Текст книги "Сто три жемчужины (СИ)"

Автор книги: Юлия Кирина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Закусь, – отрекомендовал содержимое маленький тролль.

– Да что ж ты делаешь! – Тильда сцапала поваренка за ухо, – сказано было отнести в комнату госпожи ректора.

– Так они все равно туда идут, чего лишний раз бегать? – защищалось неразумное дитя.

– Уж я тебе, – повариха безжалостно выкручивала покрасневшее ухо. – Сказали в покои отнести, значит, отнести. И нечего тут…

Мелкий понял, кивнул, вырвал поднос из рук Орхема и помчался по лестнице вверх. Ничего не понимающий лейтенант последовал за ним. Тильда дернула Рей за рукав, ректор обернулась, на мгновение выпуская магистра из виду.

– Вот, – повариха протянула Рей крохотную бутылочку. – У нашего зельевара взяла. Это чтоб любил крепко, – Тильда покраснела, – часто и только Вас.

Ректор взяла бутылочку и посмотрела сквозь красную жидкость на свет:

– И часто наш зельевар подобные бутылочки раздает?

– Нет, что Вы… – заподозрила неладное повариха. – Это я так… по дружбе, а сам он никогда…

– Да я на случай, если еще понадобится, – моментально сменила тактику Рей, растягивая губы в дружеской улыбке. Кажется, она вплотную подобралась к разгадке проклятия.

– Так каждую луну варит, – заговорщицким шепотом сообщила Тильда. – Вы, если надо, говорите, у него запасец-то всегда имеется.

Ректор сжала зелье в кулаке и побежала догонять Орхема. Наверху вместо магистра обнаружился возвращающийся на кухню тролльчонок. Дитя шумно высморкалось и сообщило:

– Вас наверху, это… полюбовник ждет.

Глава 7

Айзири Кенре мог вынести многое. Он умел терпеть жажду, он мог неделями обходиться без пиши. Однажды ему пришлось три дня просидеть в душном склепе рядом с полуразложившейся тушей вампира. Единственное, чего дроу вынести не могут – это сладкий запах эльфийских роз. Чувствительный нос дроу учуял неприятности сразу, как только некромант вошел в Главный башню. Едва уловимый аромат цветов витал в холле, он окутывал лестницу, стелился вдоль коридора на третьем этаже и почти осязаемым облаком вился вокруг комнаты Рей.

Готовясь к худшему, дроу постучал. Ручка с тихим щелчком повернулась, дверь чуть приоткрылась. В образовавшуюся щель тут же просунулась ушастая голова с пылающими зеленым огнем глазами:

– Ур-ру, – Шу уставился на хозяина, не помня себя от радости.

Некромант толкнул дверь, нетопырь еле успел отскочить в сторону, когда дроу, словно ураган, ворвался внутрь. Ваза с цветами стояла на столике в гостиной. Айзири медленно приблизился к букету, на ходу складывая руки в знак огня.

– Закусь заберите, – раздалось сзади. Дроу обернулся, и ему тут же протянули накрытый крышкой поднос. Поваренок размашистым движением вытер сопливый нос и наставительно поднял палец вверх. – Ежели цветы жечь вздумаете, то лучше не здеся. А то пока наши лекари на третий этаж взберутся, и помрете уже. Чай, магистр Орхем только тем и спасся, что у лекарских покоев был, когда госпожа ректор душу из него за изничтоженный цветок вытряхивала.

Не дожидаясь ответа, юный благодетель цапнул с подноса кусок ветчины и удрал. Айзири новыми глазами посмотрел на букет. По губам некроманта расползлась понимающая улыбка, и ваза вместе с содержимым была отправлена в спальню. Укрепив запертую дверь заклятием непроницаемости, дроу распахнул окна, изгоняя из гостиной приторный розовый дух.

Рей вошла в тот момент, когда почувствовавший дуновения свежего ветра дроу шнырял по ящикам шкафов в поисках рома.

– В столе, верхний ящик, – задала направление ректор, устраиваясь на диване.

Дроу опустился рядом и плюхнул на стол две бутылки темного рома. Пить Айзири любил и умел, сноровисто разлив ром по стаканам, он швырнул в свой два кубика льда и откинулся на спинку дивана и кивнул Рей:

– Рассказывай.

