Текст книги "Вперед и вверх! (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– Что ты тут делаешь, милая? – встревоженный Арди присел перед внучкой на корточки.

– У меня болело сердце? – спросила Мия, тыча пальчиком в полосочку шрама.

– Да, малышка, но все в прошлом. Тебя что-то беспокоит?

– Когда мы с папой поедем домой?

Арди пришлось приложить усилие, чтобы не отвести взгляд. Миечка всегда охотно гостила у них с Блэйком. Малышка была привязана к Нани, да и в особняке с большим садом ей нравилось больше, чем в тесной квартирке родителей. Неужели догадалась, что между родителями разлад? Плохо, очень плохо.

– Скучаешь по папе Эду?

– Да, – призналась Мышка, – я хочу домой. С Нани.

– Ты хочешь забрать Нани к себе? – удивился Арди.

– Нани сам хочет ко мне. Он боится.

– Чего он боится?

– Дедушку, – сказала бесхитростная малышка. Арди похолодел.

– Ты тоже боишься его, Мия?

Девочка отпустила ворот футболочки и покачала головой, тряхнув золотыми кудряшками.

– Я не боюсь. Дедушка болеет. Это беда. Поэтому у всех болит сердце.

Шокированный откровениями внучки Арди не знал, что сказать. Но Миечка и не ждала от него ответа, она ласково обвила руками его шею, обдавая сладким запахом молочной карамельки. Арди обнял малышку, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. На душе стало еще гаже. Болезнь Блэйка сильно ударила по нему и старшим сыновьям, за прошедшие четыре месяца они прошли круги ада, но Арди надеялся, что малышей, в силу неразумного возраста, эта беда обойдет. Он ошибся. Маленькие Мия и Нани страдали не меньше взрослых. Господи, о чём он думал? О чём они все думали? И что теперь делать?

– Пора спать, малышка. Давай, я уложу тебя в постельку.

Арди на руках отнес внучку в кроватку, а потом вытащил из-под кровати младшего сына. Нани сонно всхлипнул, потер щеку кулачком, но не проснулся.

Как странно, думал Арди, сначала ему казалось, что всё станет хорошо, когда Блэйк очнется, потом – когда он заговорит. И, наконец, когда альфа встанет на ноги, то всё окончательно наладится. И вот теперь, пережив столько мучительных этапов, Арди понял, что чёрная дыра отчаяния снова затягивает его в свою ненасытную утробу.

Их маленький сын боится своего отца! Что может быть хуже?

Что с тобой, Блэйк?! Кем ты стал?

Арди решительно вошел в спальню, и увидел, что альфа спит. Он так и лежал в одежде на краю кровати. Арди вытащил из шкафа плед и накрыл его. Потом он разложил кресло и лег, долго пытаясь найти приемлемое положение. Сон не шел, твердое кресло заставило вспомнить, что у него есть ребра, лопатки, поясница. Много лет не беспокоившая спина стрельнула и разбудила, когда Арди, наконец, задремал.

– Ебаное кресло, – шепотом выругался омега.

– Иди ко мне, – раздался хриплый голос Блэйка из темноты спальни.

– Ни за что, – мстительно проворчал Арди, – ты прогнал меня. Теперь ты наказан.

– Я извинюсь, – пообещал альфа покаянно, – мне без тебя плохо, маленький.

Арди фыркнул, не спеша выбираться из кресла-убийцы. Но Блэйк так душераздирающе вздохнул, длинно, со стоном, что сердце Арди не выдержало. Он с наслаждением встал, прошлепал к кровати и юркнул под плед мужа. Блэйк, схватив его, притянул к себе.

– Ты в одежде, – возмущенно отпихнул его Арди, – ну и накосячил ты сегодня, Блэйк.

Альфа тут же сбавил обороты, завладел его руками и принялся целовать ладони. Арди притих, решив, что сейчас не время выяснять отношения.

– Прости, маленький, прости меня, – зацеловывая его пальцы, шептал Блэйк, – никогда больше я тебя не прогоню! Я такой идиот!

– Идиот, – согласился Арди. От сердца немного отлегло. Блэйк всегда был вспыльчивым, что тут удивительного? Несколько проведенных в одиночестве часов вправили ему мозги. Но результат требовалось закрепить.

– Запомни, Блэйк Джордан, – строго сказал Арди, – если ты когда-нибудь ещё прогонишь меня, я больше никогда к тебе не вернусь.

