Текст книги "Семья для босса по договору (СИ)"
Автор книги: Юлия Бонд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
5
После третьего бокала с игристым немного кружится голова. Наверное, всё же стоило перед корпоративом поесть, но последние два дня я на диете, а значит, ничто не должно помешать мне похудеть. Хоть Нонка и называет мои аппетитные формы “пэрсик”, но я, откровенно говоря, имею массу комплексов насчёт фигуры. Сколько себя помню, борюсь с лишними килограммами, их немного, но они есть. И ничего так лучше не делает стройной как зашитый рот, – проверено ни один раз!
Пока мои болтливые подружки Ира и Лариса обмусоливают платье очередной коллеги, под шумок сбегаю от них. Оказавшись на улице подальше от громких звуков веселья, устраиваюсь на плетёном кресле напротив бассейна. Здесь тихо и спокойно, а ещё достаточно темно, если не считать подсветку самого бассейна.
Губами касаюсь стеклянного фужера с прохладным напитком, что захватила с собой из ресторана. Пью, наслаждаясь каждым глотком. А руки сами тянутся к телефону и не зря. Разблокировав экран мобильника, обнаруживаю один пропущенный звонок от мамы и несколько входящих сообщений от тренера. Первым делом набираю маму и, узнав, что у них с Юлькой всё хорошо, нажимаю на красную трубку.
И именно в тот момент, когда на моём довольном лице расползается широкая улыбка оттого, что я читаю сообщения Вадима, из-за угла появляется мужчина. Напрягаюсь моментально, натянувшись подобно гитарной струне. Ещё бы! Среди тысячи силуэтов султановский я узнаю с первой попытки. Моё тело всегда реагирует остро, стоит этому человеку появиться в поле зрения. Это “любимый” аллерген, как на кошачью шерсть, от которой я безбожно чешусь с головы до пят.
Блокирую экран телефона. Ладно, прочту сообщения позже, главное – поскорее спровадить Динара Шамилевича, но Шамилевич, как назло, с каждой секундой приближается и, остановившись недалеко от меня, усаживается в свободное плетёное кресло. Нас разъединяет только стеклянный столик, всего-то жалкий метр или чуть больше, а потому по моим позвонкам скачут колючие мурашки. И это совсем не те мурашки, к которым я привыкла, но всё-таки…
– Добрый вечер, Алёна, – говорит спокойным голосом Динар.
Я должна ему ответить тем же, ведь с самого детства мама учила быть вежливой девочкой, но вот прямо сейчас из головы вылетели нафиг эти уроки, потому что я демонстративно поднимаюсь с кресла и, схватив фужер, молча отхожу к бассейну. Наверное, стоило уйти совсем, вернуться к сотрудникам в ресторан или же ещё лучше – вызвать такси и уехать, и я, конечно же, пожалею об этом, да только осознание и раскаяние придёт немного позже, через несколько минут.
– Почему ты меня избегаешь? – спрашивает Динар, а я сквозь толщу злости, что окутала меня в свой прочный кокон, слышу приглушённые звуки приближающихся шагов.
– Динар Шамилевич, вам что, заняться больше нечем, как доставать меня?
– И с чего же ты решила, что я тебя достаю, хм? – насмешливый тон раздражает, но я всё ещё сохраняю спокойствие, наверное.
– Потому что не даёте мне прохода. Вы задались целью испортить мою жизнь?
Усмехается, а затем, позволив себе неслыханную наглость, кладёт руки на мои плечи. Жар его больших ладоней обжигает как кипяток. Вздрагиваю. Резко оборачиваюсь, оказываясь к боссу лицом к лицу.
– Не смей меня трогать, Султанов. Ясно? – устрашающе грожу пальцем, хотя на самом деле хочется хорошенько стукнуть Динара, чтобы сбить с его физиономии насмешливое выражение.
– Ясно-ясно. Не заводись, – уступает Динар, повержено поднимая ладони вверх. – Ты подумала над моим предложением?
– Подумала, – гордо дёргаю подбородком. – Обломишься!
– Ах, Алёна, – ухмыльнувшись, тянется рукой к своей бороде и проводит по ней длинными пальцами, вызывая во мне смешанные чувства. – Ты действительно не изменилась. Всё такая же несдержанная и упрямая. И думать не хочешь совершенно. Эта сделка в твоих интересах так же. Я бы на твоём месте не рубил сгоряча, а хорошенько взвесил все “за” и “против”. В конце концов, ты окажешься в огромном плюсе, если, конечно же, отключишь свои дурацкие эмоции и подумаешь трезвой головой.