Жемчужина отставила стакан в сторону. Рассказ вышел долгий. Дроу молча пил ром, время от времени таская с подноса закуску. Соскучившийся по хозяину Шу сидел на спинке дивана и щурил глаза.

– …И до сих пор не могу понять, зачем Корнус запихнул меня в Академию, – Рей залпом допила ром. – Даже представить себе не могу, что должно было произойти, чтобы мага допустили к списку Жемчужин, – капитан замолчала, сжимая в руках пустой стакан.

– Не думаю, что Корнус рискнет повторить «подвиг» своего далекого предка, – дроу плеснул в стакан еще рома. – Его Величество слишком умен, чтобы допустить появления новых Ловцов Жемчуга. Время костров уже прошло, сейчас Жемчужины – единственное оружие против магов.

– Только первая сотня, – заметила Рей.

Некромант улыбнулся. Жемчужинам первой сотни запрещалось покидать столицу. Их несложно было вычислить, дроу мог поспорить, что первую сотню Корнус знал в лицо. Если Ковен Магов захочет взять власть, то в столице за считанные часы не останется ни одной Жемчужины. А Его Величество Кир Четвертый слишком дорожит своей короной, чтобы светить козырные карты до начала партии. Пожиратели магии живут по всей стране, и каждый вместе с молоком матери впитал страх перед Ловцами, истребившими Жемчужин в эпоху Исхода. Каждая Жемчужина знает, что стоит магам прийти к власти, и история повторится.

Айзири задумчиво перекатывал лед в стакане. Рассказ Рей ему совершенно не нравился. За последние пятьсот лет Ковен обращался за помощью к Жемчужинам только один раз, когда в развалинах храма Эйру ожил ускоряющий течение времени артефакт. Трое волшебников расстались с жизнью, прежде чем глава Ковена решился прибегнуть к силе пожирателей. Жемчужине хватило одного касания, чтобы артефакт рассыпался в пыль.

Рей хмурилась и кусала губы. Дроу знал – она боялась. Боялась до дрожи в руках, до темноты в глазах. Некромант усмехнулся. Страх – это то, что отличало ее от других. И чем сильнее был страх, тем ярче горели ее глаза, тем яростнее она рвалась к цели. И самый большой страх Рей скрывался в старых книгах, его шепот слышался в шуршании страниц древних фолиантах. Он ухмылялся ей со стен храмов забытых богов. Он преследовал ее во сне, заставляя раз за разом видеть, как горят города Южного Континента, как обращаются в пепел леса, и как снег укрывает покрывалом обгоревшие кости. Второй Исход не возможен, Южный Континент – единственная пригодная для жизни земля во всем Великом Море. Им некуда отсюда уходить. И Рей читала рукописи, раскапывала старые храмы в надежде узнать, что совершили древние, погубившие Северный Континент.

Айзири плеснул в боках приунывшей Рей еще рома. И решительно сменил тему разговора:

– А что у тебя с наследником дома Зеленой Листвы, конфетка?

– Ничего, – пожала плечами Жемчужина.

Дроу многозначительно улыбнулся:

– Если «ничего» выглядит как букет эльфийских роз, то у тебя с ним явно «ничего», – Рей закатила глаза. – Держалась бы от него подальше, конфетка. У них в семье все с головой не особо дружат, хоть Творцы у эльфов все такие, но Зеленые и здесь отличились. Ты слышала что-нибудь об Эмере Победителе? – разумеется, Рей слышала и не столько слышала, сколько читала, но дроу это, похоже, не волновало. – Если внучок пошел в деда, то скоро весь эльфятник и все прилегающие к нему земли будет лихорадить. И поверь моему опыту, в этот момент лучше оказаться от него как можно дальше.

– Ты знал Эмере? – в глазах Рей вспыхнул неподдельный интерес.

– Мы встречались, – Айзири откинул волосы, демонстрируя обрезанное ухо. – Эльфийский… хм… клинок.

– Битва у Северной Гряды? Ты помогал сдерживать Мертвый Лес? – ректор подалась вперед, она жаждала подробностей.

– Давай в другой раз, конфетка, – мягко остановил поток вопросов Айзири. – Главное держись от эльфеныша подальше.

