Текст книги "Теург (СИ)"

Автор книги: Ярина Колка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Серьезно? – Теург поднял на него безумные глаза. – Ты это серьезно? Может, ты предложишь мне объявить войну пантеону богов? – он вскочил из-за стола, лицо его перекосила ярость. – Даже если я соберу все армии мира, я ничего не смогу ему противопоставить! Этому Кретту! Никто не станет сражаться против божества! Не сможет! Это же ясно, как день! Я перед ним бессилен, как муравей перед сапогом! – в отчаянии Теург грохнул кулаком по столу, могучие дубовые ножки покривились, а центральная доска столешницы треснула пополам.

– Не все решается войной! – вызывающе бросил Агвид. – И сдается мне, он не собирается с тобой воевать. Я так понимаю, ему, по сути, наплевать, каким таким образом тебя проклял какой-то там сейд. У них есть правила – они им следуют. Но любые правила можно обойти, это очевидно.

– Что тебе очевидно? – Теург тяжело дышал, опираясь о поломанный стол.

– Пока лишь то, что тамошние законники слабы в формулировках!

– И? Говори!!!

– Дай мне подумать! – осадил Агвид так, что я вздрогнула. Я впервые видела его взбешенным, и это было страшно. – Всем спать! – коротко и грозно бросил он, обведя нас указательным пальцем вытянутой руки. На миг он остановил взгляд на Яре, и, развернувшись, размашистой походкой вышел за дверь.

Глава 19

Взбудораженный потрясениями прошедшего дня, мозг отказывался отключаться. Тщетно пытаясь хоть чуть-чуть поспать, я ворочалась, вздыхала, голова раскалывалась от боли, а тело бросало то в холод, то в жар.

Беспокойным и мучительным сном я забылась лишь незадолго до рассвета. Обрывки последних событий мелькали перед мысленным взором, кружась то в водовороте осенней листвы, то в неспокойных волнах Аустмарра.

Я бежала по камням, которые сыпались градом с небес, падала в пропасть, не в силах кричать, хваталась за уступы и пыталась выбраться, раня руки об острые выступы скал, снова срывалась и уносилась в водоворот событий и незнакомых мне лиц. Облегченно выдыхала, чувствуя на себе сильные руки Теурга, видела перед собой его губы и тянулась к ним, но не могла дотянуться. Его темные глаза заглядывали мне прямо в душу, потом окрашивались в янтарный цвет и хищно подмигивали. Я пыталась позвать его по имени, но не могла вымолвить не звука.

В круговороте этого кошмара я слышала утробный смех каменного исполина, который огромными горстями сыпал на меня драгоценные камни, как в диадеме. Они засыпали меня по пояс, потом по грудь и поднимались все выше, рассыпались искрящейся пылью. Каменное крошево застилало глаза, попадало в рот, я почувствовала, что задыхаюсь и отчаянно закричала.

Подскочив на кровати, я глубоко вдохнула, схватившись руками за горло. Сердце бешено колотилось, а волосы прилипли ко лбу.

Распахнув окно, захлебнулась свежим воздухом и попыталась успокоиться. В отличие от Агвида, я не тешила себя никакими надеждами. Теург прав. Против нас восстали силы, с которыми мы бороться не сможем. Да и нужно ли? Меня принесут в жертву, а он… Он будет жить дальше, даже если и не полюбит, но женится, заведет детей. Со временем эти события станут нежелательными воспоминаниями и сотрутся у него из памяти. Теург достаточно жесток и не столь сентиментален, чтобы всю жизнь горевать и биться головой о стену. Возможно, они даже просчитались со своим наказанием. Так чего тянуть?

Я оглянулась в поисках диадемы, но ее нигде не было. Увлекшись поисками, залезла под стол, пошарила рукой под креслами и кроватью. За этим занятием меня и застал Теург.

– Чего потеряла? Не думаю, что Яра отдаст ее тебе, – бросил он, усаживаясь на край кровати.

