой силой набросилась на него. Спрыгнув на пол, она бойко ринулась на Мануэля, сбив тем самым противника с ног. Они упали вместе. Перекатываясь по мягкому ковру, она не обратила внимания на сползшую с нее простыню, а лишь как можно сильнее молотила руками по его груди.

– Подлец. Негодяй! Зачем? Зачем ты мучаешь меня?!

Мануэль увертывался от ее ударов, как только мог. В его глазах стояла та же невыносимая злоба на эту девчонку, однако сейчас его больше всего заботили ее ногти, которые, казалось, вот-вот грозили выцарапать его глаза. Такой рассерженной женщины он ещё в жизни не видел. Боясь за ее помутневший рассудок, а так же за собственное зрение, мужчина одним рывком перевернул ее на спину и, поймав за запястья, завел руки за голову, с силой прижимая их к полу.

– Успокойся. – Тихо приказал он.

Шеннон извивалась, как раненное животное. Ее громкое дыхание раздавалось по всей комнате. Наконец, слегка угомонившись, она пронзила его своим яростным взглядом.

– Ненавижу. – Со всей внутренней злостью сказала она. – Как же я тебя ненавижу!

Его бы должны были оскорбить подобные слова от уличной девчонки. Но в эту минуту он даже не мог пошевелиться.

Она была прекрасна. Разъяренная, словно дикая львица, опасная, как шипящая гадюка, но в то же время прекрасная, как сама богиня. Плавно покачиваясь в такт глубокому дыханию, ее полная, упругая грудь сводила с ума. В эту минуту он был готов признать себя больным. Больным к ее телу. Больным к ней во всех отношениях. И это стоило бы того. Сейчас вместо того, чтобы как следует отсчитать эту несносную девчонку, он думал лишь о том, как бы поскорее погрузиться в ее райское, тугое лоно.

Шеннон прекрасно поняла этот взгляд, отчего ее негодование только усилилось. Попытавшись в очередной раз вырваться из его цепких рук, она лишь болезненно скривила губы. Мануэль держал очень крепко.

– Ненавижу! – Вновь произнесла она, стараясь выплюнуть эти слова ему в лицо.

– Я знаю. – Хрипло ответил он, и, не устояв перед своим желанием, быстро накрыл ее рот своими губами.

Жадность страстного поцелуя, раскаленный жар его тела – все это, словно эхом отдалось в самой Шеннон. Постепенно вся ее озлобленность отодвинулась на второе место. Позволяя языку Мануэля игриво извиваться у себя во рту, девушка и сама не заметила, как начала охотно отзываться на его ласки. Но ей не нужна была его нежность. Не нужны были длинные, томящиеся прелюдия. Она просто хотела его. Хотела излить всю ту горечь, что сидела глубоко внутри нее в ритме первобытного, дикого секса. Почувствовав, как он освободил ее руки, девушка крепко обхватила его спину и, постепенно ведя ладони все ниже и ниже, наконец, достигла упругих ягодиц.

Плавно отстранившись от ее рта, Мануэль легкими поцелуями оросил ее шею, после чего приник к твердому бугорку розового соска. Слегка посасывая его губами, он медленно потянул свою ладонь вниз. Дойдя пальцами до заветного местечка, брюнет слегка раздвинул потайные складки ее соблазнительной раковинки и проник внутрь блаженной теплоты. Она была готова. Такая влажная. Почти на грани полнейшего безумия. Они оба были на грани этого больного безумия.

– Сними брюки. – Тихо простонала она, извертываясь под ним от сладостных ощущений.

Ему стоило лишь немного приподняться, как ее проворные пальчики, тут же расстегнули ремень и избавили его ноги от ненужной одежды.

