Текст книги "Пылающий Север"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Мимо меня промелькнуло перекошенное, застывшее в дикой гримасе лицо врага. Я очень запоздало отметил, что парень раскос и смугл. Первое, может быть, и не особо примечательно, а вот второе… Откуда смуглая раса может взяться на севере? Северяне обычно белокожи. Вяло додумывая эту мысль, уже после того, как со смуглым раскосым парнем было покончено, я перекатился через смятый куст и оказался между двумя бойцами, которые, к счастью, пока не собирались давать дёру. Может быть, не поверили, что я действительно могу быть столь уж опасен? Или просто не успели ничего обдумать и следовали рефлексу: если есть нападение, значит, должен быть дан отпор.

Это мне на руку.

Занимаясь этими двумя, я поискал глазами остальных. Сколько их там ещё? Двое. Один занимается Аштией, второй пытается зайти ей за спину, но женщина, хоть и не блистает искусностью боя на мечах, ловко поворачивается так, чтоб за спиной постоянно что-нибудь было – то ствол дерева, то край бурелома. Правда, очевидно, что долго так продолжаться не может. Рано или поздно её на чём-то подловят.

Чужаки перекинулись парой фраз, коротких, как хук в челюсть, и теперь на меня насели трое. Очень хорошо. Мало задумываясь о своих действиях, я крутился, парируя и уводя атаки в стороны – мне нужно было в первую очередь протянуть время, сориентироваться в ситуации и уже потом по-настоящему действовать. Пока чувствовалось, что они не способны расправиться со мной даже при раскладе «трое на одного». Разгадка проста – я тоже нужен им живым. Может, если бы сразу поставили себе целью убийство, совладали бы. Я всё-таки не супермен.

Но тело, не любопытствуя, разыгрывало свою партию. Раз уж бойцы, и без того не слишком искусные в фехтовании, да ещё и связанные необходимостью щадить потенциальных пленников, только обезоружить их либо слегка ранить, пасовали, рефлекс заставлял меня пользоваться ситуацией. Очередной противник вышел из строя от удара ножом в надключичную ямку, как раз чуть выше кожаного доспеха – уж очень удобно было пырнуть его туда, когда он запнулся в переломанных ветках и клюнул носом в землю.

Краем уха я слышал возню слева – значит, Аштия ещё жива и способна драться. Помимо возни были ещё вскрики, но не женские, которые легко отличить. Значит, и у неё всё идёт на лад. Против меня теперь осталось только двое, но они уже не склонны были больше осторожничать и любезничать – может быть, решили, что и женщина сойдёт для того, чтоб её допросить, а от опасного врага в моём лице лучше избавиться? К тому же я остался без ножа, только с мечом.

Но через несколько мгновений один из двоих вдруг рухнул на меня, словно молнией сражённый, и мне осталось только увернуться от падающего тела и добить его, уже беспомощного, всё на том же чистом рефлексе.

– Ну и на черта ты это сделал? – недовольно бросила Аштия, атакуя последнего оставшегося в строю противника – одновременно со мной. – Я же специально его вырубила. Как раз бы допросили, так удачно всё складывалось…

– Ну прости, – пыхтел я. Последний боец, осознав, что дело швах, принялся сопротивляться просто как бешеный, и подобраться к нему было трудно. – Чёрт… Значит, этого по-любому нужно брать живьём?

– Ну вообще-то тот, с которым я раньше возилась, должен быть ещё жив. Хоть и без зубов.

– Ты очень опасная женщина…

– Да уж… Давай в клещи.

Нам пришлось немало повозиться с последним бойцом. Даже когда я изловчился и, поддев носком сапога под колено, опрокинул его на землю, он сопротивлялся как безумный и сдаваться явно не желал. Да, убить его можно, но лучше бы живым… В конце концов, уворачиваясь от меня, упрямец умудрился напороться лицом на огромный торчащий сук. Отодрав его от поломанного деревца, я понял, что толку не будет никакого – парень явно испустил дух.

– Чёрт его подери! Вот на всё готов, лишь бы нам насолить!.. Что с тем, Аше?

