Текст книги "Пылающий Север"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6
РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ

– Он может поднять четверых, – сказал Сергей, показывая на пластуна. – Не более.

Ему семнадцать. По местным меркам вполне взрослый, уже можно жениться, служить в армии или в департаменте, если возьмут. Он охотно тренируется с мечом, интересуется охотой и верховой ездой, в меру пялится на девушек, никогда не отлынивает от встреч с управляющими графством, внимательно слушает их доклады и порой высказывается, хотя по большей части наивно.

Но это, конечно, только пока.

Когда я задумывался, кому лучше будет оставить в наследство право первенства, то есть своё положение главы семьи и графство, я колебался между ним и Яромиром. Но обычно тут же успокаивал себя тем, что пока рано думать о наследстве. Я ещё всё-таки, а они пока очень молоды. Кто знает, чем они предпочтут заниматься. Сыновей у меня достаточно, есть из кого выбирать.

– Значит, на юг отправится его величество, госпожа Солор и господа Ремолы и Яргоя.

– Либо вместо последних – ты с сыном, – возразила Аше, но без уверенности. Она понимала меня лучше, чем кто-либо, а уж ситуацию – разумнее, чем я.

– Мыслишь прямо как моя соотечественница, а не уроженка Империи. Браво! Но ты ведь знаешь, как именно Серёжка меня искал. Поисковые заклинания такого рода работают по крови, по родству, и чем ближе родство, тем легче чарам отыскать объект. Подозреваю, сейчас у моих людей нет никого из их родственников. – И я кивнул на наших спутников.

– Теперь нас уже будут искать совершенно иначе, с опорой на другой принцип, – вставил мой сын, потому что у него появилась возможность сделать это, не нарушая протокола.

– К тому же разве это мыслимо – оставить его величество без сопровождения? – Я понизил голос и сделал многозначительное лицо.

Аштия приподняла бровь и покачала головой.

– Могу остаться я. Присутствовать на юге в сложившейся сложной ситуации и формировать армии – больше не мой долг.

– Ты уже пару раз спасала Империю, у тебя по этой части самый большой опыт. Так что – всё ещё твой долг, как я думаю.

– Ты полетишь со мной, Солор, – коротко высказался император, и стало очевидно, что спорить – не вариант.

– Мой сын в этом полёте был бы совершенно бесполезен, – добавил я хладнокровно. Тут мои отцовские чувства в расчёт не шли. К тому же Серёжка ведь понимал, чем рискует. – Он останется здесь.

– Конечно, отец. Я готов.

– Отправляйся, Аше. Ты там нужнее.

Она обняла меня за шею, на волосах у виска я почувствовал её дыхание. Машинально обнял и машинально через её плечо взглянул на правителя. Тот, невозмутимый, вдруг сузил глаза, и мне стало очевидно – он догадался, что я знаю… Впрочем, почему догадался – просто помнит, как сам мне рассказал о своём отношении к леди Солор. А теперь, наверное, подозревает меня в излишней проницательности. Вряд ли он на самом деле догадывается, что я слышал их ночную проникновенную беседу.

– Я там наверняка встречусь с Моресной, – прошептала Аштия. – И заверю её, что у тебя и твоего сына всё хорошо.

– Просто не упоминай про Сергея, – ответил я так, чтоб слышала только она. – Может, Мар не знает о его инициативе. И хорошо, если так.

– Поняла. Не волнуйся, пожалуйста.

Вершний взмыл в воздух легко, будто пёрышко, вспугнутое порывом ветра. Им управляла твёрдая рука государя. Я уже знал, что в обращении с ящерами императору мало равных и потому он никому бы не уступил вожжи – тем более теперь, когда от мастерства зависит благополучие и жизнь седоков. Напоследок он крепко хлопнул меня по плечу, что всегда считалось знаком монаршей милости, но ни слова не сказал. От сердца слегка отлегло – может, он верит в мою сдержанность и не станет ждать от меня подвоха. И соответственно не увидит во мне угрозы. Я ведь уже доказал, что умею молчать.