Едва его возбужденная плоть коснулась ее тела, как Шеннон тут же издала нетерпеливый рык. Чувствуя, что дольше она не выдержит, девушка перевернула его на спину, приподнялась и оседлала его бедра, насадив себя на его твердую плоть. Было так приятно ощущать его внутри себя. Словно он всегда был частью ее недостающего звена. Счастливо улыбнувшись, она сквозь опьяненные страстью глаза встретилась с его мутным от такого же наваждения взглядом. Слегка приподняв края его голубой шелковой рубашки, она положила свои ладони на его ребра, после чего начала медленно двигаться. Эти действия подсказывала ей сама природа. Чувствуя его настроение, чувствуя его внутренний огонь, Шеннон начала ускорять темп, яростно насаживая себя на его член вновь и вновь. Ее тело горело изнутри. Рассыпалось на миллиард осколков, чтобы затем снова собраться в единое целое. То, что творилось с ней, когда она ощущала его в себе, заставляло ее отбросить здравый смысл. Заставляло забыть обо всем. В эту минуту для нее он был самым важным. Самым желанным и самым любимым.

Мануэль едва сдерживался. Протянув руку вниз, он нашел ее бугорок ее клитора и медленными движениями начал массировать его. Ее ощущения обострились. Чувствуя, что сидит, словно на раскаленном вулкане, Шеннон вдруг почувствовала влагу на своих глазах. Но слезы эти были слезами радости, удовлетворения и блаженного счастья.

Откинув голову назад, девушка вдруг громко вскрикнула. Словно натянутая струна, она дернулась всем телом и обмерла. Она все ещё чувствовала, как горячая лава выплеснулась внутри ее лона, орошая ее своим огненным теплом.

Спустя секунду все было кончено.

– Господи Боже, что это было? – Едва слышно прошептал Мануэль свои мысли, устало прикрыв ладонью глаза.

Все ещё прибывая в сладостной эйфории, Шеннон постаралась приподняться с его бедер, но сделать это оказалась намного сложнее, чем казалось на первый взгляд. Ее тело не слушалось. Слишком перенапряженное от любовных утех, оно требовало отдыха и покоя. Но вот все же, кое-как пересилив себя, она наконец-то смогла отстраниться от его тела и медленно отползла к стене, не забыв прихватить валяющуюся на пути простынь. Укрывшись, она согнула ноги в колени и сквозь не высохшие слезы посмотрела на лежащего на мягком ковре мужчину.

– Что ты делаешь со мной? – Едва слышно спросила она.

Мануэль медленно отстранил ладонь от своего лица и повернул голову в ее сторону.

– Что я делаю?! – Озадаченно спросил он. – Это что ты делаешь?

– Я ничего не делаю! – Слегка обидевшись от его обвинительного тона, чуть громче изрекла девушка.

– Ну да, ты только довела меня до полнейшего безумия. – Слабо выдохнув, он одним резким движением натянул на себя свои брюки.

– Но ты все это начал первым. – Вспомнив, как это началось, в ответ буркнула брюнетка.

Не став спорить, кто прав, кто виноват, Мануэль молча встал и отошел к широкому письменному столу из красного дерева. Облокотившись ладонями о его отполированную поверхность, он отвернулся от нее и на секунду прикрыл глаза.

Ему все ещё требовалось время, чтобы придти в себя. Он слишком много отдал Шеннон. Но и взял от нее столько же.

– Надеюсь, – глубоко вздохнул мужчина, вновь оборачиваясь к ней, – ты все же использовала мой вчерашний подарок.

Ее взгляд враждебно метнулся вверх.

– А ты инструкцию читал? – Поняв по его озадаченному виду отрицательный ответ, она едко усмехнулась. – Эту штуку можно вставить лишь во время месячных, а, к моему огромному сожалению, у меня их сейчас нет. Или ты даже этого не заметил?

– Черт. – Не обращая внимания на ее детский сарказм, озадаченно проронил Мануэль.

Приятную истому как ветром сдуло. Он кончил в лоно этой дьяволице. Только этого ему не хватало.

– Вот же черт! – Уже намного импульсивнее высказал он, возвращаясь к своей изначальной злости.

Постепенно и к Шеннон вернулось плохое настроение.

Плотно сжав от обиды кулаки, она лишь ненавистно смотрела на разозленное лицо своего тюремщика.

– Если бы ты меня не остановил, этого бы не произошло!

Мануэль недобро нахмурил брови. Былая злость вернулась к нему троекратно.

– А какого черта ты вообще добивалась, позволь узнать? – Свирепо рявкнул он. – Даже если бы ты выбралась на улицу, это все равно ничего бы тебе не дало.