– Живой, – успокоила меня женщина, щупая жилку на шее у бойца, с которым дралась в самом начале. – Ты, конечно, здорово машешь мечом, но надо совершенствовать своё искусство. И учиться не только убивать, но и щадить. Сам видишь, дело нужное. Одеи тебе с этим не помогут, надо самому.

– Ну положим… Дай-ка я его переверну. Да, живой. Но челюсть ты ему сломала. Ну даёшь…

Я связал пленнику руки и, приподняв, посадил спиной к стволу ближайшего дерева. Аштия, посовещавшись со мной взглядом, отправилась обыскивать убитых. Делала она это столь непринуждённо, что я не мог не отметить машинально: «Годится в спецназ». И сам ухмыльнулся причудам своих оценок. После чего вытащил из-под одежды магический инструмент и привёл его в действие. Шаг первый – обезболить. Шаг второй – привести в действие лингвистические чары.

– Слышишь меня? – уточнил я, встряхнув пленника, и одновременно слегка прижал его горло – чтоб тот не мог громко крикнуть. – Ау!

– М-м-м…

– Ну подумаешь, сломанная челюсть. Мужик ты или не мужик? Кто ты таков? Откуда взялся?

– Ты всерьёз думаешь, что он тебя понимает? – удивилась Аше.

– Всерьёз. – Я взмахнул в воздухе магическим предметом.

– Ты что, так и таскаешь на инструменте заклинание-переводчик?

– Конечно. Так намного удобнее. Да я и привык уже.

– А чего-нибудь ещё полезного у тебя там нет?

– У меня там много что есть. Но допрашивать здесь ведь всё равно не будем. Ты нашла что-нибудь?

– Пока не знаю. – Она вертела в пальцах какую-то мелкую вещичку. – Ты смотри, чтоб он не поднял шум.

– Подозреваю, у него с этим могут возникнуть серьёзные проблемы. – Я снял один из ремешков с перевязи и всунул пленнику между зубов. Тот пытался сопротивляться, вывернуться, но мне-то было известно, куда нажать (одновременно убрав действие обезболивания, конечно), чтоб парню стало не до демонстраций характера. – Помоги мне его поднять.

– Подожди. Сейчас закончу.

– Как считаешь – надо бы с лошадьми что-то сделать?

– А зачем?

– Ну как зачем. Скрыть следы преступления. Например, снять уздечки, сёдла и отпустить зверьков на все четыре стороны. А сёдла и уздечки закинуть в овраг. Там один сплошной ежевичник, никто по нему не будет лазить.

– Допустим, но тогда придётся перетаскать туда ещё и тела. Даже самый густой ежевичник не скроет так много всего. Не стоит тратить время на ерунду. Кстати, одного конька можно будет приспособить к делу.

– Для пленника-то? А ты умеешь привязывать человека к седлу так, чтоб он с него не сполз, даже если будет усердно дёргаться?

– Умею. Не волнуйся. – Она загадочно улыбалась. – А у них в ходу магия.

– Что за магия?

– Откуда мне знать? Я ведь по профессии не чародейка. Но это, – она продемонстрировала мне какую-то подвеску, – явно магическая вещь.

– Как считаешь, мы уже спалились?

– Что сделали?

– А переводчик не работает, что ли?

– Работает. Наверное, не отыскал подходящего аналога в нашем языке. Особенно если учесть, что на нашем же языке ты и говорил. И откуда только выудил это выражение!

– Сам его состряпал. Перевожу произвольно: как считаешь, нас уже могли уличить в нападении на солдат?

– Сомнительно. Грузи его. Дальше, дальше подтолкни! А теперь обвязывай вот тут, за пояс. И поехали. А то действительно, попадёмся на глаза кому-нибудь из чужих.

– Ты умеешь протаскивать лошадей сквозь кусты?

– Попробуем справиться. Бери вот здесь, под трензеля. Теперь тяни. Не дёргай, а то порвёшь коню губы, и тогда он может взбеситься. Тяни плавно, но уверенно. Вот так.

– У тебя на рубашке кровь. Ты ранена?

