Текст книги "Семья для босса по договору (СИ)"
Автор книги: Юлия Бонд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
15
С замиранием сердца жду, когда откроется дверь и на пороге появится мама. Юлька, понимая моё волнение, ещё крепче сжимают руку и я благодарна ей за это, моей любимой крошке, чувствующей всю меня без лишних слов.
Звуки оборота замка разрезают напряжённую тишину. На мгновение я даже дышать перестаю, когда открывается дверь и мы с матерью встречаемся взглядами. Она пристально смотрит на меня несколько секунд, но затем сразу же переключает внимание на Юльку.
– Внученька, как я соскучилась по тебе, – ласковым голосом говорит мама, наклоняясь и распахивая объятия для моей маленькой копии.
– Бабушка, задушишь, – возмущается Юлька.
– Прости, моя хорошая. Я так давно тебя не видела.
Юлька облегчённо вздыхает, когда ей удаётся выскользнуть из плотного кольца бабушкиных рук. А я по-прежнему стою на пороге, не зная, как себя дальше вести. Последний разговор с матерью был холодным, но это и не удивительно. Между нами выросли такие толстые стены, что разрушить их за один день не получится.
– Привет, мам, – натянуто улыбаюсь.
– Привет, дочь. Ну заходи, чего стоишь как неродная?
Вхожу в квартиру, но разуваться не тороплюсь. Оглядываюсь. В груди странно ёкает сердце. Это мой родной дом, я здесь жила тридцать лет, но ощущение будто в гости пришла.
– Алён, да хватит уже дуться на мать, – фыркает мама и неожиданно тянет ко мне руки, чтобы обнять. – По тебе я тоже скучала не меньше, чем по Юльке.
– Правда?
Немного отдалившись от матери, заглядываю ей в глаза. Мама всегда была скупой на эмоции и добрые слова. А эти её признания – это что-то новое, необычное, поэтому я ошарашенно хлопаю ресницами. Неожиданно, да.
– Конечно. Ты моя дочь, разве может быть иначе?
Опускаю тот случай, когда мама сменила на входной двери замок и когда заявила, что я ни за что не выйду замуж за мерзкого типа, пока она жива. А Динар совсем не мерзкий, между прочим. Он очень хороший человек и к моей маме всегда относился с должным уважением, но она это не оценила, конечно же.
– Ух ты, круто! – радостный визг дочери доносится из спальни и уже через мгновение Юлька выбегает в коридор, держа в руках книгу. – Мам, смотри, что мне бабушка купила!
– Энциклопедия для девочек, – читаю вслух, – круто, да, Юль.
Похваставшись подарком, Юлька скрывается за дверьми спальни, а я перевожу взгляд на мать.
– Спасибо, мам.
– За что? – вскидывает бровь.
– Просто за то, что ты есть.
Мама сухо усмехается, больше ничего не говорит в ответ. И чтобы разрядить обстановку предлагает выпить на кухне чай.
Пока готовится чай, я сижу на стуле, не зная, о чём говорить с матерью. Но это неправильно. Когда родным людям нечего друг другу сказать – это угнетает и приводит к нехорошим мыслям.
– Ростик закрыл все свои финансовые вопросы, коллекторы от него отстали. Квартиру продавать не будет, – сообщает мама таким сухим тоном, будто говорит о последнем поднятии цены на хлеб, хотя даже там было бы больше эмоций.
– Я рада, – отвечаю без улыбки, потому что на самом деле это не Ростик выплатил свои долги, а Динар, да только мама ни словом об этом не обмолвилась.
– Ты ещё замуж не вышла?
– Ещё нет.
Мама опускает взгляд на мою правую руку, хмурится.
– Даже кольца не подарил помолвочного, – возмущённо бубнит.
– Вообще-то, подарил ещё десять лет назад. Ты забыла, мама? – я не горю желанием наступать на знакомые грабли и выяснять с матерью отношения, но терпеть незаслуженные оскорбления в адрес Динара – это уже слишком!
– Ишь как ты его защищаешь! Даже на мать голос повысила, – от возмущения у меня пропадает речь, потому что накануне мой голос был абсолютно спокойным и нет, я не глухая. Я слышу, как говорю. – Лучше домой возвращайся пока не поздно. Увидишь, когда твой восточный принц наиграется в семью, ты опять к матери прибежишь. И не дай бог принесёшь в подоле. Кому ты потом будешь нужна с прицепом в виде двоих детей? За ум берись! Мама плохого не посоветует.