– У меня был бы шанс! – Упорно возразила девушка.

– О, да. – Прищурившись от негодования, согласно кивнул мужчина. – У тебя был бы прекрасный шанс попасть под пули моих охранников.

Шеннон обмерла.

Заметив ее секундное замешательство, мужчина цинично усмехнулся.

– А ты думала, я тут в шутки с тобой играю? Думала, что все так легко и просто?

– У твоей охраны есть оружие? – Недоверчиво спросила она. – Но… Но зачем?

– А затем, что всего лишь несколько дней назад в мой особняк проникли воры и едва не убили меня при попытке ограбления! Ты не находишь, что после такого любой здравомыслящий человек задумается над улучшением собственной защиты?

Шеннон не знала, что и сказать.

Мысли о том, что не помешай он ей, и она бы сейчас была на свободе, все ещё роем кружились в ее голове. Все остальное казалось не таким уж важным.

– Я бы смогла добежать до ворот. – Уверенно произнесла она. – Если бы ты меня не поймал, я бы смогла выбраться!

Пораженно взметнув бровями, Мануэль скрестил руки на груди.

– Предположим, ты добралась до ворот и что же дальше? Думаешь, мои люди не умеют бегать и за воротами?

– Меня бы спас Джеф. Мы бы уже уехали…

Ее прервал его громкий смех. Запрокинув голову, Мануэль дал волю своим изрядно потрепанным нервам. Эта, казалось бы, умная девочка до сих пор верила своему напарнику. Уму непостижимо!

– И ты веришь, что твой напарник ждал бы тебя у ворот? – Перестав смеяться, вдруг серьезно спросил он.

Шеннон промолчала, однако та неприступная твердость в ее глазах говорила сама за себя. Печально усмехнувшись, мужчина медленно покачал головой.

– Мне жаль тебя разочаровывать, но твоего дружка уже давно и след простыл. Пару дней назад его видели в Неаполе, а где он сейчас полиции пока не известно. Но одно здесь ясно наверняка, он уже давно пересек границу Италии.

Шеннон не могла поверить услышанному.

Джеф бросил ее. Он на самом деле бросил ее. Но как? Как он мог? Он ведь знал, что ей нужна его помощь! Знал… и не пришел…

Все ещё находясь в шокирующем оцепенении, девушка слабо покачала головой.

– Нет. – Наконец, выговорила она. – Ты… Ты лжешь. Ты все придумал, лишь бы заставить меня сдаться! Хочешь, чтобы я упала духом!

Ему стало жаль это доверчивое создание. Буквально ощущая ее колотящую дрожь своим телом, Мануэль печально вздохнул.

– Это правда. – Тихо сказал он. – Машину твоего напарника ещё вчера нашли на стоянке вблизи пристани Искьи, откуда он нанял катер и переплыл на материк.

В глазах Шеннон помутнело. Обхватив свои ноги руками, она уперлась подбородком о колени.

В голове крутилась лишь одна зацикленная мысль о том, что Джеф ее предал. Предал по-настоящему. А она, дура, была уверена, что держит его на коротком поводке. Считала его своей семьей. Но что лгать самой себе, семьи у нее не было с семи лет. За это время она должна бы понять, что нет в этом мире ни доброты, ни преданности. Нет и никогда не было. Каждый работает только за собственную выгоду. Каждый защищает только свою задницу. В этом мире каждый сам за себя.

Ее тело начало тряси от озноба. Но, не обращая на это внимания, Шеннон лишь опустошенным взглядом смотрела перед собой.

На смену мыслей о Джефе пришли новые, не менее угнетающие. Представление о том, что ее кошмар вот-вот исполнится, давило на ее плечи с невероятной силой. Она не сможет избежать наказания. Она попалась. Попалась в ловушку, из которой нет выхода.

Впервые поняв это со всей серьезностью, девушка резко закрыла ладонями лицо. Ей не хотелось, чтобы Мануэль видел ее окончательное поражение.

Это конец – кричал рассудок. Конец всему, о чем она только мечтала и о чем ещё не успела подумать.