Я смотрел им вслед. Прощально мелькнул край одеяния Аштии – её посадили последней, над самым хвостом ящера, и всё ради соблюдения приличий.

– У врага нет летающих ящеров, – сказал Сергей. – Прошу, отец, не волнуйся.

– Я совершенно спокоен. Ребята, собираем вещи. Ночевать нам здесь нельзя. Переберёмся на тот край болота и постараемся затеряться в лесу.

– Но сперва я закончу, – важно заявил мой сын и вынул из пояса кожаный мешочек.

Я понял и лишь мысленно усмехнулся его деловитости. Да, в отличие от меня, Сергей обучался магии с детства и уже во многом преуспел. По крайней мере, в умении обращаться с чародейскими предметами он почти не уступал старшему, Алексею.

Сейчас из мешочка и потом из куска металлизированной ткани была вынута затейливой формы штуковинка и немедленно воткнута в землю. Её верхушка пропала между стеблей вереска – глядя со стороны, ни в жизни не догадаешься, что она тут есть. Дальнейших манипуляций с артефактом я не понял. Мой особый внемагический статус уже не позволял мне входить в действующую «голубятню» или залезать в самое сердце источника, но по-прежнему чары, долженствующие нарушать естественную энергоструктуру тела, отскакивали от меня лучше, чем от неодушевлённых предметов. И я мало того что не обучался магии – даже не знал, имею ли хоть тень способностей к ней.

А вот большинство моих детей способности имели и всячески их развивали. Я мог позволить себе нанять для них лучших учителей.

– Враг-то не засечёт магический выплеск? – обеспокоенно спросил Хусмин.

– Нет, конечно. Это ведь наша земля. Пока ещё её магию контролируем именно мы, – заявил Сергей с таким видом, словно он занимал в Серте положение главного чародея и, конечно, был главным экспертом.

Ну да что придираться. Мальчишка и в самом деле молодец.

– Ладно, допустим… Как же нас будут искать?

– Сейчас каждый возьмёт метку… Каждый, кроме отца. Этого будет достаточно.

– Господин Серт всё ещё «чистый»?

– Не до конца запачканный… Ребята, надо ехать. Давайте помечайтесь скорее. У нас на шестерых три пластуна – правда, не знаю, справлюсь ли с ящером Аштии. Он так демонстрировал ей верность…

– Я справлюсь, – пообещал Ремо.

Он действительно справился, и отлично. Нашим ящерам оставалось лишь следовать за передним. Они не стадные существа, однако в сложных или напрягающих ситуациях предпочитают принимать помощь и указания себе подобных. Своим пластуном я почти не управлял, лишь примерно корректировал траекторию и просто ехал.

И умиротворённо думал.

На град вопросов об обстановке дома сын отвечал, пожалуй, даже с некоторой долей удивления: мол, пап, ну как там может быть плохо, что ж мы, дети, не понимаем, что ли, как нужно в условиях внезапной войны поступать? Да, разумеется, с мамой и младшими всё в порядке. Как только пришло известие о начавшихся боях на северной границе и Юрий распорядился поднять в небо разведывательные отряды, Яромир приказал собирать всё наше семейство и эвакуировать на юг.

Моресна и дети, наверное, уже в Анакдере – все, включая Амхин и братьев младше Егора. Егор остался в Ледяном вместе со старшими. Не рановато ли ему? Да, он, Сергей, тоже считает, что в четырнадцать рановато начинать карьеру, тем более если это карьера военного. Но младший брат клялся, что будет повиноваться любому приказу, и Яромир разрешил ему остаться.

Теперь о разведывательных отрядах я имел возможность расспросить поподробнее.

– Как скоро их подняли в воздух?

– Сразу же, как только из Джелены передали сообщение. Командиры отрядов, встретивших врага, первым делом сообщили в замок, что вынуждены вступить в бой. А поскольку таким образом отсигналили абсолютно все боевые отряды, Седар сразу понял, что речь идёт о чём-то более серьёзном, чем бандитский налёт, и сообщил в Ледяной.

– Господин Седар!

– Да, прошу прощения. – Сын слегка покраснел, как мальчишка, застигнутый за кражей сластей из буфета.

По положению любой из моих сыновей стоял намного выше, чем кто-либо из вассалов Серта. Но по протоколу даже самый последний аристократ из числа моих людей имел право на уважение со стороны моего потомства, потому что обладал титулом, а дети – пока нет. Даже при желании по закону я мог дать лены только тем из своих отпрысков, кто уже успел два года послужить Империи хоть в каком-нибудь качестве.

То есть, по сути, одному Алексею. Старшему. В отношении которого год назад подписал документ, отрешающий его от Серта во всём, кроме происхождения. В день свадьбы Лёшка заранее и публично отказался от наследства и любой возможности когда-либо править моими землями. Он стал Акшантой.

– Ладно. И что же разведчики? – Я вернулся мыслью к самой насущной проблеме.

– Они сумели передать панорамную схему перемещения армий. Стало понятно, что речь идёт о вторжении. Яромир передал вассалам приказ эвакуировать семьи на юг и отводить войска к Ледяному рубежу. А тем, кто не успеет, – затворяться в замках и держать оборону.

– Так. И? Многие ли успели уйти из-под удара?

– Почти все. Кроме Ровны, Айбихнэ и Джелены. Последняя, к сожалению, захвачена. Господин Седар погиб, его семья по слухам – тоже.

Я больно стиснул челюсти. Помолчал.

– Ясно. Всё?

– После того как стало понятно, что происходит, Яро связался с Алексом, передал всю информацию ему. Посоветовался. Алекс отговорил Яро отправлять сразу много вершников на поиски его величества и тебя. Предположил, что многие из них могут попасть в плен и выдать важную информацию. Решили действовать аккуратно и наверняка и потому отправили меня. Юрий слишком занят. И он старше. Полезнее в замке.

– Так. А что Яро надумал делать с нами дальше?

– Не Яро. Алекс. Он предложил открыть старую северную «гармошку». Здесь есть одна, и совсем недалеко. Открывается ли она сама или нет – нашим магам неизвестно. Однако они определённо сказали, что эта – одна из тех, которые можно открыть насильственно, с опорой на сеть магических башен.

– Они функционируют?

– Конечно. В смысле, пока – определённо да. Я смогу подать сигнал, и маги откроют нам «гармошку». Охотники встретят нас по ту сторону, а также, если смогут, пойдут нам навстречу.

– Мда… Откровенно говоря, я уже почти всё забыл. Последняя личная встреча с демонами была больше двадцати лет назад. Но будем надеяться, что я справлюсь. И где же эта «гармошка»?

– Мне обозначили её местоположение довольно приблизительно. Но я постараюсь отыскать.

Сергей снова покраснел – я обернулся и потому заметил это. И вспомнил себя в его возрасте. Мда, вот уж ни за что мне не пришло б тогда в голову, что буду заканчивать жизнь властителем огромной имперской провинции, богатейшим и жутко титулованным перцем с любимой женой и кучей детей. И позже – тоже.

Пластунам скоро пришлось снизить скорость – болото заканчивалось, деревья росли так густо, что нелегко было отыскать путь. Моховые кочки не скоро сменились скалами, но и здесь ящерам приходилось тяжело. Пришлось остановиться, дать им роздых и, раз уж так вышло, перекусить самим. После коротких колебаний я решил пошалить и всё-таки вскрыть коробку с омарами в стопке соусов. В конце концов – а почему бы и нет? Надо же что-то есть.

– Отлично, – причмокивая, заявил Хусмин. – Эх, ещё бы вскипятить воды, запить. А то слишком пряно.

– Надо бы.

– Я взял с собой немного шоколада. – Сергей вынул из куртки плотный свёрток. – Помню, что отец очень любит этот напиток.

– Пришлось полюбить. Ведь тут нет кофе. Спасибо, Серёж. Заварим на всех.

– Благодарю, не буду, – сказал Ремо. – Я пью шоколад только со сливками. А тут их нет.

– Во-первых, когда запахнет готовым напитком, – возразил я, – ты будешь его и без сливок с огромным удовольствием. А во-вторых, у нас есть сливки. – И продемонстрировал очередную магически закупоренную бутылочку.

– А острый зелёный соус с моллюсками есть?

– Сейчас посмотрю… Есть. Тебе передать?

– Не надо. Просто держи под рукой. – Ремо скомкал в руке кусок тонкой лепёшки. Почему-то ему нравилось именно так их есть. – Как свидетельствует мой опыт, он отлично отпугивает демонскую мелочь. Что-то они такое чуют в его запахе. В принципе я их понимаю – мерзость редкостная.

– Откуда ты знаешь?

– Что он так действует? Богатый был опыт взаимодействия с верхними демоническими мирами. Нет, я не бывший охотник.

– Расскажешь?

– Хм… Только обещайте, что никому не расскажете.

– Не вопрос.

– Клянусь.

– Само собой.

– Буду молчать! – заверил Сергей. От возбуждения у него горели глаза.

– Да всё просто. Когда-то я был в группе, которая охотилась на нашего нынешнего государя и его сторонников. Тогда, конечно, никто из нас и предположить не мог, кем он станет. Но повеселились тогда вдоволь. Сперва мы на них охотились, потом они на нас, а потом…

– Что потом?

– Потом как-то столкнулись, поубивали друг у друга по паре человек… Потом разговорились. Сперва орали друг другу оскорбления, потом перешли на более спокойный разговор. Как-то само получилось. Так я и стал одним из предателей. Вернее сказать, так это называлось давным-давно. Теперь, конечно, иначе называется.

– Да, теперь это называется: «Он был самой первой опорой государя и первейшим из преданных его сторонников».

– Именно так, – усмехнулся Ремо.

– Всё в нашей жизни зависит от точки зрения. И от реальных последующих обстоятельств, нельзя не признать. Ты как раз можешь гордиться тем, что успел побывать предателем, прежде чем стал вернейшим из преданных. Несомненное свидетельство твоего первенства в этом деле.

– А господин тогда не опасался, что поступает неправильно? – с колким любопытством выпалил Сергей. Я опоздал его одёрнуть – наш спутник уже начал отвечать, причём без тени обиды или напряжения.

– Мне опасаться было преждевременно. Мне тогда было всего пятнадцать, и ответственность за предательство я не мог бы нести. Решение принимал командир отряда, ну ещё мой отец.

– Но господина ведь не простили бы…

– Конечно, не простили б! Но в той ситуации я ведь не мог пойти против воли своего родителя. Поэтому с любой точки зрения был прав. А позднее, как всем известно, обстоятельства повернулись так, что и прощать оказалось нечего. Радуюсь, что уже лет тридцать как на меня перестали коситься.

– Теперь-то уж разве они посмеют коситься – на такого-то высокопоставленного господина!

Мы посмеялись все вместе. Среди присутствующих я был, пожалуй, самым высокопоставленным, а по сути… Странно сложилась жизнь. Тот же Ремо, наверное, имел больше прав вознестись на ту ступень, которую в результате занял я. Мне просто повезло чуть больше.

Как понимаю, его величество решил, что именно мне суждено самым лучшим образом справиться с северной провинцией. В любом случае – я не против. Серт, в прошлом Хрусталь – просто золотое дно, если взяться за него с умом. А уж как там комфортно северянину-хладолюбу!..

Мне бы теперь его ещё отвоевать обратно…

Пластунам всё труднее становилось продвигаться вперёд. Самый младший из них и самый плохо обученный, то есть мой, начал артачиться, капризничать. Пришлось вытащить глубоко запрятанный запас – кусок лешты, лакомства, за которое любой ящер отдал бы всё на свете. Реакция на него у этих верховых пресмыкающихся была как у кошки на валерьянку. Следуя за угощением, ящер мог вскарабкаться почти куда угодно. Но очень утомляло его вести, приманивая куском дурно пахнущей хрени.

– Далеко до «гармошки»?

– До разлома, должно быть, уже недалеко. – Сергей сверился с какой-то магической схемой. Он-то отлично разбирался в этих маловразумительных знаках – не то что я. – А до самой «гармошки» проще всего будет пройти прямо по ней.

– Рискованнее. Давайте остановимся у самого разлома и дождёмся утра. На рассвете станет немного проще и не так опасно. Разлом ведь вон там? Отлично, вот хорошее место для стоянки. И сушняка достаточно. Надо поспать хоть немного и набраться сил. Сражаться с демонами – не шутки.

– Это будет не так уж трудно, – возразил Сергей. – Нам придётся пройти довольно короткий отрезок опасного пути до места встречи. Дальше уже в твоём распоряжении будет команда опытных охотников.

– Где Лёха умудрился их так быстро найти?.. Складывай костёр здесь. Это, думаю, вполне безопасно.

– Приказал срочно перевезти из Кариншеты на вершних ящерах. Там как раз вот-вот откроется очередной разлом. Недаром же чародеи сообщили, что открыть область упущения здесь будет несложно. Охотников потом вернут обратно, и даже если они потеряют часть барыша, всё равно не отказались от предложения. Наверняка им было обещано очень большое вознаграждение.

– Лёха действует очень уверенно и оперативно. Польщён. Однако, кажется, я слишком много наговорил сказок о своём охотничьем прошлом, раз он так на него полагается.

– В действительности ты не был охотником? – заинтересованно спросил Ремо.

– Был. Но не таким крутым, каким хотел бы казаться в глазах детей… Давайте основательно перекусим, чтоб ночью легче было перенести холод. Вынимайте всё, что есть – больше съедим, меньше потащим… Моя охотничья карьера была не так уж блистательна. Откровенно говоря, с женой мы познакомились так: демон, на которого я пытался охотиться, поохотился на меня и покромсал столь серьёзно, что…

– Что ты не смог сбежать, и пришлось знакомиться с будущей женой? – закончил Ифшид под общий хохот.

– Ну примерно так. Она меня откачала. К моему счастью, демон, сопротивляясь мне, сам здорово пострадал. И помер со мной в охапку.

– Ты оказался ядовит.

– Видимо. К моему счастью.

– Госпожа Серт искусна во врачевании? Достойно для столь знатной дамы.

– Она – дочь угольщика. Как объяснила – уж кому-кому, а женщине, постоянно сталкивающейся с углежогами и лесорубами, нужно уметь перевязывать раны.

– Всегда хотелось спросить – а какой был смысл в том, чтоб заключать столь неравный брак? – поинтересовался Ифшид, доедая рулет из телячьих мозгов с овощами. Видно, он проголодался настолько, что даже не стал дожидаться, когда согреется вода. Впрочем, походные яства, приготовленные для императора, можно было есть хоть холодными, хоть всухомятку – всё равно вкусно. – Само собой, сейчас ваш брак совершенно равный, но раньше-то… Какой смысл?

– На самом деле интересно?

– Искренне, клянусь.

– Ладно, скажу: никакого. Я тогда совершенно об этом не думал. И ещё толком не осознавал, чем же столь принципиальным воины отличаются от крестьян.

– Разве существует хоть один мир, где они были бы равны?

Я пожал плечами и, поколебавшись, всё-таки открыл банку трюфелей.

– Кто будет грибы? Все? Правильно – разбирайте… Миры-то? Ну у меня на родине воины – отнюдь не элита. Да и крестьяне бывают разные. Если это преуспевающий фермер с многомиллионным оборотом и Лексусом, то до него не каждый офисный прыщ дотянется…

– С чем? Кто?

– Неважно.

Трюфели проскочили незаметно. Что уж такого в них особенного – я никогда не понимал. Тяга к простой пище сохранилась ещё с тех времён, когда вершиной кулинарного искусства для меня был удачно сделанный шашлык или хорошо прожаренные свиные рёбрышки под пиво. Не сказать, чтоб я знал, что такое голод, но есть меньше, чем требовало тело, приходилось. И потому куда выше ценил возможность просто вовремя и без затей утолить голод, чем поварские шедевры и всякий гастрономический выпендреж.

Впрочем, когда есть возможность наесться до отвала хорошо приготовленной и качественной едой, неважно, выпендрёжные ли угощения или простые, как каша на воде. Теперь, когда мы основательно набили животы и ополовинили продовольственные припасы, в будущее уже хотелось смотреть веселее, с верой в лучшее. Подумаешь, «гармошка». Разберёмся. И в принципе можно будет использовать даже рецепт Ремо. Мало ли, соус. Ради того, чтоб благополучно добраться до дому, я готов обмазаться хоть дёгтем. И перьями поверх обсыпать.

Сергей едва дождался конца ужина и разрешения отправляться искать подходящее место для разлома. Мне пришлось везде его сопровождать – ходить в одиночку всё-таки было неразумно, даже в здешних явно безлюдных местах. Было скучно, ведь я не понимал в его действиях ровным счётом ничего. Ступая по криво наломанным корнями скальным кускам, прислушивался так внимательно, словно выслеживал зверя – человека обычно бывает проще услышать. Но вокруг царила тишина, даже птицы не спешили обозначать своё присутствие.

– Здесь всё, – сказал мой сын. – Если всё верно, то либо завтра, либо послезавтра где-то тут откроется разлом.

– Да? А я ничего не чувствую.

– Но ведь ты не обладаешь чародейскими навыками, – осторожно сказал Сергей. – Как же ты можешь тут что-нибудь чувствовать?

– Раньше-то чувствовал. А не обладал навыками ещё в большей степени, если можно так сказать.

– И что же ты чувствовал?

– Да поди объясни.

Однако чуть позже, в сгустившемся хрустальном полумраке северной полуночи, я вдруг ощутил нечто знакомое. Воздух дышал силой, с которой соперничали прохлада, наползавшая из влажных низин, темнота, оставлявшая возможность видеть, но лишающая права рассмотреть, тишина, погребавшая под себя, будто настоящая лавина. Природа могущественна и совершенна, она способна заставить человека прислушаться к себе и с собою смириться, однако в этой нотке, присоединившейся к общему звучанию мира, было что-то большее.

Магия, конечно.

Наверное, именно так мне и надлежало её чувствовать – на уровне инстинктов, подсознания. Это было ощущение, подобное душевному подъёму, замешанному в то же время на смятении и страхе – не животном, вполне абстрактном и даже отчасти возвышенном. Так, должно быть, ощущает себя впечатлительный человек, оказываясь рядом с действующим ядерным реактором или каким-нибудь иным средоточием дикой запредельной мощи, упиханной в скромные объёмы.

Я теперь знал, что магия – такая же основа окружающего мира, как и силы природы, имеющие выражение в том числе и в стихийных бедствиях. И так же, как они, магия способна уничтожить всё живое и сам мир разметать на клочки. А пока её могущество сдержанно ворочалось под ногами наподобие подземного огня, дающего начало вулканическому взрыву. Здесь располагалось жерло одного из таких «вулканов» – пока спящего. Но мой сын обозначил его, а чародеи, которым я плачу зарплату, скоро его вскроют.

– Этот выплеск нельзя будет ни от кого спрятать, – заметил я.

– Ну во-первых, выплеск будет выглядеть вполне естественно. Да он и есть естественный, лишь отчасти спровоцированный, получивший толчок. А во-вторых – если даже заметят и решат проверить, то не успеют. Алекс всё продумал.

– На вариант с открыванием спящего разлома будет потрачен огромный объём энергий, который мог бы пригодиться на войне. Не проще было выслать вершников и забрать нас? Пусть рискованнее – но дешевле.

– Алекс и Яро решили, что это уже по-настоящему опасно. Даже мой первый пролёт наверняка заметили, потому что я метался из стороны в сторону. Искал. Потом ящер сразу же отправился в обратный путь. Уповать можно лишь на то, что его величество – могущественный маг и талантливый вершник, и если ящера заметят, у государя есть шанс спастись. С нами был бы уже третий пролёт, к тому же массовый. Нас бы уже точно не пропустили. А энергию всегда можно накопить снова. Неужели думаешь, что Серт станет жалеть для своего властителя энергию? Или кто-нибудь из нас пожалеет?

– Мне для вас тоже ничего не было бы жалко. Конечно нет. Но иногда общие нужды требуют направлять ресурсы на более важную цель, чем один или несколько человек. Даже если среди них – твой собственный отец. Наши противники – искусные маги. Против них может понадобиться очень много энергии.

– Искусное чародейство – не всегда энергоёмкое, – важно заявил Сергей, и я снова увидел в нём слегка подросшего малыша-сына, а не высокого эксперта и мастера в том, в чём сам не шарю совершенно.

– Верю на слово.

Сергей наклонился проверить спрятанный в палой листве артефакт, а когда он закончил, мы повернули обратно в лагерь. Действительно, неплохо мы его устроили – даже с двух десятков шагов едва можно что-то разглядеть. Даже дымок не просачивается – это ли не чудо?

– Ну что там? – осведомился Ифшид, поднимаясь от костерка.

– Сильно сомневаюсь, что разлом откроется по заказу, на рассвете. Может, только через сутки, – ответил я. – Но в любом случае, мы это не пропустим. Почувствуем.

– Ты почувствуешь?

– И я в том числе.

– Лучше б вы прямо сейчас начали давать толковые рекомендации, – сумрачно предложил Хусмин. – Ты и Ремо. Как себя вести в «гармошке», что делать, что не делать. И так далее.

– Я мало что тут могу посоветовать, – ответил Ремо. – Я по областям упущения не специалист. Пусть Серге говорит.

– А рекомендации простые, – отозвался я. – Держаться подальше от скальных стен в коридорах… Да и в карманах тоже. Не отставать и не забегать вперёд. Выполнять всё, что будет сказано, в бой без указаний не вступать, а если нападут именно на тебя – отбиваться изо всех сил и постараться выжить.

– Мда, кратко. Ну о демонах, может, что-нибудь расскажешь?

– А смысл? – Ремо был категоричен, но при этом пытался казаться легкомысленным и насмешливым. – Их столько, что и за две ночи не перечислишь. С какими именно предстоит встретиться и предстоит ли вообще – никто из нас не сможет предположить.

– Почему же?

– Потому что северный разлом – спящий. Если бы сюда регулярно наведывались охотники, можно было бы спросить, чем знаменита именно эта «гармошка». А так и спросить-то некого. Слишком много получается вариантов. Нет смысла забивать ими голову.

– Но ты-то с тех времён всё помнишь?

– Увы. Не всё. – Я содрогнулся, припомнив кое-какие подробности своей охотничьей карьеры. Хорошо, что на ней, как и на гладиаторской, я задержался недолго. Даже работать телохранителем было приятнее.

– Завидная у нас перспектива.

– Здесь в округе почти никто не живёт, – глубокомысленно высказал Фалак. С тех пор как его величество поднялся в воздух, оруженосец притих и почти не открывал рта. Мы его практически перестали замечать. Можно было подумать, будто вдали от сеньора он потерял смысл жизни и замкнулся в себе. И вдруг – надо же! – заговорил. – Зачем демонам выходить на поверхность здесь? Может, они и теперь не придут.

– В этом утверждении есть смысл, следует признать. Демоны ведь сюда не на экскурсии ходят. И не на солнышке греться. Им нужна энергия, и энергия человеческая. Может, поэтому разлом и закрылся, что им, собственно, никто не «пользовался».

– Значит, можно рассчитывать на спокойный переход? – с надеждой спросил Ифшид.

– Надеяться – можно. А рассчитывать – нет. Да ладно вам, ребята, заранее бояться! Давайте сначала войдём, а потом уже будем решать: страшно или нет.

– О, великие всемогущие боги! – забормотал Хусмин. – Дайте только благополучно выбраться отсюда. И я больше никому и никогда не позволю называть меня и равных мне «ребятами».

Я фыркнул, не сумел удержаться, и повалился на охапку лапника, застеленного плащом. Теперь, когда стало известно, что все в моих владениях уже в курсе нападения, что семья благополучно эвакуирована на юг и, как бы ни сложилось в ближайшем будущем, Моресна и одиннадцать моих детей пребывают в безопасности, великолепное настроение правило мною столь же безраздельно, как раньше – отчаяние. Хотелось хихикать, травить пошлые анекдоты, дурачиться, посвистывать… В общем, вести себя совершенно не авторитетно.