Уставший, с синяками под глазами, но все равно неимоверно красивый и притягательный, сильный, но одновременно такой беззащитный в своем горе.

С трудом подавив желание броситься ему на шею, приласкать и утешить, я присела рядом и взяла его ладони в свои.

– Фел, ты возвращаешься к отцу, – не глядя на меня проговорил он.

– Что?

– Я отправил гонца к Лауффу.

– Он пришлет тебе его голову, – зная характер отца, я не ожидала ничего другого.

– Лауфф довольно давно ожидает моих условий, я просто тянул… Из-за тебя, – голос его дрогнул, а ладони сжали мои пальцы.

– Какой смысл, Теург?

– Не знаю! – воскликнул он, и глаза его заблестели. – Возможно, смысл в том, чтобы ты оказалась подальше от меня, кто знает, может это сработает? Возможно, Агвид был прав, и мы еще сможем поискать какое-то решение!

– Где он?

– Ушел. И я не буду в обиде, если он не захочет ввязываться в это дело, для него здесь нет никакого интереса.

Неправда! По глазам вижу, что он не верит в то, что говорит. Брат никогда не бросал его в беде, и сейчас не бросит. Но тешить себя или меня какими бы то ни было иллюзиями сейчас самое последнее дело.

Ладонями я развернула к себе его лицо и заглянула в глаза. Не похоже, чтобы он сдался. Что он надумал? Спрячет меня, а сам полезет на верную смерть?

– Я не поеду, Теург.

– Фел, не дури! – он отнял мои руки от лица, сжав запястья. – Я отвезу тебя лично и сдам с рук на руки Лауффу! И твоего согласия мне не требуется! Я – король, поняла? Подчинись!

– Ты спятил?! – я ахнула. – Ты собрался заявиться к нему лично? Да тебе жить надоело? Теург, поверь мне, пожалуйста! Он не станет даже слушать тебя, а просто прикажет убить, как только ты ступишь на его землю!

Теург усмехнулся:

– Милая, ты ничего не смыслишь ни в стратегии, ни в государственных делах. Не считай своего отца идиотом. Я возвращаю тебя не просто так, а на условиях. Но в отличие от первоначального плана, на условиях обоюдовыгодных. Поэтому он будет говорить со мной, и я даже уверен, что мы поладим. Поверь, мне гораздо сложнее будет утрясти вопросы по этому поводу со своими людьми, нежели с ним.

– Блеск! Я уже представляю этот разговор: «Король Лауфф! Заберите, пожалуйста, обратно вашу непутевую дочку, пока она у меня всю посуду не перебила. И я еще щедро приплачу, чтобы вы вдруг не передумали!» – я сглотнула набежавшие слезы. – И да, передай Агвиду, это самое блистательное фиаско в его жизни!

Уперевшись локтями в колени, Теург с улыбкой смотрел на меня:

– Ты уверена, что не умеешь оборачиваться? Иногда мне кажется, что такая зубастая особа больше подходит ему, нежели мне.

После отчаяния и слез на меня медленно накатывала знакомая злоба.

– А Верховному Пантеону кажется, что я больше подхожу каменному исполину! Не иначе, чтобы зубы об него обломать. Почему? Почему они не учитывают его мнение по этому поводу, объясни мне? Я не нужна ему, он пытается избавиться от меня, но они настойчиво требуют исполнения этого решения!

– Нууу, возможно он тоже в чем-то провинился, и его пытаются наказать… Фел!!!

– Ах так?! – я повалила Теурга на кровать и, забравшись на него сверху, пригвоздила подушкой. – Ты с самого первого дня моего пребывания здесь только и твердишь о моей никчемности! Ты тоже считаешь меня наказанием?

– А то нет?! – ухмыляясь, Теург выбрался из-под подушки. – Причем и в прямом и переносном смысле!

– Ах ты! Выходит, судьи Пантеона ошибаются, и я вовсе не являюсь… ммм… как он там сказал? – Изобразив вытянутую морду козла, я поправила воображаемые очки на носу, – объектом исполнительного судопроизводства! Ты просто не любишь меня, а значит, и волноваться не о чем!