Альфа, шумно выдохнув, прижал ладонь Арди к своей щеке и замер, как верный пёс.

– Я запомнил, маленький.

Джесси Коул изящным движением поддернул манжет белоснежной рубашки и посмотрел на часы. Блэйк с грохотом положил костыль рядом с креслом. Лукас растерянно оглянулся и поднял брови, интересуясь, все ли у них хорошо. Арди ободряюще улыбнулся. Кайзеки помалкивали: один шептался с адвокатом, другой таращился в свой коммуникатор.

Задержавшийся на пару минут судья Персиваль Бёрк появился в зале суда и, начав процесс, затребовал видео с камер наблюдения школы. Вместе с флешкой Лукас предоставил ходатайство о его просмотре прямо в суде.

– Протестую, – тут же вскочил один из Кайзеков, – они уже все стерли! У нас есть свидетель!

– Мистер Каммингс, – судья укоризненно посмотрел на адвоката раздолбаев.

Ричард Каммингс, всё такой же сухопарый и в унылом костюме, каким был в студенческие годы, одернул клиента и заставил сесть. Арди с интересом наблюдал за тем, как ведет себя Лукас. Пока он действовал уверенно и спокойно.

Видеоматериалы не дали ответы на вопросы. Блэйк хвалил учеников, и, надо признать, как спортсмены, близнецы были неплохи. Пожалуй, лучшие среди равных, но отнюдь не жемчуг среди навоза. Блэйк имел право гордиться Ронни и Донни. Он же не знал, что их охреневший родственник обчистит школу, а сами ублюдки используют сказанные от души слова против него самого.

Персиваль задумчиво хмурился, но тут же, словно вспоминая, что он не только судья, но и омега, которому ни к чему ранние морщинки, расправлял лоб. Арди покосился на Джесси, который, несомненно, подмечал всё то же, что и он.

Зато Блэйк так явно нервничал, что Арди начал беспокоиться, выдержит ли он долгий процесс. Он тер ладонь о ладонь, потом отирал их о колени, глубоко вздыхал, словно пытался унять ускорившееся сердце.

Арди наклонился к нему и прошептал:

– Если хочешь, выйдем. Это надолго.

– Нет, – энергично мотнул головой Блэйк, с ненавистью поглядывая на бывших учеников.

– Ладно, но если тебе станет плохо, или захочется в туалет…

– Арди! – рявкнул Блэйк, так что все обернулись на них.

– Молчу-молчу, – Арди выпрямился в кресле.

Лукас снова оглянулся на них, украдкой обведя взглядом зал суда. Зрителей было немного, но журналистская братия всё же пронюхала о процессе. Пара-тройка позарившихся на не самую горячую новость затесалась среди свидетелей и праздных зевак.

Судья разрешил Ричарду вызвать свидетеля. Рыжий, как морковка, Джим Миллиган, бывший младший тренер Блэйка, поёжился, занимая место. Худощавый, как подросток, бета явно чувствовал себя не в своей тарелке и изо всех сил старался не смотреть в их с Джорданом сторону.

– Джим! – с досадой сказал Блэйк и повесил голову.

– Успокойся, – Арди сжал его руку, – парень ошибся.

– Они все ошиблись? – насмешливо спросил Блэйк.

– Они все хотели кушать, пока ты был в коме, – Арди прикусил язык. Он обещал Дэну и самому себе не упрекать Блэйка за приведшее к таким последствиям решение взойти на Эверест, но снова не смог смолчать.

Блэйк промолчал, еще больше потемнев лицом.

– Ты не виноват! – прошептал Арди.

– А кто виноват? – прошипел альфа.

– Тише, – шикнул на них Джесси.

Каммингс начал допрос свидетеля.

– Мистер Миллиган, вы были младшим тренером в школе альпинизма Блэйка Джордана?

– Да, я проработал там почти четыре года.

– Значит, вы способны оценить уровень спортивной подготовки Рональда и Дональда Кайзеков?

– Думаю, да.

– И что вы скажете об их подготовке?

– Она… – Джим замялся, – очень хорошая. Даже отличная. Наши ребята… простите, Ронни и Донни выиграли много международных турниров и у них есть достижения. Выдающиеся достижения.

– Можно ли сказать, что они были лучшими учениками Блэйка Джордана?

