Текст книги "Вперед и вверх! (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Папа мрачно глядел на усевшегося в кресло Прайма.

– Какие-то проблемы, мистер Фишер?

– Я бы не стал тревожить семью Блэйка из-за «каких-то» проблем, – уверил Прайм.

– По-правде, я не очень в теме, – страдальчески поморщился папа, – и даже не хочу вникать. Блэйк болен, он оставил управляющим тебя, я не понимаю, чем могу помочь.

Прайм сдвинул брови почти, как отец.

– Слушайте, Арди, – сказал он, – я сочувствую вам и понимаю, как нелегко вам приходится. Мой отец разбился на Пике Победы, а папу хватил удар в тот самый миг, когда это случилось. Поверьте, если бы я был в состоянии решить все проблемы школы Блэйка, я бы это сделал. Но я всего лишь старший тренер.

От этой речи Прайма у Диего захватило дух. Этот альфа был одним из немногих, кто в открытую спорил с папой, отстаивая свое мнение. Пару раз они сталкивались в школе, однажды у них дома, когда отец пригласил Прайма к ним на пикник. При этом Рид Фишер всегда отзывался о папе с глубоким уважением.

Лукас притащил поднос с чайником и чашечками. Диего присвистнул: прогретые чашечки дымились, в сахарнице лежали щипчики. Как в лучших домах Лондона! Офигеть! Диего и не знал, что его брат знает все эти чайные церемонии. Наверное, мистер Харпер обучил его. Он-то, куда ни кинь, настоящий аристократ.

– Ладно, – сдался папа, – что там у вас за дела?

– У нас не дела, – отпивая чай из чашечки, сообщил Прайм, – у нас, пардон, жопа. Счета пусты, как говорит мистер Деррик, два тренера уволились сами, двое пока с нами, но у нас нет денег, чтобы платить им зарплату. Вчера ушли охранник и уборщик. При всем уважении, мне не разорваться на пять маленьких праймов.

– И чего ты хочешь от меня? – спросил папа.

– Вот уж не знаю, это же вы – юрист и супруг хозяина школы. Вам и решать. Возьмите на себя управление делами.

– Для этого придется признать отца недееспособным, – сказал Лукас.

– Блэйк может очнуться в любой момент, – отрезал папа, – он всегда единолично занимался своей школой. Я не собираюсь вмешиваться в его дела.

Диего переглянулся с Лукасом. Они все верили, что отец поправится, но папино заявление было слишком оптимистичным. Рид поставил чашечку и встал.

– Вы можете потерять школу. Детище Блэйка, в которое он вкладывал душу, просто разорится, если немедленно не предпринять, хоть что-то, – резко выдергивая перчатки из карманов, сказал он, – спасибо за чай, Лукас.

– Подожди, – окликнул его папа и тоже встал, – ладно, я подумаю, что можно сделать. В первую очередь нужно будет провести аудиторскую проверку. Блэйк не говорил мне о проблемах финансового характера, и я, признаться, удивлен. При всей его безалаберности, вряд ли он мог не заметить тот факт, что его драгоценная школа находится на грани банкротства.

Прайм развел руками. Он руководил подготовкой учеников, финансы были не в его компетенции.

– Я поговорю с дядей Джесси, – пообещал Лукас, – он обязательно что-нибудь придумает.

– Спасибо, – кивнул Прайм, – держите меня в курсе.

– Какая помощь нужна в школе? – спросил Диего.

– Разная, – пожал плечами Рид, – я сейчас и за тренера, и за охранника, с уборкой уже два дня помогают ученики.

Диего снова бросил взгляд на Лукаса и решительно кивнул:

– Я смогу приехать завтра вечером. Днем мне нужно быть с папой в больнице.

– Мне не нужна нянька, – обиженно фыркнул папа.

– Нужна! – отрезал Лукас.

– Это все хорошо, но мне нужно ехать обратно в школу, – сказал Прайм, – спокойной ночи, мальчики, Арди. Надеюсь, Блэйк скоро поправится.

Папа любит тосты с маслом и сыром, Диего – яичницу с беконом, Мия предпочитает на завтрак хлопья и молоко, а Нани жить не может без печенек. И все вместе любят мороженое.

Лукас, не спеша, катил тележку с сидящей в ней дочкой по большому супермаркету. У него было достаточно времени до вечера, когда семья соберется дома и будет ужинать.

