Текст книги "Дамир. Любой ценой (СИ)"

Автор книги: Юлия Бонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

Глава 34

Дина

– Ты действительно, – делает паузу. Поднимает взгляд. – Любила его или...

– Да, – коротко отвечаю. – Когда-то.

– Три года назад. Сказал он.

– Правду сказал.

– Почему ты никогда об этом не говорила?

Вздрагиваю.

Прикрываю глаза.

Набираю в лёгкие воздух.

Выдыхаю:

– Ты не спрашивал, да и не было в этом необходимости, пока не появился он. Я хотела тебе рассказать... Вчера. Хотела признаться, но не успела.

– Ты выглядела счастливой, – берёт меня за запястье, подносит к своим губам. Целует. – На фото. Почему расстались?

– Так получилось.

Хочу забрать свою руку, но Давид не позволяет. Крепко сжимает пальцы. Не оторвать!

– Дин, он же женатый.

– Я в курсе.

– И… Тебе всё равно? – выгибает бровь в дугу.

– Да. Мне всё равно на этого человека.

– Значит?.. – в чёрных глазах загорается огонёк надежды.

Загорается и тут же тухнет, когда я умудряюсь подняться на ноги, а затем произнести:

– Ничего не значит.

Дрожащей рукой снимаю с пальца кольцо. То, которое подарил Давид на помолвку. Красивое. Дорогое. Такого никогда у меня не было и не надо!

Не моё.

– Забери, – протягиваю перед собой раскрытую ладонь.

Давид бледнеет. Вскакивает с колен. Подходит ко мне. Смотрит на кольцо, на меня.

Резко хватает за плечи. Вонзает в кожу шурупы, а не пальцы.

– Диночка, не надо, – хаотично целует в макушку, лоб, виски. – Я же люблю тебя. Ты любишь меня. Всё наладится. Вот увидишь.

Я стою на месте, как неприкаянная.

Он целует, а мне...

Всё равно.

Он сделал больно. Значит, способен на её причинение, а я больше не хочу боли. Не хочу не из-за кого плакать, страдать. Единственный мужчина, из-за которого я согласна терпеть все земные и неземные муки – сын. Остальные – лесом. Все мимо!

– Давид, – зову охрипшим голосом. – Отпусти меня. Не сложилось. Не вышло. Так бывает. После всего мы не сможем быть вместе.

– Не сможем? Или не хочешь? Боишься, что он всегда будет рядом? Так не бойся. Больше я не позволю ему вмешаться в наши отношения.

– А больше и не надо!

– Дин, – произносит с чувством, с надрывом. – Я не смогу без тебя. Ты очень дорогой мне человек. Обещаю, Дамир больше не сделает тебе больно.

– Дамир? – хмыкаю. – Ты себя слышишь? Дело не в нём, а в тебе! Ты мне сделал больно. Да как ты мог? Как позволил тому придурку прикоснуться ко мне? Такая твоя любовь? С проверками?

– Я был пьяный. Неадекватный.

– Ну так, давай. Иди к врачу. Лечи свою неадекватность!

– Диана, – опускается передо мной на колени. Обхватывает бёдра, притягивает к себе. – Прости. Пожалуйста. Я больше не буду пить. Закодируюсь. Перестану общаться с Дамиром. Ты переедешь жить ко мне. Мы поженимся. Разве, ты не этого хотела, моя драгоценная?

– Хотела. Больше, – грустно вздыхаю. – Нет. Давид, если ты ещё не понял, то скажу тебе прямо. Ничего у нас не получится. Когда Дамир узнает, что у него есть сын, он не даст нам спокойной жизни. Поэтому лучше… Расстаться сейчас.

Давид бледнеет. Меняется в лице. Поджимает губы. Поднимается на ноги. Хочет коснуться меня рукой, но в последний момент передумывает.

– Санька – его сын?

– Да, – киваю головой. – Как и Алёшка, царство небесное… нашему ангелочку!

Глава 35

Дамир

Зеркало разбито вдребезги.

Рука порезана до крови.

Должно болеть, дёргать, но…

Не болит! Точнее, болит внутри. Адская боль в сердце.

Что натворил? Как смог перечеркнуть всю свою жизнь?

Есть она…

Есть я…

Есть мы.

Каждый по отдельности!..

