Текст книги "Дорогами надежды"
Автор книги: Юлия Авдеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)
Милада выбрала клубень вареного в мундире картофеля побольше и стала подкидывать в ладони, словно прицеливаясь для удара. Самойлов и глазом не повел.
– «Великий дар Всеобъемлещего чад его избранных лечит души мятущиеся и знания требующие» – ввернула цитату девушка и продолжила, – Али сам видел, что я карты богомерзкие кидала? Я им травки успокоительные давала и за жизнь разговаривала, советами и помогала, а не гаданием. Рассказывала, в каком случае и как ситуация сложиться может…
И понеслось. Владимир выдвигал почти бесспорные аргументы, чтоб обличить Миладу в обладании маленькой толикой «диавольских сил», Милада же ловко жонглируя выдержками и цитатами из священного свитка, разбивала его аргументы на корню.
Атан, вернувшийся с вязанкой веток для костра, удивленно воззрился на спорщиков.
– И на минуту нельзя отлучиться, – пробормотал он.
– Уж лучше бы ты согласился сначала поужинать, – поддержала его Леся.
– О чем спор? – поинтересовался странник, сгрузив вязанку на землю. Он подошел к импровизированному столу. Обстановка была накалена до предела. Владимир метал гром и молнии, а Милада спокойно, закинув ногу на ногу, жевала желтобокое яблоко.
– Да вот, Самойлов в твоей компетенции сомневается, – мило улыбнулась она.
– Я… – не успел высказаться Самойлов.
– Он считает, что я дитя диавола, обладаю темными знаниями и вожу тебя за нос. И не только тебя, а нас всех. И именно я являюсь причиной всех наших бед. Теперь можете вооружаться кольями самодельными, транспарантами малеванными и с криками: «Бей ведьму!» кидать меня в костер. Ты как раз вязаночку симпатичную, я смотрю, принес… А Самойлов выступит в роли мольца-грехоискупителя, который в огне очистит мою черную душу.
Атан перевел взгляд на Владимира, который сидел, словно рыба с открытым ртом.
– Ну что за женщина! – Вымолвил Самойлов, – Я просто высказал свое мнение, по поводу всех людей обладающих, так сказать, знаниями. Меня воспитывали так! Я не могу в один момент все переосознать! Да и разобраться в этом – ногу сломишь! И вообще, мне не нравится только одно, что мы принимаем помощь от лешего.
Атан посмотрел на Владимира, который попал под раздачу к Миладе, и усмехнулся.
– Ты, Самойлов, лучше с ней не спорь. Она действительно, много чего знает. И Бабушку ее в пору причислить к лику святых. Да только не в это время. И поверь мне, я бы сумел распознать кто Милада такая. А слежу я за ее деятельностью давно. Поэтому и везу их в Академию. У нее редкостный талант к алхимии и душеведению. Пусть выбирает сама из двух вариантов. Леся хорошо лечит. Она знает все признаки болезней и многим помогала советом наравне с Миладой. На той почве и подружились. А ты запоминай и учись. Работа наша такая, талантливых людей из глубинки в столицу вывозить для обучения.
Владимир смутился и опустил глаза. Девушки решили отойти в лесок по своим делам, а Владимиру надлежало развести костер, пока Атан в гордом одиночестве наслаждался едой. Милада почему-то остановилась, посмотрела в упор на Владимира
– Не Всезнающего ты чтишь и потому возмущаешься, а знающих ненавидишь и стараешься найти причину этой ненависти. Вот только почему?
Владимир выдержал ее взгляд не дрогнув.
– Не буду спорить с тобой, Милада. И приношу свои извинения за обиду, ненароком нанесенную тебе, – он виновато улыбнулся, а спорщица гордо задрала голову, подхватила Лесю под руку и зашагала в лесок.
– А ты хотела все ему рассказать! – рявкнула Милада, уходя по тропинке дальше от места ночевки.
– Ну не рассказала же! – возмутилась Леся, – Он, по-моему, принес тебе свои извинения.
– Толку мне от них.
– Между прочим, лично тебя он не хотел обидеть, хотя я его не оправдываю, он был не прав. Но, подумай сама, как бы ты относилась к людям, имеющим способности, если была обычным человеком? Если бы не было твоей бабушки, которая тебе все объясняла? Поставь себя на его место.
– Атан же понимает!