– Мячик, мячик, мячик! Хочу мячик, пап! – запрыгала Мия, так что тележка задребезжала. На них стали оборачиваться, и Лукасу ничего не оставалось, кроме как положить требуемую вещь к покупкам. Подумав, он взял еще один мяч, точно такой же, как первый.

– Зачем два мяча? – спросила любопытная Миечка.

– Для Нани, иначе вы снова подеретесь.

Удовлетворенная дочка схватила мяч и прижала к груди.

– Нани все время дерется, – пожаловалась она.

– Он скучает по родителям, – пояснил Лукас. – Ты бы тоже расстраивалась, если бы со мной или отцом случилась беда.

– У меня бы болело сердце? – уточнила Мия.

– Думаю, да.

Мия села, задумавшись, и всю дорогу до кассы сидела молча. Лукас перевел дух. Он тщательно сверил содержимое тележки со списком покупок и, подумав, взял несколько энергетических батончиков, которыми часто перекусывал отец.

Несмотря на страшное несчастье, потрясшее их семью, Лукас чувствовал себя почти счастливым, переехав в дом родителей. Не потому, что у Харперов ему было плохо, а потому что дома было лучше. Лукас с недоумением вспоминал времена, когда мечтал поскорее уехать из родного дома, сбегал, отстаивал свою независимость. Теперь он наслаждался жизнью в уютном загородном поместье, где все такое знакомое и привычное. Хорошо, что Эдисон позволил ему пожить у родителей. Хотя… Иногда Лукасу казалось, что если бы он вдруг исчез, Эд бы даже и не заметил, увлеченный своими формулами и тестами.

Убедившись, что взял все, что нужно, он покатил тележку к кассе и вдруг услышал:

– Лукас! Какая встреча!

В спешащем к нему альфе в белой футболке и джинсах Лукас узнал Макса Керлинга, лучшего друга своего мужа.

– Привет, Макс, рад тебя видеть! – искренне признался Лукас.

Чуть больше года назад супруг Макса жестоко подставил его, инсценировав бытовое насилие, и едва не отобрал у него компанию. Это был первый судебный процесс Лукаса, который он вспоминал одновременно с ужасом и нежностью. Им удалось тогда доказать, что Феликс – брачный аферист, а Макс его даже пальцем не трогал.

– Как поживаешь, Макс? У тебя все хорошо? Компания, наверное, процветает? – засыпал его вопросами Лукас.

– Процветает и расширяется, – с улыбкой подтвердил Макс, не сводя с него благодарных глаз, – все хорошо благодаря тебе.

– Ой, да ладно, – смутился Лукас.

– Нет, правда! – Макс тронул его за локоть. – Я ведь даже не поблагодарил тебя, Лукас. Как насчет пообедать? Прямо сейчас! Ты свободен? Я знаю поблизости отличное кафе.

Лукас вздохнул. Идея была столь же привлекательной, сколь и невыполнимой.

– Я бы с радостью, Макс, но со мной Мия. Она не даст нам поговорить даже пять минут.

В подтверждение его слов Миечка вскочила и запрыгала в тележке, просясь на руки. Лукас подхватил дочь и поцеловал в мягкую щечку.

Но Макс смотрел так умоляюще, а Лукасу так хотелось впервые за последний год выбраться хоть куда-то, что он все-таки придумал выход.

– Здесь рядом папина школа. Оставим Мию там на полчасика и пообедаем.

Макс просиял и с готовностью покатил тележку Лукаса к кассе. Как-то так вышло, что альфа сам сложил продукты в пакеты и сам оплатил покупки, а потом отнес в машину Лукаса. До школы альпинизма они прогулялись пешком. К удивлению Лукаса, Миечка без единого возражения согласилась перелезть на руки Макса и всю дорогу ехала на его шее, декламируя стихи бессмертного Шекспира, которые разучила с дедом.

У входа в школу стояла стайка подростков с рюкзаками, увешанными карабинами и мотками веревки.

– Подожди меня здесь, – попросил Лукас.

Он забрал Мию у Макса и, взяв за руку, повел в зал. И вдруг застыл, осознав, что наделал. Отца тут нет! Лукас настолько привык, что его любящий, надежный, безотказный отец-альфа всегда находился здесь и был готов помочь в любой ситуации, что слезы навернулись на глаза.

– Лукас?