За дверью слышатся всхлипы.

Анита стучит по дереву, надрывая голосовые связки:

– Мир, открой. Пожалуйста!

Не открываю. Минуту. Две.

Нужно успокоиться. Привести в порядок пульс. Расслабиться.

Блядь! Как это сделать, а?

Как сделать вид, что всё прекрасно, замечательно?!

Не могу. Не хочу.

– Дамирушка, открой двери, – плачет, дёргает за ручку.

Открываю. Отхожу в сторону, пропускаю Аниту внутрь комнаты. Увидев кровь и разбитое зеркало, осколки которого разбросаны по полу, раковине, – жена вскрикивает. Хватается за место, где быстро бьётся сердце, бледнеет.

– Что случилось? – её голос дрожит, губы – тоже.

А меня самого бьёт мандраж. Колошматит все внутренности. Но не от испуга, нет! Адреналин, ярость – всё перемешалось. Ничего не понять.

– Нужно обработать. Я сейчас, не уходи, – Анита приходит в себя. Выбегает из комнаты. Возвращается с дежурной аптечкой. Выуживает бинты, перекись водорода. Тянется к моей руке. – Как ты так умудрился?

Молчу. Не хочу говорить.

Боюсь сорвать злость на ней. Она же не виновата, что я такой придурок. Сволочь, который сломает ей жизнь.

– Дамир, я не понимаю, что происходит, – причитает, продолжая перевязывать мою руку. – Не молчи. Говори со мной!

Толкает меня в плечо. Ухмыляюсь.

Что сказать тебе, милая?

Что всю дорогу ты была лекарством? Временным.

Ты лечила мне душу, дарила телу наслаждение, но…

Ты – не она. Никогда не будешь ею!

– Спасибо, – вымученно улыбаюсь. Здоровой рукой обнимаю за хрупкие плечи, привлекая к себе. Целую в макушку и шепчу: – ты заслуживаешь быть счастливой. Ты очень хорошая. Прекрасная девушка.

– Дамир… – пытается перебить, но я не позволяю.

Сейчас…

– Анита, я испорчу тебе жизнь. Сломаю. Лучше расстаться, – выдыхаю с горечью.

Отстраняется. Смотрит перепуганным взглядом, шевелит губами. Хлопает ресницами. Не понимает.

– Ты что сейчас сказал? – наконец-то произносит.

– Сейчас я сказал правду.

– Какую правду? Что ты несёшь?

Не верит. Отрицательно кивает головой. Почти плачет. Я вижу, как дрожат мышцы на её лице. Вижу, как быстро-быстро моргает. В глазах боль...

Невыносимо!

Но надо, а потому говорю:

– Можешь меня ненавидеть. Можешь презирать. Можешь ударить. Заслужил всё.

– Не понимаю…

– Милая моя, – хватаю за плечи, встряхиваю. – Я хочу расстаться. Развестись. Что тут непонятного?

– Как это? Расстаться… – тянет на надрыв. Уже плачет. Растирает ладонью слёзы, льющиеся из глаз водопадом. – Почему?

– Потому что я никогда тебя не любил. И… Не полюблю. Трахал тебя, а представлял другую.

Резкий удар по щеке. Один. Второй.

Толкает в грудь. Срывается на крик. Бьёт наотмашь кулаками. По плечам, грудной клетке, лицу. Не сопротивляюсь.

Да, я сволочь. Гад.

Пусть ей больно, но иначе не может быть.

Я сойду с ума, если продолжу обманывать: Аниту, Дину, себя.

Люблю.

Задыхаюсь.

Умираю, а так хочется жить…

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Глава 36

Дамир

Расстаюсь с Анитой. Окончательно. Забираю свои вещи и ухожу из дома. Анита не разговаривает со мной. Делает вид, что всё равно, хотя я точно знаю, как ей плохо.

Через агентство недвижимости нахожу квартиру в аренду. Спальный район. Подальше от жены, поближе к Дине.

Первое время живу как робот. Почти весь день провожу на СТО, а по вечерам прыгаю за руль, еду в спальный район и сижу под её подъездом.

Смотрю. Наблюдаю.

Заявиться с бухты-барахты не решаюсь. Нужно время. Нужен план. Если приду сейчас, то прогонит. Пошлёт на три буквы, а то и дальше. В её глазах я – негодяй, подонок.