– Ты сейчас намекнул на то, что я дура?
– Я такого не говорил.
– Да, дурой не назвал, но таковой считаешь исходя из твоих слов.
– Ты опять себя накрутила. Про это я и говорил. Отключи эмоции и включи холодный разум.
– Да ты издеваешься надо мной, Султанов? – выдаю на эмоциях, а пальцы уже сжимают ножку фужера до побеления. – Это твоя такая месть за прошлое, да?
– Абсолютно нет.
– А мне кажется, что никак не можешь простить меня за то, что я тебя бросила десять лет назад. Наверное, сильно оскорбился моим поступком, да? Ещё бы! Небось, родственники до сих пор подкалывают, как невеста сбежала прямо из-под венца, или как у вас это там называется? Никях?
– Никах, – сухим тоном поправляет Динар. – И тебе кажется, Алёна. Я давно тебя простил и зла не держу. Моё предложение ничего не имеет общего с прошлым.
– Да пошёл ты на хрен, Султанов, со своим мерзким предложением, – не удержавшись, выплёскиваю содержимое фужера прямо в лицо генерального и уже через секунду сильно жалею, что подалась тем грёбаным эмоциям, о которых твердит мне Динар.
Абсолютно спокойно босс достаёт из кармана пиджака платок и промокает им лицо.
– Динар Шамилевич, простите, пожалуйста. Я не хотела, – пячусь назад, потому что Султанов решительно наступает вперёд, на меня.
А я зря не обернулась, зря попятилась, да только понимаю это слишком поздно.
С громким криком булькаю прямо в бассейн и уже через мгновение, наглотавшись воды с привкусом хлора, выныриваю на поверхность и жадно дышу ртом.
***
Ещё один позор в моей жизни, от которого хочется спрятаться как страус, зарывшись головой в песок. И стоит признать, это случается в третий раз, и словно по иронии судьбы всё произошло в течение последних двух недель: Юлькин фокус в школе, машинное масло на моей пятой точке, а теперь, как вишенка на торте, – искупалась в бассейне, причём было бы не так обидно, если бы напилась и сдуру полезла в воду, так нет же!
Султанов сверху наблюдает за моими жалкими попытками убрать с лица прилипшие пряди волос и подплыть к лестнице. И когда промокшее насквозь платье, да ещё и туфельки, тянут камнем ко дну, я бросаю все попытки продемонстрировать своё умение зачётно плавать.
– Дай руку, – требует Динар, когда я с огромным трудом карабкаюсь по металлической лестнице.
А мне хочется послать его нафиг, впрочем, туда я его уже послала пару минут назад, а потому упорно продолжаю взбираться, отказываясь от помощи.
– Да что ж ты такая упрямая? – недовольно бурчит, а затем всё-таки хватает меня за запястье и тянет на себя. У-У-у… чудовище. Больно-то как!
Но я, не проронив ни одного звука, молча терплю. И даже когда генеральный, уже будто по привычке, снимает с себя пиджак, продолжаю изображать немую, что мне не свойственно от природы.
– Замёрзла? – заботливо накидывает на мои плечи пиджак. – Иди сюда. Согрею.
– Ты… сволочь, Султанов. Я… тебя не перевариваю, – звучно постукивая зубами, безбожно дрожу, с ужасом наблюдая, как между моих ног образовывается лужица.
А он, застыв за моей спиной, прижимает крепче к своему телу, да так сильно, что мои ягодицы упираются в нечто твёрдое… и горячее! Господи, пусть это будет мобильный телефон.
– Промокнешь же сейчас. Отпусти.
– Ты дрожишь, – хрипит мне на ухо своим сексуальным голосом и когда он таким успел стать? Наверное, последние пару фужеров с игристым всё-таки были лишними, да.
– Холодно.
Продолжая обнимать меня одной рукой, Динар кому-то звонит на мобильный и даёт указания организовать номер в гостинице. А я ловлю себя на мысли, что испытываю двоякие чувства, больше не ощущая на своей пятой точке чего-то горячего и твёрдого. Значит, это всё-таки был мобильный телефон.
– Я не пойду с тобой в гостиницу, – заявляю, когда Динар перестаёт говорить по телефону.
– Пойдёшь.
– Не пойду.