Прайм, заметив его из тренировочного зала, тут же бросился к ним с Мией.

– Что-то случилось? – Рид заглянул ему в лицо. – Почему ты плачешь? Что-то с Блэйком?!

– Нет! – смутившись, замотал головой Лукас. – С отцом нормально… то есть, по-прежнему. Никаких новостей. Я просто…

– Тогда что вы тут делаете? – удивился Рид.

– Извини, – неловко пожал плечами Лукас, – просто… я идиот. Я забыл, что отца тут нет, привык…

– Какая-то проблема?

– Хотел оставить Мию и сходить с другом пообедать в кафе, – признался Лукас, – извини ещё раз, мы уже уходим.

Но Прайм придержал его за плечо.

– Лукас, ничего не изменилось. Оставляй Мию и спокойно обедай, я пригляжу за твоей дочкой, – Рид посмеивался над его смущением.

– Она тебя замучает, – предупредил Лукас.

– Будто я не знаю, – хмыкнул Прайм и, присев на корточки, протянул руки к Мие, – Мышка, останешься с дядей Ридом? Поиграем, как в прошлый раз.

– В сокровища пиратов? – Мия подалась к Прайму, мгновенно забыв про Лукаса.

– Конечно! – уверил Рид, делая знак, чтобы Лукас скорее уходил. – В прошлый раз мы с тобой искали сокровища в джунглях Амазонки. Знаешь, где мы будем искать сегодня?

– Где? – округлив глаза, спросила Мия.

Прайм сощурился и зловеще прорычал:

– На Северном полюсе, где живут злые медведи. Ррррр!

Мия завизжала, хохоча, Рид махнул рукой, Лукас попятился и тихонько покинул школу. Дочка осталась в хороших руках, можно ехать в кафе.

========== Глава 5 ==========

– Ну, расскажи скорее, Макс, что у тебя нового? – Лукас нетерпеливо расправил салфетку.

Заказанное мороженое было чуточку холоднее, чем он любил, и Лукас хотел подождать, пока оно подтает.

– Какие новые рынки ты покорил?

– Лукас, – весело рассмеялся Керлинг, – не приписывай мне лишних заслуг. Я не один ворочаю эту махину. Но в этом году мы заключили договоры о поставках наших препаратов в Чехию, Швецию и Россию.

– Ты всегда скромничаешь, Макс.

– Как и ты, Лукас, – альфа не сводил с него глаз, и это было неожиданно приятно.

На него часто заглядывались альфы, но взгляды посторонних мужчин раздражали Лукаса. Случай с попыткой изнасилования, когда его украли прямо из школы и отвезли в закрытую клинику, где орудовал маньяк, намертво отложился в подкорке юного омеги. К тому же, его папа служил полицейским аналитиком, и Лукас был в курсе истинной статистики изнасилований омег в Британии. Но с Максом они знакомы много лет, посещали одни и те же вечеринки, пока Эд с Максом учились вместе. Потом студенческие вечеринки сменились пафосными закрытыми приемами для бизнес-партнеров, куда альфы порой брали своих мужей. После того суда и развода Керлинг уехал за границу, чтобы там продвигать свою компанию и заодно отвлечься от сердечной драмы.

– Когда ты приехал?

– Да я уже три месяца в Лондоне. Звонил Эду, предложил встретиться, но наш чокнутый гений даже толком не поговорил со мной, – со смешком поведал Макс.

– Эд работает и день, и ночь, ему доверили возглавить важный для института проект, – пояснил Лукас с законной гордостью, – теперь он самый молодой ведущий специалист, представляешь?

– О, да! Однажды, Лукас, ты проснешься супругом Нобелевского лауреата!

– Не сомневаюсь, – пожал плечами омега.

Он-то знал, что его альфа вкалывает за идею, а не ради званий и денег. Лукас с детства слышал восторженные речи Эдисона о прекрасном будущем без болезней и смерти.

– Эй, это не шутка! – подбодрил его Макс. – Я мечтаю заполучить старину Эда в свою команду, но, пожалуй, подожду парочку лет, пока его имя не загремит по всему миру.

Лукас уткнулся взглядом в вазочку с мороженым, не уверенный, льстит сейчас Макс или просто шутит. Шарики мороженого превратились в бесформенные бело-розовые комки, когда он, наконец, вспомнил о них.

Разговор о работе Эдисона омрачил приятную встречу. В последнее время его отношения с альфой… Да ну, какие, к черту, отношения?! В последнее время у них не было никаких отношений! С тех пор, как Эда утвердили главой перспективного научного проекта, муж не находил время пообщаться даже с Миечкой. Если раньше они проводили вместе уик-энды, гуляли в парке или выезжали за город, то теперь едва успевали здороваться и прощаться. Окружающие в один голос восхищались трудолюбием и упорством Эдисона, ставшего самым молодым кандидатом наук и ведущим специалистом крупного научно-исследовательского института. Омеги-однокурсники и молодые папочки, живущие по соседству, завидовали Лукасу, а Илай и папа убеждали его, что все эти трудности временные, и вскоре все вернется на круги своя. Но Лукас знал, что так будет всегда. Он чувствовал себя неблагодарной скотиной от того, что не радовался успехам своего альфы и в гробу видел его докторскую диссертацию, но не мог ничего с собой поделать.

– Лукас, – Макс дотронулся до его ладони, но погрузившийся в свои мысли омега испуганно отдернул руку, – извини.

– Ничего, я просто немного задумался, – виновато улыбнулся Лукас, – вкусное мороженое.

– Послушай, Лу, – неожиданно серьезно проговорил Макс, – у меня есть к тебе деловое предложение. Я был очень впечатлен твоей работой по моему делу, ты, без преувеличения, спас мою репутацию и мою компанию. Поэтому я предлагаю тебе место моего юридического консультанта.

– Что? – нахмурился Лукас. – Это, что, шутка?

– Никакая не шутка, – энергично возразил Макс. – Пожалуйста, отнесись к моему предложению серьезно!

Но Лукас все равно рассмеялся.

– Макс, ты в своем уме? Я еще даже не юрист, а всего лишь студент второго курса. На тебя работает целый юридический отдел, нафига я тебе сдался?

– Ты выиграл мое дело!

– Не я. По-правде, все факты собрал и связал папа, а дядя Джесси позволил мне выступить, чтобы насолить Стелле. Я не должен был этого рассказывать, но у них давнее соперничество, и дядя хотел показать, что ее может переиграть даже ребенок. Серьезно, Макс, один я бы ничего не сделал, и мои заслуги не настолько велики, чтобы я мог принять твое предложение.

Макс выслушал его, восхищенно качая головой.

– Ты невероятный омега, Лукас. Другой бы стал набивать себе цену, а ты…

– Я не заслуживаю этой должности.

– Заслуживаешь больше, чем кто-либо другой!

– Макс, – Лукасу стало неловко и некомфортно продолжать этот разговор, – не хочу тебя обидеть, но я уже все сказал. Был очень рад повидаться, – он сложил салфетку и встал, – спасибо за мороженое.

Макс вскочил и, опередив его, вежливо придержал дверь.

– Я тоже очень рад был тебя видеть, Лукас! Надеюсь, ты не сердишься?

– Конечно, нет. Пока, Макс, мне нужно забрать Мию и ехать домой.

На прощание Макс сунул ему визитку с личным номером телефона и просил еще раз подумать о его предложении. Лукас вымученно улыбнулся и кивнул. Зайдя за угол, он выкинул визитку в урну и поспешил за Мией. Теперь он не понимал, как мог ради похода в кафе оставить собственного ребенка с посторонним мужчиной. Где была его голова?

В школе царила тишина и приятная после уличной жары прохлада. Обычно занятия проходили утром и вечером, а середина дня была временем отдыха. Лукас заглянул в большой зал, где три стены из четырех представляли собой скалодром, потом в малый, где стояли тренажеры и лежали стопки матов.

– Мия! – позвал он, оглядываясь.

Дочка не отозвалась. Прайма тоже нигде не было видно. Обеспокоенный Лукас снова обошел залы, заглянул в раздевалки и санузлы, дошел до кабинета отца, который оказался запертым. Уже не на шутку перепуганный, он выбежал на улицу и закрутил головой, не зная, что делать. Куда Рид мог деть Мию? Где их искать? Кому звонить? Папе, Кейт, в полицию?

– Лукас!

Омега обернулся и с облегчением привалился к опоре ворот. На пороге стоял Прайм в джинсах, с голым торсом и босой.

– Потерял нас?

Лукас кивнул, нервно улыбаясь.

– Мышка уснула полчаса назад, – пояснил Рид, приобнимая его за плечи, – я решил воспользоваться передышкой и сходить в душ. Пока нам за неуплату не отключили воду.

Лукас покосился на Прайма. Если Рид хотел пошутить, то шутка вышла неудачной.

– Где ты ее уложил?

– В тренерской, на диване. Там прохладнее.

– Спасибо.

Прайм пожал плечами.

– Заберешь ее? – спросил он. – Проснется. Жалко.

Лукас заглянул в тренерскую. На большом кожаном диване, где отец помещался в полный рост, а таких, как Лукас, при желании можно было разместить троих, Миечка казалась совсем крохотной. Подвернув кулачок под щеку, она тихо сопела, накрытая мужской рубашкой.

– Ладно, – вздохнул Лукас, – пусть пока поспит.

– Могу предложить чай, – радушно сказал Прайм, – или растворимый кофе. Пока у нас еще есть электричество.

– Мистер Фишер, – внезапно рассердившись, повернулся к нему Лукас, – я прекрасно понял, что школа в бедственном положении, и уже позвонил по этому поводу дяде. Не нужно напоминать мне об этом каждую минуту.

– Ладно-ладно, – примирительно поднял ладони Прайм, – я просто предлагаю тебе попить чай. Или кофе.

– Кофе, – сдался Лукас.

Прайм натянул футболку и кивнул, предлагая следовать за ним.

Они устроились в кабинете отца – у Рида был от него ключ. Прайм включил электрический чайник и достал две чашки и сахарницу. Лукас задумчиво смотрел на его неторопливые движения и до ужаса, до замирания сердца скучал по отцу. Тот вел себя так же основательно и спокойно, говорил немного, по существу, не считая нужным заполнять пространство своим трепом. Папа, хоть ворчал порой на отца, признавался, что считает его идеальным альфой.

Господи, скорее бы он очнулся! Как же его не хватает!

– Что с тобой? – Рид замер с чайником в руке.

– Ничего, – шмыгнул носом Лукас, – просто соскучился по отцу.

– Ты второй раз за день пугаешь меня своими слезами, – отругал его Прайм.

– Прости.

Лукас сел на край отцовского стола и подвернул под себя ногу.

– Кстати, а где мистер Деррик? – спросил он. – Я мог бы пока просмотреть документацию школы, все равно Мия будет спать, как минимум, час.

– А Деррик в отпуске, – ответил Рид, на его щеках вздулись желваки, – он заявил, что бесплатно работать не намерен, и потому уходит.

– Ничего не понимаю, – удивился Лукас, – Деррик столько лет работал на моего отца и всегда был предан ему. Даже когда отец только выкупил школу и был в долгах.

Насколько Лукасу было известно, Деррик вел бухгалтерию школы альпинизма с самого основания и остался с отцом после смены хозяина. Отец говорил, что с ним он, как за каменной стеной.

– Может, Блэйку он и был предан, – усмехнулся Прайм, – не знаю. А мне заявил, что я ему не хозяин, и пока твой отец не вернется, ему никто не указ.

– У тебя есть его адрес?

– Только телефон.

– Диктуй, – Лукас вытащил айфон и приготовился вводить номер.

– Ты что, собрался ехать к Деррику? Один?! – потрясенно воскликнул Прайм.

– А что в этом такого? – нахмурился Лукас.

– Например, то, что он альфа.

– Что? – не поверил ушам Лукас. – Прайм, ты за кого меня принимаешь? Я уже давно не ребенок, а взрослый замужний омега. И хорошо знаю мистера Деррика. Что он может мне сделать?

– Будет лучше, если с ним поговорит Арди, – покачал головой Рид.

– Считаешь, я ни на что не годен?

– Я этого не сказал.

Конечно, Лукас прекрасно понимал сомнения Прайма. Что помощник отца может думать о нем? Легкомысленный омега, который выскочил замуж в шестнадцать, а потом чуть не изменил супругу. Глупо думать, что в школе об этом никто не знает. Даже если отец ни словом не обмолвился, все, наверное, были в курсе дурацких эскапад Лукаса. Столько времени прошло, а ему все еще стыдно, будто все это случилось вчера.

– Не думаю, что папа будет этим заниматься, – сказал он, – по крайней мере, не в ближайшее время. Я никогда не видел его таким подавленным. Диего несовершеннолетний, так что, в любом случае, тебе придется работать со мной, Рид.

Альфа взъерошил волосы пятерней, демонстрируя раздумья.

– Вот повезло мне.

– Да уж, – невесело рассмеялся Лукас.

Какой интересный сегодня день. Сначала Макс превозносил его заслуги, теперь Прайм макал лицом в грязь.

Лукас вдруг осознал, что все не так просто. Детство закончилось, когда родилась Мия. Когда отец заболел – закончилась юность. Теперь он, Лукас, в ответе за семью, за родителей и братьев, за дело отца. И даже, если в него никто не верит, он не станет сидеть, сложа руки, и попытается что-нибудь сделать.

– Диктуй мне номер Деррика, – потребовал он.

Рид возвел глаза к потолку.

– Не езди к нему один.

– Почему?

– Потому что это крыса, – отрезал Прайм.

Лукас внимательно посмотрел на альфу. Он не мог объяснить словами, но в этот момент его посетило какое-то смутное беспокойство.

– Послушай, – строго сказал он, – то, что у тебя конфликт с мистером Дерриком, не значит, что…

– У меня нет с ним никакого конфликта, – возразил Прайм, скрестив на груди мускулистые руки, – просто ему плевать на школу. Знаешь, кто первый бежит с тонущего корабля?

Лукас опустил голову.

– Хорошо, я попрошу дядю съездить со мной.

Прайм колебался, напряженным взглядом оглядывая Лукаса, и тот поспешил спрыгнуть со стола и тоже сложить на груди руки.

– Ладно, записывай.

Лукас аккуратно забил номер в записную книжку и улыбнулся.

– Не волнуйся, мы отстоим папину школу.

– Надеюсь.

– Почему для тебя это так важно, Рид? – с любопытством спросил омега. – Ведь ты наемный работник.

Альфа оглядел кабинет, все стены которого были увешаны фотографиями в рамках. Разные группы, разные горы, цветные палатки и рюкзаки, синее небо над головами.

– Когда мы познакомились с твоим отцом, – сказал он, – я думал, что главная цель в моей жизни – это покорить все четырнадцать восьмитысячников. Но Блэйк убедил меня, что существует жизнь после гор. Он говорил, что однажды, когда моя мечта сбудется, и я покорю их все, это опустошит меня, потому что мне больше не к чему будет стремиться. Он предложил работать на него. Я переехал в Лондон, чтобы осесть, Лукас, связал свою жизнь со школой твоего отца и намерен бороться за нее, потому что не привык отступать.

– Сколько вершин тебе осталось покорить, Рид?

– Всего одну, Лукас, всего одну.

С тех пор, как Блэйка увезли на обследование, Арди никак не удавалось взять себя в руки. Мозг будто завис в режиме ожидания, и он мерил шагами палату, напряженно соображая, почему расстояние от окна до двери всегда на полшага больше, чем от двери до окна.

– Кусить хосю! Кусить хосю! Кусить хосю! – Нани прыгал на диване под сдержанное ворчание Диего, и эти ритмичные движения были сродни тому, как сам Арди метался по палате.

– Господи, да заткнись ты, мелкий! Сейчас дедушка придет, принесет тебе пирожок.

– А петеньки?

– И печеньки, только сядь уже на задницу и закрой рот, – прошипел ДиДжей.

Нани, плюхнувшись на попу, сполз по кожаному сиденью дивана и подошел к Арди, выводя его из режима ожидания.

– Я хосю домой, – пожаловался он.

– Ты сам не захотел остаться дома с Лукасом, – напомнил ему Арди, – теперь терпи.

– Я писить хосю, – озвучил новую проблему находчивый ребенок.

– Диего сходит с тобой в туалет.

– Неть, папа, я хосю с тобой, – уперся Нани и протянул ручки.

Губенки его при этом так жалобно дрожали, что Арди, прекрасно знавший всю его пантомиму, сдался и, подхватив сына, понес его справлять нужду. Когда они, тщательно вымыв руки и полюбовавшись на цветные кружочки на кафельной плитке, вернулись в палату, Блэйк уже был там, а Диего и Йен обступили Коннолли с вопросами. Арди спустил с рук Бреннана и кинулся к ним.

– Ну что?

– Нусьто, нусьто, нусьто! – запрыгал, как мячик, Нани.

Марк Коннолли с укором посмотрел на Арди. Сообразительный Диего тут же подхватил брата и, невзирая на ожесточенное сопротивление, потащил в коридор.

– Какие новости, док?

– Обследование показало, что отек значительно уменьшился, – нейтральным тоном сообщил невролог, – кровообращение восстановлено, но мы будем пока продолжать терапию…

– Это же хорошо? – с волнением спросил Арди.

– Да, неплохо, – кивнул Коннолли. Появилось неприятное ощущение, что он темнит.

– И когда мой сын очнется? – задал вопрос Йен.

– Сложно сказать, – ушел от прямого ответа доктор.

– Но ведь Блэйку стало лучше! – сквозь зубы процедил Арди. – Когда мы его привезли, вы сказали, что из-за отека мозга трудно делать прогнозы, теперь отека нет, а вы…

– Поймите, Арди, – Коннолли прямо просмотрел на него, и Арди стало очень не по себе, – он уже должен был очнуться. Если до сих пор нет никакого улучшения, значит, серьезно пострадали структуры мозга. Он может остаться в коме на долгое время.

– Насколько долгое? – выдохнул потрясенный Арди, а Йен вцепился в его локоть.

– Не знаю, – признался Марк, – неделя, месяц, год… как угодно богу.

У Арди похолодело все внутри.

– Я… не верю в бога, док, – прошептал он.

Йен заплакал. Коннолли с сочувствием вздохнул:

– Скажу вам правду, Арди. Я знаю, вы ее выдержите.

– Говорите, – покорно согласился омега.

– Если мистер Джордан не очнется в течение месяца, он не вернется к вам никогда. По крайней мере, прежним человеком, которого вы знали и любили.

– Я и сейчас его люблю! – выкрикнул в ярости Арди.

– Знаю, это тяжело, – спокойно выдержал его вспышку Коннолли, – но прошу вас не зацикливаться, вы нужны детям, – он покосился в сторону коридора, где Нани со всей силы пытался выдернуть старшему брату часть шевелюры.

Когда Коннолли вышел, Арди сполз по стенке на пол и уткнулся лицом в колени. В этот миг ему отказали все силы. Казалось, его с немыслимой скоростью засасывает в черную дыру, и зацепиться совсем не за что.

– Арди, – окликнул Йен, передавая ему стакан воды. – Детка, держи себя в руках. Мальчики будут страдать еще больше, если увидят тебя таким.

Арди взял стакан, но отпить смог не сразу – зубы клацали по стеклу. Постепенно он начал приходить в себя, и почувствовал вину за свою истерику, увидев испуганный взгляд ДиДжея.

– Ничего, – поднимаясь на ноги, сказал он, – ничего. У нас еще целый месяц в запасе. Слышишь, Блэйк? Ты должен проснуться!

Йен сжал его плечо.

Когда Арди с сыновьями вернулся домой, на диване в гостиной его с нетерпением дожидался брат. Обожавший дядю, Нани спрыгнул с рук и тут же забрался на коленки к Джесси.

Лукас снова устроил чайную церемонию, вкусно пахло свежеиспеченной выпечкой, и как ни хотелось Арди направиться в душ, а потом сразу лечь, пришлось принять участие в чаепитии.

– Какие новости? – спросил Джесси. Лукас застыл, тоже с волнением ожидая ответа.

– Никаких, – отрезал Арди.

– Отек мозга сняли, – поведал Диего по секрету всему свету, – отцу лучше.

– Значит, он идет на поправку? – уточнил Джесси.

– Не совсем так. По поводу выхода из комы прогнозов нет, – снова встрял ДиДжей.

Арди сверкнул глазами на сына. Джесси одарил брата подозрительным взглядом.

– Мне уже пора, дела не ждут, – тут же вспомнил Диего и, подхватив свой рюкзак, удрал из дома.

– Куда это он?

– Диего обещал Прайму помочь в школе, – поведал дяде Лукас.

Арди рухнул на диван и прикрыл глаза. Разумеется, он знал, для чего явился Джесси. Сейчас они с Лукасом начнут уговаривать его признать Блэйка недееспособным и стать опекуном своего мужа. Арди понимал, что это разумно, и нужно как можно скорее взять все в свои руки, чтобы дело всей жизни Джордана не развалилось, пока тот болен. Но Арди даже думать об этом было тяжело. Это словно смириться с тем, что Блэйк может никогда не очнуться. Арди готов был пойти на риск, лишь бы его альфа снова открыл глаза.

– Чтобы инициировать проверку денежных счетов школы, ты должен оформить опекунство, – подтвердил Джесси его догадку, – всего лишь временное, Арди. Блэйк очнется, и мы вернем ему все права за считанные часы.

– Нет, – отрезал Арди, – я намерен подождать.

– Пока ты ждешь, школа альпинизма…

– Джесси! – Арди ткнул в его сторону указательным пальцем. – Я больше не желаю слышать в своем доме слово «альпинизм»! Долбанные горы виной тому, что Блэйк в коме! Если эта чертова школа развалится, то и хрен с ней, мне плевать!

Джесси с осуждением покачал головой.

– Человек, которого я вижу перед собой – не мой брат. Арди никогда бы так не поступил.

Арди поджал губы, смиряя злость.

– И на это мне, представь себе, тоже плевать.

Он встал и, больше не обращая ни на кого внимания, ушел к себе. Только в тишине и прохладе спальни, где все еще пахло Блэйком и были раскиданы его любимые вещи, Арди понял, что младший не побежал за ним, как делал всегда, а остался в гостиной с дядей и братом. Арди закусил губу, стараясь дышать глубоко.

– Почему же ты не возвращаешься, Блэйк, когда так нужен? – прошептал он. – Если ты не очнешься, я палец о палец не ударю ради твоей проклятой школы, так и знай!

– Моя бедная спина! – простонал Диего, с трудом разгибаясь и потирая поясницу.

– Похоже, ты переоценил свои силы, – усмехнулся Прайм, спрыгивая со стены, где отверткой подтягивал зацепы на новой трассе.

– Ты не подумай, что я не умею мыть полы. Отец говорил, что мужчина должен уметь делать все. Просто залы очень большие.

– Бросай это неблагодарное занятие, завтра ученики снова натащат песка, – махнул рукой Прайм.

– И что же, оставить тут грязь? Нет, я все-таки закончу, мне немного осталось.

– Тогда заканчивай, – пожал плечами Рид и, зажав отвертку зубами, снова полез по стене скалодрома.

ДиДжей вздохнул и продолжил возить шваброй по полу спортивного зала. На улице стало темнеть, и зажглись фонари, когда они с Праймом вышли на крыльцо.

– Ты остаешься здесь?

– Конечно, не могу же я бросить школу без присмотра. А ты давай, вызови такси и поезжай домой, – велел Прайм.

– Уже вызвал, – Диего закинул на плечо рюкзак, вглядываясь в темноту улицы.

Интересно, сколько они все так выдержат? Ладно, он и Лукас, им деваться некуда, но Прайм вовсе не обязан пахать здесь бесплатно и безвылазно. Скорее бы отец очнулся. Или папа пришел в себя. В первые дни Диего ждал, что вот-вот все наладится, но пошла вторая неделя, как отец в реанимации, и теперь юному альфе показалось бы счастьем, если бы хоть один из родителей был в сознании. Папа зациклился на своем горе, окружающий мир стал ему безразличен, и он только раздражался, если кто-то пытался его расшевелить.

Тут телефон разразился гневной мелодией, по которой Диего сразу догадался, кто звонит:

– О, блин!

– Что-то случилось?

– Тренер, – в предвкушении неприятного разговора вздохнул Диего, – да, мистер Робинсон.

ДиДжей, как мог, оттягивал момент, когда придется сообщить тренеру о своем решении. Шутка ли, после стольких лет в качестве капитана команды взять и все бросить!

– Как это понимать, молодой человек? Ты прогулял две тренировки!

– Простите, мистер Робинсон, семейные обстоятельства.

– Никакие семейные обстоятельства не дают тебе права подводить команду, Диего.

– Сэр, я…

– Мне известно о твоем отце, Диего, понимаю, как тебе трудно. Но и ты должен понять, через месяц начинаются отборочные матчи в юношеской лиге, и ты, капитан, не можешь подвести ребят.

– Я решил уйти, мистер Робинсон, – сказал Диего и зажмурился.

Но небеса не обрушились, и трубка в его руке не взорвалась. Помолчав, тренер вздохнул:

– Ты хорошо подумал, ДиДжей?

– Да, сэр.

– А что бы на это сказал твой отец, если бы был здоров?