– Только сейчас заметил? Если б я была ранена, давно бы уже известила тебя. Причём с применением бранных слов. Это чужая кровь. Куда именно держать?

– Сейчас сообразим… Вот туда.

– Кстати, лучше б ты убрал парню ремень изо рта. Его может вырвать, а не хотелось бы, чтоб он захлебнулся.

– Да уж. Фу, какая мерзкая смерть. Сейчас. – Я распутал ремень и снял обезболивание. Раз уж предоставляю пленнику возможность что-то вякнуть, то уж облегчать ему задачу не собираюсь точно. Да и отсюда его уже вряд ли кто-нибудь услышит. Тем более что ему, судя по всему, нехорошо. Если и заорёт, то тихо.

– Адова кровь, – простонал пленник.

– Что он говорит? – заинтересовалась Аштия.

– Легко догадаться. Ругается.

– Ну-ка, останови коня. Что такое?

– Что вам надо? Снимите…

– Уже бежим, роняя сапоги, – хмыкнул я.

– Ну больно ему. Что непонятного? – Женщина хладнокровно принялась распутывать узлы верёвки, и я помог ей спустить пленника на землю. – При некоторых условиях поездка поперёк седла может стать настоящей пыткой. Видишь?

Я видел. Пленник ловил ртом воздух, и по всему чувствовалось, что ему очень плохо. Его приходилось поддерживать под локти, и выпрямился он далеко не сразу. Я в недоумении и с тревогой разглядывал жертву наших усилий по поимке «языка».

– А ты ему никаких травм больше не нанесла? Только челюсть сломала?

– Откуда мне знать? В лагере есть маг-медик, он посмотрит, что там с этим парнем.

– Ладно, дружище. Не хочешь обратно в седло, значит, пойдёшь добровольно. Давай, топай. И, кстати, по дороге объясни нам, кто вы такие, откуда взялись и что тут делаете.

– Это я вам должен объяснять? – процедил он. Впрочем, наверное, ему трудно говорить.

– А кто, интересно?

– По мне, так вам бы не худо объяснить… Почему вы нападаете на нас на нашей земле?

– Чего? На вашей земле? – От изумления я даже остановился. – Да я…

– Серге! – мягко, но настойчиво одёрнула меня Аштия. И я понял её. Пожалуй, она права, и в самом деле, не стоит сообщать пленнику, кто я есть. Лишнее это. И представлять себе, насколько родовита моя спутница, ему тоже не надо.

– Как интересно. Так кто ж вы такие?

– Мы – народ юрт. Клан Адамант.

– Кочевники, – пояснил я для Аше.

– Что такое «юрт»? Ты знаешь?

– Юрта – это палатка такая. Большая. Видимо, самый близкий аналог в моём родном языке. Переводчик-то действует с моего инструмента, поэтому переводит так, как будет понятнее для меня.

– Ясно всё с тобой, дружище. До сих пор гостя из себя строишь… Кочевники, значит. Наверное, поэтому твои люди их и не нашли на обширных северных пространствах. Просто не повезло.

– Посмотри на него, Аше. Посмотри, какая смуглая кожа. Обитатели северных районов не бывают смуглыми. Самое большее – загорелыми, но это не загар.

– На что ты намекаешь?

– Ни на что. Маловато фактов, чтоб строить выводы. Но ребята явно не из числа обитателей крайнего севера. Либо южане, либо степняки из средней полосы.

Женщина оглянулась на перекошенное лицо пленника, посмотрела с недоумением – примерно с таким же, с каким ещё недавно его разглядывал я. Чувствовалось, что подобные соображения не приходили ей в голову, а может, она просто мало что знала о севере и живущих там народах. Ничего удивительного.

– Мда? Положусь на твои опыт и знания.

– Ты не очень-то хочешь на них полагаться.

– Потому что ты предвзят и упорно выгораживаешь своих людей даже там, где их нет смысла выгораживать. Их ведь никто ни в чём не обвиняет!

– А в чём мне обвинить тебя, раз ты так упорно хочешь доказать некомпетентность людей, которым были поручены поиски? И тем самым меня самого обвинить в некомпетентности! Ну зачем?