– Не пойдёшь на своих ногах, отнесу на плече как мешок с картошкой.
– Ха! Обломишься, Султанов, точнее, надломишься. Я тяжелее мешка с картошкой на… – прикидываю в уме насколько, но понимаю, что ни хрена не соображаю рядом с генеральным, да и пошло оно всё. – Вот. Держи свой пиджак. Он немного мокрый, но это же не проблема, да? Высохнет.
Я только успеваю сделать один шаг в сторону, как на моей руке чуть выше локтя смыкаются стальные клещи. Да что ж за чудовище такое? У меня по-любому синяки останутся от таких хваталок.
– Алёна, не вынуждай меня, – говорит спокойно, чему я ни разу не удивлена. Султанова невозможно вывести из себя – это я регулярно проверяла, пока мы с ним встречались целый год.
– Динар, отпусти мою руку. Я независимая женщина, живущая в свободной стране. Напоминаю, если ты вдруг забыл.
– Ну и куда ты в таком виде пойдёшь? Со стороны себя видела? Тебя мокрую даже в такси не пустят. Пойдём в номер, высушим твоё платье и пойдёшь куда хочешь.
– А если не пойду, на плече понесёшь, как мешок с картошкой, да? Ну, давай Султанов, неси, – нагло усмехаюсь и уже через несколько секунд жалею, что спровоцировала, потому что Динар, подхватив меня под ягодицами, поднимает и забрасывает себе на плечо. – Эй, я пошутила. Правда. Отпусти! Поставь меня на землю, чудовище. Я кому говорю? Динар, ну, пожалуйста, дай хотя бы забрать со стола свой мобильник.
В гостиницу попадаем через чёрный вход. И как хорошо, что мой позор никто не увидел, не считая Султанова, конечно же.
Динар проводит картой-ключом по электронному замку, распахивает настежь дверь и рукой приглашает зайти меня внутрь. Молча захожу. Оглядываюсь. Шикарный номер, наверняка люкс или премиум, впрочем, мне без разницы, я ведь в этом всё равно не разбираюсь.
Снимаю с уставших щиколоток мокрые туфли, замираю на месте, не зная, что делать дальше.
– Иди в ванную, Алён. Прими горячий душ и надень халат, а я пока позабочусь, чтобы высушили твоё платье.
Сглатываю, смотря в чёрные глаза Динара. Это какое-то дежавю, честное слово. Вот уже дважды я оказываюсь в весьма пикантной ситуации. К тому же, я опять буду без трусиков рядом с этим брутальным мужчиной, от которого за километр несёт тестостероном. Да у меня даже голова немного кружится, стоит втянуть ноздрями мускусно-древесный аромат его одеколона.
Послушно киваю в ответ. Нет, я не подчинилась Султанову – не дождётся, но сейчас мы реально с ним в разных весовых категориях. И если откинуть все прошлые обиды, то я благодарна Динару за помощь и заботу. Даже не представляю, чтобы делала, если бы не он. В таком виде в такси меня вряд ли впустили бы – это факт.
Закрывшись в ванной, стаскиваю мокрое платье и нижнее бельё. Смотрю на ворох одежды, не зная, что с ним делать. Постучать в дверь и позвать Султанова или же сначала принять душ, а потом отдать платье?
К чёрту всё…
Обмотавшись полотенцем, хватаю платье и приоткрываю дверь ровно настолько, чтобы просунуть руку.
– Динар, – вырывается из меня надломленным хрипом, – возьми, пожалуйста, платье.
Султанов протягивает руку и в этот момент, когда наши пальцы соприкасаются, меня прошибает электрическим разрядом. Вздрагиваю.
– Бельё тоже давай, – безапелляционным тоном говорит Султанов, а я смотрю на него через небольшую щель умоляющими глазами, мол, может, не надо? – Алён, ну ты что, в мокрых трусиках пойдёшь?
– Могу и без них… пойти.
Динар смотрит на меня исподлобья и я уверена, если бы я такое сказала ему в качестве моего мужчины, то уже давно бы выхватила за подобную дерзать – вон как взглядом испепеляет!
Мне всё-таки приходится отдать своё бельё: и трусики, и лифчик. И я в кои-то веки радуюсь, что сегодня надела свой самый лучший комплект: кружевные танго чёрного цвета и такой же кружевной лифчик.
Когда захлопывается дверь, скидываю с себя полотенце и залезаю в душевую кабинку. Кожа тут же покрывается мелкими мурашками. Боже, как же тепло и классно! Полностью согревшись, выхожу из душевой кабинки и кутаюсь в мягкий халат до пят. Мокрые волосы вытираю полотенцем, а затем высушиваю феном, который нашла в ящике комода для банных принадлежностей. Смотрюсь в зеркало, быстро-быстро моргаю. Забавное создание с чёрными кругами вокруг глаз – это я? И как долго я такая “красивая”, а Султанов тоже видел?
В дверь тихо стучат.
– Алён, всё хорошо? – волнуется Динар.
– Да. Уже выхожу.
Тщательно умываюсь, подставляя ладони под тугие струи воды и плеская себе в лицо. И о чудо, в зеркале мне улыбается прежняя я. Ну как я? Без косметики я так себе, если честно. Не уродина, нет. Но и красавицей точно не назовёшь. На коже следы от ветряной оспы, которой переболела в детстве, а ещё меня безбожно любит солнышко, иначе откуда столько веснушек, ведь в нашем роду я одна такая конопатая.
Набравшись храбрости, выхожу к Динару, а он стоит напротив окна, повернувшись ко мне спиной и приложив к уху телефон, негромко разговаривает. Засматриваюсь. Ну хорош же чертяка! Снял пиджак, закатал на рубашке рукава, а ещё мои глаза так и пялятся на его упругий зад.
– Всё хорошо? – спрашивает Динар, обернувшись, а я краснею как варёный рак, потому что он поймал мой взгляд, направленный на его пятую точку. Но я напускаю на себя невозмутимый вид и киваю.
Динар завершает говорить и теперь смотрит на меня, едва заметно улыбаясь. Галстук он тоже снял, расстегнул три верхних пуговицы на рубашке и теперь я отчётливо вижу завитки тёмных волос. Сглатываю ещё раз.
– Твоё платье с нижним бельём я отдал горничной. Она пообещала высушить его в скором времени, – докладывает официальным тоном, будто на собрании, затем его голос становится мягче, а на губах проскакивает кошачья ухмылка – неужели заметил, как я сглатываю? – Пока ты была в душе, я взял на себя смелость заказать ужин.
– Спасибо… Но ужин лишний, я не ем после шести.
– Тебе незачем худеть, – улыбается, осматривая меня с головы до пят, – ты очень красивая, Алёна.
– Спасибо, – бубню смущаясь.
Чтобы не выглядеть, как неблагодарная курица, я всё-таки оказываюсь с Султановым за одним столом. Странно так, на самом деле. Бутылка шампанского в ведёрке со льдом, красивые цветы в вазе, а ещё декоративные свечи. Это романтический ужин?
И будто прочитав мои мысли, Динар спешит сказать:
– Это номер для влюблённых, прости. Я это всё не организовывал, но если тебе не нравится, то я сейчас выкину эти цветы и свечи, – в доказательство своих слов тянется к цветам.
– Не нужно! – поспешно произношу. – Мне нравятся цветы… и свечи. Мило.
– Тогда, может, стоит их зажечь? – ухмыляется Динар, в ответ жму плечами, а затем наблюдаю, как на первой свече вспыхивает огонёк.
6
Как истинный джентльмен Динар отвозит меня домой. Уютно устроившись на переднем пассажирском сиденье, засыпаю по дороге. Снится сон, как к моему лицу прикасается большая ладонь, как длинные пальцы ведут по скуле вниз, дотрагиваются до нижней губы, очерчивают её контур. Улыбаюсь во сне и ещё сильнее льну к тёплой ладони, а затем меня будто током прошибает осознанием того, что всё это не сон, а владелец длинных пальцев – Динар, который почему-то не разбудил меня обычным человеческим способом, тряхнув за плечо, ну или хотя бы позвав по имени.
Распахнув глаза, ошарашенно хлопаю ресницами, глядя на лицо Султанова в непосредственной близости от моего. В салоне машины темно, но я отчётливо замечаю улыбку и слегка подрагивающие уголки губ. Мне нужно несколько секунд, чтобы окончательно проснуться, прийти в себя и отпрянуть от Динара, как от проказы. Получается не очень, потому что я слишком резкая и не смотрю назад, а потому припечатываюсь спиной к окну, да и головой тоже. В затылке тупой спазм, по спине ползёт колючий холод, но на это сейчас вообще пофиг, потому что ОН трогал меня, пока я спала, пока я была беззащитной, как младенец, касался меня своими пальцами.