– Торжественно обещаю, – приложила руку к груди Рей. – И от него, и от таинственного котелка. Ты же знаешь, я стараюсь обходить неприятности стороной…

От смеха дроу задрожали стекла.

Часы уже давно пробили полночь, когда некромант одним махом допил остатки рома и поднялся. Шу тут же устроился у него на плече. Рей проводила обоих до двери и поплелась в спальню. В темном углу притаились розы, зеленые листья едва заметно шевелились. Свет луны играл на гранях хрустальной вазы, ярко-красные бутоны тянулись к свету.

Ректор бросила взгляд на цветы и улыбнулась. В ночном сумраке казалось, что роз стало как будто больше. Рей заснула, едва коснувшись подушки, и уже не слышала, как разбилась, соскользнув со стола, хрустальная ваза…

***

Солнечный луч скользнул по подушке и впился спящей в правый глаз. Рей недовольно заворчала и попыталась скрыться от солнца под одеялом, но одеяла на месте не оказалось, как и подушки. Раздосадованная Рей перевернулась на другой бок, закрывая лицо рукой, и тут же почувствовала, как в руку вонзилось что-то острое. Ректор отдернула руку и открыла глаза. Хрустальные осколки сверкали в лучах утреннего солнца, на столике в углу, раскинув ветви, цвел розовый куст. От него веером, вспарывая паркет на полу и штукатурку на стенах, тянулись зеленые плети, на глазах покрывавшиеся крупными цветами. За ночь букет успел оккупировать две стены и пол у кровати. Любимые сапоги пали в неравной схватке, и теперь в каждом красовалось по букету. До сброшенного на пол одеяла розы по счастливой случайности добраться не успели.

– Твою же… – Рей остановила мрачный взгляд на увитом розами шкафу. Одежда оказалась более или менее цела, в любимой рубашке обнаружилась дырка, в рукавах парадного мундира кольцами свернулись розовые плети. Обнаружив дырку от шипов на любимой рубашке, ректор зарычала.

Принесший завтрак гоблин едва успел отскочить в сторону, когда ректор, пылая праведным гневом, выскочила из комнаты. Его Высочеству придется дорого заплатить за эту шутку. И никакие отговорки о внезапных выбросах силы больше не помогут. Рей свернула на второй этаж.

– Ири! – широми подскочил, как ужаленный. – Адепта Лирнрианелема ко мне! – рявкнула ректор, стрелой пролетев приемную, опасаясь самого худшего. Но розы лейтенанта стояли там, где она их оставила, и даже не думали покушаться на стены кабинета.

В ожидании Рей мерила шагами комнату, предвкушая, как заставит Его Высочество вручную выполоть из стен все то, что он туда посадил. В дверь постучали.

– Да! – ректор замерла напротив двери, скрестив руки на груди.

На пологе стоял Лем, за его спиной маячили эльфийки. Рей хищно оскалилась, на их помощь Его Высочество может не рассчитывать, впрочем, как и на помощь магнии.

– Ваше Высочество, – ректор улыбнулась. – Могу я сказать вам пару слов наедине.

Эльф захлопнул дверь перед носом Лиири. Излишне усердная охранница успела ему порядком надоесть. Избавиться от ее назойливой опеки хотя бы на пять минут казалось счастьем, пока принц не встретился взглядом с ректором. Рей улыбнулась шире и сделала шаг к принцу.

– Ваше Высочество, вы хотели бы остаться в нашей академии? – эльф кивнул. – Тогда идите за мной.

Ректор обогнула принца справа и вышла из кабинета, не удостоив охранниц даже взглядом Рей поднялась на третий этаж и распахнула дверь своей комнаты. Эльф бросил на Жемчужину подозрительный взгляд и шагнул внутрь. Рей шагнула следом и захлопнула дверь. Эльфийки тут же атаковали препятствие, но были остановлены принцем.

Продолжая улыбаться, Жемчужина подошла к распахнутой двери спальни:

– Прошу, Ваше Величество…

Лицо эльфа вытянулось:

– Леди де Оре, я не могу.

– Можете! – Рей перестала улыбаться. – Можете и сделаете, если хотите остаться в Академии.