Теург ловко вывернулся и, подхватив за плечи, опрокинул меня на кровать. Зарылся лицом на груди:

– Люблю… – шепотом выдохнул он.

Словно ножом по сердцу прошелся. Дикая волна всепоглощающего отчаяния прокатилась по телу, обожгла внутренности и схлынула, оставив после себя пустоту. Шутим, смеемся от безысходности, в реальности же меня душили невыплаканные слезы.

Безмолвно всхлипнув, обвила его руками. Каждой клеточкой своего тела я ощущала его чувства, считывала их со струн его сердца и тонула в океане его любви. Невероятно, как я не заметила этого раньше? Затягиваемая в торнадо противоречивых эмоций, моя душа взывала к действию:

– Я никуда не поеду!

Теург медленно поднялся, опираясь на руки:

– Не начинай, вопрос закрыт!

– Пусть! Пусть меня отдадут этому Кретту! Я сделаю его жизнь невыносимой, и он тоже вернет меня с доплатой! В таком случае решение будет считаться исполненным?

Вскочив на ноги, Теург метнул на меня яростный взгляд. Все, шутки кончились. Я прекрасно его понимала, в отличие от меня он живет с этим знанием уже несколько дней и измотан до предела. Предвосхищая неизбежную схватку, я приготовилась к обороне.

– Ты подчинишься, поняла? А если нет, я свяжу тебя веревками и отправлю через море с мешком на голове! Почему ты не позволяешь мне хоть что-нибудь исправить? Это моя вина и мое проклятье, я не хочу, чтобы ты страдала!

– Страдала? Ты полагаешь, я не буду страдать в разлуке с тобой? Да лучше убей меня сразу!

– Собирайся! – приказал, не терпя возражений. – Мы выходим, как только драккары будут на месте.

Ну, нееееет! Подскочив с кровати, я оказалась рядом и, обхватив руками его шею, опасно приблизилась к губам.

– Мы ведь не расстанемся просто так, Теург, верно? – прошептала я, потеревшись о его губы. Мне сейчас было абсолютно плевать, что будет дальше со мной и с моей жизнью, но я не собиралась отпускать своего мужчину в неизвестность, не изведав хоть раз, каково это – быть с ним, чувствовать его, принадлежать ему. А потом… к дьяволу! Или к Кретту, мне все равно, но он не будет первым!

К моему удивлению глаза наткнулись на колючий холод. Скрипнув зубами, Теург сжал челюсти и медленно, аккуратно разжал мои пальцы.

– Не надо, – выдохнул он, пристально глядя мне прямо в душу, но я видела, как крошится и осыпается напускной лёд его взгляда. – Я не поступлю так с тобой.

– Мы можем больше никогда не увидеться, ты понимаешь это? – я с трудом удерживала в горле слезы. Отчаяние вот-вот готово было вырваться наружу истерикой, истошным криком. Нет! Это немыслимо! Как мне жить без него?

Почувствовав, что не в силах больше удерживать свою маску, Теург отвернулся к двери. Еще шаг, и я потеряю его безвозвратно! Глухо шурша о пол, платье упало к ногам, оставляя меня в костюме Евы. Слезы заволокли глаза и, стекая ручейками по щекам, капали на обнаженную грудь.

Он не уйдет! Не сможет!

Теург замер и обернулся. В глазах его бушевало пламя. Пламя, с которым он давно безуспешно боролся. И сейчас оно безжалостно топило лед, плескаясь огненными языками, и было понятно, что он не в силах его затушить.

– Это ты тоже подаришь Кретту? – добила я.

В два шага Теург приблизился и, грохнув кулаками с двух сторон от моего лица, прижал меня к холодному камню. Опираясь руками о каменную стену, он наклонил голову и, тяжело дыша, посмотрел мне в глаза. Я отчетливо слышала грохот его сердца, а взгляд его потемнел, словно у демона из подземного царства, заставляя меня стушеваться.