– Сильно ударилась? – волнение выдаёт Султанова с потрохами, но я отчаянно качаю головой и выставляю перед собой руку, когда он делает попытку приблизиться.
– Не трогай меня, Султанов, – шиплю, отлипаю от окна и на ощупь нахожу свои туфельки, которые скинула, как только села в машину. – Почему не разбудил, когда приехали?
– Ты так сладко спала, – улыбается довольный хищник.
– Поэтому ты взял на себя смелость меня лапать?
Он смеётся тихим рокочущим голосом, а мне совсем невесело, потому что неизвестно, что этот наглый альфа ещё делал, пока я “сладко” спала. Возможно, он пялился на мою грудь или же не только пялился.
– Спасибо за всё, – поспешно произношу, тянусь к дверце, – и пока.
Убегаю, даже не дождавшись ответа. На всех парусах мчусь к подъезду, провожу ключом по электронному замку домофона и едва не сбиваю с ног бабушку с пуделем на руках.
Оказавшись дома, тихо, как мышь, крадусь на цыпочках в нашу с Юлькой комнату.
– Алёна, – голос мамы из кухни.
Да блин… Серьёзно?
Вхожу на кухню. Повернувшись ко мне спиной, мама стоит напротив окна. Не оборачиваясь, взмахивает перед собой рукой.
– Это кто?
По спине ползёт знакомый холодок и плевать, что мне уже тридцать. Мама – такая мама!
– Где? – прикидываюсь дурочкой, но не для того, чтобы обмануть маму – ха, она не поверит всё равно, а для того, чтобы выиграть несколько секунд и выставить всё в нужном мне свете.
– Алёна, – строгим тоном, – дурой не прикидывайся. Кто тебя привёз домой и почему так поздно? Ты говорила, вернёшься как Золушка в полночь. Время сколько сейчас, видела?
– Ма…
– Алёна! Три часа ночи.
Бью себя по лбу ладонью. Это всё то дурацкое платье: пока я словесно брыкалась с Султановым в номере, пока сушили платье, пока он вёз меня домой. Вот же ж… Реально не отмазаться.
– Я была с мужчиной, – выдаю как на духу, поклявшись про себя не упоминать имя Султанова даже всуе.
Мама медленно оборачивается. Ледяным взглядом прибивает меня к кафельной плитке, что за спиной, и от этого взгляда мне реально хочется быть прибитой, потому что мама движется прямо на меня. Зажмуриваюсь. Крепко-крепко. А в голове всплывает картинка, как мама отмудохала мою пятую точку шлангом от бабушкиной старенькой стиральной машинки, когда я, встречаясь с Динаром, заявилась точно так же под утро.
Нервно сглатываю. Распахиваю глаза и встречаюсь глазами с мамой, а она близко стоит, я даже вижу опущенные уголки губ, потому что мама злится!
– Ну и кто он такой?
– Ты его не знаешь.
– Потому что ты его со мной не познакомила.
– Так как бы рано ещё. Пока не с чем знакомить, – развожу руки в стороны.
– Не с чем, – фыркает мама, – но спать есть с чем!
– Мы с ним не спим, – бубню в ответ, на что мама ведёт искусно выщипанной бровью.
– Ну да. Книжки читаете по ночам.
Набираюсь храбрости, глубокий вдох носом, выдох через рот. Я смелая, взрослая дочь, а мама, хоть она и всегда будет мамой, должна понимать, что у меня есть личная жизнь, не ограничивающаяся Юлькой и нею. В конце концов, мне нужно иногда встречаться с мужиками хотя бы для грёбаной физиологии.
– Мамочка, ну прости, пожалуйста, – беру за руку и мысленно ругаю себя за трусость, – я хотела позвонить и предупредить, что задержусь, но так вышло…
– Ладно, иди непутёвая, – машет в сторону коридора, – и смой с себя этот мужской одеколон, ты им насквозь провонялась.
***
Солнечные лучи ныряют через распахнутое окно, заливая спальню золотистым светом.
– Мама, я хочу папу, – вместо доброго утра звучит голос Юльки.
Смутно понимая, что происходит, пытаюсь перевернуться на другой бок, но дочка не оставляет ни единого шанса досмотреть офигенный сон в главных ролях с голливудским актёром.
Распахиваю слипшиеся от вчерашнего макияжа ресницы, смотрю на Юльку смутным взглядом, фокусируясь на белой карточке, зажатой в её пальцах. Противный комок застревает в горле, а в голове тупыми спазмами просыпаются отголоски вчерашнего веселья. Мне нужно несколько секунд, чтобы окончательно проснуться и понять, что это никакая не карточка, а фотография, на которой я запечатлена вместе с… твою мать, Султановым.
– Дай сюда, – выхватываю фотографию, едва не порвав драгоценный снимок. – Где ты это нашла?
Прижимая к груди постаревшую фотографию, смотрю на дочь с укором, а Юльке хоть бы что. Вместо раскаяния она хмурит брови и напряжённо дышит, раздувая крылья носа. Злится.
– В шкафу. Нашла в одной книге, – отвечает Юлька, обиженно поджимая губы. – Это мой папа, да?
– Нет. С чего ты взяла эту глупость?
– Тогда кто мой папа? И не говори мне про капусту и аиста. Я уже взрослая и понимаю, откуда берутся дети.
Сглатываю. Серьёзно? Девятилетняя девочка меня ещё не допрашивала.
– И откуда же? – набираюсь смелости спросить, представляя, какие перлы сейчас выдаст Юлька.
– Детей рожают мамы, а делают их папы.
Краснею до корней волос. Ну надо же…
– Так что, кто мой папа, мама? В моём классе у всех есть папа, а у меня нет.
Укор вины колет в самое сердце. Виноватая, да. Нужно было как-то подготовить дочь к этому факту. Только осознание собственной глупости приходит слишком поздно.
– Малыш, – беру Юлю за руку, поглаживаю, – понимаешь, твой папа и я расстались ещё до твоего рождения.
– Почему? Папа меня не хотел?
– Нет, что ты? – качаю головой, приказывая себе не врать, но и всей правды не говорить, иначе она может ранить. – Просто мы с ним… потерялись.
– Это как? – задумывается Юлька, не сводя с меня пристального взгляда.
Внутри меня всё обдаёт ледяным холодом. Завралась ты, Алёна. Теперь выкручивайся как хочешь.
– Он уехал, – пожимаю плечами, – и я не знаю куда.
– Мам, почему ты не скажешь правду? Папа же меня не хотел, да?
В больших глазах с радужной оболочкой голубого цвета, точь-в-точь как у меня, застыли прозрачные бусинки слёз. Да я и сама в любое мгновение готова всплакнуть, но не от того, что дочка не знает родного отца, а от того, что мои слова ни хрена не успокаивают дочь. Я делаю ей больно, наотмашь бью в самое сердце.
***
Ближе к вечеру вспоминаю о сообщении тренера. Хватаюсь за телефон и на ближайшие десять минут занята перепиской. Вадим предлагает сходить в кино этим вечером и я не против, в принципе. Мне нравится он, не так чтобы очень, но всё-таки. Тренер весьма привлекательный мужчина: высокий, стройный, шатен с большими добрыми глазами и таким же сердцем, дети его любят, как родного. И моя Юлька без ума от Вадима.
– И куда мы собрались? Опять вернёшься под утро? – недовольно бурчит мама, когда я доделываю последние штрихи в макияже.
– В кино иду.
– С мужчиной?
Киваю.
– Ну и как его зовут? – продолжает мама.
Засовываю кисточку в тюбик с тушью, поправляю волнистые локоны, упавшие на лицо. Вроде ничего так, вполне прилично выгляжу как для человека, который полдня промучался с похмельем.
Оборачиваюсь, смотрю на маму тёплым взглядом. Нет, врать я не буду, но и говорить правду опасно. Что себе подумает мама, если узнает, что её непутёвая дочь ночью была с одним, а в кино идёт с другим? Представляю с трудом.
– Мам, не могу пока сказать. У нас всё только начинается, не хочу сглазить.
– Ну-ну, – укоризненно, – нормальные люди не начинают знакомства в горизонтальной плоскости, а сначала на свидание идут. У тебя всё не как у людей, Алёна.
– Мамочка, – обнимаю маму, целую в щеку и лащусь, как детстве, когда хотела задобрить, – всё будет хорошо. Сделайте с Юлькой уроки, ладно? Мы немного не успели.
– Иди уже, гулёна, – говорит мама и я, пользуясь её добротой, в спешке бегу в коридор.