Принц остался стоять на месте:

– И все же я вынужден отказаться.

– В таком случае вы будете отчислены немедленно. Думаю, то во что вы превратили мою спальню, даже министр сочтет стоящим поводом для отчисления, – она махнула рукой в сторону открытой двери.

Лем удивленно вскинул брови и заглянул в спальню. Розы уже успели добраться до потолка. Зеленые, покрытые ярко-красными цветами плети свисали до самого пола. Заметив эльфа, главный куст приветственно воздел ветви, заставляя раскрыться абсолютно все бутоны в комнате.

– Уберите это, – раздался совсем рядом голос ректора. Лем повернулся. Она стояла совсем рядом, ее белая макушка едва доставала ему до плеча. Маленькая и решительная. На мгновение он забыл, кто он сам, и кто стоит перед ним. Он видел только ее глаза цвета расплавленного серебра. Она что-то говорила, но под страхом смерти он не смог бы вспомнить, что.

– Ваше Высочество… – Лем моргнул, приходя в себя. – Вы меня слышали? И чтобы к обеду ни одной ветки здесь не осталось.

Рей развернулась, чтобы уйти, но рука принца неожиданно коснулась ее плеча:

– Леди де Оре, я не имею к этому ни малейшего отношения.

– И розы принесли не вы? – Жемчужина обернулась.

– Я, но это были обычные розы, – Лем запнулся, припоминая ночную оранжерею. – Но в любом случае, я постараюсь вам помочь. Убрать это совершенно не сложно…

Его рука все еще лежала на ее плече. Рей осторожно шагнула в сторону. Принц, не отрываясь, наблюдал за ней, его глаза словно подернулись дымкой. Эльф шагнул вперед, обвил рукой ее талию, прижимая к себе.

– Ваше Высочество… – ректор попыталась отстраниться, но эльф держал крепко. Он медленно склонился к ее губам, и Рей почувствовала сладкий запах эрмисы – одного из основных компонентов любовного зелья. – Ваше Высочество… – Рей уперлась рукой в его грудь, стараясь дотянуться до обнаженной кожи. Достаточно одного касания, чтобы развеять чары зелья. Эльф оказался быстрее. Он впился в губы поцелуем. Зелье оказалось качественным. Его Высочество успел прикусить Рей нижнюю губу и оставить след на шее.

– Ваше Высочество… – в третий раз начала Рей, но сейчас ее услышали. Эльф осоловело моргал, пытаясь прийти в себя. – Скажите, вы сегодня завтракали в Академии?

Лем кивнул. Его Высочество редко посещал столовую, предпочитая завтракать, обедать и ужинать подальше от хищных взглядов адепток. Утром, прихватив с собой Лиири, еще пару охранниц и амулет иллюзий, Лем собирался позавтракать в ближайшем трактире, но на выходе из общежития столкнулся с Дейнирским принцем. Оборотень чуть наклонил голову, приветствуя равного, и предложил позавтракать вместе. И Лем согласился, дружба с наследником Жемчужной Империи, как называли Дейнир эльфы, сулила многое.

Увлеченной беседой, Лем не сразу заметил подошедшую к столу адептку Кирау. Девушка заметно нервничала, на бледных щеках горел лихорадочный румянец.

– Ваше Высочество, – Кирау нервно крутила узенькое колечко на пальце, – я бы хотела еще раз извиниться перед вами. Я была не в себе. Прошу меня простить… – девушка извлекла из складок мантии небольшую коробку. – Прошу, примите в знак моего сожаления, – она протянула коробку через стол, чуть не опрокинув графин с водой. – Еще раз прошу меня простить, – и быстрее, чем Лем успел что-то сказать, развернулась и убежала.

В коробке оказался заговоренный на удачу кулон. Лиири тщательно проверила подарок, но ничего, кроме простеньких заклинаний, не нашла. Лем вернулся к завтраку, но успел съесть всего пару ложек, когда к нему примчался гоблин с требованием немедленно явиться в кабинет ректора.

– Ваше Высочество, вы уверены, что никто, кроме адептки Кирау, не подходил к вашему столу? – Рей сложила руки на груди и нахмурилась.