Это уже была не игра! Он больше не забавлялся, не пытался досадить, в его душе бушевало настоящее, крепкое чувство, оно пробивалось в мое сознание, проявляясь в каждом его взгляде и жесте.

На какое-то мгновение я зажмурилась, пытаясь подавить страх, поскольку во мне оно тоже жило. Его чувство находило отклик в дебрях моей души, которая болела и металась в преддверии неизбежного расставания.

Тело же била мелкая дрожь, я тоже задыхалась, ощущая его безусловную власть над собой. Власть мужчины, которого я желала. И сейчас никакая сила не могла оторвать меня от него, ибо я чувствовала, как сильно он желает того же.

Не дожидаясь, пока он опомнится, обхватила руками его голову и жарко прижалась к губам. Теург еле слышно застонал, оторвал руки от стены и… сдался.

Обхватив сильными руками, он до хруста в костях сжал мое тело, и я медленно осела в его объятия. Это была сама Страсть, так долго подавляемая, она наконец-то выплеснулась наружу и затопила нас с головой жгучей, обжигающей лавой. Эта лава струилась по венам, заполняя собой всё и вся, пульсируя под кожей, сжигая до тла…

Запустив руки под рубашку, я скользила ладонями по его совершенному телу, пораженная взрывом новых ощущений. Теург покрыл поцелуями мое лицо, спустился губами по мокрой дорожке слез до груди, жадно прильнул, сжав в ладони, и вернулся обратно к губам.

Я чувствовала его возбуждение и ликовала, наслаждаясь желанием быть ближе, принадлежать. Отвлекшись на миг, он сорвал с себя рубашку. Сбиваясь с дыхания, прошептал:

– Ты ведь понимаешь?

– Понимаю, – прервала его на выдохе, не дав договорить, и запечатала ему рот поцелуем, самостоятельно хватаясь за пряжку ремня. Не в силах справиться с желанием полюбоваться его телом, отстранилась, задохнулась, отвоевав глоток воздуха, неожиданно прошептала: – Как же ты красив!

Теург подхватил меня на руки и опустил на кровать, навалившись сверху. Он глухо стонал и тяжело дышал, но был осторожен, и я отчетливо понимала, чего ему стоит сейчас держать себя в руках, не наброситься голодным волком, а постараться быть нежным.

Расслабившись, я всем телом подалась ему навстречу, сжимая ногами его бедра. Все мысли, эмоции, чувства смешались в один тугой клубок и кружили безумным роем вокруг единого центра. Тупая боль пронзила сознание, заставив тихо охнуть. Широко раскрыв глаза, я пыталась справиться с собой, ощущая его глубоко внутри себя и упиваясь ни с чем не сравнимым чувством принадлежности.

Он остановился, давая мне привыкнуть к новым ощущениям. Спрашивая взглядом, можно ли продолжить. Прижалась к нему крепче, тихо постанывая в губы, закопалась пальцами в темном золоте волос.

С губ рвались непонятные всхлипы, я беспрестанно повторяла его имя. Рой эмоций бесновался и рвался наружу протяжными стонами, приглушенными вскриками, чтобы, наконец, освободившись, ухнуть в неоглядную бездну.

У меня хватило сознания, чтобы отдать ему должное. Теургу удавалось держать себя в руках, ради меня, подавляя бушующее в нем пламя.

– Фел… – его голос срывался, мышцы превратились в камень, а сердце, казалось, сейчас выскочит из груди. Тугая повязка на порванном предплечье окрасилась кровью. Он осыпал мое лицо поцелуями, вцепился зубами в плечо, едва не срываясь в крик. Его тело напряглось и содрогнулось, словно в конвульсиях, а потом расслабилось и медленно осело под моими руками.

Я смотрела на него не отрываясь, пытаясь впитать это ощущение, запечатлеть его навсегда в своей памяти, осознавая, что, по сути, это прощание, а вовсе не начало прекрасной сказки. По щекам катились слезы сожаления и отчаяния. Как же так? Почему? За что?