– Хватит, мама, – цежу через зубы, чашку с чаем отодвигаю в сторону и поднимаюсь со стула. – Не волнуйся, если бог и подарит мне второго ребёнка, то он уж точно не станет прицепом ни для тебя, ни для кого-либо другого!
– Сядь, – командует, смиряя меня ледяным взглядом с головы до ног. – Я достучаться до тебя пытаюсь, но ты, как и твой покойный отец, ничего не хочешь слышать. Упрямая!
В кармане джинсов вибрирует мобильный. Жестом показываю маме, что наш разговор на паузе. Но увидев на экране телефона имя Динара, молча иду в коридор.
– Я скоро буду дома. В магазине что-то купить? – спрашивает Динар, а я на радостях улыбаюсь. Боже, как же вовремя он позвонил!
– Давай вместе купим? Только забери меня, пожалуйста. Я сейчас у мамы.
***
Его внедорожник примечаю, как только выхожу из подъезда. И когда автомобиль тормозит, забираюсь в салон, не дожидаясь, когда Динар выйдет на улицу и откроет передо мной дверцу.
– Всё хорошо? – спрашивает Султанов, будто чувствуя, как паршиво у меня на душе.
Киваю в ответ. Не хочу с ним говорить о моей матери. Пусть лучше не знает, какого она мнения о будущем зяте.
– Извини, что забыл тебя предупредить о приезде брата. Ты ведь поэтому такая грустная?
– Нет, – вздыхаю, откидываюсь на спинку сиденья и ненадолго прикрываю глаза. Конечно же, приезд Эльмира был неожиданным, но дело совсем не в нём. – Я просто устала.
– Не заболела случайно? – Динар скашивает в мою сторону обеспокоенный взгляд, на что я качаю головой.
Больше Динар ничего не говорит до тех пор, пока мы не подъезжаем к супермаркету.
– Алён, я чувствую, что что-то произошло, но никак не могу понять, – нежно берёт меня за руку и слегка сжимает пальцы. – Я не настаиваю, но хочу, чтобы ты знала, что можешь обо всём мне рассказать. Пусть не сейчас, не в эту минуту, а тогда, когда ты будешь к этому готова сама.
В груди странно щемит. Сердце будто тисками сжимается. И на долю секунды мне начинает казаться, что Динар обо всём догадался и ведёт речь совсем не о будущей тёще. Даже подумать страшно, что он знает про дочь. Нашу дочь!
– Идём в магазин? – кивает куда-то за мою спину, так и не дождавшись, когда я отвечу.
Мне хочется сказать ему "спасибо" за то, что он умеет быть таким чутким и понимающим без лишних слов. Не давит. Не требует. Почти идеальный, но не мой. Я сама так захотела десять лет назад. И сейчас ничего не изменилось. Потому что я долбанная эгоистка, которая никогда не будет делиться своим: ни мужчиной, ни любовью, ни дочерью. Именно поэтому я рассталась с Динаром. И по этой же причине не хочу подпускать его ближе. Я не смогу делить его с другой женщиной, когда наступит время!
В магазине сворачиваю в ряд с алкогольными напитками. Динар молча стоит за спиной и я чувствую, как жжёт между лопатками от его пристального взгляда, когда я тянусь к бутылке с узким горлышком.
Жду, что он что-то скажет по этому поводу, ведь хорошо знаю его отношение к алкоголю. Но Динар молчит, лишь хмурится, когда я загружаю спасительную жидкость в тележку для продуктов.
Через полчаса оказываемся дома. Эльмир с Динаром закрываются в кабинете, а я устраиваюсь на кухне и полностью погружаюсь в процесс приготовления ужина. Когда в гостиной заканчиваю накрывать стол, беру курс в сторону кабинета, чтобы позвать мужчин.
Услышав своё имя, стою под дверью, занеся руку, так и не постучав. Нехорошо подслушивать, но братья говорят обо мне и это жуть как интересно.
– Всё равно я не понимаю, почему ты не хочешь рассказать родителям об Алёне. Рано или поздно они узнают. И только представь их реакцию, – говорит голос Эльмира и я будто вижу, как после этих слов Динар меняется в лице.