– Боюсь, что так, – Лем вежливо улыбнулся, – думаю, что девушка слишком близко к сердцу приняла недавний инцидент и попыталась таким образом восстановить справедливость, выставив меня не в самом выгодном свете. Надеюсь, что вы не оставите этот проступок без внимания.

– Без сомнения. Если вина адептки будет доказана, то я отчислю ее из Академии, – Рей глубоко сомневалась, что мысль о мести пришла в очаровательную голову адептки самостоятельно, и намеревалась подписать одним махом как минимум два приказа об отчислении.

Стоить признать, что придумано было неплохо. Сработай зелье чуть раньше, и Его Высочеству пришлось бы непросто. В любовные зелья обязательно добавляют каплю крови будущего объекта страсти. Если только речь не шла о крови Жемчужины, служившей лучшим антидотом к большинству магических ядов и зелий. Стоило даже небольшой капельке попасть в котел, как зелье теряло всю свою магию.

Оставалось предположить, что принцу подлили обычное возбуждающее зелье. Достать такое проще простого, а эффект оно имеет потрясающий. Пошедшие в рост розы спасли эльфу не только репутацию, но и сэкономили пару сундуков отступных, которые пришлось бы выплатить прилюдно опозоренным девицам.

Внук Эмере Победителя и сам это понимал. Он еще раз окинул задумчивым взглядом спальню. Уничтожать розы не поднималась рука, оставалось одно – перенести их в другое место. Раньше он ничего подобного не делал, но попытаться стоило.

– Не могли бы Вы оставить меня ненадолго? – Лем коснулся покрытой цветами плети. – Для магии леса необходимо уединение.

Рей бросила на эльфа недоверчивый взгляд, но все же кивнула. Стоило ей выйти в коридор, как в открытую дверь просочилась Лиири. Предоставив принцу самостоятельно выпроваживать охрану из комнаты, ректор спустилась на второй этаж.

Айзири сидел в приемной и допивал вторую чашку. Широми неторопливо перекладывал бумаги, то и дело поглядывая на часы. Колокол уже оповестил о начале занятий, когда дверь в приемную открылась. Рей быстрым шагом пересекла комнату, на ходу бросив секретарю:

– Попроси магистра Урма зайти ко мне после занятий.

Хлопнула дверь кабинета. Дроу и широми переглянулись, но тут дверь снова открылась:

– Зир, заходи.

– С тобой все в порядке? – спросил Айзири, закрывая за собой дверь.

– Да, – Рей рылась в ящиках стала в поисках ежедневника.

– Вы собирались посетить занятия магистра Ойруса, – на пороге стоял Ашири с черным блокнотом в руках.

– Спасибо, Ири, – ректор задвинула ящик, – магистр Кенре, идемте.

Всю дорогу до полигона дроу молчал, пряча лицо под капюшоном. Жемчужные четки на поясе негромко постукивали, в бусинах едва заметно светились заклятия. Шу, несмотря на солнечную погоду, бодро размахивал крыльями, пугая чаек и ящериц.

За сотню шагов до полигона Рей остановилась и кивнула в сторону застывших над пентаграммой студентов. Магистр Ойрус, прикрыв глаза, сидел в центре звезды, в воздухе вокруг мага то и дело вспыхивали и тут же гасли голубые искры.

– Что скажешь? – Рей посмотрела на Айзири. Дроу прищурился и потянулся за четками. Длинные пальцы сдавили жемчужную бусину, и та с тихим хлопком рассыпалась. Ойруса на мгновение окутала серебристая дымка.

– Отличный некромант, – наконец вымолвил подземник. Рей недоверчиво хмыкнула. Дроу одернул манжеты черной шелковой рубашки и снисходительно посмотрел на Жемчужину:

– Он заклинатель духов. Достаточно редкое в наше время явление, – некромант извлек из воздуха две нитки длинных костяных бус, повесил их на шею и продолжил: – В основном потому, что контролировать свой дар могут лишь единицы, да и то далеко не всегда. Они как ворота в мир духов, как распахнутые ворота, я бы сказал, – дроу проверил, хорошо ли выходит из ножен охотничий нож. – Они призывают из потока Эфира не души мертвых, а духов. Джины, сильфы, фениксы – все обитатели Эфира проникают в наш мир через заклинателей. Если тебе нужна армия, то достаточно пустить на кладбище необученного заклинателя. Духи с радостью захватят мертвые тела, но вот контролировать ты их не сможешь. Заклинателей, способных контролировать призванных духов, я встречал лишь однажды. Шуман тогда был несколько меньше, а на этом холме вместо Академии красовались развалины храма Эйру, – Айзири намотал четки на кулак и не торопясь пошел к полигону.