Борясь с собственными слезами, она сделала глубокий вздох и, вновь обхватив ноги, постаралась вложить в свой тихий голос как можно больше беспечности:

– Что ж, надеюсь Неапольская тюрьма лучше того свинарника, что был в Искьи. И камеры, уверенна, там попросторнее. – Сквозь истеричную усмешку, проронила она. – Думаю, мне там придется по душе… в ближайшие лет двести.

Мануэль не мог без боли смотреть на то, как блеск ее таких живых, бесстрашных глаз тускнел за считанные секунды. Да, он знал ее наказание. Знал, что виновник должен отвечать за свои поступки. Однако сейчас, невзирая на ее прошлые грехи, он хотел бы утешить ее. Сказать что-нибудь ободряющее. Но, к сожалению, таких слов для ее ситуации у него просто не было.

– Тебя не будут судить по итальянским законам. – Единственное, что мог, изрек он. – Ты подданная Соединенных Штатов. Тобой будут заниматься американские власти. Так что Неапольская тюрьма тебе нестрашна.

Шеннон истерично засмеялась.

– О, да. – Тихо проронила она. – Я уже третий день подряд не могу наговориться с американским консулом. Боже, Мануэль, не будь глупцом, никто меня отсюда не заберет. Штатам я не нужна. Кто будет нести ответственность и тратить деньги на уличную ободранку? Я для них никто. Я в этом мире для всех пустое место. Меня нет. Я никому не нужна!

В ее словах было столько непередаваемой горечи, столько обиды и гнева, что он просто не мог это не почувствовать.

Устало потерев лоб, Мануэль погрузил свои пальцы в густые волосы и задумчиво посмотрел на закрытую дверь.

С каждым днем ситуация становилась все сложнее и сложнее. А ведь он всего лишь хотел продержать у себя виновницу до ее перевода. Думал, что сможет отомстить лживой интриганке за свой подлый обман. И что в итоге? В итоге он видит перед собой беззащитную девочку, чью последнюю веру в людей убил ничтожный подонок, заботящийся лишь о своей собственной шкуре. Сжав кулаки от злости и собственной безысходности, мужчина шумно выдохнул.

– Если полиция на самом деле нашла машину Джефа, я хочу попросить тебя кое о чем. – Смотря в пустоту, вдруг едва слышно изрекла Шеннон.

Словно выйдя из замкнутого пространства, ее взгляд немного прояснился. Посмотрев в лицо Мануэля, она на секунду задумалась. В любой другой ситуации она бы никогда не обратилась к нему, но больше просить ей было некого.

Дневник ее матери. Он остался в машине. И теперь она должна решить, забыть ли ей о нем навсегда или же рискнуть и доверить этому человеку свою самую сокровенную вещь в жизни? После происшествия с Джефом ее вера в людей исчерпала себя. Но дневник она терять не хотела. Это была последняя ниточка, связывающая ее с матерью. Она берегла его столько лет и теперь просто не может потерять навсегда.

Похоже, в этой дилемме у нее не было иного выхода.

Мануэль непрерывно следил за ее постоянно меняющимся выражением лица. Было видно, что девушка борется с собой. Терпеливо дожидаясь продолжения просьбы, он подошел к ней и, присев на корточки, заглянул в ее глаза.

– Что ты хочешь?

В последний раз все обдумав, Шеннон все же пошла на риск.

– Там в машине, – тихо начала она, – в бардачке лежит черная тетрадь. Мне нужна она.

Сделав вид, что его нисколько не удивила такая просьба, мужчина слега кивнул головой.

– Что в ней?

– Мои записи. – Слабо улыбнувшись, солгала девушка. Но затем, отбросив фальшивое веселье, серьёзно договорила. – Я не хочу, чтобы ты их читал, хотя и знаю, что не имею права просить тебя об этом.

Мануэль призадумался. Вряд ли Шеннон так бы интересовали записи из своего прошлого. Хотя, кто знает? Ведь ее прошлое слишком сильно отличалось от его собственного.

Не желая обещать чего-то заранее, он тихо вздохнул.

– Полиция может не отдать мне эту тетрадь.

Шеннон насмешливо улыбнулась.

– Не смеши меня. – С легким сарказмом проговорила она. – Раз уж они отдали тебе преступницу, то какую-то тетрадь отдадут и подавно.