С тихим стоном он откинулся на спину, закрыв лицо руками. На какое-то время неподвижно застыл, успокаивая дыхание, и резко сел, согнувшись пополам, будто от боли.

На грани истерики я отчаянно кусала свою ладонь, чтобы не закричать. Я все понимала. Он больше не оглянется на меня, и сейчас мы расстанемся навсегда.

Отчаяние душило за горло, оно парализовало тело и волю, заполнило собою все. Отчаяние и боль, невыносимая боль потери, она затмила все эмоции, что я испытала до этого. Невидящими глазами я смотрела на него, осознавая только одно – сейчас он встанет и уйдет, навсегда из моей жизни.

Он наконец вернулся в реальность и отрешенным взглядом посмотрел на меня.

– Ты поплывешь с Агвидом, – тихо произнес он. Понимая, что лучше ничего не отвечать, я зачем-то кивнула головой. Нет смысла ни кричать, ни плакать, ни пытаться его удерживать. И это правильное решение – плыть порознь. Я понимала, что ему сейчас не легче, поэтому только сильнее до крови стискивала зубами ладонь.

Он быстро оделся, и, как я и предполагала, больше не оглядываясь, вышел из комнаты.

Осознание пришло не сразу. Несколько мгновений я пребывала в ступоре, и только потом обрушилось понимание того, что сейчас произошло. Оно низверглось на меня колючим водопадом, погребая под ледяными струями, заставляя сердце биться на разрыв. Я потеряла его. Свою любовь.

Без сил упав на кровать, я отчаянно закричала, заливая покрывало потоками доселе сдерживаемых слез.

Глава 20

Не знаю, сколько я билась в истерике, но она, как ни странно, помогла. Хотя бы частично избавила от разрывающей сердце боли, повергнув меня в состояние апатии. К тому времени, когда я немного смогла успокоиться, солнце уже стояло высоко над горизонтом.

Агвид вошел без стука. Одетый как воин – в доспехах и при оружии, в длинном черном плаще. Через его руку был перекинут еще один такой же. Нисколько не смутился, увидев меня на кровати, зареванную и раздетую, закутанную лишь в тонкое смятое покрывало.

Он со вздохом подобрал с пола платье и, бросив его мне, отвернулся к окну.

– Приведи себя в порядок, Фелина, – спокойный и серьезный тон, словно и не его вовсе.

Быстро вытерев лицо покрывалом, я схватила одежду и снова взглянула на Агвида. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди, смотрел в окно и подглядывать вроде не собирался.

– Я не выйду, – словно почувствовав спиной мой взгляд, бросил он, – потому что у нас нет времени на сборы. Придется тебе поторопиться.

На самом деле мне было уже все равно. Быстро одевшись, я закрутила в жгут волосы и, икая и всхлипывая, присела на край кровати. Руки меня не слушались и дрожали, а ноги отказывались держать.

Видя мое состояние, Агвид закатил глаза к потолку, а затем присел рядом, приобняв за плечо.

– Чего оплакиваем? – поинтересовался он в своей манере. – Возвращение домой, потерю невинности, а может, он обидел тебя?

– Я люблю его, Агвид! – неожиданно для себя я уткнулась носом ему в грудь, ухватив за отворот плаща, и снова разревелась. Такое глупое положение казалось мне сейчас вполне естественным, я рыдала на груди его брата, которого когда-то так боялась. Сейчас же он казался мне самой желанной жилеткой, в которую можно выплакать свое большое горе.