– Прости. Да, я не права… – Госпожа Солор осеклась. – Кстати – он нас понимает?

– Технически – наверное, да. По сути – вряд ли.

– Меня интересовал технический аспект. Плохо. Ты мог бы отключить инструмент.

– Ну я тоже был не прав.

Сложное выражение лица Аштии было мне наградой. Нечасто она демонстрировала живую мимику, но эта получилась по-настоящему естественной. Мы добрались до места, где нас терпеливо ждал пластун. И тут неожиданно для меня Аше развернула пленника спиной к дереву, лицом к себе, и вцепилась в него взглядом своих слишком сильных глаз. Не уверен, что легко перенёс бы подобный напор, но, к счастью, ни её светлость, ни его величество никогда не пробовали на мне всю мощь своего характера, воплощённого во взоре. Не были принуждены к этому.

– Рассказывай, – велела моя спутница. – О вас, разумеется, о вас. Об этом вашем народе юрт.

Приказ показался мне сомнительным, я сделал движение возразить, но удержался. И тут заметил, что смуглолицый чужак внимательно наблюдает за мной, он явно заметил и движение, и отказ от намерения. Я засомневался, стоило ли так явно уступать женщине, и не затруднит ли это разговор с пленным, примет ли он наши угрозы всерьёз. Ну впрочем, что сделано, то сделано, а если мужик, возомнив, будто мы тут все недостаточно брутальны, раз позволяем женщинам нас осаживать, откажется отвечать на вопросы, я сумею заставить его забыть о первом впечатлении.

Но проблем, к моему удивлению, не возникло. Пленник без сопротивления взялся отвечать на вопросы, тем более что они не касались тонкостей ведения боевых действий или сведений о расположении войск. Пока её светлость интересовало только, откуда взялись эти кочевники. Меня, разумеется, тоже.

Услышанное повергло в настоящий шок. Мы узнали, что, оказывается, упомянутый клан Адамант уже давно смотрел на земли, примыкающие к северной границе моих владений как на свою личную безраздельную собственность, а теперь счёл, что пришла пора наложить руку и на всё, что южнее. С неподражаемым спокойствием и уверенностью боец заявил, что пастухи, обитающие здесь, получат покровительство клана и ни в чём не будут нуждаться, взамен приумножая богатства своих новых хозяев.

– Как мило, – протянула Аштия.

– Да, я тоже оценил ситуацию. Аше, может быть…

– Да, но чуть позже. Я собираюсь задать нашему собеседнику ещё несколько вопросов.

– Как ты догадалась, что я хочу сказать?

– Я уже достаточно долго тебя знаю. Итак, уважаемый, ваш клан смотрел на эти земли как на свои, однако пока не обжил их. Почему?

– Здесь холодно. Холоднее, чем на родине, но эти земли могут быть полезны.

– Как великодушно с вашей стороны желать их захватить!

– Но ведь это вы решили сыграть с нами в эту игру, – удивился пленник. – Нас атаковали, едва только мы миновали врата пламени, а тот, кто выигрывает в военной игре, получает добычу.

– Что за врата пламени? – Аштия нахмурилась.

– Речь, как я понимаю, о магическом переходе, Аше. А вы думали, что только вашим магам известны способы перехода из мира в мир?

– Принципы перехода из человеческого мира в человеческий нам известны очень ограниченно. Тебе это должно быть известно как никому другому.

– Ну видимо, у них эти приёмы развиты намного лучше. Кстати, любопытно – а способны ли они ходить туда-сюда из мира в мир? А, парень? Вы собираетесь колонизировать эти земли или переселяться на них?

– Я же просто боец, что я могу знать?

– Уж примерные-то ближайшие планы знает последний поварёнок в обозе.

– Откуда тебе знать, Серге, о чём может быть в курсе поварёнок в обозе? – удивилась её светлость.

– Я, помнится, общался и с поварятами, и с кузнецами…

– Хм…

– Ни к чему нам бросать родные края, – хмуро ответил пленник. – Но и новые нам не помешают.

– Вполне исчерпывающий ответ на мой вопрос. Заметь, Аше, как он говорит о своих родных краях, с какой нежностью.