– У Атана мать ясноокая! И из-за гонений он не мог с ней видеться! А Владимир любимый сын хуторского купца. Его воспитывали по-другому!
– Ты опять его защищаешь, – вздохнула Милада.
– Я стараюсь его понять и найти способ достучаться до него.
– Зря, Леся. Это вряд ли получится, – Милада развернулась и пошла обратно, не желая дальше спорить. Леся смотрела ей в след, чувствуя себя полной дурой.
– Чего стоишь, словно примерзла? – Милада обернулась, – Пойдем уже. Я обещаю, что не буду ему мстить за подобные умозаключения.
Милада сдержала свое обещание и ни намеком не напомнила Владимиру о споре. Словно его и не было. Путешествие подходило к концу. Скоро, совсем скоро ребята разойдутся кто куда в ожидании того, что надежды каждого из них оправдаются. Леся с Миладой поступят в Академию лекарства, Владимир начнет обучение ремеслу странника… Надежды Атана не сбудутся как ни крути. Пока он не может оставить службу. Для начала нужно во всем разобраться.
Леся жаждала этого момента и боялась расставания. Боялась, что Владимир уедет и оставит ее насовсем. Самойлов старался избегать этой темы и о том, как будут дальше развиваться их отношения и будут ли вообще, молчал. Он радовался, как дитя тому факту, что осталось совсем чуть-чуть до столицы и эта радость была прописана в каждом его движении, жесте, слове, улыбке.
После обеда они въехали в Святоград. К городу они подъехали, когда солнце стояло в зените, но пришлось постоять в очереди, пройти досмотр и проверку документов. Плата за въезд была весьма ощутимой: один золотой с человека, итого четыре золотых. Атан, как великий поборщик расточительности переговорил со стражниками на воротах, которые оказались его давними знакомыми по охранной Академии, и компания въехала в Святоград за один золотой без досмотра.
Святоград поражал воображение. Чудесная картинка из сказки. Светлый чистый город с многоэтажными строениями, белеными стенами и устремленными вверх золотистыми шпилями, разрывающими облака, казался воздушным и прекрасным. Улицы, сплошь мощенные булыжником. Только у домов виднелись зеленые островки с вишневыми деревьями, усыпанные бело-розовыми цветочками. Вишня – священное дерево, поэтому неудивительно, что в Святограде улицы были украшены именно этими деревьями. Вишневое дерево также являлось символом Императорской семьи, красовалось на гербе города и флаге Империи. Берянская империя – святое государство и напомнить об этом старались любыми доступными способами.
Академия Лекарства находилась на другом краю города, тогда как община странников располагалась в самом центре города, неподалеку от императорского дворца. Владимир рассчитывал сразу же попасть в расположение общины странников, но Атан остудил его пыл.
– Для начала нужно отдохнуть с дороги. Время уже позднее куда-то ехать.
– так только обед же прошел! – удивился Самойлов.
– Не гони коней, – странник направил коня вправо, – Мы должны обмыться, поесть, я свяжусь с нужными людьми, возможно, вечером ты с ними поговоришь. Еще о девушках нужно позаботиться, так что в расположение ты попадешь только завтра с утра в лучшем случае. А сейчас наслаждайся.
Таверна «Румяный окорок» встретила путников приветливо открытыми дверями и вкусными запахами доносившимися оттуда. Спешившись, путники отдали лошадей заботам мальчонки, потребовавшего за свои услуги слегка завышенную плату. Атан вздохнул и, словно отрывая от сердца, ссыпал в требовательно выставленную ладошку горсть монеток.
– Этого хватит? – поинтересовался странник.
Мальчишка скорчил физиономию и внимательно пересчитал монетки на ладошке.
– Хватит! – ответил он.
– А теперь за дело. Пока я тебя за ухо не схватил и одно место не надрал, – сказал Атан и мальчугана и след простыл вместе с лошадьми. – Шустрый, однако.
Ребята вошли в таверну. Полированные массивные столы и стулья с резными спинками стояли у сплошных окон занимающих обе боковые стены. Полы натерты до блеска, словно по ним никто не ходил. За стойкой, усатый приятной наружности администратор сиял улыбкой, словно четыре королевские особы почтили его занюханную корчму своим прибытием. Леся почувствовала себя не в своей тарелке в своем пыльном платье и растрепанной косой.
– Что желаете, гости дорогие? – обратился улыбчивый мужичок к Атану, выявив в нем главного.