Студенты не обратили на дроу никакого внимания, продолжая медитировать над звездой. Заклинатель поднялся и скрестил руки на груди. Айзири остановился. Взгляды скрестились, будто невидимые мечи столкнулись, высекая искры, и тут же разлетелись в стороны. Звезда моргнула и погасла, студенты посыпались на землю, как горох.

– Айзири Кенре, – дроу вежливо улыбнулся и повесил четки на пояс.

Рей показалось, что она слышит, как рассыпается прахом одна из жемчужных бусин.

– Нир де Ойрус, – магистр протянул руку для приветствия, подземник с охотой пожал ее.

– Не рановато ли третьему курсу давать призыв? – Айзири уже улыбался во все клыки и просто источал обаяние. – Я бы раньше седьмого курса не допускал учеников до пентаграммы.

– Я даю им основы концентрации, пентаграмма не полная, – улыбнулся магистр Ойрус. – А вы прибыли мне в помощь?

Дроу повернулся к Рей, но прежде, чем ректор успела хоть что-то ответить, Нир оказался рядом и припал губами к ее руке:

– Я вам очень признателен. В столь короткий срок найти мне помощника, – Айзири удивленно приподнял брови. – Я бы хотел отблагодарить вас, – промурлыкал некромант, не выпуская руку из захвата.

Взгляды адепток метались от одного магистра к другому, студентки не верили своему счастью. Два некроманта вместо одного, и оба без брачных браслетов. Айзири разглядывал пеструю толпу неофитов и задумчиво грыз коготь.

– Я готов отдать вам курсы с первого по седьмой, а также практикумы у десятых, – заливался соловьем магистр Ойрус. – При условии, что меня устроят ваши методы преподавания, конечно.

– Проверка? – уточнил Айзири.

– Практикум у первого курса. А госпожа ректор будет беспристрастным судьей, – радостно провозгласил Нир.

Замечание, что Айзири уже зачислен в штат, пропало впустую. Некроманты только радостно оскалились и тут же договорились, что будут проводить подобные проверки на регулярной основе. Рей скорее поверила бы в то, что у Ирэн Снот получится соблазнить широми, чем во внезапно возникшие дружеские чувства между некромантами. На четках дроу явно поубавилось бусин.

Звон колокола прозвучал внезапно. Третий курс потянулся к зданию Академии. На смену им от замка уже спешили первокурсники с золотыми эмблемами факультета целителей на темно-синих мантиях. Впереди, поправляя на ходу макияж, шествовали прекрасные адептки, за ними плелись куда более малочисленные адепты.

Пока нестройные ряды студентов подтягивались к полигону, некроманты негромко договаривались о правилах предстоящего испытания. Ойрусу предстояло поднять нежить первого уровня, а Айзири за двадцать минут научить целителей, как ее обезвредить. Если в конце практикума все студенты останутся целы, то выиграл дроу, если нежить кого-то покусает, то победил Ойрус.

– Зир, это же целители… – неуверенно протянула Рей.

– У тебя тоже никаких способностей к некромантии, однако упыря ты положишь быстрее, чем некоторые маги, – ухмыльнулся Айзири.

Прозвенел колокол. Студенты неуверенно переводили взгляды с одного некроманта на другого. Ректор шагнула вперед:

– Адепты, рада вам представить магистра Кенре, с сегодняшнего дня все практикумы по некромантии, а также часть лекций у вас будет вести он. Прошу, магистр.

Дроу окинул студентов оценивающим взглядом и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как на полигоне открылся портал, и оттуда, на ходу застегивая мантию, вышел его высочество Лем:

– Прошу прощения, я опоздал, – невозмутимо обронил эльф и, не глядя на преподавателей, направился к однокурсникам.