Джим быстро облизнул губы. Он стоял перед залом свекольно-красный, и хотя Арди знал, что это особенность рыжеволосых и светлокожих людей, в душе он очень надеялся, что парень раскаивается. Не потому, что прогадал и поставил не на тех, а потому что предал Блэйка.

– Думаю, да. Да, они были лучшими, – неуверенно ответил Миллиган.

– Как вы полагаете, Блэйк Джордан тоже так думал?

– Д-да, – быстрый взгляд в сторону Блэйка и Арди.

– Он хвалил Рональда и Дональда? Какими именно словами?

– Он называл их лучшими учениками и говорил, что однажды они превзойдут его.

– Джордан обещал своим ученикам поддержку, если они захотят открыть свой бизнес?

– Не помню точно его слов, – Джим так явно нервничал, и так старательно старался не сказать лишнего, что Арди мысленно решил дать ему шанс.

– И все же, что именно говорил своим ученикам Блэйк Джордан? – вцепился в свидетеля Каммингс. – Постарайтесь вспомнить, это важно.

– Кажется… он говорил что-то вроде: мое имя поможет вам сделать карьеру.

– Ваша Честь, выражаю протест, – тут же воспользовавшись заминкой, поднял руку Лукас, – это домыслы. Мистер Миллиган сказал, что не помнит в точности, что говорил оте… мистер Джордан.

– Протест принят, – вынужденно кивнул судья, – мистер Каммингс, у вас есть еще вопросы?

– Нет, ваша честь.

– Мистер Харпер, задавайте ваши вопросы.

Лукас вскочил и начал сразу с места в карьер:

– Мистер Миллиган, скажите, вам известно о конфликте ответчиков с Ридом Фишером, старшим тренером школы Блэйка Джордана?

– Какое это имеет отношение к делу? – поморщившись, уточнил Персиваль.

– Самое прямое, – уверенно ответил Лукас, – мистер Миллиган?

– Все знали об их конфликте. Когда в школе появился Прайм, то есть Рид Фишер, отношения Ронни и Донни с мистером Джорданом сильно испортились.

– Почему отношения испортились, как вы думаете, мистер Миллиган? – спросил Лукас.

Джим покраснел еще больше, хотя это казалось невозможным. Он бросил быстрый взгляд на Кайзеков и ответил:

– Потому что они больше не были лучшими. Ни один из учеников и тренеров школы не мог похвастаться такими же достижениями, как у Фишера.

– Как вы считаете, могли ответчики завидовать новому любимчику Блэйка Джордана? – спросил Лукас.

– Домыслы, – вернул удар Каммингс.

– А вы завидовали Риду, Джим? – спросил Лукас.

– Да, – сокрушенно кивнул парень, – я ему завидовал.

– У меня больше нет вопросов, – с легкой улыбкой сказал Лукас.

Арди сжал вспотевшую ладонь Блэйка, давая понять, что все будет хорошо.

Лукас старательно давил радость. У него получалось. Несмотря на то, что судья Бёрк был изначально настроен против него, ему удалось перетянуть симпатию на свою сторону. Каммингс был настоящей акулой и использовал все свое красноречие, но тренеры и ученики повторяли слова Джима слово в слово. Кайзеки были лучшими, но после появления Рида перестали быть таковыми. Однако фразу отца о том, что братья – «лучшие ученики Блэйка Джордана», слышали все и необходим был решающий аргумент.

Он обернулся и поймал взгляд папы. Лукас оценил его деликатность, когда утром за завтраком, папа не стал допытываться о его стратегии, а просто напутствовал:

– Порви ублюдков на британский флаг, чтобы вся эта хуйня, наконец, закончилась!

Господи, папа его убьет! Но другого способа закончить процесс Лукас не знал.

– Я ходатайствую о вызове свидетеля.

– Вы не заявляли никаких свидетелей, – напомнил Персиваль Бёрк.

– Я ходатайствую о вызове Блэйка Джордана, поскольку именно его слова и намерения тут подвергаются сомнению.

– Ваша честь! – вскочил Каммингс. – Всем известно, что мистер Джордан пострадал во время подъема на Эверест в мае этого года и долгое время провел в коме. Следовательно, его показания сомнительны…

– Что вы скажете на это, мистер Харпер?

– Я готов предоставить экспертное свидетельство, которое подтвердит, что Блэйк Джордан вменяем и находится в здравом уме и твердой памяти.

Персиваль поколебался несколько секунд и постановил:

– Пригласите эксперта.

Лукас решился посмотреть на папу. Тот выглядел обескураженным, но, по крайней мере, на его лице не было разочарования.

Марк Коннолли, охотно согласившийся дать экспертную оценку, приветливо кивнул Лукасу и встал за конторкой.

Судья Бёрк заинтересованно оглядел альфу. Доктор Коннолли назвал свое имя и регалии, предоставил письменное заключение и подтвердил, что лечил отца с самого начала и уверен в его психическом здоровье. Накануне они с Лукасом сидели в кабинете доктора и обсуждали его показания. После вспышки отца Лукас мучительно сомневался, стоит ли вызывать того в суд и сможет ли Марк Коннолли под присягой назвать его полностью здоровым и вменяемым. Опасаясь каверзных вопросов судьи, они с доктором обсудили все его ответы, чтобы Коннолли не пришлось лгать о состоянии отца. Но все произошло не так.

Лукас никогда такого не видел, но у него возникло стойкое ощущение, что судья и доктор забыли об окружающих их людях.

– Таким образом, вы подтверждаете, что Блэйк Джордан отдает полный отчет своим словам? – спросил судья Бёрк, глядя на доктора во все глаза.

– Подтверждаю.

– Его память восстановилась?

– Так и есть.

Лукасу показалось, что следующим вопросом судьи станет: «Что вы делаете сегодня вечером?» Но Бёрк, опомнившись, закончил допрос и попросил доктора занять место в зале. Лукас, покосившись на Каммингса, который сидел с приоткрытым ртом, повторил:

– Ходайствую о вызове Блэйка Джордана.

Папа украдкой показал ему кулак. Отец взялся за костыли и подошел к свидетельскому месту. Репортеры на задних рядах защелкали фотоаппаратами. Лукас снова усомнился в правильности своего решения. С отцом он тоже поговорил. Это был трудный разговор. Отец выглядел смущенным и подавленным, он все еще сердился из-за Рида и винил себя за вчерашний приступ гнева. Лукас боялся, что увидев Кайзеков, отец впадет в ярость. Так и случилось. Не дойдя до конторки, он остановился перед Донни и Ронни. Ноздри раздулись. Лукас мысленно взмолился всем богам, чтобы отец ничего не сказал.

– Займите место свидетеля, мистер Джордан, – потребовал судья.

Отец вздрогнул и продолжил путь.

– Задавайте ваши вопросы, мистер Харпер, – позволил Бёрк.

Отец в ожидании смотрел на Лукаса.

– Мистер Джордан, что вы чувствовали, когда узнали, что ваши ученики воспользовались вашим именем и славой, чтобы разорить вашу школу?

– Это не относится к делу! – запротестовал Каммингс.

Но судья осадил его.

Отец сверкнул глазами.

– Ярость, – сказал он, – ярость и обиду. Я знаю этих мальчиков с десятилетнего возраста.

– Когда вы хвалили их, могли вы подумать, что они способны на такой поступок?

– Нет, конечно, – хмыкнул отец. Кайзеки съежились под его взглядом.

– Вы собирались сделать кого-то из ответчиков совладельцем школы или помочь открыть собственную?

Отец изумленно уставился на Лукаса, словно не понял вопрос.

– Нет, ничего такого не было.

– Ваши ученики помогали вам с младшими группами, – встрял Каммингс. – Разве вы не собирались сделать Дональда старшим тренером?

– Я думал об этом, – признался отец.

– Вы говорили ему об этом?

– О возможности, – медленно произнес отец, – я говорил о такой возможности. Если Донни выиграет скальный класс на чемпионате мира.

– И он выиграл?

– Да, – нехотя ответил отец, – выиграл.

– Почему вы не выполнили обещание?

– Потому что нашел лучшего тренера, что тут непонятного? – начал выходить из себя отец. – Я должен заботиться о престиже школы. И был прав, эти говнюки…

– Мистер Джордан! – судья постучал молотком.

Отец тяжело дышал. Он тряхнул головой, приходя в себя, но выглядел совершенно сбитым с толку.

– У вас есть вопросы, мистер Каммингс?

– По-моему, тут и так все ясно, – с предельной жестокостью припечатал адвокат Кайзеков, – Джордан не выполнил обещание, данное своим ученикам, которое они были вправе счесть устной офертой. Он внес разлад в коллектив, а теперь имеет наглость отрицать это.

– Да как ты смеешь! – не сдержался отец. Костыль с грохотом рухнул на пол.

Папа вскочил и одновременно со словами судьи: «Можете занять свое место» подхватив отца, закинул его руку себе на шею. Коннолли, помедлив, пришел ему на помощь.

– Объявляю перерыв, – стукнул молотком судья.

– Ты играл с огнем, – с трудом сдерживая раздражение, прорычал папа, когда они покинули зал суда.

– Не ругай его, Арди, – заступился отец, – я должен был сказать это.

– Ты, что, думаешь, после твоих слов стало лучше, Блэйк? – фыркнул папа. – Ты фактически признался, что собирался назначить одного из этих долбоебов управлять своей школой.

– Я так не думаю, – сказал Лукас, – отец не разрешал Донни и Ронни использовать свое имя. Он просто похвалил их достижения. Любой учитель…

– На твоем месте, я бы приберег свой пыл для заключительной речи.

– Папа, – обескуражено вздохнул Лукас, – ты сам доверил мне представлять школу и… подождите-ка!

Нос Лукаса уловил запах, которого здесь никак не должно было быть.

– Рид!

Альфа в костюме и белой рубашке стоял, прислонившись к стене и, улыбаясь, смотрел на Лукаса.

– Ну, надо же, – удивленно протянул папа, а Лукас рванул к Прайму и, с трудом смирив восторг, осторожно провел ладонями по гладкой ткани пиджака.

– Ты зачем пришел? Тебе же нельзя! Кто тебя отпустил, это же опасно, а ты… блин, ты ещё и домой заехал, да?

– Заехал, – улыбнулся Рид, слегка обнимая его за плечи, – не мог же я опозорить тебя, появившись в суде в байкерской куртке.

– Ты приехал, чтобы поддержать меня, – Лукас с наслаждением коснулся щекой его плеча.

– Как ты тут? Справляешься?

– Ага. Осталась заключительная речь, – он выпрямился и, оглянувшись, увидел, что родители приближаются к ним, – о нет!

– Что такое? – с искренней заботой спросил Рид.

– Отец идет. Он сейчас…

– Прайм, Прайм, Прайм, – зловеще протянул отец. Лукас повернулся к нему лицом, закрывая Рида собой.

– Блэйк, – спокойно ответил Рид, – рад тебя видеть.

– Папочка, не надо! Он не виноват, а…

– Лукас, отойди, – папа потянул его за локоть, но Лукас продолжал стоять между двумя альфами, – это просто смешно, Лу!

Лукас понимал, что со стороны это смотрится комично, но в этот момент он, наверное, впервые в жизни боялся своего отца.

– Значит, ты решил приударить за моим сыном, Прайм?

– Не просто приударить, Блэйк! Мы встречаемся.

– Встречаетесь, хм? Ладно, но если ты обидишь или расстроишь его…

– Обещаю, что буду бережным и внимательным с твоим сыном, Блэйк.

Папа схватил Лукаса за локоть и оттащил от альф.

– Прекрати вести себя так, будто они враги, – прошипел он.

Лукас с волнением переводил взгляд с Рида на отца и обратно.

– Они друзья, – сказал папа, – так что отойди и дай им спокойно поговорить. Хочешь сходить в кафетерий?

Лукас потер вспотевший лоб и покачал головой.

– Пойду, умоюсь. Не дай ему убить Рида.

Он направился в туалет и, проходя мимо курительной комнаты, увидел Кайзеков. Пройти мимо незамеченным не удалось.

– Смотри-ка, Донни, кто тут – шлюшка Фишера, – осклабился Ронни.

Лукас не ответил и собирался уйти, но Дональд Кайзек загородил ему путь. Светлые глаза с белёсыми ресницами смотрели с мрачной угрозой.

– Думаешь, победил, омежка?

– Дай пройти, – потребовал Лукас. Он не чувствовал страха. Что эти типы могли сделать ему в здании суда, когда рядом родители, Рид, дядя Джесси? Если они не полные идиоты, а Донни точно не идиот, то не посмеют даже пальцем его тронуть.

– Надо же, как ты осмелел, Лукас, – ухмыльнулся Дональд, – когда рядом папочка и Прайм. Но вспомни, как ты трясся и заикался, когда пришел к нам в «Мир экстрима».

– Жаль, что Фишер заявился, а то я бы тебя чпокнул, сладкая шлюшка, – удрученно развел руками Ронни, – а скажи-ка, он так же хорош в постели, как в альпинизме?

– Заткнись, Ронни, – перебил его брат.

– Да, заткнись, Ронни, – сощурился Лукас, – если не хочешь, чтобы тебя судили за домогательство. Поверь, тут ты штрафом не отделаешься, я сделаю все, чтобы тебя посадили за решетку.

Рональд переглянулся с братцем, и тот отступил. Лукас незаметно перевел дух и уже двинулся в сторону туалета, когда услышал.

– Советую тебе оглядываться по сторонам, Лукас, – с угрозой процедил Дональд, – однажды Блэйка не будет рядом, и мы вытрахаем из тебя весь твой гонор. На глазах Фишера.

Живое воображение мигом нарисовало эту картину. Лукас похолодел от злости.

– Здесь везде камеры, Донни, – проронил он, глядя прямо в глаза Кайзека, – помни об этом, если захочешь ещё угрожать мне.

И ушел в туалетную комнату. Когда через пару минут он возвращался обратно, курилка была пустой.

Все закончилось так, как и должно было закончиться. Вечер долгого, полного испытаний на прочность дня был теплым и дождливым. Лукас прикрыл глаза в объятьях Рида. Они сидели на мокрой скамейке под одним на двоих зонтом и никак не могли расстаться.

Лукас всё ещё переживал, прокручивал в голове свою заключительную речь, чересчур эмоциональную, горячую и едва ли не сбивчивую. Он забыл половину того, что собирался сказать, и потом, во время заключительного слова Каммингса мучительно сомневался, что сказал и сделал все возможное.

– Ваша честь, господа, – Лукас начал свою речь под взглядами родителей, которые смотрели на него с гордостью и надеждой, Рида, пришедшего поддержать его в этот трудный день, под прицелом фотокамер журналистов. Он чувствовал себя окрыленным любовью, доверием близких и собственной правотой, – я хочу сказать пару слов о Блэйке Джордане, чьё имя Рональд и Дональд Кайзеки преступно использовали, чтобы разорить его школу альпинизма. Школу, в которой к ним относились как к родным. Но речь не о них, а о мистере Блэйке Джордане, моем отце. Я, как его старший сын, со всей ответственностью заявляю, что лучшего отца трудно найти. Он настоящий альфа – волевой, надежный, ответственный. Но он не только отец, а еще и капитан команды шоу «Адреналин», совершившей более пятидесяти опаснейших восхождений на самые высокие горы планеты. Горы – это место повышенного риска, экстремального риска, они требуют принятия быстрых и верных решений. Отец доказал, что способен на это, не потеряв ни одного члена своей команды. Открывая школу альпинизма, он руководствовался теми же принципами, выбирая людей отважных и способных на поступок, умеющих работать в команде, уважать личность другого и ценить чужую жизнь. В ходе своей последней экспедиции на Эверест отец в одиночку спас всех своих друзей, думая не о себе, а о благе тех, кто ему доверился. Поэтому тот факт, что он не сделал Дональда Кайзека управляющим, имеет простое объяснение – так было лучше для школы. Донни не стал бы достойным управляющим, отец это знал. Братья Кайзеки хорошие альпинисты, и он сделал все, чтобы они захотели стать еще лучше. Но доверить им свое детище, свою школу, он не захотел. Как показали события, интуиция и тут не подвела его. За последние несколько месяцев Дональд и Рональд попытались разорить нашу школу, переманив тренеров и учеников. Они очернили имя своего учителя и угрожали мне насилием, пытаясь запугать и отступиться…

– Что?! – рявкнул отец.

– Он врёт! Мы его не тронули! – заорал Ронни. А судья застучал молотком.

– Мой отец нашел лучшего старшего тренера, – закончил Лукас, с улыбкой повернувшись к Риду, – единственного, кто не предал нас.

Каммингс произнес блистательную речь. Наверное, лучшую за свою долгую карьеру. Он говорил о доверии и обиде, о ревности и комплексах, о том, что закон на стороне братьев Кайзеков. А потом потянулись минуты ожидания, и папа, отведя Лукаса в сторонку, дал ему «секретную» таблетку и стаканчик кофе. От этой секретной таблетки, как подозревал Лукас, с пустырником, его потянуло в сон. После вынесения вердикта, они с Ридом поехали возвращать альфу в больницу, Лукас задремал в такси. Но расставаться не хотелось, поэтому он и Прайм уже битый час сидели под дождем. Лукас примерялся к плечу Рида с намерением хоть на минутку закрыть глаза и отрубиться.

– Мистер Фишер, где вас черти носили?! – на пороге появилась мисс Хатчерс, та самая медсестра, которая приводила Лукаса в чувство после обморока. – Я отпустила вас на два часа, а вас не было все пять. А ну, марш в свою кровать!

Рид и Лукас, переглянувшись, рассмеялись, и Лукас помог альфе подняться. Вдвоем они доковыляли до крыльца. Рид наклонился и нежно поцеловал его в губы.

– До завтра, Лукас.

– До завтра, Рид. Спасибо, что пришел!

– Мистер Фишер, чтобы я вас тут больше не видела, – уперла руки в бока мисс Хатчерс.

– Слушаюсь, – отрапортовал Прайм и исчез в хирургическом корпусе.

– Не ругайте его, – попросил Лукас, немного волнуясь, что у Рида будут проблемы из-за долгого отсутствия, – и, прошу, позаботьтесь о нем хорошенько.

Медсестра покачала головой.

– Выходи за него, – сказала она и ушла, оставив Лукаса под дождем с глупейшей улыбкой на лице.

========== Глава 21 ==========

Если бы Скай предложил Диего поискать его на футбольном стадионе в разгар матча, альфа назвал бы его ненормальным. Но фестиваль стрит арта собрал никак не меньше народа. Ещё выбираясь из метро в толпе неформалов с рюкзаками, набитыми баллончиками с краской, ДиДжей ужаснулся размаху тусовки. Но реальность превзошла все его ожидания.

– Офигеть! – застыл он с отвисшей челюстью, увидев, как два чувака с баллончиками в руках, зависнув на подъемном кране, увлеченно расписывали фасад целого дома.

– Да, это сильно осложняет задачу, – кисло согласилась Пенелопа и, запустив в зеленую копну волос длинные черные ногти, ожесточенно взъерошила шевелюру. Среди участников и болельщиков фестиваля она выглядела в доску своей. – Судя по программе, художников тут человек пятьдесят.

– Мы охренеем, пока будем его искать!

– Не ругайся, – пихнула его локтем Пенни, Диего удивленно покосился на подружку, – я дала маме обещание, что не буду выражаться. Она не выносит это. А когда ты ругаешься, меня так и подмывает что-нибудь добавить.

– Во-первых, её тут нет, во-вторых, будто я не слышал, как они объясняются с моим папой.

– Так это же Арди, ему можно, – с уважением протянула Пенни и тут же едва не свалилась, когда какой-то бугай толкнул ее и даже не заметил. Диего придержал ее и заступил дорогу альфе лет на пять старше и в полтора раза шире. Впрочем, это он понял, только оказавшись на пути бульдозера.

– Какие-то проблемы? – бульдозер посмотрел так, будто ДиДжей был стеклянным.

Или это у него глаза были стеклянными?

– Ты толкнул девушку! Извинись! – пока вежливо потребовал Диего.

– Чё?

– Пойдем, ДиДжей, – позвала Пенни.

– Ты толкнул мою подругу. Просто извинись, и разойдемся, – повторил Диего.

– Не связывайся с ним, – Пенелопа потянула его за руку, – нам надо искать Ская.

ДиДжей и сам уже понял, что ничего не добьется. Мужик был явно не в адеквате. Но отступать было стрёмно, тем более при Пенни. Вокруг них уже толпился заинтересованный народ.

– Ну и чё? – переспросил бульдозер, начиная теснить Диего, пихая грудью на проезжую часть.

– Ну, ты тупой, мужик.

От первого неловкого хука ДиДжей уклонился легко, зато второй удар альфы зацепил его и впечатал виском в каркас уличного билборда. Пенелопа, выдав достойную матери тираду, оттащила оглушенного Диего подальше от машущего руками бульдозера.

– Господи, – ругалась она, крепкой хваткой сжимая запястье и увлекая его подальше от места драки, – почему все альфы такие бестолковые?