– Четыре комнаты, ванную и плотный обед на четыре персоны.
– льер странник, для вас и ваших друзей все, что угодно. Сколько времени вы собираетесь у нас провести?
– Планирую до завтрашнего утра. Сколько с нас?
– Ну, вам, льер, как представителю императорского закона, мы сделаем большую скидку, – не переставая улыбаться, сказал администратор. Он достал четыре ключа. – Первые четыре комнаты на втором этаже в левом крыле, по правой стороне, ваши. В каждой из них имеется ванная. А уж девочки. Постараются, чтоб вы смогли обмыться как можно скорее.
Атан передал ключи ребятам и отправил тех смотреть комнаты, а сам решил отправить письмо с посыльным, для одного старого знакомого, который имеет вес при Охранной Академии. Сразу же он решил написать сопроводительное письмо для девочек, чтоб завтра с утра они отправились в Академию. Занятия начнутся в середине июля. Они как раз успеют сдать необходимые экзамены по элементарным знаниям.
Леся вошла в светлую комнату и задохнулась от восторга. Достаточно большая для одного человека кровать, туалетный столик рядом с ней, большое окно со светлыми занавесями… Красота! Она не могла поверить в то, что они наконец-то добрались до столицы! Ее переполняло радостное возбуждение от того, какие занятные перспективы рисует ей жизнь. Открыв дверь в смежную комнату, она увидела большую ванну и разулыбалась, как малое дитя.
Покружившись по комнате, Леся решила открыть окно и впустить свежий воздух. Створки под ее руками легко поддались, и она сделала глубокий вдох. В дверь тихонько постучались. Леся быстро распахнула ее и наткнулась на Владимира, занесшего руку для следующего стука.
– Да вот, пришел проверить, как ты тут устроилась? – смущенно пробормотал он.
Леся улыбнулась и втащила его в комнату, закрывая за ним дверь. Не теряя времени на лишние объяснения, Владимир прижал к себе Лесю и поцеловал. У девушки закружилась голова. Толи от свежего воздуха с запахом цветущей вишни, толи от жаркого поцелуя.
– Только не вздумай меня съесть! – заявила она, устраивая руки на его груди, – Я еще с дороги обмыться не успела.
– Мой светлый ангел с грустными глазами, – прошептал он, – знала бы ты, что ты со мною творишь…
Леся глупо захихикала, чувствуя себя полной дурой из любовных романчиков, которые ей изредка привозила Милада для чтения. Так сказать для общего развития. Тогда она смеялась над всеми этими ахами, охами и вздохами, сейчас же сама готова была повторять их на разный манер.
– А что такого я с тобою творю? – поинтересовалась Леся, – Вроде бы ничего особенного.
– Ах, ничего особенного! – притворно возмутился Самойлов, – И ты хочешь сказать, что ничего особенного не чувствуешь. Когда я тебя целую?
– А что, я должна чувствовать что-то особенное? – девушка изумленно подняла брови и округлила глаза, – Ой, ну ты бы тогда предупредил что ли… Я б изобразила бы что-нибудь…
Владимир удивился подобной наглости, уставился на нее, как баран на новые ворота, и слегка приоткрыл рот. Леся уже было испугалась, что слегка переборщила, но Самойлов быстро справился с чувствами. Быстро наклонился, прикоснулся к губам легким поцелуем и отпустил ее. В дверь постучали. Владимир открыл дверь, на пороге стояли мальчишки с ведрами воды. Они быстро проскользнули в ванную комнату.
– Тебе спинку потереть не надо? – с видом святой невинности спросил он.
– Да нет, как-нибудь сама справлюсь, – улыбнулась она.
– Точно справишься? – Владимир остановился на пороге, словно раздумывая над чем-то.
– Справлюсь, справлюсь… – уверила его Леся.
– Тогда до вечера, Ангел.
Дверь за Владимиром закрылась, а Леся осталась стоять, не в силах сдвинуться с места. Глупая улыбка, словно приклеенная застыла на ее лице.
– Ванна готова, льери. – обратился к ней один из мальчиков, выходя за двери комнаты. Девушка оторвалась от созерцания закрывшейся двери и поспешила обмыться. Только сейчас она обратила внимание на то, что тело зудит, требуя немедленной помывки. Сдавшись на милость естественным потребностям, девушка побрела в ванную.
Вымывшись в душистой ванной, Леся почувствовала себя совсем другим человеком. И неожиданно пришел аппетит. Припомнив, что пообедать им сегодня еще не удалось, а Атан заказывал обед, Леся стала раздумывать над тем, как бы побыстрее высушить волосы и во что одеться. Оба платья, которые она брала с собой в дорогу были постираны. Оставалась только рубашка и порты.
«да» – раздумывала Леся, стоя перед зеркалом в ванной, – «кажется, за дорогу я немного похудела».
Рубашка была свободного кроя, поэтому следствие быстрого похудения были не так заметны. А вот штаны, ни как не хотели держаться на талии, так и норовили слезть на бедра. В них она выглядела, как маленький нахаленок. Ни груди, ни талии, вообще ничего не было видно под этой одеждой.
«И почему считается, что одежда, сшитая по мужской моде соблазнительная?» – раздумывала она. В данный момент она даже намека на соблазнительность не находила.
В дверь в очередной раз постучали. Девушка прекратила разглядывать себя и пошла открывать двери. На пороге стояла Милада.
– О. Я смотрю, ты уже искупалась. С легким паром! Ты куда вырядилась?
– да вот пытаюсь придумать, что надеть.
– А я за тобой зашла, Атан с Владимиром уже пообедали, а мне одной скучно. Ты же знаешь. Что в одиночестве я могу только экспериментировать.
– Да, жалко будет таверну, если ты ее со своими экспериментами разнесешь на щепочки, – улыбнулась Леся, – заходи. Чего стоишь на пороге?
Милада прошла в комнату и уселась на кровать.
– Так ты в этом собираешься вниз спуститься? – травница критически оглядела Лесин «наряд».
– А больше ничего не остается. Остальную одежду я постирала, – вздохнула Леся.
– Ну-ка, повернись, – попросила Милада.
– Зачем?
– Поворачивайся и не возмущайся, – отрезала подруга и Леся послушно повернулась вокруг своей оси.
– Подожди-ка, – пробормотала Милада и вылетела из комнаты, словно ужаленная. Минут чрез пять, влетев в комнату с той же спринтерской скоростью, Милада вернулась. Сжимая в руках какую-то одежду.
– Вот, – сказала она, протягивая Лесе вещи, – Сейчас должно подойти.
– Милад, ты издеваешься? – протянула Леся. – Твои вещи мне никогда не подходили…
– Одевай, одевай, – во-первых, это мне слегка велико. Во-вторых, ты немного похудела, вывод – как раз будут. – Милада подтолкнула Лесю в спину по направлению к ванной. Как только двери за Лесей закрылись, травница уселась на кровать, закинув ногу на ногу. Секунды шли, а Леся из ванной не появлялась.
– Эй, там! Ты скоро! – крикнула Милада, – Ты там не заснула?
Леся послушно вышла.
И чего ты там торчишь? Я же говорила, что как раз будет.
Кожаные порты и приталенная белая рубашка Милады сидели на Лесе, как вторая кожа.
– Милад, – тихо проговорила она, – тебе не кажется, что это слишком?
– А что здесь может быть слишком? Это на мне этот наряд мешком болтыхается, а с твоими формами – супер! Лучше не придумаешь!
– Я чувствую себя в этом раздетой.
– Ну, могу тебе еще жилетку от этого костюма приволочь.
– А она тоже…
– Не, она посвободней будет! – воскликнула черноволосая подозрительно сверкнув глазами, – Садись, я тебе сейчас волосы высушу и причешу. Красоту наведу.
– Ты, я смотрю, не оставляешь экспериментов, да? – Леся сдалась на милость подруги, развившей бурную деятельность.
– Эксперименты с внешностью должны интересовать каждую девушку, – наставительно произнесла она, вооружившись частым гребнем, – Так что скажи спасибо, что у тебя есть я.
Обедали девушки в комнате Леси, болтая о своем, о женском. Давно они так спокойно не разговаривали без двух пар любопытных ушей. А проверить результат эксперимента Милады решили вечером, потому что ванная, сытный обед и разговоры по душам не располагали к резким передвижениям. Мечтая о том, как сложится их дальнейшая судьба, девушки уснули на кровати. Обнявшись, как маленькие дети.
Леся с Миладой, словно две королевские особы спустились поужинать. Леся нервничала и спотыкалась. Милада подбадривала ее и ругала на чем свет стоит за стеснительность. Травница недолго колдовала над прической Леси. Она забрала волосы в высокий «конский» хвост, отделив пряди у висков. Их она заплела в сложные косички и обвила вокруг кожаного ремешка, стягивающего волосы в хвост. Больше времени ушло на уговоры. Милада гонялась за подругой по комнате в надежде уговорить ее подкрасить лицо. Леся отпихивалась всеми имеющимися у нее конечностями, мотивируя отказ тем, что «и так еле себя в зеркале узнала. Хорошего понемножку». Миладе ничего не осталось, как смириться. На этот раз. Уж она-то найдет способ, как уговорить, или заставить Лесю заняться собой. Последнее на что согласилась упертая «беловолосая ослица» – добротные сапоги Милады. Лесина обувь никак не хотела вязаться с новым образом. Милада тоже принарядилась. Любимый походный костюм на атласную зеленую рубашку, выгодно подчеркивающую цвет глаз и черные порты. Заплела волосы в свободную косу, и подкрасилась.
Стоило им появиться на лестнице, как в битком набитом зале наступила многозначительная тишина. Их провожали взглядами: женщины с неприкрытой неприязнью, мужчины с восхищением. Атан, Владимир и еще один незнакомый девушкам мужчина лет сорока сидели за крайним столиком. Незнакомец то и дело ерошил коротко стриженные светлые волосы. Они что-то обсуждали и повернулись в последний момент. Да так и застыли. Атан смотрел спокойно и слегка насмешливо. А вот у Владимира и незнакомца, кажется, отвисли челюсти. Стоило девушкам подойти к их столику, как незнакомец вскочил с места и застыл в ожидании, когда же Атан их представит друг другу.
– Михаил, позвольте представить Милада Зецкая и Лесандрин Кат. Это те девушки о которых я тебе рассказывал. Я везу их в Академию Лекарства. Надеюсь, льер Ириан сумеет рассмотреть в этих кандидатурах не ограненные алмазы, – произнес Атан, не соизволив встать с места.
– Я уверен, что он оценит их по достоинству. Я уже оценил, – пробормотал Михаил и поцеловал девушкам руки.
Леся стушевалась, щеки тронул легкий румянец. Милада приняла этот жест, как данность, словно всю жизнь тем и занималась, что подавала руку для поцелуя. Михаил оказался не только высоким, но и вполне привлекательным мужчиной и у Милады загорелись глаза азартным огоньком.
– А этот престарелый ловелас, – продолжил Атан, – Михаил Закран. Начальник Охранной Академии, в которой когда-то учился я, а теперь Владимир будет проходить ускоренный курс обучения.
– Так вы его приняли, льер Михаил? – поинтересовалась Милада, усаживаясь за столик. Владимир тем временем пододвинул Лесе стул рядом с собой.
– Милая Милада, я не мог отказать лучшему выпускнику, отличному воину, а заодно и хорошему другу в услуге. Да и Владимир не подкачал. Ему, конечно, придется сдать нормативы по физической подготовке, но, я уверен, что он справится. Еще ни один человек, рекомендованный Атаном, не ударил в грязь лицом. У Атана глаз наметан в этом деле, – Михаил послал Миладе самую обворожительную улыбку, на какую только был способен.
– По-моему, Михаил ты немного загнул с отличным воином, – Атан заказал кружку хорошего пива и в данный момент находился в самом лучшем расположении духа, – работа у меня не сложная, правда, пыльная. Разъезжай себе по деревням, городам, да селам и обстановку контролируй. Мечта, а не работа!
Леся сидела между Атаном и Владимиром. Михаил и Милада сидели напротив. Закран разрывался между Миладой и Лесей, расточая улыбки обеим, пытаясь произвести на них впечатление. Атан показывал ему под столом кулак, Леся смущалась, Милада хихикала, Владимир с каждой минутой становился все серьезнее. Милада уплетала за обе щеки, умудряясь при этом болтать без умолку и шутить направо и налево. Лесе же наоборот кусок в горло не лез. Она чувствовала напряженность Владимира, которая передавалась и ей.
Атан с Михаилом поднялись в комнату странника, за какими-то бумагами. Милада отошла в дамскую комнату. Владимир с Лесей остались за столиком одни.
– Пойдем, – сказал Владимир, вставая из-за стола, и потянул ее за руку к выходу.
– Постой, а как же… – попыталась вразумить его она.
– По-моему, им и без нас будет хорошо.
– Но, нужно же…
– Атан расплатится. Пойдем, пойдем, – Владимир улыбнулся, и Леся послушно встала из-за стола. – Я хочу, чтоб этот вечер принадлежал только нам. – Владимир нежно обнял ее за плечи и вывел на улицу.
– А куда мы пойдем? – поинтересовалась девушка.
– А куда глаза глядят. Думаю, что не заблудимся. Заодно город посмотрим. – Леся вложила свою ладошку в его руку.
Они шли по вишневым улицам, вдыхая сладковатый запах, держась за руки. Владимир болтал без умолку, и Леся внимательно слушала, боясь нарушить такой момент неверно сказанным словом. Он рассказывал о друзьях, учебе, о шалостях, которые творил в детстве… Она смеялась над похождениями озорного мальчишки Ладьки Самойлова, который, оказывается, был еще той шкодой.
Потом они наткнулись на мастерскую известного художника, который обещал, что может быстро сделать фотографическую карточку: пять минут посидеть перед странным аппаратом в его мастерской, и через неделю можно забрать. Невероятно! Владимир буквально волоком втащил Лесю в мастерскую, заявив, что хочет такую штуку непременно. Мол, ее фотография будет согревать его сердце в дни разлуки.
Мужчина усадил их на лавке посреди комнаты, а сам спрятался за черным покрывалом, накрывающим большую странную штуку именуемую фотоаппарат. Яркая вспышка. И человек вылез из-под черной материи, взял аванс за фотопортрет и выписал Владимиру квитанцию.
Ночь окрасила улицы в черный цвет и зажгла ярко-желтые фонари. Ребята набрели на городской парк и Владимир, не слушая Лесины протесты, что время позднее и вообще уже спать пора, потащил ее на ближайшую лавку. Парк надо сказать тоже был вишневый. За исключением кустиков артаны и хивоцвета, цветущими голубыми и бледно-желтыми цветами.
Леся массировала голову, корни волос болели от непривычной прически.
– Голова болит? – участливо поинтересовался Владимир.
– Да, немного.
– Давай помогу, – предложил молодой человек и аккуратно распустил тщательно уложенные Миладой волосы. Они тяжелой копной упали на плечи и заструились до бедер. Владимир не закончил на этом, он стал осторожно массировать голову девушки, зарываясь пальцами в волосы, перебирая прядь за прядью. Они, словно лунный свет проходили сквозь пальцы, окутывали его руки нежностью.
– Ты действительно Ангел, – пошептал он.
– Да где же ты у меня крылья-то увидел, а? А ну-ка признавайся, Ладька, – Леся весело рассмеялась.
– Да с такими волосами никакие крылья не нужны. А чего это ты меня решила детским прозвищем называть?
– Мне кажется, что тебе даже идет, – Леся прыснула со смеху, глядя, как лицо Владимира вытягивается, – очень даже мило. Ладька, Ладик, Ладушка.
Девушка на всякий случай вскочила с лавочки и отошла на пару шагов. Кто его знает, вон лицо как покраснело. Явно не понравилось.
– Вот сейчас, как поймаю и по жопе за «Ладушка» надаю, – пригрозил Владимир.
– Ладь, ну, это же уменьшительно-ласкательное, – продолжила Леся, и тут же поняла, что перегнула палку.
– Я тебе сейчас…
Леся сорвалась с места, как заправский спринтер. Волосы развивались на бегу, хлестая по щекам и застилая глаза, так что куда она бежит – девушка не видела. Владимир нагонял, но Леся была юркой, поэтому в самый последний момент ускользала сквозь пальцы, мазнув лунным светом волос по лицу. Вдоволь набегавшись, запыхавшись, вытоптав большую часть ухоженных клумб с разноцветными цветочками, ребята свалились под кустом хивоцвета: Леся споткнулась обо что-то и полетела лицом в землю, а Владимир в попытке ухватить ее за воротник жилетки запутался в собственных ногах и свалился на девушку.
Не теряя возможности, Владимир исполнил обещание наподдавать по мягкому, округлому месту. Леся не в силах скинуть с себя тяжеленного Самойлова смиренно ждала и лелеяла план мести. Как только Самойлов отвел душу и решил встать, девушка подставила ему подножку. Владимир полетел на землю спиной назад, а она в считанные минуты оказалась у него на животе.
– Проси пощады, – затребовала она, тяжело дыша.
– Угу, обязательно, – ответил Самойлов севшим голосом, – А что мне за это будет?
– Лучше узнай, чего не будет, – ответила она, пытаясь сообразить, что ж еще такого пакостного можно ему устроить.
– Еще минута в таком положении, – вкрадчиво произнес Владимир, – и просить пощады придется тебе.
– Да, ну! – сказала Леся и оказалась под Самойловым. Вот же… Гад!
– Ты меня раздавишь, – прохрипела она.
Владимир очертил кончиками пальцев овал ее лица, легонько коснулся губ, носа, шеи. Дыхание, едва восстановившееся после бега, опять сбилось. Сердце ушло в галоп, но разум еще присутствовал. Вернее отголоски разума.
Леся беспокойно заерзала под Самойловым, чувствуя, что просто так это все не закончится, если вовремя не остановиться. Владимир не обращал внимания, и прикоснулся губами к губам. Леся, отыскав где-то в своем тщедушном и подверженном непонятным чувствам теле силу воли, ощутимо прикусила его нижнюю губу.
– Что случилось? – тихо-тихо спросил он.
– Во-первых, холодно. Во-вторых, пора в таверну. В-третьих, хочется спать, – громко отчеканила она, боясь сорваться и потерять последний ум.
Владимир спокойно встал, отряхнулся, помог подняться Лесе и без единого слова повел к выходу из парка, крепко держа за руку. Они шли в тишине до самой двери ее комнаты. Тишина была такая, когда просто хорошо помолчать вдвоем, без напряжения.
– Спокойной ночи, Ангел, – пробормотал он, зарываясь лицом в ее волосы, – мой милый ангел, с лунными волосами.
– Спокойной ночи, – ответила она.
Владимир притянул ее к себе и поцеловал. Не так нежно, как до сих пор. Настойчиво, требовательно, словно он горел и хотел спалить ее в этом огне дотла. И Леся не чувствовала себя. Она забыла: где она, где он, где и чьи руки, где они, зачем и что вокруг происходит. Казалось, провались они сейчас сквозь землю – и этого бы не заметили. Огонь палил и заставлял задыхаться, искать друг друга вновь и вновь, чтобы найти покой друг в друге, или забвении пепла.
– Ладь, – прошептала она, хватая ртом воздух, на секунду оторвавшись от него.
– Да хоть чертом назови, – пробормотал он, только не гони.
И оборона пала, и огонь гулял по венам, заставляя кипеть кровь. И счастье вышло из берегов и затопило Лесю с головой. Дверь ее комнаты закрылась, отрезая их от внешнего мира. И пусть весь мир подождет.
Леся проснулась от того, что теплый солнечный луч ласкал лицо. Она улыбнулась и потянулась, не открывая глаз. Пошарив рукой рядом с собой, она ощутила пустоту и открыла глаза. «Наверное, Владимир спустился вниз» подумала она и плавно села. Сладко зевнула и улыбнулась. Осмотревшись, она нашла на подушке записку.
– Да не переживаю я, поняла я, что ты завтракать спустился, – бурчала она разворачивая записку.
«Ты слишком хороша, мой Ангел, но я ничего не обещал. Надеюсь, теперь ты поняла, что заставляла меня чувствовать».
Записка выскользнула из рук, по лицу пробежала тень, стирая остатки улыбки. Девушка поднялась с постели, оделась, заплела волосы, собрала вещи. Ни злости, ни отчаяния она не испытывала, только замораживающая внутренности пустота. Заправляя постель, она еще раз перечитала письмо. И кинула его на деревянный столик у кровати. Под ее взглядом бумага занялась веселым пламенем.
В дверь постучали. Леся распахнула ее, на пороге стояла Милада.
– Лесь, Самойлов с Михаилом уехали. Атан ждет внизу… – Милада заглянула Лесе через плечо и изумленно подняла брови, – А это что такое?
– Это? – Леся посмотрела на горящий дубовый стол, и языки пламени покрылись толстым слоем льда. Легкий пас рукой и ледяная «скульптура» рассыпалась на мелкие осколки.
– Это так. Ничего. Я готова ехать, – Леся взяла сумку и под удивленным взглядом Милады вышла из комнаты.