Ухмыляюсь.

Ничего.

Верну обратно.

Отвоюю.

Заберу.

Любой ценой... Моя!

На этот раз будет труднее, чем тогда, в прошлом. Хотя... Четыре года назад она тоже мурыжила меня. Два месяца сплошного динамо. Сдался? Нет! Я же влюбился в белокурую девчонку с первого взгляда. Увидел её и сразу пропал. А она... Нет. Пришлось добиваться.

Сегодня вечером без изменений. Знакомые окна, подъезд. Сижу в тачке и курю сигареты, одна за другой.

Хочу увидеть. Поговорить. Услышать хочу.

С ума схожу, как хочу её... Всю. Без остатка.

На мою удачу в подъезде открывается дверь и выходит Она. Я сразу же тушу сигарету, расправляю плечи.

Смотрю.

Идёт. Красивая, как всегда. Синие джинсы в обтяжку ей к лицу. Округлые бёдра, стройные ноги. Да у меня даже в горле пересыхает от одной только мысли, как эти самые ноги сжимают мой торс, обхватывают за талию...

Тщетно.

В голове сумбур.

Не могу прогнать образ. Когда она, вся такая сексуальная в розовом платье, прижимается к другому. Не. Ко мне!

Больно.

Было очень больно наблюдать. Смотреть. Злиться. Понимать, что потерял её навсегда.

Она проходит мимо.

Не видит в упор, а я…

Проворачиваю ключ зажигания. Выжимаю сцепление, включаю задний ход. Вдавливаю в пол педаль газа. Трогаюсь. Разворачиваюсь и еду следом за ней.

Интересно. Куда это она собралась вечером?!

Плевать. Куда она, туда и я.

Минуем двор, аллею, а затем – ещё один квартал.

Оказывается, моей девочке нужно в магазин.

О’кей.

Мне тоже нужно. Как раз закончились кофе и сигареты.

Паркую машину на стоянке. Выхожу на улицу. Растворяюсь внутри магазина среди покупателей.

Следую по пятам Дины.

Вижу, берёт корзину, подходит к полкам. Рассматривает. Ставит на место. Хмурится.

Мои нервы не выдерживают. Больше не могу находиться в тени. Подхожу к ней со спины и тянусь рукой к той же пачке сахара, что и она.

Короткий импульс пронизывает пальцы.

Мои.

Её.

Роняем сахар на пол. Опускаемся на корточки, чтобы его поднять. Встаём на ноги одновременно и…

Специально поддаюсь вперёд, чтобы она прижалась ко мне ещё раз.

Вздрагивает.

Потирает ладонью лоб. Видимо, я перестарался.

– Привет, – произношу, улыбаясь.

Дина поднимает взгляд на меня и сразу же краснеет, как школьница.

– Привет, – сухо отвечает. – Я не заметила тебя.

Снова улыбаюсь. Сияю, как гирлянда на новогодней ёлке, а как иначе?! Она рядом. Дышит одним и тем же воздухом, что и я. Счастлив, ну почти...

– Что ты здесь делаешь? – хмурит брови.

– Тоже, что и ты.

– Сахар покупаешь, – бубнит под нос. – Вижу. Но только, почему здесь и в это время?

– Заехал после работы, – пожимаю плечами, но видимо не слишком убедительно.

Дина щурит глаза, смотрит с подозрением:

– В этом районе?

– Угу, – непринуждённо киваю головой. – Я здесь живу. Теперь.

– В смысле?

Набираю в лёгкие воздух. Выдыхаю.

Будь, что будет.

– Я расстался с женой. Теперь один. Живу недалеко от тебя, в паре кварталов.

Дина бледнеет. С лица сползают краски. Она тянется рукой к шее. Растирает её.

– Ладно. Удачи, – произносит охрипшим голосом и разворачивается ко мне спиной.

Уходит. Не догоняю.

Позволяю: прийти в себя, закончить дела с покупками, рассчитаться на кассе, а потом...

Уже на улице.

Преграждаю дорогу. Разворачиваю тачку поперек, блокируя все ходы к отступлению.

Выхожу из машины. Молча забираю пакет.

Сопротивляется.

– Шагаев, ты что себе позволяешь? – говорит на повышенной ноте.