– Что тут удивительного?..

– Без горечи. Из чего можно сделать вывод, что магия у них развита лучше, чем у вас.

– Поспешный вывод!..

– Отчего же поспешный? Если б они навеки покинули свои прекрасные степные края, у него это было б на лице написано. Большими интернациональными буквами. Я лично никаких выразительных надписей не вижу. Значит, имеют возможность возвращаться к себе на родину по мере необходимости или желания, сколько душе будет угодно. Ваша магия на такое не способна. А их, получается, способна. Значит, развита лучше. По меньшей мере, пространственная.

– Ну положим…

– Ты ещё о чём-то хочешь спросить этого парня именно сейчас? Или всё-таки повезём его на место, где им займутся профессионалы?

– Ты ведь сам отметил, – с загадочной улыбкой возразила Аштия, – что у них, вероятнее всего, магия развита куда лучше, чем у нас. – Она вынула какую-то загадочную подвеску и повела ею перед глазами пленного кочевника. – А тащить чужую магию к нам в лагерь не следует. Альфа и омега любого разведчика, странно, почему ты об этом не вспомнил.

– Меня до сих пор держат подальше от принципов работы с магией. С упорством, достойным лучшего применения. Артефактами я давно уже научился пользоваться, и от моей магической стерильности не осталось и следа…

– А жаль!

– Ничто не вечно под луной, даже чистота. Ну так что? Есть маячки? И не нашумим ли мы тут магией? Нас не застукают?

– Ну здравствуй – это же «шёпот листвы», рабочий артефакт разведчика и спецназовца. Стоит на вооружении. Ты же должен такие влёт распознавать! Это входит в твои служебные обязанности.

– Прошу прощения, не узнал в гриме. – Я принял вещичку и повертел в пальцах. – Угу. Однако какие ко мне претензии, раз вещь не серийная? Я считаю, что обязан безошибочно определять предметы оружия и снаряжения по внешним признакам.

– Прости, и в самом деле забыла, что ты до сих пор не освоил приёмы магического зрения. Грузи его на пластуна. Где нас должны ждать бойцы?

До нужного места мы добрались очень быстро и без приключений – я даже нигде не запутался, хотя сложная местность располагала к этому. На нашу парочку ожидавшие в условленном месте гвардейцы посмотрели с огромным неодобрением. Я отлично их понимал – да, но только в теории. Пониманием всё ограничивалось, потому что человек моего положения вполне мог себе позволить наплевать на чужое неодобрение. Ну и подумаешь, что ни мне, ни Аштии по должности не положено самостоятельно ловить пленных! Мы лучше знаем, что нам положено, а что нет!

Аштия отдала несколько коротких распоряжений и жестом, адресованным мне, обозначила, что на сегодня подвиги закончились, возвращаемся в лагерь.

Я ждал, не мог дождаться возможности раскритиковать место стоянки, охрану, расположение вспомогательных частей – и остался с носом. Придраться было не к чему, опытные бойцы всё сорганизовали идеально. Но, правда, мне никто и не предоставил возможность толком осмотреться. Сразу взяли в оборот и отвели к государю, который устроился отдыхать в тени огромной ольхи. Он, как всегда, держался непроницаемо и бесстрастно, но во взгляде проявляло себя смутное беспокойство.

– Что там?

– Государь… – Я поклонился. – Пленника ещё только будут допрашивать, но…

– Ближе к делу! Кто эти люди? Что они тут делают?

– Это иномиряне. Как понимаю, они намереваются колонизировать мой Серт.

– Так-так… В каком смысле?

– Да, полагаю, в единственном доступном… Прошу прощения, государь. Думаю, наши «гости» предполагают присоединить здешние земли к уже имеющимся владениям в родном мире. Можно сделать вывод, что этому народу знакома магия, способная связать воедино два разных мира.

– Преждевременно делать какие-либо выводы, – решительно вмешалась Аштия.

– Я вам обоим безоговорочно верю, – произнёс его величество. – Вам вверяю свою жизнь, как вверил её двадцать лет назад. Готов опираться на ваше суждение.

«Можно подумать, тогда, двадцать лет назад, ты по-настоящему вверился нам», – озлобленно подумал я.

Надо было отдать должное его величеству как правителю – он был не из тех политиков, кто роковым образом рискует своим положением, от которого зависит целая страна или даже целый мир. Он, если использовать устоявшиеся выражения моей родной страны, никогда не складывал все яйца в одну корзину. Появление под стенами анакдерской крепости армии Аштии Солор (в которой находился и я) не было для него последней надеждой, он мог ещё рассчитывать на войска трёх своих сторонников – и позднее дождался их поддержки.

Так что для меня его комплимент звучал натянуто. А жаль: уверенность, что кто-то от тебя полностью зависит, держит в тонусе посильнее, чем тиски необходимости. Долг во имя своего великодушия – могущественная сила, уравновешивающая в душе человека алчность, ненависть, жестокость.

Да, в нашем случае всё иначе, и государь, как и двадцать лет назад, думаю, не столь уж зависит от нашей лояльности. Но однако же… Почему в тот раз Аштия без колебаний выступила на стороне императора? Потому как не могла даже представить себе, что может быть иначе. Почему я в тот раз последовал за нею? Да опять же – небогат был у меня выбор. Я ведь сделал ставку на госпожу Солор, я решил быть её человеком, а ренегатов не любят нигде. Предай я её – и ни за что не заслужил бы у противоположной стороны такого же доверия, какое имел у неё, а вернуться назад мне бы уже не светило. С Аштией у меня имелся шанс, и я его успешно сыграл. А по другую сторону шанса не видел.

Так почему сейчас стою на стороне государя? Опять же – а какие варианты? Даже если чуть погодя я разберусь, что за люди явились, чтоб объявить мои земли своими, что может побудить меня предложить им свои услуги? Да ничто. Здесь у меня уже давно всё стабилизировалось, всё вполне устраивает. От добра добра не ищут. В этом, пожалуй, сама суть политической верности вассалов суверену.

Так что его реверанс был излишним.

– Благодарю, государь. – Аштия грациозно поклонилась.

И, глядя на неё, я вдруг подумал, что ею в её верности могут двигать и другие резоны. Для неё ведь существующее положение вещей – абсолютная данность, и стабильность его обеспечивает базовый психологический комфорт. Может быть, ради спасения Солор – семьи и владений в целом, но не ради собственной жизни, что уже однажды доказала, она и могла бы отступиться от императора. Но это сокрушительным ударом разобьёт в пыль и уничтожит всю картину её мира.

Ей проще принимать комплименты его величества к сердцу и верить в их искренность, истинность. И я не мог бы над нею потешаться. Она счастливее меня, она не знает внутренних противоречий и сомнений.

– Итак – что вы двое предлагаете делать?

– Сперва – сопоставить данные разведки, сделать выводы, оценить ситуацию – а далее тем или иным путём выбираться на юг, – ответила госпожа Солор.

– Сколько времени тебе потребуется, чтоб собрать войско Империи?

– Месяц. Но для того, чтоб начать отсчёт этого месяца, необходимо передать приказ или хотя бы информацию. Дальше теперешняя госпожа Главнокомандующая справится сама.

– Достаточно переправить сведения в Ледяной замок, – в обсуждение влез я. – Дальше Яромир сориентируется.

– Сколько времени требуется, чтоб сведения о нападении гарантированно добрались до твоих сыновей?

– Сложно сказать. Зависит от действий Седара. Никто никогда не рассматривал возможность подобного нападения с севера, поэтому механизм не отлажен. И у меня не повернётся язык упрекать Седара в медлительности или несообразительности.

Император посмотрел на меня с интересом.

– Что ты предлагаешь?

– Мои предложения не будут отличаться от предложений госпожи Солор. В первую очередь нам предстоит заниматься эвакуацией его величества. – Я обозначил подобающий поклон. – И не думаю, что пока Империи грозит серьёзная опасность – даже если сведения запоздают. Путь на южную границу Серта долог и для нас, и для них. Уже к моменту, когда враг окажется у стен Ледяного и тем более Хрустального замков, – я содрогнулся, подумав о своей семье, – армии Серта в любом случае придут в боевую готовность. А значит, Хрустальный рубеж им не так-то просто будет пересечь. У Империи будет время собрать силы.