Конечно, не хотелось смущать спутников. Жуя травинку, я щурился в небо и гадал, чем сейчас может заниматься жена. Впрочем, она в пути с кучей малышни, ей скучать не приходится. Когда встречусь с нею, надо будет проследить, чтоб её достойно устроили в пригороде Анакдера, а всего лучше в столице, где у нас есть вполне приличный особняк. А потом со всех ног мчаться обратно в Серт.

Ледяной барьер оставляет желать лучшего. Одним краем он опирается на залив, другим – на берег Сладкого моря. По сути, это очень большое и очень глубокое озеро, с водами прозрачными, как у Байкала, с характером весьма трудным, как у Ладоги. Форсировать его затруднительно, однако вполне можно обойти, раз войска противника вышли не только у Джелены, но ещё и у Айбихнэ. А по ту сторону Сладкого моря линия обороны не протянута.

Кроме того, приходится помнить, что угрозы с севера никто из нас не ожидал, поэтому укрепления обращены скорее уж на юг и находятся не в столь идеальном состоянии, в каком было бы предпочтительно их видеть во время войны. Да и зачем они вообще нам были нужны? Я не собирался воевать с императором, а угрожать мне мог только он и, может быть, кто-нибудь из его взбесившихся вассалов. Однако и от правителя, и от его людей мои земли защищал Хрустальный предел. Вокруг Ледяного замка я приказал возвести какие-никакие оборонительные сооружения просто потому, что так было положено. Да и разумно – ну мало ли какая неожиданность…

Однако «мало ли что» – фиговое обоснование для создания по-настоящему хорошей преграды для врага. Её придётся ляпать на скорую руку «из того, что было». Оставалось надеяться, что Алексей, Яромир и Юрий сообразят, что нельзя ограничиваться простым сбором войск, надо хотя бы частоколы поднять и сорганизовать какую-никакую дополнительную полосу обеспечения. И ещё одну – вдоль Хрустального предела. По сути, если и есть на что-то надежда, так только на него. А это значит, что мне заранее надо смириться с потерей всех моих владений, ведь он – самая южная граница Серта.

И если после такого эпического провала государь решит отобрать у меня стяг и передарить его кому-нибудь другому, я, наверное, смогу его понять. С некоторым трудом. Пожалуй, не буду слишком удивлён, ибо политика малосовместима с понятиями справедливости и милосердия.

Ну ничего. Были бы все живы. Я ещё крепок, смогу заработать на семью, даже если останусь без гроша и без титула – второе, кстати, не обязательно повлечёт за собой первое, ведь накопления у нашей семьи имеются, и очень солидные. В крайнем случае, Аштия поможет снова устроиться.

Рассвет разбудил меня пронизывающим холодом – и вздохом. Ощущение это за два с лишним десятилетия я успел забыть, но зато сейчас вспомнил единым махом, словно и не было прожитых лет, словно мне опять было двадцать с копейками, и я понятия не имел, как же мне так хитро извернуться, чтоб выжить.

Я поднялся, ошалело оглядываясь по сторонам. Сергей спал беспокойно, остальные – безмятежно, словно нам ничто не угрожало. Даже Ифшид, вроде как собиравшийся вполглаза присматривать за окружающим лесом, дрых от души, хоть железом прижигай. Может, почудилось, приснилось что-то? Нет, не почудилось. Действительно, дышит. И с каким напором… Будто в последний раз.

– Э-эй… Парни!

– Что такое? – Хусмин поднялся, схватился за меч, но пока толком не проснулся. Даже глаза почти закрыты.

– Разлом.

– Чё? Демоны, что ли?

– Встаём и идём. А то действительно будут тебе демоны. В лучшем виде… Да вставайте, в конце концов! Мужики! Парни! Ребята! Ё-моё… Вас же хоть голыми руками бери!

– Ну не такими уж и голыми, – гулко возразил Нуреш. – Да простят меня господа.