Открываю дверь с пассажирской стороны:

– Садись. Подвезу домой.

– Спасибо, но не надо. Верни мой пакет.

– Дин, не выпендривайся. Давай, садись.

Прыгаю за руль и жду, нервно барабаня пальцами по торпеде.

Она плюхается на сиденье со всеми спецэффектами. Хлопает дверью, из-за чего у меня дёргается глаз, но молчу.

Ей можно всё! Орать на меня посреди улицы, хлопать дверями в моей машине.

Запускаю мотор и резво трогаюсь с места.

Дина молчит пару минут, а потом:

– Эй! Мой дом в другой стороне!

– Я в курсе.

– Тогда давай. Разворачивайся.

Уже...

Улыбаюсь.

Хрен куда поверну!

На ближайший час ты в моей абсолютной власти.

Глава 37

Дина

Он привозит нас на набережную. По дороге заезжает в Макдональдс. Покупает Биг Мак меню и кофе. Я молча наблюдаю за Шагаевым, не веря всему, что сейчас происходит. Сказать, что я в шоке – соврать!

Не понимаю. Точнее, не хочу понимать, что я, в здравом уме, сижу с ним рядом и дышу одним и тем же воздухом.

Машина останавливается. Дамир глушит мотор, берет в охапку два бумажных пакета с едой, а мне достаются стаканчики с кофе.

– Давно я здесь не был, – он идёт впереди, но всё время оборачивается, чтобы посмотреть, не сбежала ли я. – А ты? Когда была в последний раз?

– Три года назад.

– В тот день? – щурит глаза.

Я понимаю, о каком дне он говорит. Помню его, как сейчас. Счастливые, влюбленные. Вдвоём, а теперь... Просто рядом.

– Да, – выдыхаю.

Он улавливает в моём взгляде грусть. Хмурится:

– Почему ты тогда сбежала? Из-за папы?

– Да, – набираюсь смелости посмотреть на него. Поджимаю губы. Трудно дышу. – Пожалуйста, не надо о прошлом. Не хочу.

– Ладно, – кивает головой. – Идём на нашу лавочку.

Его «нашу лавочку» задевает в моём сердце печальные струны.

Глупо всё. Нелепо. По-дурацки.

Остаться... Нельзя... Уйти.

Дамир плюхается на лавочку. Закидывает ногу, одна на другую, достаёт из бумажного пакета бургер и начинает есть.

Я стою на месте, не шевелясь. Смотрю на него и не дышу.

Выглядит он печально. Замученный. Похудевший. На лице отросшая щетина, а под глазами круги.

Жалко. Вот так смотреть и ничего не делать жальче всего. А еще, как назло, в голову лезет дурацкое воспоминание, когда буквально недавно, мы ужинали… Втроём, в квартире Давида. Тогда Дамир восхищался обычным картофелем, мясом; говорил, что давно не ел подобного!

Чёрт…

Как же хочется его накормить нормальной едой.

Отворачиваюсь. Тянусь к мобильнику. Набираю маму и говорю, что задержусь на час. Узнаю, что с сыном всё хорошо, а потому облегчённо выдыхаю.

– Дин, всё хорошо? – Дамир заглядывает в мои глаза. Перестаёт есть, хлопает ладонью по лавочке: – садись. Я не кусаюсь.

– Я постою. Спасибо.

– Вредная, – улыбается. – Колючая, как всегда.

Краснею.

Не знаю, куда себя деть.

Сажусь на лавочку, подальше от него.

– Что с рукой? – спрашиваю из-за обычного любопытства. Наверное…

– Поранился.

– И?..

– Болгарка. На работе, – коротко отвечает.

Врёт? Не знаю. Когда-то он тоже «ранился», а на самом деле… Скажем так, был слишком импульсивным.

– У врача был?

– Нет, – пожимает плечами.

– Ну, как так, а? – повышаю тон, а он улыбается. В глазах цвета виски появляется блеск, отчего я еще больше краснею. Произношу более сдержанно: – нельзя наплевательски относиться к своему здоровью. Сходи в больницу. Пожалуйста.

– Дин, ты же знаешь, я не по больницам.

Ухмыляется. Смотрит выжидающе. Ждёт, когда я предложу свою помощь.

Чёрт!