– Ох, Фелина! Не умею я успокаивать женщин! Вернее умею, но несколько другим способом. Поэтому давай-ка не будем разводить нюни! Я тебе сейчас скажу несколько вещей, а ты сама решай, успокоит тебя это или нет, – он дружески потряс меня за плечо. – Во-первых, он тоже любит тебя. Это я могу сказать с полной уверенностью, ибо я никогда раньше не замечал за ним ничего подобного. Во-вторых, мне удалось-таки вправить ему мозги перед походом, ты должна понимать, что ему сейчас как никогда необходима светлая голова и четкое мышление. Поэтому, я рассчитываю, что ты не будешь пытаться встретиться с ним или что-то в этом роде, это вопрос безопасности. Посмотри на меня! – я послушно вскинула на него опухшие глаза и согласно закивала. – Вот и умница, вижу – понимаешь. А в-третьих, никто не знает, что будет потом, детка. Никто! Так есть ли смысл заранее оплакивать эту неизвестность?

Агвид поднялся и подал мне руку. Я тоже поспешно вскочила. Невероятно, но его речи пролились целительным бальзамом на мою истерзанную душу. Я взирала на него, как на божество, посланное мне небесами для спасения, и уповала именно на его военный гений в предстоящей нам авантюре.

– По правде говоря, рассиживаться некогда, здесь становится опасно, – он накинул мне на плечи плащ и затянул завязки.

– П…почему? – я все еще заикалась и нервно вздрагивала.

– Магическая энергия вокруг, я ее чувствую. Она накапливается и сейчас ее концентрация просто зашкаливает. Кретт больше не будет пугать нас звенящими камушками, а просто обрушит на наши головы этот замок. Признаюсь, не понимаю, почему он медлит. Полагаю, нам следует побыстрее оказаться в той стихии, которой он не управляет.

– Вода?

– Именно. Не уверен, но логично предположить, это безопасней, чем каменная скала.

***

С тяжелым сердцем покидала я замок Нидароса. Место, за столь короткий срок подарившее мне столько радости и боли. Тяжелые серые тучи висели низко, почти касаясь острых шпилей замка. Я тоже отчетливо ощущала вокруг всплески гнетущей, давящей на психику энергетики. Отсюда нужно было бежать, хотя бы потому, чтобы не причинить беды обитателям крепости. Почему-то я была уверена, стоит нам с Теургом покинуть это место, и они будут в безопасности.

Спускаться к берегу пришлось пешком по козьей тропке, бросив лошадей на вершине утеса. Агвид предусмотрительно подвел драккары почти вплотную к замку, чтобы не тратить время на дорогу до фьорда. Спустившись, я в нерешительности остановилась.

Три больших корабля, с уже знакомыми мне волками на носах, теперь я понимала, что это именно волки, а не драконы. Под полосатыми парусами, они терпеливо ожидали своего предводителя. Два из них качались на волнах в небольшом отдалении от берега, а третий застыл, врезавшись носом в мелкую гальку.

Но воины… Они с первого взгляда повергли меня в состояние панического ужаса. Огромные, чем-то похожие на зверей, и такие же молчаливые, они совсем не походили на разбитных, вечно хохочущих и жадных до золота людей Теурга.

Быстро закинув меня на борт, они плавно и по-прежнему молча отчалили, повинуясь одному только взгляду Агвида.

Я разглядывала их, открыв рот, на какое-то время позабыв даже про свои напасти. А ведь мне предстоит находиться среди них довольно продолжительное время! Одной! Катаронский пролив между землями данов и фризов довольно узок, но, чтобы пройти через него все равно потребуется пара-тройка суток! Судорожно сглотнув, я затравленно посмотрела на Агвида. Тот усмехнулся:

– Понимаю. Но бояться не стоит. Это воины моего клана, да, да, того самого, – подтвердил он, увидев, как мои глаза полезли на лоб.

Бояться не стоит? О, да! Я просто оказалась в море на корабле, под завязку набитом оборотнями, действительно, чего тут бояться? По всей видимости, мое выражение лица было столь красноречивым, что Агвид великодушно решил пояснить:

– На этом драккаре только один оборотень, милая леди, и он не опасен для вас. Мои люди спустя поколения утратили способность к обороту, но сохранили поистине звериную силу. Посмотри на них, Фелина, – он обвел их широким жестом, – это самые бесстрашные и непобедимые воины, каких ты когда-либо видела. В них сохранилась сила зверя, его ярость и неуязвимость. Они не ведают страха, не знают боли и никогда не проигрывают.

– Берсерки! – прошептала я одними губами. Я слышала о них, читала, рассказывали, что в землях скандинавов есть такие воины, но мне всегда казалось, что это просто преувеличение.

– Так зовут нас даны. И норвежцы тоже. И боятся, а как иначе держать их в узде?

– Ты… тоже? – ахнула я.

Агвид сделал картинный жест ладонью:

– Не совсем. Я – есть зверь. Их вождь. Они считают меня богом, этаким отцом-прародителем, вместилищем их силы. Но я никогда не применяю свою силу во зло, это противоестественно моей природе. И если я вступаю в бой, то только для защиты, но не для нападения. Это случается крайне редко, потому что они по пятам следуют за мной и охраняют. Я – последний, понимаешь?

– То есть твой сын, рожденный обычной женщиной, будет берсерком?

– Увы, лишь им, но уже не зверем, – он развел руками.

Мои личные проблемы сейчас представлялись мне сущей мелочью по сравнению с трагедией рода Агвида. Каково это, быть последним представителем своего вида, пытаясь отыскать ту, которой, возможно, и не существует?

Предаваться размышлениям и грустить было не в характере Агвида. Подытоживая разговор, он звонко хлопнул в ладоши:

– Ну, принцесса, устраивает вас такая свита? Комфорт не гарантируем, но безопасность – точно!

Вот умеет же разрядить обстановку! Далеко впереди в туманной дымке замаячили фигуры кораблей, они уходили правее нас и того и гляди готовы были скрыться в туманной дали. Мое сердце дрогнуло.

– Теург, – проследив за моим взглядом, подтвердил Агвид. Но мы двинемся в другое место. Пока.

Не знаю, что они задумали, но на душе было не спокойно:

– Вы собираетесь вступить в бой с армией моего отца?

– Хе! Очень надеюсь, что нет! А что, он не заберет тебя обратно добровольно? – Агвид удивленно вскинул бровь, а я невольно рассмеялась. – Вот что, – продолжил он, проводя меня за руку в хвост корабля, – оставь эти проблемы мне, ты ведь мне доверяешь?

– Нет!

– Правильно! Но все равно оставь, – он подвел меня к импровизированному подобию ложа, сваленного из шкур и тюков с одеждой. Подобных тюков на кораблях было довольно много, и я, как ни пыталась, не могла объяснить для себя их предназначение. – Слишком много эмоций на сегодня, не находишь? Я настаиваю, чтобы ты поспала. Что скажешь?

Скажу, что он как всегда прав. Моя голова раскалывалась, а глаза слипались. Он так грамотно отвлек меня на разговоры, позволив сознанию окрепнуть и свыкнуться с ситуацией, что я не заметила, как успокоилась. Но сейчас мой организм натужно взывал пополнить утраченные силы и отдохнуть. Я послушно устроилась на тюках, а Агвид заботливо подоткнул по бокам меховое покрывало.

– Агвид! – прошептала, почти проваливаясь в спасительную дремоту, – мои девушки, куда ты их дел?

Не знаю, почему я вспомнила о них только сейчас, но не спросить не могла. Меня возвращают назад, а они?

Он присел рядом на корточки:

– Я не насильник и не монстр, детка! Готов вернуть любую из них обратно, если хоть одна согласится.

– Поясни!

– Фелина! Добрая половина из них уже замужем, причем по любви. Тебе ли не знать, как это бывает! Я никогда не позволю никому издеваться над женщиной, в моем клане подобное карается смертью. Раньше мои люди воровали женщин, пленяли, а сейчас самые смелые стали приходить ко мне сами. Чтобы получить достойного мужа. Я тебе обещаю, если хоть одна не найдет среди моих людей своего счастья, я верну ее домой. Спи!