Аштия, обойдя нас, похлопала меня по плечу. Похоже, поняла, о чём я думал, и посочувствовала.

– Согласна. Сейчас следует думать только о том, как уберечь государя. Да и себя тоже. Я думаю, нам стоит отступить ещё севернее и попробовать скрытно обогнуть вражеские отряды. Иного выхода у нас нет, восемьдесят человек не смогут пробиться сквозь заслон из нескольких тысяч воинов. Предлагаю сниматься прямо сейчас.

– Нам трудно будет определить, насколько растянулась эта армия. А также не обнаружатся ли крупные вражеские силы также и на севере.

– Для того чтоб не попасть в объятия врага, существуют авангардные разведывательные отряды, – язвительно заметила Аше.

– Ладно, давай посчитаем. Как минимум десять бойцов в арьергард, – бормотал я, прикидывая на пальцах. – Самое меньшее пятнадцать в авангардный разведывательный отряд. Да прикрыть фланги… В ядре останется негусто.

– Что ты предлагаешь? Просачиваться сквозь вражеские отряды прямиком на юг? Слишком рискованно. Мы не можем себе этого позволить.

– Кхм…

– Ты ведь понимаешь, что не можем?!

– Понимаю. Тут со всех сторон смертельный риск.

– Я считаю, что путешествие на север будет менее опасным. И – да! – готова отвечать за своё решение!

– Так и сделаем, – сказал правитель. – Едва ли у нас действительно остаётся выбор. Я тоже умею драться, и, возможно, мне придётся это продемонстрировать. Действуйте. – И он ушёл к своему пластуну, словно напоказ давал понять: не его это дело – планирование. В общем-то, правильно, командовать в критической ситуации должен кто-то один, а это логично доверить Аштии, которая прослужила главой Генерального штаба больше двадцати лет и отошла от дел всего год как.

– Ты недоволен моим решением, я это вижу, – сказала мне госпожа Солор.

– Недоволен? О чём ты?

– Но я ведь всё понимаю. Наличие жены и малых детей поневоле делает мужчину уязвимым. Я сама мать и была матерью малолетних детей. А ты, конечно, не можешь не беспокоиться за жену. И детей, которых их возраст делает беззащитными.

Я стиснул зубы.

– Не надо считать, будто я готов плюнуть на суверена только потому, что Моресна и дети в опасности. Но и акцентировать моё внимание на этом факте – слишком жестоко. И, знаешь ли, неразумно.

– Звучит как угроза.

– Предостережение.

– Пожалуй, – усмехнулась она. – Прости. Но тебе нужно понять, что…

– Я понимаю. Долг имперского аристократа сковывает меня по рукам и ногам. Я когда-то подписался на это и теперь вынужден играть по правилам. Не думать о том, что моя семья может погибнуть, пока я вывожу с севера императора, которому приспичило поохотиться! Я сделаю то, что должен сделать по вашему мнению. Но сделаю не потому, что считаю это правильным. Всего лишь потому, что я стараюсь быть последовательным и честным. Перед самим собой. В моей картине мира необходимо нести ответственность за свой выбор.

– Ты говоришь об этом так, будто когда-то, избрав службу императору, ты совершил ошибку.

– Не знаю, ошибка это была или нет. Дело-то в том, что это уже неважно. Выбор сделан давным-давно, и сейчас я вынужден задержаться на севере Серта, хотя сердце требует, чтоб я кинулся в Ледяной замок вывозить свою жену и малышей на юг. Не надо беспокоиться, что кинусь. Положусь в этом деле на здравомыслие старших сыновей. И буду исполнять свой долг.

– Ты меня успокоил. Нет, правда! Я верю, что ты сделаешь именно так, как пообещал. Верю, что тебе будет нелегко. Хотя, надо признаться, и сейчас, спустя более чем двадцать лет знакомства, совершенно тебя не понимаю.