– Тебе не нужно ничего представлять. Я лишь прошу тебя молчать о том, что ты увидел в моём доме. Вот и всё!
– Конечно, брат. Ты можешь на меня рассчитывать, но это же всё неправильно, да?
– Эльмир, послушай, – вздыхает Динар. – Я не хочу терять Алёну и лишь поэтому родители ничего не должны знать о предстоящем браке. Они поймут… потом.
– Не знаю. Мне кажется, ты совершаешь ошибку. Так нельзя.
Я всё-таки стучу в дверь, потому что если этот разговор сейчас не прекратится, то уверена, ссоры между братьями не миновать. И я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что не имею права так делать, но всё-таки.
– Прошу прощения, – неуверенно произношу перед тем, как заглянуть в кабинет, – ужин уже готов. Приглашаю к столу.
– Хорошо, Алёна, – кивает Динар. – Иди, мы скоро присоединимся.
Аккуратно закрываю за собой дверь. Выдыхаю. Каким-то странным взглядом на меня посмотрел Динар, будто знал, что я стояла под дверью и подслушивала. Стыдно, да. Но это произошло случайно или уже неважно?
***
Во время ужина между братьями возникает беседа. Эльмир, как оказалось, недавно вернулся из Европы, где провёл последние несколько лет. А потому у них с Динаром не прекращается диалог, в суть которого я даже не вникаю. Что мне до их заграницы? Мне и на родине неплохо. И небо здесь голубее, и трава зеленее, и воздух чище.
– Вы так давно не виделись друг с другом, поэтому не буду вам мешать, – посылаю братьям радушную улыбку и пользуясь моментом, встаю из-за стола.
Динар показывает жестом Эльмиру “подожди”, и поднимает голову как раз в тот момент, когда я прохожу мимо него.
– Алён, – берёт меня за руку и я вынужденно останавливаюсь.
– Я хочу побыть одна, можно? – шепчу Динару на ухо, на что будущий муж недовольно хмурит брови.
– Я тебя чем-то обидел?
– Нет, – качаю головой. – Просто хочу подышать свежим воздухом перед сном.
Динар наконец-то меня отпускает. Выхожу из гостиной и по дороге сворачиваю в сторону кухни, где успела припрятать в холодильнике бутылку белого полусладкого.
Оказавшись на улице, устраиваюсь на шезлонге возле бассейна. Небо сегодня ночью красивое, звёздное, а потому я долго смотрю на россыпь звёзд, наслаждаясь одиночеством.
Из головы не выходит последний разговор с мамой. Она зацепила меня, когда сказала про прицеп в виде двух детей. Разве дети могут быть прицепом? Лет десять назад, если бы мне кто-то сказал подобное, я бы не стала заморачиваться и, скорее всего, пропустила эти слова мимо ушей. Но не сейчас, когда сама мать! Дети – огромное счастье, божий дар, самое драгоценное, что может быть у человека. Разве мама считает иначе? Или мы с братом тоже когда-то были для неё прицепом? Хотя нет. Это вряд ли. С Ростиком мы росли в полноценной семье, где папа и мама. У нас было замечательное детство, родители нас любили, помнится.
За своими мыслями не замечаю, как опустошаю половину бутылки. Так горько на душе, так паршиво, что повышенный градус – единственное успокоительное на сегодняшнюю ночь. Давно мне так не было гадко – настолько, что зубы сводило оскоминой от желания стереть из памяти неприятный разговор с матерью. Знаю, что бы она не сказала потом в своё оправдание, на подкорке отложится этот неприятный момент и будет всплывать время от времени против моей воли.
Приближающиеся шаги заставляют меня напрячься и всмотреться в темноту. Только Динара сейчас не хватало. Моё паршивое настроение он сразу заметит и уверена, начнёт расспрашивать, что к чему. А я не хочу говорить с ним о своей матери, потому что ещё в молодости поняла одну простую истину: не обо всём стоит рассказывать близким людям, особенно стоит молчать, если это что-то плохое.
– Я знал, что найду тебя здесь, – тишину нарушает выразительный баритон Султанова и я вытягиваюсь как струна, когда мужчина устраивается на соседнем шезлонге.