Айзири нахмурился, нитка жемчужных бусин скользнула между пальцами дроу, черный ноготь царапнул перламутровую поверхность.

– Ваше Высочество, я буду вынужден назначить вам взыскание за опоздание, – холодно обронил некромант. Лем обернулся. – Завтра после занятий я жду вас в своей лаборатории, – голос Айзири царапнул ухо осколками льда.

– Как скажете, магистр, – эльф едва заметно усмехнулся.

Тень недовольства скользнула по лицу некроманта, а нитка жемчужных четок до предела натянулась на кулаке, но голос дроу был спокоен:

– Целители по своей природе не способны к некромантии, – Айзири поднял руку, и на нее тотчас спикировал Шу. Восстановивший силы нетопырь растопырил крылья, сверкнул глазами и протяжно завыл. Целительницы попятились, но быстро уперлись спинами в мужскую половину факультета.

– Для того, чтобы не стать кормом для нежити, – как ни в чем не бывало продолжил дроу, – вы должны усвоить только одно правило: «Целитель-одиночка – мертвый целитель». Идя на кладбище, берите с собой своих друзей, тогда у вас будет шанс унести ноги, пока нежить доедает ваших знакомых, – Рей хмыкнула. Но адепты шутку не оценили. Бледные до синевы адептки кусали губы, с ужасом глядя куда-то за спину Айзири. И тут с задних рядов донесся голос эльфа:

– Не так уж и бесполезны целители в бою…

Дроу усмехнулся, убрал выбившуюся из хвоста прядь за ухо и согласно кивнул:

– Не все, иной целитель на рабочем кладбище опасней нежити. Если целитель узрел на дне оврага необходимый для зелья сорняк, то его не сможет остановить ни сотня упырей, ни здравый смысл. А сорняк за него придется выкапывать некроманту, пока упыри доедают то, что осталось от целителя после боя.

Айзири обвел взглядом хмурые лица адептов и чиркнул ногтям по жемчужине на четках. Воздух наполнился странным гудением, и рядом с каждым студентом в землю воткнулась лопата. Некромант, показывая пример, закинул лопату на плечо, посмотрел на свою тень, прикидывая сколько осталось до конца практикума, и продолжил лекцию:

– Первое правило: если можете убежать – бегите, не можете – кричите и размахивайте лопатой, пока к вам не подоспеют ваши более сведущие в боевой магии товарищи. Ну, а если вы все же сунулись на кладбище в одиночку, то пусть земля вам будет пухом, – студенты потянулись вслед за дроу на кладбище.

Магистр Ойрус ждал у чудом уцелевшей стены храма. За стеной ожидали своего выхода на сцену два десятка зомби. Чуть пошатываясь, они топтались на месте, щелкали беззубыми челюстями, двое мертвяков умудрились сцепиться ребрами и теперь тянули друг друга в разные стороны, проверяя, чьи ребра крепче.

Айзири чуть заметно нахмурился. Контролирующий свой дар заклинатель – это большая редкость, такими магами не разбрасываются. О них не говорят и стараются как можно быстрее избавиться – слишком сильны. Дроу бросил последний взгляд на заклинателя и вернулся к уроку.

Перехватив контроль над мертвой плотью, некромант подманил пальцем ближайшего зомби и показал адептам, куда и как лучше наносить удары. Ойрус с интересом выслушал и пару раз, кажется, тоже хотел что-то записать, но гордость не позволила.

Закончив объяснять, Айзири без предупреждения спустил неорганизованную толпу зомби на нестройную толпу адептов. И на кладбище разверзся ад. Среди целителей нашлось несколько оборотней, да и эльфа природа силой не обделила. Объединившись с оборотнями, Лем занял первую линию обороны, принимая на себя первую волну атакующих. Остальные адепты разбились на группы и с громкими криками размахивали лопатами.

Спустя полчаса все было кончено. Ошметки зомби равномерным слоем покрывали кладбище и лишь слабо дергались, когда мимо проходил кто-то из кровожадных лекарей.

Сияющий, как новенький золотой, Ойрус пожал руку дроу, признавая его победу. Айзири улыбался, сыпал комплиментами в адрес магистра и, дождавшись пока тот скроется в портале, повернулся к студентам и рявкнул:

– Незачет! – глаза магистра Кенре пылали праведным гневом. – Я что сказал?! Первое правило: «Если можете бежать – бегите», какого лысого нерха вы взялись геройствовать?