***
В кинотеатре Вадим покупает два больших ведёрка с попкорном и пару жестяных банок “Кока-кола”. Устроившись прямо по центру на предпоследнем ряду в кинозале, начинаю активно уничтожать запас попкорна. На громадном экране транслируют голливудский блокбастер. Вадим внимательно смотрит, а я откровенно зеваю, не понимая: кто эти человечки, бегающие за каким-то чёрным монстром с глазами, как у соседского пуделя, когда он каждый раз приветствует меня бодрым рычанием, стоит столкнуться в подъезде.
– Ещё хочешь? – наклонившись в мою сторону, Вадим придвигает своё ведёрко с попкорном. Ещё бы! Своё-то я уничтожила пару минут назад.
В любой другой раз я бы покраснела и вежливо отказалась, но не сейчас, ведь в данный момент моим единственным развлечением в кинотеатре является пополнение с бешеной скоростью быстрых углеводов. Да и пофиг на ту диету, и вообще, я себе нравлюсь, а кому не нравится – пусть не трогает и не смотрит. Но голос совести вместе с той красивой фигуристой моделью, что живёт внутри меня, твердит больше не жрать, иначе не видать в ближайшие месяцы мини-юбки, которая сведёт с ума самого Султанова. Тьфу ты… И чего я вспоминаю властного босса? Я просто хочу хоть раз надеть мини-юбку, а под неё офигенно сексуальные чулки, чтобы наклонившись, было видно красивую кружевную резинку. Это мой личный незакрытый гештальт и Султанов здесь совсем не причём.
– А давай, – махнув рукой на ту стройняшку, которая внутри меня всё ещё держит оборону, отбираю ведёрко с попкорном.
Вадим следит за мной заинтересованным взглядом, улыбается, а затем вдруг тянется к волосам. С замиранием сердца забываю, как дышать. Прикрываю веки, прислушиваюсь к ощущениям. Ну вот же он, романтический момент, а нет. Тренер, ловко орудуя длинными пальцами, достаёт из моих волнистых локонов попкорн и я огорчённо шмыгаю носом.
– Тебе понравился фильм? – спрашивает Вадим, когда мы после вечернего сеанса выходим на улицу.
– Угу, – задумчиво бубню, утыкаясь взглядом в телефон. Остановившись, тренер загадочно смотрит, чего-то ожидая. Прячу телефон в задний карман джинсов. – Спасибо большое, Вадим. Я в последний раз была в кино в далёкой молодости.
– Почему в молодости? На старуху ты как бы непохожа, – улыбается Вадим, вызывая на моём лице кривую ухмылку: если он хотел пошутить, то так себе шуточка. Лучше бы сказал, что я красивая и молодая. Султанов говорил, что я красивая буквально вчера.
– Ну как бы мне уже не двадцать, – хмыкаю.
– Алён, я должен тебе сказать… – мнётся, переступая с ноги на ногу.
– Ты женатый? – как выстрел вылетает из моего рта.
– Да, то есть, нет, – ерошит волосы на голове, зарывшись в них пятернёй, – официально я состою в браке, но на самом деле мы с женой не живём вместе.
Хмыкаю ещё раз!
Вот правду Нонка говорила: если мужик не носит на безымянном пальце кольцо, это ещё не делает его холостым. Вадим оказался очередным подтверждением моей собственной теории: мужики категории “тридцать плюс” – музейный экспонат, смотреть, пускать слюни, но не трогать, потому что одна строгая тётя сделает по попе а-та-та.
– Спасибо за честность, Вадим. В наше время это редкое качество в мужчинах, – вручаю тренеру пустое ведёрко из-под попкорна, которое забыла выкинуть в кинотеатре.
– То есть всё нормально? Проблем нет? – голос тренера звучит обнадеживающе.
– Да всё отлично! – бодро отвечаю. – Луна на голову не свалилась, воздух вдруг не стал ядовитым газом.
– Прости, я не понимаю твоих метафор. Но если всё отлично, то я могу пригласить тебя к себе домой выпить кофе… сейчас?
Широко улыбаюсь, вызывая на лице Вадима недоумение. Он серьёзно считает, что я такая безнадёжная, раз после откровений готова запрыгнуть в его койку с разбегу?
– Ты замечательный тренер, Вадим, и Юлька моя тебя уважает, но женатые мужики для меня табу.
– Но я только официально женат. Я живу один, поэтому позвал тебя на кофе не боясь…
– Вадик, да брось. Мы же взрослые люди. Кофе я могу и дома попить. Так что спасибо за кино и за честность. И пока.