– Да я и не пряталась, – хмыкаю в ответ.
Динар поворачивает голову в мою сторону, и меня будто электрическим током прошибает, потому что выражение лица у Султанова крайне недовольное. Он сверлит меня взглядом, от которого хочется спрятаться где-нибудь подальше, желательно на другом конце земного шара.
– Прости, я сегодня немного пьяненькая, – пожав плечами, тянусь к бутылке полусладкого и пью прямо из горлышка.
Он молча отбирает у меня бутылку и придвигается вплотную, прикасаясь коленями к моей ноге.
– Я не рассказал родителям о нашем с тобой браке для того, чтобы они ничего не испортили. На этот раз всё будет иначе и мы точно станем одной семьёй, – шокирует своим признанием Султанов, отчего я ошарашенно хлопаю ресницами. – Я знаю, ты слышала мой разговор с Эльмиром, но неправильно его поняла. У меня всё серьёзно к тебе, Алёна. Это правда. И лучше бы ты сначала поговорила со мной, прежде чем успела сделать неверные выводы и напиться с горя.
Короткий смешок слетает с моих губ.
– Я сказал, что-то смешное? – удивляется Динар, не понимая резкую смену в моём настроении.
– Нет. Это была секундная истерика, прости. На самом деле я пью не из-за того, что услышала твой разговор с братом.
Делаю глубокий вдох и медленный выдох, собираясь с духом. Если уж Динар смог признаться, что его родители не в восторге от меня, то и я должна найти в себе смелость сделать подобное. Так будет честно, как мне кажется.
– Я поссорилась со своей мамой. В очередной раз, когда зашла речь о тебе. Потому и засмеялась, когда ты сказал о своих родителях почти то же самое.
– Поэтому ты решила напиться? – продолжает хмуриться Динар, но в его голосе не слышно упрёков.
– Я бы сказала, расслабиться. Иногда это очень нужно.
– Сомнительный способ. И я категорически против него, на будущее говорю.
– Как мы будем жить, Динар, если не нравимся нашим родителям?
– Почему тебя это волнует?
– Потому что они наши самые близкие люди. Мы будем расстраивать их постоянно. И мне бы не хотелось, чтобы из-за меня ты стал реже видеться со своими родителями. Это неправильно. Ты разве так не считаешь?
– Нет, Алёна. Я так не считаю. Родители со временем привыкнут и примут наш выбор. Возможно, вначале будет трудно.
– А что ты им скажешь через три года, когда действие брачного договора закончится?
– К тому времени я надеюсь, они успеют стать самыми счастливыми дедушкой и бабушкой, – серьёзным тоном говорит Динар, а у меня от его слов всё переворачивается внутри. – Уверен, у нас с тобой будут очень красивые дети, Алёна. И глядя на них, родители забудут обо всём плохом, что было десять лет назад.
Шок парализует меня от макушки и до кончиков пальцев на ногах. Мне трудно выдавить из себя даже слово. Динар же молча наблюдает за моей красноречивой реакцией, а затем просто берёт меня за руку, заставляя подняться, чтобы уже через мгновение я оказалась сидеть у него на коленях.
– О детях мы с тобой не договаривались, Султанов, – выдавливаю из себя я, когда его рука бережно отводит в сторону прядь волос, прилипшую к моему лицу.
– От большой любви всегда рождаются дети, – снова заводит в тупик очередным признанием.
– Да, но у нас с тобой всего лишь договор на семью. Не любовь.
– Это ты так думаешь. Или хочешь так думать. Потому что я вижу в твоих глазах совсем другое.
16
– Ты такая красивая, мамочка! В этом свадебном платье краше любой принцессы из диснеевского мультика, – восторгается Юлька, смотря на меня счастливыми глазами. А я и сама сияю, как гирлянда на новогодней ёлке, потому что радости нет предела.
– Смотри, папа идёт! – Юлька дёргает меня за руку, и я устремляю взгляд на приближающегося Султанова.
Динар, одетый в шикарный костюм белого цвета, который сидит на нём как с иголочки, ведёт на поводу арабского скакуна с блестящей гривой.
Ещё сильнее прижимаю к груди свадебный букет, ощущая, как в животе порхают тысячи бабочек.
Вдруг Юлька начинает странно хрюкать, а я с ужасом оборачиваюсь, окидывая взглядом несколько сотен гостей, и от стыда готова провалиться прямо под зелёный газон на этой лужайке, где проходит свадебная церемония.
– Юлька, не хрюкай, – немного наклоняюсь к дочери, чтобы услышала только она, а не ведущий, который глаз не сводит с моего раскрасневшегося от стыда лица. – Не хрюкай, ты же девочка, а не поросёнок.
Большая ладонь ложится на моё плечо, отчего я резко вздрагиваю и открываю глаза. Первые секунды ничего не могу понять, потому что мой нос упирается в крепкую шею, пахнущую знакомым одеколоном.
Получается, не было никакой свадьбы, арабского скакуна и Динара в шикарном белоснежном костюме. И это не Юлька хрюкала во сне, как поросёнок, а я храпела, как матёрый кабан в цирковой униформе.
Зажмуриваюсь. Качаю головой, снова открываю глаза и фокусирую взгляд на лежащем рядом Динаре, точнее, это я лежу у него под боком, обвивая рукой за торс.
Слегка приподнимаюсь, но султановская ладонь по-хозяйски устраивается у меня на спине и тянет вниз, отчего я падаю на мускулистое тело и прижимаюсь к нему, как лепёшка к разогретой сковороде.
– Доброе утро, – хрипит голос Динара.
Мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя и критически оценить ситуацию. Шестерёнки в голове работают с повышенной скоростью, а сердце грохочет в груди так сильно, будто намеревается выскочить наружу.
В это трудно поверить, но я на самом деле лежу рядом с Динаром и не где-нибудь, а на кровати в его спальне!
Опускаю взгляд на своё тело, прикрытое простынёю. Отодвигаю край чёрного атласа и затаив дыхание, заглядываю. Слава богу, одетая в пижаму, значит, ничего такого постыдного не случилось, если не брать во внимания тот факт, что я проснулась от собственного храпа.
– Выспалась? – спрашивает Динар, а я всё ещё боюсь оторвать взгляд от простыни и заглянуть в чёрные глаза. Стыдно-то как.
– Я это… не помню, как оказалась здесь, – киваю на наши переплетённые тела, наконец-то осмеливаясь встретиться с соседом по кровати лицом к лицу.
Немного отодвинувшись, Динар перекатывается набок и подпирает голову рукой, согнутую в локте. Долго и пронзительно смотрит на меня, отчего я ещё больше краснею, когда замечаю, как уголки его губ растягиваются в улыбке.
– Совсем ничего не помнишь? – прищуривается, а я в ответ качаю головой.
Ну блин… Пусть перестанет загадочно улыбаться и хоть немного приоткроет занавес, иначе мой больной мозг уже вовсю фантазирует: будто вчера под нами с Динаром поломалась кровать в самый разгар любовного соития и мы были вынуждены переместиться в его спальню.
– Динар, ну, хватит уже надо мной издеваться! Мы же вчера не это… – у меня даже язык не поворачивается произнести вслух то, что крутится в голове.
– Если ты переживаешь про секс, то ничего не было, Алёна, – наконец-то говорит Динар и я облегчённо вздыхаю. – Ночью была гроза, ты испугалась и пришла ко мне.
– Сама пришла?
– Угу.
– На своих двух ногах?
Динар кивает, а отодвигаюсь от него на другой край кровати и чуть ли не хватаюсь за голову. Это ж надо было так успокоиться бутылкой белого полусладкого, что наутро полностью лишиться памяти.
Пока я пытаюсь убедить свой внутренний голос, что ничего прям такого не случилось, Динар поднимается с кровати и не спеша направляется к ванной комнате, смежной со спальней. Пользуясь моментом, по-быстрому сбегаю в свою комнату и первым делом подхожу к окну. Отодвинув в сторону штору, смотрю на зелёный газон и абсолютно сухие тротуарные дорожки. Странно. Не похоже на то, чтобы ночью был дождь. И с каких это пор я боюсь грозы? Здесь что-то не так. Да и одной бутылки для полной амнезии – как-то маловато будет.
А ещё мой взгляд натыкается на раскрытые дверцы шкафа, в котором, мягко говоря, кто-то хорошенько порылся.
Смутные сомнения терзают голову. И чтобы окончательно успокоить свою совесть, пулей вылетаю из спальни, намереваясь высказать Султанову в лицо всё, что думаю на этот счёт. Но только стоит распахнуть дверь султановских покоев, как я врезаюсь в девяносто килограммов чистого тестостерона. Не растерявшись, Динар обхватывает мою талию обеими руками и я оказываюсь намертво припечатанной к его влажному почти что обнажённому телу, если не брать во внимание небольшого полотенца, обмотанного вокруг бёдер.
– Ты же меня обманул, да? Ночью не было дождя и грозы не было.
Задрав голову, смотрю на Султанова снизу вверх. Ладони жутко зудят от нестерпимого желания хорошенько проехаться по сильным рукам, оплетающим мою талию, но я сдерживаюсь.
– Вспомнила, значит, – усмехается он, а взгляд устремляет на мои губы.
– Ты вообще нормальный человек, Султанов? Хотя нет. Не отвечай. Нормальный бы не перенёс спящую женщину в свою спальню и не уложил её на кровать, – опускаю тот момент, что меня ещё и в пижаму переодел, и это тоже на грани адекватности.
– Высказалась? – спрашивает абсолютно спокойным тоном, будто его совсем не цепляют мои претензии.
– Ты… – шиплю через зубы.
– Да? – выгибает бровь и склоняется к моему лицу так близко, что я чувствую на своей коже его дыхание.
Упираясь ладонями в обнажённую грудь, пытаюсь увеличить дистанцию между нашими с Динаром телами. Но все попытки проваливаются на ровном месте. Я даже пискнуть не успеваю, как Султанов накрывает мои губы своими губами. Горячий язык завладевает ртом, проникает глубже, исследуя каждый миллиметр.
Пытаюсь сопротивляться, но тиски на моей талии сжимаются ещё сильнее. И когда я, сама того не замечаю, обвиваю руками Динара за шею и с трепетом отвечаю на поцелуй, всё заканчивается.
Динар перестаёт меня целовать, но отодвигаться не спешит. Прижавшись лбом к моему лбу, крепко удерживает, обхватив за талию. Тяжело дышу после нашего поцелуя, ощущая в крови выброс адреналина. Это было неожиданно, но приятно.
– Давно хотел это сделать, – говорит, едва усмехаясь, а мне сказать нечего. Я в шоке, могу лишь хлопать ресницами и слушать бешеный стук сердца.
Выдержав паузу, Султанов обхватывает моё лицо обеими руками, надавливая на щёки подушечками больших пальцев. В его взгляде плещется столько чувств и невысказанности, что мне невольно становится трудно дышать.
– Да, я ненормальный, ты права. Ни один нормальный мужчина не стал бы любить женщину, которая растоптала его и навсегда выкинула из своей жизни, будто он никогда ничего для неё не значил, – дотрагивается пальцем до моих губ, водит по ним нежно и не спеша. – Я не хотел тебя будить, когда ты заснула вчера на шезлонге возле бассейна. Ты так сладко спала, что я не смог удержаться от соблазна перенести тебя в свою спальню. В конце концов, через неделю мы станем мужем и женой, значит, я ничего криминального не совершил.
– Мужем и женой… станем через неделю?
– Из всего, что я тебе тут наговорил, ты услышала только это. Иншаллах, Алёна, моё терпение висит на тонком волоске.
***
После утреннего инцидента, если его так можно назвать, я стараюсь делать вид, что ничего не случилось. Избегаю Динара, боясь встречаться с ним лицом к лицу. Он столько всего наговорил, что мне просто необходимо время всё переосмыслить и понять, как быть дальше.
Когда мы подписывали брачный договор, тогда даже речь не шла о каких-то там взаимных чувствах. Сейчас же я нахожусь в тупике, потому что оказалась неготовой к тому будущему, которое маячит на горизонте.
Ведь я просто хотела спасти квартиру. Да, меркантильно. Всё из-за денег, точнее, трудной жизненной ситуации, в которой оказалась по вине младшего брата. А Динар, получается, любит. И дело совсем не в политике, как мне кажется. Он специально это придумал – семью по договору, иначе я бы в жизни не согласилась стать его женой.
Нарочно пропускаю завтрак, сославшись на плохое самочувствие, чтобы лишний раз не видеться с братьями Султановыми. Эльмир не понимает, что происходит или же просто делает вид, зато Динар провожает меня хмурым взглядом и я уверена, когда мы останемся наедине, он выскажет своё недовольство.
Будущий муж застаёт меня в спальне как раз в тот момент, когда я сижу на пуфике перед зеркалом, делая макияж. Отвлекаюсь, уловив боковым зрением мужской силуэт. Дрожащие пальцы промахиваются и вместо ресниц кисточка для туши попадает прямо в глаз.
Жадно хватаю воздух открытым ртом, ощущая в глазу нестерпимое жжение. А когда прихожу в себя и хватаюсь за влажную салфетку, чтобы смыть чёрные круги вокруг глаза, то в зеркальном отражении встречаюсь с разъярённым взглядом Султанова.
– Я не слышала, как ты вошёл.
– Ты куда-то собираешься? – спрашивает Динар, игнорируя моё замечание.
– С подругой хочу встретиться. Пройдёмся по магазинам: шопинг и всё такое. Мы же девочки, ну ты понимаешь.
– Я тебя отвезу.
От удивления открываю рот и тут же закрываю. Ладно.
– Через полчаса я буду готова.
Динар кивает и молча выходит из спальни, а в комнате после его ухода ещё долго стоит запах одеколона, от которого у меня едва не кружится голова.
***
– Я не понимаю, почему ты до сих пор держишь оборону. Ну хороший же мужик твой Султанов и к тебе неравнодушен, – ухмыляется Нонка. – Вот чего тебе не хватает, Алёна? Живи и радуйся.
– Не знаю, – тянусь к комплекту нижнего белья, прикладываю лифчик поверх одежды. – Мне идёт?
Нонка оценивающим взглядом пробегается по комплекту, а затем качает головой. Выбирает совершенно другой комплект нижнего белья: красного цвета, ажурный, с полупрозрачными чашечками бюстгальтера и такими же прозрачными стрингами.
– Шутишь? Нет, это точно не для меня. Слишком вызывающе, – возражаю я
– Слишком вызывающе – это появляться в таком на пляже, а для любимого мужчины – самое оно.
– Он не любимый, – уверенно качаю головой, но подруга всё равно заставляет меня пройти в примерочную.
Я ошибаюсь, потому что комплект белья, который выбрала Нона, мне действительно идёт и не такой уж он вызывающий, как мне показалось в самом начале. Помимо комплекта, выбираю чулки и пояс для них. Даже не представляю, куда это всё надену, но где-то внутри меня сидит маленькая развратница и от радости хлопает в ладоши, требуя прикупить ещё что-то подобное.
После магазина нижнего белья устраиваемся с подругой в уютном кафе. Мобильник оживает как раз в тот момент, когда Нона предлагает заказать по второму молочному коктейлю.
– Извини, – показываю подруге, что мне звонят, и спешу нажать на зелёную трубку.
На том конце провода, конечно же, Динар. Спрашивает всё ли у меня хорошо и когда собираюсь домой.
– Соскучился? – моя язык бежит впереди паровоза и я уже готова мысленно отругать себя за игривый тон, потому что не собиралась флиртовать.
– Очень. Я тебя не видел уже три часа сорок семь минут и одиннадцать секунд.
– Ого…
Нонка толкает меня вбок локтем, мол, фиг с этими коктейлями, как-нибудь в другой раз.
– Я скоро буду дома. Уже вызываю такси.
– Я заберу тебя сам, только скажи, куда подъехать.
Диктую адрес, где последние три часа мы зависаем с подругой. А когда завершаю разговор и прячу мобильник в сумочку, Нонка подозрительно смотрит на меня, подперев рукой подбородок.
– Что? – недоумеваю, почему подруга так загадочно пялится.
– Нелюбимый, ага. Вот бы ты себя со стороны увидела, когда разговаривала по телефону со своим “нелюбимым”, – обрисовывает в воздухе кавычки.
– Ничего такого, тебе показалось.
– Алён, я тебя сколько лет знаю? Мне не может показаться. Ещё давно я кое-что заподозрила, а теперь уверена, почему к тридцати годам ты так и не вышла замуж.
– Может, потому что не было подходящего варианта? Ну кому, как не тебе, знать, какие мудаки мне попадались.
– Неужели? Я думаю, дело совсем в другом.
– И в чём же?
– Сама не догадываешься, нет? – в ответ я пожимаю плечами и Нонка продолжает: – просто они все даже в подмётки не годились твоему Султанову. Все эти годы ты искала кого-то похожего на отца Юльки.
– Ой, не сочиняй. Я никого не искала, ты же знаешь.
– Да, знаю. Только как у вас на фирме появился новый генеральный директор, ты только и делаешь, что говоришь о нём. И когда говоришь, то в твоих глазах зажигаются софиты.
Я улыбаюсь, слушая Нонку.
Ага, софиты у меня в глазах зажигаются. Пусть ещё упомянет выпрыгивающее наружу сердце и порхающих в животе бабочек.
В скором времени приезжает Султанов. Мы с подругой уже успели выйти из торгового центра и теперь стоим на парковке.
Нонка, как только замечает подъезжающий к нам внедорожник, дёргает меня за руку со словами: “Только не говори, что это он”. Я лишь подмигиваю и слежу за дальнейшей реакцией подруги, потому что в следующее мгновение, когда со стороны водителя распахивается дверца и Динар переступает через высокий порожек, Нонка едва не роняет челюсть до самого асфальта.
Динар, одетый в светлые джинсы и обтягивающую белую футболку, медленно приближается к нам. Как загипнотизированная, Нонка втягивает в себя трубочку, одним махом высасывая весь молочный коктейль, остававшийся в стаканчике. У нас на работе женщины себе шеи сворачивают, когда Шамилевич проходит мимо, так что можно сказать, я уже привыкла к подобной красноречивой реакции. И моя подруга тому подтверждение.
– Здравствуйте, Ноночка, – мило приветствует Динар мою подругу и тут же пожимает ей руку.
– Здрась… Те.
Сжав челюсти, наблюдаю за этим “Здравствуйте, Ноночка”. Ну вот, что за человек этот Султанов? Людочки у него все, Ноночки, а я – Алёна. Он специально зовёт других женщин ласковыми именами, чтобы позлить меня?
– Ну всё, пока, – быстренько прощаюсь с подругой, но Султанов точно решил вывести меня из себя, потому что предлагает подвезти Нонку домой и эта предательница соглашается.
“Конечно же, Ноночка”, – недовольно бубню себе под нос, когда Динар подаёт подруге руку, чтобы ей удобнее было забираться в салон.
Всю дорогу, пока мы едем в спальный квартал, где живёт подруга, я героически молчу, отвернувшись к окну. Динар, замечая моё паршивое настроение, ненадолго берёт меня за руку и перекрещивает наши пальцы в замок.
– Ну и что это было, Алёна? – спрашивает Динар после того, как отвозим мою подругу и остаёмся в машине вдвоём.
– Ничего. Ноночку подвёз.
– Я старался быть вежливым.
– Я заметила, – обиженно бубню. – Ноночка, Людочка… Прям сама вежливость.
– Ты ревнуешь, что ли?
– Я тебя ревную? – презрительно фыркаю, но переигрываю, потому что лошадь фыркает ненамного тише. – Корону поправьте на голове, Динар Шамилевич, а то вдруг упадёт и не заметите.
Динар ничего не говорит на моё брюзжание, лишь довольно улыбается и с таким выражением лица, будто сегодня он выиграл в лотерею квартиру в центре столицы, едет до самого дома.
***
Ближе к ночи, когда жара немного спадает, осмеливаюсь покинуть свою спальню. Эльмир уехал ещё вечером, а Динар закрылся в своём кабинете. Уверенная, что меня никто не побеспокоит, наряжаюсь в купальник и выхожу во двор.
Кладу на шезлонг заранее приготовленное полотенце, снимаю с себя халат и отправляю его туда же, куда и полотенце. Давно хотела искупаться в бассейне, но всё время стеснялась Султанова, боясь при нём показаться в купальнике. Не то чтобы у меня было что стесняться, но за десять лет я давно уже успела наесть с десяток килограмм и мои формы далеки от тех, что были в молодости.
Аккуратно ступая по лестнице, не спеша погружаюсь в бассейн. Вода за день успела прогреться, а потому сейчас очень комфортная для тела. Успеваю проплыть от одного борта бассейна к другому несколько раз.