Диего почти бежал за ней, прижимая ладонь к раскроенному виску.

– Он же толкнул тебя!

– Придурок, он явно под кайфом и мог размазать тебя по этому билборду, – и она снова нарушила данное Кейт обещание.

– Ладно-ладно, – сдался ДиДжей, – давай найдем Ская.

Пенелопа критически оглядела его.

– Ну и физиономия!

– Я офигительно красив, – машинально возмутился Диего, вытягивая шею, чтобы лучше разглядеть художника, который рисовал на стене до безобразия зубастого тираннозавра.

– Видишь его?

– Пока нет.

Они долго бродили среди толпы, заглядывая в лица вооруженных баллончиками парней, среди которых было немало невысоких омег с темными волосами. Диего до головокружения втягивал ноздрями воздух, пытаясь уловить знакомый запах Ская. Заходя на третий круг, они с Пенни устало переглянулись.

– Может, его вообще тут нет? – выдала неутешительную версию Пенелопа. – Родители не отпустили?

– Нет, он обещал! – Диего не хотел сдаваться.

– Он дал тебе намёк, а вовсе не обещал обязательно тут быть.

– Тогда зачем давать намёк? Чтобы снова поиздеваться?

– Да пойми ты, эти Говарды знаются только с себе подобными. Даже удивительно, что они позволили сыну учиться в обычной школе.

– Хочешь сказать, дело во мне? – расстроился Диего. Не то чтобы он не подозревал, но знать о том, что он недостаточно хорош для Ская, было неприятно. Как-то даже оскорбительно. Диего гордился своей семьей. Его родители крутые чуваки, отец звезда популярного шоу, а папа – единственный в Британии омега, достигший таких карьерных высот в полиции. Да и сам он отличный парень. До недавнего времени был весьма популярен среди омег, которые пачками вешались ему на шею, стоило только Кевину отвернуться.

Пенни не ответила, но посмотрела так выразительно, что Диего мрачно втянул голову в плечи. Нифига он не отличный парень. Встречался с тупым красавчиком, который «любил» его, пока Диего был капитаном, и тут же бросил, стоило ему оказаться не у дел. И в упор не видел Ская, умного и веселого, ЛУЧШЕГО на свете.

– Чего скис? – тряхнула его за плечо Пенни. – Лучше подумай, если он тут, то какой знак мог бы тебе подать?

Диего как молнией пронзило.

– Птица, ищи птицу, как на стене нашей школы!

– Вижу птицу, – тут же отозвалась Пенни и ткнула пальцем в конец улицы, где на торце старого кирпичного дома красовалась стремительная хищная птица, которая неслась вперед и вверх, рассекая воздух. Орел или беркут, один хрен, главное, это техника Ская, его рисунок!

– Это он! – заорал Диего и бросился в толпу, не разбирая дороги. Он не думал ни о чём, бежал, словно во время финальной игры вел к воротам решающий мяч. И был совершенно ошеломлен, когда кто-то, выпрыгнув ему наперерез, толкнул в грудь и тут же отскочил, прижимаясь к стене.

– Ты?

– Придурок! Идиот! – колотил ему в грудь маленькими ладошками Скай.

– Я тебя нашел! – радостно завопил Диего, обнимая отбивающегося омегу и не обращая внимания на его удары.

– Три часа тут сижу, – прошипел Скай, – нарисовал эту птицу и ждал в кафе, когда ты придешь. Где ты болтался?

– Искал тебя, – не понял сути претензии Диего, – ты же не сказал, где будешь ждать.

– А сам догадаться не мог, да?

– Ну, я же нашёл тебя!

– Нашёл! – передразнил Скай. – Через полчаса мистер Берри приедет и заберёт меня. По твоей милости у нас всего полчаса, балбес.

Диего вздохнул, обнимая омегу. Скай прекратил драться и прижался к нему, уютно устроив подбородок на плече альфы.

– Пойдем в кафе, – сказал он, – я заказ сделал, правда, всё уже остыло.

– Ничего не меняется, ты всё такой же голодный, – засмеялся Диего.

– Мой папа держит меня на диете, – не поддержал веселье Скай, – он считает, что нет ничего отвратительнее, чем растолстевший омега.

ДиДжей удивленно уставился на худющего Ская, его острые плечи и лопатки торчали даже через плотную кожаную куртку.