– Я могу посмотреть твою руку, но не здесь, – выдавливаю из себя, понимая, что совершаю ошибку.

Глава 38

Дина

– Когда ты говорила «не здесь», я думал мы поедем домой. Ко мне... – вздыхает Шагаев.

Я разматываю грязные бинты на его руке и поджимаю губы, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не заулыбаться.

Размечтался.

– Не крутись, – произношу не так строго, как хотелось бы.

Достаю из автомобильной аптечки перекись водорода, стерильный бинт. Среди всего содержимого примечаю упаковку презервативов. Не глядя, сую её обратно, в сумку. Щёки вспыхивает румянцем. Смущаюсь. Отвожу в сторону взгляд, а он широко улыбается. Наслаждается моей неловкостью, получая от этого некий кайф.

– Раны неглубокие, но всё равно... Нужны регулярные перевязки. Как давно ты менял бинты?

– Не помню, – пожимает плечами. – Некому менять.

– Сам виноват, – бубню под нос, а затем, поняв, как двусмысленно прозвучала фраза, добавляю: – нужно обращаться за медицинской помощью.

– Так я...– мнётся, подбирая слова. – Обратился. К тебе.

Его хриплый голос заставляет меня содрогнуться. Тело пронизывает импульсом. По позвонкам бегут мурашки. Сердце начинает биться чаще, а дыхание затрудняется.

Заканчиваю с перевязкой. Завязываю узел. Дамир тянется ко мне второй рукой. Прикасается к плечу.

– Спасибо, – улыбается. Нежно смотрит, хочет сказать что-то ещё, но не решается.

Я тактично отодвигаюсь в сторону. Облокачиваюсь на спинку сиденья. Прикрываю глаза:

– Отвези меня домой. Пожалуйста.

– Как скажешь.

Дамир запускает двигатель. Бросает на меня беглый взгляд, а затем сразу же сосредоточивается на дороге.

– Почему ты бросила мединститут? – спрашивает между прочим.

– А сам, как думаешь?!

– Беременность. Отец. Всё понятно. Почему не восстановишься? Разве ты не мечтала стать врачом?

Ничего тебе не понятно, Шагаев!

И не поймёшь.

Когда рождаются дети, то все мечты прячутся в тёмной комнате, в тайниках души. Так далеко, что искать будешь, но не найдешь! Их просто больше нет!..

– Мне это не надо, – грустно вздыхаю.

– Почему?

– Не хочу.

– Зря. У тебя талант лечить людей!

Его фраза ранит сердце, душу.

Зря? Возможно.

Да только, как это сделать? Как?

Невозможно. Отныне я – мама и всё, что я делаю, в первую очередь, ради сына.

Не могу бросить работу. За что буду жить? Платить по счетам?

А учиться? Когда? В перерывах между взрослением сына и обострением бронхиальной астмы у матери?!

– Дамир, не нужно. Не хочу говорить на эту тему, – отворачиваюсь к окну, и он замолкает.

Больше ничего не спрашивает. Молчит. И мне это подходит!

В сумке жужжит мобильник.

Достаю.

Вглядываюсь в экран телефона и бледнею.

Давид.

Сбрасываю вызов.

Не хочу говорить. Только не сейчас.

– Останови машину здесь. Я хочу выйти.

Дамир недоумевает или делает вид:

– Я подвезу до самого подъезда.

– Не нужно.

– Дин, уже поздно. Не страшно ходить по тёмным улицам?

– Нет, – качаю головой.

Страшно представлять, что может произойти, если под тем самым подъездом сейчас стоит чёрный Мерседес.

– Ладно, – Дамир останавливает машину в метрах тридцати от моего дома.

– Спасибо, – кидаю напоследок и выскакиваю из авто, прихватив с собой пакет.

На негнущихся ногах плетусь к дому. В свете уличных фонарей примечаю Мерседес. Сердце пропускает череду ударов. В голове бахает молот.

Расправляю плечи. Делаю глубокий вдох и, как ни в чём не бывало, прохожу мимо Мерседеса.

– Дина, – за спиной слышится мужской голос.

Оборачиваюсь.

Глава 39

Дина

– Ты не отвечаешь на мои звонки. Дин, я же с ума схожу. Без тебя, – Давид смотрит на меня в упор. Хочет подойти, прикоснуться, но… Вижу, сдерживается. – Почему так поздно?