Адепты втянули головы в плечи, кто-то уронил лопату на ногу одному из оборотней, тот взвыл нечеловеческим голосом, Шу отозвался ему с забора.

– Через два дня жду всех на пересдачу практикума. Свободны, – студентов как ветром сдуло.

***

Лаборатория зельеварения располагалась на третьем подземном этаже, аккурат под кухней и кладовкой с продуктами. Из-за чуть приоткрытой двери кухни доносился громкий голос Тильды:

– А ельф-то и с цветами в окно лазал, и серенады ей под окнами пел, а сегодня вона всю стену розами уплел. Тьфу, – повариха грохнула кастрюлю на плиту. – А эта все с подземником крутит, чтоб ему пусто было!

Рей замерла у двери, сжимая кулаки. До этого момента она искренне надеялась, что ничего интереснее заколдованного полюбовника в ее личной жизни не случится. Однако неистощимая фантазия Тильды и эльфийская магия решили иначе. Увитую розами стену ректор еще не видела, но уже предвкушала и ехидную улыбку госпожи Снот, и многозначительное хмыканье Айзири, и свершено спокойное лицо эльфа. Последнее злило больше всего. Его Высочество спишет все на внезапную вспышку магии и даже пальцем не пошевелит, чтобы спасти репутацию ректора, которому приписывают связь с собственным студентом. Последнее, похоже, кроме Рей никого не волновало.

– И брала бы принца, – вещала Тильда на все подземелье. – Че надо еще? Дурная девка! Ох, дурная! Кто ж с подземником связывается…

Дослушивать Рей не стала. Шипя проклятия сквозь зубы, ректор спустилась во владения магистра Урма. Зелья были единственным предметом, который адептка Кирау неизменно сдавала на отлично. И ректор могла поставить сто к одному, что готовила возбуждающее зелье Кирау сама.

В подземелье оказалась на удивление тепло и сухо. Вдоль стен тянулись шкафы с ингредиентами, столики с начищенными медными котелками располагались по центру. В дальнем конце комнаты за укрытым черной парчой столом, согнувшись в три погибели, сидел высокий, болезненно худой мужчина и что-то писал.

– Заготовки для ядов слева, для противоядий справа. Настойка эрмисы на третьей полке, – магистр Урм ткнул пером в ближайший шкаф. – Котел после себя помыть не забудьте.

Перо снова заскрипело по бумаге. Рей негромко хмыкнула и подошла к шкафчику с настойкой эрмисы. На третьей полке в штативе на десять пробирок стояло девять закупоренных колб. Рубиново-красная жидкость плескалась в колбах, стараясь выбить пробку и выбраться наружу. Ректор взяла штатив и вернулась к столу.

– Магистр, утром к Вам заходила адептка Кирау?

Зельевар поднял голову и подслеповато прищурился:

– Вы кто?

– Новый ректор. Вы не присутствовали на собрании в начале учебного года? – Рей удивленно вскинула брови.

– Пустая болтовня, – проворчал магистр. – Что хотели?

Рей поставила штатив на стол:

– Не хватает одной пробирки. Ее взяла адептка Кирау?

На бледном лице магистра Урма расцвела улыбка:

– Способная девочка. Первая за десять лет моей работы, кто смог приготовить Пустынную Смерть без единой ошибки. Ах, какой был яд, какой был яд! Сейчас, – зельевар поднялся и, подволакивая ногу, подошел к закрытому шкафу. – У меня еще остался.

Он вытащил из шкафа небольшую бархатную коробочку и откинул крышку. В коробочке оказалось тоненькое золотое колечко с крохотным зеленым камнем.

– Великолепная работа, – магистр достал кольцо и поднес к свету. – А с виду изумруд, как есть изумруд, – он обернулся и посмотрел на Рей.

– Ошеломительно, – процедила сквозь зубы ректор.

– Как вы правы, как вы правы, – затараторил Урм. – Это действительно ошеломительно. Восхитительно!

Зельевар убрал коробочку с ядом на место и уже куда более дружелюбным тоном спросил: