Текст книги "Вперед и вверх! (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Крепче – это вот так!

И завел мотоцикл. В целом, все прошло удачно. Правда, они тащились с минимально возможной скоростью и дважды едва не свалились, когда Лукас притормаживал у светофора.

– В жизни больше не поеду с тобой, Лукас, – высказался Диего, слезая с байка у ворот школы альпинизма, – ты ездишь, как… как омега!

– Быстро поедешь, медленно понесут, – огрызнулся Лукас. От запоздалого страха у него подрагивали руки.

Диего, демонстративно отвернувшись, принялся кому-то названивать. Но ему не ответили, и он треснул кулаком по глянцевому баку мотоцикла.

– Эй, полегче! Ты что творишь? – одернул его Лукас и встал между братом и собственностью Рида. – Скаю звонил?

– Не берет трубку, – пожаловался ДиДжей, – всю ночь мне названивал, а теперь не желает говорить. Ничерта не понимаю!

– Может, он на что-то тебе намекает? – посочувствовал ему Лукас. – Может, ты его обидел и должен извиниться?

– Я уже извинился. Пришел к нему и извинился. А он даже не вышел со мной поговорить, – горестно вздохнул брат и осуждающе покосился на него, – почему у вас, омег, всё так сложно?

– Что ты на меня смотришь? Я тут ни при чём. Ты сам иногда бываешь грубияном и болтаешь всякие глупости.

Диего надулся и, ничего не ответив, пошел к крыльцу. В школе было тихо, но ощущение запустения и необжитости исчезло. На доске объявлений висело расписание занятий, в залах красовались новенькие маты. Лукас вслед за Диего привычно ввалился в кабинет директора, собираясь заняться текущими делами, и остолбенел, увидев, что кресло занято.

– Пап, ты… здесь? – удивленно протянул обрадованный Лукас.

Он привык к этому кабинету, но видеть в нем отца, здорового и на своем месте, было невероятным облегчением. Наконец, всё станет, как прежде. Отец возьмет школу в свои железные руки. Лукас сможет стряхнуть со своих плеч этот непосильный груз и заняться учебой, которую сильно подзапустил за всеми проблемами. Надо было готовиться к суду против Донни и Ронни, и ухаживать за Ридом.

– А где все? – спросил Диего, по-хозяйски усаживаясь на край стола. Отец нахмурился.

– Ну, ты же уехал с «адреналинщиками»? Куда они делись-то?

– Поехали в аэропорт встречать Сидни, – скупо ответил отец, – а вы, я смотрю, повеселились?

Тон отца не предвещал ничего хорошего. Лукас уставился на него, пытаясь понять, чем именно он недоволен. Поводов, к сожалению, хватало. Лукас оглянулся на Диего в поисках поддержки. Но брат тоже ничего не понимал и растерянно таращился на отца.

– Ты о чём, папочка? – использовал свою обычную стратегию Лукас. Раньше он мог улыбнуться, подойти и обнять отца за шею, ласково прижимаясь щекой к щеке. За эти объятья тот прощал Лукасу любую шалость.

Но сейчас это не сработало. Лукас сделал шаг, напоролся на суровый взгляд и застыл на месте.

– Я все объясню, – быстро сказал он.

Диего только кивнул, не меньше Лукаса удивленный и шокированный странным поведением отца.

– Начинай, – подняв брови, предложил отец и сложил руки на груди. Лукас с горечью заметил, что у него больше нет тех шикарных мускулов на руках и груди. И он сильно постарел. Это открытие расстроило даже больше, чем предстоящий разбор полетов. Ну, правда, в чём таком ужасном они с ДиДжеем виноваты?

– С чего начинать?

– С байка! – рявкнул отец. – С какого перепугу вы, оболтусы, решили, что можете сесть на этот гроб на колесах?!

– Мы тащились, как умирающая черепаха, пап! – оправдывался Лукас. – Даже медленнее. Очень, очень осторожно! Правда, Диего?

ДиДжей закивал, как болванчик.

– Это Прайм попросил тебя перегнать его мотоцикл? – зловеще спросил отец.

– Нет! Нет, нет, это не Рид, он ничего не знает! Я сам.

– Что значит, сам? Ты же не умеешь водить спортбайк?!

– Немного умею, – возразил Лукас и, осекшись под сверкнувшим взглядом, добавил тише, – совсем немного. Не сердись, пап! Согласен, я ступил, не надо было этого делать.

– Ты мог угробить и себя, и брата. Будто вашему папе мало горя, – он махнул рукой, признавая вину за страдания своего омеги.

– Не говори ему, пожалуйста, – попросил Лукас, – не надо его расстраивать.

– И не собирался!

– Спасибо, – кажется, они, все трое, перевели дух.

Но отец ничуть не смягчился. Сердито раздув ноздри, он перевел взгляд на Диего.

– Ты бросил футбол! – обвинил он.

– Им нужна была помощь, – ДиДжей ткнул пальцем в сторону Лукаса, – папа был в больнице с тобой, кто-то должен был смотреть за домом и мелкими! И школа почти разорилась, Прайм тут зашивался. Как я мог бросить их, пап?

– Не мог, – подтвердил отец, – но почему не вернулся потом?

ДиДжей виновато потупился.

– Ты же хотел стать чемпионом! Профессиональным футболистом!

– Теперь я уже не так уверен, что хочу этого, папа.

– Шесть лет коту под хвост, – со вздохом резюмировал отец. – А ты вообще знаешь, кем хочешь стать?

– Ну,… может, доктором, как Рэми. А что? Отличная работа! Стану хирургом…

Лукас отвернулся, чтобы не смотреть, как брат крутится, словно уж на скороводке. Он знал, что его расставание с Эдом отец оставил на десерт. И это безумно напугало бы его, если бы не Рид. После того, что случилось вечером, после ночного объяснения, Лукас твердо убедился, что его уход от мужа был правильным решением. Неважно, как это выглядит со стороны. Лукас уже однажды пережил всеобщее осуждение, переживет и на этот раз. С Ридом ему не страшно. Главное, чтобы Рид поправился.

– Что там с судом? – спросил отец, – и что это за птица? Кто вам позволил разрисовать стену?

– Паааап! – в один голос протянули братья.

– Ну? Кто первый?

– Мы все можем объяснить, – уверил Лукас.

– Это же ты разрешил Донни использовать твое имя! – выпалил Диего.

– А птица очень красивая! – заступился за творение Ская Лукас. – Йонг сказала, что это отличная реклама для нашей школы. Мы даже хотели оформить ее как товарный знак, но не успели.

– Лукас спасал школу, папа!

– Диего тоже ее спасал. И Рид, – сказал Лукас. – Мы не крутые альпинисты с мировым именем, папа, не звезды шоу. Я всего лишь студент юридического факультета, а Диего школьник, у нас на счетах не было средств, мистер Деррик обокрал твою школу. А Ронни и Донни украли твое имя. Но мы старались, как могли!

Отец покачал головой, смягчившись.

– Мои мальчики, – улыбнулся он, – я вами горжусь.

Глаза зачесались, и Лукас отвернулся, чтобы украдкой утереть выступившие слезы. Он не ждал похвалы за то, что спасал отцовскую школу, он даже не надеялся, что у них хоть что-то получился. Да и не получилось бы без пожертвования анонимного (хотя Лукас был уверен, что знает его) благодетеля, без помощи Йонг и Чета, без Прайма, который вопреки всему не сдавался и был движущей силой спасательной операции. Лукасу, правда, не нужно было признания его заслуг, но все же услышать похвалу отца было приятно. На сердце потеплело, и может быть именно потому ожидаемый удар стал вдруг неожиданным.

– У тебя интрижка с Праймом, да, Лукас?

Лукаса передернуло от слова, которым отец определил их с Ридом отношения. Было очевидно, что он воспринял поступок сына, как очередной каприз легкомысленного омеги.

– Диего, выйди. Нам с Лу нужно поговорить наедине.

ДиДжей потоптался, виновато поглядывая на брата, словно бросал его одного, беспомощного, в трущобах Хейгейта. Лукас кивнул, мол, все в порядке. Диего все равно ничем не мог ему помочь.

Когда ДиДжей вышел, отец облокотился о стол и предложил:

– Сядь.

Лукас послушно сел на стул, неловко разглядывая свои ладони и с теплотой вспоминая, как ночью держал в своих руках руку Рида. Большую, шершавую, с коротко подстриженными аккуратными ногтями, с узким гибким запястьем.

– Лукас, папа сказал, что ты бросил Эдисона из-за Прайма.

– Папа сказал? – изумился Лукас. – Но это не так! Рид тут совершенно ни при чём!

Глаза отца сердито сузились, и Лукаса пронзило ощущение дежавю. Точно так же на него посмотрел Прайм, когда он обвинил его в краже денег со счетов школы. Господи, ну и дурак он был!

– А кто при чём?

– Никто, я…

– Чего тебе не хватает, Лу? Эдисон хороший парень, он любит тебя, терпит все твои выходки.

– Какие выходки, пап? После того, как мы расстались с Лионелем, я ничего не делал!

– Значит, что-то сделал Эд? Что он сделал?

– Он тоже ничего не сделал, – ответил Лукас и тихо добавил, – совсем ничего. Пожалуйста, папа, не надо!

– Не надо? – с осуждением переспросил отец, – не надо? Ты собираешься разрушить семью, Лукас! Сломать свою жизнь, жизнь Эда и Мышки. Я не хочу считать тебя легкомысленным и развращенным. Ты мой сын, мой и Арди, ты не можешь поступать дурно и подло. Но объясни мне, почему ты рушишь свой брак.

– Эд слишком много работает, – вздохнул Лукас, – мы перестали общаться, он не разговаривает со мной, не играет с Мией, он… – Лукас помедлил, стесняясь рассказывать отцу о своем фиаско в постели, – он слишком увлечен работой.

– Как твой папа, – с нежностью улыбнулся отец, – бывали дни, когда он возвращался с работы и не мог даже говорить. Я брал его на руки и нёс в спальню. Там раздевал и укрывал одеялом, зная, что в шесть утра он вскочит, чтобы унестись на работу, оставив меня с маленькими сыновьями. Я люблю его, Лукас. Трудно любить, не получая отдачи за свои старания, но я всегда помнил, что это мой омега, который подарил мне свое сердце, подарил детей. Я знал, что он нуждается в моей заботе и помощи, и тоже в глубине души… где-то очень глубоко любит меня.

Отец говорил так мягко, с такой мечтательной улыбкой, что Лукасу стало неловко. Он прав. Он действительно из любви к папе терпел его опасную работу, его постоянное отсутствие и невнимание. И ни разу не пожаловался. Они прожили шестнадцать лет, прежде чем папа оставил работу, отец практически в одиночку занимался их с ДиДжеем воспитанием. А ведь он альфа.

– Эдисон любит тебя, он отец твоей дочки, ты уверен, что хочешь разбить ему сердце?

Лукас дрожал. Отец говорил правду. Но у Лукаса была своя правда:

– Ты бросил шоу ради папы. Ты бросил! Потому что любил его. Я уверен, что папа всегда ощущал твою поддержку и всегда мог рассчитывать на своего сильного и надёжного альфу. Я же попросил Эда отказаться только от проекта, который финансирует Макс Керлинг. Попросил из-за того, что тот пытался за мной ухаживать и настраивал Эда против меня. Но он отказал мне! Папа, ты бросил целое шоу, а Эд не поступился этим проклятым проектом! Вместо того, чтобы оградить меня от навязчивого поклонника, он обвинил меня в измене!

– Что за Керлинг? Это альфа? – нахмурился и сжал кулаки отец.

– Да, альфа. Лучший друг Эдисона.

– Нихера не понимаю! Значит, Прайм ни при чём?

– Конечно, нет!

– И ты с ним не встречаешься? – подозрительно уточнил отец.

Лукас с тоской посмотрел в окно, где на мокрой от росы лужайке стоял байк Рида.

– Встречаюсь, – признался он, – с сегодняшней ночи.

– Что это значит?

– Рид предложил мне стать его омегой.

– И ты, конечно, согласился! – обвинил отец. – Будучи замужем, ты согласился встречаться с другим альфой.

– Папа!

– С альфой, о котором совсем ничего не знаешь? – добавил он, а Лукас, вспомнив о фотографии в бумажнике Рида, закусил губу.

– Прайм хороший, добрый. Он рисковал жизнью, чтобы спасти собаку. И спасал нашу школу. Он приехал за мной, когда у меня на дороге сломалась машина. Даже папа разрешил ему ухаживать за мной…

– Он сказал тебе, что был женат? – спросил отец. Лукас покачал головой.

Рид был женат. Это не просто омега. Не брат, не любовник. Черт, это его муж. Муж!

– Рид женат? – не своим голосом спросил Лукас.

Неужели этот омега бросил его? Бросил Рида? Серьёзно?

– Был женат, – отрезал отец, – его омега погиб. Когда я встретил этого парня, он умирал. Никто этого не видел, но за полгода до этого твой папа бросил меня, и я знал, как выглядит умирающий без пары альфа.

– О боже! – ужаснулся Лукас. Бедненький Рид, как же он пережил все это? Лишиться родителей, а потом и мужа!

– Лукас, – строго сказал отец, – прошу тебя, оставь Прайма в покое. Ты понятия не имеешь, что такое альфа, потерявший омегу. Если не веришь мне, спроси у Дэна.

– Я… не понимаю. Рид не говорил мне ничего. Но он попросил меня стать его омегой. Это же что-то значит? Он забудет того, умершего? Он может меня полюбить?

– А ты? Ты сможешь его любить, Лукас? – криво усмехнулся отец. – Последние три года Прайм собирал свою жизнь по кусочкам. Думаешь, я не видел, как он смотрит на тебя? Но если ты разобьешь его сердце, то Прайму хана. Я не хочу потерять своего помощника и друга. Так же, как не хочу, чтобы страдали Эд и моя внучка.

– А обо мне ты подумал, пап? Чего хочу я, тебя хоть немного волнует? – с обидой воскликнул Лукас.

– Ты, твои братья и Арди – вы всегда для меня на первом месте, – ответил отец, – я же альфа, я люблю вас, и отвечаю за вас.

Лукас смотрел в глаза отца и ощущал бессилие. Его не переспорить, не переубедить. Он по-своему прав. Вот только у Лукаса своя правда, другая, не такая, как у отца!

– Чего ты от меня хочешь, папа?

– Я позвал Эдисона, – сказал отец, прислушиваясь, – а вот и он.

Лукас тоже услышал шум колес за окном, а потом увидел в окно знакомую «тойоту» мужа.

– Поговори с ним, – потребовал отец, – надеюсь, у вас хватит ума разобраться в своих отношениях.

Лукас вздохнул.

У них в гостиной игрушки валялись везде. У Харперов же они были аккуратно расставлены по полкам. На одной полке были неваляшки и зайцы, на другой – детские книжки, на третьей – немыслимая древность – виниловые пластинки со сказками. Кроме Миечки у Илая и Дэна было двое внуков от среднего сына. Двойняшки, альфа и омега. Илай обожал возиться с ними и читать им любимые сонеты.

– Арди! – Дэн распахнул объятья. – Я тебя ждал. Располагайся. Хочешь чаю?

– Если можно, кофе, – попросил Арди, – дома Лукас меня пасёт.

– И он прав. Я сварю кофе, но ты должен пообещать, что дома его пить уже не будешь.

Арди закатил глаза:

– Обещаю, так и быть. А где Илай?

– С Диком и малышами в парке.

– Это хорошо, – Арди поглядел на часы. Он оставил Мию и Нани под присмотром няни, чтобы ненадолго сгонять к Харперам, пока Блэйка нет дома.

– Ты хотел поговорить о Лукасе и Эде? – спросил Дэн, ставя на столик поднос с кофейными чашечками и вазочкой с печеньем.

– Нет… да. И о них тоже, – по-правде, Арди давно уже устал переживать на эту тему. Лионель был первой ласточкой. Рид – последней. Арди было проще и спокойнее, когда Лукас был замужем за тихим, доброжелательным Эдисоном. Всем было проще. Но проще совсем не значит, что лучше.

– И что ты об этом думаешь?

У Дэна совсем седые виски. Уже давно, очень давно. А Блэйк начал седеть совсем недавно.

– Лукас настроен решительно, – вздохнул Арди, – поверь, я сделал все, что мог, чтобы помирить их. Но Эдисон не хочет идти на компромисс.

– Понимаю. Мы с Илаем пытались его убедить работать поменьше, но этот проклятый Фаулер! Он пользуется безотказностью Эда, его умом и талантом. Знаешь, сколько у него своих разработок? Ни одной! Но на него работает целый штат неизвестных, но даровитых ученых. И каждый стремится обойти остальных.

– Эд лидирует, правда? – улыбнулся Арди.

– Да, – с затаенной гордостью улыбнулся Дэн.

– Нисколько в нём не сомневался.

Дэн рассмеялся.

– Я надеялся, что наши дети будут счастливы. А ты знал, правда? Ведь знал, что так будет?

Арди пожал плечами. Он и сам надеялся. Надежда вообще глупое, иррациональное чувство.

– Ты же у нас чертов экстрасенс! – добавил Дэн.

– Мне не по себе от всего этого, – признался Арди, – когда Лукас сказал, что ушел от Эда, я не спал всю ночь. А вчера пришлось рассказать Блэйку, и он пришел в ярость.

– Это просто развод, Арди, – Дэн сжал руку омеги, – никто не умрет. Я восемь лет жил с женщиной, с которой мне не о чём было поговорить.

– Мог бы не напоминать, – усмехнулся Арди, – я три года провел с мужиком, который потом прислал мне приглашение на свадьбу по почте.

– Мы оба ошиблись.

– У Лукаса новый роман, – признался Арди.

– У Эда перспективное предложение о работе за пределами Англии. Но мы с Илаем хотим видеть внучку.

– Конечно, – кивнул Арди, – значит, ты не осуждаешь меня?

– Вовсе нет. Так что там с Блэйком? Ты ведь хотел поговорить о нём?

Арди, кивнув, покосился на кофейник.

– Можно мне еще кофе? Что? Я обещал, что не буду пить его дома, а здесь – не обещал.

Дэн прикусил губу, чтобы не рассмеяться, и кивнул, разрешая ему налить себе кофе. Арди с наслаждением хлебнул крепкий напиток.

– Блэйк выздоравливает. Он еще не очень хорошо ходит, но торопится вернуться к нормальной жизни. Сегодня он на работе.

– Прекрасная новость!

Арди скептически пожал плечами. Он думал, что день, когда его альфа полностью восстановится, станет самым счастливым днем в его жизни. Но чем больше сил становилось у Блэйка, тем тягостнее становилось на душе у Арди. Блэйку хотелось все делать самостоятельно. Он соскучился по общению и откровенно наслаждался им. Он хотел снова быть настоящим главой семьи, главой школы альпинизма, быть альфой-отцом своим детям. Он хотел ходить, бегать, тягать штангу, водить машину. Арди понимал, как бессовестно и нечестно с его стороны пытаться задержать его в постели и инвалидном кресле. Но он ничего не мог с собой поделать. Их с Блэйком маленький, уютный больничный мирок разбивался, ломался, словно скорлупа, выпуская выздоровевшего альфу в привычный для него мир. Арди должен был радоваться, но он не мог.

– Мне кажется, он слишком спешит. Доктор Коннолли говорит, что опасность осложнений никуда не делась, но я больше не могу удержать Блэйка дома. Он не слушается меня!

– Он устал бездействовать, Арди. Вспомни себя.

– Мой побег из больницы? – рассмеялся Арди. – Ладно, уел. Но Блэйк все равно очень рискует. Я теряю над ним контроль.

– Тебя волнует, что он перестал подчиняться тебе? – уточнил Дэн.

– Да он не просто не подчиняется! Он вообще не слушает моего мнения!

– Может быть, ты слишком на него давишь?

– Я не давлю. Я беспокоюсь о его здоровье. Ему опасно волноваться, а вокруг слишком много всего происходит. Ты слышал, что было ночью?

– Да, эта новость уже во всех газетах, – кивнул Дэн.

– Блэйк шокирован, он в ярости. Собственный бухгалтер обокрал его, а ученики использовали его имя в своей сраной рекламе. Лукас… это отдельная тема. Блэйк психует, а я больше не могу оградить его от всего этого.

– Арди, – мягко проговорил Дэн, – Блэйк альфа. Как бы он ни сердился, ему будет легче, если он сможет как-то влиять на ситуацию. Ты не думал, каково ему было несколько месяцев провести за твоей спиной? Ничего не знать, ни за что не отвечать.

– Ты считаешь, что моя забота его угнетала? – возмутился Арди.

– Ты любишь его, Блэйк это знает. Но он альфа, тебе стоит с этим смириться и дать ему возможность взять всё в свои руки.

– А если ему станет хуже?

– Теперь, когда твой муж все знает, хуже будет, если ты попытаешься силой отстранить его от дел.

– И что мне делать?

– То же, что и раньше, помогать и поддерживать, любить и заботиться. Но дай ему возможность почувствовать себя здоровым. Это будет непросто, но ты умница, Арди, и

обязательно справишься.

Арди невесело кивнул. Он получил совершенно не тот совет, которого ждал, но это был хоть какой-то план. Омега поставил чашечку на стол и, распрощавшись с Дэном, поехал домой, чтобы к возвращению Блэйка начать разыгрывать кроткого агнца.

Увидев в кабинете Лукаса, Эд застыл на пороге, от его взгляда сердце ёкнуло и забилось быстрее. Лукас встал навстречу мужу.

– Привет.

– Привет, Лучик, – с виноватой улыбкой ответил Эдисон, – Блэйк. Рад, что вы поправились!

– Здравствуй, сынок. Оставлю вас, – опираясь о столешницу, отец тяжело поднялся и протянул руку за костылями. Медленно, с трудом передвигая ноги, побрел к двери. Выходя, он потрепал Эда по плечу.

– Поговорите по душам.

И закрыл за собой дверь, оставляя их наедине. Лукас растерянно оглядел кабинет, соображая, что говорить.

– Ты так и не забрал свои вещи, – сказал Эдисон, печально глядя на него, – и игрушки Мии.

– Да, мне было немного… не до того, – ответил Лукас.

– У тебя все хорошо, Лучик?

– Хорошо. То есть по-разному, но в целом всё неплохо. Папа выздоравливает, и дела идут на лад…

– Ты не забрал вещи, – повторил Эд, – и я подумал, может быть, еще не поздно всё исправить? Я могу что-то сделать, чтобы ты вернулся ко мне?

Лукас облизнул губы. Еще недавно он повторил бы просьбу отказаться от работы с Максом, и с радостью вернулся домой. Лукас скучал по Эду, Мия скучала по нему, и если бы Эд сделал шаг им навстречу, всего лишь маленький шажок, они могли быть, как прежде, вместе. Но эта ночь окончательно всё изменила.

– Нет, Эд, не можешь, – покачал он головой.

– Понимаю, – кивнул Эдисон, задумчиво посмотрел на Лукаса, – от тебя снова пахнет альфой.

– Да, – не стал отпираться тот, – как и в прошлый раз: альфой, кровью, машиной и лекарствами. Но главное, что альфой, да?

– Рид Фишер снова сбил собаку? – усмехнулся Эд.

– На него напал преступник с ножом.

Эдисон вздохнул, поджимая губы.

– Знаешь, наверное, тебе и правда будет с ним лучше, – сказал он, – у вас так много общего.

– Если я скажу, что не изменял тебе, ты поверишь мне?

– Поверю. Ты думаешь, что я невнимателен к тебе, Лучик, и это отчасти правда, но мы же хорошо друг друга знаем. Ты не умеешь притворяться. Все твои чувства написаны у тебя на лице.

– Ты не простил мне Лионеля? – с неприятным трепетом под грудиной догадался Лукас.

– Ты ревновал меня?

– Ты себе не представляешь, насколько сильно, – очень серьезно ответил Эдисон, – ты целовал меня, а я… я пытался понять, о ком ты думаешь в этот момент.

– Зато я хорошо знаю, о чем думал ты, когда целовал меня, – Лукасу не хотелось ссориться, но слова Эда больно задели его, – ты думал о ДНК лабораторных мышей, о репликации, амплификации и дрейфе генов.

– Лучик!

– Извини, Эд, я не хотел тебя обидеть.

– Просто скажи, этот Фишер любит тебя? Он сможет сделать тебя счастливым? – с надеждой спросил Эдисон.

– Я не знаю, – улыбнулся Лукас, – не знаю. Но, кажется, он готов попытаться.

– Надеюсь, у него получился. Прости за все, Лучик, я поступил безрассудно, разрушив твою юность и не оправдав твоих надежд.

– Ну что ты, Эд! – давя слезы, замотал головой Лукас. – Ты ничего не разрушил и ни в чём не виноват! Ты не виноват, что родился гением, а я простым омегой. Ты всегда был умным, а я не хватал звёзд с неба. Но ты никогда не смотрел на меня свысока. Мне было с тобой хорошо. Просто нам обоим нужно идти дальше.

– Да, детка, ты прав. Я хочу…

– Эд, слушай…

– Нет, Лукас, выслушай меня ты. Я уезжаю. Профессор Фаулер давно предлагал мне возглавить филиал института, расположенный в окрестностях Эдинбурга. Не дальний свет, но мне едва ли понадобится квартира в Лондоне. Когда я уеду, вы с Мией сможете вернуться домой.

– Ты уезжаешь? – переспросил потрясенный Лукас. – И как давно ты получил это предложение?

– Да, Грегори уже несколько месяцев ждет моего ответа.

– Почему ты не соглашался?

– Разве ты поехал бы со мной в Шотландию? – удивился Эд. – Тут твоя семья, ты учишься в университете, я не хотел лишать тебя и Мышку привычной жизни. Но теперь… теперь мне будет легче пережить все это вдалеке.

– Ты ради меня отказывался возглавить филиал? Ради меня?! Почему ты не сказал мне раньше?

– Это что-нибудь изменило бы? – грустно улыбнулся альфа.

– Не знаю, – вздохнул Лукас, – не знаю. Мия будет тосковать по тебе.

– Мы будем созваниваться по скайпу, и она не заметит разницы, – с долей иронии возразил Эдисон. – Когда Джесси подготовит бумаги о разводе?

– Я ещё даже не просил его об этом. Эд…

– Да, Лучик?

– Ты навсегда останешься в моем сердце! – Лукас выпалил эти слова, и лишь потом вспомнил, что именно так попрощался с ним Марэ.

– Иди сюда, детка, – Эд протянул руки, Лукас подошел к нему, и они обнялись, – будь счастлив. Обязательно будь счастлив!

Он поцеловал омегу в лоб. Это был их последний, прощальный поцелуй.

========== Глава 19 ==========

Лукас вытянул шею, высматривая, не идет ли папа. Звуки новостного выпуска, доносившиеся из гостиной, заглушали звонкие голоса Мии и Бреннана, которые делили какую-то игрушку. Они так раскричались, что папа прибавил громкость, но малыши в ответ принялись орать еще сильнее.

Лукас поспешно вытащил из холодильника две бутылки пива и сбежал из дома через заднюю дверь, пока папа не переключил свое внимание с новостей на него. Брата он нашел в беседке. Кутаясь в тонкую ветровку, Диего сидел, подтянув длинные ноги к груди. Услышав шаги Лукаса, он уставился на него безучастным взглядом. Лукас, сев рядом, протянул ему пиво и открутил крышку со своей бутылки.

– Мне семнадцать, – напомнил ДиДжей.

– Могу унести обратно, – пожал плечами Лукас и попытался забрать у него пиво.

– Нет уж, дай сюда. Это пиво дяди Ли?

– Да, но они с Эйгером уехали, – сообщил Лукас, – а нам это сейчас не помешает.

Диего кивнул и поскреб ногтями коленку.

– Жизнь дала трещину и стала похожей на задницу, – выдал он до ужаса банальную шутку.

– Скай не звонил?

– Нет. И сам не звонит и на мои звонки не отвечает. А что у тебя с Эдом?

– Мы разводимся, – ответил Лукас, – он считает, что я ему изменял. Оказывается, он все время помнил, что я переписывался с Лионелем.

– Я не замечал его. Мы со Скаем учились вместе целый год, а я даже не помню его лица!

– Ради меня Эд отказывался возглавить филиал института. В двадцать пять целый филиал, представляешь? Он отказывался из-за меня! А я не знал…

– В школе со мной никто не разговаривает. Никто. Даже учителя! Смотрят так, будто я пустое место! Один Кэмерон общается со мной, а остальные готовы убить.

– Я чувствую себя предателем!

– Это я предатель! Они проиграли все игры. Новый капитан полный отстой.

– Я согласился встречаться с Ридом.

Диего покосился на него:

– Это же хорошо! Прайм крутой.

– Рид был женат, – Лукас передернул плечами, начиная замерзать в мокрой беседке, – он вдовец.

– Правда? – вскинулся Диего.

– Так отец сказал.

– Кажется, наши с тобой проблемы просто ерунда по сравнению с этим. Прайм нас переплюнул.

Лукас поставил бутылку на скамейку и обнял себя руками за плечи. После разговора с Эдисоном он не смог заставить себя поехать в больницу, не мог показаться перед Ридом с покрасневшими глазами и распухшим носом. И не мог смотреть ему в глаза, не имея возможности спросить о том омеге.

Господи, он согласился встречаться с парнем, который потерял своего мужа! Что, если Рид ищет в нем того, другого? Что, если он будет сравнивать Лукаса со своим первым возлюбленным?

– А что случилось с его мужем? – несвойственная братцу безучастность тут же сменилась любопытством.

– Не знаю, – покачал головой Лукас, – папа не сказал, а у Рида я ещё не спрашивал.

– Он был альпинистом? Тот омега? – глаза Диего горели жгучим интересом, он даже позабыл про свои горести.

– Я не знаю, Диего! И не уверен, что хочу спрашивать. Отец потребовал, чтобы я оставил Рида в покое. Сказал, что я могу его убить, если разобью ему сердце!

– Так не разбивай! – убежденно заявил ДиДжей. – Всё же просто.

– Просто?

– Ну да. Он тебя любит. Ты его любишь?

– Думаю,… да.

– Тогда что ты тут делаешь? Почему ты не с ним?

А ведь ДиДжей прав! Отец ничего не знает о них с Ридом. Так же, как и о них с Эдисоном. Он пролежал в постели столько времени, что всё пропустил. Отец не знает, как Рид приехал за Лукасом, когда у него сломалась машина, как защитил его от Кайзеков, как они вместе спасали собаку. Отец думает, что для Лукаса всё несерьезно. Но он ошибается.

В приступе благодарности и нежности Лукас обнял брата. А потом ему в голову пришла идея.

– Диктуй номер Ская, – велел он, доставая свой коммуникатор.

– Зачем? Что ты хочешь сделать?

– Диктуй! – Лукас быстро набрал нужные цифры.

Скай ответил со второго гудка.

– Да? – неуверенно отозвался он в ответ на звонок с незнакомого номера.

– Привет, Скай, это Лукас. Хочу сказать тебе спасибо за помощь. Не отпирайся! Я знаю, что это ты прислал чек. Поблагодари от меня лорда Говарда. И пожалуйста, поговори с моим братом. Знаю, что он придурок, но просто поговори, ладно?

– Ладно, – вздохнул Скай.

Лукас протянул трубку Диего:

– Не оплошай, – посоветовал он и помчался в дом, чтобы переодеться. Рид наверняка уже заждался его.

Когда Лукас ворвался в палату Прайма, альфа говорил по телефону.

– Ой, прости, – отпрянул Лукас, но Рид, заметив его, помахал рукой, предлагая войти.

– Да, я знаю. Но в договоре, который я заключал с вашим агентом, указано, что в случае непредвиденных ситуаций вы вернете мне мои деньги. Слушайте, я понимаю, что вы понесли расходы на организацию, и не прошу вернуть всю сумму, но это просто грабёж. Да, конечно, да, это ясно…

Лукас тут же сообразил, о чем идет речь. Он подошел к Риду и выхватил у него из рук мобильник. Не ожидавший подобной выходки, альфа изумленно уставился на него.

– Здравствуйте, – вежливо представился омега, – я Лукас Харпер из «Коул энд Хейердал», адвокат мистера Фишера. Я готов немедленно приехать к вам, чтобы решить вопрос о компенсации.

В трубке повисло потрясенное молчание.

– Это, что, шутка? – спросил собеседник на том конце.

– Отнюдь! Рискните проверить, и моя фирма оставит вашу без штанов, – отрезал Лукас.

– Позвоните мне завтра, – неохотно согласился ошеломленный оппонент, – мы подумаем, что можно сделать.

– Надеюсь, до завтра вы не только подумаете, но и переведете деньги мистера Фишера на его счет.

– Конечно.

– До свидания, – попрощался Лукас и вернул телефон Риду.

Прайм не сразу нашелся, что сказать.

– Ты был суров! Я даже не знал, что ты так можешь, – с искренним восхищением похвалил он.

– Я же учусь на юридическом, – скромно пожал плечами Лукас. В том, как он разговаривал с организатором экспедиции на Дхаулагири, не было ничего особенного. Лукас просто скопировал манеру разговора дяди Джесси. Тот всегда был вежлив и обходителен, но предельно четко излагал свои требования.

– Думаешь, переведут?

– Ну, не сразу, – пожал плечами Лукас, усаживаясь на стул возле кровати Рида, – сначала позвонят в дядину фирму, чтобы убедиться, что я это я и не блефую. А потом переведут. Не такая это великая сумма, чтобы из-за нее потерять лицензию.

– Ну да, ты прав, – кивнул Рид и рассеянно потер ладонью лоб.

– Ты не успеешь подняться на последнюю вершину?

Прайм покачал головой, глядя ему в глаза, словно искал там какие-то ответы.

– Но ты можешь покорить ее весной, – попытался подбодрить его Лукас.

– Да, могу.

– Это будет, конечно, после тридцати, но всё равно, ты будешь одним из немногих альпинистов, кто покорил все четырнадцать восьмитысячников.

– Да, Лукас, так и будет. Я поднимусь на неё весной. Не переживай, ладно? Это всё мелочи.

– Мелочи? – переспросил Лукас. Судя по виду альфы, тот вовсе не считал разбитую мечту мелочью. – И ты не расстроен?