Указывает на пакет с продуктами. Хмурится.

Я нервно сжимаю ручки того самого пакета и пытаюсь делать вид, что внутри сплошное спокойствие, равнодушие. Не получается. Слишком много эмоций за один вечер.

Запах мужского одеколона кружит голову. В сердце отзываются струны. То ли плачут, то ли мне просто плохо.

Как переступить через себя? Как наплевать на гордость?

– Молчишь… – произносит с грустью, с отчаянием. – Ну скажи мне хоть что-то!

– Привет, – вымученно улыбаясь.

– Привет.

Давид не сдерживается. Делает в мою сторону шаг. Сокращает дистанцию, наплевав на всё. Распахивает объятия. Обнимает за плечи. Крепко-крепко.

Прикрываю глаза. Закусываю губы.

Не реагировать на него! Не надо.

– Ангелочек. Любимая. Прости… – шепчет, целует в макушку, гладит затылок ладонью.

По телу проносятся импульсы. Пронизывают насквозь, задевают за живое. Чёрт... Ещё не забыла. Помню. Скучаю. А так хочется забыть, стереть из памяти эти руки, дарящие тепло; этот запах, кружащий голову; этот голос, вызывающий мурашки на моей спине.

Обманываю. Его. Себя.

Вру, а как иначе?!

Простить... Нельзя... Уйти…

– Давид, – с моих губ срывается тихий всхлип.

Чёрт. Всё-таки растрогал. Зацепил и не по касательной. Проник глубоко, кажется, в самое сердце.

– Диночка, Дина. Конфетка, – трогает скулы, скользя подушками больших пальцев сверху вниз. – Не отпущу. Буду ждать, когда простишь.

Неожиданно.

Целует.

Страстно впивается в рот. Раздвигает мои губы языком, проникая внутрь.

У меня сносит крышу. Окончательно.

Роняю пакет на землю.

Руки сами тянутся к нему. Обвивают за шею, сжимая в тугое кольцо.

Горячее дыхание сводит с ума. Его вкус на моих губах – афродизиак. Возбуждает. Голову туманит желание быть с ним.

Слишком долго мы не были вместе. Внизу живота затягивается плотный узел. Скручивает. Тянет...

А не должен.

– Хватит, – прерываю поцелуй.

Отстраняюсь. Дышу трудно, поверхностно. Хлопаю ресницами, смотря на него туманным взглядом.

Ну почему он такой притягательный?

Почему необходимый?

Он прижимается лбом к моему лбу. Обнимает за талию, притягивая к своему телу вплотную.

– Мы справимся. Вместе, – дышит трудно, как и я. – Люблю. Тебя. Сильно.

– Не. Надо. Любить, – шепчу охрипшим голосом.

Стоим в причудливой позе минуту. В голове роятся мысли. Разные. Диаметрально противоположные. Хочется и колется. Любить и страдать? Опять?

Нет. Не хочу.

– Извини, мне пора, – разжимаю на талии его пальцы. Поднимаю пакет. – Спокойной ночи.

– Можно я проведу тебя до квартиры?

Я удивленно выгибаю бровь.

– Хочу поздороваться с мамой. Хочу увидеть Сашу, – улыбается.

– Нет, – отрицательно киваю головой. – Не сегодня. Пока.

Круто разворачиваюсь и ухожу.

Пока набираю на домофоне нужные цифры, ощущаю пронзительный взгляд. Знаю, Давид не сводит глаз. Смотрит. Ждёт, а я…Захожу в подъезд, не оборачиваясь. Сегодня и так наделала глупостей.

Уже дома.

Разбираю пакет. Раскладываю всё по полкам. Мама готовит ужин, а Санька бегает вокруг меня, наматывая круги. Заглядывает в пакет, помогает доставать продукты. Помогает – громко сказано. На самом деле его интересуют только конфеты, которые я не купила.

Раздается стук в дверь.

Отвлекаюсь. Иду в коридор. Даже не задумываюсь посмотреть в глазок. Внутренний голос молчит, сердце бьётся ровно. Ничего не предвещает сюрприза.

Открываю замок, распахиваю дверь. Не успеваю поднять взгляд, как слышится низкий баритон:

– Ты забыла в машине.